Текст книги "Контракт (СИ)"
Автор книги: Дилноза Набихан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
Глава 24
Татьяна
От взгляда Александра, мне неуютно. В доме, когда мы были не одни, а рядом с нами прыгал ребёнок, я как-то могла абстрагироваться от происходящего. Могла не замечать его пожирающего мое тело, взгляды. А теперь, когда в салоне только мы двое, я не знаю, как перестать нервничать.
Жар поднимается изнутри, словно там разразился огонь. Ситуацию не спасает даже тот факт, что Александр всю дорогу занят телефонными разговорами. Даже в такое время ему нет покоя. А ещё у меня глаза щиплет и слезятся. Я пытаюсь подавить зевок, иначе слезы скатиться, и испортит мой макияж, над которыми работали больше часа. И всё из-за косметики. Из-за этого я не особо люблю наряжаться. После снятия макияжа, обычно у меня ещё долго болят глаза, будто клонит в сон. Поэтому этот момент я и люблю, и ненавижу одновременно.
Машина останавливается в одной из дорогих ресторанов в городе. Водитель спешит открыть дверь мне.
– Подожди, – Александр хватает мою руку, не позволяя мне выйти. Пока он первым выйдя, обходит машину, я не понимаю его. Но когда он оказывается передо мной, вытянув одну руку, сердце в груди трепещет. Казалось простой жесть, но глупая сердце ликует.
– Спасибо, – смущенно выдаю, обхватив его руку, когда оказываюсь на улице. На нас тут же направляется репортеры, камеры щелкает, вспышки ударяет в глаза. Крепко сжимаю его рубашку в кулаке, когда мы направляемся внутрь.
Не волнуйся, успокаиваю себя, моя хватка на его локте становится крепче с каждым нашим шагом. Даже оказавшись внутри, в ушах стоит шум улицы, а сердце ускоряет свой бег, когда мы оказываемся в центре здании. И это буквально.
Наши шаги – это черепаший. Здесь каждый гость знает Александра Волкова. Каждый из них спешит здороваться с ним. Подходит к нам, загораживает путь. Каждому из них Медведь уделяет две минуты, при этом не забывает представить меня, как свою спутницу. Мужчины окидывает меня восхищенными, даже внимательными и оценивающими взглядами, словно я товар на аукционе, а они потенциальные покупатели. А женщины завистливыми. Они смотрят на меня сверху вниз, будто я грязь, прилипшая к их брендовым ботинкам. Некоторые из них откровенно игнорирует меня, пытаясь отвлечь внимания Волкова к себе. Тщетно. Александр отбивается от их внимания так легко. Он просто их игнорирует. Ведёт себя с ними так холодно, что будь я их на месте, провалилась бы от стыда сквозь землю.
Однако, я не они. И я не в их местах. Я – это я. И я на своем месте.
Я привыкла к таким взглядам. К такому отношения. К ощущениям, которое высшее общество вызывает у меня. Но если раньше я не чувствовала с Виктором защищенность от них, то с Александром чувствую себя в безопасности.
«В безопасности?» – мелькает в сознание мысль, заставив меня испуганно повернуться к мужчине. Мне не нравится это ощущение, более того, я в ужасе. В тихом ужасе!
Но когда в толпе я замечаю до боли знакомую мужскую фигуру, мой ужас превращается в такого тихого гнева. Меня такая злость разбирает. Я злюсь, когда начинаю понимать, куда он нас привел. К кому на мероприятия мы пришли.
Не успела я сказать то, что думаю на данный момент, скинув хотя бы часть тех эмоций, которые бушует у меня внутри, на Александра, когда Элла Эдуардовна с мужем, и Виктор с его новоиспеченной женой оказываются перед нами. Или мы перед ними.
Моя хватка становится только сильнее. Ногти впиваются сквозь костюм Александра, пока наши с Виктором взгляды встречаются. Его – чуть ошарашенный, явно растерянный. Моя… я не знаю, как выглядит мой взгляд. Пытаюсь сохранить холодность. Только киваю головой, когда до слуха доносился голос жены бывшего. Громкий, пронзительный голос женщины заставила меня немного расслабиться. Напомнить, кто стоит передо мной.
– Я рад встретиться с вами, Саша. Мой муж много говорил о вас, – и кокетливо улыбается, прикрыв рот рукой. На губах Виктора натянутая улыбка, но он тайком подглядывает в мою сторону.
– Александр, – обрывает её смех Медведь, холодным, свойственным его тоном. Женщина, я честно пытаюсь вспомнить её имя, тем временем хрюкнув, резко закрывает рот. Ахнув, сконфузившись, женщина закрывает рот, пока её щёки и шее становится красным. Виктор бросает на жену сердитый взгляд, Алла Эдуардовна краснеет вместе с ней, хотя думаю, она просто сдерживает свой гнев. А Максут Рудольфович тактично откашливается на свой кулак. Как всегда, он делает вид, что ничего не услышал. Это его тактика, когда не хочет никого смутить.
– Извините, – мямлит женщина, и по голосу понятно, она на грани срыва.
– Анжела, где твоя культура? – шикает на неё Алла Эдуардовна, но её одергивает муж. А когда она поворачивается к нам, поджимает губы, бросая в мою сторону недовольный взгляд. Будто это я виновата, что её невестка хрюкнула перед гостями.
– Здравствуй, Александр, – глава семейства берет ситуацию под свой контроль. Входит вперед, протягивает Медведю руку. С ним Александр не ведет себя высокомерно. – А это, – Максут Рудольфович обращает на меня свое цепкое внимания, отчего мне становится не по себя. Что он думает обо мне?
Убью его! – эта мысль пронеслась в голове, когда Медведь нежно обнимает меня за талию, привлекаю к своему боку. Его большая ладонь по хозяйский ложится на мою талию. На меня шёлковое черное платье, которое ощущается невесомо. И это абсолютно не спасает меня от тех ощущений, которые вызывает мужчина.
– Это – Таша, моя девушка, – и столько гордости в его голосе и нежности. Даже я сама поверила в его ложь.
– Таня, – бросает Виктор, сердито поджав губы.
– Для вас она – Татьяна Николаевна, будьте добры, – бросает он, но при этом смотрит на бывшего мужа. Обстановка накаляется. Решаю не вмешиваться, это перепалка между мужчинами, хоть и напоминает, будто они школьники, которые меряется членами. И я все ещё зла на Волкова. Он не имел право так со мной поступить! Черт, в конце концов, мог предупредить меня об этой встрече!
Между мужчинами вмешается бывший свекр, шутками пытается разбавлять обстановку. А бывшая свекровь и новая жена бывшего пытается взглядом меня убить. Рядом проходит официант с подносом. Александр прерывает беседу, зовет мальчишку, берет два фужеры с вином. Слава Богу, их беседа не продлилась долго. Уже через пять минут, которые показались мне вечностью, мы двинулись дальше.
– Я тебя убью! – выговорила четко, нацепив на лицо улыбку, потому что все обращали на нашу пару внимания. Некоторые даже шептались, косо смотря на меня. Я примерно знала, о чем были слухи.
– Если скажу, что мне жаль, это будет неискренно, Ангел, – последнее он произносит мягко, с теплой улыбкой на губах. Его большой палец поглаживает мою руку, успокаивая.
– Этот ангел сегодня станет дьяволом, и станет твоей смертью, Волков! – цежу сквозь зубы. – Ты мог предупредить меня, кто устраивает вечеринку.
– Чтобы ты сопротивлялась? – он усмехается, кивает какому-то мужчине, поднимает фужер, будто чокаясь. – Признаюсь, мне нравится твоя непокорность, и я об этом уже говорил. Но на этот раз пришлось лишить себя такого удовольствия, Ангел.
– Перестань называть меня так. И Ташей тоже. Я – Татьяна, и никак Таня или Танюха. Для тебя, – добавляю, остановившись и взглянув в его глаза. Делаю медленный глоток, не разрывая с ним зрительного контакта. Его глаза становиться черными, как ночь. Я чувствую, как действую на него. Но сейчас я не в настроении с ним в игры играть. А дергать его за усы – это моя способ отмстить ему за его ложь.
Александр делает шаг вперед, сокращая даже те крохотное расстояние, нагло вырывается в мое личное пространство, как умеет делать это только он. Его дыхание ложится мне на лоб, когда он немного наклонив голову, небрежным движением хватает непослушную прядь. Накрутив на палец, он смотрит мне в глаза.
– Я буду звать тебя так, как этого хочу я сам, Ангел, – затем заправляет прядь за ухом. Его движения почти нежные. Но я отлично понимаю, что за этим скрывается.
Угроза в его движениях. Обещание в словах. Наказание в глазах.
С трудом сглатываю, пока он не отпускает мой взгляд. Он будто держит меня. Не знаю, как ему такое удается. Но рядом с ним я чувствую себя другой. Даже злиться на него толком не могу. Он подавляет меня. Но не плохом смысле. Нет, он будто пытается показать мне мою ценность. Не только в глазах других людей, но и в моих тоже. Но пока я не знаю, это хорошо или нет.
Для нас словно стерлась грань между реальности и забвением. Саша – непривычно даже в мыслях называть его так, – не отходит, не пытается разорвать этот момент. Словно ему все равно, что на нас смотрят другие люди. Уверена, сейчас они осуждают нас. А моя бывшая семейка тихо польют меня грязью. Однако меня это не волнует. Должно быть, но нет.
– Кхм-кхм, – деликатное покашливание рядом с нами. Резко отпрянула от Волкова, будто проснулась. – Извините, что прерываю вас, – слышу ещё один знакомый голос, и леденею. На этот раз от ужаса и страха. – Александр, добрый вечер.
Рядом с нами стоит друг Виктора, Юрий. С мерзкой улыбкой на лице. Или мне так кажется.
– Юрий Моисеевич, – Александр смотрит на него, как на мелкую букашку, который попался у него под ноги. С таким холодом и презрениям, что даже на Виктора он не реагировал так.
А Юрий тем временем, будто не замечает этого. Или старательно делает вид, что так.
– Бросьте эти формальности. Мы же знаем друг друга, сколько? – улыбается. – А как зовут вашу спутницу? – и при этом окатывает меня таким взглядом, что мне хочется поежиться.
Инстинктивно отступаю назад, пока не упираюсь на вытянутую руку Саши, который обнимает меня, к себе на бок притягивает.
– Таша, ты иди пока, ты же голодная. Я догоню тебя.
И не разрывая с Меленчуком зрительного контакта, целует меня в лоб.
Глава 25
Александр
Ни одна женщина до Тани не вызывал у меня столько чувств и эмоций. Только в начале моей головокружительной карьеры, но даже те нельзя сравнить с тем, что я чувствую рядом с этой женщиной. Маленькой, хрупкой, беззащитной, но такой сильной. И сейчас наблюдая за тем, как она медленно подходит к свободному столику, лицом ко мне, я начинаю жалеть, что вообще притащил её сюда.
И во всем виноват не столько её бывший, сколько этот мусор – Меленчук. Да, я знал, что он, как и я, пускал на жену своего друга слюни. Даже тот инцидент с угрозами и фотографиями в школе, был в курсе. И взял её с собой только с одной целью – чтобы те, кто её обижали, заставляли её истекать слезами, увидели, с кем она. Что теперь она под защитой. Моей! И даже в сторону её дышать, не то, чтобы смотреть, боялись.
В городе люди знали, с кем я вожу дружбу. Но не мои друзья сделали моё имя. А я сам. Годами, упорно работая, чтобы достичь в этой жизни всё, и взять с него всё, что был лишен после смерти родителей.
И эта женщина со светло-коричневыми, вечно грустными глазами ворвалась в мою жизнь, перевернув всё верх дном, при этом сама даже не догадывается об этом.
– Привлекательная женщина, – подал голос Меленчук, вырвав меня из мыслей. В голове появился красный цвет, и Меленчук сам не понял, что ступил в запретную территорию. Я не дурак, вижу, каким взглядом он смотрит на мою женщину. В моем присутствие. – В каком эскорт штабе она работает? Думаю, и мне понадобиться её услуги, – контрольным выстрелом в голову, добавил уже этот мертвец, тем самым вбив последний гвоздь в крышку моего терпения.
Неожиданно всё прекратилось. Рядом, как по команде, образовался Марат Ковалевский. Успешный адвокат в городе, и мой старый товарищ по несчастью. Именно так мы называем друг друга. Мы не друзья, и не враги. Просто товарищи по несчастью.
– Марат Ковалевский.
– Юрий Меленчук, – пока я пытался утихомирить свою злость, эти двое обменялись рукопожатием. И был рад, что Ковалевский появился не вовремя. Или вовремя. Это теперь смотря с какой стороны.
Пока эти двое обменивались любезностями, я зацепил взглядом фигуру Гончаровой. Наши взгляды с ней встретились, и даже отсюда мне было видно, какой у неё красивый взгляд. По тому, как она жует свою нижнюю губу, стало ясно, как она встревожена. Может зря я привел её сюда?
– Ты сейчас в неё дыру просверлишь, Волков, – ухмыляется Марат, когда мы с ним наконец, остались одни. Я пропустил момент, когда Меленчук исчез, оставив нас одних.
– Сам знаю, – хмыкнул. Мы с ним подошли в фуршетном столику, Ковалевский сразу накинулся на десерт. – А жопа твоя не слипнется? – усмехнулся, наблюдая за тем, как он смакует сладость.
– Ничего, ты же поможешь мне, когда мы окажемся на спарринге, – довольно улыбается, глазами жадно пожирая проходящую мимо нас официантку. Поднимаю бровь, не сводя глаз от его руки, в котором он обхватил бокал.
– Не жмет? – спросил участливо. Ковалевский мгновенно изменился в лице. Черты его лицо стал серьёзным и в глазах появилось отблеск ярости.
– Туше.
Добавил только одно слово и позволил себя неброско улыбнуться. Только вот за ним ему не удалось скрыть печаль, обхвативший его.
Стало ли мне стыдно за свой поступок? Я ведь отлично знал про это его слабость.
Нет, ни капли. Иногда это единственная решения, чтобы не позволить ему пойти по наклонной.
Ковалевский был лучшим другом Алексея, моего брата. И уже шесть лет моим верным соратником и что-то вроде семейного юриста. И если Алексей думал тем, что висит у него между ног, то Ковалевский думал головой. Конечно, это случилось после. Но такой же отбитой на всю голову, как и я сам. Сильный, с деловой хваткой, Ковалевский сам сделал свое имя, открыл собственную юридическую контору, и сейчас прославляется, как завидный «холостяк» страны.
– Можешь найти для меня кое-что, – говорю, когда возвращаю взгляд на него, и перестал пожирать глазами Таню.
– Ты меня обидел до глубины души, Саша, – издевательский говорит он.
– Ничего, переживешь. Ну как?
– И кто это бедолага и что успел натворить?
– Ты с ним успел уже познакомиться, – найти глазами подонка Меленчука не составила никакого труда. Он стоял в компании своего друга, Виктора, который волком смотрел на Таню.
– Этот тип, что ли? Скажу сразу, он не похож…
– Я заплачу любые деньги, если ты сделаешь всё, как надо. Гладко, без свидетелей и доказательств.
Ковалевский с минуту с прищуром изучает меня. С него исчезла напыщенная веселость, и теперь передо мной стоял достойный конкурент. Серьёзный и жесткий адвокат Марат Ковалевский.
– Я не нуждаюсь в деньгах, Саша, – говорит он, спустя несколько минут. – Услуга – это всё, что ты будешь должен мне.
Одолжения. Ненавижу быть перед кем-то в долгу. Особенно, если это не денежный долг. От него проще простого избавиться. Отдал деньги, скинул на карту, и всё. Вы в расчете. Но когда в дело вступает услуга, это утомляет.
Ожидания утомляет.
– Хорошо, тогда договорились. Завтра жду тебя в своем офисе. Обсудим детали.
Ковалевский кивнул головой, соглашаясь со мной. Неожиданно в зале прозвучал громкий звук, после чего наступила мертвая тишина. Только звук женских криков на фоне бьющего стекла, разбавил эту тишину. Не знаю, как я это понял, но в сердце сразу стало плохо. Отрывисто повернувшись, увидел Таню на полу, в луже алкоголи и осколок. А рядом с ней, возвышаясь и гладя свой живот, стояла жена Кузнецова.
Татьяна
В ушах стоит звон, как у нерабочего телевизора, заглушая все звуки вокруг. Жгучий стыд охватывает все мое нутро, когда я всем телом чувствую на себя многочисленные взгляды гостей и понимаю, как рядом кто-то шепчутся. И пусть умом я понимаю, что тут нет мои вины, и случившиеся просто случайность, моя не осторожность, оплошность с моей стороны, но кажется, что каждый, кто находится здесь, знает причину, почему это случилось со мной.
Я не думала, что жена Виктора осмелится подойти ко мне, и устроит тихую истерику. Именно тихую. Потому что шипела она, как змея, и при этом ядовито улыбалась. Хотя я видела, как она хочет закатить истерику. Разрушить меня прямо там, мою репутацию. Заставить выглядеть меня виновницей, разлучницей, хотя это она была им. Это она разрушила наш с Виктором брак. Это её беременность стала катализатором.
Я знаю, я жестока. И пытаюсь таким образом оправдать поступок Виктора.
Чертова чувства к бывшему мужу до конца не вымерли! Даже если в моем сердце больше не осталось теплых чувств к нему, но душа все равно болит, когда смотрю на него и на его жену.
Я не смогла осчастливить его, и подарить ребёнка. И эта мысль убивает меня.
Если бы его любовница не забеременела, и сейчас он с его новой женой пытались заделать наследника, я была бы рада. О, да, я чертовский была рада такому раскладу. Чего душой кривит и лгать самой себе.
И теперь, сидя в лужу из алкоголя, я чувствую только жгучую стыд. И если бы не Саша...
Господи, только я думала о нем, как рядом материализовался Волков.
Опустился на колени, не заботясь о том, что пачкает свою дорогую одежду алкоголем.
– Саш...
Всё ещё пребывая в шоке, назвала его по-простому. Всхлипнула, желая только одного. Как можно быстрее оказаться в его объятиях, укрыться в его сильных руках. Даже его подлость, и о том, что это он виноват во всем, забыла. Не хо ела об этом вспоминать. Да и винит его было бы глупостью. Сама виновата. Я же видела, как жена Виктора направляется ко мне. Видела и решимость на её лице. Понимала, что она собирается унизить, и возможно, опозорить меня перед гостями. Ведь многие из них знали мен, как жену Виктора, невестку семьи Кузнецовых. Но решила, что не сбегу.
– Ш-ш, – обхватив мою голову сзади большой ладонью, Саша поцеловал меня висок, задержавшись там губами на несколько секунд. – Нигде не поранилась? Не испугалась? – засыпал меня вопросами, немного отодвинулся от меня, и я крепко схватилась за его пиджак, боясь, что он сейчас поднимется, развернётся и уйдёт. Оставит меня одной. Но он лишь осмотрел меня внимательным, обеспокоенным лицом.
Я поняла, что он волнуется, думает, что я поранилась.
Эта его забота тронула меня за душу.
– Со мной все в порядке, не успела пораниться, – мне показалось, что я закричала эти слова, но на деле мой голос звучал ниже, чем обычно. И слышал меня только он.
Конечно, мои слова не успокоили мужчину. Не успела я вдохнуть кислорода, как Саша ловко подхватил меня на руки. Одну руку просунул под согнутые колени, а другой обхватил за спину. Тихо вскрикнув, одной рукой обняла его за шею, оказавшись близко к нему. Носом уткнулась в его шею, ощутив, как дёргается его кадык. Другую руку опустила на его грудь, прямо на его бешено бьющее сердце. С моего платья на пол капала алкоголь, и пахла я тоже им.
– Отпусти меня, я грязная и от меня пахнет, – сморщила нос, когда в ноздри коснулся неприятный запах. Но сама противоречивая себя, крепко сжала пальцами его лацканы, не желая лишится его руки, его объятия и руки, которые надежно меня несли к выходу.
– От тебя пахнет яблочками, как в детстве, Ангел,– шепнул в мои макушку, затем последовал поцелуй. – Держись крепко за мою шею, – просил он отрывисто, двигаясь к выходу.
Глава 26
Татьяна
Саша привез меня к себе в квартиру в городе. Он не объяснил причину, а я не спросила. Всю дорогу до квартиры, мы оба молчали. То есть, молчала я, а Саша кем-то переписывался в телефоне, один раз сделал кому-то звонок, отрывисто и резко, зло что-то выговорил своему собеседнику. О чем был разговор, я не слышала, ушла в себя.
Физический я не могла отстраниться, потому что Саша не выпускал мою ладонь, нежно ласкал, словно пытаясь успокоить меня. Но вот с мыслями я была далеко. Я просто отстранилась от всего происходящего.
Думала, я переболела Виктором. Ан нет. Стоило увидеть его с женой, сердце заныло. Только сейчас я ощущала смешенные эмоции. Вроде бы чувства притупились, осталось только неприятный осадок на душе. И вопросы, на которого я не хотела бы знать ответы.
– Проходи, – Саша пропустил меня, закрыл дверь и подошел ко мне. Я остановилась в гостиной, скрестила руки на крест, обнимая себя. Оказавшись наедине, ощущала неловкость.
– Мне бы душ принять, да и переодеться, – сказала, когда Волков встал передо мной, сразу взяв меня в плен своих глаз.
– Всё в порядке?
– Да, кон…
– Ты в порядке? – перебил меня, даже не выслушав. По резкому тону, и как сузились глаза, а губы плотно сжал в тонкую линию, и дураку было понятно, врать не стоит. Саша отлично понимал, что ничего не в порядке. Видел мои эмоции. Их никогда не умела прятать или фальшивить. А стоило бы. В свое время Алла Эдуардовна пыталась изменить во мне эти черты, и вроде у неё почти получилось. И ключевое слово здесь – почти.
Но с Медведем не хочется врать. Пытаться нацепить на себя одну из этих масок. Да и не получиться. Он не позволить. Рядом с Волковым все мои доводы разума не работает. Я ненавижу его, даже презираю, но должна признать, он вызывает уважение. Потому что он не такой, как мой бывший муж.
«Ненавидишь? Презираешь?» – тут же отозвалась насмешливо мой внутренняя я. Заткнись хотелось кричать в голос.
Игнорируя его вопрос, я скосила взгляд за его спиной, заприметив дверь. Может он ведет к ванной?
Пытаюсь обогнуть стоящего передо мной Сашу, но тот не позволяет. Вскидывает руку и хватает меня за плечи, и как ребёнка, возвращает на месте. На этот раз приближает свое лицо, чуть опустив голову. И неожиданно его взгляд меняется. Эмоции прорывается наружу, и я заплакала. Как маленькая девочка, просто взяла и в голос разревелась. Хлюпая носом, размазывая по щекам слёзы. Его хватка на моих плечах становиться болезненным.
– Никогда больше не плакала по этому долбоебу! – выговаривает, сцепив зубы. А я некрасиво икаю, начиная пуще прежнего реветь. Периодический прорываюсь на икание. В этот момент становиться себя так жаль.
Вроде и причин для слез нет. Но все равно обидно. От чего, не понятно.
– Иди сюда.
Протягивает меня ревущую белугой к себе, одну руку запускает на мои волосы, другую положив на талию, обнимает меня. Уткнувшись носом в его твердое плечо, шмыгнула носом.
Не знаю, сколько мы так простояли. Успокоившись, и наконец, перестала плакать. Но покинуть его объятия я не спешила.
– Успокоилась? – я кивнула головой. – Тогда я приготовлю тебе горячую ванну.
Усадив в душе меня в мраморную раковину, Саша закатил рукава рубашки (пиджак был наброшен на мои плечи), проверил температуру воды. И когда ванна набралась водой, подошел ко мне, снял с раковины, как маленькую девочку, и снял свой пиджак. Выбросил на пол, и взялся за молнию на платья.
– Можно я сама? Пожалуйста.
С минуту он смотрел в мои глаза. Я уже думала, что он не выйдет.
– Я подготовлю тебе одежду. Ты голодна? – отрицательно покачала головой.
– Спасибо, буду благодарно за одежду, – и указала на свое испорченное платье.
– Всегда пожалуйста.
Саша оставив меня одной, вышел и вернулся со стопкой одежды через пять минут, когда я уже начала наслаждаться горячей ванной. Когда он неожиданно, без стука вошел, даже не думала прикрыться. Просто провожала его взглядом.
– Я постелил тебя в спальне, – сказал он, не смотря в мою сторону.
– Спасибо, – подтянула колени к груди, и положила голову на них, наблюдая за ним из под ресниц. – А ты где будешь спать? Мы… ты хочешь… – никак не могла сформировать свою мысль. Волновалась, как девственница, которая собиралась отдать мужчине свой первый раз. Хотя к чему бы?
Может кто-то посчитает меня дурой, которая сама не знает, чего хочет. У которой нет силы воли, готовая сломаться в сложный момент, и быстро забывающая, что недавно страдала по бывшему. Может, они правы, но сейчас именно мысль о Саше держит меня на плаву.
Неужели я влюбляюсь?..
Нет, такое быть не может. Я уже один раз поддалась этому чувству, и обожглась. Я из тех, кто однажды обжёгшись на молоке, будет дуть на воду. Но что тогда со мной происходит?
– Если ты только хочешь, – разворачивается ко мне, криво улыбаясь.
И столько эмоций в его взгляде. Столько обожания, что внизу живота сразу сладко и мучительно потянуло.
Саша не ждал моего ответа. Он вышел, оставив после себя гнетущую тишину и пустоту в моей душе. Там и так был раздрай, но после него ничего.
Я просидела под горячей водой ещё немного, пока вода не остыло, а меня не клонило в сон. Переодевшись в вещи, которые он принес, встала перед зеркалом в ванной комнате, посмотрела на свое отражение. Лицо бледное и красные глаза особенно бросались в глаза.
– Ну и чучело, – выговорила самой себе. А потом окатила свое отражение ещё раз придирчивым взглядом.
Мокрые волосы, которые липли к футболке, намокая ткань, и та самая мужская футболка, которая сидела на мне, как платье. И была я без белья, поэтому сейчас соски торчали от холода, и без трусов ходит было непривычно.
Тихо вздохнув, решила больше не заставить ждать Сашу. Наверное, он уже заждался меня.
Выходила из ванной я взволнованной. И все переживания из-за Виктора я забыла. Теперь меня волновала только один человек. Один мужчина, который держит меня рядом с собой из-за договора. То есть, рядом со своим племянником.
Застала его говорящим по телефону. Заметив меня, Волков завершил звонок. Я смогла услышать только последнее предложение, которое засело у меня в голове.
– Не знаю, как ты это сделаешь, Ковалевский, но чтобы этот уебок ещё пожалел, что только посмотрел на неё!
Выглядел он в этот момент очень злым. Сжатые кулаки, глаза, которые налились кровью. И его огромное фигура, застывшая у окна, было напряженным.
Из-за волнения, я не смогла обратить внимания на то, как мой мозг зацепился за его слова, но тревожиться не успела.
– Извини, если я прервала твой разговор, – остановившись в метре от него, сказала я. Саша покачала головой, сократил расстояния между нами, и подхватил одну из мокрых волос, с которых капала вода.
– Больше я не слышала такого разговора, поняла? Ты не прервала нас, Ковалевскому уже нужно работать, – хмыкнул он. – Давай мы просушим твои волосы.
Ему не требовалась моего ответа. Он не спрашивал.
Подняв в руки, Саша перенес меня в другую комнату, который стоял рядом с ванной. В комнате стояла большая кровать, шторы были плотно закрыты. Но в глаза в первую очередь бросалась кровать.
Усадив меня в пуфик, Саша достал из шкафа чистые полотенца и начал нежными движениями сушить мои волосы.
– Прости, – разорвав тишину, сказал он, через некоторое время спустя. – Я не знал, что всё так случиться. Если бы знал…
Он не договорил. Да ему и не нужно было. Я видела его эмоции, видела, как он с трудом держит себе в руках.
Подняла руки и положила их на руки Саши, которые стояли на моих плечах. Сам Саша смотрел на свое отражение тяжелым взглядом. Явно винил себя.
– Не стоит, ты не виноват, Саша. Думаю, этот момент должен был случиться когда-нибудь, чтобы я сняла свои розовые очки насчет Виктора и увидеть эту нелицеприятную картину. Да, больно, не отрицаю, – Саша сжал руки на моих плечах до боли, что я скривилась. – Вот теперь больно делаешь ты, – укоризненно сказала.
– Таша, – прорычал он.
– Но если серьёзно, Волков, давай не будем щадит сейчас ни твои чувства, ни мои. Это ведь правда, – грустно сказала. Оторвала его руки, он легко поддался, и отошла шаг назад.
Саша был высоким, хотя я тоже никогда не была миниатюрной, да и ростом я выше, чем другие мои подруги, мне даже каблуки надевать не было нужды, но рядом с Медведем я ощущала себя маленькой девочкой. И приходилось мне поднимать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Это было утомительно и шея после побаливало.
– Мне лучше вернуться к себе. Я устала этим вечером.
Я промолчала. Струсила.
Медведь подался было вперед, но остановился. Не знаю, что его заставило остановиться. Он позволил мне уйти. Скрепил зубами, сжимал кулаки, но я ощущала на себя его злой взгляд, пока скрывалась выделенной мне комнате.
