Текст книги "Измена. Подарок небес (СИ)"

Автор книги: Диана Шторм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Глава 39

Инга

Сбрасываю с плеч скользящую нежность шелкового халатика.

Нет, всё-таки иметь свой бассейн – это здорово! Обожаю плавать голышом. В купальнике такой кайф не ловлю – не те ощущения.

Раньше, до того, как счастливый случай свёл меня с Игорем, я себе такое позволить только в саунах и могла. Но какая сауна может сравниться с твоим собственным бассейном?! В саунах приходилось ужиматься: выкроишь на себя минутку и вот уже опять нужно бежать, ублажать очередного толстосума.

Сколько же этих гадов через меня прошло, уже и не вспомнить!

Два года тщетных метаний, попыток заарканить очередного престарелого жирдяя. Вдруг да повезёт пристроиться, стать постоянной любовницей, выбиться в люди?

Чтобы не было больше этой поганой работы, этих побудок в пять утра, ночных дежурств, выноса вонючих уток, зловония больной ущербной плоти… Брррр! Даже вспоминать те времена страшно.

Да, я мечтала вырваться из всего этого. И не просто мечтала, а с упорством шла к своей цели.

Влилась в определенные круги, получила возможность беспрепятственно проникать в закрытые зоны дорогих клубов и баров…

Нет, я не была шлюхой! За свои услуги денег не брала, метила выше. Верила, что смогу пристроиться к какому-нибудь папику в «постоянные»…

Убила на это два года! И кто бы мог подумать, что именно ненавистная работа поможет-таки наладить мою жизнь. Да ещё как наладить! В итоге, стала не любовницей старпёра, а законной женой богатого молодого буратинки.

Правда буратинка сначала был слегка сломаным. Привезли его после страшной аварии – всё семейство на тот свет отправилось. У меня прям как чуйка сработала, уверенность какая-то была, что этот кент не из простых. Вот и пошла ва-банк: где с помощью взяток, где посредством других услуг, но добилась перевода в его отделение и чтобы, кроме меня, из молодых к нему никого не подпускали.

Первый месяц он провалялся в коме. Я уже даже опасаться начала, что так и не очнётся. Но нет, пронесло – пришёл в себя голубчик. Ну а дальше всё было делом техники. В душу я ему пролезла, привязала к себе: такую добрую самаритянку разыграла – ух! До сих пор себе аплодирую.

Ну и когда он из больнички выписался и позвал меня к себе работать – сразу поняла, что дело в шляпе. Вытянула-таки Инга свой джекпот.

Правда пришлось ещё чутка попотеть: этот олень всё никак в себя прийти не мог – депрессия у него, видишь ли. Как же любят эти богатенькие неженки во всякие депрессии впадать! Ну вот, что он по этой своей Даше так убивался? Ну была девка, устраивала и? Померла же уже. Чё за блажь по мертвячке сохнуть?!

А уж пытаться руки на себя наложить из-за всякой ерунды – это вообще выше моего понимания. Три раза его откачивала. Выл в голос: мама, папа, Маша, Даша… Тьфу! Тряпка!

Родители всё равно уже почти стариками были. Сестра? Ну жалко чутка, да. Но это пока маленькая жалко, а выросла бы и начались бы терки за наследство и прочее…

Про Дашу эту вообще молчу. Мой олень на полном серьезе во всю эту любовную чушь поверил? Ах, красавица, так профессионально сработала, охомутав этого барана! Ну да ей проще было – там папочка ещё окучивать мажорчика помогал.

А вот я – всё сама! Так что эта трупачка мне и в подметки не годилась. Так-то!

Игорёша траур целый год держал. Возможно и дольше бы всё это продлилось, но я вовремя сообразила, что пора форсировать события, иначе так до старости и проживу у него в обслуге.

Плацдарм я подготовила заранее: нежные улыбки, томные взгляды, печальные вздохи – разыгрывала из себя невинную влюблённую дурочку. Ну а за пол года до нашей свадьбы у нас первый секс случился. Хах, да я его тогда практически изнасиловала! Жееесть. Хотя в процессе он втянулся – головка-то бо-бо на всяких романтических бреднях, а тело не обманешь – оно молодое, ему баба нужна, а не вздохи под луной.

Ну он, ничё так, вполне себе оказался. Я завелась даже. После обрюзгших вонючих дедов молодая упругость возбуждала. Ну и природой он был не обделён, да и опыт, явно, имел хороший – мог ублажить женщину по-высшему разряду…

Ещё пол года «дани памяти» и я стала-таки его законной женой. В наследство вот только мой муженёк вступить успел раньше. Тут уже ничего поделать нельзя было, но в качестве свадебного подарка я отмутила себе хороший городской пентхаус – с паршивой овцы хоть шерсти клок, и то ладно.

Наплававшись в бассейне, иду в хаммам. Ложусь на теплую мраморную поверхность, нежусь в клубах плотного молочного тумана. Как же хорошо!

Глажу себя по распаренному, покрытому бисером капелек, телу.

Ух, какая! Сама от себя кайфую!

Просто идеальная фигура: титьки, бёдра – всё как надо, осиная талия, плоский животик… мрррр.

И этот идиот мне о какой-то беременности заясняет?! Ага, ща, с разбегу! Бегу и тапочки теряю! Неужели он всерьез верит, что я мечтаю променять это идеальное тело на какого-то выродка?

Вообще детей не хочу! Может быть потом… если в этом необходимость срочная появится. Но сейчас – точно себя калечить не собираюсь. Обломайся муженёк! Будь благодарен тому, что имеешь!

После сауны добираюсь до спальни, умасливаю тело нежными, ароматическими кремами.

Ну и разморило! Не поспать ли часок?

Звонок Глеба вырывает меня из сладкой, расслабленной дрёмы.

– Инга, ты где? Приезжай в отель. У меня для тебя есть небольшой подарок. – коротко бросает Глеб и отключается.

Блин, двигаться не хочется. Но мысль о горячем любовнике неожиданно распаляет воображение. Возможно его ласки – это именно то, что мне сейчас нужно.

Через сорок минут останавливаю машину на задней парковке отеля. Ключ-карта от номера у меня есть. Захожу в плотную темноту, тянусь к выключателю, но свет зажечь не успеваю. Кто-то хватает меня за руку, и до боли заводит её назад. Прижимается к моей спине, обжигает шею горячим дыханием.

– Ну что, сладенькая, поиграем?

Он сегодня властен и груб. И жаден: набрасывается на меня, как голодный тигр на добычу. На какую-то секунду забываю, что это всего лишь игра, и мне становится по-настоящему страшно. Блею овечкой, моля о пощаде. Но тщетно – он берёт всё и ещё сверх меры…

Дааа, ради этого, определённо, стоило выбраться из супружеской койки!

Вспотевшие, насытившиеся, лежим на широком пуховом лежбище. Глеб раздвинул шторы и теперь я могу насладиться видом его обнаженного тела.

– Что это? – спрашиваю, прикасаясь к разбитой и припухшей губе, – Кто это тебя так?

Он морщится и рассказывает мне о своей сегодняшней неудачной слежке за благоверной. Меня это всё не очень интересует, но любовника обижать не хочется. Ценю его. Из всех моих предыдущих – это самый интересный экземпляр. Уже больше года с ним и пока не наскучил.

– Бедняяяяжка, – выдыхаю сочувственно, – Мне тааак жаль! Убила бы эту тварь и дружка её недоделанного!

Глеб улыбается, целует меня нежно:

– Не расстраивайся, лапонька – они ещё очень пожалеют о сегодняшнем! Обещаю!

Его рука оглаживает мои бёдра, пробирается всё глубже и глубже… Закрываю глаза, сдерживая сладострастный стон. Да он сегодня в ударе прям!

– А это тебе, моя кошечка. Надень. Хочу, чтобы ты была в этом, когда я…

Он выуживает из-под подушки красивую бархатную коробочку в форме сердца и протягивает её мне.

Открываю и взвизгиваю от восторга.

Какая красота! Надеваю, глажу роскошную вещичку. Ну Глеб, ну угодил так угодил!

– Нравится? – улыбается он и, не дожидаясь ответа, накрывает мой рот глубоким, страстным поцелуем.

С воодушевлением откликаюсь на его ласку. Немного выбивает из колеи надпись внутри футляра. «Любимой»? Неужели втрескался, бедняжка? Ну уж тут прости, милый: любовь – это не ко мне. Но, пожалуй, этот мальчик задержится подле меня ещё на какое-то время. Хорошо с ним, умеет качественно даму развлечь.

Глава 40

Игорь

Не знаю, как так вышло, что абсолютно незнакомый человек так быстро стал для меня своим, близким.

В тот день, в самолёте, все как-то само-собой получилось. Когда узнал, что одной из пассажирок плохо стало, не задумываясь предложил переместить её на соседнее, более удобное, кресло. Не из-за того, что женщина, не из-за того, что молодая и симпатичная – я и не знал тогда, как она выглядит и сколько ей лет – меня это вообще не интересовало. Просто человек попал в беду, а я мог, хоть как-то, ему помочь, вот и всё.

Послушав тех, кто, на момент обморока, был поблизости с ней, мы со стюардами пришли к выводу, что тут имеет место быть сильная аэрофобия. Перенервничал человек. Неприятно, но не смертельно – скоро должна прийти в себя.

Маша, моя сестра, тоже очень боялась летать, поэтому я знал, как себя вести в случаях подобных панических атак. Когда девушка очнулась, то постарался максимально отвлечь и успокоить её. Объяснять про безопасность полёта, в такой ситуации, бесполезно – человек уже накручен, увещания пользы не принесут, только взбудоражат ещё сильнее. Лучшее, что можно сделать – это постараться разговорить бедолагу. В момент разговора и дыхание выравнивается и мозг, поневоле, с панических мыслей на другое переключается. Поэтому я напоил девчонку ледяной водой и постарался завязать диалог. Поначалу старался, а потом сам не заметил, как увлёкся беседой. Уже и не помню, когда последний раз вот так просто и легко с кем-то общался.

Когда посадку объявили, даже расстроился слегка. Решил Олесю как-то отблагодарить за приятно проведение время. Предложил подвезти до дома. Когда высадил и уехал, ещё долго в душе ощущение света и тепла сохранялось.

А потом – эта неожиданная встреча в театре. Я же и не планировал туда в тот день идти, билет в последний момент приобрёл. Даже опешил слегка, когда её увидел. Ну и подумал, что может быть знак это, может быть небеса мне, в её лице, друга посылают. А Олеся как раз в фитнесс-клуб записаться собиралась, ну я и рассказал ей про «Фаворит» и предложил там пересечься. С одной стороны, точно знал, что мои фитнесс-клубы, действительно, лучшие в регионе, так что, рекомендовать их было не стыдно. С другой стороны, решил: если придёт, то значит точно судьба.

И она пришла… Пришла, несмотря на плохое самочувствие, несмотря на то, что уже определилась, что не сможет себе позволить занятия в «Фаворите». Это, наверное, порядочностью называется, когда человек, даже в ущерб себе, ценит чужое время и просто не может отмахнуться от данного кому-то обещания.

Я был уверен, что дорогой подарок она от меня не примет – по ней видно было, что не из таких. Поэтому и пошёл на хитрость: позвонил девчонкам на ресепшен и дал кое-какие распоряжения. Потом уже, обдумав, действительно запустил акцию. Решил, что раз так получилось, то пусть. Интересный маркетинговый ход вышел, но это не главное. У моих годовщина близилась – это на меня давило сильно, вот и подумал: пусть будет своего рода дань памяти.

Уже через несколько дней мне стало казаться, как будто бы Олесю я вечность знаю. И я чувствовал, что ей со мной тоже было комфортно.

А после она рассказала мне про измену мужа. У меня в голове до сих пор не укладывается, как он мог гулять от такой как она. Чего ему не хватало? Да и вообще: не приемлю «хождений на сторону». В моём понимании, мало что может быть более омерзительным, чем предательство доверившегося тебе человека. Возможно это я какой-то неправильный, но даже в самый разгульный период моей жизни, меня никогда не тянуло заводить отношения сразу с несколькими женщинами.

Понимая, что ситуация у Леси не простая, я направил её к своему адвокату. Строго-настрого запретил Елене Петровне озвучивать Олесе стоимость данной услуги. Юристка не спорила, не хотела терять постоянного клиента.

Когда сегодня в кафе появился разъяренный Глеб, я не удивился. Не скажу, что ожидал чего-то такого, но вполне понимал эту, направленную на меня, ярость. В его глазах я, действительно, выглядел соперником – он же ничего обо мне не знал. Да и судил, исходя из собственного опыта – тому, кто воспринимает женщину лишь как сексуальный объект, сложно поверить в бескорыстную разнополую дружбу. Возможно у него сработал инстинкт собственника, а может быть он действительно, по-своему, её любил. В любом случае, я был готов к тому, что он полезет на меня с кулаками. Но он поступил иначе… И я слишком поздно понял, что он собирается сделать.

В тот момент, когда он ударил Олесю, я ощутил в себе такую ярость, будто планка упала. Бросился, чтобы уничтожить, раздавить этого гада. Ударил, разбил его морду в кровь, но никакого облегчения не ощутил. Хотелось продолжать, хотелось преподать ему такой урок, чтобы этот говнюк на всю жизнь запомнил, что ждёт подонка, посмевшего поднявшего руку на женщину. Меня трясло, ярость не давала мыслить разумно. Не знаю, чем бы всё это закончилось, если бы не Леся. Одним прикосновением успокоила, отвела чернильный морок всепоглощающей злобы.

Выдохнул, но понимал, что оставлять её одну нельзя. Не был уверен, что этот подлец, в отместку, на ней не отыграется. Предложил пожить какое-то время у нас с Ингой. Благо мои жилищные условия позволяют целую роту гостей принимать, что уж говорить об одной несчастной девочке.

Олеся категорически отказалась заявлять в полицию на Глеба. Побоялась, что её всерьез не воспримут. Я понял, что переубеждать сейчас бесполезно и просто настоял зафиксировать побои в травмпункте. Ещё в кафе, втихаря обменялся контактами с менеджером, тот подтвердил, что, в случае чего, согласен выступить свидетелем. Так что, если Олеся передумает, то все доказательства против Глеба у неё уже есть.

Я искренне радовался, что сегодня Олеся и Инга наконец-то встретятся. Меня как-то подспудно напрягало, что они всё ещё не знакомы лично. Нет, я не скрывал от супруги, что сдружился со своей случайной самолетной попутчицей, рассказал ей про наше знакомство в полёте и про последующую встречу в театре. Инга прореагировала нормально и даже предложила как-нибудь пригласить Олесю к нам в гости, но я всё равно опасался, что ей может быть как-то неприятно в душе. Хотел, чтобы она увидела мою подругу, пообщалась с ней и сама убедилась, что в моих с Олесей отношениях нет ничего, кроме дружбы.

И вот они встретились… Не знаю, что нашло на Ингу. Ничем, кроме ревности, я объяснить её поведение не могу. Она весь вечер вела себя крайне агрессивно, пила как не в себя. Мне было очень больно видеть её такой, наблюдать её душевные страдания. Если бы я знал, что наша с Олесей дружба причинит моей жене такую боль, я бы не стал так сближаться с этой замечательной девушкой. Просто помог бы инкогнито и всё на этом. А я повёл себя как конченый эгоист! Мне было так легко с Олесей, что я не взял в расчёт чувства другой достойной женщины. Решил, что раз с моей стороны ничего предосудительного нет, то и переживать на счёт ревности не стоит. Думал только о себе, не понимая, что мои действия могут так ранить мою супругу. Какой же я дурак!

И перед Олесей неудобно. Она-то такого отношения точно не заслужила. Если Инге и стоит на кого-то злиться, то только на своего глупого болвана-муженька. Объясню завтра всё Инге. И перед Олесей ещё раз извинюсь за нас обоих.

Подхожу к Инге. Её качает, она еле держится на ногах. Осторожно обнимаю её за талию, поддерживаю, чтобы не упала.

– Что вы там разговаривали? – выдыхает она. Огромные изумрудные глаза искрятся подозрением и праведным гневом.

Глава 41

Инга

Когда Игорь уходит провожать эту моль, я спохватываюсь и иду вслед за ними. Нельзя их сейчас оставлять вместе. Эта овца точно меня узнала. И мне не нужно, чтобы она, раньше времени, успела разболтать всё моему рогоносцу. Нет! Сначала я должна подготовиться: либо надавить, либо откупиться от этой дряни, либо сделать так, чтобы он ей просто не поверил.

Как же я напугалась, когда увидела эту амёбу на своей кухне. Думала уже, что всё, пиши пропало. Но потом взяла себя в руки. Неужели какая-то серая мышь сможет разрушить то, к чему я так долго и упорно шла? Ну уж нет! Не по зубам я тебе, милая! Обломаешься!

Мне на руку играет то, что эта Леся не в курсе, что я знаю, как выглядит жена Глеба. Значит она точно не ожидает никаких резких движений с моей стороны. И это просто замечательно!

За ужином я конечно немного сорвалась, чёртово вино подвело, но это поправимо. Вряд ли эта дура догадалась, что её физиономия мне знакома.

Так, сейчас главное разобщить силы противников и обработать каждого из них по-отдельности.

– О чём это вы там секретничаете? – кричу я, стараясь выглядеть более пьяной, чем есть на самом деле.

Сработало. Муженёк смотрит в мою сторону и быстро прощается со своей горе-подружкой.

Так, сейчас нужно увести его в дом, подальше от чужих ушей и глаз. А уж там я ему такой концерт отыграю – ещё прощение у меня вымаливать будет.

Игорь

Вижу, как сейчас плохо Инге. Игнорирую злость в её взгляде и голосе – заслужил. Пусть невольно, но сам подвёл всё именно к этому. Да, не виноват, но объяснять ей всё это прям здесь не хочу.

– Солнышко, давай пойдём в дом. Ты устала, тебе лечь нужно.

Ожидаю сопротивления, но она неожиданно легко уступает. Кивает мне, закрывает глаза, оседает в моих руках. Подхватываю её на руки и несу в помещение.

Едва захожу в нашу комнату, как она приходит в себя, начинает вырываться.

– Говори, что у тебя с этой Олесей?

– Инга, успокойся. Ты всё неверно поняла. Мы с Олесей просто друзья.

– Ага, как же! За дуру меня держите? Я же видела, как эта вертихвостка на тебя смотрит! – кричит Инга и начинает плакать.

– Лапонька, ты не права. Она просто мой друг. Зря ты на неё сердишься. Себя накрутила и её, ни за что, обидела. У Олеси сейчас сложный жизненный период, ей нельзя быть одной, вот я и пригласил её погостить у нас. Ты же сама просила, чтобы я тебя с нею познакомил. – пытаюсь успокоить я жену.

– Она, она, она! Бооже, Игорь, ты сам себя слышишь?! Втюрился в эту тварь, что ли?

Вздрагиваю от её слов, как от удара. Да почему я оправдываюсь-то, как будто действительно совершил что-то плохое?! Хорошего же она обо мне мнения, раз считает, что я способен не просто опуститься до измены, так ещё и любовницу в дом к жене притащить.

– Ты ошибаешься… – выдыхаю устало и немного обижено.

Инга внимательно вглядывается мне в лицо. Сейчас мне кажется, что она не на столько пьяна, как мне почудилось несколько минут назад.

– Тиигр, прости, что накричала на тебя, – неожиданно мягко мурлычет Инга, прижимается ко мне, забирается руками под футболку, – Просто я люблю тебя очень. А эта девица – она не так проста как тебе кажется. У меня нюх на таких особей. Она же намеренно к тебе приклеилась. Наверняка узнала, что ты при деньгах, вот и решила пристроиться покомфортнее. Ты правда не видишь, что она тобою пользуется? Не замечаешь, как она на тебя смотрит? И это не любовь, Игорь, нет! Она просто нашла себе золотой кошелёчек и собирается по-полной его распотрошить.

– Для тебя я – просто «золотой кошелёчек»?

– Ну вот зачем ты так?! Я же не про себя говорю! Я-то тебя обожаю! Ты же мой тигренок любимый. Я про эту козу… – пальцы Инги бабочками порхают по моей обнаженной груди, потом перемещаются ниже, пробегаются по кубикам пресса, – Ты просто у меня очень добрый, доверчивый. Даже странно, учитывая твоё-то положение. Но видимо бизнес не всегда и не всех закаляет…

Она расстегивает пуговку на моих джинсах и начинает возиться с замком. В данную минуту я должен сгорать от желания, но мне её, почему-то, совсем не хочется. Вообще ничего не хочется, кроме как лечь и заснуть, и чтобы этот чертов день остался в прошлом.

– Ииигорь, повееерь мне, я знаю о чём говорю, видела уже такие ситуации у подружек. – она жарко дышит мне в лицо и меня начинает мутить от этого кисловато-винного дыхания, – Знаешь, что будет дальше? Скоро она начнёт тебя против меня настраивать. Будет всякие гадости говорить. Попытается наш брак разрушить. Такие змеи всегда вглубь проникают, а потом разрушают всё изнутри.

– Но тебе повезло, что я у тебя такая умняшечка, – кокетливо улыбаясь продолжает Инга, – Я-то её план сразу раскусила! Ну, скажи, она уже про меня какую-нибудь гадость наплела?

– Инга, прекрати! Олеся ничего плохого о тебе не говорила и я уверен, что говорить не собиралась. Она очень хорошо к тебе относится, восхищается тобой. Ну зачем ты так?

– Глупенький! Вот увидишь, скоро она перейдёт в наступление. Ну да к черту её! Ей со мной не справиться! Иди ко мне, мой сладкий, – маленькая ручка справляется с молнией и скользит глубже, ощупывает, замирает, – Ты совсем меня не хочешь?

– Нет, – отвечаю я и тут же понимаю, как грубо это прозвучало, но уже не могу забрать назад сказаное, да и не хочу, наверное, – Дело не в тебе… Просто я очень устал. День выдался тяжелым. Давай просто ляжем спать.

– Устал?! День тяжёлый?! Вот как? – Инга взвивается разъяренной змейкой, – Ну так я тебе ещё немного сложности добавлю! Сейчас я вызываю такси, а ты идёшь к этой дряни и сообщаешь, что ей здесь больше не рады. Пусть собирает свои вещички и немедленно убирается! И чтобы я больше не слышала, что ты с ней общаешься! Выбирай: или уйдёт она, или уеду я.

Чувствую, как начинает болеть голова. На душе мерзко и пусто.

– Никто никуда не уедет. Сейчас мы все ложимся спать. Обсудим всё завтра, на трезвую голову.

– Ну и катись тогда к ней! Пошёл вон из моей комнаты! Не хочу тебя видеть и спать с тобой не собираюсь. Аривидерчи!

Она толкает меня в грудь, падает на постель и зарывается лицом в подушку. Слышу приглушенные всхлипы. Подхожу, укрываю её одеялом. Задвигаю плотные портьеры на окнах, тушу настенное бра.

– Хорошо, Инга. Не переживай, к Олесе я и не думал идти. Уберу сейчас последствия нашего застолья и лягу в гостевой спальне. Завтра поговорим. Спокойной ночи.

Не дождавшись ответа, иду на улицу. В беседке чищу гриль, выбрасываю остатки еды и недопитое вино, загружаю посуду в посудомойку, подметаю, протираю… Действую бездумно, на автомате. На душе гадко. В голове пусто – ни единой мысли. Останавливаюсь только тогда, когда беседка начинает буквально сверкать от чистоты. Сколько я тут провозился? На улице уже окончательно стемнело. Сад, в отсветах фонарей и гирлянд, кажется по-настоящему сказочным. Воздух наполнен ароматом листвы, ночных цветов, неясными шорохами и пением притаившихся в кустах сверчков. Но даже это волшебство оказывается неспособным улучшить моё настроение.

Вернувшись домой, чищу зубы и, прежде чем лечь спать, решаю проверить, как там Инга.

Заглядываю в комнату. Темно, ничего не вижу. Достаю телефон, подсвечиваю: в спальне, кроме меня, никого. Постель пуста, скомканное одеяло валяется сбоку кровати, Инги нигде нет.

Обхожу весь дом, проверяю другие спальни, ванные комнаты – безрезультатно. На секунду впадаю в ступор. Неужели уехала? А потом меня озаряет: есть ещё одно место, где я до сих пор не искал.

Выбегаю на улицу и несусь к гостевому домику. Вижу свет в его окнах. Боооже, Инга, только не натвори чего! Подбегая, замечаю, что дверь в коттедж распахнута настежь. Уже собираюсь закричать, позвать Ингу, Олесю, но, за секунду до этого, до меня долетает разгневанный голос моей жены. И то, что я слышу, заставляет меня остановиться, замереть на пороге. Стою оглушенный, раздавленный, и, словно со стороны, наблюдаю, как разбивается вдребезги вся моя жизнь.