Текст книги "Измена. Ты пожалеешь... (СИ)"
Автор книги: Диана Ярина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)
Глава 40. Он
Схожу с ума от беспокойства.
Нет ничего хуже, чем быть в неведении и ждать неизвестно, чего!
Лизы словно след простыл. Никто не видел, как она пропала, и поиски Евы пока не увенчались успехом.
Тороплю людей изо всех сил, но чувствую, что драгоценные минуты пропадают без следа, не приносят никакого результата!
Бешусь на ровно месте, словно дикий зверь, запертый в клетку.
Попадись мне Ева сейчас под руку, клянусь, я бы разорвал ее на куски голыми руками. Она бы не пережила эту встречу…
Ярость не находит выхода. Костяшки пальцев ноют от того, как я пару раз ударил бетонную стену, стесав до мяса и ничего…
Пустота!
Разве выбросом пустой злости можно решить проблему?
Призываю искать тщательнее и пытаюсь игнорировать страх, который заполняет меня изнутри, каждая клеточка сердца переполнена ледяной паникой.
Разум мечется в огне.
В порыве отчаяния я даже вспомнил молитвы.
Говорят, в операционных не бывает атеистов…
Мне кажется, здесь следует добавить слова о жизни любимых, когда им угрожает опасность, когда ты сам не в силах ни на что повлиять или изменить ситуацию к лучшему, остается только уповать на чудо и молиться богу.
Вот и я вспоминаю строки, которые задевают до глубины души, вспомнив, как во время ссоры гнусно подшутил, высмеял Лизу.
– Или у тебя нет ни одной мысли о том, что не всем… нужно месить грязь в постели и тащить туда всякие игрушки и прочую ересь…
– Еще крестом передо мной помаши, святоша! – ответил я.
Как только у меня язык повернулся? В свое оправдание могу сказать лишь то, что тогда Ева скармливала мне возбуждающие средства. Но суть в том, что они лишь обнажают, обостряют все то, что есть внутри итак.
То есть, по сути все эти колкости и высокомерие были во мне всегда!
После выкидыша Лиза ходила в церковь и молилась, чтобы Бог подарил нам шанс еще раз испытать счастье стать родителями.
Я хотел бы попросить прощения у жены сейчас.
За все…
Упал бы в ноги и оставался там долго-долго…
Это меньшее, что я могу сделать. Попросить прощения и смиренно ждать, надеяться…
– Есть зацепка.
Всего два простых слова выводят меня из раздумья.
– Проверили последние звонки Евы и нашли кое-что. Может быть, пустышка, но проверить стоит!
– Так чего же вы ждете? Вперед…
На мой телефон поступают звонки. От семьи Лизы.
Ее исчезновение уже не скрыть…
Родители беспокоятся. Дети – тоже.
Хотел бы я их успокоить, но я могу сейчас лишь поделиться надеждой и нет ничего конкретного,
Но в момент, когда надежда лишь забрезжила, среди вороха звонков от семьи пробивается неизвестный номер.
Кто-то пытается дозвониться с завидным упорством.
Очередной спам?
Иногда бывает и так!
Все-таки я отвечаю и, к своему удивлению, едва не подпрыгиваю, услышав голос в динамике телефона.
– Влад, это я.
– Тварь! Молись… Молись, чтобы твою никчемную жизнь случай забрал прежде, чем я до тебя доберусь! – рычу я, узнав голос этой стервы. – Ты заигралась, слышишь? Ты, мать твою…
– Влад, послушай. Я… Я не хотела, чтобы все так далеко зашло, – блеет Ева. – Я просто хотела заставить вас немного понервничать и все. Больше ничего, клянусь!
– Где Лиза? Где моя жена?
– Я точно не знаю, – всхлипывает Ева. – Мне так жаль, Влад. Это придумала не я.
Да ладно! Кому она заливает…
– Я тоже стала заложницей ситуации. Я лишь хотела… заявить о себе. Но они решили иначе, захотели жажды наживы и вынудили… меня… Я звоню тебе, рискую собственной жизнью, – дрогнувшим голосом произносит Ева.
Я ни одному ее слову не верю.
Скорее, я поверю в то, что она заварила эту кашу, а потом решила, что риск слишком велик.
Что называется, на лету переобулась и захотела слить своих же подельников, чтобы самой выйти сухой из воды.
До чего же мерзкая гниль эта Ева…
Как только я миновал эту зловонную, выгребную яму. Лиза помешала погрузиться в грязь с головой. Она – мой ангел-хранитель, не иначе. От скольких ошибок уберегла, помогали идти по жизни, стремиться забраться выше… Я достиг столь многого лишь благодаря ей!
– Говоришь, тебя заставили?
– Да… – плачет Ева.
Ее слезы – неискренние, от них смердит ложью. Клянусь, если ей суждено пережить этот день, она сгниет в тюрьме за все зло, которое причинила и причиняет до сих пор!
Но я делаю вид, будто повелся.
– Говори. Не молчи…
***
Она
Уже так поздно, когда похитители отправляются на встречу за выкупом.
Словно героине какого-то криминального фильма, мне закрывают глаза , лишив возможности видеть. Будто я могла бы запомнить дорогу или что-то сделать…
Я не хочу рисковать жизнью малыша, и мои нервы натянуты, словно струны гитары.
Каждый неосторожный жест, громкий возглас заставляют меня вздрагивать и замирать.
Замирать и вздрагивать в ожидании, откуда придет удар.
***
Дорогу не вижу. О происходящем догадываюсь лишь по обрывкам разговоров.
Машина тормозит.
Один из похитителей отправляется за выкупом. Второй остается караулить меня в машине.
Но несколько минут спустя он выбирается, чтобы покурить. Через открытую дверь доносится запах сигаретного дыма, слышатся шаги. Мужчина посмеивается, позвонив своей пассии.
Это чудовищно.
Он держит живого человека в заложниках, но его совесть крепко спит, при этом он обсуждает со своей пассии, на какую зону отдыха лучше отправиться на следующие выходные…
Спокойный, мирный разговор, по которому и не скажешь, что имеешь дело с ублюдком!
Я осторожно сдвигаюсь по сиденью к двери. Липкая лента на моих запястьях ослабла. Отчего-то решила, что можно попробовать ускользнуть, но вдруг вдалеке раздаются крики и шум борьбы…
Слышится отборный мат похитителя.
Он бросается обратно к машине. Сейчас или никогда… Я делаю отчаянный рывок, вывалившись из машины.
Кажется, первый из похитителей попал в передрягу, а второй… как благородно… решил спасти свою шкуру и удрать!
***
Позднее мне будут рассказывать, как быстро все случилось.
За считанные минуты
Но тогда мне казалось, что прошла целая вечность, чем ко мне подбежали, помогли встать на ноги и развязали…
Целая вечность страха за свою жизнь и жизнь малыша!
– Все хорошо, Елизавета. Преступники задержаны. Вы в надежных руках, – успокаивают меня люди в форме.
Я с трудом соображаю и не могу говорить, горло сковало спазмом страха. Но когда вижу, как в одну из приехавших машин скорой помощи погружают носилки с Владом, будто очнулась.
Ноги сами понесли меня к нему.
Глава 41. Она
– Влад? Влад! Что случилось…
Я вижу, как по простыне расползается большое, алое пятно крови.
Не могу устоять на месте, ускоряюсь.
Услышав мой голос, бывший муж открывает глаза и привстает. Его удерживают за плечи, ткань сползает. Я понимаю, что Влада ранили.
– Лиза… Лиза! Ты как?! Ты…
У него блестящий, шокированный и беспокойный взгляд. Он рыщет им по моему лицу, телу, снова возвращается к лицу и впивается в глаза.
– Ты как? Ты в порядке? Они тебя не обижали? Если они хоть пальцем тебя коснулись…
– Я надеюсь, что в порядке. Так страшно было, – выдыхаю.
С болезненным стоном Влад откидывается назад, зажмуривается, издав стон мучения сквозь крепко стиснутые зубы.
– Но что с тобой? Как это случилось? В тебя стреляли?
Я не слышала выстрелы, но я была так напугана, в шоке, действовала лишь на инстинктах выживания, и на все реагировала не так, как обычно. Часть моего восприятия была обострена до предела, но много чувств были словно атрофированы, и я точно могла сказать, что была немного не в себе от шока, страха и прилива адреналина!
– Нет, не стреляли. Это ножом порезали. Я вылез, куда не следовало.
– Зачем?!
Найдя его пальцы, скользкие от крови, сжимаю. Он стискивает мою руку в ответ.
– Я должен был просто передать деньги, и тогда бы их арестовали. Но один из них внезапно решил потребовать еще больше и показал мне тряпку с кровью. Платок с тюльпанами, который был на тебе… В тот день развода. Я увидел кровь и меня переклинило… Решил, что они причинили тебе боль.
– Едва все не испортил, герой. Потом побеседуете, – довольно грубо вмешивается в наш разговор полицейский. – Уносите. Ему нужна медицинская помощь. И не только ему. Поосторожнее там… У одного из пострадавших – серьезная травма шеи и позвоночника… А вы, девушка…
– Жена. Бывшая. Я тоже поеду в больницу.
– Только без слез и истерик, пожалуйста. Если боитесь вида крови, лучше дождаться другой машины.
– Я в положении, и хотела бы провериться состояние малыша, – отрезала я, решив, что больше никому не позволю собой командовать и указывать, что мне делать.
Никому! Кем бы он ни был…
***
Он
Спустя время
Лиза пришла вместе со всеми. Со стороны родных – слезы радости и облегчения, что я жив, объятия, куча вопросов…
Раньше Лиза была бы первой, кто бросился меня обнимать, целовать и выхаживать.
Но теперь все изменилось настолько, что она подпускает к моей постели дочерей, зятя, родителей… Лиза подходит самой последней, остается после того.
Я понимаю, какая пропасть пролегла между нами, если жена держится в стороне.
Бывшая жена, приходится себе напоминать снова и снова.
Но не работает!
Я до сих пор вижу Лизу своей женой и только ее я вижу с собой, ни одну другую.
Наконец, они все уходят.
– Мам? – зовет Стеша.
– Идите, я поговорю с отцом и приеду к бабушке с дедушкой, а вы пока с ними побудьте, хорошо? Им сейчас нужна поддержка…
– Да, конечно. Поправляйся, пап, – еще раз целует меня Варя. – Мам, я буду ждать на пирог.
– На пирог? – удивляется Лиза.
– Варя пытается испечь грушевый пирог по рецепту бабушки Гриши, – делится Стеша. – Первый раз он получился горький, там была одна сода. Второй он был жидкий. В прошлый раз… сгорел. Может быть, сегодня…
– Язва! Лучше бы помогла.
– А на вашей супружеской кухне я тоже буду помогать? – подкалывает старшую сестру Стеша.
Я провожаю дочерей улыбкой.
– Мне будет не хватать их перепалок, – признаюсь я.
– Мне уже не хватает, – отвечает Лиза, сев в кресло возле больничной кровати.
Немного помолчав, добавляю:
– Ты всегда можешь это исправить, знаешь же…
– Знаю, – соглашается Лиза, прямо посмотрев мне в глаза. – И ты тоже знаешь, что этого не будет.
Мне остается только подавить вздох сожаления.
Этот разговор мы начинаем не в первый раз. Вернее, его всегда начинаю я, в надежде, что Лиза изменит свое мнение. Но ее ответ всегда один и тот же.
К сожалению.
Она не хочет ничего начинать снова и не готова дать мне шанс.
– Послушай, Влад. Ты здорово облегчишь нам с тобой общение, если не будешь начинать каждый разговор одним и тем же. Мы в разводе. Этого не изменить.
– Договорились.
– Вот и славно, – повеселела Лиза.
– Я буду заканчивать наши разговоры этим предложением, – добавляю и жадно отмечаю, как Лиза опустила ладонь на живот.
– Ты… уже чувствуешь толчки? – спрашиваю я хрипло, привстаю. – Дай мне… Тоже…
– Нет, еще ничего такого. Ты точно не ощутишь.
– Может быть, ты ошибаешься?
Меня аж трясет, как я хочу к ней прикоснуться, пусть даже под таким предлогом. Понимаю, срок еще мал, чтобы пинки и толчки нашего малыша ощущались посторонними.
– Влад, я, что называется, мама с опытом. Поэтому я знаю, ты ничего не почувствуешь сейчас. Но ты можешь сделать кое-что другое.
Немного помолчав, Лиза добавляет:
– На следующей неделе у меня будет узи. Можно будет узнать пол малыша. Если хочешь, можешь составить мне компанию.
Я даже дышать забываю. Перед глазами все плывет.
– Да. Я. Буду. Конечно, буду!
– Предупреждаю. Это ничего не значит. Мы в разводе, и точка. Но ты – отец моего ребенка.
– Да. Конечно… Я хотел бы, чтобы между нами не было огромных расстояний. Ты же знаешь, опасности больше нет, и я – не тот человек, который бросался угрозами под действием… амбиций, чувства величия, черт знает чего еще. Клянусь, больше не тот.
– Я подумаю.
– Вопрос с жильем я решу, обещаю. Любая квартира или дом.
– Это лишнее.
– Нет. Ты не стала делить имущество, хотя могла бы оттяпать половину всего.
Это правда…
И я понимаю, что должен ей, нашему малышу…
Именно по моей вине ребенок будет расти в неполной семье, поэтому я должен сделать все, от меня зависящее, чтобы быть рядом…
Столько, сколько получится.
– Как твои родители?
Она помрачнела:
– Переживают. Сидят с таким мрачным видом, будто судить будут их, а не Еву. Но до меня дошли слухи… – заколебалась. – Я не уверена, слухи ли это… О том, что Ева может избежать наказания! Она решила изобразить душевнобольную. Влад… – взгляд Лизы становится твердым и холодным, будто сталь. – Она угрожала моей жизни, твоей… Жизни нашего ребенка! Я редко тебя о чем-то прошу, но сейчас прошу сделай все, чтобы этого не допустить. Она не должна избежать наказания. Слышишь?!
Глава 42. Он
Я был удивлен.
Честно признаться, даже поражен, поэтому не сразу смог ответить. Но Лиза расценила мое молчание по-своему, вскочив с кресла.
– О чем я, вообще, да?! – говорит она, посмотрев на меня с разочарованием, которого я не видел ранее.
Такое сильное и глубокое – подобного выражения в ее глазах не было даже в момент, когда она застукала Еву и меня в спальне.
– Прошу о наказании для твоей мечты… Девушки, которая воплощала в себе все твои нереализованные грязные желания. Что ты планируешь делать, Влад? Отправить ее в психушку для вида, потом выписать в какой-нибудь частный дорогой пансион и развлекаться за закрытыми дверьми, в пикантном антураже…
– Черт. Вот это у тебя… Фантазия, – отзываюсь. – Нет. Все не так. И в мыслях не было. Просто я удивлен, что ты попросила меня об этом. Знаю настрой твоих родителей и знаю твой мягкий, добрый характер. Я боялся, что ты упрекнешь меня в излишней жестокости и приготовился быть в твоих глазах бессердечным, мстительным мудаком. Есть то, чего я простить буду не в силах. Никому. Никогда. Поэтому… Даже если бы ты попросила смягчить как-то наказание для Евы, я бы тебе отказал. Это было бы единственная просьба, в которой я бы тебе отказал. Сразу же. И я, честно признаться, рад. Я не ожидал от тебя… Но рад.
– Рад тому, что я превратилась в злюку?
– Рад, что ты не пошла на поводу слез родителей, что ты прямо озвучиваешь свои мысли и намерения. Говоришь о них мне открыто, и…
Лиза немного смутилась.
– Это значит совсем не то, на что ты надеешься, Влад.
– По-твоему, на что я надеюсь?
– На то, что мы будем вместе, – разводит руками. – Ты боишься остаться один. Варя после свадьбы переедет жить к Грише, Стеша отправится на учебу, все ее время будет занимать учеба, новые знакомства, увлечения… Может быть, даже появится любимый парень.
– Я ему ноги переломаю, – вырывается внезапно.
– Переломал бы ты ноги прошлому себе? Тому парню, который ко мне подкатил с ложью, мол, я лучше сестры, совсем на нее не похожа и все такое… Лгун.
– Знаешь, я ведь не соврал. Ты совсем на нее не похожа. И да, ты права. Я хочу быть с тобой, Лиза. С тобой…
– С бледной копией Евы? Ха!
– С ТОБОЙ. Эти слова принадлежали Еве, не мне…
– Ты подтвердил их, ты вылил на меня ушат грязи и заставил сомневаться в себе. своей привлекательности! Уничтожил меня, как женщину… Знаешь, что ты сделал? Ты испачкал все… Все мои хорошие воспоминания. Все, до единого, часы нашей близости просто стер, смешал с грязью… Какого было бы тебе узнать, что, допустим… в пик удовольствия я мысленно отдаюсь не тебе, но представляю на твоем месте какого-нибудь сексапильного соседа. Реального, из плоти и крови.
Скриплю зубами.
– Я этого не забуду.
– Я ошибался. Я не заткнул ей рот вовремя, потому что запутался, потому что меня дико перло от дряни, которой она накачивала меня. Это не оправдывает меня.
– Поэтому нет, Влад. Нет. Я столько лет прожила с тобой, лживым. Я больше не хочу этого.
– Я буду с тобой настоящим. Потрепанная версия того парня… Собрал все ошибки и кочки, какие только можно. Есть ли у меня шанс? Хотя бы крошечный.
– Я не отказываюсь от твоего отцовства и намерена принять предложение купить недвижимость.
– Было глупо уходить с пустыми руками. Но в этом тоже исключительно… моя вина. Не твоя. Я это исправлю. Клянусь… Ева понесет заслуженное наказание. Никаких поблажек. Рыпнется подать на апелляцию, огребет еще больше. Вот что я намерен сделать. Но взамен я попрошу тебя об ответной услуге.
– Какая же? – настороженно интересуется Лиза.
– Я купил тот самый особняк. Для принцессы. И совершенно не знаю, что с ним делать. У тебя всегда хорошо получалось обставить нашу недвижимость, и ты отлично работаешь с дизайнерами. Я прошу тебя помочь мне довести его до ума. Работы предстоит много… Поэтому я пойму, если ты откажешься, но буду рад привести этот родовое гнездо в божеский вид, тем не менее сохранив некоторый колорит и историческую ценность.
– Планируешь жить там?
– Нет. Но у нас есть дети. Планирую восстановить его ради наших детей. Живу я в квартир.
Живу воспоминаниями о том, как мы были счастливы.
Как по-настоящему меня… любили.
– Для начала я хочу там побывать снова и потом решу.
– Договорились.
Мы больше не муж и жена. Но мы и не чужие друг другу. Родные, но такие далекие…
И я пока не имею права просить Лизу уменьшить дистанцию между нами.
Однако я всегда был нагловатым, при достижении своих целей.
Поняв, что я потерял ее, потерял свою любимую, настоящую принцессу, ту женщину, которая освещала мою жизнь и искренне любила, я захотел вернуть ее и был готов ждать и трудиться ради этого столько, сколько потребуется.
Даже если весь остаток своей жизни мне придется идти к ней, безо всякой надежды на ответные чувства, я буду идти.
К ней.
***
Он
Спустя время
– Давай зайдем в кафе, у меня уже ноги отваливаются, папа, – просит Варя. – Как ты можешь так много ходить? У меня колени говорят «пока-пока…» Я чувствую себя старухой! Невыспавшейся старухой… Как мама справлялась с нами?
– Спроси у нее парочку советов.
– А я у тебя спрашиваю. Ты тоже неплохо справляешься с Мирошей, – Варя улыбается, называя братишку по имени.
Всеобщий любимчик, и я в нем души не чаю. Люблю сына безумно.
Казалось, моя жизнь в определенный момент зашла в тупик: развод, жена ушла, много грязных слухов, с дочками связь прервалась и больше не была такой крепкой, как раньше.
В пору спиться.
Знаю, многие, решившие прыгнуть выше своей головы в период, когда накатывает кризис среднего возраста, в итоге спились, опустились, но… Я выкарабкался, рождение сына вдохнуло в меня новую жизнь.
Теперь я снова готов горы свернуть.
– Это несправедливо, что мама расцвела после рождения ребеночка в таком возрасте, а я… на нуле. Мои ресурсы почти истощены, – продолжает жаловаться Варя. – Нечестно! – говорит совсем, как маленькая.
– Ты справишься.
– А ты? – коварно интересуется дочь. – Столько времени прошло. Долго вы еще будете дуться друг на друга? И поглядывать с интересом, но… исподтишка?
Глава 43. Он
– Вот, значит, как ты думаешь? Что мы с твоей мамой… просто… дуемся друг на друга? Лучше помолчи, Варюш, ага? – прошу миролюбиво, давая понять, что дочурке в наши отношения свой маленький, любопытный носик совать не стоит.
Потом скользнув взглядом по посетителям кафе, я узнаю в одном из них своего приятеля.
Гордей Тарасов! Надо же…
– Еще лучше за братишкой присмотри.
– А ты? – Варя напугана перспективе присматривать за двумя малышами сразу.
– А я скоро вернусь.
Поднявшись, зову знакомого:
– Давно не виделись! Гордей. Тарасов!
Он у стойки баристы, принимает из рук девушки напиток и, привычное дело, ему снова строят глазки. Так уж повелось, что на Гордея всегда заглядывались девушки и липли, как мухи на мед.
– Давно не виделись.
– Да неужели? Пересекались недавно, – возражает он. – Обсуждали дела.
– Было дело. По видеосвязи. Имею в виду, что в живую давно не пересекались. Ты как?
– Ничего. Жив, здоров. Все путем, а ты?
Потом Гордей замечает Варю, кивает ей, узнав мою дочь, и сильно удивляется, увидев, что с ней – двое малышей. Один, понятное, дело Варин. Гордей в курсе, что я дедушкой стал, но второй…
– Да ладно. Твой, что ли?
Объясняюсь коротко, Гордей задает вопрос. О шумихе с родовым гнездом все в курсе, скандал был знатный… О личном пока не распространяемся, и вид у Гордея такой, что на личном ему и похвастаться нечем.
У меня – есть сын и внучка… Отношения с Лизой понемногу налаживаются.
Мы не вместе, она живет отдельно, но… Положа руку на сердце, я бы ничего сейчас менять не стал.
Кто его знает, вторая ли это весна для нас, но я заново влюбился в нее. Теперь без подоплеки и двойного дна. Чувства чистые и выкристаллизованные разлукой, страданием, упрямством Лизы отдалиться от меня и моей настойчивостью быть с ней.
Неважно, в какой роли.
Мы все же не чужие, и я терпеливо сантиметр за сантиметром сокращаю дистанцию между нами.
Неважно, сколько времени еще потребуется, но мы все чаще проводим время вместе, и, если быть честным, я почти все свое свободное время посвящаю жене и сыну. Две трети свободного времени и сердца – им, оставшийся кусочек делю на других.
Я делаю так, как чувствую, и не мне рассуждать, как правильно.
Впервые я не планирую и не привношу ожидания, просто наслаждаюсь моментами зрелого счастья. Я получаю его сейчас в той мере, что заслужил, и, пожалуй, даже намного больше.
Мы болтаем обо всем, и по настроению Гордея понимаю, что он так и не оправился после сложного развода с женой. Хоть и утверждает, что все путем, но он насквозь пропитан тоской. Неудивительно, что некоторые девушки смотрят на него с желанием и уверенностью, что именно на ее груди этот мужчина найдет приют и утешится.
– Похоже, реально жопа? Извини, но ты не тянешь на счастливого и довольного жизнью.
– И как это касается наших дел? Никак, Влад. Все путем, тебе не о чем переживать.
– Главное, инфаркт не получить. Это дело не хитрое. Стресс за стрессом…
– Кто бы говорил, – язвит Гордей.
Мол, сам-то ты давно таким правильным стал?
– Я вовремя остановился. Но ты, Гордей, продолжаешь нестись под гору. В целом, как корабль назови, так он и поплывет. Извини, мне пора.
Гордей спрашивает у меня взглядом, мол, в чем дело, я показываю в сторону дочери.
Варюшка в панике. Оба малыша требуют внимания.
– Кажется, у меня намечается маленький аврал. Детишки раскапризничались, и дочка не знает, за кого хвататься. Материнские инстинкты требуют взяться за дочь, но есть еще и другая сторона медали… Избавлю-ка я ее от мучительного выбора.
Напоследок я похлопываю Гордея по плечам, приобняв, и спешу на выручку дочери. У той глаза едва ли не на мокром месте, и в жестах отчетливо читается паника.
– Папа, ты вовремя! – выдыхает она, наблюдая, как я беру сынишку, покачиваю его.
Мирон замолкает у меня на руках, потом в поле его зрения появляется бутылочка с маминым молоком, и для этого парня все остальное перестает существовать. Лопает за обе щеки, довольно причмокивая.
– Ты должен дать мне пару уроков, как не быть мамой и при этом так уверенно чувствовать себя с ребенком. Я все время, когда беру Нюту, боюсь сделать что-то не так! – жалуется дочь. – И устаю кошмарно… Вроде в квартире помощница прибирает, но… Все равно не высыпаюсь.
– А ты попробуй без помощницы обойтись, – предлагаю я. – И сразу же начнешь высыпаться.
– Это шутка такая, да?
– Неа… У мамы спроси. Как мы справлялись без помощниц…
– Ладно, я справлюсь. Знаешь, не так уж и устаю, даже подремать иногда успеваю! – мигом соглашается дочка, и я посмеиваюсь про себя: другое дело, а то разнылась, е мое…
***
Она
Кто бы мне сказал, что после родов я, поздно родящая мамочка, буду чувствовать себя настолько хорошо…
Я бы не поверила, честное слово.
Потому что беременность была не из легких, потому что возраст… Потому что каждый второй норовит поумничать, что у поздно родящих чаще молоды рожениц появляются детишки с проблемами и отклонениями. На свете много таких доброжелателей, проходящих мимо и норовящих плюнуть свое мнение, которое у них никто не спрашивал.
Роды я тоже не могу назвать легкими, но все перекрыло чувство, когда к моей груди приложили сыночка.
Все беды, боль и страхи отошли на второй план.
– Какой ты у меня красивый… И богатырь… Весь в своего папу, – произнесла со слезами на глазах, зная, что Влад рядом, волнуется и ждет в коридоре.
У позднего материнства есть свои минусы и сложности, но и приятного тоже хватает. Никуда не спешишь, наслаждаешься каждым моментом, потому что наконец-то осознаешь, насколько они ценные, эти мгновения.
Неповторимые, хрупкие, ясны и чистые…
Такие эмоции не могут не обновлять изнутри, освещая даже самые затемненные уголки души и сердца. Они позволяют на многое посмотреть под иным углом и отпустить обиды.
В конце концов, позади осталась половина жизни, и вторую половину хочется прожить, уже в полной мере зная себя, догадываясь о мотивах, которые движут теми, кто рядом, ведь чужая душа – как ни крути, потемки…
Появление долгожданного сына изменило не только меня, но и Влада тоже преобразило. Я без зазрения совести начала пользоваться его помощью и не отказываю себе в удовольствии попросить его посидеть с ребенком, когда мне это необходимо. Стараюсь предупреждать заранее, еще ни разу не отказался…
С дочерьми в младенчестве сидела я одна, Влад работал, как вол, за десятерых, поэтому многие моменты упустил и просто не знал. Да и я подзабыла кое-что тоже, давно была мамочкой. Теперь он наверстывал упущенное, а я вспоминала, тем не менее, понимая, что каждый ребенок – особенный, со своим характером и запросами. Тем более, такой, как сынишка Влада.
Варя, как-то несколько раз пыталась сбагрить мне на руки заботы о внучке. Я, конечно, навещаю дочь, вожусь иногда с внучкой, но сидеть с ее малышкой, когда у меня самой на руках есть требовательный командир… Нет уж, увольте. Сама, дорогая моя, а не справляешься, так найми нянечку… В итоге, справляется, постоянно советы спрашивает, и, будь ее воля, она бы наверное, еще и круглосуточную видеосвязь настроила, используя меня как бесплатное приложение по советам… Но я научилась разделять, и это пошло нам на пользу… Да, иногда Варя дулась, но так же быстро отходила. И опять в этом была большая заслуга Влада, который тоже изменил линию поведения и больше не потакал капризам дочери, указывая иное направление для ее действий и интересов.
***
Когда Влад возвращается с сынишкой, я наблюдаю за их приходом из окна. Ничего не могу поделать, мне нравится смотреть за бывшим мужем. Я помню, каким он был в последний месяц перед нашим разводом. Надменный, жестокий, зарвавшийся в цинизме и вседозволенности, не видящий берегов ни в словах, ни в действиях…
И как разительно отличается от него тот мужчина, который сейчас направляется ко мне с улыбкой на губах.
Изменения требуют времени, большая работа проделана в каждом из нас и… Кто знает, кем друг для друга мы станем завтра?
Не просто бывшие муж и жена, родители, друзья, соратники и партнеры, но и…
Кое-что большее.
Какого-то черта я ведь разрешаю ему иногда ночевать в квартире, которую он купил для нас с сыном.
***
Влад действует осторожно и хитро перетаскивает свои вещи… Сначала – ванные принадлежности, потом – мелочи, аксессуары…
И однажды, через год, я встану и с удивлением замечаю, что половину моего шкафа в спальне занимают его вещи, на столике привычно вперемешку стоят наши парфюмы, и простыни красноречиво смяты.
В санузле шумит вода…
Сынишка еще спит.
В растерянности сажусь на кровать. К щекам приливает жар от воспоминаний о минувшей ночи…
– Подашь мне полотенце? – спрашивает Влад, высунув голову из-за двери. – А ладно, сиди. Я сам возьму!
Он нагло дефилирует обнаженным, заставив меня смутиться еще больше. Неторопливо оборачивает вокруг бедер полотенце, неспешно выбирает белье из комода.
Мы практически живем вместе… Хотя, почему, практически? Так и есть… живем вместе.
Вот уже несколько месяцев.
Влад переехал к нам, но переспали мы накануне ночью… впервые.
– Я никогда и никого так не любил, как люблю тебя. Ты станешь моей женой? – разворачивается ко мне с кольцом в руках.
– Что?
– Мы переспали. Как честный мужчина, я просто обязан на тебе жениться.
– Ах, обязан.
– Вынужден, – кивает с улыбкой в глазах.
– Не собираюсь тебя вынуждать. Может быть, я стала более современных взглядов и придерживаюсь… свободных отношений? – говорю небрежно.
Взгляд Влада темнеет. Подобного он не ожидал…
Сколько времени он добивается моего расположения? Долго…
За это время я успела перемолоть обиды и поверить ему снова, он доказал, что настроен серьезно и стал по-настоящему тем мужчиной, с которым я бы хотела провести всю вторую половину жизни.
– Нет, я все-таки старомодная. Я согласна выйти за тебя, Влад.
