Текст книги "Грэйв"

Автор книги: Диваныч Ватников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

– «А в каком году матрица бензина сделана? В 1917-м?»

– «Нет, в 1916-м»

Макс зло выругался и в сердцах отшвырнул канистру. Черт его знает, какое октановое число было у того доисторического бензина, но явно оно даже до 76-го не дотягивало, не говоря уже о нужном 95-м или более привычном 92-м. Но Макс соображал быстро и уже через минуту дал задание грэйву сделать анализ остатков бензина в баке и заодно удалить из бака весь накопившийся осадок, а потом синтезировать полный бак бензина. Машина завелась почти сразу, Макс похвалил себя за то, что заглушил её сразу же после того, как она начала чихать. Стрелка уровня топлива непривычно уперлась в правую сторону, показывая полный бак. Макс покатил домой. Машина на «левом» бензине работала неплохо. Душа ликовала, теперь можно кататься сколько душе угодно, и даже больше. И по делам и просто в свое удовольствие. Хотя и машину можно сменить. Даже нужно. Ладно, дома разберемся, как дальше жить.

Макс свернул в свой двор между панельными девятиэтажками. Замечтавшись, влетел в знакомую, но от этого не менее коварную яму, машина жалобно проскрежетала днищем об асфальт. Подъездные дороги у домов практически не ремонтировались с момента сдачи в эксплуатацию этих самых домов. Так, иногда особо глубокие ямы закидывали асфальтом и кое-как утрамбовывали, но уже следующей весной латки опять разбивались. Зимой вода легко проникала в трещины старого асфальта и, замерзая там, легко разрывала его. Что поделаешь – на этапе проектирования кто-то заложил для дороги подушку, способную противостоять только весу велосипедов и легковушек. О том, что к дому будут подъезжать тяжелые мусоровозы и грузовики с мебелью, а также о том, что здесь будут объезжать пробки груженые фуры, никто не подумал. Кроме того, по старинному российскому обычаю, рабочие щедро сэкономили немного песка и щебня, а заодно и чуток асфальта. Куда сэкономленное потом употребили, осталось неизвестным, но теперь имеем именно то, что имеем. А имеем мы очень мало, о том, что поголовье машин с годами вырастет, тоже никто не задумывался. Вот теперь и запарковаться то практически негде, несмотря на достаточно обширный двор. Макс кое-как пристроил машину и, прихватив вещи из салона, поднялся на свой этаж. По привычке глянул в окно – видно ли машину. Поставил на газовую плиту чайник и произвел ревизию холодильника. Негусто. Практически ничего, несколько заслизевших уже сосисок, небольшой засохший огрызок вяленой колбасы, полбатона белого хлеба, полпачки пельменей.

– Грэйв, а продукты можно синтезировать?

– «Синтезировать можно все. Кроме живой материи. Нервные процессы не поддаются матрицированию. У просто разобранной на атомы матрицы живой клетки не будет никакой памяти, она не сможет даже делиться, не говоря уж о том, чтобы копия могла хотя бы дышать. Синтезированные семена ничем по вкусу не будут отличаться от оригинала, но никогда не прорастут. Засунув в дупликатор живую курицу, получим две такие же курицы, только обе мертвые. Кстати, поэтому матрицирование любой живой высшей фауны частично запрещено законом и в программном алгоритме матсинтеза имеется логическая блокировка ответственности, при обнаружении в синкамере живой высшей фауны процесс останавливается. Конечно, можно копировать и живые ткани, только это более сложный и долговременный процесс, чем простой матсинтез и называется квазиклонированием. В памяти грэйвов нет алгоритмов квазиклонирования любой фауны, такое квазиклонирование жестко запрещено законом и может производиться только с разрешения Высшего Совета. Исключение – квазиклонирование в медицинских целях, например, для выращивания новых органов, но осуществимо оно только в медицинских квазиклонкамерах, работающих на основе генного и психогенного кода пациента. А вот флору квазиклонировать можно, только во времена грэйва необходимости в этом особой не было, разве что для ландшафтно-дизайнерских изысков. Ведь продукты – они неживые, поэтому их незачем квазиклонировать, проще и, самое главное, быстрее их синтезировать, хоть сырыми, хоть готовыми. В блоке памяти грэйвов хранится множество матриц разнообразных блюд разных стран и веков, ведь каждый исследователь матрицирует понравившиеся ему блюда и при возвращении домой матрицы добавляются во всеобщую базу, как и все прочие объекты, подвергшиеся матрицированию. А перед отправлением в путешествия все обычно апгрейдят память своих грэйвов.»

Макс быстро соображал и сразу заказал себе какие-нибудь популярные в 1917-м сырокопченую колбасу, свежий белый хлеба и бутылку коньяка. Опасаясь за то, что вдруг на синтез пойдут его собственные вещи или стены квартиры, Макс приказал брать для синтеза воду из крана, продемонстрировав, как кран действует. Через несколько минут Макс уже набивал изголодавшийся желудок непривычной, но очень вкусной колбасой. Налил рюмку великолепно пахнущего коньяка, поднял и сказал самому себе простой тост «За прекрасное будущее».

Будущее действительно казалось прекрасным, как и вкус коньяка, сдобренный толстой старинной сигарой.

Сегодня Макс получил так много впечатлений, да и столько нашагался по лесу, что после второй рюмки ему страшно захотелось принять горизонтальное положение. Макс постелил постель и улегся, впервые за долгие годы с уверенностью в завтрашнем дне. В голове носилось громадьё планов. Выбирая из этих планов первоочередные, Макс незаметно провалился в счастливый сон.

4 двор

Макс проснулся рано. Пошел поплескаться в душ. Горячей воды опять не было. Ничего, холодная вода взбодрила тело и прочистила мозги ото сна. Плохо то, что вода немного рыжая от ржавчины в трубах. Заказал грэйву завтрак – кофе и бутерброды с копченым мясом. Пока шел синтез, принял доклад грэйва. Предварительная разведка была закончена. Разведчики перелопатили библиотеки и книжные магазины, ларьки прессы – энциклопедии, словари, учебники, последние книги, газеты и журналы. Теперь язык грэйва вполне соответствовал современному. Грэйв упомянул, что эпоха Макса практически соответствует предварительной экстраполяционной, значит эта реальность не так уж сильно отклонилась от реальности прошлого хозяина грэйва. Во всяком случае, техника и язык были примерно такими же, какими они были в начале 21-го века реальности прежнего хозяина грэйва. Макс узнал, что прежний хозяин, а звали его Юрий Феофанов, прибыл в эту реальность из 3147 года по текущему летоисчислению Макса. Перемещение в прошлое и будущее своей реальности жестко запрещено законом, да и без закона все понимают, что такие перемещения могут разрушить современность, даже если происходит всего лишь наблюдение миниатюрными техническими разведчиками. Поэтому люди будущего путешествуют во времени только в параллельные реальности, выбирая похожие варианты соответствующего года. Собственно, и выбирать их не особо нужно, по умолчанию, то есть без применения специальной технологии, простое перемещение в прошлое создает почку темпоразвилки в точке прибытия и путешественник, хоть чем-нибудь себя проявив, оказывается уже не в своей, а в параллельной реальности. Можно путешествовать по временной линии этой реальности, начиная от темпоразвилки, правда перемещения назад по этой линии создают темпопочки уже на этой линии,

По возвращении в родное время координаты почки терморазвилки заносятся во всемирую базу данных. Если возвращения не произошло, то координаты остаются неизвестными, и другие современники путешественника могут попасть в эту реальность, разве что случайно задав точные координаты темпопочки. Конечно, в будущем давно проводятся исследования по поиску на оси времени неучтенных в базе темпопочек, но пока они не увенчались особым успехом. Вернее, уже появилась возможность неучтенные темпопочки обнаруживать, но до выяснения точных их координат, похоже, науке еще далеко.

Юрий Феофанов проводил исследования периода Первой мировой войны, его интересовала судьба своих далеких прямых предков, двое из которых сгорели в огне этой войны, перешедшей в России в войну гражданскую. Феофанов пытался отыскать «параллельных» предков, помочь им выжить и проследить, к чему привело бы такое изменение изучаемой реальности. В будущем многие развлекаются подобными экспериментами, множа реальности. Будущая мораль этого не запрещает, главное, чтобы воздействие несло предполагаемое добро. Если вдруг вместо добра получалось зло, что ж, на ошибках учатся, тем более что не вина потомков, что из-за спасения кого-то миру этого кого-то стало еще хуже. Люди будущего никогда не убивали намеренно, даже самых одиозных злодеев прошлого. Иногда, конечно, им приходилось и убивать, но только в пределах самообороны. Из-за того, что в будущем сознательная преступность вообще отсутствовала, даже эта самооборона случалась весьма редко. И в параллельном прошлом люди будущего всячески старались избегать таких конфликтных ситуаций, когда эта самооборона могла понадобиться.

Макс завтракал, рассеянно слушая грэйва. Идея путешествий в прошлые параллельные реальности его мало привлекала, и в своем мире проблем достаточно. Да еще и голову можно было сломать со всеми этими темпопочками и парадоксами. Люди будущего росли со всем этим с самого детства и то, для того чтобы хотя бы поверхностно разобраться в возможных, невозможных, истинных и ложных парадоксах, должны были пройти довольно длительный обучающий курс. Зато Макс узнал, что в памяти грэйва существует полная информация по всей истории техники. Грэйв мог синтезировать любое техническое устройство, изобретенное человечеством во всех разведанных реальностях, конечно, если матрица устройства была занесена в всемирную базу данных до момента отправления Феофанова. Макс задумался, как ему применить неожиданно попавшие ему в руки знания. Передать в руки ученых? Ну нет, сейчас не социализм. Все ученые так или иначе находятся под колпаком сильных мира сего. Любая техническая новинка – это большие деньги, это возможность разорить конкурентов и монополизировать рынок. В то, что добрый буржуй облагодетельствует своих работников бесплатным сыром, Макс не верил давно. Это в годы развала социализма людей посетило контролируемое кем-то безумие – мол, приедет барин и рассудит, наполнит полки нужными и качественными товарами, даст каждому интересную и высокооплачиваемую работу и будет тогда всем счастье от экономной экономики, как сказал кто-то из банды главных перелицовщиков. Макс тогда и сам поверил, что хозяин предприятия будет работать эффективнее, чем назначенный сверху директор. Да так в общем-то и получилось, самые хиреющие предприятия стали давать прибыль. Но прибыль почему-то получалась от того, что работники реально стали получать меньше, чем раньше, хотя в деньгах выходило больше. Был запущен механизм сверхинфляции, с инфляцией могли бороться только те, кто владел большими деньгами. Хозяин действительно платил рабочим все больше, но он то получал реальный продукт, а работники получали обесценивающиеся с каждым днем бумажки. Это потом Макс понял, что нет никакой принципиальной разницы в том, государственный ли завод или частный – все равно реально заводом управляет назначенный управленец. Ну не может же олигарх одновременно и управлять производством и продавать произведенное и кроме этого еще и думать о покупке всё новых заводов. Он не Фигаро, чтобы быть одновременно и здесь, и там. В общем, большинство работников очень быстро стало жить еще хуже, чем при проклятом ими социализме. Правда, им внушали, что это временные трудности, надо затянуть пояса на год-другой. Правда, через этот год-другой раздавались новые призывы затянуть пояса еще на пару лет, мол главное для страны развить производство, догнать и перегнать, а там заживем куда лучше, чем при коммунизме, который строили, строили, да так и не построили. «Развитие производства» вылилось лишь в то, что все больший кусок созданного поколениями пирога стало принадлежать небольшой кучке населения. Товарами были забиты все полки, полы и подсобки магазинов. Вот только купить их было не на что. Потом Макс понял, что олигархам нужны уже не деньги, они у них уже есть, хватит на пару поколений, олигархам нужна власть над людьми. Разве будет олигарху счастье оттого, что все его сограждане вмиг станут миллионерами? Кто тогда будет мыть полы в его многочисленных особняках, кто будет подобострастно прислуживать ему в ресторанах? Да и по дорогам уже сейчас не протолкнуться, слишком много платится рабочим, покупают дешевые подержанные авто и создают эти проклятые пробки. Ну не за свой же счет строить олигарху дороги, по которым будут ездить весь этот чужой автохлам, а у государства денег уже нет, это раньше у него были предприятия, дававшие доход, а сейчас у государства средства только от налогов, которые никто не хочет платить.

Нет, Макс не собирался передавать ученым даже некоторые принципиальные технические новинки. Вот, например, дай им практически дармовой источник электричества, дешевый в производстве азотно-медный фотоэлемент с почти стопроцентным КПД. Пусть присваивают идею, Максу не жалко, все равно идея то не его, а сворованная из будущего. И что? Ну вот получит известный академик Шубенин в свои руки всю технологию производства такого фотоэлемента. Все, пропал Шубенин. Энергетические компании его сожрут, ведь дешевая энергия сократит их прибыли, а возможно, даже к банкротству приведет. Отберут у Шубенина всё, да еще и в шарлатанстве обвинят, и докажут шарлатанство, отчего академик весьма огорчится и весьма правдоподобно выбросится из окна, чтобы смыть позор. И будет лежать изобретение под сукном долгие годы, ну, может, не совсем под сукном, продадут космосу готовый продукт по сверхцене, никто ведь не докажет, что себестоимость этого фотоэлемента копейки…

И это в лучшем случае. Вдруг этот Шубенин перед полетом из окна расколется, что ему изобретение подкинули. Тогда уже не поздоровится самому Максу, на него начнут охоту.

Так что же делать? Сидеть на этих сумасшедших знаниях, как скупой рыцарь на сундуке и потихоньку торговать своим алхимическим золотишком? Ну нет. Вложенные в Макса в детстве и юности идеи коммунизма не позволят так поступить. В конце концов, основная идея коммунизм не в том, чтобы было хлеба и зрелищ от пуза, а в людях, думающих о увеличении общего счастья, причем этим людям думать не мешает забота о хлебе насущном. Хорошая идея, жаль, что её упростили и извратили до банального «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Да, такой лозунг был понятен полуграмотной массе первой половины 20-го века, но безнадежно устарел во второй половине столетия. Настолько устарел, что первая часть лозунга почему-то стала просто смешной. А без серьезной идеи обществу просто двигаться некуда. Вот и победил другой лозунг «обогащайся, поднимись над толпой».

Итак, что мы имеем – теперь материальная база для коммунизма есть. Можно выдать каждому эти пресловутые «по потребностям». Только вот людей нет, которые будут выдавать то самое «от каждого по способностям». Вернее, люди-то есть, но они теперь где-то внизу общества. И выдавать пресловутое «по способностям» им просто не позволят. Власть сегодня не у этих людей. Нынешняя власть просто оградит их от «рога изобилия» великой китайской стеной с пулеметными вышками. Замолчат, засмеют, объявят средневековым алхимиком и шарлатаном. Пока Макс один, о контрпропаганде даже нечего думать, одному толпу не перекричать. Значит, нужны единомышленники. А где их взять, не объявление же в газету давать? А как придет не единомышленник, а просто рядящийся в его одежды, а на самом деле желающий не только приобщиться к рогу изобилия, но и перехватить управление им? Нет, верить никому нельзя. Должна быть создана какая-то критическая масса людей с единой идеей, в которой любой враг просто утонет. И опять же, как велика должна быть эта критическая масса и самое главное – как её создать? Проблемы, проблемы, замкнутый круг проблем…

Значит, революции не получится. Пойдем путем эволюции. Построим свою империю, получим власть над критической массой людей, просеем их хорошенько, очистим зерна от плевел и вот тогда… Попутно медленно, но верно двигаем технический прогресс. Проклятая осторожность, эдак куча лет на это уйдет, если не десятилетий. Ну, посмотрим, посмотрим, дорогу осилит идущий.

Кстати, о дороге. Мысли Макса перескочили на дорогу у дома. Начнем с неё. Макс потребовал у грэйва сделать объемную карту прилегающего к дому района со всеми подземными коммуникациями. Пока грэйв высылал разведчиков, Макс пояснил грэйву свое желание по скрытому ремонту. Нужно убрать ямы, трещины, сделать асфальт более толстым, заменить и усилить подушку, заменить коммуникации. И сделать все это не «как надо», а на современном уровне, чтобы если кто-то и заподозрит неладное, ему не пришлось бы задуматься еще и по поводу несуществующего ныне состава асфальта или размеров и материала канализационной трубы. Грэйв понял ситуацию и выслал дополнительных разведчиков на изучение существующих материалов. Фотокарта поверхности района была получена довольно быстро, грэйв создал большой горизонтальный монитор всю поверхность стола и Макс начал вносить изменения. Прежде всего он добавил к подъездным дорогам карманы, чтобы машины могли парковаться поперек – так их больше помещалось, и они не занимали проезжую часть. Затем добавил тротуары по всем проложенным людьми тропинкам. Часть старых тротуаров пришлось стереть, но там практически никто и не ходил, предпочитая срезать углы по тропинкам. Получилось неплохо, Макс давно мечтал об этом, постоянно ругая старых архитекторов, считавших, что люди должны ходить какими-то прямоугольными зигзагами. Часть деревьев пришлось перенести на полметра – метр, грэйв уточнил, что это и нетрудно и никакого особого удивления не вызовет – техника специальная для этого в мире Макса есть, разведчики, посланные вчера перелопачивать разнообразную литературу, об этом сообщили. Макс добавил к общей картине скамеек, хотя они ему и не очень нравились – днем на них судачили безобидные старушки, а вот по вечерам и ночам на них горланила несознательная молодежь. Ну да ладно, сам молодым был. Вот только надо скамейки от тротуаров немного убрать, зачем сидящим мешать прохожим, а прохожим мешать сидящим. Макс взглянул на получившуюся объемную фотокарту проекта, покрутил её во всех проекциях. Красота! Почему проектировщики так сразу не могли сделать? Ну да ладно, тогда были совсем другие времена, старались сделать дешевле, но больше. Да и тропинки сразу не предугадаешь, заселен рядом новый дом и людские потоки сразу немного меняют направления. То же самое – перенесли остановку общественного транспорта, построили новый магазин и в итоге людские тропинки мигрируют.

Теперь осталось самое сложное – воплощение. Если то, что находится под землей. с новыми технологиями синтеза можно заменить очень просто, то с самой поверхностью проблемы – куча глаз может наблюдать, как вместо чахлой травы вдруг появился тротуар. Нужна какая-то маскировка, надо нагнать техники. С техникой тоже не проблема – взять существующие образцы, модернизировать, но ведь не может она без людей работать, не поймут окружающие такой чертовщины, вопросы возникнут. Загвоздка. И ведь с улицы народ не возьмешь, хоть и безработных в стране полно. За фальшивый асфальтоукладчик сядет любой водитель, но ведь кто-то должен им поруководить – копать отсюда и досюда, потом отсюда и досюда закапывать. А тот, кто способен руководить, сразу смекнет, что что-то нечисто – все рабочие первый день работают и друг друга не знают, а их сразу посадили на такую дорогую технику. Почему в фирме, владеющей кучей техники, нет своих рабочих, почему нет офиса, ну и еще полмиллиона разных «почему». Да и сами рабочие не дураки, зададут себе те же вопросы.

Ладно, была – не была, обойдемся пока без рабочих, работы в отдельно взятом микрорайоне провернем по-другому, уж очень хочется начать жить красиво уже сегодня. Можно ведь и туману ночью напустить, причем в буквальном смысле. Пусть полуночники попытаются чего-нибудь разглядеть в тумане – не получится.

Так, что еще насущного в первую очередь требуется? Конечно, деньги. Машина. Квартира. Обстановка. Начнем, пожалуй, с денег.

Макс почти до обеда мотался по скупкам, сбывая разнообразные синтезированные золотые украшения и монеты. Конечно, пришлось в первых двух скупках засветить свой паспорт, но тут Максу пришла здравая мысль синтезировать для каждой скупки отдельный паспорт на разные выдуманные фамилии и адреса. Золото не ворованное, правоохранительных органов бояться не стоит, а скупки все равно и сами химичат. Ну а системы видеонаблюдения Макс временно вывел из строя, послав к объективам заранее синтезированных бакрисов в виде простых мух. Они просто заслоняли Макса от всевидящего ока видеокамер, так что потом, в случае чего, на записи ничего не увидишь. Конечно, золото приходилось сбывать за бесценок, но тут ничего не поделаешь, Максу нужен был первоначальный капитал. Тут в голову Максу пришла новая идея. На часть вырученных денег он по объявлению снял на два месяца обшарпанный одноэтажный домик на окраине города с большим гаражом, подходящим под автомастерскую. У этого дома было еще одно несомненное достоинство – забор выше человеческого роста, скрывающий от простых прохожих то, что происходит во дворе. От истинно любопытствующей публики он конечно не защитит, но все же не прозрачная сетка-рабица. Выпроводив словоохотливого хозяина, Макс загнал в гараж своего четырехколесного друга. Предстояло дать ему капитальный ремонт. По сути дела, это был не ремонт, а полное восстановление. Грэйв по заданию Макса создал ремонтный синтезатор. Машина матрицировалась, проводился анализ всех элементов, обнаруживались дефекты и отклонение от первоначальных размеров. Конечно, методом экстраполяции аналогичных деталей, находящихся в более лучшем состоянии. Правое крыло ведь зеркальное отражение левого, точно так же, как многие другие детали. Ржавчину можно убрать, раковину от ржавчины или трещину можно заполнить металлом, идентичным металлу остальной части детали и снять усталостные напряжения. Да, на потрепанной машине может быть куча неоригинальных запчастей, отличающихся от оригинальных и качеством, и размерами. Но, во-первых, оригинальные новые запчасти можно сматрицировать с заводских или торговых складов, послав туда роботов-разведчиков, а во-вторых, и оригинальные запчасти не идеальны, их можно доработать, применив более качественный металл, резину и пластик. Внешне это будет такая же деталь, как и оригинальная, а внутри все будет согласно канонам материаловедения будущего. Вряд ли кто-то потащит рулевую тягу в серьезную лабораторию, чтобы выяснить, какого черта эта деталь служит в несколько раз больше положенного. Секрет в общем-то прост, структура детали должна быть однородной, без микротрещин и раковин, неизбежно образующихся при массовом литье, штамповке и закалке. Тогда и эксплуатационные напряжения не дадут детали быстро выйти из строя. Да и что мешает, например, шаровой опоре работать не два-три года, а все тридцать? Только недостаточная культура производства плюс нежелание заводчиков производить «вечные детали».

Макс позаботился и о маскировке – в гараже появился электроподъемник, стенд с инструментом, верстаки, электросварка, компрессор, в общем, все, что должно наличествовать в порядочной автомастерской. Машина после «ремонта» выглядела до неприличия новой, так что Макс подумал, что нужно будет после подобных ремонтов добавлять хоть немного грязи и пыли в те места, откуда на современных мойках их ничем не вымоешь даже вручную. Макс излазил всю машину, еще бы, новой машины у него никогда не было. По его заказу были добавлены все современные навороты, о которых Макс смог вспомнить, даже багажник теперь открывался и закрывался с пульта сигнализации, не говоря уже о такой мелочи, как добавленные задние стеклоподъемники, кондиционер и новый радиоприемник с выдвижным монитором и встроенным навигатором.

Тем временем стемнело и Макс поехал домой, готовиться к операции «Туман». Вообще-то, пока Макс носился по городу и занимался тюнингом своей помолодевшей машины, под землей все уже было готово, оставалось только убрать самый верхний слой почвы и старого асфальта и проложить там новый. Макс поужинал, подождал, пока движение на улице стихнет и отдал команду грэйву напускать туман. Легкий туман для всей этой части города и густой для района преобразований. Бакрисы доложили, что на улице никого нет и Макс дал добро. В первую очередь были сделаны новые тротуары, дорожки с лавочками, новые парковочные карманы, а на месте ликвидируемых участков старых тротуаров появился слой грунта с щедрым добавлением семян травы. Конечно, можно было бы сразу создать зеленый газон, но если в ночные работы по укладке асфальта слишком бдительным соседям еще можно поверить, то в то, что новая трава может вырасти за одну ночь, не поверит никто. Затем для пущей достоверности под припаркованные на дороге машины подлетели антигравы и, плавно приподняв их, переместили на газон. Теперь никто не будет гадать, каким образом под машинами был уложен новенький асфальт. Утром хозяева железных коней будут удивляться, что они не услышали, как двигали их оснащенное сигнализациями имущество, будут искать новые царапины, но радость от новой гладкой дороги перевесит недовольство, так что вряд ли кто-то бросится писать жалобу на самоуправство дорожных рабочих. На всякий случай были синтезированы огражденные дорожными заборчиками прицепы-платформы со стоящими на них асфальтоукладчиком и двумя катками. Завтра ночью они дематериализуются, а днем пусть постоят, чтобы народ видел, что дорогу делали добрые люди, а не злые волшебники. Грэйв прекратил генерацию тумана, к утру он рассеется и можно будет увидеть результаты ночной работы во всех красках, а не только через инфракрасную оптику разведчиков.