Текст книги "Любви награда"

Автор книги: Дейна Рэнсом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Дейна Рэнсом
Любви награда

1

«О Господи, да он же сейчас врежется в эту машину!» – промелькнуло в голове Чарли Картер, когда многотонный, восемнадцатиколесный трайлер вильнул на соседнюю полосу шоссе, оттеснив своим маневром шедший впереди него легковой автомобиль к разделительной полосе. Махина трайлера пронеслась мимо, а шофер, может быть, даже не догадывался, что его лихачество стало причиной трагедии.

Почти каждый день по пути на работу Чарли доводилось наблюдать подобную картину. Пренебрегая правилами дорожного движения, не обращая внимания на легковушки, водители трайлеров, включив на полную мощность транзисторы, проносятся вдаль, создавая своим поведением панику на шоссе. Но в это утро последствия рискованного маневра оказались гораздо страшнее.

Машина зацепилась о бетонное ограждение, задние колеса оторвались от земли, из-под передних начал бить фонтаном гравий. Водитель отчаянно пытался выровнять машину, но было слишком поздно. Чарли услышала душераздирающий крик женщины, сидевшей на переднем сиденье.

Она резко затормозила, но машина по инерции еще двигалась вперед. В зеркальце заднего обзора Чарли видела, как машину развернуло и ударило о бетонный барьер. Послышался скрежет металла и звон разбитых стекол. Автомобиль перевернулся через заградительный барьер и застыл на травяном покрытии разделительной полосы.

Несколько секунд Чарли сидела в оцепенении, не в силах оторвать руки от рулевого колеса. Потом ее тело стала сотрясать нервная дрожь.

«О Господи, – подумала она. – Такого не может быть на самом деле. Это похоже на сцену из какого-то фильма». Но машина, застывшая на траве вверх колесами, была совсем рядом.

Чарли, не отдавая отчета своим дальнейшим действиям, выскочила из машины и побежала по шоссе. Там уже остановилось несколько автомобилей, но никто пока не спешил на помощь пострадавшим.

Она подбежала к перевернувшемуся автомобилю, колеса которого еще продолжали крутиться. Сильно пахло бензином. Передняя часть автомобиля представляла собой груду искореженного металла. Чарли решила первым делом выяснить, что произошло с мужчиной и женщиной, которых она успела заметить в машине. Она успокоилась, паника отступила, голова работала четко и ясно. Дотянувшись до задней дверцы, Чарли попробовала открыть ее. Поврежденная дверца открылась только наполовину, но этого было достаточно, чтобы она протиснулась в разбитый автомобиль. У нее ни на мгновение не мелькнула мысль о грозящей ей опасности. На подобные размышления попросту не было времени. В автомобиле запах бензина был еще сильнее, чем снаружи.

– Эй? С вами все в порядке? Я сейчас помогу вам выбраться отсюда.

Никто не откликнулся на ее слова, только с заднего сиденья раздались тихие всхлипывания. Ребенок!

Чарли втиснулась поглубже и дотянулась до маленькой фигурки, пристегнутой ремнем безопасности к сиденью, добралась до защелки и попыталась расстегнуть ее. Из-за сильных испарений бензина дышать в автомобиле было практически невозможно. Чарли закашлялась, и тут же, следом за ней, начал кашлять и ребенок. Наконец послышался щелчок, ремень расстегнулся.

– Ты сможешь дотянуться до меня? – с трудом произнесла она, опасаясь, что не сумеет самостоятельно вытащить малыша. Она схватила его за тонкую ручонку и потянула к себе. Ребенок громко заплакал.

– Скорее, а то мы задохнемся! Иди ко мне! – в отчаянии звала Чарли, но не удержала его руку и теперь цеплялась только за ткань куртки. – Возьми мою руку и выбирайся! Быстрее!

– Мама! – безутешно рыдал малыш.

– Сначала вытащим тебя, потом я помогу выбраться и ей. Обещаю тебе! – Чарли почувствовала, что в салоне уже нечем дышать.

Мальчик наконец дотянулся до нее и обхватил обеими ручонками за шею. Он задыхался, его тельце била дрожь. Чарли отползла назад и, крепко прижимая малыша, вывалилась из автомобиля на траву, с трудом поднялась, секунду постояла, чтобы перевести дух, и бросилась бежать. Кругом невыносимо пахло бензином.

Ее окружили какие-то люди, к ней протянулись руки и забрали ребенка, который продолжал отчаянно звать свою маму.

Оглянувшись на автомобиль, Чарли увидела, что он объят пламенем. Но она не могла забыть мелькнувшее перед ней на миг искаженное ужасом лицо матери мальчика и бросилась обратно. Ее хватали чьи-то руки, пытавшиеся остановить безумный бег, но она вырвалась и помчалась к пылающему автомобилю. Там бушевал настоящий пожар. Чарли ухватилась за раскаленную дверцу, даже не почувствовав боли. В ушах стоял звон, сердце бешено колотилось, дым разъедал глаза.

Внутри автомобиля разглядеть что-либо из-за густого дыма было невозможно, и она решила действовать наощупь. Вытащить безжизненное тело женщины ей мешал ремень безопасности, и Чарли никак не могла нащупать замок. Она попробовала сдвинуть женщину, чтобы высвободить защелку. Это ей с трудом удалось, и Чарли собралась с силами, чтобы вытянуть неподвижное тело из машины, но в этот момент почувствовала, что кто-то тянет ее сзади за одежду. Сильные руки обхватили ее и начали вытаскивать из машины.

– Нет! – услышала Чарли свой собственный крик. – Пустите меня! Я должна спасти их!

Но она почувствовала дуновение свежего ветра и поняла, что ее уносят прочь от машины. Сквозь слезы, застилавшие глаза, Чарли увидела, как автомобиль превратился в огненный шар. Она отчаянно вырывалась из рук своего спасителя.

Но на борьбу у нее уже не осталось сил. Вдруг она почувствовала смертельную усталость. Приступ сильного кашля сотрясал ее. Она кашляла и кашляла, и ей казалось, что легкие вот-вот разорвутся. Ноги подкосились и, если бы не кольцо рук, надежно обхвативших ее, она бы рухнула на траву.

Автомобиль взорвался со страшным шумом. Взметнулись в воздух огненные кометы, на землю посыпались осколки искореженного металла. Чарли почувствовала невыносимую муку, глаза слезились, в горле першило, руки саднило от ожогов. Ее спаситель крепко прижимал ее к себе, защищая Чарли от царившего кругом ужаса.

– Ты сделала все, что было в твоих силах, – успокаивающе прошептал он. – Никто бы не смог сделать большего. Никто бы не смог спасти их.

Это было последнее, что услышала Чарли перед тем, как потеряла сознание.

– Как мальчик?

Медсестра, измерявшая молодой женщине кровяное давление, на мгновение отвлеклась и улыбнулась.

– Сегодня утром его отправили в Энн Эрбор.

– Ему хуже? – вскинулась Чарли.

– Нет, нет. Ничего подобного, – успокоила ее сестра. – Просто его бабушка и дедушка считают, что там ему будет обеспечен лучший уход. Его состояние не вызывает опасений. И это благодаря вам, – добавила она.

Чарли облегченно вздохнула и тут же почувствовала легкое разочарование. Ей так хотелось его увидеть. Очнувшись три дня назад на больничной кровати, она узнала, что спасенного ею шестилетнего мальчика зовут Крис Осгуд. Чарли видела его фотографию в газете. Снимок был помещен под фотографией его погибших родителей. Она судорожно сглотнула и закрыла глаза. Ей вспомнились заголовки, под которыми были напечатаны фотографии.

– А они по-прежнему здесь?

– Кто? Вы имеете в виду свору журналистов? Куда ж они денутся? Им не каждый день попадаются настоящие герои.

– Какая из меня героиня? – запротестовала Чарли.

Сестра убрала тонометр и ласково улыбнулась своей пациентке:

– Уж об этом не вам судить.

Благодаря стараниям газетчиков люди теперь считают ее, Чарлин Картер, простую лаборантку, героиней. Для них она – бесстрашная самаритянка, презревшая смерть ради спасения незнакомых людей, ангел-хранитель маленького мальчика, оказавшегося единственным внуком одного из самых богатых промышленников Мичигана. И мало кому известно, что героиня теперь не может уснуть без снотворных, потому что ее мучают кошмары. Ведь стоит ей закрыть глаза, как перед ней встает лицо погибшей в аварии женщины. До сих пор она не может без дрожи вспоминать о трагедии. Но какое кому до этого дело?

Чарли покрепче сжала веки, стараясь отогнать от себя навязчивое видение. Больничный психиатр объяснил ей, как бороться с приступами паники, как избавляться от неприятных мыслей, но это мало помогало. Никто не мог помочь ей забыть о том, что произошло.

Очнувшись в больнице, Чарли попыталась узнать что-нибудь о своем спасителе, мужчине, который вытащил ее из горящего автомобиля. Но в суматохе никто не догадался спросить его имя, и она очень жалела, что не может выразить ему свою благодарность. Сама Чарли не только прославилась на всю страну, но получила награду в полмиллиона долларов.

– Мисс Картер, вы действительно хотите сегодня выписаться из больницы? На мой взгляд, это преждевременно. Курс лечения еще не закончен. И можете не сомневаться – со страховкой никаких проблем не будет.

Чарли не стала объяснять медсестре, что счет за пребывание в больнице оплачивают преисполненные благодарности Осгуды.

– Я хочу поскорее очутиться дома и вернуться к нормальной жизни.

«Только получится ли это?» – шевельнулось в ее душе сомнение. Вот уже три дня ей не давали покоя журналисты. Им требовались интервью, снимки, подробные статьи. Чарли попросила, чтобы журналистов не пускали в ее палату, но они терпеливо дежурили в холле и в коридоре, донимая расспросами медперсонал. Неужели они не могут понять, что ей больше всего на свете хочется поскорее забыть о том, что произошло? Надежды на это было мало, журналистов завораживало ее вознаграждение в полмиллиона долларов.

– На следующей неделе вас осмотрит врач, а до этого не снимайте бинты и следите, чтобы они были сухими. Кроме того, обязательно запаситесь всеми прописанными лекарствами. Здесь вы получаете сильную дозу обезболивающих препаратов и практически ничего не чувствуете, но как только они перестанут действовать, боль возобновится. Будьте терпеливы – лечение ожогов требует времени. Не беспокойтесь, повреждение тканей незначительное и уже через неделю на месте ран появится новая кожа. При заживлении начнется сильный зуд, но вам придется потерпеть.

Медсестра строго посмотрела на свою подопечную, желая убедиться, что все ее указания восприняты в точности. Молодая женщина только кивнула в ответ, хотя из-за сильного головокружения слушала наставления невнимательно.

– Вы подписали все документы? Теперь осталось добраться до дома. Кто приедет за нашей героиней?

– Я вызвала такси, – коротко ответила Чарли.

Конечно, она прекрасно знала, что Алан очень занят и не сможет приехать за ней. Она могла бы назвать десятки причин в его оправдание, но все равно чувствовала себя брошенной и одинокой. Руки ныли, несмотря на сильное действие обезболивающих, голова кружилась, но больше всего Чарли боялась того момента, когда ей придется оказаться лицом к лицу с репортерами. Неужели Алан не понимает, как он ей сейчас нужен?

– Я за вами, мисс Картер! – весело объявил молодой чернокожий санитар, вкатывая в комнату кресло-каталку. – Домчу с ветерком до парадной двери. Вы готовы? Ничего не забыли?

– Все мои вещи на мне, – ответила Чарли.

Коллега принесла ей одежду и пару туфель. Те, что были на ней в тот день, безнадежно испорчены и ни на что уже не годились. Медсестра быстро и ловко одела ее, отклонив попытку Чарли помочь ей.

– А что делать с цветами и открытками?

Чарли оглянулась на стопки писем и открыток, которые пришли на ее имя за последние дни от совершенно незнакомых людей.

– Может быть, кто-нибудь упакует их и пришлет мне домой? – спросила Чарли.

Медсестра с улыбкой кивнула в ответ.

– А цветы отнесите, пожалуйста, в детское отделение, – попросила Чарли. – Это поднимет детишкам настроение.

Пусть цветы доставят кому-нибудь радость, ей все равно сейчас не до них. Кроме того, Чарли чувствовала такую слабость, что сомневалась, сможет ли она добраться самостоятельно домой, и букеты цветов были ей сейчас только в тягость. Лекарств, которые она приняла, наверное, хватило бы, чтобы усыпить носорога. Но лекарства избавили ее не только от боли, они притупили и все остальные чувства, и за это Чарли была им только благодарна.

Спускаясь в кабине лифта, Чарли чуть не уснула под его мерное жужжание. Она представила себе, как сядет в такси, назовет свой адрес, приедет домой, отключит телефон и проспит беспробудно целую неделю. Погрузившись в мечты, она не заметила, как кабина остановилась, двери лифта раздвинулись, и перед нею замелькали вспышки фотоаппаратов.

От неожиданности Чарли отпрянула, как заяц, выскочивший из темноты на дорогу и ослепленный светом автомобильных фар.

– Кто впустил сюда этих ублюдков? – рявкнул санитар.

Он пригнул голову, чтобы защититься от вспышек, и направил кресло-каталку на толпу. Репортеры на мгновение расступились, освобождая проход, и тут же, как стая гончих, бросились за ними.

– Мисс Картер, как вы себя чувствуете?

– Мисс Картер, что вы испытывали во время спасения мальчика?

– Посмотрите сюда, мисс Картер, мне нужно сделать снимок.

– Что вы собираетесь делать с деньгами?

– Мисс Картер, еще один снимок.

Чарли, ослепленная и оглушенная, пыталась остановить их.

– Прошу вас, мне бы не хотелось…

– Мисс Картер, вам было известно, кто именно находится в машине?

Чарли вздрогнула от подобного вопроса и нашла глазами в толпе репортера, задавшего его. От нетерпения тот переминался с ноги на ногу, ожидая ответа. Ему явно хотелось раздобыть какие-нибудь «жареные» факты о происшествии.

– Нет, – еле слышно произнесла Чарли. Господи, да как же ему в голову могла прийти подобная чушь? – Прошу вас… – она отвернулась, пытаясь защититься от протянутого микрофона, и ее тут же ослепила очередная вспышка фотокамеры. – Пожалуйста…

Лица окружавших ее людей начали сливаться в одно, гул голосов становился невыносимым. Чарли закрыла глаза в надежде, что они проникнутся к ней состраданием, повернутся и уйдут, оставив ее в покое. Но не тут-то было. Послышался щелчок – это открылись входные двери, в них хлынула новая волна репортеров. Шум голосов сразу усилился. В оглушающем потоке звуков невозможно было различить ни одного слова. Санитар наклонился к ней и что-то сказал, но его голос слился с гулом толпы. Чарли была так плотно окружена журналистами, что безуспешно пыталась разглядеть ожидавшее ее такси. Бесполезно. Придется вставать.

Чарли попыталась приподняться, но ноги не слушались ее. Она оперлась о ручки кресла и едва не потеряла сознание от резкой боли. Сжав зубы, она заставила себя встать и тут же задела за что-то обожженной рукой. У нее потемнело в глазах, но она сделала шаг вперед, почти не ориентируясь от слабости и боли, куда она идет.

– Мисс Картер! Вы сами определили сумму вознаграждения или это сделали Ос-гуды?

– Родители мальчика уже были мертвы, когда вы вернулись к машине?

Чарли почувствовала, что на лице у нее выступили капли холодного пота, в горле пересохло. Ее начала бить дрожь. «Я сейчас упаду в обморок, – в панике подумала она. – И это покажут на всю страну». Что делать, как справиться с этим ураганом вопросов? Чарли попыталась сделать еще один шаг, но ноги не слушались ее. В ужасе она поняла, что вот-вот упадет на пол, но в этот самый момент крепкие мужские руки поддержали ее под локти.

– Мисс Картер? Машина у подъезда. Я давно вас жду. Позвольте, я помогу вам выбраться отсюда.

Такси! Наконец-то! Чарли почувствовала, как толпа расступается перед ними. До нее доносились недовольные возгласы репортеров, лихорадочные, поспешные вопросы, но таксист, не обращая ни на кого внимания, настойчиво продвигался к выходу, бережно поддерживая ее. В порыве благодарности Чарли подняла голову, но слова замерли на губах. В серых глазах таксиста, устремленных прямо на нее, ясно читалось недовольство.

«Что случилось? Почему он сердится на меня?» – недоуменно спросила себя Чарли, но тут же отогнала эту мысль. Должно быть, под действием лекарств ей начала мерещиться всякая ерунда. Какое таксисту до нее дело?

Словно в полусне она почувствовала, что ее усаживают на переднее сиденье, и вновь удивилась, но тут дверца машины захлопнулась, и наступила долгожданная тишина. Гул толпы еще раз ворвался в автомобиль, когда таксист открыл дверцу со своей стороны, но вот он сел, завел двигатель и спросил:

– Куда ехать?

Чарли с трудом выговорила свой адрес и почувствовала, что сознание покидает ее и она погружается в сон. Но теперь это было ей безразлично, ведь скоро она наконец-то очутится дома.

2

Из окна своего автомобиля Джесс МакМастерс наблюдал за толпой репортеров, собравшихся у входа в больницу. Он не торопился присоединяться к своим коллегам, хотя приехал сюда для того же, что и они, – поговорить с Чарли Картер. У Джесса было преимущество перед остальными – он был знаком с ней.

Привычным движением руки Джесс смахнул крышку с пластикового стаканчика с кофе, вытянул ноги на сиденье и прислонился спиной к дверце. Он умел ждать. Этому его научила профессия. Вот уже два года он работал в «Метро Мэгэзин» и его считали неплохим журналистом. Джесса уважали и побаивались, зная его честность и прямолинейность. Некоторые называли его циничным, сам же он предпочитал считать себя объективным. Он писал о гангстерских разборках, о коррупции политиканов, о неблаговидных поступках сильных и влиятельных мира сего. Чарли Картер вроде бы никак не вписывалась в круг его интересов, и редактор журнала удивился, когда Джесс предложил написать о ней. Но Джесс умел убеждать, и теперь редактор с нетерпением ждал появления очередного сенсационного материала Джесса МакМастерса.

Чарли Картер стала национальной героиней. Она бесстрашно ринулась в самое пекло и спасла ребенка. Мало того, Чарли попыталась спасти и его родителей. Очень благородный поступок, в результате которого она заработала полмиллиона долларов. Именно в такую сумму детройтский промышленник Бен Осгуд оценил жизнь своего внука. Мисс Картер приняла деньги и, поступив подобным образом, развеяла все иллюзии, которые Джесс МакМастерс питал на ее счет со дня трагедии.

Он ведь сначала даже не понял, что происходит, когда она пробежала перед его стоящим на шоссе автомобилем. Хрупкая, изящная и в то же время невероятно храбрая. Пока все остальные, в том числе и он, сидели в своих машинах, Чарли, рискуя жизнью, влезла в горящий автомобиль и спасла маленького мальчика. Не остановившись на этом, она опять бросилась навстречу неминуемой гибели, чтобы спасти его родителей. А как яростно она сопротивлялась, когда он тащил ее из огня буквально за считанные секунды до взрыва автомобиля. Столько силы в таком хрупком теле! В тот момент он почувствовал невероятную нежность и преклонение перед благородной и самоотверженной молодой женщиной. Джесс помнил, как дрожали ее обожженные руки, как по ее щекам текли слезы бессилия перед лицом трагедии.

ПОЧЕМУ ОНА ВЗЯЛА ДЕНЬГИ?!

Черт подери, почему она так разочаровала его? Он ведь уже поверил, что есть еще на земле место благородству и самопожертвованию, что существуют люди, которые могут забыть о себе ради других. В тот день Чарли Картер стала для него почти святой. Но скоро, очень скоро, он понял, что жестоко ошибся. Чарли Картер оказалась не такой бескорыстной, как думал он, Джесс. Не успели ей предложить награду за храбрость, как она тут же вцепилась в жирный куш. И этого было достаточно, чтобы возненавидеть ее.

С горьким интересом Джесс наблюдал за ходом событий. Бен Осгуд навестил Чарли в больнице и предложил ей деньги. Чарли приняла их и тут же отказалась от встреч с журналистами и каких-нибудь комментариев. Как будто не желала объяснять причину своей корысти. Не выйдет! Джесс поклялся себе, что добьется от нее объяснений и после этого расскажет всему свету, как Чарли Картер удалось извлечь выгоду из трагедии. Люди должны знать, что их обманули, и героизм Чарли Картер имеет свою цену.

По оживлению у входа в больницу Джесс понял, что наступает долгожданный момент. Он опустил стекло, выплеснул из окна остатки холодного кофе, завел двигатель и принялся наблюдать.

О Господи, какая она все-таки хрупкая и беззащитная, да еще с перебинтованными руками. Кресло-каталку моментально окружили репортеры, и Джесс облегченно вздохнул. Он был рад передышке, ему надо было собраться с мыслями, да и сердце что-то слишком сильно забилось при виде Чарли.

«Держись, Джесс, – пробормотал он сквозь зубы. – Не забывай, что представляет собой эта женщина». Призвав на помощь свою профессиональную беспристрастность, Джесс выехал на круглую подъездную дорожку и остановился напротив входа в больницу.

Да, Чарли Картер не откажешь в хитрости. Она знает, как надо обращаться с прессой. Отказавшись давать интервью, Чарли превратилась в женщину-загадку и заставила журналистов охотиться за собой. А теперь она сидит в кресле-каталке и милостиво улыбается окружившей ее толпе. Лицемерка! Джесс выскочил из машины, зло хлопнув дверцей, и начал продираться сквозь кольцо журналистов. Никто не обращал на него внимания. Все взгляды были устремлены на Чарли Картер.

И опять он понял, что ошибся. Джесс ожидал увидеть даму, величественно восседающую в кресле-каталке и демонстрирующую свои обожженные руки. А Чарли стояла перед собравшимися журналистами и неуверенно покачивалась, словно малыш, который собирается сделать свой первый в жизни шаг. Глаза затуманены болью и страхом, дыхание прерывистое, как у загнанного зверька. Джесс почувствовал, как на него накатывает ярость. Неужели эти болваны не видят, насколько она слаба и напугана? Как там ни было, Чарли Картер не заслуживает подобного обращения. Как и в День трагедии Джесс почувствовал, что его охватывает безудержная нежность к этой, такой хрупкой и одновременно храброй, женщине. Он продвигался вперед, не обращая внимания на недовольство своих коллег.

А если она откажется пойти с ним?

Джесс прикоснулся к локтям Чарли и почувствовал, что его бьет дрожь. Он заговорил с ней, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее, и надеясь, что она воспримет его, как спасательный круг, брошенный в этот океан безумия. Как Джесс и ожидал, Чарли с готовностью ухватилась за него. Она была настолько слаба и напугана, что он, пользуясь этим, смог бы отвести ее куда угодно.

Чарли подняла на него свои темные, полные благодарности глаза, и Джесс почувствовал, что сердце учащенно забилось у него в груди. В этот момент сияющие глаза Чарли были для него важнее всего на свете. Безумие! Джесс понимал, что не может позволить себе расслабиться, но… ничего не мог с собой поделать.

– Эй, коллега! Поделился бы с нами своим эксклюзивом, Джесс?

Оклик собрата по перу привел его в чувство. Он вспомнил, где находится и с кем имеет дело, и дал себе слово больше не расслабляться.

Джесс, верный собственному обещанию, пока не сел за руль машины, не взглянул на хрупкую фигурку на переднем сиденье. Чарли пробормотала свой адрес, облегченно вздохнула и тут же уснула. Джессу пришлось перегнуться через нее, чтобы пристегнуть ремень. Испугавшись, что разбудил ее, он глянул на лицо спящей Чарли и замер, не в силах отвести от нее взгляда. Ресницы бросали мягкую тень на бледные щеки, губы были слегка приоткрыты. Черт возьми, до чего же она красива! Темно-каштановые пряди обрамляли ее тонкое лицо с безупречными чертами. Но дело было не в совершенстве черт. Как и в день трагедии, Джесс был очарован бесконечной женственностью и беззащитностью Чарли. При взгляде на нее, ему хотелось забыть про все и быть рядом с Чарли до конца своих дней, беречь ее и заботиться о ней.

Опять расслабляешься, Джесс!

Он с трудом перевел дух и отстранился от Чарли. Автомобиль резко рванулся с места, распутав толпившихся вокруг репортеров, но Джессу не доставили удовольствия их растерянные лица. Он был слишком занят своими собственными мыслями.

Чарли Картер удалось разбередить душу Джесса МакМастерса, и это его очень раздосадовало.

Чарли открыла глаза и с наслаждением вдохнула аромат свежесваренного кофе. «Именно с этого и надо начинать каждое утро», – подумала она.

Чарли потянулась и почувствовала, что ей что-то мешает. К своему удивлению она обнаружила, что спала в колготках, и тут же на нее нахлынули воспоминания о вчерашнем дне. Спокойствия как не бывало.

Кто сварил кофе?

Она резко села в постели, одеяло упало, вызвав новый приступ смущения при виде кружевной комбинации. Обычно Чарли никогда не ложилась в постель в таком облачении. Она прижала кончики пальцев к вискам, пытаясь унять пульсирующую боль, и напрягла память. Больница, такси, а что дальше? Как она попала в свою квартиру, разделась? Кто помог ей лечь в постель?

И кто все-таки сварил кофе?

Алан. Ну, конечно, Алан! Он приехал, чтобы позаботиться о своей возлюбленной. Как она признательна ему за внимание, особенно сейчас, когда Чарли в нем так нуждалась. Нет, больше никогда в жизни она не примет такую дозу обезболивающих. Это все равно, что потерять сознание.

Из кухни доносилось позвякивание посуды, и Чарли решила наконец выбраться из постели. Ей было трудно двигаться, но все-таки Чарли разыскала свой махровый халат и просунула в рукава перебинтованные руки. Она старалась не глядеть на себя в зеркало. Слава Богу, для Алана внешность в женщине не главное. Ей было обидно, что он не смог отвлечься от своих исследований и приехать навестить ее в больнице, но она простила его. Там она была окружена вниманием и заботой, зато сейчас, когда ей так нужна поддержка, он рядом. Какой Алан внимательный и чуткий!

Чарли, улыбаясь, прошла по коридору, свернула в кухню и замерла, как вкопанная, увидев мужчину, склонившегося у открытой дверцы ее холодильника.

Незнакомец нисколько не напоминал Алана Петерса!

Мужчина услышал шаги Чарли и бодро приветствовал ее:

– Доброе утро. Что вы предпочитаете: яичницу или омлет?

Он выпрямился и повернулся к ней. Увидев Чарли, стоящую с раскрытым ртом, незнакомец удовлетворенно кивнул и ответил за нее:

– Омлет.

Да откуда он взялся, этот красавец, хозяйничающий на ее кухне? Чарли не могла отвести взгляд от его темных волос, пронзительных серых глаз. Щеки незнакомца покрывала легкая щетина, и от этого абрис рта казался до странности мягким. Он был в джинсах, футболке и босиком. Одним словом, он выглядел так, как будто находился у себя дома.

А где он провел ночь?

Заметив смятение Чарли, мужчина усмехнулся и опять склонился к холодильнику.

– Молоко свежее?

Не дождавшись ответа, открыл пакет, понюхал содержимое, поморщился и опорожнил пакет в раковину.

– Ничего страшного, – заметил незнакомец. – Почему бы вам не присесть? Завтрак будет готов через минуту.

Чарли послушно добрела до стойки и взгромоздилась на один из высоких стульчиков. Изумление не покидало ее.

– Кофе? – спросил незнакомец, наливая дымящуюся жидкость в чашку. – Сливки? Сахар? Хотя, видит бог, у вас не холодильник, а настоящая пустыня.

– Я люблю черный кофе.

– А, вы, оказывается, умеете разговаривать. Отлично! Если вас беспокоит боль в руках, лекарства на стойке. Я вчера купил все необходимое.

Чарли никак не могла сообразить, что к чему, и мужчина поспешил успокоить ее:

– Не волнуйтесь. От вас все равно вчера не было никакого толку, и я решил, что будет лучше мне сходить в аптеку, а вам – отдохнуть.

Чарли усиленно пыталась разобраться в своих чувствах. Пропади они пропадом, эти обезболивающие! Как Чарли ни старалась найти хоть какую-нибудь более или менее подходящую фразу, единственное, что ей пришло на ум, было:

– Вы меня раздели.

Незнакомец снисходительно улыбнулся.

– Не стоит благодарности. Мне это было совсем нетрудно. Даже приятно!

Усмехаясь, он начал разбивать яйца в сковородку, которой она сама почти никогда не пользовалась.

«Минутку, – думала Чарли. – Здесь, в моей кухне, находится мужчина, которого я никогда раньше не видела. Он стоит босой и готовит мне завтрак. И спокойно сообщает о том, что раздевал меня, как будто это в порядке вещей. Мне надо звонить в полицию, звать на помощь, а я сижу и пью кофе!» – но, несмотря на панику, Чарли инстинктивно понимала, что опасность ей не грозит. Кроме того, если бы он захотел, то давно бы сделал с ней все, что угодно, пока она была в бессознательном состоянии. И она бы ничего не узнала.

Кто же он?

– Ну вот и готово, – сказал мужчина, ставя перед ней тарелку. – Подкрепитесь немного.

Чарли посмотрела на аппетитную яичницу с брынзой, хрустящие ломтики тоста. Незнакомец уселся напротив, взял вилку и удовлетворенно вздохнул.

– Начинайте, – предложил он, – нет ничего противнее холодной яичницы.

Какие у него глаза, серые и чистые.

– Я бы хотела сначала принять ванну, – пробормотала Чарли и неуверенно спросила: – Вы таксист, который забрал меня из больницы. – Она предположила и тут же засомневалась: – Да?

– Нет. Вынужден вас огорчить, – он протянул руку, бережно коснулся кончиков ее пальцев и накрыл их ладонью. – Меня зовут Джесс МакМастерс, – он сделал паузу, но Чарли промолчала, и его брови сдвинулись. – Вы меня не помните?

Чарли напряженно вглядывалась в его черты. Неужели она могла забыть такого красавца?

– Нет, я вас не помню. И что?

Незнакомец натянуто улыбнулся и покачал головой, как бы отмахиваясь от непрошенных мыслей.

– Я думал, что вы меня помните по больнице. Я довез вас до дома.

– А я думала, что вы… – начала Чарли и тут же оборвала себя. О Господи, да на его месте мог оказаться кто угодно, и она пошла бы за ним покорно, как овечка.

– Надеюсь, что вы не станете ругать меня за то, что я здесь распоряжаюсь. Вы были не в состоянии позаботиться о себе, а я не знал, кому позвонить. Поэтому я уложил вас в постель, а сам устроился на кушетке на случай, если вам вдруг что-нибудь понадобится.

Чарли почувствовала, что ее лицо запылало. Она представила себе, как он вытащил ее из машины, пронес по лестнице, а затем уложил в постель, предварительно сняв с нее юбку и блузку. Он ходил по ее квартире, трогал ее личные вещи, что не позволялось даже Алану. Чарли расстроилась, но не могла не признаться себе, что все происшедшее глубоко взволновало ее.

Видя ее смущение, Джесс был вынужден сказать:

– Мне очень жаль, что вы так огорчились. Честное слово, я вас не разглядывал. Просто раздел, чтобы вы отдохнули как следует. А вообще-то, вы были в таком состоянии, что если бы я просто повесил вас в шкафу на вешалку, вы все равно ничего бы не почувствовали.

При его последних словах Чарли не удержалась от улыбки, но все равно оставалось еще много нерешенных вопросов.

– Почему?

– Что?

– Почему вы так заботились обо мне? Вот что мне непонятно. Вы сделали то, что никому другому не пришло в голову. Давайте начнем сначала. Что вы делали в больнице?

Джесс помолчал, отпил кофе и наконец сказал:

– Я навещал друга в больнице и случайно оказался на вашей пресс-конференции. Мне показалось, что вам нужна помощь, а, надо сказать, беззащитные дамы – это мое слабое место.