Текст книги "Шансон для братвы"

Автор книги: Дмитрий Черкасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

– А они не успеют все распродать? – не успокаивалась жена.

– Ну и что? Нормальные люди морфин на улице не покупают. А в команде «уголка» этого почти все наркуши. Сразу себе на халяву вломят и двойной эффект. Прям «Вош энд гоу» – вколол и зажмурился!

– А проверять не будут?

– Будут. Но позже. Паниковского кинут, как пить дать, денег он не получит. Но мы же не корысти ради, а токмо волею пославшего нас Игоряна...

– Смотрите, полрайона не угробьте...

– Ну и что? – Денис опять цинично улыбнулся. – Даже если и помрет сотня-другая наркушников, убытка не будет. Не переживай, им на смену новые явятся. Никто им насильно ничего не вкалывает. Любишь на дурмашинке [87]87
  Шприц (жарг.)


[Закрыть] кататься, люби и ногами вперед ехать. Естественный отбор, по Дарвину...

– Ага, а вы – санитары общества!

– Верно, группа добровольных помощников Управления по борьбе с наркотиками... Недоделко должен медали вручить, проблесковые маячки на машины поставим.

– По-моему, они и так стоят.

– Так нелегально же! А тут – все официально, перечеркнутый куст марихуаны на дверцах нарисуем. Красота!

* * *

С легкой руки Дениса Антифашист с Глюком почти неделю резвились в Петроградском районе.

В РУВД царило оживление. На проспекте Медиков экипажи патрульно-постовой службы были жестко ориентированы на усиленный поиск придурков, с завидной регулярностью заклеивающих по ночам на дорожных указателях первую букву названия проспекта здоровыми липкими квадратами, на которых была четко пропечатана буковка «П». Видимо, обстановка в районе по другим правонарушениям была настолько спокойной, что иных дел у патрульных не было.

Три дня поиски велись безрезультатно, только на четвертую ночь одинокий участковый наткнулся-таки на деяние, находящееся в процессе совершения. Разбуженные дикими криками жильцы окрестных домов вызвали наряд, и те обнаружили коллегу, привязанного веревкой к столбу с «обновленным» указателем, в двух метрах от земли и с табличкой на груди «Не влезай – убьет!», сорванной с соседнего электрощита.

Глюк с Антифашистом считали шутку очень остроумной и давились от хохота в парадном напротив.

После пережитого участковый еще час страдал глоссолалией [88]88
  Патологическое выкрикивание бессвязных слов


[Закрыть], и угомонить его было сложно. Дело о нападении на сотрудника милиции было передано следователю прокуратуры Поляковой и находилось под контролем прокурора района Дедкина, но расследовать его было практически невозможно. Показания потерпевшего о появлении из мрака ночи двух «культуристов-ниндзей» не лезли ни в какие ворота. К тому же следователь не всегда понимала захлебывающуюся речь «терпилы», ставшего отчего-то нервным и раздражительным.

В результате следствие пришло к выводу, что сам несчастный участковый и виноват – нажрался как свинья и «самопривязался к столбу». Несмотря на идиотизм заключения, оно было подписано районным прокурором, и дело отправилось в архив. Участковому влепили выговор, он не стерпел, уволился и уехал к себе на родину, в далекий Алтайский поселок.

Полякова же продолжила свою нелегкую работу на ниве охраны Закона от посягательств на него граждан.

К слову сказать, «наркобарон», проживавший по соседству, тоже не был в восторге от новаторов, переименовывавших улицы. Объяснения с клиентами, как к нему добраться, теперь походили на форменное издевательство. Уже несколько человек за глаза называли его «педагогом».

* * *

В субботу Денис обошел дворы неподалеку от Казанского собора, полазал по подвалам и в одном из них обнаружил вожделенный люк. Тот явно вел в теплотрассу или еще какой-нибудь подземный ход. Судя по расположению дома, система коммуникаций у него должна была быть общей с собором. Рыбаков подумал, что под землей ему бы не помешали крепкие высокие ботинки, и поехал за ними в магазин к Виталику Жордания.

Увидев приятеля, тот страшно обрадовался и потащил Дениса обедать в «Пиццу-Экспресс». Ни о каких ботинках до трапезы гостеприимный «обувной король» говорить не желал.

– Редко видимся, нехорошо это, – поднял бокал сока Виталий.

– Резонно, – согласился гость, – у меня дел – вагон, у тебя – тоже. Кто ж вместо нас семью кормить будет?

– Это да! Я тоже мечусь туда-сюда, в Турцию, Италию, не остановиться. Расширять дело хочу, помещение уже подыскал, филиал магазина открою.

– Опять обувь?

– Нет, на этот раз – костюмчики, рубашечки и аксессуары разные...

– Солидольно [89]89
  Солидно (жарг.)


[Закрыть]! Как жена, как мелкие?

– Замечательно. Ирине компьютер купил, хочу теперь детей на французский отдать, пусть второй язык изучают.

– Лучше на турецкий, тебе помощь на переговорах оказывать будут.

– А зачем? Мне английского хватает, все понимают...

– Ага. С жутким сухумским прононсом! Я представляю себе это общение – горячие носатые парни обсуждают достоинства обуви под сенью пальм... Палец между зубов для произнесения определенного артикля не засовываете?

– Почему это? – купился Виталик.

– Когда говоришь «the», нужно язык чуть высунуть, ты в курсе? Ну вот, а при вашей природной скорости общения вы на первой минуте себе во рту все пооткусываете! Придется руками разговаривать... Хотя чего это я, вы ж привычные.

– Зря ты так. Они нормально язык знают. Да и слов-то много не надо – качество обуви сразу видно...

– Боже мой, Жорик, да кто спорит? Обувь замечательная, я в твоих ботинках только и хожу. Тебе магазин не «Артемида» назвать надо было, а «Князь Жордания, крупные поставки из Стамбула». И не улыбайся! Кстати, на Руси были торговые дома дворян. Граф Гарахов, к примеру. Посудой торговал, даже клеймо обязательно на донышках ставил, у всех тарелок и чашек. У меня дома такая тарелка есть.

– Серьезно? – удивился Виталий. – И свое клеймо?

– В натуре. И тебе, между прочим, полезно бы иметь. Сделай штамп, у меня приятель есть. Три за это дело сидел, ба-альшой мастер по печатям, он тебе вмиг нарисует. Ну, к примеру, в центре – ботиночек крест-накрест с ятаганом и надпись по кругу «Янычар Жорик корпорейшн». Звучит? Символизирует нерушимую дружбу мелкого турецкого бизнеса и широкой грузинской души. Ты сок поставь, я не Немцов, и мы не на передаче «Один на один». Люди вокруг, не поймут...

– Иди ты... Ничего умнее придумать не мог?

– Могу умнее... Сейчас... «Жорик унд Кэмел», «Жорик, гроза таможни» – фуру изобразить, пробивающую шлагбаум с полосочками, «Жорик унд Визирь», нечто в псевдоарабском стиле.

– А без Жорика можно?

– А как же! «Обувщик Жордания – великий и могучий»!

– Ты лучше пиццу ешь, остынет.

– Не нравятся названия? Жаль... Пицца подождет, друзьям помогать – святое дело. Ну что, не созрел еще? Может, рюмку примешь?

– Я вообще больше не употребляю. В зал три раза в неделю хожу.

– Качаться? – Виталик кивнул. – Так ведь это решение проблемы! «Виталий Шварцжорик и штанга»! Каково? Такого ни у кого никогда не будет, отвечаю... Твою обувь будет весь Питер носить! И вся страна – с таким-то лейблом! А популярность, цветы, поклонницы! «Кеттле» [90]90
  Фирма по выпуску спортивных товаров


[Закрыть] будет на коленях умолять, чтоб в рекламе снялся... Прославишься – процент не забудь заслать, я с этим строг!

Виталик покачал головой и улыбнулся.

– Опять не так! – Денис притворно расстроился. – На тебя, брат, не угодишь... Сидишь тут, потеешь, названия придумать пытаешься... Может, «Стероидный туфель» подойдет? А магазинчик новый назовешь «Анабол-подошва», а?

* * *

– Мы что смотреть вечером будем? – спросила Ксения.

– А что по программе? – Денис отвлекся от разгадывания кроссворда.

– Триллер есть американский. «Уличный мусор» называется...

– Не, про патрульных ментов не хочу.

– Ты опять за свое? Комедия вот наша, «Импотент»...

– Знаю, видел, это про начальника ГУВД...

Ксения улыбнулась.

– А новый фильм Рязанова не хочешь?

– Какой?

– «Привет, дуралеи».

– А-а, это, наверное, про празднование Дня милиции. Обращение прокурора города к собравшимся... – Денис ловко увернулся от брошенной зажигалки и обнял жену.

– Ну, милая, не обижайся...

– А ты по-другому комментировать не можешь?

– Могу, но не хочу. Настроение хорошее.

– Так ты любую передачу в пропаганду антимилицейскую превратишь.

– А то! Вот, смотри, – Денис взял газету. – Какой канал?

– Да любой!

– Хорошо... Так, «В мире животных» – это понятно... «Слово пастыря» – имеется в виду «летучка» у прокурора, дальше – «Человек в маске» – ОМОН, разумеется... «Пока все дома» – еще из отделения не разъехались, сидят, бухают... «Слабо?» – ну, как же без этого – друг друга перепить пытаются... «Бесконечное путешествие» – ходят, оброк собирают у метро... «Смехопанорама» – это менты интервью – дают... Так, дальше... Во! «У всех на виду» – участковый пивка перепил и до дома не дотянул... «Эти забавные животные» – без комментариев – «Точка опоры», пропускаем, ясно... «Самый маленький гном» – мультик про патрульного небольшого роста... Ага, «Золотая лихорадка» – это менты обыск делают... Что еще? Так...

– Хватит, хватит, иди с Адольфом погуляй. Завтра Гурген с Нателой в гости приедут, вот и обсудишь с ним...

Вечером по кабельному каналу посмотрели «Хищника – Два».

Денису приснилось, что и у нас, недалеко от города, приземлился подобный отморозок с карманным лазером. Но век его был не долог – он легко вычислялся по глубоким следам на снегу, хотя местные жители им совершенно не интересовались и на следы внимания не обращали. Попытки спровоцировать их, чтобы взяли в руки ружья, успехом не увенчались – пришельца, в его защитном переливчатом одеянии, принимали за алкогольную галлюцинацию и побыстрее старались принять стакан, чтоб «глюк» испарился. В воинской части, расположенной по соседству, оружие никто не носил – это был строительный батальон.

Пришелец грустно слонялся по всей округе, пока не был случайно прибит пьяным кочегаром, уминавшим уголь совковой лопатой и не заметившим, по причине «невидимого костюма», несчастного «хищника».

«Здесь тебе не Америка», – с удовлетворением подумал Денис, проснувшись.

Абрамович заехал к Александру Николаевичу на работу, выпил с ним кофе и погоревал о сложностях в реализации часов. Рыбаков-старший успокоил приятеля, сказав, что часы в любом случае продадутся с большой выгодой. Об истинной ценности вещи он и не подозревал, полагая стоимость в пару тысяч долларов. Абрамович умолчал и о том, что часы до сих пор не переоформили на его паспорт, а у Дениса напрочь вылетело из головы проинформировать отца о нюансах поездки в магазин.

От чтения Дениса отвлекла жена.

– Гурген через полчаса приедет, пока в магазин сходи...

– Спасибо, что предупредила, надо кошелек спрятать, – по-дурацки пошутил Денис.

– Только ты с ним так не говори! – возмутилась Ксения. – Я не понимаю, и чего ты к нему прицепился? Он уже не знает, куда от твоих приколов деваться. Вроде умный мужик, а ведешь себя иногда как ребенок...

– Ладно, не буду, понял, – Денис поднял руки, – обещаю вести себя смирно, ментовских тем не затрагивать. Да, кстати, Ксюш, а Ксюш, а чего это мы не собираемся расширенным коллективом? Так сказать, смычкой разных социальных групп. Давай я Горынычу позвоню, Ортопеду, Глюка с Садистом позовем, приедут, посидим.

– Тьфу на тебя! – Ксения вручила мужу листок бумаги. – Ну не можешь ты успокоиться! Иди, я тебе написала, что купить!

– ...И все-таки я думаю, – с акцентом сказал Денис, – что Лазарян – еврейская фамилия. – Речь шла о том, что Гурген, в «девичестве» бывший Лазаряном, предусмотрительно взял фамилию жены и стал нейтральным Котовским. – Не было в древней Армении имени Лазарь.

– Зачем так говоришь? – Гурген уже минут сорок подвергался террористическим выходкам Дениса. – Это наша старая дворянская фамилия...

– Тогда было бы Тер-Лазарян или Еги-Лазарян. У меня знакомый есть, Вартан, он мне рассказывал. У него фамилия Еги-Миронян, так предки – духовенство... Фамилия – это производное от клички или имени, по законам лингвистики. Так что ты – ереванский еврей, сокращенно «е-е» – Рыбаков заржал.

– А у тебя предки – прибалты, – не унимался Гурген, – тогда ты – петербургский прибалт, сокращенно «пэ-пэ»...

– Лучше «пэ-пэ», чем «е-е»...

– Чем лучше?

– Лучше, чем армян, – Денис веселился вовсю. Ксения показала ему кулак. – Ты сегодня, кстати, себя на улице нормально чувствовал?

– А что?

– Не, ты ответь, ты вообще на улицу сегодня выходил или все на машине?

– Да выходил, выходил! Я, считай, полдня на улице провел. И что?

– Ветер просто сильный...

– Ну и что ветер?

– Ничего. Нормально так нормально...

– Но все-таки при чем тут ветер?

– Девчонки, – Денис решил отвлечь Гургена от метеорологических изысканий и обратился к Нателе и Ксении, – смотрите, какой у Гурика цвет лица здоровый! Розовенький! Я на него как омолаживающий крем действую!

Девчонки мило улыбнулись.

– Ты только не переусердствуй! – Ксения встала и поставила чайник. – В разумных пределах, а то впечатление создается, что ты из Гургена хочешь подростка сделать.

– Да ты что! Ни в жисть! Если я это сделаю, у него же любимые игрушки отберут – ксиву, «макар» и наручники...

– И все-таки я с ветром не понял, – снова встрял Котовский.

– Ой, да просто у тебя при встречном ветре голову должно сильно отбрасывать, и все.

– Почему? – не успел сориентироваться Гурген.

– Парусность носа большая... Тебе бы галсами [91]91
  Хождение галсами – вид движения парусного судна против ветра, с постоянной сменой направления движения через короткие промежутки времени


[Закрыть] научиться ходить, – Денис показал как. Жены собеседников едва не упали со стульев. – Хотя нет, нельзя, со стороны такой походняк по синусоиде глупо смотреться будет. Словно следишь за кем-то, что-то вынюхиваешь...

Гурген чуть не лопнул.

– Тебе, как менту, – продолжил Денис, – надо на складе шлем с опускающимся стеклом потребовать. Нет ветра – поднял, есть – опустил. Простенько, но со вкусом. Во народ дуреть будет, подумают, что космонавт забыл переодеться... Крутой авангард модельного бизнеса, особливо на пляже.

– Эх, попадешься ты мне...

– Не выйдет! Я гоп-стопами не занимаюсь! Да ты и подумать не успеешь, как я уже цидулю вашему Недоделкину накатаю. Так, мол, и так, Василь Анатольевич, мусорок ваш совсем страх потерял, косорезит, простых лохов [92]92
  Обычный гражданин (жарг.)


[Закрыть] на понт берет, сколько от него можно это терпеть? Или прям министру, Куличкову, с воплем – ах, операция «Чистые руки» под угрозой, Гурген-то ваш мылом неразрешенного образца пользуется! У вас в приказе – «Земляничное», а он «Хвойное» покупает! Скоро иголками покроется! Совсем ментозавры распоясались, покоя от них нет! И примерчик для обоснования – как вы мужику левому на захвате руку сломали...

– Случайно же было!

– Это ты министру расскажешь.

– Какую руку? – заинтересовалась Ксения.

– А-а! – Денис широко улыбнулся. – Это история, леденящая кровь! Они, орлы наши сообразительные, на захват поехали, разбойника какого-то брать. И описание мужика получили, умники: будет одет в джинсовую куртку. И все. Ни цвета не узнали, ни фирмы-производителя...

– Очень бы нам это помогло, – съязвил Гурген, – можно подумать, время есть фасоны разглядывать...

– Хорошо. Может, с курткой ты и прав... Но у вас же даже фотографии не было! Только и знали, что в это время по этому адресу должен мужик среднего роста прийти. Ну вот, расположились в парадном, ждут... Кстати, жильцы потом жутко возмущались – заплевано все, хабариков куча, на стенах нацарапали: «Здесь были Гурген Леопардов и Андрюха Менестрель»... это я твоего напарника, Трубадура, имею в виду. Еще «ГУВД – форевер [93]93
  Навсегда (англ.)


[Закрыть]», рисунки всякие... Номера удостоверений на потолке спичками выжгли, скучно просто так сидеть...

– Не было этого, – вяло запротестовал Гурген.

– Как же! Сейчас, конечно, нет – их начальник ночью послал подъезд в божеский вид привести, наскальную живопись закрашивать... А то было бы радости археологам будущего – рисунки племени ментокантропов изучать! Они же как банда тинейджеров себя вели, только со стволами! Ну вот, сидят, ждут, спички кончились, скукота... Тут дверь хлопнула, видят – джинса заходит, они на него – прыг! Нет чтобы представиться по форме, ксивой помахать – нет, сразу руки крутить стали... А мужик-то тоже телевизор смотрит, а там всякие ужасы рассказывают да показывают. А тут такие рожи, как в рубрике «Внимание, розыск!». Он сопротивляться, подумал небось, что грабят, наркушам на дозу не хватает – это ж сейчас самые распространенные случаи. Ну и орет, отбивается! Я бы, между прочим, тоже в такой ситуации защищаться стал, у вас же на захваты поздоровее подбирают и чтоб на лбу было написано – «склонность к насилию»! Ты еще, Гурик, наиболее интеллигентно выглядишь... Они ему руку – хрясь пополам! Скрутили, браслеты надевают, рады... А тут опять дверь – хлоп, и мужик в джинсе. Во картинка! Хорошо, как раз нужный оказался. Они первого-то бросили и опять – прыг! Такое впечатление, что у них, как у компьютеров первого поколения, – долговременной памяти нет, одна оперативная в наличии, только сиюминутные события воспринимают... Пока со вторым драка началась, первый мужик наверх рванул, к себе в квартиру, и милицию вызвал. Эти, когда закончили, стали его искать – извиниться, типа. Потные, довольные – не зря день прошел, вместо одного раза два помахаться удалось! Не часто такой праздник сердца случается! А тут – врачи приехали, менты из отделения, своя группа, ну, грабителя забирать, шум, гам, крики, жильцы ругаются, мужику на руку шину накладывают... Еле замяли! Им волю дай, так они бы полдома передавили...

Гурген печально пил кофе.

На самом деле эта история произошла несколько не так, но в некоторых деталях Денис был близок к истине. Они исписали кучу рапортов, оправдывая свои действия. Хорошо еще, мужик невредный попался, пару бутылок коньяка ему за руку поставили, и все, он и успокоился. На его месте Денис бы сожрал весь отдел, воинственно припевая и отплясывая джигу на развалинах.

– Как Рафик?

– Нормально, машину купил, не новую, правда, но в очень хорошем состоянии.

– Сам выбирал или ты помог? – хитро прищурился Денис.

– Сам. На рынок поехал и выбрал...

– Здорово, – в глазах Рыбакова бегали чертики. – Один съездил.

– А что?

– Да нет, ничего. А что, у него права есть?

– Конечно, – не понял Гурген, – давно...

– Интересно, Ксюш, получается, – Денис приобнял жену, – менты уже своим собакам права делают, на авторынке им машины продают... Красота! Может, и мне в ментовку устроиться?

– Ах ты, черт! – вскипел Котовский. – Я думал, ты про брата спрашиваешь! А ты про Рафинада! Хорошо себя чувствует, с овчаркой недавно подрался.

– Кто, брат? И что не поделили, косточку? Так сходил бы в магазин, купил бы... человек все-таки.

– Не брат, а пит! Хватит подкалывать, как человека прошу!

– Вай мэ, нэ буду, да, ара! – с акцентом завопил Денис. Адольф вскочил, Даша подпрыгнула, попугай из комнаты продекламировал свою позицию в отношении стражей закона, питбультерьер прижал уши. – Сидеть! – Пес сел. – Жаль, Гурик, генерала тебе дать не могут, а звучало бы – комдив Котовский! Только побриться надо налысо, и все. Один в один... Да, кстати, ты еще жене не рассказывал, как вы все с тем же Андрюхой грузина вместо еврея задержали? Стыдно, сам гордый сын Кавказа, не разобрался...

– Закавказья, – поправила Ксения.

– Не важно, все равно определить должен был...

– Темно было, – зло буркнул Гурген, – осень, дождь... Как в машине заорал, так сразу все поняли... Бывает...

– Конечно, если пальцы дверью зажать, чтоб тепленького допросить, и не так заорешь. Вы смотрите, меня с негром каким-нибудь не перепутайте, с вас станется... Ты, Гурик, глазенками-то не сверкай, не испугаешь, я, как рентген, вас насквозь вижу...

Глава 12
Из ночи доносится – «Мочи!»...

Следователь Яичко сидел в своем кабинете и грустно смотрел в окно.

Моросил противный мелкий дождик, порывы ветра мотали по асфальту влажные скрученные листья и обрывки бумаги. Клочьев было много, сразу видно, что дворники совсем забросили свою работу и не подметали уже дней пять. Старший лейтенант повернул голову, чтобы получше разглядеть свой автомобиль, и тупая боль снова запульсировала в районе затылка. Словно кто-то пытался изнутри пробить череп миниатюрным отбойным молоточком и выйти наружу, чтобы высказать следователю все, что о нем думает.

Яичко застонал, вовремя спохватился, приглушил приступ тошноты и уронил голову на сцепленные руки.

Почему он не дома, следователь не помнил – вчерашние события были напрочь смыты могучим потоком дешевой водки. Ночная смена уже ушла, а то бы они порассказали ему, как он весело скакал по тротуару перед отделением, вырывая страницы из уголовного дела по уличному грабежу и с хохотом расшвыривая их по сторонам. Потом он решил провести «следственный эксперимент» и напал на позднего прохожего, проверяя, насколько легко в действительности отобрать у человека кошелек. Объект был выбран неудачно – такой же пьяный, как и Яичко, слесарь из соседнего ЖЭКа весил килограммов на двадцать больше нападавшего и, сбитый с ног внезапно выпрыгнувшим из дверей отделения милиции следователем, увлек его на землю. Они барахтались минут пять, причем «гений сыска» истошно орал, стараясь «напугать жертву». Эта фраза засела у него в мозгу, единственная из всего материала уничтоженного дела. Когда стало ясно, что победа далека, старлей неожиданно вспомнил, что обвиняемые, по словам потерпевшего, были вооружены, вскочил и убежал обратно в отделение.

Наблюдавшие из окна дежурные с интересом ждали продолжения. Слесарь поднялся, глухо обматерил ментов и ушел.

Следователь выскочил на улицу, размахивая изъятой накануне фомкой, но у самых дверей столкнулся с патрульным нарядом, который собирался зайти погреться и выпить чаю. Грязного мужика с «фомичем» в руке они не узнали и огрели его дубинкой – Яичко смело вступил в бой, лихо уложил одного метким тычком железки ниже пояса, но был спрыснут газом, уронил оружие и ретировался на второй этаж.

Пока приводили в чувство упавшего милиционера, местный «Мегрэ» забаррикадировался в кабинете и выбросил в окно еще пяток уголовных дел и коробку с вещдоками, вытащив их из стола соседа. Дежурные были заняты товарищем, и полетевшие на улицу папки превратились в кашу под колесами проезжавшего грузовика.

Через два дня, по причине необъяснимой утраты всех документов и доказательств, на свободу вышли три грабителя, мошенник, карманник, наркоторговец и шестеро квартирных воров. Яичко наотрез отказался от причастности к пропаже дел и стоял насмерть. Скандал тихо угас, зато появились слухи о барабашке, живущем в отделении и виноватом в исчезновении документов. Глухаридзе эти слухи всячески поддерживал, перекладывал бумаги на столах у сослуживцев, внося еще большую путаницу в и так не отличающуюся согласованностью работу девятнадцатого отделения милиции, и даже умудрился слямзить портмоне у заместителя начальника. В нем обнаружилось восемь тысяч долларов и паспорт гражданина Израиля с фотографией замнача.

Яичко обалдел.

Доллары он рассыпал перед дверью кабинета замнача, а паспорт засунул между изъятых папок по делу о групповом изнасиловании, которое затребовал к себе начальник и чуть не получил инфаркт, открыв его на «нужной» странице.

Мстительный замнач, обнаружив доллары под дверью одновременно с комиссией проверяющих из Главка, устроил «охоту на ведьм» и уже почти вычислил виновника, но испуганный Глухаридзе выкинул очередной фортель – подменил перед смотром штатный ПМ эамнача на изъятый у подростков ржавый парабеллум. Тот и засветил немецкий ствол на стрельбище прямо перед носом генерала Недоделке.

Новоявленного «офицера вермахта» с треском выгнали.

* * *

Денис сидел на столе в офисе у Гугуцэ и болтал ногами.

– Ищут, – рассказывал Винни, отвечавший за стукачей в органах, – двадцать семь трупов, из них пять – из его команды.

В кабинете присутствовали еще Садист, Глюк и Тихий, не считая хозяина офиса. Шло обсуждение результатов реализации Паниковским коробки с морфином.

– Сколько у него осталось? – спросил Садист.

– Человек двадцать – двадцать пять.

– Много, блин... И чем они заняты?

– Паниковского вычислить пытаются. По стройуправлениям бегают, по «дэзам», – Винни открыл банку пива, – результат-то есть на самом деле. «Стекло» вообще брать перестали, боятся... Но урод этот быстро перепрофилировался, траву достал и по новой.

– Мы не с торговлей «стеклом» боролись, – сказал Денис, – это не результат, а фуфло. Нам это никак не помогает, разве что потерей личного состава его команды. Но еще раз такое не пройдет. Да и эффект незначительный – он других наберет помощничков, сейчас их навалом...

– Мочить надо, – встрял Глюк, – давно пора...

– Вы что с банком решили? – осведомился Денис.

– А пока время идет, магазин на первом этаже разместим, Слюсаренко поставим, пусть торгует.

– Ага, он наторгует! С уголком этим быстро общий язык найдет. Вы что, про соломку на мыльном складе уже забыли? Это все – без меня. Хотите сесть – пожалуйста, я не участвую...

– Мы его раньше уберем! – высказался Тихий.

– Как? Дом его подорвете? Не пойдет, в это я тоже не играю... Вон, с морфином уже сколько народу угробили!

– Да не переживай ты! – посоветовал душевный Глюк.

– С РУБОПом или ФСБ цепляться не хочется, – Денис встал у окна. – Ведем себя, блин, как Миша Луппиан [94]94
  Денис опять глупо шутит, Луппиан – это фамилия жены Боярского.


[Закрыть] – весь в черном, усы торчком, в башке ни одной мысли... Гибкость надо проявлять, идеи какие-нибудь оригинальные... Олег, перестань лыбиться... Он анашой торговать стал?

– Ну...

– А где ее хранит, узнать можно?

– Можно-то можно, – сказал Винни, – но что нам это дает?

– А чо! – обрадовался Глюк. – Сопрем, и все!

– Спереть – это пошло и неинтеллигентно. Я смотрю, в офисе измельчитель есть. Это уже хорошо.

– А при чем тут измельчитель?

– Вы мне рассказывали недавно, что у вас на подкорме есть один мужик, спец, куда угодно подслушки установить может...

– Есть такой, – согласился Гугуцэ.

– А он на место хранения травки пробраться может?

– Думаю, да...

– Травы, как я понял, много...

– Килограмм пятьдесят, – задумчиво ответил Винни.

– Вот и славно. Задачка у мужика непростая будет – он должен в траву замешать то, что мы ему дадим.

– Опять насмерть? – заинтересовался Глюк.

– Почти. Волосы и ногти.

Повисла пауза.

– Чьи волосы?

– Человеческие, естественно. В общем, так – собираем пару полиэтиленовых пакетов с волосами, в парикмахерских купить можно, все стрижем ногти... Нет, стой, не пойдет, проще можно. Костную муку достать, с килограмм... Волосы – в измельчитель, пыль получится – вот эту всю дрянь ваш мужик с травой и смешает. Равномерно...

– Да-а, – протянул Садист, – такое курнешь – кранты, на всю жизнь расхочется...

– А я о чем? Пусть поторгуют, повезет – его клиенты и грохнут. Анашишку и отморозки покупают, в отличие от морфия... У меня, кстати, еще вопрос – а чего это уголка нашего разлюбезного менты не берут после такого количества трупов?

– Ходят слухи, – нахмурился Винни, – что завязки у него, еще с зоны...

– Здорово! – Денис прошелся по комнате. – И, судя по всему, в прокуратуре, – убийствами она занимается...

– Квалифицировано как несчастные случаи... Передозировки.

– Ну, это быстро под нужную статью переведут. У него в районе или на городском уровне?

Винни задумался.

– Ты не тяни, лучше вслух рассуждай, одна голова хорошо, полторы – лучше...

– Странность одна есть. Почти всех в Калининском и Выборгском районах обнаружили...

– Может, клиенты оттуда? – предположил Денис.

– Да нет. Погоди, получается, что наше стекло продавали на какой-то хате в одном из этих районов, а совсем не на Зверинской...

– И что? – встрял Глюк.

– А вывод есть из этого, – Винни покрутил пальцами, – что прикрышка в одном из этих районов сидит...

– А на фига они тогда на Зверинской двигали? – резонно спросил Садист.

– Так, – Денис привлек внимание, – объявляю мозговой штурм. У кого какие предположения – давайте. Винни?

– Отвлечение внимания... Но тогда у него партия есть покруче тех, о которых мы знаем.

– Возможно. Олег?

– Может, он вообще не тем занят? Совсем не наркотой?

– Глюк?

– Мочить его надо!

– Я просил предположения, а не предложения. Слава?

– С зоны начинать надо, – сказал Тихий, – за что попал, чо говорил. Может, тема и всплывет...

– Ясно. Боря?

– Пока не знаю. Пожалуй с Олегом согласен...

– Так... У меня тоже версия есть – подстава это ментовская. На пару с мусорками наш уголок трудится.

– Вряд ли, – Садист покачал головой.

– Как версия – сойдет. Если у кого самая безумная идея появится – сразу говорите. Соединим усилия – и путь открыт к успехам, как поется в австрийском гимне... Я с Ксенией побазарю, она со стороны объективно оценит... Пока так давайте – подготовьте и проведите гадость с травкой, а там посмотрим.

* * *

Кособокая дверь в подвал, вся измазанная известкой и потеками краски, открывалась туго. Денис скользнул в образовавшуюся щель и минуту постоял, полузакрыв глаза и привыкая к темноте. Когда предметы стали проявляться, он огляделся. По его расчетам, найденный десять дней назад люк вел в теплотрассу, проходящую под Казанским собором.

Рыбаков проследовал в угол и достал из-за кирпичей пакет. В нем находились завернутые в ветошь два обреза двенадцатого калибра и пачка патронов с картечью. При решении вопроса об экспедиции новоявленный «диггер» здраво рассудил, что случаи разные бывают, а нарезное оружие в металлической трубе опасно и для использующего – рикошет еще никто не отменял. Другое дело мягкая свинцовая картечь – ни тебе рикошета, ни особой прицельности, что в темноте вообще невозможно. Долбануть из обреза в гулкой пустоте трубы – милое дело, четыре десятка картечин сметут все на расстоянии пятнадцати метров, а дальше и не надо. Не забыть только рот открыть – ударная волна, особенно от парного выстрела, – штука неприятная.

Денис купил через Горыныча по двести долларов за штуку две бескурковые «горизонталки», чем несказанно удивил и обрадовал приятеля столь неординарным поступком. Предложение «крутых вертикалок» было жестко отклонено, походить на Чака Норриса в планы Дениса не входило. По его расчетам, ему больше подходил горизонтальный «веер» выстрела. Конечно, жаль, что не удалось достать большего калибра, в одном из журналов он видел совершенно сумасшедшую пятизарядную «дуру» четвертого калибра, но тратить время и довольно приличные деньги на поиск столь экзотического экземпляра не стоило. К тому же журнал сообщал, что подобных «машинок» выпущено чрезвычайно ограниченное количество. Это и понятно. – с таким ружьем на охоту не пойдешь, динозавры у нас на Земле не водятся, так что, скорей всего, это был просто эксперимент оружейной фирмы, образцы для коллекционеров.

Поработав день ножовкой и напильником, «охотник за приключениями на собственную задницу», как обычно говаривал о себе Денис, получил две шикарные шестидесятисантиметровые «машинки», способные образумить любого придурка. Испытание «усовершенствованных» им ружей было произведено за городом, на заброшенном заводе, и прошло более чем успешно – любимое оружие сицилийской мафии оправдало надежды, – с десятой попытки Денис научился попадать в круг метрового диаметра с двадцати шагов.