Текст книги "Холодная месть приятнее на вкус"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

И в самом деле, второй кобель бродил поодаль, не желая присоединиться к играм брата с подружкой. Деми с Трезором носились кругами, пуделиха тявкала и нападала, норовя вцепиться в его длинный хвост или лапу, но кавалер был гораздо шустрее и успевал вовремя увернуться.

– У вас только одна собака? – обратилась соседка к Алле.

– Да.

– А у меня три. Мать Трезора и Макса уже совсем старенькая, еле ходит, я выношу её на руках. А усыпить жалко... Агнессе восемнадцать лет, она мне как дочь... Хотя у меня две дочери, но от собак я вижу больше любви и понимания, чем от собственных детей. Обе дочки характером пошли в отца...

– Меня зовут Аллой, – перебила её верная боевая подруга, не имея желания выслушивать жалобы соседки на безразличного к ней мужа.

– А меня Лидой. Рада познакомиться. Я иногда вижу вас на улице, немало наслышана...

– Сплетники всегда знают больше подробностей, чем объект сплетен, отшутилась Алла.

– Нет, я не сплетни имела в виду. Хотя и сплетничают о вас немало, призналась новая знакомая. – Но многие отзываются о вас с восхищением.

– Да ну? – удивилась верная боевая подруга. – Никогда бы не подумала. Я ведь не общаюсь с соседями.

– Я это знаю. И тем не менее, слухами земля полна. Правда, Алла, вами многие восхищаются.

– Восхищение возможно только издалека, а при более близком знакомстве немедленно исчезает, – иронично отпарировала та, не желая муссировать эту тему.

Верный оруженосец во время их светской беседы бдительно следил за играми Трезора и Деми. Решив, что на всякий случай приглядеть не помешает, он подошел поближе, а потом тоже надумал принять участие. Подобрав с земли палочку, Толик помахал ею перед носом пса, а потом забросил подальше. Трезор обрадовался и гигантскими прыжками помчался за добычей, следом засеменила его подружка, не желая скучать в одиночестве. Санчо Панса и ей дал палочку, и пуделиха, завалившись на спину, стала с упоением её грызть. Прибежал Трезор с палкой в зубах и встал в паре метров от нового игрока, помахивая мордой, мол, отними. И тут Толик неожиданно проявил навыки дрессировщика.

– Дай-ка сюда, – потребовал он.

Пес подошел поближе и положил добычу у его ног.

– Молодец, – похвалил верный оруженосец, подбирая палку, потом снова бросил её. Игра продолжалась. Присев на корточки перед пуделихой, он погладил её голое брюшко, а та сразу выпустила палочку и блаженно закатила глаза.

– Может быть, зайдете как-нибудь вечерком? – неуверенно спросила соседка. – Я пока дома, болею. Да и вы, насколько мне известно, нездоровы. Я живу в сто сорок первой квартире.

– Спасибо, непременно, – неожиданно для самой себя согласилась Алла.

Верная боевая подруга не желала общаться с соседями по дому, считая их типичными новыми русскими, а эту новую человеческую особь она презирала. Но Лида ей сразу понравилась – в людях Алла хорошо разбиралась.

– А можно зайти с Деми? – спросила она.

– Конечно. Трезор будет в восторге.

– А как Макс отнесется к вторжению чужой собаки в его владения?

– Он хорошо воспитан, а дома тем более ведет себя безупречно. С сучкой и подавно.

– А их мать? Она же тоже сука.

– Агнесса очень добрая, всех приветливо встречает, хотя передвигается с большим трудом.

– Ваш муж бизнесмен? – продолжала предварительный опрос верная боевая подруга. Хоть она и не сомневалась, что Лида не имеет корыстных намерений, но все же не мешает побольше знать о людях, набивающихся в знакомые.

– Да. Вы, как я понимаю, не очень любите эту братию?

– Не люблю, – согласилась Алла. – Правда, вынуждена с ними общаться.

– Я тоже терпеть их не могу, хотя сама в бизнесе, – призналась Лида. Уже несколько лет приятели мужа не приходят в наш дом. Да и сам он уже три года предпочитает жить в другом месте. Так что я почти все время одна, с моими собаками.

– А ваши дочки?

– Обе учатся за границей, сюда приезжают только на каникулы, да и то не всегда, предпочитают отдыхать в более цивилизованных странах. От отца они переняли главную черту: деньги мерило всего. А поскольку у мужа денег гораздо больше, чем у меня, они избрали его общество – перспектива получше.

– Нам пора, Лида. – Алла улыбнулась собеседнице. – Непременно загляну к вам. Вы мне симпатичны.

– Вы мне тоже, – улыбнулась в ответ соседка.

– Одинаковые доходы позволяют дружить бескорыстно, – одарила её напоследок ещё одной ироничной фразой верная боевая подруга.

Как всегда, сэр Персиваль встретил их в прихожей. На этот раз он не стал запрыгивать на руки ни одному из хозяев, да и вообще его поведение с появлением нового члена семьи разительно изменилось.

Усталая от впечатлений Деми уснула на ковре, возле Аллиного кресла, Перс немного покрутился вокруг неё и тоже решил прикорнуть.

Алла позвонила любимому мужчине:

– Олег, как Серега?

– Пока без изменений.

– Ты сегодня останешься в больнице?

– Разумеется. Сколько понадобится, столько и буду дежурить.

– Спасибо, мой дорогой. Я люблю тебя.

– Я тебя тоже.

По пути на вокзал Тамара позвонила Инне Орлянской, но та не обладала никакой полезной информацией. Ковырялась помаленьку в своем "Круизе", правила чужие статьи, заказанные владельцами турфирм, о том, как замечательно отдыхать в каком-то экзотическом месте, дальше своей редакции никуда не выезжала, никого из собратьев по перу, кроме сотрудников журнала, не знала, о Ладо не слышала давно.

– Слушай, мне вот что пришло в голову, – обратилась Тамара к Олесе, когда они устроились на свободном сиденье в полупустом вагоне электрички. Почему Маринка так взвилась, услышав про Аллу? До этого отвечала без энтузиазма, но хоть как-то поддерживала разговор, а тут вдруг дала дугу...

– Да она Аллу терпеть не может ещё со студенческих лет.

– Да ну? – изумилась Тома. – А по-моему, верную боевую подругу все любят.

– Нормальные люди – да. А дуры вроде Градовой, завидуют. Маринка ведь изо всех сил старалась быть лучшей, а её никто в упор не замечал.

– Ты думаешь, она так рьяно зубрила для того, чтобы её заметили?

– А как же!

– А я полагала, что у неё типичный "комплекс отличницы".

– Ну, мотивы бывают разные. Я, если помнишь, тоже одно время страдала этим комплексом. По совету Аллы я побывала у нашего психиатра, и Лидия Петровна мне разъяснила, что некоторые стараются учиться на пятерки, чтобы к ним хорошо относились учителя, – для таких людей очень важно чье-то одобрение, особенно в школьном возрасте, в частности, положительная оценка взрослыми всего, что они делают. Мнение родителей тоже имеет для них значение. Другие приобретают этот комплекс из-за боязни получить замечание за плохо выученные уроки. Третьих долбят предки, чтобы в дневнике были круглые пятерки. А четвертые стараются хоть чем-то выделиться среди соучеников. Если внешность не очень и с противоположным полом облом, то они пытаются обратить на себя внимание хотя бы отличной учебой.

– Но обычно ребята сторонятся девчонок-зубрилок.

– Да ведь сами учинурики этого не знают. Они придумали способ, как выделиться среди красивых, но плохо успевающих ровесниц, а оказывается, что это не приносит успеха.

– А ты к какому типажу относишься, Лесь?

– Мой "комплекс отличницы" сформировался на основе того, что я сенситивная личность, – то есть, излишне чувствительная, ранимая. В общем, мимозоподобная, как говорят психиатры. Помнишь, раньше я чуть что – в слезы. Кто-то сделал пустяковое замечание, и я в дауне. А похвали меня, и я порхаю.

– Да все знали, какая ты тонкая натура, и никто тебя не обижал.

– Вот-вот. Лидия Петровна говорила, что это типичный вариант "тепличного растения". Я попала в среду наибольшего благоприятствования, где не было условий для того, чтобы я огорчалась по ерунде. И родители тоже растили меня как "тепличное растение", и мой муж очень деликатный и тактичный, никогда не скажет того, что меня заденет, вот я и расцвела, как орхидея в теплице. А окажись я в другом коллективе или в другой семье, или выйди замуж за махрового эгоиста, – не вылезала бы из неврозов. Психиатр научила меня аутотренингу, визуализации и другим методам, с помощью которых можно приобрести уверенность в себе, сохранять выдержку и не кукситься. Пригодится в жизни, все ж окружающая действительность – отнюдь не теплица для таких "мимоз", как я.

– Неужели Маринка Градова до сих пор злобится на Аллу?

– Закомплексованные бабы ужасно злопамятные. А что ей ещё делать кроме как пережевывать мнимые и реальные обиды! У других есть личная жизнь, а у обозленных одиночек нет, вот они и копят негатив.

– Мне кажется, Марина что-то знает. Ведь могла бы сразу сказать, что о Ладо ей ничего не известно, а она стала меня выспрашивать.

– Может, до сих пор к нему неровно дышит? – предположила Олеся.

– А разве раньше Марина была неравнодушна к Владимиру?

– Так он же её трахнул и бросил. Женщины своего первого мужчину никогда не забывают, а уж комплексующие – тем более. Другого-то нет, так что первый опыт у Маринки оказался единственным.

– А про неё говорили – старая дева...

– Перезрелая, но уже давно не дева, – рассмеялась Олеся.

– А зачем Ладо на неё полез? У неё же ни кожи, ни рожи.

– А он берет не умением, а числом. Из тех, кто раз-два и кончил. Потому женщины у него не задерживаются. Ему, похоже, без разницы, с кем спать, лишь бы не отказала.

– Ты-то откуда знаешь?

– Стыдно признаться, но я тоже оказалась в числе соблазненных.

– Да ну? – ахнула Тамара. – Я и не подозревала.

– Сей прискорбный факт я тщательно скрывала, а Ладо в то время ещё не был таким трепливым, так что ни про Маринку, ни про меня никому неизвестно.

– А про неё ты откуда узнала?

– Помнишь, осенью на первом курсе нас послали в совхоз на трудовую повинность?

– Я не ездила – заболела.

– А, тогда понятно, почему ты не в курсе. В общем, Ладо там вознамерился оприходовать как можно больше девчонок и почти выполнил свое намерение. Мы Маринкой оказались в числе первых. Тогда Кохадзе ещё не явил свою подлую натуру, все наши девочки считали его самым красивым парнем на курсе и были от него без ума, он сыпал цветистыми тостами в грузинском стиле, говорил комплименты, мы всей компанией ежевечерне дегустировали местные напитки, включая самогонку, а под это дело, сама понимаешь...

– Ну, Леська... – покачала головой Тамара. – Мне Владимир тоже поначалу нравился, но лишь в общении.

– Говорю же – до сих пор стыдно. Единственное оправдание, что мы в семнадцать лет ничего не понимали в мужчинах и жизни вообще. Правда, когда после меня Ладо затащил Маринку в подсобку, где сушилась наша рабочая одежда, я быстро все сообразила. А он после неё перекинулся на другую девчонку и так далее. Я-то постаралась поскорее забыть сей прискорбный факт, а она, видно, бережно хранила в памяти светлый образ своего соблазнителя. Потому и Аллу возненавидела – с другими Ладо быстро расставался, а за Аллой долго бегал, на коленях перед ней стоял на глазах всего курса, а верная боевая подруга лишь смеялась. Вот Маринка и злобилась – её обожаемого Ладо унижают пренебрежением.

– Лесь, так, может, Владимир у неё скрывается?

– А что – это мысль! – воодушевилась Олеся. – Если у Маринки до сих пор сохранилось к нему трепетное отношение, то она не откажет ему в убежище.

– А расспрашивала меня для того, чтобы выяснить, почему я им интересуюсь, – подхватила идею Тамара.

– Если это все так, то эта перезрелая "не дева" будет стоять насмерть, но не сдаст Ладо – он её единственная надежда скрасить унылое существование.

– Значит, нужно проследить за Маринкиной квартирой.

– У тебя есть её адрес?

– В картотеке записан. Позвонить Алле?

– Да оставь ты её в покое! Мы и сами не маленькие. Звякни кому-нибудь из наших девчонок, пусть понаблюдают пока за Мариниными окнами и подъездом, а потом придумаем, как проникнуть в её квартиру.

– Если Ладо прячется, то не станет подходить к окнам.

– Уже темно, на шторах виден силуэт тех, кто в комнате.

Тамара позвонила "самаритянке" Лене, попросила её съездить в офис их фирмы, выяснить в базе данных адрес Марины Градовой, а потом понаблюдать за квартирой сокурсницы.

– Хорошо бы последить за ней, когда она делает покупки, – внесла ещё одно предложение Олеся. – Марина живет одна?

– По-моему, да.

– Одинокой бабе много еды не нужно, да и готовить для себя не хочется. А если в доме мужик, да к тому же, старая любовь, тут уж она расстарается. Ты звонила ей недавно, Марина ещё в редакции, значит, после работы наверняка заскочит отовариться на ужин.

– Но нашим сокурсницам нельзя появляться поблизости от нее. Она и так после моего звонка насторожилась, а тут и вовсе встревожится.

– Пошли Таисию, её Маринка не знает.

– Но Тая в "Самаритянине" всего-ничего, ещё не имеет опыта.

– Да никаких особых навыков в данном случае не нужно – пусть отирается в магазине возле Марины и запомнит все, что та купила, вот и все. Заодно начнет осваивать работу сыщицы, мы же ещё не привлекали её к расследованиям, а Таисия горит желанием приобщиться к нашей деятельности.

Оценив совет подруги, Тамара позвонила Тае Незнамовой и дала ей задание.

Из динамика донеслось: "Следующая станция "Алдонино".

– Эх, надо было нашу "волжанку" взять, – спохватилась Олеся, выходя вслед на подругой в тамбур электрички. – Возвращаться придется в ночь-полночь.

– На "Волге" глава фирмы отправился домой. Притомился после тяжелого трудового дня в качестве Фунта, – с серьезным видом произнесла Тамара, и "самаритянки" прыснули.

Выспавшись, Перс с Деми часа два неутомимо играли в догонялки и носились по всей квартире – то он за ней, то она за ним. Кот бегал гораздо быстрее – все же он почти взрослый, а его подружке мешало толстенькое пузико. Но она не сдавалась и упорно трусила за ним, смешно подрагивая кисточкой на коротеньком хвостике. Сэр Персиваль и тут проявил джентльменские качества – убежав на определенное расстояние, он приостанавливался и оборачивался, дожидаясь, пока дама приблизится, а потом вновь резво устремлялся вперед.

Он отчаянно рисовался перед подружкой, чего раньше за ним не замечалось, – то передвигался огромными прыжками, мол, гляди, какой я спортивный! – то падал перед нею на пол, изогнувшись в кольцо, потом резко разгибался и сворачивался кольцом в другую сторону, а если Деми оказывалась в доступной близости, трогал её мягкой лапкой и тут же отскакивал. В общем, вовсю заигрывал.

В гостиной, устланной ковровым покрытием, их было не очень слышно, но когда они выбегали в коридор или оказывались в другой комнате, слышался то торопливый топот, то цокот. Перс, как всегда, передвигался бесшумно, а лапки собачки с довольно длинными коготками издавали при беге по паркету характерный звук. По этому топ-топ-топ или цок-цок-цок можно было определить, где на этот раз развлекается парочка.

Потом сэр Персиваль придумал новую игру. Убежав вперед, он прятался за углом коридора или за мебелью в одной из комнат и, распластавшись по полу и изображая хищника, ждал подружку. Как только та появлялась, он выпрыгивал из своего укрытия и стрелой перелетал через нее. Или терпеливо ждал, пока она приблизится, и неожиданно трогал её лапкой. Деми кокетливо взвизгивала, а её кавалер, как мальчишка-подросток, дернувший понравившуюся девочку за косу, спешно убегал. Достигнув следующего укрытия, он опять прятался и снова все повторялось. Собачка ничуть не боялась его прикосновений, но тем не менее, каждый раз игриво повизгивала, мол, ах, какой брутальный мужчина, вы меня напугали!

– Прирожденная кокетка, – смеялась Алла, наблюдая за игрой питомцев. Вся в меня. Раньше я говорила, что Перс такой же своенравный и боевой, как я, а теперь в моем доме появилась Деми с повадками обольстительницы. Ты гляди, Толян, как быстро она его приручила, сэр Персиваль в ней уже души не чает.

Они выдали питомцам игрушки – и кошачьи, и собачьи. Имитация костей из бычьих жил почему-то не произвела впечатления даже на Деми, а на Перса и подавно, зато мячики и всевозможные катающиеся бренчалки привели в восторг обоих животных. Но уже вскоре они закатили игрушки под мебель, а привычный Толик ползал на четвереньках, извлекая мячики. Вскоре очередная игрушка опять оказывалась под креслом или диваном, Перс просовывал туда лапку, пытаясь её достать, а собачка топталась рядом и тыкалась мордочкой, стараясь тоже поучаствовать в процессе и помочь всем, чем можно, хотя бы сочувствием.

Набегавшись и наигравшись, парочка направилась на кухню подкрепиться. Толик заблаговременно насыпал сухого корма для щенят, справедливо решив, что Персу от него плохо не станет, а для малышки Деми кошачья еда пока тяжеловата.

В квартире наступила тишина. Через некоторое время Алла и её Санчо Панса на цыпочках прошли на кухню и застали такую картину: Деми лежала на боку рядом с кормушками, как раз возле свежей лужицы, и сладко спала, посапывая, её длинное кудрявое ухо оказалось в плошке с водой, а Перс возлежал на бархатном кухонном диване, положив мордочку на вытянутые передние лапы, и охранял её сон. Потом, видно, решил, что подружке ничего не грозит, а ему после активных физических нагрузок тоже не мешает поднабраться сил, свернулся кольцом, прикрылся пушистым хвостом и тоже заснул.

– До чего же забавные звери, – умилилась хозяйка. – Чую – скучать мне с ними не придется. Теперь даже жалко их разлучать. Нет, не будем мы возить с собой Демку. Пусть резвятся дома. Видишь, Перс даже под её режим подстроился. У неё тихий час, и он решил соснуть. Оказывается, собака не только лучший друг человека, но и кота.

"Самаритянки" возвращались домой довольные. Хоть и устали, но обе были рады, что удалось выяснить немало. Сев на пустое сиденье вагона электрички, они стали делиться информацией.

– Сергея нашли местные мальчишки, – начала Тамара. – Взрослые боятся заходить далеко в лес, а пацанам все нипочем. У одного из них есть овчарка, и они с ребятами взяли её с собой. Пацаны бы не заметили Сережу, если бы не собака. Они стали строить шалаш, а пес куда-то убежал, а потом вдруг завыл. Мальчишки помчались к нему и увидели окровавленное тело Сергея. Рядом с ним валялся ствол – судя по описанию, это "кедр" Толика, – пацаны тут же схватили оружие и бегом оттуда – решили, что это труп. Он и в самом деле не подавал признаков жизни. Ребята примчались в поселок, громко вопя, сбежались взрослые, группой отправились в лес, нашли Сергея и обнаружили, что он жив. Один из жителей побежал в поселок вызывать "скорую" и милицию, остальные хотели отнести Сергея, но посоветовавшись, решили его не трогать – вдруг только хуже сделают. Оружие у пацанов отняли и передали местному милиционеру.

– Я разговаривала с Ольгой Потаповной и Валей, – сообщила Олеся. – Обе были на работе, когда обнаружили Сергея, зато они живут рядом с домом Ладо. Оказывается, он в последнее время обитал на даче.

– Алла так и предполагала – что он скрывается в своем загородном доме. Вот ведь мерзавец! Ксения Аркадьевна – немолодая и больная женщина, а он даже мать не пожалел, лишь бы создать видимость, что ему угрожают, и он чего-то боится.

– Но Ладо и в самом деле мог кого-то бояться.

– Думаешь, Сергея?

– Может, и его. Или ещё кого-то, на кого собирал материал. Соседки говорят, что Ладо отоваривался продуктами в местном магазине, а в Москву отправлялся только под вечер, но потом возвращался.

– Видно, не хотел, чтобы при свете дня его кто-то разглядел и узнал, предположила Тамара.

– Я тоже так подумала, – кивнула Олеся. – С соседками он изредка общался, выглядел как обычно, напряженки они в нем не заметили, я специально их расспрашивала.

– Машина у него есть?

– Есть. Старенький "жигуль".

– Значит, на данный момент он укатил на своей машине.

– И направился к Маринке, – продолжила её мысль Олеся. – Решил у неё отсидеться, пока все уляжется. Останься он на даче – и его привлекут как минимум в качестве свидетеля.

– А соседки не видели его вместе с Сергеем?

– Они в это время были на работе, – напомнила Олеся. – Да и вообще в "Алдонино" днем безлюдно, как и в большинстве поселков Подмосковья.

– Из тех, кого я расспрашивала, тоже никто не видел Сережу до того, как его обнаружили.

– Ольга Потаповна с Валей склоняются к мнению, что Сергея подстрелили с целью ограбления.

– Есть факты?

– Пока лишь предположения.

– Надо бы выяснить, нашли ли при нем бумажник, часы.

– Завтра все узнаем. Если местным жителям это неизвестно, кто-нибудь из наших съездит в больницу и выяснит у персонала – все вещи принимают по описи.

– Будем звонить Алле?

– Ты без верной боевой подруги как малое дитя без мамкиной сиськи, рассмеялась Олеся. – Позвонишь, когда прибудем в Москву. Новости того стоят.

Верный оруженосец час назад отправился домой. Алла ещё раз позвонила Олегу и не услышала от него ничего нового.

В данный момент она лежала на постели, глядя в потолок. Сна не было ни в одном глазу, хотя день выдался тяжелым.

Перс, как всегда, спал на её подушке, а его длинная шерсть щекотала Аллину щеку при каждом вздохе. Чтобы не устраивать дискриминацию, она положила на постель и Деми. Та вначале долго возилась, рыла передними лапками, сбивая одеяло. Алла не могла понять, чего она хочет. И только когда пуделиха соорудила нечто вроде норы, хозяйка догадалась. Решив, что ей холодно, она укрыла малышку одеялом, и уже через минуту Деми сладко сопела.

Мобильник лежал рядом на тумбочке – Алла ждала звонка любимого мужчины с обнадеживающими новостями. Но телефон молчал.

Не хотелось думать о плохом, но помимо воли, в сознании всплывала картина: Сергей лежит с интубационной трубкой во рту, черты лица заострились, кожа приобрела желтовато-сероватый оттенок, глаза превратились в темные провалы, к руке тянется трубка системы для переливания крови, рядом за него ритмично "дышит" аппарат искусственного дыхания, на осциллографе мечутся показателей гемодинамики и бежит извилистая кривая электрокардиограммы. Все это Алла не раз видела, когда лежала в больнице.

Все пациенты в коматозном состоянии почти на одно лицо. Олег говорил ей, что оно называется Facies hyppocratica – гиппократово лицо. Это означает – предсмертное лицо, агония...

Наконец мобильник запиликал. Но, к сожалению, это был не Олег.

– Ал, как Сергей? – первым делом спросила Тамара.

– Плохо, – вздохнула Алла. – В коме, на аппаратном дыхании, да ещё пневмония, температура почти сорок, хотя ему льют мощные антибиотики и всевозможные лекарства.

"Самаритянка" промолчала. А что тут сказать? Слова: "Он крепкий, выкарабкается", – пустой звук.

– Мы с Олесей кое-что выяснили, – после паузы сообщила она, полагая, что только делом можно отвлечь верную боевую подругу от горестных мыслей. И не ошиблась.

– Выкладывай, – уже более оживленным голосом велела Алла.

Тома рассказала все, что они с Олесей узнали. Верная боевая подруга внимательно слушала, потом спросила:

– Девки, вы что, на ночь глядя потащились в "Алдонино"?

– Хотелось начать расследование побыстрее. Видишь, уже есть задания для других наших девочек.

– Молодцы, конечно, но все же впредь так не рискуйте. Надеюсь, вы скатались туда на "волжанке"?

– Так ведь ею пользуется Матвей.

– Я дала машину "Самаритянину", а не Моте! – возмутилась Алла.

– А Матвей теперь не оставляет её возле офиса, ездит на ней домой.

– Твою мать! – в сердцах вскричала верная боевая подруга и, спохватившись, добавила: – Извини, Томик, я, понятное дело, не твою маму имела в виду.

– У меня, как ты обычно говоришь, тоже уже не хватает слов цензурных.

В течение ночи Алла трижды звонила Олегу, но ничего утешительного не услышала – Сергей в коме, температура высокая, двусторонняя пневмония. Хотя Олег уговаривал её поспать, пообещав позвонить, если состояние пациента хотя бы немного улучшится, но она так и не сомкнула глаз. Лежала, глядя в пустоту, и размышляла.

Утром, едва хозяйка пошевелилась, Перс тут же открыл глаза и сладко потянулся. Деми, зарывшись с головой в одеяло, продолжала спать. Алла тихонько поднялась, чтобы не потревожить малышку, сэр Персиваль тут же соскочил на пол, и Деми тоже проснулась. Сладко зевнула, продемонстрировав хозяйке розовую пасть с крошечным розовым язычком, и попыталась спрыгнуть с кровати, но кувыркнулась через голову и шлепнулась на спину. Однако перенесла неудачное падение стоически, без визга, немного подрыгала в воздухе лапами, перевернулась и встала на все четыре конечности.

Перс дожидался их у двери спальни, всем своим видом говоря: "Ну что вы так долго возитесь! Одно слово – женщины..."

Когда хозяйка направилась к двери, он тут же пошел вперед, задрав свой роскошный хвост, Деми топала за ним, замыкала шествие Алла. По пути собачка напустила лужу, хозяйка перешагнула через неё и наконец вся троица собралась на кухне. Алла положила консервы для щенят в две миски, насыпала сухого щенячьего корма тоже в две кормушки. И кот, и собачка вначале обнюхали все четыре плошки, потом Деми оставила свое внимание на желе, а Перс из солидарности стал есть из той же миски, что и подружка.

Алла чувствовала себя разбитой, но держалась – расслабляться нельзя, ей будут постоянно звонить с новостями.

Позавтракав, Перс с Деми отправились играть, а Алла пошла в ванную. Закончив с утренним туалетом, она выпила лишь чашку крепкого кофе, хотя обычно плотно завтракала. Но сейчас есть совершенно не хотелось.

Прикурив сигарету, верная боевая подруга позвонила Олегу, но его мобильник не отвечал. Обычно он не брал его с собой ни в операционную, ни в реанимацию, ни на обход.

Чтобы немного развеяться, она решила посмотреть, чем заняты её питомцы. Те развлекались вовсю. Перс забрался в кресло, а Деми подпрыгивала на полу на задних лапках, пытаясь залезть туда же. Коварный кот некоторое время наблюдал за её безуспешными стараниями, а потом шлепал лапкой со спрятанными когтями по мордочке. Деми повизгивала, но упорно пыталась допрыгнуть до дружка. Алла решила помочь ей и поддержала под попу. Та шустро вскарабкалась в кресло, но хитрый кот перепрыгнул на спинку и оттуда взирал на подружку с чувством собственного превосходства.

– Ладно, животные, играйте сами, – сказала Алла, усаживаясь в другое кресло.

Спустя некоторое время Персу надоело сидеть в позе сфинкса, и он спикировал прямо на кроху пуделиху, накрыв её своим телом. Та от неожиданности заверещала тонким фальцетом, а хозяйка рассмеялась.

Кот с собачкой продолжали возню и, наблюдая за их игрой, Алла немного приободрилась.

В восемь утра явился верный оруженосец. Он тоже выглядел помятым и невыспавшимся.

Сегодня Перс решил продемонстрировать, что имеет на него приоритетное право, и по привычке запрыгнул ему на руки.

Деми стояла у ног Толика, задрав очаровательную серую мордочку, и смотрела на него с немым вопросом в глазах: "А я?" Чтобы её не обижать, Санчо Панса подхватил пуделиху другой рукой и направился в гостиную, чем-то немного напоминая отца младенцев-близнецов.

– Что – тоже всю ночь не спал? – спросила Алла, когда верный оруженосец сел в кресло и пристроил Перса на одном колене, а Деми – на другом.

– Купченке мозги вправил, – сообщил он.

– Жить будет? – поинтересовалась она.

– Будет, но плохо, – ответил Санчо Панса одной из её излюбленных фраз.

– Ноги ему, на хрен, выдернул? – Теперь уже Алла использовала любимую фразу своего верного оруженосца.

– Не, помял малость и в свиное дерьмо башкой засунул. Он, гад, там свиней разводит, – пояснил он.

– А потом этими руками перевязки и операции делает...

– Ну. Ты прям в точку попала – ему только поросят разводить. Он их разводит, а после продает. Деловой!

– Да уж... – брезгливо скривилась верная боевая подруга. – Каков поп, таков и приход. Главврач у них полное дерьмо, и подчиненные ничем не лучше.

– Я тама с разными людями поговорил. Они грят, Купченку из другой больницы турнули – он вовсе безрукий, операции делать не умеет, чуть не зарезал двоих. А этот главврач его взял – Купченко его свиней в своем сарае держит, ведрами из больницы объедки таскает да хлеб буханками. Главврачу вроде как западло со свиньями возиться, к нему разное начальство приезжает. Они рядом живут, через забор. На поросятах да свинине Купченко себе дом отстроил, а московскую хату сдает.

– Кстати, я тогда подумала, что больничные средства главврач наверняка разворовывает. На его зарплату так богато дом не отделаешь, да и хозяйственные постройки весьма солидные.

– Дак он и не врач вовсе.

– Как это – главврач и не врач?

– Раньше, грят, тараканов да мышей выводил, а после сидел где-то с бумажками.

– Санитарный врач, что ли?

– Пес его разберет, но людей лечить не умеет.

– Прокачусь при случае в их вышестоящую организацию да тряхану хорошенько эту шарагу. Что за бардак они развели!

– Дак он, грят, поросят молочных и свинину начальникам возит, они и не суются.

– Значит, обращусь в ещё более вышестоящую организацию. Как же там больных лечат?

– Местные в ту больницу не ложатся, в Москву ездют. Только старичье, да у кого вовсе денег нет, в ихней больнице лежат.

– Да ведь старикам и неимущим тоже нужно человеческое обращение, уход, медикаменты!

– Воруют они все, – убежденно произнес Толик. – У них тама аптека рядом, туда сливают все лекарства.

– Ничего себе! – ахнула Алла. – Я и не предполагала, что медики могут творить такой беспредел!

– Дак какие они медики! Путевых врачей тама нет. Пьянь одна. Везде повыгоняли, туда пристроилися. А этому главврачу до фени, лишь бы не возникали.

– А разве от больных жалоб не поступало?

– Жаловались, грят, дак ведь у этого, который тараканов выводил, все схвачено.

– Непременно займусь этим делом и наведу там порядок.

– Я у него тоже пошуровал – теплицы порушил, забор везде сломал да свиней Купченковых выпустил. Они все грядки перетоптали, а после разбежалися. Я тоже там все потоптал да поломал. Бардак устроил – будь здоров! Вовек запомнит, гад.

– Тебя кто-нибудь видел? – встревожилась боевая подруга.

– А пускай! – беспечно махнул рукой Санчо Панса.

– Неужели рачительный хозяин не выскочил, когда ты рушил его имущество?

– А я дверь в дом ломом подпер. Главврач в окно высунулся, дак я ему сказал, что щас без башки останется, он и уполз. А уж Купченко как выл да хрюкал – почище борова! Ему я тама тоже набардачил – будь спок! Свинарник его чертов разнес да и ваще все переломал, чё под руку попало.

– Да, славненько ты их проучил, мой храбрый оруженосец. Жлобу материальный урон хуже ножа под сердце. Кстати, "кедр" ты свой больше не увидишь, он в ментовке.

– Дак пускай, чё я, пушку не найду, что ль!

Алла пересказала ему информацию, добытую "самаритянками".

– Чё ж девки мне не сказали? Я б их отвез.

Толик относился к "самаритянам", мягко говоря, без симпатии – ему не нравилось, что те постоянно припутывают его обожаемую начальницу к своим делам. На его взгляд, раз они считают себя сыщицами, пусть сами работают, а не дергают Аллу. Но в данном случае, чувствуя себя виноватым за то, что дал оружие Сергею, он был готов к сотрудничеству, лишь бы побыстрее провели расследование.