Текст книги "Измена. Подарок небес (СИ)"

Автор книги: Диана Шторм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 13

Снимаю с брелока старый ключ и заменяю его на новый. Оставшиеся экземпляры отправляются в ящик компьютерного стола. Ну вот, ещё одна галочка в мысленном списке дел. Пока справляюсь. Но что будет, когда мой список закончится? Будущее видится туманным и пугающим…

Ладно! Как там у Скарлет? «Не сегодня! Подумаю об этом завтра!»

Желудок сводит в сосущем спазме, живот недовольно вторит голодным урчанием. Блиииин, я же больше суток ничего не ела! На нервяке даже и забыла об этом.

Ревизия холодильника не радует: тут не то, что «мышь повесилась», тут ей даже вздёрнуться не на чем… Кроме пластиковых доз с какими-то ресторанными объедками, да одного сырого яйца, ничего съедобного не обнаруживаю. Зато с другим проблем нет: пара бутылок шампанского, текила, самбука…

«Эти» отрывались с размахом!

К алкоголю я ровно, да и праздновать пока особо нечего. Так что проку мне от этой находки, ну ровным счётом никакого…

– Не могли еды нормальной купить, сволочи! – раздражённо ворчу себе под нос, понимая, что незамедлительного похода в магазин мне не избежать.

Иду одеваться и оттормаживаюсь.

Вот же! Я же свою одежду стирать не закинула, а основные вещи моего небогатого гардероба остались в Сочи… В отчаянии бросаюсь в спальню, открываю шкаф и печально осознаю, что выбор в чём пойти, особого выбора не предполагает. Вечернее платье – мимо. Короткий сарафанчик – ага, самое то в нём тяжёлые продуктовые пакеты таскать! Кожаная мини-юбка (каприз Глеба) – отметаем. Пара домашних пижам… не то… не то… Всё не то!

– Ну зачем тебе много одежды?! – увещевал Глеб, пресекая мои и без того редкие порывы купить что-либо понравившееся – Ты же с ребёнком всё время, оставить его не с кем. Я работаю постоянно. Ну, куда тебе наряжаться-то?! Да и с деньгами сейчас нужно обращаться более осторожно. Вот пойдёт Кирюха в школу, тогда и обновишь гардероб. К тому же, заранее закупаться вообще смысла нет – вдруг растолстеешь за это время. И что тогда, деньги на ветер?!

Расстраивалась, но неизменно кивала, соглашаясь с его логикой. Вот и докивалась! Одни джинсы – грязные после дороги и дворовых пряток, вторые – остались у мамы, пара шорт и летние брючки – там же… Ну и как теперь быть?

На верхней полке, в самом дальнем углу, нахожу свои старые клёши, которые носила ещё до беременности. Они, с трудом, но налазят.

Да уж…

Пора бы тебе Леся и о себе подумать!

Расстраиваюсь было, но потом меня озаряет: вот ещё несколько пунктиков к моему спасительному списку!

После магазина настроение немного улучшается. Загружаю холодильник свежими овощами и фруктами. Нет, ударяться в крайности я не собираюсь – проходили уже. Но макароны и картофель из рациона на некоторое время уходят – это точно.

Быстро поужинав, решаю, что вот теперь пора устроить себе домашнее спа. Сто лет как не расслаблялась!

Уже было выхожу из кухни, но передумав, возвращаюсь и открываю холодильник.

А почему бы и нет! Заслужила!

Влажный туманный воздух наполнен тонким цветочным ароматом, пышные хлопья пены, пуховой нежностью, ласкают разгоряченную кожу.

Из динамика телефона мелодично рыдает Flёur: «…буду я – я из более прочного теста,

Я достойна занять это место, я многое делаю лучше…»

Моргаю, отгоняя внезапно подступившие слёзы, тянусь к фужеру, отхлёбываю глоток ледяной жидкости, ощущая, как пузырьки покалывают и приятно щекочут нёбо. Потом закрываю глаза и с головой погружаюсь в остывающую воду. Один, два, три… минута… две… Выныриваю, жадно глотая кислород. Раньше это неизменно помогало, но сейчас легче, почему-то, не становится. Вот тебе и поплавали!

За то время, пока я принимала ванну, за окнами потемнело. Первые неуверенные капельки ударились о стекло, выдержали неловкую паузу, и словно уже не имея сил сдерживаться, понеслись, забарабанили, зашелестели…

Натянув любимую пижаму, сажусь на гладкий пластик подоконника. Забираюсь на него прямо с ногами и прижимаюсь лбом к прохладному и чуть запотевшему стеклу, отслеживаю пальцем змеящиеся водяные дорожки.

Дождь. В тот вечер тоже был дождь…

***

Ирка Котова буквально врастает в колени Глеба. Верхние пуговки красной обтягивающей блузы расстегнуты так, что виден чёрный мысок ажурного лифчика, полная аппетитная грудь практически вываливается из глубокого выреза. Лицо раскрасневшееся, но до одурения довольное. Она поправляет сбившуюся прядь длинных шелковистых волос и взглядом, полным торжества и превосходства, сканирует лица неудачливых потенциальных соперниц. Наклоняется к Глебу, что-то щебечит ему на ушко. Тот смеётся, опускает голову и практически упирается носом в её пышные буфера…

– Да к чёрту! – подзатуманенный алкоголем мозг пронзает очередной вспышкой бессильной ревности, – Довольно с меня этого балагана! Баста!

Встаю, бросая на стол смятые сторублёвые купюры.

– Счастливо оставаться!

– Лееесь, ты кудааа? Чё соскочила-то?! – кричит мне вслед Алина, предпринимая попытку выбраться со своего насеста.

Решительным жестом останавливаю её:

– Домой. Мне правда пора… На учёбу завтра.

– Так всем на учёбу, Смирнова. Ну, что как не своя?! Возвращайся давай! – подаёт голос осоловевший Пашка Зёмкин, – Или это… давай провожу тебя, что ли…

Выдавливаю из себя дежурную улыбку и отрицательно качаю головой:

– Не. Сама дойду.

На улице темно и промозгло. До дома, по диагонали, идти пару кварталов, не больше. Стою минуту, мысленно прикидывая предстоящий маршрут. После жаркой и душной забегаловки, холодный, пропахший озоном уличный воздух поражает своей сладостью. В голове проясняется. Прохожу пару метров по освещенному фонарями тротуару и решительно сворачиваю в тоннель контрастно-чёрной подворотни.

– Дееевушкааа, Вашей маме зять не нужен? – настигает меня пьяный мужской голос.

Вздрагиваю от неожиданности и ускоряю шаг.

– Эээй, курица, куда побежала так? – в голосе второго слышаться возмущённые злые нотки.

Боооже!!! Только этого мне сейчас не хватало!

Уже не стесняясь, срываюсь на бег и влетаю в безжизненное пространство спящего двора – с одной стороны полукругом возвышается какое-то административное здание, с другой – две старые пятиэтажки. Слепые провалы окон, а те, что излучают свет, плотно зашторены. Дождь разогнал людей по домам, даже вездесущих собачников не видно.

Тяжёлый топот приближающихся шагов за спиной. Чья-то шершавая, горячая ладонь хватает меня за локоть и резко отдергивает назад, к тёмной стене здания. Пытаюсь закричать, но пропахшие табачной вонью пальцы зажимают раскрытый в крике рот – вместо пронзительного вопля вырывается лишь приглушенный сдавленный писк. Один мужчина плотно прижимает меня к себе, не давая пошевелиться, вырваться из этой цепкой хватки. Второй заходит спереди. Жёсткие, грубые пальцы забираются под футболку, шарят, щипают, смыкаются на груди. Второй рукой он возится с замком моих джинсов. Чувствую его касания, содрогаюсь от ужаса и отвращения. Он пинком подсекает мои подогнувшиеся ноги, раздвигает их, залезает под тонкую ткань трусов, пытается проникнуть глубже. Боооольнооо!

Боже мой, Боооже, только не так!

– Не трясииись, слаааденькая, сейчаас согрееею… – упырь хрипло дышит в моё лицо вонючим кислотным перегаром.

– А ну отвалили от неё, уроды! – до боли знакомый, наполненный угрозой голос, вырывает меня из липкой тины зловонного кошмара.

Глеб!

Глава 14

– Что ты там протявкал, молокосос? Не лезь куда не просят! – шипит мой мучитель, но руки от меня отдергивает, – Чё те надо, вообще? Пошёл отсюда! Или в героя поиграть решил?

– Я сказал: отвалили от девчонки, уроды! – повторяет Глеб, отчеканивая каждое слово.

– Слыш, чел, – подаёт голос тот, что держит меня со спины – Пацан, внатуре, берега попутал! Давай-ка объясним этому дятлу популярно, в чём он не прав.

Чувствую, что меня отпускают, но не могу удержаться на ватных ногах и тяжёлым кулем оседаю прямо в грязь. Задыхаюсь, всхлипываю. Пытаюсь, но не могу произнести ни слова. Как выброшенная на берег рыба хватаю воздух широко открытым ртом, силясь наполнить спазмированные лёгкие. Сердце бьется с такой силой, что кажется – вот-вот выпрыгнет из груди. Всё плывёт и двоится, перед глазами прыгают чёрные точки.

Глеб встаёт в боевую стойку, его кулаки плотно сжаты. Он всем своим видом показывает, что готов принять бой.

Пьянь рассредотачивается – один надвигается в лоб, второй пишет полукруг, пытаясь зайти сзади.

Глеб медленно отступает. Не бежит, не покидает место боя, а просто старается оттянуть их подальше от меня.

Нападающие не спешат. Со знанием дела, подобно шакалам, они загоняют свою жертву, выгадывая наиболее удобный момент для нападения.

Через пару минут вся троица скрывается за углом здания. Я их больше не вижу. Слышу, голоса насильников, слышу, как Глеб им что-то отвечает, но слов разобрать не могу. В следующую секунду до меня долетают звуки борьбы. Глухой удар, вскрик Глеба, какой-то непонятный шум, топот и… тишина.

Боооже, что там происходит?! Они же убьют его!

Силюсь встать, не получается. Ползу на четвереньках, опираясь ладонями на грязный, загаженный размокшими окурками, асфальт. Кажется, что ползу вечность, но на самом деле сдвигаюсь не более чем на полуметр. Потом желудок сжимается в тугой комок, к горлу подкатывает волна желчной горечи. Не могу сдержать подступившую тошноту – меня выворачивает прямо под ноги. Один спазм, второй, третий…

Плачу беззвучно. Отваливаюсь в сторону, отодвигаюсь подальше от смердящей лужицы. Сижу в грязи, обхватив трясущиеся крупной дрожью ноги – если сдвинусь хоть немного, то просто упаду навзничь. Растрепанные волосы прилипли к зарёванному лицу и полностью закрывают обзор, но сил, чтобы поднять руки и убрать их, у меня уже просто нет.

Слышу шаги. Кто-то движется в мою сторону. Приближается. Не могу понять: один или двое. Но это не так уж важно – со мной сейчас и один без труда справится.

– Ну вот и всё, теперь настала моя очередь… – душа выхолощена, никаких эмоций, кроме дикого, животного ужаса. Ужаса за судьбу Глеба и от предвкушения того, что сейчас ожидает меня.

Сжимаюсь в комок, уронив голову на колени. Ещё секунда и я либо потеряю сознание, либо сойду с ума.

– Тише, тише, не плачь. Всё уже позади. Эти уроды сбежали. – раздается надо мной ласковый и успокаивающий голос Глеба. – Иди сюда. Ну хватит плакать. Вот так, вот так… всё хорошо. Уже хорошо…

Он опускается на корточки, обнимает меня, прижимает к себе, укачивает как маленького ребёнка. Гладит по голове, убирает с лица растрепанные и грязные патлы.

– Что эти уроды с тобой сделали? Больно где-нибудь? Покажи, если больно…

Поднимаю распухшее от слёз лицо и отрицательно качаю головой.

Боооже, он живой! Спасииибо!!!

Глебу изрядно досталось. Нос разбит – вижу темные ручейки струящейся крови. Нижняя губа тоже рассечена и сочится красным.

Он перехватывает мой взгляд и проводит по лицу тыльной стороной ладони – не убирает, а лишь размазывает кровавую юшку.

– Вот гады! – выплёвывает он, глядя на свою руку, – Я сейчас красавчик, да?

– Даа – произношу еле слышно, не в силах отвести взгляд от его лица.

В эту минуту, он действительно кажется мне безумно прекрасным. Тогда, в студии, его красота поразила меня, но сейчас…

Сейчас передо мной не просто привлекательный мальчик, а самый настоящий Бог.

Мой Бог!

Глава 15

Просыпаться утром нереально сложно. Будильник выдаёт два повтора, прежде чем я, наконец, заставляю себя покинуть чертоги снов.

В комнате темно. Раздвигаю шторы и понимаю, что на улице ненамного светлее. Свинцовое небо набрякло, нависло над ещё не успевшим просохнуть городом, затянулось тяжёлыми грозовыми тучами, готовое вот-вот разродиться очередной порцией ливня.

Сладко зеваю и плетусь в прихожую.

Настало время выставлять за дверь Глебовы вещи. Я – девочка правильная: пообещала – выполняю.

Выношу мешки в коридор и аккуратно складываю сбоку от входа. В доказательство содеянного (чтобы не подумал, что шучу) щёлкаю полиэтиленовую пирамидку на мобильник и скидываю в Вотсапп мужа.

Бааа, сколько же тут пропущенных-то! Да он прям сама настойчивость!

– Значит так, дорогой, вещички свои советую забрать как можно скорее. Я их тут стеречь не собираюсь. И, напоминаю, что сроку тебе до обеда. Не успеешь – сам дурак: будешь своё имущество по помойкам собирать. – отправляю, не глядя, что он мне там до этого наприсылал.

Через секунду телефон отзывается знакомой мелодией. Нет никакого желания отвечать. Боюсь, что могу расклеиться, услышав его голос. Но и сидеть весь день взаперти я тоже не планировала, а перспектива вероятной встречи с мужем, на улице или в подъезде, ой как не радует.

– Слушаю тебя внимательно. – стараюсь, чтобы голос звучал максимально сухо и официально.

– Лесь, привет! Спасибо, что взяла трубку. Ты не читала мои сообщения? – голос у Глеба наполнен неподдельной грустью.

– Нет. Не до тебя было.

– Лесь, ну не надо так… мы же не чужие с тобой. Я понимаю, что тебе из-за меня пришлось пережить… Лесь, я очень-очень сожалею! Но это не совсем то, что ты думаешь! Она… эта баба… Блииин! Слушай, не могу по телефону. Давай объясню всё при личной встрече.

– Нечего тут объяснять! Всё и так яснее некуда. – прерываю я его словесный поток.

– Малыш, ты не представляешь насколько я тебя понимаю! Я – тварь! Мне нет оправдания! Но и ты пойми – я сейчас не обеляю себя… просто хочу объясниться, чтобы ты видела всю картину в целом.

– А я хочу, чтобы ты освободил коридор от своих вещей! – резко выпаливаю в ответ.

– Лесь, постой! Не злись, пожалуйста! Ну сама подумай: куда мне идти с этими пакетами-то? У меня же, кроме тебя, никого нет… – в голосе Глеба проскальзывают нотки паники.

Сердце щемит. Боясь дать слабину, обрубаю:

– К своему «Эльбрусу» вали! Дорогу знаешь. Думаю, разберётесь…

– Да нет у меня с ней ничего! Это один раз лишь было… вынуждено… – и тут же, видимо боясь, что я могу бросить трубку, быстро продолжает, – Лесь, я не успеваю вернуться сегодня. Пытался взять билет, но не вышло. Можно, хотя бы, чтобы ты это всё на пару дней перенесла?

– Нет, не можно! У тебя времени до обеда. Ищи варианты. – знал бы он, как тяжело дается мне эта непреклонность.

– Хорошо. – упавшим голосом отвечает Глеб, – Если тебе это так необходимо сейчас… я попрошу кого-нибудь из парней подъехать. Ну из байкеров. Не пугайся, если что. Люблю те…

Отключаюсь, обрывая фразу на полуслове. Нет! Признания в любви мне точно сейчас ни к чему.

***

«Люблю тебя.» – кто из нас сказал это первым?

Смутно помню, как мы тогда добирались до моего дома. Глеб практически тащил меня на себе: после пережитого я слабо соображала и едва передвигала ногами. Сил хватило только на то, чтобы сказать адрес, да направление переодически показывать. Висела на его руке безвольной грушей, содрогаясь от стыда за случившееся, за то, как сейчас выгляжу, за то, какой он меня видел.

Моя квартира располагается в стандартной пятиэтажке. С трудом преодолевая несколько ступенек, мысленно благодарю всех богов за то, что выше первого этажа подниматься не нужно. Руки до сих пор трясутся никак не удаётся попасть ключом в замочную скважину. Глеб осторожно разжимает мои пальцы, берёт ключ и открывает входную дверь.

В прихожей бросаю быстрый взгляд в зеркало. Видок, прямо скажем, тот ещё: вся мокрая, в грязи, волосы свисают спутанными заскорузлыми паклями, на лице росчерки засохшей побуревшей крови – не моей, видимо измазалась, когда Глеб меня успокаивал.

Мой спаситель окидывает меня понимающе-сочувствующим взглядом, потом берёт за руку и решительно ведёт в ванную. Слабо возражаю, когда он начинает стягивать с меня противно липнущую к телу футболку.

– Послушай, Олесь, не знаю, что ты подумала, но я, правда, не ради развлечения это делаю. Тебя трясёт вон всю, губы синие, да и фиг его знает какая там гадость на одежду попасть могла. Тебе просто необходимо поскорее раздеться, помыться и согреться. Поэтому давай все стеснения в сторону – не время сейчас для этого.

– Кроме того, я не собирался тебя полностью раздевать. Я же не ушлепок какой-нибудь и не дебил – всё понимаю. Но одну я тебя сейчас оставить тут не могу: ты замёрзшая и в таком стрессе, что на ногах толком стоять не можешь. Не прощу себе, если упадёшь и травму получишь. Так что давай быстренько освободим тебя от всего ненужного, – продолжает он – Потом забирайся в ванную и, если тебе так легче, представь, что ты в купальнике. Смоем основную грязь, прогреешься, в себя немного придёшь, а потом я выйду. Обещаю. Согласна?

Киваю. Стыдно, но понимаю, что, скорее всего, он прав.

Под горячими струями воды начинаю потихоньку оживать. Глеб, ухаживает за мной, как за маленьким ребёнком: моет голову, натирает вехоткой спину, ополаскивает. Стекающая в сток вода постепенно светлеет и становится прозрачной.

– Ну, как ты? Лучше? Сможешь сама дальше? – заботливо уточняет он.

– Да. Кажется я уже в норме. Спасибо!

– Супер! Не против, если я у тебя на кухне немного похозяйничаю? Чай заварю, пока ты домываешься. – спрашивает Глеб, – И, у тебя вата есть? А то нос опять кровоточит…

Только сейчас запоздало соображаю, что он даже умыться не успел. Торопясь, сбивчиво объясняю, где находятся заварка и домашняя аптечка.

– Я быстро! Ещё чуть-чуть совсем и выхожу. Тебе же тоже помыться нужно… – чувствую себя законченной эгоисткой.

– Сильно не спеши, – улыбается он.

Чашка горячего чая дожидается меня на прикроватной тумбочке. Рядом, на тарелке, нехитрый бутерброд с колбасой. Есть не могу, но от этой заботы становится так тепло и уютно. Никогда бы не подумала, что буду так радоваться куску хлеба и «Докторской».

Пока Глеб в ванной, застилаю свежим бельем гостевую кровать. Ложась в свою, свет не тушу – хочу дождаться Глеба, поблагодарить, пожелать ему спокойной ночи. Стоически борюсь с внезапно накатившей сонливостью и… сама не замечаю, как проигрываю.

Где-то на приграничье между сном и явью, скорее ощущаю, чем вижу, как он склоняется ко мне, поправляет одеяло, выключает прикроватный светильник, а потом… нежно касается губами моей щеки.

– Люблю тебя. – шепчет он.

– Люблю тебя. – выдыхаю я, обвивая руками его шею.

Я так и не поняла, кто тогда произнёс это первым, но точно знаю, что последней я быть не хочу.

Глава 16

Примерно через час раздаётся звонок, сопровождаемый громким стуком во входную. Подрываюсь и несусь в прихожую. Приложившись к дверному глазку вижу двух здоровенных бородатых мужиков. Чёрные футболки с вопящими принтами, объемные пивные животы, кожаные штаны, обтягивающие жирные ляжки… Ага, а вот и дружки Глеба пожаловали.

До сих пор не понимаю, как он умудряется так легко сходиться с абсолютно разными, и не похожими друг на друга, людьми. В какой только сфере у него приятелей нет! Байкеры, спортсмены, офисный планктон… И везде он «свой», друг и «брат».

– Что Вам нужно? – громко спрашиваю через запертые двери.

– Мы за вещами. От Глеба. Можно забирать? – басит один из громил.

– Нужно! И чем быстрее, тем лучше.

Наблюдаю, как мужики нагружают руки пакетами. Э, да они так за одну ходку всё утащат! Вот и здорово! Не будут лишний раз глаза соседям мозолить.

Удовлетворённая, отправляюсь завтракать. На улице по-прежнему пасмурно, но на душе становится ощутимо светлее. Как будто бы давящий груз с неё свалился. Легко так. Ирреальное что-то!

Пятница, вроде рабочий день в разгаре, но торговый центр наполнен основательно. Видимо погодные условия вынудили всех «незанятых» сменить уличные прогулки на более комфортную дислокацию.

Неуверенно захожу в один отдел, во второй, в третий и… постепенно обнаруживаю, что вхожу во вкус. Не набрасываюсь, не скупаю всё подряд (годы аскетизма даром не проходят), но в примерочную несу уже не одну-две, а целый ворох вещей. Примеряю, верчусь юлой, прикидывая, что и куда смогу выгулять: «так, это точно не моё…», «а вот это вполне себе…», «красиво, но не удобно как-то…», «лучше…», «замечательно!», «это точно беру!». Медленно, но верно обрастаю пакетами с обновками.

В салоне дорогого нижнего белья зависаю надолго, не в силах выбрать между тремя особенно приглянувшимися комплектами. Цена кусается, но так хочется побаловать себя чем-то по-настоящему роскошным. Который взять? Нежный, персиково-кремовый, отороченный замысловатым шёлковым ажуром? Романтичный, лилово-розовый, манящий акварельным принтом из соцветий распускающихся пионов? Агрессивно-сексуальный, рубиново-чёрный: кроваво-красный искрящийся атлас в обвитии воздушной паутинки тончайшего тёмного кружева?

Примеряю, прикидываю, кручу так и эдак, а потом, плюю на практичность, голос разума и… покупаю все три.

Гулять так гулять!

Вспоминаю про моднявые кеды любовницы Глеба и так обидно становится, за свои ноунеймовские изношенные кроссы. Вот до слёз прям!

– Ничего, – говорю себе, – Пора и это упущение исправлять!

В обувном довольно быстро останавливаю свой выбор на сабо с высокой, но удобной и устойчивой платформой и на симпатичных молодёжных кедах (ничем не хуже белобрысовских). Определённо беру!

Далее, взгляд цепляется за лёгкие босоножки на изящной высокой шпильке. Надеваю, делаю неуверенный шаг, морщусь. Отвыкла я за три с лишним года от такой обуви. Уже было отказываюсь от этой затеи, но перед глазами опять встаёт образ этой расфуфыренной курицы. Она-то, наверняка, на таких не ходит, а летает! Кроме того, мне совершенно нечем укомплектовать своё подзабытое вечернее платье… Я ещё не уверена, пригодится ли оно мне в ближайшее время, но мало ли… вдруг в театр или на балет выбраться получится. Давно никуда не ходила, да и чем-то же нужно отвлекать себя от грустных мыслей.

Ещё раз пересекаю туда-сюда торговый зал, прислушиваюсь к внутренним ощущениям, смотрюсь в зеркало – как же чудесно они смотрятся на ноге!

Всё! Решено! Мои! Просто не прощу себе, если оставлю их здесь. В конце-концов, раньше я на таких не то что ходила – бегала спокойно. А сейчас что мешает? Отвыкла? Ну значит будем привыкать!

Напоследок, забегаю в магазин спортивной одежды.

Эх, тут я полный профан!

Стесняясь, обращаюсь к консультанту, сбивчиво объясняя ей, что и для чего мне нужно. Девушка ободряюще улыбается и терпеливо рассказывает мне о преимуществах той или иной вещи.

Останавливаюсь на чёрных легенсах и длинной спортивной майке с поддержкой груди (короткий топ пока брать не решаюсь).

Последними выбираю кроссовки. Тут делаю упор не на красоту или бренд, а на удобство. Они мне для занятий нужны, а не для подиумных проходов. Тем не менее и здесь сэкономить не выходит: лучше всего садятся по ноге New Balance. Да так садятся, что и снимать не хочется!

Уф, давненько я так на себя не тратилась!

Домой добираюсь лишь к вечеру. Уставшая, вымотанная, но беспредельно довольная итогами прошедшей вылазки.

Начало новой жизни положено! Главное не сдуться на пол-пути…

«Дилинь-дилинь» пищит телефон, извещая о новом сообщении.

– Лесь, что происходит?!

Глеб, мать его! Всё портить вошло у него в привычку?

– Лесь, мне оповещения из банка пришли. Какого чёрта?! Ты решила весь нашу бюджеет за день спустить?!

Ты вообще понимаешь, что творишь? Нам жить ещё месяц на эти деньги…

– Не нам, – вклиниваюсь сообщением в его гневную отповедь, – Меньше на свою швабру потратишь!

– Да какую швабру, нафиг?! Олесь, я понимаю: обижена, хочешь задеть побольнее… Но о сыне подумай! Мы не можем жить одним днём!

Читаю и ощущаю себя такой уставшей… Неужели он так ничего и не понял?!

– Глеб, нет больше никаких нас…

– Не говори ерунду. Кароч так: тебе нужно время? Ок! Отдыхай, приходи в себя – не буду мешать. Но карты я сейчас блокирую. Ты явно не в адеквате, не осознаешь степень ответственности за то, что творишь. И я, как мужчина и любящий муж, просто обязан о тебе позаботиться. Если нужны будут деньги на продукты, на насущное – пиши сразу. Без проблем переведу необходимую, разумную сумму. Но спускать нашу жизнь в унитаз не позволю!

– Да иди ты к чёрту, со своей заботой, деньгами и вообще! – не сдерживаюсь. Распирает от обиды и боли.

Открываю маму, пишу, что у меня всё ок, и отключаю телефон.

Достаточно с меня на сегодня!