Текст книги "Я - эль Диего"

Автор книги: Диего Марадона

Соавторы: Эрнесто Черкис Бьяло,Даниэль Аркуччи
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

В Испании мы снова сошлись с ним лицом к лицу, хотя наше соперничество всегда носило только футбольный характер. Он решил, что меня необходимо опекать не только в зоне, где меня никогда не могли остановить, но и персонально, и приставил ко мне Санчиса; и я свел его с ума! В 1983 году, в том незабываемом финале Кубка Испании мы остались с трофеем. Они также нас обыгрывали, да. Однако мы с ним всегда считали и считаем, что тактика тактикой, а последнее слово всегда остается за футболистами.

Для того, чтобы собрать команду из тех игроков, которые оставили след в моей памяти, нужно разобраться, кто из них меня восхитил, а кто разочаровал и почему. Я же пойду более простым путем, называя имена тех, кто выделяется из общей толпы. «Пинг-понг», – кажется, так это называют? Хорошо, я словно буду бить мячом о стену – левой, правой, пик-пак… Сто ударов. Это не рейтинг, я ставлю порядковые номера лишь для того, чтобы не нужно было всех потом пересчитывать. Я перечислю имена ста футболистов, и коротко расскажу о каждом из них. Их будет ровно сто, а все остальные пригодятся для другой книги, которую я когда-нибудь обязательно напишу.

1. Пеле. Как игрок он был самым лучшим, но не смог использовать свой талант для того, чтобы возвысить футбол в глазах мировой общественности. Он думал как политик, считал, что сможет стать президентом всех бразильцев. А я уверен, что действующий или бывший футболист не должен думать о своем будущем президентстве. Мне бы пришлось по вкусу, если бы он как и я возглавил какую-нибудь ассоциацию профессиональных футболистов, ставящей своей целью защищать их права. Которая, к примеру, занялась бы Гарринчей и не позволила бы тому умереть в нищете и безвестности. Которая могла бы противостоять власть имущим и не позволять им вредить и мешать нам. И я еще раз хочу повторить, что не собираюсь сравнивать себя с ним. Когда я говорю это, то имею в виду не только футбольные вопросы. У меня было несколько возможностей пересечься с ним. Первая – в 1979 году, когда журнал «El Grafico» повез меня в Рио-де-Жанейро. Потом в некоторых прощальных и товарищеских матчах. Последний раз мы могли сделать что-то вместе в 1995 году. Но тогда наши отношения были обострены; мы увидели друг друга, и между нами словно проскочила искра.

2. Роберто Ривелиньо. Я всегда считал его одним из самых великих, чем удивлял очень многих. Я не знаю, почему… Он был на поле самой элегантностью и в то же время настоящим бунтарем. То, что мне рассказывали о Ривелиньо, трудно себе представить. И он также выступал против власть имущих. Я влюбился в этого игрока, и когда познакомился с ним лично, то был просто покорен. Есть одна очень милая история, которая дает о нем полное представление. Вышло так, что он был на сборах со сборной Бразилии на чемпионате мира 1970 года в Мексике. Ничего не делал, потому что тем футболистам и не нужно было что-то делать для того, чтобы играть. И рядом с ним сидели Жерсон, Тостао… И тут вошел Пеле. Они подумали: «Сраный негр, что мы можем ему сказать? Разве что «все хорошо, сукин сын!»?». И тогда Ривелиньо, который всегда был за все в ответе, пришла в голову мысль. Он пристально посмотрел на Пеле, который уже был лучшим футболистом мира, и сказал ему: «Скажи мне правду, тебе хотелось бы быть левшой?».

3. Йохан Круифф. Я только однажды видел его «вживую», но он показался мне фантастическим футболистом. Он бежал и думал быстрее всех остальных, и в этом было его главное преимущество. Как Каниджа, он разгонялся от одного километра в час до ста и мгновенно тормозил, когда этого требовала ситуация. И он прекрасно видел все поле. Иногда он говорил глупости обо мне, не зная меня достаточно близко.

4. Анхель Клементе Рохас. Рохитас! В моем домишке в Вилья Фьорито был его портрет, прикрепленный к стене. Мне нравилось, как он двигал своим торсом, как обманывал соперников. В моей семье все болели за «Боку», я же стал поклонником Бочини, который играл за «Индепендьенте». Но первым моим кумиром все-таки был Рохас.

5. Убальдо Матильдо Фильол. Просто лучший вратарь из всех, кого я видел в своей жизни.

6. Даниэль Альберто Пассарелла. Лучший защитник из тех, с которыми мне приходилось сталкиваться. Лучше всех играл головой, причем и в своей, и в чужой штрафной площади. Сегодня аргентинский футбол испытывает явный недостаток в таких игроках. То, что между нами происходило за пределами поля, никоим образом не влияет на мое отношение к нему, как к футболисту.

7. Марио Альберто Кемпес. Я восхищаюсь им и как игроком, и как человеком. Мы были очень благодарны Менотти за чемпионат мира 1978 года, но забыли про Кемпеса, который был голеадором и душой той команды, всем…. Мы были несправедливы по отношению к нему, он заслуживает признания в Аргентине, а не того, чтобы мотаться по всему миру, работая тренером то там, то здесь. Я люблю его.

8. Рене Орландо Хьюзмен. «Сумасшедший» был самым великим из тех, кого я видел, в плане ловкости и дриблинга. Рене развлекался, играя в футбол, как это сейчас могут делать считанные единицы. И я расскажу кое-что о нем, что переполняет меня гордостью, потому что я говорю о доверии ко мне в те времена, когда я был еще парнишкой. В 1978 году, когда на сборах он напился до смерти, то позвонил мне и попросил, чтобы я забрал оттуда, где он был. И я допер его до второго этажа, на котором находился его номер. Мы тащили его вместе с Бертони, и он не разрешал мне уйти из комнаты до тех пор, пока он не заснет; он хотел, чтобы я с ним поговорил… Для меня это что-то незабываемое из того, что дал мне футбол. В те годы я был готов заплатить за билет только ради того, чтобы насладиться его гениальной игрой.

9. Мишель Платини. Высочайший уровень, настоящий феномен. В Италии он достиг всего, что только можно, но мне почему-то казалось, что он играл в футбол без огонька. Он был очень холоден, даже чересчур.

10. Христо Стоичков. Он стал выдающимся игроком, выступая в Испании за «Барселону». До этого он был просто бомбардиром, а там превратился в настоящего феномена. Кроме всего прочего, он настоящая личность.

11. Антонио Кабрини. Он всегда мне нравился… Он был красавчик, этот сукин сын. На Апеннинах его называли «первым женихом Италии», но в мой список он попал потому, что хорошо играл в футбол.

12. Антонио Карека. Потрясающий игрок и верный друг, каких я мало встречал в моей карьере.

13. Зико. «Директор матчей». Ему перешел в наследство от Пеле 10-й номер, и Зико без проблем оправдал это доверие. Выдающаяся личность и фантастический футболист.

14. Энцо Франческоли. Ему не нужно становиться чемпионом мира для того, чтобы войти в число лучших футболистов планеты. И как человек – он лучший. Я считаю его своим другом.

15. Хосе Луис Чилаверт. Он – великий вратарь, но…Я не принимаю тех людей, которые сперва говорят одно, а на следующий день – другое. Однажды, когда Чилаверту запретили выступать в Аргентине, я позвонил, чтобы высказать свою поддержку, так как считал, что в моей стране по отношению к нему допущена несправедливость. Но когда он начинает говорить мне о том, как я должен жить в своей собственной стране, это мне кажется уже чересчур. Чилаверт не нравится мне как человек, но при этом он является великолепным голкипером, который превращается в нападающего, как только приходит пора бить штрафные и пенальти. Но здесь он не изобрел ничего нового; первым был Игита.

16. Роналдо. Этот парень – отличный игрок, но его переехал поезд славы. И испортили рекламные контракты, которые вбили Роналдо в голову, что он – чемпион мира еще до начала французского мундиаля. Видимо, от одной этой мысли его скрутил приступ астмы перед финалом со сборной Франции. Его сгубило мучительное беспокойство по поводу того, как он сыграет; в этом нет его вины, у всех нас бывают неудачные дни. От него требовали невозможного – чтобы он забивал голы и в то же время рекламировал бутсы Nike. Столько всего ему вбили в голову, что все это его и подорвало. Я думаю, что он сможет выйти из этого непростого положения, хотя в связи с последней травмой сделать это будет очень непросто. Однако пока он не превзошел ни Ривалдо, ни Ромарио. Мне было очень жаль, когда он вновь получил травму; я видел, как он плакал на поле, и у меня разрывалось сердце. Я отправил ему телеграмму в больницу во Франции, где его прооперировали, чтобы показать, что мне небезразлична его судьба.

17. Марко ван Бастен. Машина для забивания голов, которая сломалась в тот момент, когда шансы стать № 1 в мире достигли максимума.

18. Ромарио. Я очень уважаю этого футболиста, и считаю, что он идеально подходит для завершения атак. Другого такого я еще не видел. Что он только не вытворял, находясь в штрафной площади соперника! Я никогда не сомневался в его возможностях, и для Ромарио всегда найдется место в моей идеальной команде.

19. Эдмундо. Это игрок с «сумасшедшинкой», но фантастический игрок! Я не согласен с Батистутой, который взъелся на Эдмундо за то, что тот укатил в Рио на карнавал; этот пункт был записан у него в контракте. Все бразильцы таковы, в чем я убедился, выступая в Италии: когда приходило время карнавала, они все разом исчезали – Фалькао, Тониньо Серезо – и оставались только мы, аргентинцы, у которых было меньше карнавалов чем в Сантьяго-дель-Эстеро [36]36
  Сантьяго-дель-Эстеро – первый город на территории современной Аргентины, основанный в 1553 году.


[Закрыть].

20. Паоло Мальдини. Другой выдающийся футболист, правда, ошибшийся в выборе профессии: с такими внешними данными он должен был стать актером, а не гонять мяч. Он слишком красив для футбола.

21. Рууд Гуллит. Бык…Он был более жесток, чем техничен, но все его недостатки компенсировались отменной физической подготовкой.

22. Кристиан Вьери. Он как цыган кочует из одной команды в другую с карманами, наполненными деньгами. Забивает и здесь и там, но его пока еще рано делать выводы относительно того, насколько он выдающийся футболист.

23. Габриэль Омар Батистута. Слава Богу, что он аргентинец. Мы не умеем ценить то, что имеем, и если бы в Аргентине не встали грудью на его защиту, Пассарелла не взял бы его на Мундиаль.

24. Роберто Баджо. «Красавчик», «Il Bello» как говорят в Италии. Кажется, что он никогда не перестанет играть на высочайшем уровне.

25. Пол Гаскойн. Начал за здравие, мог стать заметной фигурой, а кончает за упокой…

26. Гари Линекер. Голеадор с большой буквы; заслужил, чтобы о нем вспоминали чаще.

27. Зинедин Зидан. Я хотел бы сказать несколько слов в его защиту, потому что у него поразительное видение игры, однако мне кажется, что с каждым днем ему все меньше и меньше хочется выходить на поле. Чем-то похож на Платини: его футболу не хватает эмоций.

28. Алессандро Дель Пьеро. В отличие от Зидана он получает удовольствие от игры, я чувствую это сердцем. Если бы пришлось выбирать между Дель Пьеро и Зиданом, я бы выбрал итальянца.

29. Майкл Оуэн. На мой взгляд, единственное, что осталось в памяти после мундиаля-98: скорость, ловкость, мужество… Надеюсь, что травмы не испортят ему карьеру.

30. Лотар Маттеус. Это лучший соперник из тех, что противостояли мне за всю карьеру. Я думаю, что этих слов достаточно для того, чтобы охарактеризовать его.

31. Хорхе Альберто Вальдано. Экстраординарный футболист. Мне всегда нравилось, нравится и будет нравиться играть и говорить с ним. Навечно.

32. Рикардо Энрике Бочини. Он был моим идолом. Я сходил с ума, наблюдая за его игрой. Когда на мундиале я вышел на поле в матче против Бельгии, то первым делом отыскал его взглядом и сделал ему передачу. Я помню что тогда ему сказал: «Это было как разыгрывать «стенки» с Богом».

33. Клаудио Пауль Каниджа. Я люблю его как брата. С тех самых пор, как я впервые увидел Каниджу, я почувствовал необходимость опекать его. Так менять ритм не умеет никто на свете. Он заменил меня в сердцах людей.

34. Алемао. Я попросил «Чечо» Батисту позвать его в «Наполи». Впоследствии он смог показать все свои истинные возможности. Одним словом, игрочище.

35. Микаэль Лаудруп. Один из тех, кто впечатлил меня на чемпионате мира 1986 года. Играл в одно касание и делал это с легкостью.

36. Уго Санчес. Был неподражаем, действуя в штрафной площади соперника. Но я не в восторге от этих его выкрутасов, которые он делал, забивая гол. Слишком уж картинно.

37. Эмилио Бутрагеньо. Убийственный малыш. Мне бы очень хотелось сыграть вместе с ним. Их дуэт с Вальдано мог обезоружить любую оборону. Это был восхитительный дуэт.

38. Паоло Росси. Артист контратаки. Этот итальянец превратил мировое первенство 1982 года в праздник. Росси один из тех, о ком я говорил, что они не для «Наполи»: он был слишком изыскан.

39. Оскар Руджери. Победитель. С самого начала шел вперед, невзирая на обстоятельства. У него потрясающие выдержка и воля.

40. Серхио Хавьер Гойкоэчеа. Поразительный тип. На итальянском мундиале в 1990 году он спас нас всех. Аргентинцы его любят.

41. Рене Игита. Сумасшедший и привлекательный персонаж. Как я уже говорил, это он показал всему миру, что вратари также могут бить штрафные, пенальти и забивать голы. Так пусть же никто и никогда не отберет у него патент на это «изобретение».

42. Хуан Себастьян Верон. Один из лучших футболистов из числа тех, что есть у нас сейчас в Аргентине. У него великолепное видение поля и отменные личныем качества. Несколько раз он садился в лужу, делая глупые заявления обо мне, и эта проблема все еще висит в воздухе.

43-44. Хавьер Савиола и Пабло Аймар. Эти двое меня просто очаровывают, очень жаль, что они выступают за «Ривер». Бедному Савиоле решили вбить в голову, что он новый Марадона. Он – Хавьер Савиола, пусть они больше не капают ему на мозги.

45. Хуан Роман Рикельме. Он мне очень нравится, и он достоин футболки «Боки» с десятым номером. Вначале ему пришлось тяжело, потому что у Рикельме есть свой собственный, особый стиль, но затем он разыгрался. Он уступает мне в скорости, поэтому должен выжать максимум из всех своих остальных качеств.

46. Джордж Бест. Великий игрок, но еще более сумасшедший, чем я.

47. Чиро Феррара. Однажды я сказал, что это лучший защитник мира. Не знаю, был ли я прав, но я его так люблю, что посчитал его таковым. Мой лучший друг по «Наполи».

48. Освальдо Ардилес. Еще один из тех, кого я хотел бы слушать, как Вальдано. Он больше беспокоился о команде, чем о себе.

49. Диего Симеоне. В «Севилье» он рвал жилы за меня. А когда мы вместе играли в сборной, он, как и я, умирал за ее футболку. Что произошло потом? Не знаю… Мне кажется, что Пассарелла устроил ему «промывку мозгов»; во всяком случае мне он больше никогда не звонил.

50. Давор Шукер. От футбола в его исполнении возникал обман зрения: всегда казалось, что он играет лучше, чем это было на самом деле.

51. Фернандо Редондо. За пределами поля мы с ним очень разные, но на Мундиале мы понимали друг друга с полуслова. Я держался на расстоянии от него, и он знал, что в любой момент получит от меня мяч. Он – сильная личность, но мне порой не нравятся те решения, которые он принимает.

52. Джанфранко Дзола. Он был моим преемником в «Наполи». На тренировках он очень внимательно наблюдал за тем, что я делал, и кое-чему научился.

53. Кевин Киган. Был моим кумиром в течение долгого времени, и я получал наслаждение от его игры. Он в одиночку мог решить исход любого матча.

54. Иван Саморано. За какой клуб он бы ни выступал, хозяева всегда покупали игроков на его место, однако, чилиец срать хотел на всех, забивая один гол за другим. Он один из лучших людей, что есть в мире футбола.

55. Карлос Вальдеррама. Он показал всем колумбийцам, как нужно играть в футбол. Кое-что Вальдеррама перенял от Бочини. Он мог бы продолжать играть и в 40 лет, и в 50, так как ему не нужно бегать по полю.

56-57. Гильермо и Густаво Баррос Скелотто. Гильермо играет в наш, аргентинский футбол, и делает это без излишнего напряжения, как у всех остальных. У Густаво также есть свой стиль, он всегда нацелен на атаку, и мне очень нравится, что они выступают за один клуб.

58. Уго Орландо Гатти. «Сумасшедший» Гатти однажды назвал меня толстячком, а я в ответ забил ему четыре мяча. Но потом он неоднократно показывал, что он – достойная личность, и всегда занимал мою сторону. У него был свой стиль, и он порой вытворял на поле невообразимые вещи. Однако, в качестве вратаря я бы выбрал Фильола.

59. Карлос Агилера. Великий во всех смыслах этого слова. В итальянских клубах, за которые он выступал, он оставлял свой след и свои голы. Люди даже не представляют себе, как играл «Патито»!

60. Карл-Хайнц Руммениге. Немец, немец до мозга костей. Чтобы обыграть его, нужно было его убить.

61. Обдулио Варела. Конечно, я не видел его в деле, но запомнил одну сказанную им фразу, которая очень мне помогала в течение всей карьеры. Перед финалом ЧМ-50 против Бразилии на «Маракане» он произнес: «Задача выполнена, только если мы – чемпионы». Я бы хотел иметь в своей команде таких партнеров, как этот уругваец.

62. Эрик Кантона. Коллега и друг. И такой же безумец и бунтарь, как и я сам. Его дисквалифицировали за откровенность. Нужно узнать мнение болельщиков «Манчестер Юнайтед», ведь именно они выбрали его футболистом № 1.

63. Рауль. Вальдано заставил его дебютировать в юном возрасте, и Рауль сумел взвалить на свои плечи не какую-то там команду, а – ни больше, ни меньше – мадридский «Реал»!

64. Гаэтано Ширеа. Настоящий соперник и настоящий джентльмен. Меня очень расстроила его смерть.

65. Роналд Куман. Хороший игрок, хороший… Но он ошибся во мне; после одного из заседаний профсоюза он очень плохо обо мне отзывался, однако высказать мне все в лицо так и не решился.

66. Франц Беккенбауэр. Его я узнал еще в юности; я готовился к юношескому чемпионату мира 1979 года, а он, уже великий, был в «Космосе». Меня всегда восхищала элегантность, с которой он играл в футбол.

67. Сократес. Он был не только выдающимся игроком, но, как и я, борцом за права футболиста. В знак протеста он надевал на на голову ободки из ткани, хотя ФИФА и не разрешала этого делать.

68. Рамон Анхель Диас. Закончил свою карьеру, оставшись голеадором, однако, он должен признать, что забивать его научили мы, в 1979 году. До этого казалось, что для того, чтобы забить, ему нужно просверлить дырку в груди вратаря.

69. Рикардо Даниэль Бертони. Те «стенки», которые он разыгрывал вместе с Бочини, больше никто не мог сделать во всей истории футбола. Он был моим партнером по «Наполи» в первые годы моего пребывания там, когда перед нами стояла задача спастись от вылета, и всегда забивал важные мячи.

70. Мигель Анхель Бриндиси. Бриндиси выступал вместе со мной за «Боку» в 1981 году, и тогда он понял, что мячи должен забивать не только он один. У него было потрясающее видение поля, и он играл, словно прогуливался.

71. Бернд Шустер. Немца заставили пройти через семь кругов ада, чтобы отстранить его от футбола. Он сумасшедший, как и я, и всегда меня поддерживал в борьбе против президента «Барселоны» Нуньеса. Это экстраординарный футболист.

72. Хорхе Луис Бурручага. Вы только подумайте, что о нем говорят! Бурру закончил играть, не отстав от времени. Многие считали его моим «заместителем» в Мексике, и они правы. Он мне очень помог, сняв груз с моих плеч.

73. Серхио Даниэль Батиста. Прежде всего, он мой друг. На поле мы с ним пережили прекрасную эпоху. Он был похож на осьминога, который гипнотизировал своих соперников, и они сами отдавали ему мяч. Я хотел взять его к себе в «Наполи», но из-за вендетты с президентом клуба Ферлаино там оказался Алемао. А Батиста ведь сумел бы сделать карьеру в итальянском футболе.

74. Мартин Палермо. Он очаровал меня до самой смерти. Я очень переживал его травму, когда он одной ногой уже был в «кальчо». Я любил его, когда все вокруг его оскорбляли, и это я заставил «Боку» купить его.

75. Пауль Брайтнер. Он был для меня кумиром. Он пригласил меня принять участие в его прощальном матче, из-за которого и возник мой первый конфликт с президентом «Барселоны» Жозепом Нуньесом. Нуньес не мог понять, что если бы я встретился с немцем на футбольном поле, то исполнилась бы моя мечта. До меня так и не дошло, на какой позиции он играл; он был вездесущим.

76. эль Лобо Карраско. Он знал, как управляться с мячом, и стал одним из тех, кто помог мне освоиться в «Барселоне».

77. Марсело Троббиани. Он держал мяч, вел его, бил и забивал! Кроме того, на него можно было положиться и за пределами поля. Он продемонстрировал это в «Боке» в 1981 году, и в Мексике в 1986.

78. Педро Пабло Паскулли. На поле он был для меня братом и отличным партнером. Многие оспаривали его достоинства, но он всегда ухитрялся забивать важные мячи и в отборочном цикле чемпионата мира, и на самом мундиале в Мексике, против Уругвая.

79. Массимо Мауро. Вальдано на итальянский лад. Конечно, ему недоставало той мощи, но с мыслью все было в порядке.

80. Юрген Клинсманн. Высокий блондин, своими движениями походивший на танцора. Когда я увидел его в Мюнхене на прощальном матче Маттеуса, то не смог поверить своим глазам: он стал еще более худым, чем раньше.

81. Эктор Энрике. Фундамент сборной, ставшей чемпионом мира в Мексике. Бедняга, он говорил, что сделал мне пас, с которого я забил англичанам.

82. Альберто Сесар Тарантини. Больше, чем просто защитник, опекавший центрфорварда. От него исходило потрясающее желание биться до последнего, несмотря ни на какие обстоятельства.

83. Роберто Айяла. Он допустил большую ошибку, став капитаном сборной Аргентины. Иногда «пассарелизм» не позволяет ему видеть дальше собственного носа. Однажды он сел в лужу, заявив, что до него в сборной было только два капитана: Пассарелла и Руджери.

84. Америко Гальего. Он избрел амплуа «волнореза». Он был способен притягивать к себе мяч. Когда я начинал, то всегда чувствовал рядом с собой его плечо, о которое можно было опереться. Он присутствовал на крещении обеих моих дочерей, и был мне настоящим другом. Я не забываю об этом, потому что мое противостояние с Пассареллой развело нас в разные стороны.

85. Оресте Омар Корбатта. Мне бы хотелось увидеть его в деле, поговорить с ним, выпить с ним вина. Я представляю себе, что он был нашим Гарринчей. И это совсем не мало.

86. Роберто Перфумо. Он приучил аргентинскую оборону к порядку. Менотти говорил со мной о Федерико Сакки, но я совсем не видел Сакки! Но, к счастью, я видел Роберто: он был настоящим маршалом. Он – капитан. Поэтому, если мы говорим о том, кто достоин этого звания, то Перфумо – второй великий.

87. Альберто Хосе Марсико. Обладатель божественного дара, который играл во Франции и на «Бомбонере» в тот же самый футбол, что и на пустыре. К сожалению, он был вынужден покинуть «Боку», потому что на его место пришел я.

88. Карлос Бьянки. Как голеадор он впечатляет. Однажды, в 1981 году, мне пришлось сыграть против него на «Бомбонере»: матч завершился вничью 1:1, и каждый из нас забил по голу. Потом… Кто-то говорит, что он испортился, кто-то – что он феноменальный тип; но я не хочу делать выводов на основе услышанного. У меня есть свое мнение, и я бы пожал ему руку за все то, что он сделал для «Боки» как тренер.

89. Фалькао. Лидер. Я видел его за пределами поля, и он произвел на меня впечатление обычного врача. Однако, накладывая швы, он знал, что нужно делать с мячом. Он вывел в чемпионы «Рому», а это многое значит.

90. Франсиско Варальо. Я завидую его рекорду по числу мячей, проведенных за «Боку». Как бы я хотел играть подольше, чтобы побить это достижение. Я читал о нем, и мне понравились в нем две черты: во-первых, то, что он был похож на Батистуту, а во-вторых, он оказался не из числа тех, которые ноют о том, что в их время все было лучше.

91. Хуан Симон. Идеальный игрок на позиции либеро. На юниорском чемпионате мира 1979 года в Японии он был настоящим монстром.

92. Хулио Олартикоэчеа. Играл так, словно каждый матч был для него последним, и играл хорошо.

93. Рикардо Джусти. Я никогда не забуду его лица, когда его предупредили в полуфинале против Италии на мундиале-90. Он понимал, что этот финал должен был стать последним в его карьере. Джусти был предан футболке сборной, он по-настоящему ее любил.

94. Питер Шилтон. Этот чудак обиделся на меня потому, что я забил ему гол рукой. А другой гол, ты его не видел, Шилтон? В итоге он так и не позвал меня на свой прощальный матч… Смотрите, я прямо весь дрожу! Скажите, сколько людей пойдет на прощальный матч вратаря? Одного из многих…

95. Джордж Веа. Этот негр – настоящий борец за пределами футбольного поля. Он одним из первых вступил в мой профсоюз футболистов, и продолжил сражаться за будущее своей страны, Либерии.

96. Хуан Альберто Барбас. Как мы с ним вместе мечтали, проживая в одном номере во время юниорского Мундиаля в Японии! И мы вместе попали в первую сборную, которую тренировал Менотти. Прекрасный товарищ, великолепно читавший игру… Оказавшись там, он был вынужден доказывать всем вокруг, что выбор Менотти был правильным. И потом, выступая в Европе, в Испании и Италии, он продемонстрировал, какова его истинная цена и его истинные возможности.

97. Томас Бролин. Швед с ловкостью латиноамериканца. Жаль, что он травмировался и не смог дать миру то, что имел.

98. Леонардо Романьоли. Этот паренек меня просто очаровывает. Ему не хватает физической подготовки, мышц, однако, какой у него потрясающий дриблинг! Все остальное он добудет в тренажерном зале.

99. Наката. Если бы все японцы начали бы играть как он, мы бы постоянно им проигрывали. Он знает, что это такое – бить по мячу, обводить… Хорошо, что пока они еще заняты другими делами, а не футболом.

100. Дэвид Бекхэм. Слишком красив для того, чтобы появляться на футбольном поле. Хотя он слишком занят своей «Спайс Гёрл». Иногда находит время и для футбола… Он выиграл с «Манчестером» все, что можно, но теперь он в долгу перед сборной. И, конечно же, в памяти останется, как он попался на удочку Симеоне, в 1998 году во Франции.

Однако, моя жизнь не состоит из одного лишь футбола и никогда не состояла. Я всегда преклонялся перед личностями, лидерами, персонами и благодаря тому, что я – Марадона, имел возможность познакомиться с ними. Так, например, я пригласил Рики Мартина, чтобы он отведал асадо и спел моим дочкам. Иногда эти люди, опять-таки потому, что я – Марадона, не верили в то, что они были моими кумирами, что я ими восхищался. Кого только нет в этой группе…

Мне очень хотелось бы увидеться с Майклом Джорданом, Сергеем Бубкой, негром Карлом Льюисом и со всеми Джонсонами: Мэджиком, Беном и Майклом.

В Майкле Джордане меня привлекает легкость и непринужденность, с которой он играет; радость, с которой он празднует каждое очко. За то, чтобы сфотографироваться с ним, я бы отдал что угодно, и как-то раз я сказал, что моей мечтой было познакомиться с ним, обнять его. Я говорю так о нем, потому что с команданте, с Фиделем Кастро, я уже сфотографировался. Из НБА, за чемпионатом которой я слежу по телевидению, он не единственный из тех, кто меня привлекает. Я восхищен и двумя «башнями» «Сан-Антонио Сперз» Тимом Данканом и Дэвидом Робинсоном, и таким монстром, как Шакил О’Нил.

Однажды я смотрел телевизор и чуть не умер, увидев как Шакил О'Нил прогуливался своими семимильными шагам и около стадиона, и кто-то бросил ему футбольный мяч. Этот тип перекинул мяч с ноги на ногу, обутые в безразмерные туфли, посмотрел в камеру и произнес: «Диегоумарадоуна». Я чуть не помер со смеха прямо перед телевизором! Я люблю тебя, Шакил!!!

Если брать в расчет автомобильные гонки, то здесь мне больше всех нравился Айртон Сенна. Если вдруг у меня когда-нибудь появится сын, я назову его Айртоном, в честь этого бразильского пилота. И это обещание я дал на его могиле, когда посетил ее на кладбище в Сан-Паулу. Он был самым великим, потому что всегда двигался вперед, несмотря ни на что: в дождь, когда все тормозили, он нажимал педаль газа. Для этого нужно иметь не только восприимчивость, но и мужество.

Лучшим боксером из тех, что я видел на протяжении своей жизни, я считаю Рэя Шугара Леонарда. Но для моего отца, который понимает в этом деле, самым великим был Мохаммед Али, которого я не видел. В течение длительного времени я учился драться у отца и дяди Сирило, который также играл в футбол в Эскине. И кое-чему научился, вам не кажется? Такие ноги у меня благодаря тем тренировкам… Мне вообще очень нравится бокс: единственный раз, когда я посетил Лас-Вегас, пришелся на поединок, в котором Леонард победил Томми Хирнса. Это был захватывающий бой, и он навсегда врезался мне в память. Таким же образом никто и никогда не сравнится с Карлосом Монсоном. Если бы мне не вручили приз лучшему аргентинскому спортсмену века, я бы ни на секунду не сомневался, кто должен его получить. Конечно же, Карлитос Монсон.

Я говорю это потому, что прекрасно знаю, какая полемика развернулась вокруг этой премии: многие говорили, что ее достоин Фанхио, а не я. Я с уважением отношусь к Фанджо, как называют его в Италии, но я плевать хотел на тех, кто за него рвет на себе последнюю рубаху, и в то же время никогда не видел его в деле. И даже не имеет ни малейшего представления о том, кого он обыгрывал. Скажите мне, почему автодром Буэнос-Айреса носит имя Гальвеса, а не Фанхио? Кто-нибудь возмущался этим? Нет, никто не проронил ни слова. Поэтому я повторяю еще раз: если бы они хотели дать премию лучшему аргентинскому спортсмену века покойнику, пусть бы вручили ее дочери Монсона. К счастью, они выбрали того, кто еще жив, как например, я.

У меня также было достаточно возможностей познакомиться со знаменитостями, далекими от мира футбола. И из всех них я остановил выбор на одном человеке. Он меня просто поразил, и я не думаю, что найдется кто-нибудь, кто сможет его превзойти. Это, безо всякого сомнения, Фидель Кастро. Я трижды, включая этот последний раз, был на Кубе, и меня до сих пор охватывает волнение, когда я его вижу.

Я очень хорошо помню нашу первую встречу: был вторник, 28 июля 1987 года, почти полночь. Он принял нас в своем кабинете, прямо напротив Площади Революции. Я нервничал, запинался, ничего не мог толком сказать… Хорошо, что со мной были Клаудия с Дальмитой на руках, моя мать и Фернандо Синьорини. Тогда мы стали говорить обо всем подряд, например, он поинтересовался, нужно ли отдельное помещение для того, чтобы покормить Дальму, на что я ответил: «Нет, команданте, не беспокойтесь, она сама справится». Мы понимали друг друга мгновенно, хотя отдельные слова имели для нас разное значение. Когда он говорил «мяч», то имел в виду бейсбол; когда я говорил то же самое, то речь шла о футболе. Он спросил меня: