Текст книги "Playthings"
Автор книги: Диана Комарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)
Естественно, апофеозом шоппинга стала покупка босоножек на шпильках. Ясно понимая, что я полный ноль и профан, я с самым умным видом перемерила десятки моделей, стараясь выглядеть не особо напуганной при виде шпильки или каблука. Меня радовало одно – стоять я в них могла, но делать несколько шагов не рисковала, лишь опасливо топталась на месте. Некоторые босоножки были жутко неудобные, даже стоять было тяжело, но попадались и такие, в которых я практически не чувствовала дискомфорта. Одни из таких удобных я и купила, даже не смотря на то, что они были вполне обычными – на тонкой металлической шпильке, с черными кожаными перемычками. Это не мешало мне смотреть на них с праведным ужасом и представлять в голове красочные картинки сломанных и вывихнутых конечностей.
Ладно, как-нибудь разберемся. Homo sapiens как никак.
– И откуда столько пакетов? – изображая священный ужас, спросила я Джес, когда мы спускались на парковку. – Мика мне голову оторвет! Если его раньше с инфарктом не увезут...
– Ничего с ним не случится, не сочиняй, – рассмеялась та, поигрываясь ключами от машины. Если она на джипе, то как передвигается Аарон? Или у него попросту есть рабочая машина с водителем?
– Ты бы видела, какие у него были глазищи, когда он увидел случайно мой счет из парикмахерской. Спросил еще: "Может, за эту сумму они еще и эскорт-услуги оказывают и машину полируют?". С тех пор я свои счета прячу подальше...
На самом деле, это я так спрашивала у Сьюз, когда увидела ее счета за парикмахерскую. Лично я всегда стригусь за меньшую сумму, и ничуть от этого не страдаю, а вот университетская подруга считает, что в данном случае "цена определяет качество" и не жалеет денег. Хотя разницы никакой, скажу я вам. Впрочем, знаю одно – у Блондина будут такие же огромные глаза и нервный тик, когда он увидит это бессчетное количество пакетов. И в лучшем случае я отделаюсь легким испугом. Хотя кого я пугаю? При желании смогу его скрутить как младенца, учитывая, что все козыри у меня в руках...
С этими оптимистичными мыслями я и вернулась домой, поддерживая с Джес какой-то бессмысленный треп о вреде курения. Однако ни отца, ни его глобальномыслящего сына в особняке не было. Куда мог направить свои гормоны Мика, я еще могла предположить (в чем я и не ошиблась позднее), но куда запропастился в восемь вечера Аарон, мне фантазии не хватало. Если отсутствие Громилы я объяснила тем, что он поехал к друзьям и обещал скоро вернуться, то про отсутствие главы семейства Джес сказала что-то мутное вроде "засиделся на работе, с ним бывает" и спросила меня про ужин. Надеюсь, что отец и сын сейчас не вместе утихомиривают гормоны, а то я окончательно разуверюсь в Аароне, который начинал мне нравиться.
На мое удивление, эта сладкая парочка вернулась точно к ужину и одновременно – их возбужденные голоса я услышала еще у входной двери, в это время расставляя приборы на столе. Запах поджаренного картофеля уже вызывал у меня голодные спазмы желудка, и я мысленно уговаривала себя не сунуть в блюдо руку. Про отбивные, запах которых травмировал мою детскую психику уже с полчаса, вообще молчу. В общем, я хотела поскорее сесть за стол, сами понимаете.
– Забрал у Джефферсона мартини, Рон? – спросила Джес громко, не дожидаясь пока глава семьи изволит показаться общественности.
– Да, спасибо что напомнила, – отозвался Аарон. Ни усмешки, не ехидства в его голосе я даже не услышала – неужели мне когда-нибудь тоже попадется такой потрясающий мужчина, который будет понимать меня с полуслова? Попадется, куда он денется. Надеюсь, а то не хватало мне потом мучаться с типичным типажом придурка и эгоиста, как я обычно люблю. Мне везет на "выдающихся" бойфрендов, от которых сводит кишки.
– Я забрал отца из офиса, между прочим – еле выволок! Джефферсон в него вцепился как клещ, – сообщил Блондин, заходя на кухню первым. – И не отбрыкивайся, я сам все видел, и заметил почти выпитую бутылку скотча, – насмешливо выдал он идущему позади Аарону. Первым делом я заметила, что Мика был не в своей белой футболке, а в какой-то гавайской цветной рубашке, что очень меня заинтересовало. Особенно тот факт, куда могла деться майка и почему. Потом – что он тащит в руках коробку с чем-то позвякивающим, которую поставил на разделочный столик рядом с кофеваркой. Если это – то самое джефферсоновское мартини, его явно больше одной бутылки.
– Этой бутылке скотча уже как месяц скоро будет, – проворчал Аарон, снимая на ходу свой черный пиджак. С джинсами, но под белоснежную рубашку этот пиджак смотрелся несколько забавно, но не слишком официально. Не люблю официальность, и намереваюсь этим воспользоваться в будущем, когда займусь дизайном. Если практика у мадам Жюстин мне поможет, я смогу начать планирование немного нового стиля в одежде, к которому старалась стремиться сама. – Выпил всего одну стопку, а ты ворчишь, будто собственноручно тащил мое безвольное тело от самого кабинета, – хохотнул Каллахен-старший, отбросив пиджак на свободный стул. Он и вправду был кристально трезв, по моему мнению, стопка скотча особо дело не меняет.
Теперь мне предстояла самая важная часть вечерней программы – поздороваться со своим бойфрендом, и я понятия не имела, как это провернуть помягче и побыстрее. И не одной мне – Блондин чуть замешкался, отходя от оставленной коробки, и посмотрел на меня. Иногда я опасаюсь, что из меня на самом деле ужасная актриса, потому что трудно даже шаг сделать в сторону человека, который всю сознательную жизнь играл на твоих нервах. Хотя сделать надо всего ничего – подставить щечку для поцелуя и приобнять Блондина, изобразив легкую счастливую улыбочку. Это легко.
– Еще немного, и я собралась бы оставить ночевать тебя на улице, – сообщила я ему, проделывая все вышеозначенное. Об этом мы договорились еще в самолете, чтобы потом не путаться и не выглядеть полными идиотами. – Садись ужинать, гулящая душа. Смотри не скушай собственные носки – у нас сегодня настоящая домашняя отбивная, – я усмехнулась, возвращаясь к раскладыванию оставшихся приборов.
– Судя по всему, шоппинг удался? – спросил Мика, отодвигая ближайший стул.
– Ты не представляешь, насколько... – хитро сощурилась я, похлопав его по плечу, когда проходила мимо за чистыми бокалами. – Беру все свои слова обратно: этот отдых мне определенно начинает нравиться, – насмешливо прошептала я ему на ухо, уже возвращаясь со стаканами и намереваясь устроиться на стуле рядом с ним. – Особенно с твоей кредиткой.
– Ты не забудь, что услуга за услугу, Мелкая, – не менее хитро сощурился Мика, глядя на меня своими кошачьими глазами и чуть придержав меня за руку. – Так что пользуйся на здоровье, но потом не отбрыкивайся...
Глава 6
Полуночники
Большую часть ужина я косилась на Мику с плохо скрываемым любопытством. Во-первых, мне ужасно хотелось выяснить заранее, от чего мне потом «не отбрыкиваться», как он выразился, а во-вторых, поинтересоваться при случае, кто снял с него эту белоснежную майку – может, тут есть местная полиция нравов, и нашего красавчика прижали к стенке? Белая майка ему подходила больше, скажу я вам – в этой гавайской рубашке он туриста напоминает, не больше.
– Мы после ужина кино собираемся посмотреть. Вы никуда не собираетесь поехать? – спросила Джес с любопытством, глядя на сосредоточенно жующего Мику.
– Я сегодня накатался, может быть, завтра... – покачал головой тот. – Если при просмотре будет мартини, я весь ваш.
– Будет тебе мартини, троглодит... – беззлобно усмехнулся Аарон. – Я ради этого его и привез, собственно говоря. Что смотрим? Только не какой-нибудь фильм ужасов, а то Джес потом полночи будет ворочаться.
– Не сочиняй, это ты просишь потом не выключать свет, – показала ему язык супруга, улыбаясь.
Я наблюдала за ними одним глазком, улыбаясь и делая вид, что всецело занята остатками ужина и возила по тарелке оставшийся кусок отбивной, которая уже не лезла в мой юный организм. Наблюдала, потому что эти двое были просто идеальной парой, несмотря на разницу в возрасте – эти взгляды, улыбки, жесты были так безупречны, так неповторимы, что мне самой хотелось оказаться на месте Джес. Я так хотела, чтобы на меня смотрели так же, и так же ловили мой взгляд, как это делали эти двое. Им настолько хорошо, что мне бы и в голову не пришло, что они уже три года вместе. Целых три огромных длинных года, а не пару месяцев. Наверное, я просто не в состоянии ужиться с кем-нибудь больше нескольких месяцев, как ни крути. Но это ведь не повод для грусти? Мне и так хорошо...
Остаток вечера мы просидели в гостиной перед огромным плазменным экраном, пили мартини и смотрели "Пиратов Карибского моря". Я в полудреме привалилась к Блондину, медитируя над своим единственным бокалом мартини, да и то он был всего наполовину пуст. Потом я его чуть было на себя не вылила, и бокал у меня забрали. После того, как до нас донесся храп Аарона, который вообще уснул перед экраном, решено было сворачиваться и отправляться спать.
Пока Мика изображал пантомиму "где моя любимая майка, женщина?!", переворачивая все вещи и приводя комнату в состояние абсолютного бесконтрольного бардака, я смогла даже спокойно переодеться в свою привычную пижаму, состоящую из шорт и футболки, поскольку Громиле до меня в данный период времени дела не было. В результате он нашел футболку где-то под завалами моих пакетов с покупками, обвинил во всем меня и с ворчанием стал переодеваться, пристроившись на краешке кровати. Сказать мне было нечего, да и не хотелось портить себе настроение глупыми стычками, которые возникли на пустом месте. Не знаю, странно это или нет, но мне и вправду не хотелось тратить силы на эти столкновения разумов, когда каждый пытается выглядеть как можно круче, а со стороны это смотрится смешно и нелепо.
Я смотрела на рельеф его спины, когда Мика снимал рубашку и надевал свою футболку с надписью "Born to be wild", и лениво размышляла о том, что я так давно не видела, как он играет в баскетбол, потому что никогда не ходила на университетские игры. Причину этому я вспомнить не могла, возможно, это банальное отсутствие времени, потому как особой принципиальностью я не страдала, и пропускать игры нашей команды из-за присутствия в ней Мики по этой самой причине не стала бы. Возможно, мне стоит в новом семестре посетить хотя бы одну игру, чтобы убедиться в том, что Блондин не зря пользуется такой популярностью.
– Итак, на что ты умудрилась просадить кучу денег, судя по количеству пакетов? – с любопытством спросил Мика, растягиваясь на кровати поверх одеяла на животе, вытянувшись с комфортом почти во всю длину кровати. Я окинула его беглым взглядом от ступней до кончиков встрепанных волос, в очередной раз удивившись, какой же он все-таки долговязый.
– Тебе настолько любопытно? – переспросила я.
– Видимо, да. Это просто настолько необычно для тебя... Купили туфли? – поинтересовался он, улыбаясь.
– Купили, если тебе от этого стало легче. Смотри, не лопни от ехидства, пожалей эти простыни. Кстати, Казанова, где твоя майка? Где ты откопал эту рубашку? – я приподняла брови, поудобнее устраиваясь на подушках. Мика в ответ глухо усмехнулся, уткнувшись лицом в подушку, и пожал плечами.
– Одна милая девушка испачкала ее блеском для губ, – сообщил он несколькими секундами позднее, поднимая голову от подушки. – Думаю, тебе вряд ли будет интересно услышать, при каких обстоятельствах это произошло. Так что ответ достаточно подходящий, да?
– Вполне, – кивнула я. Выходит, я носилась по этому магазину как бешеная собака, а этот маменькин сыночек окручивал очередную блондинку в каком-нибудь кафе? Хорошо устроился. Надеюсь, он не планировал то, что я должна буду сидеть в этом особняке и прикрывать его зад? Не дождется. Я тоже хочу подцепить горячего пляжного мальчика и отдохнуть от всех Каллахенов. Не знаю, удастся ли мне сия затея, посмотрим.
– Знаешь, а ты все-таки мазохист, – сообщила я позднее. – Ты проверялся у психоаналитика? До сих пор голову ломаю, зачем ты устроил эту комедию? Даже не комедию, а настоящий цирк на выезде, со мной в главной роли. Зачем тебе это, Блондин? Ладно я, бессердечная сука, которая пользуется тем, что в ответ получила должность ассистента мадам Жюстин, отдых на побережье – хотя сейчас это трудно назвать отдыхом, некоторое пополнение в гардеробе и новые ощущения. Будет о чем вспомнить, если ты не втянешь меня в очередное абсолютно сомнительное дельце. Мне ни горячо, ни холодно от успеха или провала нашей сделки. Но – ты? Ты ввязался в очень странное и явно не направленное на успех дело, потому как предложил сделку девушке, которая и в грош тебя не ставит, прости за откровенность. Куда проще было бы позвать влюбленную в тебя дурочку, которая будет виснуть на твоей шее, млеть от восторга при одном только взгляде на твою потрясающую задницу и уж явно изобразит твою подружку намного лучше меня. Смысл от этого цирка, Ми-Ми?
– Ты так хочешь об этом поговорить? – с любопытством переспросил Каллахен, подперев щеку ладонью. Весь мой монолог о цирке на колесиках он выслушал с самым непроницаемым лицом, без малейшего ехидства, глядя на меня. Обычно мне непривычно выдерживать его взгляд долгое время при разговоре и особенно тяжело при многочисленных стычках, но сейчас Мика смотрел на меня совсем по другому. Не сказать, чтобы этот взгляд был откровенно доброжелательным, но и неприязни в нем не было. Немного любопытства, немного интереса. Этакий коктейль.
– Ну, когда-то же нам надо об этом поговорить, – отозвалась я, откинув челку с глаз.
– Хорошо, – Мика небрежно пожал плечами, продолжая разглядывать меня. – На какой вопрос мне ответить: про цирк на выезде или про влюбленную дурочку? – улыбнулся он.
– Не ерничай, – отмахнулась я.
– Почему ты? – неожиданно серьезно сказал Мика, мгновенно убрав улыбку с лица. – Мы никогда не были такими уж заклятыми врагами, как все считают, и как говорим окружающим мы. А наши шуточки и активные военные действия всегда заканчивались не так плачевно, если бы мы велась открыто неприязненная война.
– А кто написал мне на лобовом стекле нехорошее слово? – приподняла брови я.
– Так оттерлось же.
– Железная мужская логика... – проворчала моя вредность.
– А кто мне все шины спустил перед выпускным балом?
– А кто наговорил одному печально известному сокурснику столько гадостей, что он до сих пор от меня шарахается от прокаженной?
Мика неожиданно громко расхохотался, спрятав лицо в подушке. Пока он отсмеивался, я чувствовала себя полной идиоткой, как будто сказала какую-то смешную глупость.
– Что ты ему наговорил, признавайся? – зарычала я, начиная злиться то ли на саму себя, то ли на то, что этот нахал ржет как сумасшедший. – Каллахен...
– Не скажу, – покачал тот головой, поднимая голову от подушки. – Тебе еще рано знать подобные великие слова, женщина. И это наши мужские дела.
Мне опять захотелось просто взять и врезать ему, но я сдержалась из практических соображений – не хотелось потом получить сдачи и устроить потасовку прямо в спальне.
– "Это наши мужские дела", – передразнила я его, скорчив гримасу. – Позер.
– Я никогда не выносил весь этот бред между нами на мировой уровень, – вернулся к старой теме Мика. Меня удивило то, что он не стал огрызаться на "позера", хотя и не был в восторге от моих поддразниваний. Выходит, он сам хотел поговорить на эту тему, просто ждал, когда я сама додумаюсь ее обсудить. Я что, настолько предсказуема?
– Ты называешь наше это соперничество бредом? – приподняла брови я, сложив руки на груди.
– А как это назовешь? Ты все это начала. Я лишь отвечаю, – лаконично отозвался Мика.
– Я начала? Ты всегда все начинаешь первым! Ты цепляешься ко мне, к каждому слову, к каждому жесту и к каждому поступку. Ты понять не можешь, как это я могу называть тебя сволочью и эгоистом, отмахиваться от тебя и открыто заявлять, что ты придурок, в то время как остальные за тобой толпами бегают и слезами обливаются от счастья, стоит тебе улыбнуться. Я так настойчиво расшатываю твой трон, что ты бесишься, но ничего с этим сделать не можешь.
– Дура, никакой ты трон не расшатываешь, приди в себя, – скривился Каллахен.
– Но ты бесишься, что я всегда считала тебя самовлюбленным кретином?
– Ты не настолько пуп земли, чтобы я маялся из-за твоего мнения, – отрезал он. – Мне все равно, что ты думаешь обо мне. Я не виноват, что ты ревнуешь.
– Я ревную?! – я едва на кровати не подскочила от такого заявления. – Рехнулся?
– А кто смешивает с дерьмом каждую девушку, находящуюся в метре от моей драгоценной персоны?
– Я же не виновата, что ты выбираешь себе одних пергидрольных идиоток с полным отсутствием мозга? – хмыкнула я. – Выбери себе нормальную девушку, и я умою руки. Обещаю. Ты слишком легкомысленно относишься к жизни, Блондин, и слишком много тратишь времени на бесполезные развлечения. Можешь наговорить мне кучу гадостей в ответ, но это правда. Тебе пора становиться серьезнее. Ты не сможешь всю жизнь волочиться за всеми этими легкомысленными девушками, это глупо...
– Серьезнее? Ты носишь кеды и дурацкие футболки!
– Это всего лишь одежда. Ничего не изменится, если я надену платье и туфли.
– И ты хочешь мне сказать, что я должен измениться? – раздраженно отозвался Мика, глядя на меня исподлобья. Взгляд его опять стал тяжелым, и я отвернулась к окну.
– Не надо сравнивать себя и меня. Если мне посерьезнеть еще больше, я превращусь в зануду.
– Ты и сейчас зануднее некуда...
Я фыркнула в ответ на этот сомнительный комплимент, но промолчала. Несколько минут прошли в полной тишине, нарушаемой только шумом океана и криками чаек, летающих на побережье. Я понимала, что это молчание явно не лучший способ наладить отношения, но ничего поделать не могла.
– Знаешь, – первый начал Мика, поднимаясь с кровати и направляясь в сторону балкона. – Если бы ты была парнем, мы бы стали хорошими друзьями. Но в этом-то и проблема...
Я насупилась еще больше, глядя как он выходит на балкон и сливается с темнотой ночи в своей синей футболке и боксерках. Даже если бы мы были парнями, мы бы стали соперниками. Я не уверена, что будь я парнем, пользовалась таким же успехом, что и Мика, скорее всего я бы просто терпеть его не могла как и сейчас, из-за этой его сладкой и абсолютно бесполезной жизни. Может, это банальная зависть, но мне все равно.
– Ты уже не хочешь продолжить разговор? – донесся до меня его насмешливый голос с балкона. – Окна спальни Джес и папы выходят на другую сторону, так что если ты опять начнешь вопить, лучше сделать это здесь.
Ворча вполголоса на этого патологического зазнайку, я вылезла из-под одеяла и вышла на балкон, закрыв за собой дверь. На плетеных стульях все еще висело мое полотенце и купальник, на одном из них, закинув ноги на столик, сидел Мика, лениво почесывающий живот.
– Мы бы не стали друзьями, – отрезала я, усевшись на свободный стул рядом с ним и всей грудью вдохнув влажный океанский воздух, солоноватый и теплый. – Даже будь я парнем, я бы жила в тени несравненного Мики Каллахена и даже не пыталась быть похожей на тебя, как это обычно делают многие малолетки.
– Джей, один вопрос. Будь ты сейчас блондинкой с формами супермодели, шикарной улыбкой и бесподобной задницей, ты бы рассуждала о моем легкомыслии так же, как и сейчас? Мне кажется, ты бы сейчас отдыхала на каком-нибудь курорте в Эл Эй, и в данный момент крутила задницей в одном из прибрежных клубов...
– Мы не об этом сейчас говорим.
– Еще как об этом.
– И кто из нас зануда? – хмыкнула я. Мика громко усмехнулся в ответ и шутливо пригрозил мне пальцем. – Так почему я, Блондин?
– Потому что ты справишься с этой сделкой намного лучше, чем все мои подруги. Ты же сама говоришь, что у них нет мозгов...
– То есть ты мне сам говоришь, что у твоих девушек нет мозгов? – удивилась я.
– Конечно, ты думаешь, я слепой? – фыркнул Мика, а я рот приоткрыла от удивления. Что это с ним? – Если бы ты спросила, что я думаю о наших университетских девушках вроде Кэссиди, я бы тебе так и ответил. Мне не нужны их мозги, мне они ни к чему. Знаешь, я не любитель интеллектуальных бесед во время секса. Для разговоров о законах Фридриха у меня есть друзья.
– Ты что, настолько ограниченный? – не удержалась я.
– Это не ограниченность. У красивых девушек вроде Кэссиди нет мозгов, но они потрясающи в постели. А умных и красивых я еще не встречал. Что поделать, если в мире есть либо красивые, либо умные?
Логика типично мужская, но что с ним поделать? С одной стороны он прав: в нашем университете нет ни одной потрясающе красивой умницы с высшими оценками в классе. Интересно, это хорошо или плохо? Все было бы определенно иначе, чем сейчас. У Мики не было бы разделения на развлечения и на общение, да и подобная умная красотка давно бы окольцевала нашего баскетболиста при первой же возможности. И скорее всего, после этого наше милое соперничество с Блондином сошло бы на нет еще в первые месяцы их отношений. Определенно, это пошло бы на пользу нам обоим.
Но что есть – то есть. И Мика, привыкший не совмещать приятное с полезным, если так и не встретит свою симпатичную умницу, женится по расчету на какой-нибудь бизнес-леди, заведет кучу любовниц и так и не выйдет из подросткового возраста.
А мне есть до этого дело, что случится с этим эгоистичным зазнайкой через пару лет? Пока нет, поэтому я оставила свои размышления при себе и уставилась в черное небо с такими низкими звездами, что можно было рукой дотянуться.
Но теперь отчасти я его понимала.
– Пойдем искупаемся?
– Чего-о-о?! – вопрос настолько меня ошеломил, что я чуть со стула не свалилась. – Ты в своем уме? Ночь!
– А я уже собрался предположить, что мы все-таки нашли общий язык... – вздохнул он, пряча улыбку. – Я тебе открыто признался, что считаю тебя другом, а ты еще кочевряжишься!
– Когда это ты признался? – усмехнулась я, начиная посмеиваться. – У меня нет проблем со слухом.
– Когда я сказал, что все мои любимые девушки абсолютно не имеют мозгов... – Мика уже не прятал улыбку, и даже потянулся к моему купальнику, висящему на соседнем плетеном кресле. – Да хватит тебе! Я же не зову тебя осваивать джакузи папы, – подмигнул он мне, перекидывая мне в руки купальник. – Как я уже говорил, либо красивая, либо умная... Давай, переодевайся, я жду тебя на кухне.
Одним быстрым движением Мика слетел с кресла и, взлохматив мне шевелюру, уже возвращался в комнату. Я с усмешкой посмотрела ему вслед, еще немного задержавшись на балконе.
Он опять прав. Нам пора попробовать в очередной раз наладить отношения хотя бы до такой степени, чтобы не хотеть порвать друг друга на клочки при каждом споре. С одной стороны, эти постоянные споры так прочно вошли в мою жизнь вместе с самим фактом существования Блондина, что не хотелось этого терять. А вдруг это наоборот пойдет на пользу? Но я сомневаюсь, что в университете все станет по другому.
Ты много думаешь, Джейсон. Не к добру это.
И вообще, неужели я поведусь на предложение искупаться в океане посреди ночи?
Черт возьми, да!
Натянув высохший купальник и прихватив полотенце, я выглянула в коридор, на ходу натягивая футболку. Заглянув за угол чисто из любопытства, я обнаружила, что в спальне Аарона и Джес темно и супруги уже спят, а потом только спустилась вниз. На кухне горел свет, а Каллахен-младший трескал яблоко, сидя на краешке стола и болтая в воздухе ногами. Яблоко он истязал небольшим ножом для фруктов, предварительно срезав шкурку. А я люблю есть этот фрукт без подручных средств, оставляя только огрызок.
– Что так долго? Ты звонила маме, чтобы спросить, можно ли тебе искупаться в темном страшном океане ночью? – усмехнулся Мика, поднимая на меня глаза и отправляя в рот очередной кусок яблока.
– Нет, я будила Аарона, чтобы спросить его, можно ли мне закопать труп на заднем дворе, – отозвалась я, проходя мимо него к двери, ведущей на улицу к пляжу. – Уточняла, где у него сарай с лопатами.
– Один-один, – невозмутимо кивнул Мика, откладывая яблоко с ножом в сторону и соскакивая со стола. – Представить не могу, какой занудной ты станешь в старости. Прекращай, а то тебя внуки бояться будут!
Песок был еще теплый, а океан спокойный – самое лучшее время, чтобы освежиться в теплой воде. Мика, успевший переодеться в плавки-шорты даже раньше меня, быстро стянул футболку и пошел покорять волны первым. Судя по тому, что воплей ужаса я не услышала, вода была не слишком холодная, да и вряд ли она успела остыть с вечера.
Никогда не купалась ночью, поэтому мне было и непривычно, и несколько страшно. Если при свете солнца океан был бирюзово-голубым, то теперь он был черным и сливался с небом. Отбросив мысли о том, что в темной воде плавают всякие кошмарные существа (да, у меня богатое воображение!), я понадеялась на то, что они, если что, прельстятся на Мику, уже отфыркивающегося от воды где-то на приличном расстоянии от берега.
– Тебя что, парализовало?! – рявкнул Каллахен, вальяжно плескаясь где-то вдали. – Вода замечательная.
Отвечать я не стала и, перепрыгивая через прибрежные волны, отправилась покорять черный океан. Как я уже говорила, пловец на далекие расстояния из меня никудышный, поэтому далеко от берега я плыть не собиралась. Мика, сообщив мне, что сплавает на глубину и вернется, отправился изображать из себя арктического кита. Когда он вернулся, отфыркиваясь и выравнивая сбившееся дыхание, я ради развлечения ныряла где-то на мелководье, хотя под водой тоже была одна чернота. Возвращение Великого Пловца ознаменовалось кучей брызг в мою сторону, после чего мне пришлось принять бой. Остаток купания мы с криками носились по мелководью как двое пятилеток, перепрыгивая волны и брызгаясь водой – на самом деле занимательное занятие, скажу я вам, если не обращать внимания на то, что вторым пятилетним ребенком был Мика Каллахен. Для меня открытием было увидеть этого пижона, ради развлечения удирающего от накатывающих на берег волн...
Через какое-то время ветер усилился, волны стали выше и сильней – мы признали наш проигрыш природе и выбрались на берег. Подхватив вещи, мы вприпрыжку бросились в сторону дома, по дороге споря из-за того, кто будет занимать ванную на втором этаже. Душ был и на первом, собственно, поэтому мы спорили без особого энтузиазма. Уже на кухне Мика уступил мне второй этаж, мотивируя это тем, что у него "уже отмерзло все самое главное" и что нет сил подниматься по лестнице в этих ледяных плавках. Когда я вернулась в спальню, Блондин уже спал, уткнувшись носом в свою подушку. Да и я тоже не особо долго ворочалась, все-таки ночное купание полезно перед сном, что ни говори.
Надо повторить при желании завтра.
Утро ознаменовалось тем, что я проснулась с ощущением чужеродного присутствия на своей территории. Это самое чужеродное выразилось в подушке на моей голове – и, судя по тому, что моя подушка была на месте, то, что было сверху, можно было смело назвать подушкой Блондина. Так какого, простите, хрена, подушка делает у меня на голове?
Ворча что-то про безмозглых великанов, я выбралась из-под подушки и заняла относительно вертикальное положение. Спать хотелось почему-то до сих пор. На самом деле я тяжело встаю по утрам, даже если сплю до полудня. Но увиденное заставило меня мгновенно забыть про сон и про подушку. Нет, обнаженного Каллахена я не обнаружила, ключи от новенького "Феррари" тоже, – всего лишь Блондина, сидящего в изножье кровати и рассматривающего мои только купленные босоножки на шпильке. Откуда он их взял, понятия не имею! Неужели в вещах рылся?!
Молча схватив подушку, я швырнула ею в видимого противника, искреннее надеясь на то, что босоножки останутся в живых. Подушка попала в цель, но вопль ужаса, который выдал Мика, чуть не довел меня до инфаркта.
– Господи, идиотка! Я перепугался до смерти! Ты бы хоть кашлянула для приличия! – рявкнул он, еле удержавшись на краешке кровати и пытаясь успокоить сбившееся дыхание. – Я чуть не... Тьфу, тебе даже ума не дали! Есть красивые, есть умные, а ты третий тип! – он швырнул в меня одной босоножкой, от которой я спряталась под одеялом.
– Руки прочь от моих вещей, клептоман! – фыркнула я в ответ, пригрозив ему этой самой босоножкой. – Испортишь еще. Ты цену видел?!
– Слава Богу, что нет... – отозвался Мика хмуро, – В отличие от тебя, у меня ранимая детская психика.
– Еще вспомни про "люблю свою девушку и долгие прогулки по пляжу", – я гнусно захихикала, нятянув одеяло до самого носа, чтобы спрятать свой зловеще-довольный оскал.
– Ты права, кстати, надо нагуливать загар... – с серьезной миной отозвался Блондин, напрочь проигнорировав мое хихиканье и протянув мне вторую босоножку. – У тебя есть крем от солнца? Тут такое пекло, что без него я стану как вареная креветка... – выдал он с прискорбной миной, глядя в окно.
– Мне еще с тобой кремом делиться?
– Я твой мужчина, ты должна обо мне заботиться! – он повернулся ко мне, выдав свою коронную ироничную полуулыбку, ответ на которую у меня всегда был один. Я показала средний палец и выбралась из кровати.
– Ты моя заноза в заднице космических размеров. Если ты мой мужчина – где мой завтрак в постель?
– Лучше бы ты что-то другое спросила, а не про завтрак, – Мика растянулся на освободившейся кровати, закинув руки за голову. – Я думал, ты уже достаточно взрослая.
Препираться мы так могли часами, это уж известный факт. Впрочем, сейчас эта беседа никого не задевала за живое, поэтому мы оба улыбались и не обращали друг на друга внимания. Вспоминая эту ночь на пляже, я могла смело предположить, что начало все-таки положено, и, быть может, через пару недель мы сможем найти общий язык. И может быть, станем друзьями. Я не заикаюсь про "хороших друзей", с меня хватит и того, что у меня больше не будет поцарапанных дверей и слухов о том, что я лесбиянка. Впрочем, к слухам и царапинам я уже привыкла...
А ведь, зараза блондинистая, так внятно и не ответил на вопрос, зачем ему этот цирк на колесиках!
Вспомнив об этом, я встала в позу "крутой женщины" где-то посреди комнаты и, ткнув в сторону кровати пальцем, выдала все это, упомянув и "цирк на колесиках" и "заразу блондинистую".
– Ты меня с этого света сжить хочешь своими дурацкими вопросами? – отозвался Мика.
– Вас, упырей, так просто не возьмешь... – фыркнула я в ответ. – Клянусь, Каллахен, если этот цирк принесет мне кучу проблем, я тебе устрою такую райскую жизнь, что проколотые шины тебе покажутся детскими забавами. Если ты специально тут комедию ломаешь, скажи сразу...
– Джей, все, что я тебе вчера говорил, вполне серьезно, не глупи. Вот послали мне небеса вечного перестраховщика!
