Текст книги "Лабиринт страсти"

Автор книги: Диана Першинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Туман сгущался с такой скоростью, что уже через несколько минут Марк ничего не видел перед собой.

– Вот она, знаменитая калифорнийская погода. Даже не заметишь, как врежешься в дерево.

Наконец Марку удалось разглядеть какой-то плакат. Он указывал на ресторан справа от дороги. Осторожно проехав по узкой извивающейся дороге вверх, Марк припарковал машину на маленькой стоянке, и они с Хэлли успели забежать в ресторан, прежде чем хлынул дождь. Внутри они остановились, разглядывая интерьер.

Помещение было круглым, с высокими потолками, а стенами ему служили огромные окна, поднимавшиеся футов на двадцать вверх. Ясным днем здесь можно было любоваться на океан, но сейчас за окном стояла пелена сплошного тумана, поэтому создавалось впечатление, будто ресторан парит в облаках.

В разных частях зала располагались уютные столики, настоящие произведения искусства, сплетенные из металла и покрытые серо-зелеными скатертями. У каждого столика стояло по два удобных сиденья с толстыми подушками.

– Кажется, это дорогое место, – прошептала Хэлли.

– Ну и ладно. Пойдем.

Не дожидаясь ответа, он провел ее к одному из столиков у окна. Хэлли села рядом с огромным стеклом, Марк устроился напротив нее. Для начала он заказал кофе, суп и хлеб для обоих.

Дождь тем временем становился все сильнее, тяжелые капли барабанили по стеклу. От резких порывов ветра окна дрожали. Хэлли и Марк пили горячий кофе и молча смотрели на разыгравшуюся бурю.

Через некоторое время Хэлли наклонила голову и с загадочным блеском в глазах проговорила:

– Прямо как в сказке. Как будто мы ушли из реальности в другой мир. Согласен?

Она выжидательно посмотрела на него, но Марк только улыбнулся ей в ответ. Его завораживала игра света на ее лице: свет и тень перемежались, и по лицу Хэлли пробегали светлые отблески капель за окном.

Теперь, когда Марк знал, что она не замешана в этом преступлении, чувства, роившиеся внутри него, беспрепятственно вырывались на волю. Его обуревала целая гамма эмоций. Всепоглощающее желание защитить ее, разделить ее беды и проблемы, помочь.

– Марк?

– Да.

– Почему ты так внимательно смотришь на меня?

– Ты прекрасна.

Она забавно сморщила носик.

– Ты ошибаешься, но все равно спасибо за комплимент.

Марк не удержался и прикоснулся к волосам Хэлли, накрутил один локон на палец. Ее волосы привлекали его с самой первой встречи.

– Разреши, я задам вопрос. Личный.

Она замерла, насторожившись.

– Задавай.

– Помнишь, я зашел к тебе в тот день, после экскурсии. Ты плакала. Почему?

Хэлли заметно расслабилась.

– Я смотрела на фотографию. Там мои родители и я. Родителей уже больше нет в живых, они погибли в автокатастрофе, когда я была еще совсем маленькая. Меня вырастили бабушка и дедушка, и иногда... – Хэлли замялась, и Марк понял, что она пытается совладать с собой.

Он отпустил локон девушки и взял ее руку в свою, большую, сильную.

– Ну же, продолжай, – мягко произнес он.

– Не хочу преувеличивать или делать из этого трагедию, но иногда мне бывает очень тяжело. Кажется, что ноша непомерно тяжела – музей, дом, все семейное наследство на мне. Хочется, чтобы они, родители, были здесь. – Хэлли неловко пожала плечами. – Я, конечно, уже слишком взрослая для того, чтобы постоянно обращаться к маме и папе, но все же это так.

Он пожал ее руку.

– Я не думаю, что человек может выйти из того возраста, когда ему нужны утешение и поддержка.

Хэлли почувствовала, насколько Марк силен духовно. Она вдруг ощутила такую безопасность, такое спокойствие, что ей захотелось прижаться к нему и свернуться у него на груди. Когда Хэлли находилась рядом с ним, ей казалось, что он – ствол большого дерева, который был здесь всегда и будет всегда, и не нужно бояться, что он упадет или разрушится.

С Фредом она никогда не испытывала подобных чувств. Ей нравилась компания ее бывшего жениха, но вместе с тем она всегда сохраняла независимость от него, можно сказать, отстраненность.

– А когда тебе нужна поддержка и утешение, к кому обращаешься ты? – спросила она у Марка.

Ее вопрос, казалось, поверг его в глубокое удивление. Он нахмурил густые черные брови.

– Мне не нужно утешение.

– Никогда? – Марк пожал плечами в ответ, а она улыбнулась. – Это, наверное, синдром настоящего мужчины? Настоящие мужчины ни в чем не нуждаются, и все в таком духе?

Марк задумался.

– Возможно. Если что-то не ладится, я занимаюсь спортом или хожу в бар, чтобы отвлечься от проблем за кружкой пива. Мужчины и женщины по-разному подходят к решению проблем.

– Я согласна, что проблемы мы, конечно, решаем по-разному. Но все мы – люди, а я считаю, что все люди, независимо от их пола, испытывают одинаковые чувства.

Он легонько сжал ей руку и пробормотал:

– Когда ты рядом, я испытываю много чувств.

Хэлли задержала дыхание. Она могла поклясться, что слышит, как ее сердце колотится в груди.

– Правда?

Он кивнул и с нежностью посмотрел на нее.

– Не могу передать, как я счастлив, что ты наконец все рассказала. Мне стало намного легче. А тебе?

Марк улыбнулся, но Хэлли было не так весело. Внутри нее все сжалось.

– Да, – сказала она, хотя это было правдой лишь отчасти. – Мне стало значительно легче.

Что-то теплое и мягкое защекотало щеку, Хэлли прижала плечо к уху, чтобы поймать это тепло.

– Хэлли, – позвал ее низкий мужской голос. – Проснись, Хэлли. Мы уже дома.

– Что? – сквозь сон пробормотала она, раскрыла глаза и попыталась понять, где находится.

Хэлли сидела в машине Марка, сам он был рядом и улыбался ей. Его рука, теплая и нежная, гладила ее щеку.

Она провела рукой по лицу и облизала губы.

– Должно быть, я заснула.

– Да, как только мы выехали из ресторана. Похоже, тебе давно уже нужен был хороший сон.

Хэлли закрыла рукой рот.

– О боже, я не разговаривала во сне?

Марк усмехнулся.

– Нет. Ты просто спала и выглядела такой умиротворенной, что я не хотел тебя будить.

– Что ж, спасибо, – вздохнула она с облегчением. – Ты прав, мне было просто необходимо поспать.

– Похоже на то. – Он еще раз провел пальцем по ее щеке, потом, прежде чем она успела что-то сказать, открыл дверцу, выбрался наружу и подошел к ее дверце.

– Зачем же ты вышел? – запротестовала она. – Ты ведь промокнешь.

– Настоящий мужчина не боится промокнуть, – ответил он с улыбкой. – У меня здесь где-то в машине должен быть зонтик. Давай я его достану для тебя.

Крупные капли падали на его густые черные волосы и катились по лицу, но он не обращал на них внимания.

– Не надо. Я люблю дождь. – Хэлли вылезла на обочину, закрыла глаза и подставила лицо к небу. После глубокого сна прохладные капли приятно освежали. – Обед был просто восхитительный. Спасибо большое.

– Не стоит благодарности. Мне он тоже доставил удовольствие. Может, лучше нам зайти под крышу, пока ты не промокла?

Он взял ее за руку, и они пробежали по дорожке, ведущей к дому. На крыльце они остановились и повернулись друг к другу. Хэлли не хотелось расставаться с ним. И что-то подсказывало ей, что он тоже не торопится проститься.

Словно в подтверждение ее догадки, Марк скривил губы в слабом подобии улыбки и нехотя проговорил:

– Ну, мне пора идти. Нужно побыстрее отвезти подсвечники в лабораторию. Но ведь мы еще увидимся сегодня, правда?

– Сегодня? Когда?.. Боже мой, я совсем забыла.

– Значит, хорошо, что я заговорил об этом. Ведь в приглашении было сказано, что ты – одна из организаторов.

– Это не совсем так. Я на самом деле ничего не делаю. Моя задача в том, чтобы явиться. Организаторами считаются все потомки семей-основателей. Придешь?

– Чтобы я пропустил сто двадцатый юбилей в честь образования города Промис? Да никогда в жизни! Пообещай, что ты станцуешь со мной танец-другой.

Его предложение немного смутило ее. Но было очень приятно.

– Да, конечно. Хорошо. Увидимся. Спасибо еще раз, – сказала она, махнула на прощание рукой и скрылась в доме.

Телефон надрывался на столике. Хэлли схватила трубку.

– Алло?

– Хэлли?

– Трейси?! С тобой все в порядке?

В трубке раздались громкие рыдания, но Трейси удалось-таки сказать «да».

В изнеможении Хэлли опустилась в кресло, пытаясь взять себя в руки и утихомирить разыгравшиеся противоречивые чувства – гнев и облегчение.

– Я так за тебя волновалась. Где ты? Что случилось?

– Все нормально, – всхлипывая, ответила Трейси, – но я так глупо вела себя.

– Значит, ты все-таки причастна ко всей этой истории с ограблением?

– Нет. То есть, не совсем. Только частично. Понимаешь, – снова всхлипнула она, – я рассказала этому парню про деньги, и про то, как я хочу их получить, и про то, как злюсь на тебя, что ты мне не даешь этих денег. А он спросил: «Почему бы нам не взять кое-что, чтобы преподать урок твоей сестре?» И тогда это показалось мне неплохой идеей.

У Хэлли заныло сердце. Это показалось хорошей идеей? Причинить ей боль, испугать и так расстроить?

Трейси, словно читая ее мысли, робко добавила:

– Но я была неправа. Мне так жаль, Хэлли. Я не знаю, что нашло на меня, мне просто было так гадко, что ты обращаешься со мной как с маленьким ребенком, который не может сам распоряжаться своими деньгами.

– И тогда ты решила совершить какой-нибудь по-настоящему взрослый, зрелый поступок ограбить музей собственной семьи.

– О, Хэлли, – в трубке снова раздались рыдания, – я себя ненавижу!

Обычно, когда Трейси корила себя за то, что сделала, Хэлли принимала на себя роль утешителя и успокаивала сестру. Но не сейчас. Ее чувства были слишком глубоко уязвлены, чтобы играть роль всепрощающей кузины. Вздохнув, Хэлли откинулась на спинку кресла.

– По крайней мере, ты жива-здорова. Но кто этот твой сообщник?

– Да так, один парень, – загадочно ответила Трейси.

– Что значит «один парень»? Ты его не знаешь? Познакомилась в баре?

– Нет, нет, конечно же, нет. Он мой... был моим... в общем, он мой приятель.

– А как его зовут?

– Не думаю, что это так важно. В любом случае, все будет в порядке, я обещаю. Мы вернем все, что взяли.

– Ты уверена?

– Абсолютно, – с жаром заверила ее Трейси.

– Сегодня, например, подсвечник кузена Фэя был найден в Санта-Круз.

– Такого больше не повторится, я обещаю.

Трейси и ее вечные обещания! Хэлли знала, что ей нельзя доверять. Сейчас она обещает, а через минуту забывает о данном слове.

– Когда вы все вернете?

– Правда же, скоро. Не переживай, ладно? – И на этих словах повесила трубку.

Хэлли тут же нажала кнопку, чтобы соединиться снова с только что отключенным номером, но телефон, с которого звонила Трейси, был заблокирован.

Хорошенькое дело, думала Хэлли. Она понятия не имеет, где сейчас ее сестра, когда в музей будет возвращено все имущество, но переживать ей при этом не положено. Хэлли только и могла, что покачать головой, думая о безответственности Трейси, отсутствии уважения и сострадания к чувствам других людей.

Но, повторила себе Хэлли, ее кузина жива, а не лежит где-нибудь в канаве мертвая. Трейси еще нужно вырасти и многое понять.

Приготовления к торжествам произвели на Марка большое впечатление. Поляна Любви – большая, зеленая, окруженная деревьями, глубоко вдающаяся в залив и носящая слишком дерзкое название для городка с такими консервативными корнями – была переоборудована в эстраду. Над деревьями натянули навесы. На траве, еще мокрой от утреннего ливня, сделали настил из досок и фанеры. Одну сторону этого «дома» занимал огромный стол с различными закусками, в углу устроили бар, а в противоположном углу играл хиты рок-н-ролла маленький ансамбль. Место, отведенное для танцев, было окружено столами, на которых горели свечи.

При входе Марка приветствовал Лен Бейкер, глава города. Его некогда подтянутая фигура приобретала более плавные очертания под влиянием спокойной, размеренной жизни. Лен тут же представил Марка своей жене, Фран. Она была красива, ее лицо выглядело совсем молодым при седых волосах.

Лен крепко пожал Марку руку.

– Как обустраиваешься, капитан? Или мне называть тебя шеф?

– Называй меня Марк, Лен. Мы ведь на гражданке. Все идет хорошо, спасибо. Прежний начальник полиции, Маккинни, кажется, наладил здесь отличную систему. Так что у меня нет никаких проблем. Кстати, как его здоровье?

Лен пожал плечами.

– Нелегко, конечно, оправляться после сердечного приступа. Но он старый волк – сильный, выберется. Нет проблем с Коем и Джонсоном? – поинтересовался он про двух офицеров, которые метили на ту же должность.

– Абсолютно никаких. Нет ничего такого, с чем я не мог бы справиться.

Лен похлопал его по спине.

– Ты тоже тот еще старый волк. – Мэр повернулся ко входу и стал смотреть на прибывающих людей. – Забавно, что мы с тобой здесь и на важных постах. Как далеко от грязи и москитов Гуама! – Он обратился к жене: – Я тебе рассказывал, как Марк вытащил меня и еще трех человек из болота во время тренировок?

– Да, – ответила она. – Раз двадцать, не меньше.

– Вытащил, скажешь тоже, – запротестовал Марк. – Я всего лишь бросил вам веревку.

– И вытянул из трясины четырех взрослых мужиков, словно мы были мешками с сеном.

– Спиши все это на адреналин, ладно?

Проговорив эти слова, Марк обратил внимание на какое-то видение в бледно-розовом, рядом с большим шведским столом.

Лен проследил за его взглядом.

– А, вот и Хэлли Фицджеральд. Вы уже встречались, я полагаю?

– Моя любимая официантка.

– Ее действительно жаль. Обидно, что могли обокрасть такой музей. Как у вас с этим делом?

– Сегодня обнаружили пару подсвечников. Мы найдем вора, кто бы он ни был. Извини меня, я сейчас.

Хэлли проверяла, всего ли хватает, достаточно ли еды. Она была здесь не просто организатором, как сказала Марку, а одним из трех человек, которые были инициаторами этого мероприятия. Сразу после звонка Трейси Хэлли начала обзванивать всех, чтобы узнать, как выполняются ее поручения и как проходит подготовка к празднику.

Работа Хэлли заключалась в том, чтобы все продумать, спланировать, организовать. А сегодня вечером в ее почетные обязанности входило прийти на праздник и выглядеть презентабельно.

На ней было то же самое бледно-розовое шелковое платье на тонких бретелях длиной до пола, которое она надевала на свадьбу Джоанны четыре года назад, когда была подружкой невесты. С тех пор Хэлли надевала его каждый раз, когда случай требовал официального или вечернего туалета. Она все собиралась купить что-нибудь новое, скорее всего не розовое – этот цвет кажется слишком детским для женщины почти тридцати лет. Ей хотелось чего-нибудь сексуального, чтобы не выглядеть такой целомудренной и правильной.

Хэлли заметила, что к ней приближается Марк. Этот человек пробуждал чувственную сторону ее натуры, рождал желания, которых она не испытывала уже давно.

Осознание этого пришло к ней, когда они поцеловались в музее, а может, еще раньше, если быть до конца честной. Сегодня она снова ощутила это необыкновенное чувство, сидя рядом с ним в сказочном ресторане. Марк первый признался, что неравнодушен к ней. Но она не ответила.

Хэлли так и не открылась до конца Марку. Ее преследовала мысль об угрозе семье. Хотя...

Она ведь рассказала ему о звонке вымогателя. Если то, что сказала Трейси, – правда и все украденные вещи будут в скором времени возвращены, то полиция закроет это дело, и ей больше не придется прикрывать свою кузину.

Кузина. Неблагодарная, бесшабашная идиотка! Хэлли вдруг захлестнула волна гнева. Может, стоит рассказать обо всем Марку, а девочка сама пусть расхлебывает последствия?

Но нет, этого нельзя сделать. Как объяснить представителю правопорядка, что кража – на самом деле никакая не кража, а ее кузина – не воровка? Как воспримет Марк такую информацию? Он наверняка будет действовать, как и положено начальнику полиции.

Нет, лучше уж придержать пока язык за зубами. Посмотрим, может, Трейси еще вернет ценности. А если нет...

Хватит! – оборвала она свои мысли, когда Марк подошел к ней. Расслабься. Позволь себе повеселиться, забудь обо всех проблемах и печалях. Деньги, новая крыша, старая машина, украденные ценности, беспокойство за пропавшую кузину, траур по дедушке, подлый поступок Фреда – выкини все из головы. И подари себе один незабываемый вечер.

Подумав так, Хэлли улыбнулась Марку в ответ. Когда она посмотрела на него, волнение теплыми волнами разошлось по крови. Он выглядел великолепно в темно-синем костюме, кремовой рубашке и с подобранным в тон галстуком. Покрой костюма идеально подчеркивал его широкие плечи и высокий рост.

Жизнь в Калифорнии текла размеренно, все мероприятия проходили в неформальной обстановке, поэтому Хэлли была особенно рада увидеть Марка во всей красе. Гладко выбритые щеки открывали рельефные скулы, и если бы у нее была хоть капля художественного дара, она непременно нарисовала бы его.

– Добрый вечер, – сказал он, слегка наклонив голову и пристально глядя на Хэлли.

– Добрый вечер, – ответила она, сделав маленький реверанс. На миг ей почудилось, что они на балу, на одном из тех, где, должно быть, бывали ее предки. Она держит веер, к ней подходит галантный мужчина, низко кланяется, она стыдливо опускает глаза...

Во взгляде Марка мерцали огоньки.

– Ты выглядишь восхитительно, – проговорил он.

– Разве? – усмехнулась Хэлли. – Спасибо, конечно, но я как раз думала, что пора уже покупать новое платье.

– Для меня оно новое.

– Значит, на что-то это платье еще годится, – улыбнулась она. – И раз уж мы заговорили на эту тему, твой костюм такой соблазнительный.

Он поднял одну бровь:

– Соблазнительный?

– Не совсем верное слово, да? – Хэлли почувствовала, как щеки заливает румянец. Не только костюм, он сам выглядел таким соблазнительным, что она бы съела его сейчас целиком.

Нет, только не надо об этом думать...

– Я надел его в первый раз. Хотя на подобные торжества я всегда надеваю что-нибудь синее.

– Похоже, он сшит специально для тебя.

– Ты права. Я был у портного. Фигура у меня не такая, чтобы можно было покупать одежду в супермаркете.

– Да, ты такой... я даже не знаю, как выразиться... широкий что ли. Мускулистый. Не такой мускулистый, как парни из журналов по бодибилдингу... – Румянец на ее щеках густел. Вконец запутавшись, она улыбнулась: – Ох, может, нам уже пора перестать обсуждать твою фигуру.

Он тоже улыбнулся и произнес:

– Что ж, можем обсудить твою, если хочешь.

– Думаю, не стоит.

– Тогда давай потанцуем, – предложил Марк. Оркестр как раз заиграл медленную композицию «Моя прекрасная Валентина».

Оказавшись в его объятиях, Хэлли почувствовала, словно он уже много раз обнимал ее. Ощущение близости с ним было таким приятным и таким... знакомым. Напряжение испарилось, все проблемы отошли на второй план. Марк держал ее крепко, но отнюдь не жестко. И танцевал на удивление хорошо для такого большого человека. Он вел ее вдоль столов по танцевальной площадке, а остальные пары, вдохновленные их примером, следовали за ними. Хэлли закрыла глаза, положила голову на его широкую грудь и вздохнула. Соприкасаясь с его бедрами, она чувствовала приятное возбуждение, бодрость и вместе с этим такую умиротворенность, какую не испытывала уже давно.

Какое же это прекрасное ощущение!

– Мне оно тоже нравится, – прошептал ей на ухо Марк.

И снова Хэлли сказала это вслух. Но на этот раз она не стала корить себя. Ей было по-настоящему хорошо. Не просто хорошо, а великолепно, Хэлли была на седьмом небе. Прижавшись к нему еще теснее, она парила в танце...

– Хэлли.

– Да?

– Ансамбль больше не играет, у них перерыв.

– Да?

Она оторвала голову от его груди и огляделась. Да, они остались единственной парой на танцплощадке. Музыкальные инструменты лежали на стульях в углу.

– Кажется, меня унесло в другой мир.

– Что же это за мир? – поинтересовался Марк, когда они отходили в сторону. Он крепко держал ее за руку.

– Не знаю, но точно могу сказать, что он прекрасен.

– Сегодня днем было то же самое. Ты так мирно спала в машине, что мне было жаль будить тебя. Странно, когда ты со мной, то все время засыпаешь.

– Считай это комплиментом, – улыбнулась Хэлли.

– Комплимент принят. – Он поднял ее руку, все еще зажатую в его ладони, и нежно поцеловал. От прикосновения его губ кожу защекотало.

Этот жест, такой галантный, учтивый, вновь напомнил ей об ушедших временах, когда существовали строгие правила поведения и общепринятые нормы ухаживания. В Марке было что-то от старомодного джентльмена. Конечно, он был современным человеком, порой даже грубым, но он открывал для дамы дверцу машины, придерживал ее за локоть, когда они шли вместе. Его манеры были безупречны.

Боже, кажется, все, что касается этого человека, нравится ей. И сегодня она отдается на волю этого чувства, хочет посмотреть, как оно расцветет, куда приведет ее. Благодаря возникшей в ней раскрепощенности, оно развивалось гораздо быстрее, чем она могла предположить.

– Я умираю от голода, – сказал Марк. – Может, пройдем к столу с закусками?

– После сегодняшнего обеда? Ты уже съел не только суп, но также салат, сэндвич и шоколадный мусс.

– Метаболизм, ничего не могу с этим поделать. Мне нельзя голодать, иначе я становлюсь слишком раздражительным.

– Нет, этого нам, конечно, нужно избежать.

– Хэлли!

К ним подошла Джоанна, таща за собой своего высокого, преждевременно лысеющего мужа. Обняв Хэлли, она энергично развернулась к Марку и протянула руку:

– Должно быть, вы – новый начальник полиции города, – сказала она с широкой улыбкой. – Меня зовут Джоанна Кингман, я жена Тома.

Улыбаясь в ответ, Марк пожал ей руку, кивнул Тому. Джоанна была очень бурной и яркой натурой. Том уже давно привык мириться с этим. Он обожал ее, а она обожала его, и Хэлли была твердо убеждена, что их брак один их самых крепких.

– Том говорит, – продолжала Джоанна, – что вы здорово управляетесь со всем, несмотря на то, что это ваша первая неделя на новом месте.

– Джоанна! – Том покачал головой.

– Что плохого, если я ему об этом скажу?

– Он наш начальник, и его не интересует, что про него говорят на кухне за столом.

– В общем-то, ты не прав, Том, – вставил Марк. – Я ценю комментарии, которые могут помочь мне не делать ошибок.

Том переступил с ноги на ногу.

– А-а-а, понятно.

– Том говорит, что даже Беннет Кой и Ларри Джонсон не причиняют тебе беспокойства, а это на самом деле удивительно, так как они друг друга не выносят, и оба метили на ваше место.

– Хорошо, Джоанна, – прервал ее Том. – Давай не будем говорить о работе. Или нам придется уйти отсюда, и зря мы тогда нанимали няньку на вечер.

– Джоанна, – Хэлли взяла ее за руку. – Пусть мужчины поговорят о своих делах. А я бы выпила бокал вина. Спасибо за танец, Марк. Еще увидимся.

Она повела свою слишком разговорчивую подругу к бару. По пути Джоанна возмущалась:

– Что я такого сказала? Это все комплименты шефу полиции.

– Бедный Том, – посочувствовала Хэлли. – Такой милый человек, и живет с такой болтушкой, как ты.

У бара к ним присоединилась Мэг Делани, начальница Хэлли. Все трое сидели, попивая вино, и смотрели по сторонам. На празднике собралось около ста пятидесяти горожан, все разодетые в пух и прах по случаю торжества.

– А когда начнутся речи? – спросила Мэг. – К этому времени я бы хотела убраться отсюда.

Хэлли засмеялась.

– В этом году речи будут краткими, обещаю. Кстати сказать, еда просто великолепная, Мэг. И стол выглядит роскошно.

Мэг было приятно.

– Это все готовили Мануэль и Иван. Никто из вас еще не пробовал блины? Просто объедение!

– Я сегодня объелась за обедом. Может, попозже.

– Я тоже еще успею, – сказала Джоанна и толкнула Мэг локтем в бок, указывая на Хэлли. – Ты только посмотри на нее.

– Да-да, – подтвердила Мэг. – Она с него просто глаз не сводит.

Хэлли повернулась к подругам, которые, улыбаясь, смотрели на нее. – Что?

– Шеф-то – прямо супермужчина, – победно произнесла Джоанна. – Вы просто идеальная пара.

Уже не в первый раз за вечер Хэлли раскраснелась.

– Может, хватит? Мы всего лишь потанцевали, вот и все.

Мэг усмехнулась.

– Ты называешь это танцем? По мне это брачный ритуал! К тому же, ты не танцевала с тех пор, как сбежал негодяй Фред. Похоже, ты серьезно влюбилась, дорогая. Ну же, признайся.

Хэлли сделала трагичную гримасу.

– Ну ладно. Да, он мне симпатичен. Но меня нельзя винить, ведь он так хорош собой.

Все три женщины повернули головы и посмотрели на Марка, который все еще разговаривал с Томом. Марк стоял к ним спиной, но он словно почувствовал на себе взгляд Хэлли, повернулся и кивнул ей.

– Нас застали на месте преступления, – сквозь смех проговорила Мэг.

Джоанна помахала рукой и заявила:

– А я, между прочим, смотрела на своего дорогого мужа.

Хэлли же почти не слышала, о чем говорят подруги. Все ушло на второй план, во всей Вселенной остались лишь два человека – Марк и она.

– Хэлли! – Джоанна потрясла ее за руку. – Может, тебе стоит немного поиграть с ним? Притвориться недоступной?

– Слишком поздно, – вынесла свой приговор Мэг. – Она уже пропала. Как и он.

Марк кивнул Тому, заканчивая разговор, и направился к ним. Хэлли с трудом подавила в себе счастливый смех.

Боже мой, думала она, я действительно влюбилась.

И все показывало, что это чувство было взаимным.