Текст книги "Холодная месть приятнее на вкус"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Как прикажете это понимать?

Зять опустил чемоданы на пол и ответил:

– Вашу дочь я уже вернул, теперь возвращаю её вещи.

– Да как вы смеете! – взвизгнула теща.

"Как же я раньше не замечал, что у них даже голоса одинаковые?.. подумал он. – Оказывается, эта напыщенная мещанка, мнящая себя светской дамой, тоже способна визжать, как и её истеричная дочка".

В прихожую вышла Вика и приостановилась поодаль, наблюдая за сценой. В присутствии матери она обычно отдавала той инициативу, лишь поддакивала, как шакал Тараки тигру Ширхану.

– Верни ключи от моей квартиры, – потребовал Андрей, обращаясь к жене.

– Какой-такой вашей квартиры? – переспросила теща, сделав акцент на слове "вашей". – Вика там прописана, так что жилплощадь общая.

– Ах вот оно что...

Только сейчас до него дошло, что план они замыслили давно. С год назад Ираида Яковлевна навестила их и с сокрушенным видом сообщила, что дом, в котором за пять лет до этого Андрей купил квартиру, планируется под снос. Хоть он сталинской застройки, но пятиэтажный, а все пятиэтажки московский мэр решил снести, особенно если они расположены в престижном районе, чтобы на их месте возвести многоэтажные здания с дорогим жилым фондом. "Вам дадут другую площадь, но по принятым санитарным нормам, – оповестила теща. – Вы прописаны здесь один и получите соответственно. Нужно прописать здесь Вику, и тогда вы имеете право претендовать на вдвое большее". Андрей по своей инертности не удосужился проверить, действительно ли их дом предполагают снести, и согласился. Деятельная Ираида Яковлевна пообещала освободить его от всех хлопот, а зятя это устраивало.

Оказывается, все было проделано с определенными намерениями. Прошел год, а о сносе дома и речи нет.

– Давай ключи, – непреклонным тоном заявил Андрей, сделав шаг по направлению к жене.

– Мама, он меня опять изобьет! – заверещала та.

Теща прикрыла обожаемое чадо своим монументальным телом и пообещала:

– Только троньте её пальцем, и я обеспечу вам тюремное заключение.

– Заранее подстраховались? – мрачно усмехнулся он.

Значит, снимки имеют двойное предназначение. В случае чего Ираида Яковлевна с Викой представят их правоохранительным органам, мол, глядите, Андрей Шевцов расправился с женщиной, а потом вознамерился убить жену.

– Сегодня же подаю на развод, – оповестил он. – Если вы не прекратите меня преследовать и шантажировать, Вика не получит ни гроша. Квартира приватизирована мной пять лет назад, после развода я продам её, согласие бывшей жены мне вовсе не нужно – подкуплю всех нужных людей. Ваша жилплощадь, Ираида Яковлевна, позволяет прописать любимую дочку, так что на улице она не останется. Детей у нас нет, алименты ей не положены. Пенсия по инвалидности из-за неудачной семейной жизни тоже. Она может рассчитывать лишь на инвалидность после обследования у психиатра – из-за тяжелой степени дебильности. Но это уже не моя проблема.

– Вам это с рук не сойдет, – зловеще пообещала теща. – Я не позволю обращаться с моей дочерью как с приблудной кошкой, которую можно вышвырнуть без всяких последствий.

– Приблудную кошку я бы не вышвырнул, – спокойно ответил Андрей. – А ваша дочь – шакалиха, такая же, как и вы, алчная и безжалостная.

– Я рада, что мы поговорили и теперь поняла, что обратилась именно к тому человеку, который мне нужен.

– А что – у вас появились проблемы криминального характера? удивилась Алла.

– Что вы! – замахала руками актриса. – Я человек мирный. Но вот у Ладо не все ладно...

– А что с ним?

– В последнее время он какой-то напряженный. Обычно сын все мне рассказывает, а теперь стал скрытничать. Отмахивается, мол, ерунда, ничего серьезного, но материнское сердце не обманешь. Что-то у него случилось, но Владимир не хочет меня в это посвящать.

– Ладно, я с ним пообщаюсь и предложу свою помощь. Мы с "самаритянками" не только расследуем преступления, но можем избавить от многих проблем. У вас есть какие-то предположения? Ему угрожают? Шантажируют?

– Я ничего не знаю. Чувствую, что у сына серьезные проблемы, и меня это очень тревожит. Угрозы в его адрес могут быть, он же репортер криминальной хроники. Вдруг ему что-то стало известно?

– Да уж, обладать какой-то важной информацией опасно, – согласилась Алла и тут же прикусила язычок – зачем волновать и без того встревоженную, к тому же, престарелую женщину. – Но не беспокойтесь, Ксения Аркадьевна, "Самаритянин" возьмет его под защиту.

– Спасибо, Аллочка. – Собеседница обрадовалась. – Поначалу я полагала, что напряженность сына связана с неудачным браком – с женой они живут хуже кошки с собакой. И пригласила вас для того, чтобы вы поговорили с Ладо. Катя, его жена, милая женщина. Простовата, правда, но для семейной жизни это не самый большой недостаток. Нелады в их семейной жизни во многом по вине самого Владимира, и я хотела попросить вас вразумить его. Но теперь мне кажется, что дело не в этом. Размолвки с Катюшей сын не особенно переживал – у него есть дама сердца, и не одна. Когда они ссорились с женой, он уходил к очередной любовнице, а потом Катя просила меня помирить их. Характер у сына сложный, ужиться с ним непросто, но Катенька стоически терпит ради детей. Мы с ней ладим, у неё от меня секретов нет. Она призналась, что в последнее время Ладо сам не свой. И это меня очень беспокоит.

– Я все выясню, Ксения Аркадьевна и помогу всем, чем смогу.

– Еще раз спасибо, Аллочка. Я не знала о вашем новом поприще, но не сомневалась, что вы по старой памяти не откажете мне в просьбе.

В почтовом ящике его ждал новый конверт.

"Оперативно действуют, – отметил Андрей и, не вскрывая, сунул послание в карман. – Видно, Вика или её мамаша успели раньше меня, прикатив на машине".

Посетив тещу с женой, он часок посидел в ресторане, потом доехал до дома на частнике, – времени у двух шакалих было достаточно.

Андрей даже не удивился, обнаружив ещё один конверт на обувном стеллаже в прихожей. Сценарий уже отработан: два послания – одно в почтовом ящике, второе в квартире.

Вскрывать их он не стал – уже ясно, что там. Достав из кармана конверт, бросил его поверх лежащего на стеллаже и пошел на кухню.

Так, это уже что-то новенькое. На оконном стекле чем-то вроде стеклографа, но не черного, а красного цвета, красовалась крупная надпись: "ТЫ ЗА ВСЕ ПОПЛАТИШЬСЯ УБИЙЦА"

"Да уж, со знаками препинания моя жена не знакома, – усмехнулся Андрей. – В школе училась с двойки на тройки, заранее решив, что ни к чему обременять себя знаниями".

Он провел пальцем по одной из букв, но она не стиралась, лишь немного смазалась. Если оставить так – с улицы видно. Пусть и в зеркальном отображении, но слово "убийца" можно разобрать. Да и в гости кто-то может заглянуть.

Вооружившись тряпкой, Андрей с полчаса остервенело тер стекло. Надпись размазалась, на стекле осталось огромное пятно, но, по крайней мере, теперь невозможно прочесть.

Владимир Кохадзе, единственный и горячо любимый сын Ксении Аркадьевны Каревой, был одним из самых красивых парней с их курса. На четверть грузин, родился и вырос в Москве. В его внешности ничего кавказского, и если бы не фамилия, никому не пришло бы в голову задуматься о его корнях.

В семнадцать лет Владимир выглядел настоящим заморышем – субтильный, узкоплечий блондин, стеснявшийся своего невысокого роста. Занятия по физвоспитанию стали для тщедушного парня сущей пыткой. Рослые сокурсники с инфантильной жестокостью высмеивали его неспортивность, не желали брать в команду, когда группа разделялась на две части, чтобы сразиться в волейбол-баскетбол. Промучившись пару месяцев, бедняга признался тренеру, что в школе был освобожден от уроков физкультуры, а тот равнодушно бросил:

– Принеси справку от врача, освободим по состоянию здоровья.

Парень обратился в студенческую поликлинику, его обследовали, но ничего серьезного не нашли. Запросили амбулаторную карту из районной поликлиники и выяснили, что в школьном возрасте он получил справку с диагнозом "Вегетососудистая дистония", хотя никаких основания для этого не было.

Медсестра поликлиники оказалась соседкой его сокурсника Гены Морозова и как-то раз обмолвилась, что мать Владимира Кохадзе, известная актриса Ксения Карева, обхаживала заведующую, и та давала её сыну справку об освобождении от физкультуры. Гена тут же донес эту весть до остальных сокурсников, и несчастного парня стали травить ещё больше, придумывая обидные прозвища: "мнимобольной", "засушенный геракл", "липовый вегетодистоник", "дохляк", "симулянт".

Владимир пожаловался маме, та вновь прибегла к услугам знакомой заведующей, и ему оформили академический отпуск.

Благодаря матери и отчиму, Вениамину Борисовичу Зоричу, главному режиссеру театра, в котором трудилась Ксения Карева, облик парня разительно изменился.

Узнав, что над ним в институте смеются, обзывают "задохликом" и "заморышем", Ксения Аркадьевна договорилась со своим давним поклонником, и тот занялся физическим развитием её сына. А отчим, сам в прошлом актер, предложил:

– Давай-ка, парень, сделаем из тебя кавказца. Внешне ты совсем не грузин, а если создашь такой образ, будет интригующе. Успех у девушек обеспечен. Тому, кто нравится женщинам, другие мужчины завидуют, в итоге ты приобретешь преимущество.

Владимир и в самом деле ничем не походил на грузина: блондин изящного телосложения с серо-голубыми глазами и нежной белой кожей, – копия мать. Да, к тому же, инфантильно-капризный, держится как типичный маменькин сынок. В его отце, лишь наполовину грузине, почти не было кавказских черт. Он рано умер, сын его совсем не помнил. Ксения Аркадьевна не поддерживала отношений с родственниками покойного мужа – они не простили ему, что он их не послушался и женился на артистке. Потому Владимиру некому было подражать в манере поведения.

Поначалу, когда он пытался копировать кавказцев, отчим смеялся:

– Не надо вести себя как рыночный торговец в кепке-аэродроме. Это штамп, банальщина. Ты из московской семьи, а не дитя гор. На твое происхождение должна намекать лишь экспрессивность выражения эмоций. Это подразумевает темперамент и потому привлекательно.

С Владимиром начали работать профессионалы, а отчим с матерью корригировали его навыки.

Экспрессия и новая манера поведения дались ему легко. Владимир и сам не подозревал, что способен так быстро перевоплотиться в темпераментного грузина.

Ксения Аркадьевна даже удивилась его успехам и как-то раз призналась:

– Никогда не хотела, чтобы ты пошел по моим стопам, для мужчины актерство – не профессия, но у тебя есть данные...

Вениамин Борисович был категорически против, чтобы пасынок стал актером:

– Пока мы живы, поможем, а что потом? Нет, Ксения, пусть получит нормальную специальность.

В итоге было решено, что Владимир продолжит образование, но "огрузинится", чтобы быть оригинальным и привлечь к себе внимание сокурсников, а особенно сокурсниц.

Сокращенное имя Ладо ему придумала мать. Ксения Аркадьевна от кого-то из родственников покойного мужа слышала, что Владимир на грузинский лад звучит как Ладимири, и захотела, чтобы сын во всем был оригинален.

К новому учебному году новоиспеченного Ладо было не узнать. Времени он зря не терял – занимался теннисом, плаванием, накачал мышцы и даже немного прибавил в росте, наверстав возрастные нормы. Теперь уже никто не назвал бы его "задохликом".

Владимир не только изменился внешне – окреп, возмужал, – но и стал по-другому себя вести, сочетая кавказский темперамент с вальяжностью столичного жителя. Трудно сочетаемые качества, но у Ладо получалось органично. В его поведении был оттенок игры, потому сокурсники прозвали его "артистом", а второе его прозвище – "грузин-блондин". Теперь Владимир Кохадзе соответствовал своей фамилии и даже нарочно подчеркивал некоторые кавказские черты – приобрел акцент, которого у него раньше не было, научился произносить витиеватые тосты и цветистые комплименты девушкам, в речи и жестикуляции появилась экспрессия, а уж когда он в лицах рассказывал "национальные" анекдоты, все стонали от хохота.

Тамара Семанкина с восьмого класса школы посещала институтские факультативные занятия, летом её привлекали к работе в приемной комиссии, и она знала многих студентов со старших курсов. О Владимире Кохадзе ей было известно немало, и она стала свидетельницей происшедшей с ним метаморфозы.

В первый день занятий, когда ещё не знакомые друг с другом первокурсники толпились в вестибюле, исподтишка разглядывая друг друга, Тома Семанкина стояла у закрытых дверей аудитории и оживленно болтала с сестрами-близнецами Олей и Леной Фроловыми, с которыми летом работала в приемной комиссии.

Владимир вошел уверенной походкой, оглядел присутствующих, узрел Тамару и направился к ней.

– Привет, Томусик! – поздоровался он, сверкая белозубой улыбкой, и подмигнул.

От удивления девушка едва не потеряла дар речи – за прошедший год парень стал совсем другим, от прежнего заморыша ничего не осталось. Поняв это по её обалделому виду, Владимир ещё раз подмигнул, мол, не выдавай! – и вальяжно произнес:

– Какие красивые у тебя подруги! Я влюбляюсь во всех красавиц, мои чувства подобны молнии и длятся столько же. Познакомь нас, Томусик.

– Лена... Оля... – выдавила ещё не оправившаяся от изумления Тамара.

– А меня зовут Ладо. – Он склонил голову и посмотрел на неё чуть искоса. Девушка удивилась ещё больше – раньше все именовали его Володей. Она уже было открыла рот, чтобы задать вопрос, но сокурсник её опередил: По национальности грузин, по происхождению дворянин, по месту рождения москвич. Полное имя Владимир. Для своих, а тем более, красивых женщин, Ладо.

"А я и не знала, что он грузин..." – машинально отметила Тома.

Хотя фамилия у него грузинская, но мало ли у кого какая фамилия! Ни ей, ни его бывшим сокурсникам и в голову не пришло, что тщедушный блондин с повадками закомплексованного юноши может оказаться кавказцем. Тем более, в графе "национальность" значилось "русский" – по матери.

Ладо с ходу выдал каскад анекдотов про Вано и Гоги, а все три девушки покатывались со смеху и не сводили с него почти влюбленных взглядов. Навострили ушки и другие первокурсницы. Одни поглядывали на парня с откровенным интересом, а другие подошли поближе и тоже стали зрительницами сольного выступления Владимира Кохадзе в новом имидже.

Когда прозвенел звонок к началу первой лекции, Ладо вошел в аудиторию вместе со своей свитой из восьми симпатичных девушек. Развеселая компания заняла почти весь ряд и до конца занятий хихикала не переставая.

В течение нескольких лет Ладо Кохадзе был одним из самых популярных парней и на их курсе, и в институте. В популярности его превосходил лишь Сергей Мартов.

Бурный роман с Аллой Королевой начался на третьем курсе. Владимир использовал все атрибуты красивого ухаживания, мало того, многое делал на публику, так что зрители в партере, то бишь, в институтской аудитории или вестибюле, имели возможность наблюдать все воочию.

Когда Алла его бросила и увлеклась Сергеем Мартовым, весь курс с интересом наблюдал за развитием событий.

Классического Отелло из Владимира не получилось. Алла четко расставила акценты:

– Я принадлежу лишь самой себе и обета верности не давала. К тому же, между нами случилась всего лишь банальная студенческая интрижка, коих у меня было немало. А посему у тебя нет никаких оснований устраивать мне сцены ревности.

Ладо не успокоился, подкарауливал её везде, где можно, и затевал выяснение отношений. Свои чувства он выражал экспрессивно, и этот маленький спектакль могли видеть все желающие. Владимир то выдавал цветистую речь о том, как её любит, то высокопарно упрекал в неверности, то грозился убить Сергея, то их обоих, то падал перед ней на колени и, театрально воздев руки, мелодраматично умолял:

– Вернись ко мне, любимая!

В конце концов Алле это надоело.

– Парень, кончай валять дурака, – презрительно скривившись, ответила она на очередной надрывный монолог экс-бойфренда. – Ты ведешь себя не как мужчина, а как доморощенный актер в самодеятельном спектакле собственной режиссуры. Встань с колен, отряхни пыль с брюк, а заодно и с мозгов. Мне эти игрища осточертели, да и вообще я жалею, что связалась с тобой.

Униженный Ладо отстал, но уязвленное самолюбие повело его в другую крайность – он стал высказываться о бывшей возлюбленной и её новом поклоннике в нелицеприятных выражениях.

Алле, в общем-то, всегда было наплевать, кто и что о ней говорит, но тут она не стерпела.

– Я считала тебя несостоявшимся драматическим актером, а ты, оказывается, банальный подонок, – заявила она в присутствии многих сокурсников. – Еще раз услышу твои поливы, – сама стряхну пыль с твоих мозгов, и будь уверен, огребешь quantum satis7.

Владимир внял и вскоре обзавелся новой пассией. Спустя пару месяцев на студенческом междусобойчике, крепко подвыпив, он произнес в её честь прочувствованный тост. Алла, творец оригинальных тостов, не осталась в долгу:

– Алаверды. Утрата любимой женщины болезненна... но кратковременна. Выпьем за то, чтобы мы не теряли самого главного – чувства юмора, потому что оно позволяет посмеяться над утраченным.

Друзьями они так и не стали. Алла многое постигала интуитивно и разглядела в нем то, чего не заметили остальные.

– Чую – есть в мальце говнецо, – так характеризовала сокурсника верная боевая подруга. – Ненависть порождает большие подлости, страх – мелкие. Ладо способен и на то, и на другое.

На расспросы сокурсников, почему она так настроена, ведь Ладо Кохадзе весьма привлекателен, она отшучивалась:

– В основе женской интуиции – подозрительность.

Шутки шутками, но только Алла Королева поняла истинную натуру Ладо Кохадзе, которую тот прятал за маской разбитного парня: он – завистливый и подлый.

Унижение, которому его подвергли на первом курсе, не забылось. Владимир и себя ненавидел, будучи "заморышем", а уж тех, кто его в чем-то превосходил, и подавно. Перемена облика и манеры поведения не изменили его личности. Комплексы остались, а потому была потребность постоянно самоутверждаться за счет других людей.

"Грузином" Ладо Кохадзе пробыл сравнительно недолго. С самого начала, ещё во времена, когда с ним занимались профессионалы, отчим сказал ему:

– Если этот имидж сыграет свою роль, отлично. А если нет, станешь самим собой и отшутишься, мол, немного подурачился.

Некоторое время Ладо жил в этом образе, а с четвертого курса уже вел себя обычно.

– Мне самому было смешно – какие же все доверчивые, принимают мою игру за чистую монету! – как-то раз признался он Тамаре. Владимир был благодарен, что она сохранила тайну его перевоплощения, и остался с нею в приятельских отношениях. – Я взял реванш за то, как обошлись со мной прежние сокурсники и злорадствовал: "Вот как я всем отомстил! Выставил дураками, заставив поверить в свой образ, а вы об этом даже не догадываетесь".

"Значит, Алла не ошиблась, в нем и в самом деле есть второе дно, подумала тогда Тома. – Играл роль, притворялся, дурачил нас и торжествовал... Да уж, подловат наш красавчик Ладо. К тому же, мстителен. Опасное сочетание. Права верная боевая подруга и в том, что от человека с комплексами можно ожидать чего угодно".

Сергея Мартова он откровенно недолюбливал. Может быть, сыграла свою роль ревность. Или то, что они были антиподами. И, разумеется, зависть – до популярности Сергея Мартова ему было далеко. Талантов у Ладо не имелось, при близком знакомстве явственно проглядывали позерство, неискренность и эгоцентризм, а потому серьезных отношений ни с одной дамой сердца не сложилось, в его активе лишь непродолжительные интрижки.

Оттерев оконное стекло, Андрей некоторое время посидел в раздумьях и решил, что две алчные шакалихи – жена и теща – не отстанут, пока не урвут свой кусок падали, воспользовавшись ситуацией, а потому проблему нужно решать кардинально.

Поймав частника, он опять приехал к ним, чтобы прояснить ситуацию.

– Сколько? – с порога спросил Андрей.

– Что вы имеете в виду?

Ираида Яковлевна смерила его высокомерным взглядом, не собираясь приглашать в квартиру. Рядом маячила Вика, и на её лице было точь в точь такое же выражение, как у матери.

"Стоят плечом к плечу. Насмерть", – мысленно усмехнулся он, хотя жена выглядела рядом с монументальной мамашей, как двухмесячный слоненок возле слонихи, и её тощее плечико было на уровне груди Ираиды Яковлевны.

– Сколько вы хотите за то, чтобы оставить меня в покое?

Гиены обменялись торжествующими взглядами, на губах зазмеились улыбки.

– Проходите, – бросила теща и, развернувшись с грацией бегемотихи, первой двинулась по коридору.

Попрощавшись с Ксенией Аркадьевной, Алла спустилась вниз, села в машину и вкратце посвятила верного оруженосца в проблему.

Он в курсе всех её дел и неотлучно при ней, пока она однорукая. Да и не только в этом дело. Толик не так примитивен и туп, каким выглядит на первый взгляд. Парень сметлив, по-житейски умен, на многие вещи смотрит просто, у него особое чутье. Верная боевая подруга не раз поражалась его интуиции и точным определениям.

– Да на кой те этот гад? – подытожил верный оруженосец её монолог. Чё он те – друг что ль? Ладно б мужик был путевый, а то... – Толик презрительно сплюнул в окно.

– Так-то оно так, Толян... – задумчиво проговорила Алла. – Но не могу отказать Ксении Аркадьевне.

– А она те кто? – задал резонный вопрос верный оруженосец. – Сынок по бабам шастает, а ты ищи? Те чё – больше делать не фига?

– Ксения Аркадьевна хороший человек.

– Пускай сама сынка ищет.

– Она в возрасте – ей почти семьдесят.

– Дак он-то пацан, что ль? Ну, гуляет мужик, и пускай.

– Так ведь Ксения Аркадьевна специально меня пригласила и обратилась с просьбой повлиять на Ладо. Как же я ей скажу – это, мол, не мое дело, сами вправляйте мозги своему непутевому сыночку?

– Дак так и скажи: у меня рука раненная, лечиться надо, а не вашего сынка по бабам искать.

– Она говорила, что ему, возможно, угрожают.

– По балде дадут – враз мозги вправят, – оделил её житейской мудростью Толик, известный мастер на все руки.

Верная боевая подруга хмыкнула и призадумалась.

С матерью Ладо она познакомилась ещё во времена их романа, бывала в их доме, ходила на спектакли Ксении Каревой. Алла была поклонницей её таланта и до сих пор относилась к актрисе с огромным уважением, почти с пиететом. По её мнению, Ксения Аркадьевна не только выдающаяся актриса, но и замечательный человек, что так редко в актерской среде.

Став матерью на четвертом десятке, Ксения Аркадьевна обожала сына с первых дней его появления на свет и до настоящего времени. Будучи умной и проницательной женщиной, но при этом не лишенной идеализма, что делало её ещё более привлекательной, знаменитая артистка была совершенно слепа, когда дело касалось любимого сына.

Алла не питала симпатии к сокурснику, но сейчас это не имело значения.

"Хоть Ладо подонок, но я помогу ему выпутаться из сложной ситуации, если над ним нависла угроза", – решила она.

Алчные шакалихи потребовали столько, что Андрей возмутился:

– Да вы что, совсем стыд потеряли! Я же не миллионер.

– Вы совладелец фирмы, – напомнила Ираида Яковлевна.

– Да, но чисто номинально. "Орфей" создала моя сестра, я всего лишь помогал в меру сил.

– Раз у вас официально паи не разделены, вы имеете право требовать половину.

– Половину фирмы? – иронично поинтересовался он. – И как вы себе это представляете? Полофиса, половину оргтехники и мебели, так?

– Это ваши проблемы, – поджала в ничточку и без того тонкие губы теща.

– Слушайте, Ираида Яковлевна, а вам не кажется, что вы продаете свою дочь и при этом отчаянно торгуетесь, как базарная тетка?

– Если вы пришли нас оскорблять, то ваше дальнейшее присутствие в моей квартире бессмысленно. И нечего нас шантажировать, что вы всех подкупите!

– Это кто кого шантажирует, хотелось бы знать?

– Не желаю этого обсуждать, – отрезала теща.

Ираида Яковлевна, как всегда, солировала, а дочка согласно кивала на каждую сказанную матерью фразу.

"Ну точно Тараки", – мысленно отметил Андрей, хотя сейчас ему было не до иронии. Судя по всему, главная шакалиха настроена весьма воинственно. Что она и подтвердила незамедлительно:

– У нас есть аргумент давления на вас, и мы им воспользуемся!

Мобильный телефон Владимира не отвечал. Дома трубку взяла жена. Узнав, что Алла звонит по просьбе Ксении Аркадьевны, Катя разрыдалась:

– Ладо пропал.

– Когда?

– С конца мая, уже почти две недели.

"Наверное, живет у одной из своих любовниц, – решила Алла. – Как это обычно бывает, жена об интрижках мужа узнает последней – если вообще узнает".

– Катя, а раньше бывало, что он пропадал надолго? – Она уже знала от Ксении Аркадьевны, что Ладо частенько покидает семейный очаг, но задала вопрос, чтобы немного успокоить расстроенную женщину.

– Бывало... Но обычно Ладо уходил после скандала. А в этот раз мы с ним не цапались.

"Может быть, нашел новую пассию и закрутился, а повод для ссоры с женой придумает потом", – мысленно ответила ей Алла.

– А раньше он через сколько дней возвращался домой?

– Когда Ксения Аркадьевна нас мирила...

– Видимо, она пока не в курсе, что Ладо пропал?

– Я не хотела ей говорить... У свекрови больное сердце, она недавно перенесла инфаркт.

– Катя, не плачьте, вернется Ладо. Он очень обидчивый. Может быть, вы сказали сущую ерунду, а ваш муж почему-то надулся и решил проучить вас привычным способом. Когда Владимир объявится, передайте ему, что я просила позвонить. – Алла продиктовала номера своих телефонов.

В конце концов, попрепиравшись и наевшись взаимных колкостей, противоборствующие стороны сошлись на ста тысячах долларов – сумме, которую Вике, мнимой овечке в шакальей шкуре, должно хватить на приличную квартиру в хорошем месте, плюс ежемесячное содержание в тысячу долларов.

Андрей пообещал, что соберет деньги в рекордно короткие сроки и положит на сберкнижку, оформив её на предъявителя. Когда требуемая сумма окажется в его распоряжении, они втроем пойдут к нотариусу и оформят мировое соглашение, в котором будут оговорены все условия, а в день развода Андрей отдаст сберкнижку бывшей жене.

Оставив торжествующей супруге тысячу зеленых – на "карманные расходы" – Андрей отбыл, испытывая сложные чувства. С одной стороны – облегчение, что больше его не будут терроризировать посланиями и посещениями квартиры, а с другой – озабоченность, где достать столь немалую сумму.

Алла долго успокаивала Катю, пообещала, что сама предпримет активные меры, не посвящая в проблему свекровь, и наконец несчастная женщина утешилась, что вскоре все образуется, и она вновь увидит блудного отца своих детей. Попрощавшись с ней, верная боевая подруга позвонила актрисе:

– Ксения Аркадьевна, вы знаете любовниц Ладо?

– Да, всех троих.

– Дайте мне, пожалуйста, их координаты. – Когда собеседница сообщила ей нужные сведения, она поинтересовалась: – Может быть, Ладо завел четвертую даму сердца?

– Нет, Аллочка, сын не стал бы этого скрывать. Он мне все рассказывал.

"Ошибаетесь, Ксения Аркадьевна, – мысленно возразила Алла. – Даже я знаю о нем больше вас".

– А что, Ладо опять ушел от Кати? – спросила актриса.

– Похоже.

– Неисправимый ловелас, – вздохнула актриса. – Копия своего отца. Мы с ним прожили совсем немного, но он успел измучить меня своими изменами. Бедной Катюше нужно памятник поставить.

– Разве жена знает о его любовницах?

– Догадывается. Она хоть и простушка, но не дурочка.

"А не грохнула ли Катя неверного муженька, вознамерившись кардинально разделаться с проблемой?.."

– Ксения Аркадьевна, удобно мне обзвонить любовниц Ладо или вы сами это сделаете?

– Лучше я. Сын будет недоволен, узнав, что я посвятила вас в его частную жизнь. Он ведь до сих пор к вам неравнодушен, Аллочка.

"Это вряд ли, – мысленно возразила та. – Скорее, им руководит уязвленное самолюбие. Этот подонок с удовольствием бы поквитался, да характером не вышел".

Измочаленный тяжелым разговором с тещей, Андрей сидел за столиком попавшегося по пути кафе, раздумывая, к кому обратиться за деньгами. Определенная сумма имелась на его личном счету, были средства и на счету фирмы. Ими можно воспользоваться, пока сестра лежит в больнице, а что потом? Лида выпишется и все узнает. Как ей объяснить – за что отвалил жене такие немалые деньги?

По закону Вика имеет право претендовать на половину жилплощади. На его деньги она, в принципе, тоже может покуситься, однако со счета все можно снять хоть завтра и ищи-свищи. Нет их, потратил, имею право, вот и весь разговор. А на средства "Орфея" жена вообще не может претендовать. Фирма именуется обществом с ограниченной ответственностью, создана в приснопамятные времена, когда позволялось иметь чисто символический уставной фонд, таковым он остался до настоящего времени, а деньги на счетах сегодня есть – завтра нет. Не делить же, в самом деле, офисную мебель и оргтехнику! Да и вообще, при желании можно в ускоренные сроки оформить все так, что в собственности фирмы вообще ничего не останется, или открыть новую фирму. Главное, чтобы все было проделано до развода. Разорилась фирма, извините, господа, бывает, бизнес – дело рисковое, вчера заработал, послезавтра прогорел.

Все это Лида наверняка ему выскажет, посоветовав дать Вике сумму, равную половине балансовой – не рыночной! – стоимости его квартиры, вот и все. А балансовая стоимость вычисляется с учетом амортизации жилья. Дом застройки пятидесятых, значит, по официальной оценке квартира там стоит сущие копейки. И пусть Вика хоть в истерике бьется на пару с мамашей, по суду не получит больше половины того, что положено. Этого ей хватит разве что на приличную собачью конуру из фирменного магазина – там цены рыночные.

И что он может возразить сестре? Сказать: "Лида, я насмерть сбил женщину и позорно удрал. Теперь в распоряжении жены и тещи есть фотографии, на которых я выгляжу убийцей, а не виновником наезда. А потому я снова струсил и решил от них откупиться". И что ответит сестра? "Дурак, и все, что ты в жизни делал, включая твою женитьбу, – тому свидетельство". И, разумеется, категорически запретит ему трогать средства фирмы.

Есть один человек, который даст денег, – Лидин муж Павел Голованов. Но как же не хочется к нему обращаться... Недаром сестра не желает с ним общаться. От развода Павел пока уклоняется, хотя Лида уже давно решила развестись и как раз незадолго до того, как попасть в больницу, подала заявление. Если сестра узнает, что он, Андрей, обратился к её ненавистному супругу, упреков не оберешься. Но пока Лида в больнице.

"Ладно, – решил Андрей. – Перехвачу у Пашки, чтобы поскорее отделаться от двух гиен, а потом продам квартиру и рассчитаюсь с ним".