Текст книги "Барабаны осени. Книга 2. Удачный ход"
Автор книги: Диана Гэблдон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
По тону Брианны нетрудно было понять, что она считает поступок Роджера самым подлым предательством.
– Черт побери! – взорвался Роджер. – Да я же просто боялся, что скажи я тебе об этом – и ты тут же сделаешь то, что ты, собственно, и сделала! Ты просто-напросто бросила меня! Ты постаралась улизнуть и пройти сквозь каменный круг без меня, в одиночку! А теперь, полюбуйся, к чему это привело – мы оба тут, в этом чертовом захолустье!
– Так ты пытаешься обвинить меня в том, что мы оба здесь очутились? И это после того, как я изо всех сил постаралась не допустить, чтобы ты, как последний идиот, бросился следом за мной!
Долгие месяцы тяжелого труда и страха, длинные дни, наполненные тревогой и бесплодными поисками дали себя знать, и Роджер окончательно разъярился.
– Это я идиот? И это благодарность за то, что я едва не погиб, пытаясь найти тебя? За то, что я рисковал своей долбаной жизнью, стараясь защитить тебя? – Он вскочил, путаясь ногами в соломе, намереваясь схватить Брианну, не зная, что он, собственно, собирается делать, – встряхнуть девушку как следует или повалить снова в соломенную кучу. Но ему не удалось сделать ни то, ни другое: сильный толчок кулаком в грудь опрокинул его, и он снова растянулся на их экзотическом ложе.
Брианна запрыгала на одной ноге, пытаясь натянуть бриджи и отчаянно ругаясь вполголоса.
– Ты… чертов… самонадеянный идиот… пошел ты куда подальше, Роджер! – Ей наконец удалось надеть штаны и она быстро наклонилась и схватила свои носки и башмаки. – Иди! – рявкнула она. – Отправляйся, черт бы тебя побрал! Иди, и пусть тебя повесят, если тебе того так хочется! А я намерена отыскать моих родителей! И я намерена их спасти, между прочим!
Она резко развернулась, спрыгнула с соломенной кучи и выскочила из-под навеса, прежде чем Роджер успел остановить ее. На мгновение она замерла снаружи, и ее силуэт обрисовался на бледном фоне светлеющего воздуха, пряди темных волос взлетели, поднятые порывом утреннего ветра, словно они были живыми, словно это были змеи на голове Медузы Горгоны…
– Я отправляюсь. Идешь ты со мной или нет, меня не интересует. Можешь вернуться в Шотландию… сам проходи через камни, меня это не касается! Но, видит бог, тебе меня не остановить!
И она исчезла.
Глаза Лиззи распахнулись во всю ширь, когда дверь от мощного толчка с грохотом шарахнула по стене. Девушка не спала – какой уж тут сон? – но лежала в постели с закрытыми глазами. Она испуганно выпуталась из одеяла и потянулась к трутнице.
– Мисс Бри, с вами все в порядке?
Суда по издаваемым Брианной звукам, порядком тут и не пахло. Брианна топала по комнате туда-сюда, шипя что-то сквозь зубы, как растревоженная змея, и время от времени задерживалась возле платяного шкафа, чтобы дать ему хорошего пинка. Потом последовали еще два тяжелых удара; в трепещущем свете еще не разгоревшейся толком свечи Лиззи увидела, что последние звуки издали ботинки Брианны, которые она швырнула в стену.
– С вами все в порядке? – робко повторила Лиззи.
– Все отлично! – рявкнула Брианна.
Из предутренних сумерек за окном раздался чей-то голос, проревевший:
– Брианна! Я пойду с тобой! Ты меня слышишь? Я пойду с тобой!
Хозяйка Лиззи не ответила, но быстро подошла к окну, схватилась за ставни и захлопнула их с таким грохотом, что по комнате прокатилось эхо. Потом она развернулась, как пантера, стремящаяся к ускользающей добыче, и шваркнула подсвечник об пол, погрузив помещение в удушающую тьму.
Лиззи попятилась к кровати и шлепнулась на нее; девушка лежала, замерев от ужаса, боясь пошевелиться или произнести хоть слово. Она слышала, как Брианна в молчаливом неистовстве срывала с себя одежду, продолжая шипеть, – шуршали бросаемые на пол предметы туалета, шлепали по деревянному полу босые ноги… Но сквозь этот шум Лиззи отлично слышала доносившиеся снаружи сдержанные ругательства… а потом все затихло.
За то недолгое время, что горела свеча, Лиззи успела увидеть лицо Брианны: оно было бледным, как бумага, и напряженным, а глаза на нем казались огромными черными дырами. Да, вежливая, добрая хозяйка Лиззи исчезла, как унесенный ветром дым, а на ее месте возникла вдруг самая настоящая демоница, deamhan. Лиззи была городской девушкой, и родилась она через много лет после битвы при Каллодене. Ей никогда не приходилось видеть бешеных горцев из маленьких долин, или шотландцев, охваченных кровавой яростью… но она не раз слышала старые истории, и знала, что в них рассказывается чистая правда. Человек, который выглядит так, как выглядела Брианна, способен абсолютно на все.
Лиззи постаралась дышать как можно ровнее, чтобы можно было подумать, будто она спит, – но воздух вырывался из ее рта рывками, шумно. Брианна, впрочем, вроде бы не обращала на горничную ни малейшего внимания; она продолжала мерить комнату быстрыми твердыми шагами; она налила воду из кувшина в таз, ополоснула лицо, потом скользнула в постель, накрылась простыней и замерла, неподвижная, как доска.
Собрав в кулак все свое мужество, Лиззи осторожно повернулась лицом к хозяйке.
– Мисс Бри… вы… вы в порядке, a bann-sielbheadait? – спросила она так тихо, что хозяйка вполне могла бы сделать вид, что ничего не слышала, если бы сочла это нужным.
Мгновение-другое маленькой девушке казалось, что Брианна решила не обращать на нее внимания. Но потом она услышала:
– Да. Спи.
Голос Брианны прозвучал ровно, он был полностью лишен какого-либо выражения, он вообще не был похож на голос Брианны.
Разумеется, уснуть Лиззи не смогла. Никакое тело не в состоянии впасть в забытье, если рядом лежит некто, способный вдруг превратиться в бешеную фурию. Глаза Лиззи уже снова привыкли к полутьме, но девушка боялась всматриваться в хозяйку – а вдруг рыжие волосы, разметавшиеся рядом с ней по подушке, уже превратились в конскую гриву? А вдруг тонкое красивое лицо уже стало злобной лошадиной мордой с огромными зубами, готовыми тяпнуть несчастную Лиззи?
Лишь некоторое время спустя Лиззи ощутила и осознала, что ее хозяйка дрожит всем телом. Нет, она не плакала; Лиззи не слышала ни звука… но содрогалась она так сильно, что постельное белье громко шуршало.
«Дура, – выругала себя Лиззи. – Дура! Это ведь твоя хозяйка и твоя подруга, и она лежит рядом, и с ней случилось что-то ужасное… а ты выдумываешь всякую чушь и трясешься от страха!»
Поддавшись порыву, она повернулась и придвинулась к Брианне, нашла под простыней ее руку.
– Бри, – мягко сказала маленькая девушка, – может, я могу что-нибудь для тебя сделать, а?
Пальцы Брианны на мгновение крепко сжали руку Лиззи и тут же отпустили.
– Нет, – очень тихо ответила Брианна. – Нет, ничего. Спи, Лиззи, все будет хорошо, просто отлично.
Лиззи сильно усомнилась в том, что их ждет безоблачное будущее, но больше не сказала ни слова; однако она немного успокоилась и задышала куда ровнее. Прошло довольно много времени, но наконец Лиззи почувствовала, что Брианна заснула – ее тело чуть заметно вздрогнуло, а потом расслабилось. Но сама Лиззи уснуть не могла; на нее снова напала лихорадка, к тому же она была слишком сильно встревожена и насторожена. Стеганое одеяло, которым она укрывалась, было влажным и ужасно тяжелым, оно давило ей на грудь… а поскольку ставни окна были закрыты, воздух в крошечной комнате скоро сгустился и стал похожим на горячую черную патоку.
В конце концов, не в силах больше выдерживать эту жару, Лиззи осторожно выбралась из кровати. Настороженно прислушиваясь, не раздастся ли со стороны кровати хоть какой-нибудь звук, маленькая девушка подкралась к окну и осторожно открыла ставни.
Снаружи воздух был тоже горячим и влажным, но он хотя бы не был неподвижным; уже начал задувать легкий утренний ветерок, несший на сушу морскую свежесть. Было еще довольно темно, однако небо понемногу светлело; Лиззи без труда рассмотрела внизу светлую ленту дороги, пока еще, к счастью, совершенно безлюдной.
Не зная, что ей теперь делать, Лиззи занялась тем, чем она всегда занималась в моменты смущения или тревоги: принялась наводить порядок. Двигаясь как можно более тихо, она собрала одежду, которую Брианна срывала с себя и расшвыривала по комнате.
Одежда была просто в ужасном состоянии – покрыта пятнами зелени, грязью, к ней прилипло множество соломинок… это нетрудно было рассмотреть даже в том тусклом свете, что сочился сквозь открытое окно. Чем это Брианна занималась ночью, каталась по земле? И в то же мгновение, когда эта мысль родилась в голове Лиззи, перед девушкой как наяву вспыхнула страшная картина: она увидела свою хозяйку так отчетливо, что ее пробрало холодом, – Брианна распласталась на земле, отчаянно цепляясь за траву, пытаясь отбиться от жуткого черного дьявола, тащившего ее куда-то…
Да, хозяйка Лиззи была крупной женщиной, но этот ее знакомый Маккензи был куда выше нее ростом, и вообще явно отличался жестокостью… он вполне мог… Лиззи внезапно остановилась и постаралась отогнать от себя дурные мысли и умерить воображение. Но ей это не удалось; в ее уме события продолжали развиваться…
С большой неохотой Лиззи поднесла рубашку к носу и понюхала. Ну конечно, так оно и есть… от ткани исходил сильный мужской запах, пронзительный, резкий… как вонь старого козла. У Лиззи вызвала сильнейший приступ тошноты одна только мысль о том, что это злобное существо прижимало свое тело к телу Брианны, терлось об нее, оставляя свой запах, словно пес, метящий свою территорию…
Дрожа с головы до ног, Лиззи схватила бриджи и носки Брианны и бросила все рядом с большой лоханью. Она должна отстирать все это, смыть с каждой вещи малейшее напоминание о Маккензи, вместе с грязью и пятнами зелени. А если одежда будет еще слишком влажной к тому времени, когда ее хозяйка проснется… ну, может, это и к лучшему.
У Лиззи имелся в запасе горшочек мягкого желтого мыла, которое хозяйка выдала ей для стирки; уж Лиззи постарается использовать мыло по назначению. Она окунула бриджи в воду, влила в лохань горсточку мыла и с жаром взялась за работу, снова и снова тиская ткань.
Квадрат окна все светлел и светлел. Лиззи осторожно, через плечо, оглянулась на лежавшую в постели хозяйку, но Брианна дышала ровно и глубоко; отлично, она еще не скоро проснется. Маленькая девушка снова повернулась к лохани – и застыла, охваченная холодом, куда более страшным, нежели озноб терзавшей ее лихорадки. Мягкий слой мыльной пены, покрывавшей ее руки, был темным, и тонкие черные нити колыхались в воде, как струйки чернил, выпущенных каракатицей. Лиззи не хотела на это смотреть, но было слишком поздно делать вид, что она ничего не заметила. Маленькая девушка осторожно перевернула влажную ткань, и вот тут-то оно и обнаружилось: большое темное пятно, как раз на грубых швах между штанинами…
Лучи восходящего солнца, мрачного красноватого оттенка, неторопливо залили подернутое дымкой небо, просочились в комнату, коснулись воды в лохани, окрасив и ее, и всю комнату, и весь мир, бешено завертевшийся вокруг маленькой Лиззи, в цвет свежей крови…
Глава 41
Конец пути
Брианне ужасно хотелось закричать во все горло. Но вместо этого она погладила Лиззи по плечу и мягко сказала: – Да не тревожься ты, все будет в порядке. Мистер Вайорст сказал, он нас подождет. Как только ты почувствуешь себя немного лучше, мы отправимся. Ну, а пока нечего тебе хлопотать из-за всякой ерунды, лучше отдохни немного.
Лиззи кивнула, но не произнесла в ответ ни слова; ее зубы были слишком крепко сжаты, она тряслась, несмотря на три одеяла, наброшенные на нее, и горячий кирпич, приложенный к ногам.
– Я сейчас пойду и приготовлю твое питье, малышка. Лежи спокойно, отдыхай, – повторила Брианна и, еще раз погладив маленькую девушку, встала и вышла из комнаты.
Конечно, Лиззи была не виновата, что так случилось, думала Брианна, но вряд ли девочка могла выбрать более неподходящий момент для нового приступа лихорадки. Брианна спала допоздна, но ее сон был тревожным после ужасного скандала с Роджером, – а когда проснулась, то обнаружила, что вся ее одежда выстирана и развешена для просушки, ботинки вычищены, носки аккуратно сложены, пол в комнате подметен, все вещи аккуратно лежат на своих местах… а Лиззи лежит на полу у холодного очага бесчувственной грудой.
Уже в тысячный, наверное, раз Брианна подсчитала дни. Восемь дней до понедельника. Если приступ у Лиззи будет проходить так же, как в предыдущие разы, то она, пожалуй, сможет отправиться в путь уже послезавтра. Шесть дней. А если верить младшему Смутсу и Гансу Вайорсту, в это время года путешествие вверх по реке до нужного им места занимает пять-шесть дней.
Она не могла упустить Джейми Фрезера, просто не могла! Она должна была добраться до Кросскрика к понедельнику, пусть бы даже весь ад обрушился на реку, пусть бы ее воды поднялись до небес… Кто знает, вдруг путешествие по реке затянется на более долгое время, вдруг Фрезер сразу же уедет из города? Брианне следовало подготовиться, чтобы в случае чего в любую минуту тронуться в путь.
Жгучее желание двигаться, ехать куда-то было настолько сильным, что причиняло боль, заглушавшее все другие чувства, другую боль, таившуюся в ее теле… и даже заставляло забыть о страданиях, причиненных предательством Роджера… но тут уж она ничего не могла поделать. Ей было не справиться с собой – но и с места тронуться она не могла, пока малышке Лиззи не станет лучше.
Таверна была набита битком; в течение дня в порт вошли два новых корабля, и сейчас, к вечеру, все скамьи были заняты моряками. За одним из угловых столов шумная компания играла в карты. Брианна прошла сквозь сизые облака табачного дыма, не обращая внимания на свист и сквернословие. Роджер хотел, чтобы она переоделась в платье, вот как? Да пошел он к черту! Как раз бриджи-то и заставляли мужчин держаться на безопасной дистанции от нее, но Лиззи их постирала, и они пока еще были слишком влажными, чтобы их можно было надеть.
Один из мужчин потянулся было к заду Брианны, с явным намерением ущипнуть девушку, и она окатила его таким яростным взглядом, что это было похоже на удар кулаком в лоб. Моряк замер с вытянутой рукой, а Брианна проскользнула мимо него и направилась к двери, за которой начинался ведущий в кухню короткий коридор.
На обратном пути, когда Брианна уже несла в руках кувшин с горячим отваром кошачьей мяты, обернутый в кусок плотной ткани, она нарочно сделала круг по пивному залу, чтобы не проходить во второй раз мимо нахала. Если бы он прикоснулся к ней, Брианна вполне могла бы вылить ему в промежность кипящий травяной чай. И хотя, возможно, тот тип ничего другого и не заслуживал, все же Брианна предпочла сдержать собственные бурлящие чувства, а заодно сберечь напиток, в котором так отчаянно нуждалась Лиззи.
Брианна осторожно повернула в сторону, протиснувшись между шумными картежниками и стеной. На столе сверкало множество рассыпанных в беспорядке монет и прочих ценных ставок: тут были серебряные, позолоченные и оловянные пуговицы, табакерка, серебряный перочинный нож и исписанные клочки бумаги – векселя, предположила Брианна, или их эквивалент, имеющий хождение в восемнадцатом веке. Один из игроков повернулся, и через его плечо Брианна уловила блеск настоящего золота.
Она всмотрелась, отвернулась, потом снова уставилась на стол, пораженная. Это было кольцо, простая золотая лента, но немного шире, чем обычно бывают такие кольца. Но не только золото само по себе привлекло ее взгляд. Кольцо находилось не более чем в футе от Брианны, и хотя вообще в зале таверны было не слишком светло, тем не менее свеча, стоявшая на столе игроков, бросала достаточно света, чтобы можно было заметить: на внутренней стороне кольца была вырезана какая-то надпись.
Брианна коснулась плеча человека, перед которым лежало кольцо, заставив того обернуться. Он нахмурился, но складка на его лбу сразу же разгладилась, когда он увидел, кто именно отвлек его от игры.
– Ах, милая девушка, вы, наверное, пришли, чтобы принести мне удачу? – Это был крупный мужчина, с мощным скелетом, интересным лицом; у него был широкий рот и сломанный нос, а также пара светло-зеленых глаз, которые окинули Брианну быстрым одобрительным взглядом.
Брианна заставила себя улыбнуться игроку.
– Надеюсь, что так, – сказала она. – Можно мне потереть ваше кольцо, на счастье? – И, не дожидаясь разрешения, она схватила кольцо со стола и быстро потерла его о свой рукав. Потом, подняв его перед собой и как бы восхищаясь золотым блеском, Брианна без труда прочитала надпись внутри: «От Ф. – К., с любовью. Навеки».
Рука Брианны слегка дрожала, когда она возвращала кольцо.
– Оно очень красивое, – сказала девушка. – Где это вы такое раздобыли? – Мужчина посмотрел на нее с некоторым удивлением, и она поспешила добавить: – Для вас оно слишком маленькое… ваша жена не рассердится, если вы его потеряете?
Откуда? Откуда он взял это кольцо? – бешено стучало в голове Брианны. – Как оно попало к нему? И что случилось с моей матерью ?
Губы мужчины изогнулись в обаятельной улыбке.
– Даже если бы у меня была жена, прелесть моя, я бы тут же забыл о ней ради вас. – Он уже куда более внимательно всмотрелся в Брианну, приспустив ресницы, чтобы скрыть выражение своих глаз. А потом приглашающим жестом коснулся талии девушки. – Я сейчас занят, чаровница, но позже… а?
Кувшин даже сквозь ткань обжигал руки Брианны, но пальцы девушки оставались холодными. А ее сердце от ужаса словно превратилось в кусок льда.
– Завтра, – сказала она. – Но только днем.
Он удивленно глянул на нее, потом откинул голову назад и расхохотался.
– О, куколка, я совсем не из тех, кому обязательно нужна темнота, но женщины, кажется, все-таки предпочитают именно ее, – и его пальцы игриво пробежались по предплечью Брианны; волоски на руке девушки встали дыбом от этого прикосновения. – Но если тебе так хочется – тогда днем. Приходи на мой корабль… он стоит возле военно-морской верфи, «Глориана».
– Боже милостивый, да когда же ты в последний раз кушала? – Мисс Вайорст с добродушным недоумением уставилась на пустую миску Брианны. Она была примерно того же возраста, что и Брианна, но выглядела совершенно иначе; ширококостная благодушная датчанка обладала манерами доброй матушки, из-за чего казалась намного старше.
– Позавчера, пожалуй, – ответила Брианна, с благодарностью принимая вторую порцию мясной похлебки с клецками и еще один толстый ломоть соленого бездрожжевого хлеба, намазанный свежим белым маслом. – Ох, спасибо! – Еда как будто заполнила мучительную пустоту внутри, и в животе образовался маленький теплый очажок.
Лихорадка у Лиззи возобновилась уже на второй день путешествия вверх по реке. На этот раз приступ оказался куда более длительным и жестоким, и Брианна уже начала всерьез опасаться того, что маленькая девушка может умереть прямо посреди, реки Кейпфир.
Брианна сидела рядом с больной день и ночь, в то время как Вайорс и его напарник гребли, как сумасшедшие, – и Брианна ничего не могла сделать, она только время от времени смачивала прохладной водой пылающий лоб Лиззи да старалась потеплее укутать малышку во все одеяла и пальто, что были у нее под рукой. И постоянно молилась о том, чтобы Лиззи продолжала дышать, продолжала жить…
– Если я умру, ты напишешь моему отцу об этом? – прошептала Лиззи в ухо наклонившейся к ней Брианны, когда над рекой повисли сумерки.
– Напишу, только ты не умрешь, так что нечего и думать об этом, – твердо ответила Брианна. Ей удалось развеселить больную; хрупкое тело Лиззи дрогнуло от смеха, потому что Брианна произнесла свою фразу с подчеркнутым шотландским акцентом. Тонкая, худенькая рука протянулась к руке Брианны и едва ощутимо сжала ее.
Вайорст, встревоженный состоянием Лиззи, привез их в дом, где он жил со своей сестрой, – немного ниже по реке, чем Кросскрик, – и, завернув Лиззи в одеяло, сам вынес ее из лодки на берег и по пыльной дороге дотащил до маленького сборного коттеджа. Девушка обладала крепким характером, и это помогало ей бороться с болезнью, но Брианна думала, что слишком хрупкое тело может и не откликнуться на приказы разума.
Она разрезала пополам запеченное в тесте яблоко и неторопливо съела его, наслаждаясь горячим душистым соком и сладковатым вкусом хрустящей корочки. Да, она была жутко грязной, измученной путешествием и истощенной, ее одежда превратилась, по сути говоря, в настоящие лохмотья, каждая косточка, каждая мышца ее тела болели, – но она это сделала! Они с Лиззи добрались до Кросскрика, и завтра будет понедельник. И где-то совсем недалеко от нее находится Джейми Фрезер – и, если будет на то Божья воля, Клэр окажется в городе вместе с ним.
Брианна пощупала штанину своих бриджей – в том месте, где с внутренней стороны был вшит потайной карманчик. Конечно, он был на месте, ее маленький талисман, и Брианна ощутила нечто круглое, твердое…
Ее мама пока что жива. А все остальное просто не имело значения.
Покончив с едой, Брианна отправилась в очередной раз проведать маленькую Лиззи. Ханнеке Вайорст сидела возле кровати и штопала чулок. Она кивнула Брианне и широко улыбнулась.
– Малышке лучше.
При взгляде на очень бледное лицо спящей девушки Брианна не сказала бы, что Лиззи и в самом деле чувствует себя хорошо. Однако лихорадка отступила; Брианна приложила ладонь ко лбу девушки – он был прохладным и слегка влажным. Наполовину опустошенная миска, стоявшая на столе рядом с кроватью, красноречиво свидетельствовала о том, что Лиззи даже смогла проглотить немного бульона.
– Ты тоже отдохнешь, а? – сказала Ханнеке, привстав с табурета и показывая на низенькую выдвижную кровать, уже застланную и ожидавшую Брианну.
Брианна бросила тоскливый взгляд на чистые простыни и пухлую подушку, но отрицательно качнула головой.
– Не сейчас, спасибо. Но если бы ты позволила мне попользоваться вашим мулом, я была бы тебе очень благодарна.
Теперь уже не было вопроса о том, где в данный момент находится Джейми Фрезер. Вайорст объяснил Брианне, что поместье Речная Излучина находится на весьма приличном расстоянии от города; Фрезер мог быть сейчас там, или же он мог, удобства ради, приехать в Кросскрик заранее и остановиться в какой-нибудь гостинице. Брианна не могла оставить Лиззи одну на такое долгое время, чтобы добраться аж до самой Речной Излучины, но она вполне могла съездить в город и разузнать, где находится здание суда, в котором завтра утром должно было состояться рассмотрение дела. Брианна вовсе не желала упустить шанс найти своего отца просто из-за того, что опоздала бы к началу заседания, запутавшись в незнакомых улицах.
Мул оказался крупным и пожилым, но ничего не имел против того, чтобы прогуляться вдоль реки по дороге, ведущей к городу.
Пожалуй, он шагал даже медленнее, чем могла бы идти Брианна, отправься она пешком, но это было неважно, она ведь сейчас никуда не спешила.
Несмотря на усталость, Брианна почувствовала себя лучше, отправившись в путь, – ее избитое, напряженное тело расслабилось, отдавшись неторопливому ритму шагов старого мула День стоял жаркий и душный, но небо над головой Брианны сияло чистой голубизной, а вдоль дороги стояли огромные вязы и гикори, и их пышные ветви давали прохладную тень.
Поскольку мысли Брианны вертелись то вокруг болезни малышки Лиззи, то вокруг собственных мучительных воспоминаний, первую половину пути девушка почти ничего не замечала вокруг себя, и лишь потом обнаружила, что местность изменилась. Это было похоже на то, как если бы она во сне перенеслась вдруг в какой-то неведомый край, а потом проснулась и увидела… Брианна решительно отбросила все тревожные мысли, сказав себе, что на ближайшие несколько дней обо всем это следует просто забыть. Она должна была найти Джейми Фрезера.
Песчаные дороги, сосновые леса и болотистые низины побережья исчезли, сменившись зарослями густого зеленого кустарника, высокими деревьями с толстыми стволами и раскидистыми кронами и мягкой оранжевой пылью на дороге, – и эта красновато-оранжевая земля казалась почти черной у обочин, там, где начинался слой палой листвы, удерживающий влагу.
Пронзительные крики чаек и крачек затихли, теперь из ветвей наверху доносилось приглушенное бормотание соек, да откуда-то издали, из глубины леса, слышался жалобный переливчатый голос козодоя.
Как же все это произойдет, гадала Брианна, как? Она уже сотни раз пыталась представить себе эту сцену… и каждый раз у нее получалось по-разному: что скажет она, что скажет он… да будет ли он рад увидеть ее? Она очень надеялась, что Джейми Фрезер обрадуется… но все равно он был для нее совершенно незнакомым человеком. Не исключено, что он окажется вовсе не похож на того человека, которого нарисовало ее воображение. С некоторым усилием Брианна вызвала в памяти голос Лагхэйр, злобно шипевший: «Лжец и обманщик…» Но ее мать была о нем другого мнения.
– Да пошло оно все к черту, разберусь после, – пробормотала Брианна себе под нос. Она должна просто добраться до Кросскрика, вот и все; а город уже явно был близко. Дома вдоль дороги стояли теперь куда чаще, грязный проселок расширился и вот уже превратился в мощеную городскую улицу… вдоль нее высились большие дома и лавки. И люди вокруг появились, но, поскольку сейчас была самая жаркая часть дня, все, кто только мог, оставались в помещениях, скрываясь от палящих лучей солнца.
Дорога повернула, следуя изгибу реки. На небольшом мысу, в отдалении от домов, Брианна увидела лесопилку, и рядом с ней таверну. Девушка решила, что она зайдет туда и расспросит, как добраться до здания суда. Да к тому же в такую жару не лишним будет и выпить хотя бы воды.
Она похлопала себя по карману пальто, чтобы удостовериться, что какие-то деньги у нее имеются. Но вместо монет ощутила колючую выпуклость скорлупы конского ореха… и отдернула руку, словно обжегшись.
Брианна вновь ощутила пугающую пустоту внутри, несмотря на то, что она недавно поела. Крепко сжав губы, она дернула поводья и завела мула под навес рядом с таверной.
Зал был пуст, кроме хозяина там никого не было; он уныло сидел на высоком табурете, как курица на насесте. Заслышав шаги Брианны, он встал, и, удивленно хихикнув, как и все, кто впервые видел девушку в бриджах, налил ей пива и любезно объяснил, как добраться до того места, где находится судебное помещение.
– Спасибо. – Брианна вытерла вспотевший лоб рукавом пальто. В таверне было почти так же жарко, как снаружи.
– Так вы приехали на суд? – поинтересовался хозяин таверны, продолжая удивленно рассматривать Брианну.
– Да… ну, не совсем так. А кого будут судить? – спросила она, только теперь сообразив, что не имеет об этом ни малейшего понятия.
– О, это Фергус Фрезер! – сообщил хозяин заведения таким тоном, как будто ничуть не сомневался в том, что всем и каждому отлично известно, кто таков этот самый Фергус Фрезер. – Его обвиняют в нападении на офицера королевской армии. Ну, я-то думаю, его оправдают, – уверенно продолжил владелец таверны. – Джейми Фрезер приехал из своих гор, чтобы защищать его.
Брианна поперхнулась пивом.
– Вы знакомы с Джейми Фрезером? – задохнувшись, спросила она, смахивая с рукава пивную пену.
Брови хозяина заведения взлетели вверх.
– Конечно… погодите минутку-другую, и вы тоже с ним познакомитесь. – Он кивнул в сторону большой кружки с пивом, стоявшей на соседнем столике. Брианна до этой минуты и не заметила ее. – Он вышел на двор, как раз перед тем, как вы пришли. Он… эй! – Хозяин с испуганным криком отшатнулся назад, потому что Брианна уронила собственную кружку на пол и вылетела за дверь, как черт из церкви.
После полумрака пивного зала свет на улице показался ей ослепительным. Брианна моргнула, ее глаза наполнились слезами, солнечные лучи пробивались даже сквозь сомкнутые ресницы… А потом она уловила какое-то движение под деревьями…
Он стоял в тени кленов, вполоборота к ней, наклонив голову и сосредоточившись на своем занятии. Высокий мужчина, длинноногий, худощавый и с красивой фигурой… с широкими плечами, обтянутыми белой рубахой. На нем был поблекший килт в зелено-коричневую клетку, и мужчина аккуратно приподнял его перед, поливая струей корни дерева.
Закончив, он опустил подол килта и повернулся в сторону таверны. В этот момент он заметил Брианну, таращившуюся на него, и слегка напрягся, чуть заметно согнув руки. Но в следующую секунду он разобрался, что под мужской одеждой скрывается женщина, и выражение настороженного подозрения сразу сменилось выражением веселого удивления и недоумения.
Да, стоило только Брианне бросить на него один-единственный взгляд, как все ее сомнения растаяли. Она одновременно и была поражена, и ничуть не удивилась; он, правда, был не совсем таким, каким она его себе представляла, он вовсе не выглядел гигантом, а был обычного человеческого роста, но… но его лицо, все его черты были ее собственными чертами; длинный прямой нос и упрямый подбородок, и слегка раскосые кошачьи глаза, сидящие над твердо очерченными сильными скулами…
Он вышел из-под клена, и солнечные лучи упали на его волосы, заставив их вспыхнуть огненной искрящейся медью. Почти не осознавая этого, Брианна подняла руку и отвела со лба упавшую прядь, уголком глаза заметив вспышку такой же красно-золотой искры.
– Что ты тут ищешь, девушка? – спросил он довольно резко, но не сердито. Его голос оказался ниже и глубже, чем она себе представляла; горный шотландский акцент звучал слабо, но вполне отчетливо.
– Тебя, – брякнула она, не раздумывая. Ей казалось, что ее сердце застряло у нее в горле, не давая дышать; ей приходилось проталкивать слова мимо его колотящейся массы…
Он подошел уже достаточно близко, чтобы Брианна могла уловить исходящие от него слабые запахи: пот, только что распиленное дерево… на складках его закатанных рукавов Брианна заметила золотистые свежие опилки. Глаза Фрезера сузились, он недоуменно осмотрел девушку с головы до ног, изучая ее одежду. Одна из рыжих бровей приподнялась, он покачал головой.
– Извини, малышка, – сказал он с легкой полуулыбкой, – я человек женатый.
Он хотел было уже пройти мимо нее, и она сдавленно вскрикнула, протянув руку, чтобы остановить его, но не решившись дотронуться до его рукава. Он остановился и присмотрелся к ней более внимательно.
– Нет, я же сказал тебе; у меня дома жена, а дом не так уж далеко отсюда, – сказал он, явно желая проявить максимум вежливости. – Но… – Он замолчал, рассматривая ее сильно потрепанный костюм, дырку на рукаве пальто и обтрепанные концы шейного платка. – Ох… – произнес он изменившимся тоном и потянулся к кожаному кошельку, висевшему на его поясе. – Ты, похоже, просто помираешь с голоду, девочка? У меня есть деньги, если хочешь перекусить…
