Текст книги "Выбор Роксаны Пауэлл"

Автор книги: Дейл Уилмер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Глава 13

Повторялись события, происшедшие в спальне Керка в первую ночь. Мы снова лежали, обнявшись, на твердом полу, потрясенные, но живые. Смерть снова метила в нас, но промахнулась. Пока я продолжала прятаться за диваном, ошеломленная взрывом, Керк был уже на ногах. Я увидела яростное, безжалостное выражение на его лице и пистолет у него в руке. В следующий миг он бросился в направлении столовой, откуда вылетела граната, и исчез из моего ограниченного сектора обзора.

Я попыталась крикнуть в знак протеста против того, что меня оставляют одну, но ничего не вышло. Прежде чем я набрала в легкие воздуха, в доме, где еще не улеглось эхо от первого взрыва, прозвучали два пистолетных выстрела. Они последовали один за другим с таким коротким интервалом, что практически слились в один. Раздался крик, и все смолкло.

Я свернулась калачиком за диваном в ожидании врага, который уничтожит меня. Но в конечном итоге раздался голос Керка:

– Все в порядке. Теперь он нам ничего не сделает.

Керк стоял надо мной, когда я открыла глаза. Я прильнула к его крепким ногам и заплакала от облегчения.

– Вам больно? – спросил он меня с беспокойством. Я покачала головой. Он наклонился и поднял меня на ноги. – Плакать причин нет, мисс Пауэлл. Я же сказал, что все в порядке.

– Он мертв? – выдохнула я сквозь слезы. – Вы убили его?

– Нет, но мне удалось вывести его из строя, – Керк кивнул в направлении столовой. – Можете убедиться сами.

То, что я увидела там, послужило тормозом начинавшейся у меня истерики. Убийца сидел на полу у двери, ведущей в кухню. Он раскачивался взад-вперед и слегка постанывал, зажимая руками рану на бедре. Фетровая шляпа свалилась с него, очки в роговой оправе косо сидели на переносице. Впервые Хуссейн не улыбался миру.

– Хуссейн?.. – прошептала я, как будто произнесенное имя должно было убедить меня в очевидной правде. – Хуссейн!

– Да, – подтвердил Керк. – Агент бандитов. Я рад, что им оказался не человек из моего окружения.

Движимая удивлением, я направилась к нашему шоферу.

– Постойте, – остановил Керк. – У него в рукаве может быть еще какая-нибудь штучка.

Внезапное превращение друга во врага потрясло меня. Я стояла, разинув рот, когда в комнату сверху свалились Дэн и Джи Ди. Шум, поднятый в последние несколько минут, мог поднять мертвых, и все же я была удивлена, увидев их. Я забыла, что на свете существует кто-нибудь еще, кроме Керка, меня и человека на полу.

– Ужас! – выдавил Джи Ди, обведя взглядом комнату. – Что здесь происходит?

Обе комнаты напоминали небольшое поле битвы. Граната разнесла вдребезги кофейный столик, пробила стену во многих местах, распорола ткань на диване, который защитил нас. В столовой, где разыгрался финал боя, одно кресло было перевернуто, а столешница тикового стола была обезображена длинной бороздой, оставленной пулей из оружия Хуссейна.

Когда Керк все объяснил, Джи Ди с горечью осмотрел нашего бывшего шофера и изрек:

– Так вот кто бродит вокруг и стреляет людям в спину. Жаль, что вы не попали в более уязвимое место.

Хуссейн свирепо взглянул на нас исподлобья, обнажив свои желтые клыки. Он был похож на злобного паука, искалеченного, но еще ядовитого.

– У меня не было намерений убивать его, раз этого можно избежать. Думаю, военные смогут получить от него ценную информацию, – сказал Керк.

Хуссейн прошипел несколько слов, которых я не поняла, и попытался плюнуть в Керка.

– Не знаю, – выразил сомнение Дэн, отступая назад. – Мне он не кажется коммуникабельным.

– Имеются методы.

– Бьюсь об заклад, имеются, – согласился Джи Ди. – Могу сам предложить кое-что.

В этот момент к нам присоединился Нордж. Он появился из холла полностью одетым, будто, прежде чем спуститься вниз, задержался, чтобы одеться. Но я знала, что это не так, и свежая грязь на его обуви подтверждала мою правоту.

Все были еще настолько возбуждены, что, казалось, не заметили его запоздалого появления. Я не собиралась заострять их внимание на задержке Норджа, это было делом Керка. Но тот звонил в деревню, в полицейский участок. Джи Ди стоял, направив оружие на Хуссейна. Остальные тихонько говорили о случившемся и о том, как мне повезло. Вернувшийся Керк был хмур.

– В деревне тоже неспокойно, и они не могут направить сюда грузовик за Хуссейном. Похоже, нам придется везти его туда самим. Утром, разумеется.

– Пошлите меня, – вызвался Джи Ди.

– В самом деле? – с благодарностью в голосе спросил Керк. – Собственно, я мог бы поехать и сам, но в связи с ранением Че Муды мне бы не хотелось оставлять плантацию.

– Если бы я попал в такую переделку, как вы, мистер Керк, наутро я бы не вылез из своей постели, – смеясь, заметил Дэн.

– О, все было не так уж страшно. С этими словами Керк неожиданно повернулся и направился из столовой к кухне. Казалось, что в голову ему внезапно пришла какая-то идея.

Что касается меня, то лишь когда волнения поулеглись, я осознала простую истину. Слишком простую – я была фактически раздетой. Более того, для моих друзей было вполне очевидно, что одежду с меня сорвало отнюдь не взрывом гранаты. Залившись краской, я подхватила свое платье и, не зная, что сказать, принялась натягивать его на себя.

– Повернись, Рокси, – бросил Дэн, – у меня большой опыт по части застежек.

– Спасибо, справлюсь сама, – парировала я его укол. – И что бы вы там ни думали, платье я сняла сама. Было очень жарко.

– Ну, разумеется! – подхватил Дэн.

– Что-нибудь можно сделать для Хуссейна? – подал голос Нордж. – Он ведь ранен.

Джи Ди, выполнявший роль стражника, прорычал:

– Конечно. Я стрельну в него еще разок, чтобы отшибить ему мозги. А ты что предлагаешь?

– Он пленный и заслуживает соответствующего обращения.

– Он – паршивый лазутчик, и пусть скажет спасибо, что остался жив.

Вернувшийся Керк услышал конец разговора.

– Это ранение в мякоть. Оно болезненно, но не опасно. С Хуссейном все будет нормально, пока мы утром не доставим его в деревню.

– Почему вы не поинтересуетесь у него? – недружелюбно спросил Нордж.

– С большим желанием спросил бы у него, как ему удалось проскользнуть в дом вечером. Хотя, думаю, я знаю: дверь с черного хода не заперта.

– Не заперта? – медленно повторил Дэн. – Как это могло произойти?

Керк резко перевел взгляд вниз, на заляпанные грязью ботинки Норджа, и я поняла, что он знает ответ. Я ждала взрыва и была готова подлить масла в огонь, так как тайное рандеву Норджа и Сити чуть не стоило нам жизни. Но фейерверка не вышло. Керк сказал:

– Теперь это уже неважно, главное – сделать вывод из случившегося.

Его слова касались всех, но я не сомневалась, что он адресовал их Норджу как предупреждение. И судя по тому, как сжались губы Норджа, он тоже это понял. Керк же принялся обсуждать меры по охране дома. Он установил три смены, поделив ночные часы между Джи Ди, собой и Дэном. Без слов, но довольно подчеркнуто, Нордж из числа несущих дежурство был исключен. Как неблагонадежный. Тот, думаю, обрадовался такому решению и, похоже, мысленно любовался собой. В древние времена он вполне подошел бы на роль человека, приносимого в жертву богам.

– Спокойной ночи всем, – холодно попрощался Нордж и поднялся наверх в свою комнату.

Я надеялась, что у меня появится возможность остаться наедине с Керком, чтобы извиниться, но он, сказав Джи Ди, что сменит его в полночь, ушел спать. Вид у него был очень усталый. Я чувствовала себя совершенно опустошенной, как бывает с человеком, который не довел дело до конца. Впрочем, что я могла сказать Керку? Дела красноречивее слов.

Дэн проводил меня до двери. Остановившись, он нерешительно спросил:

– Рокси, объясни, что происходит?

– Это Эд оставил дверь незапертой. Он был у Сити.

– Ну, об этом я и сам догадался. Я имею в виду тебя и Керка. Мне кажется, Хуссейн прервал довольно оригинальный вечер. Я не упомянул прошлой ночью…

– И не стоит, – упавшим голосом прервала его я. – Пора забыть обо всем.

– Мне нелегко это сделать, учитывая чувства, которые я к тебе испытываю. Должен я ревновать или нет? Конечно, глупо об этом спрашивать, но я не вполне доверяю Керку. Он копает глубже, чем я предполагал, и напоминает мне путешественника из одного анекдота, которого поймали дикари и посадили на кол. Когда спасшие его друзья поинтересовались, не было ли это слишком больно, он ответил: «Только когда я смеялся». – Дэн заржал, как бы приглашая меня поддержать его насмешку над Керком. Увидев, что я не реагирую, спросил:

– Не смешно?

– Нет, потому что путешественник был прав: иногда смеяться действительно больно, уж лучше – поплакать.

Я закрыла дверь: больше никто не увидит, как я ставлю себя в глупое положение. Оставшись одна, я бросилась на постель, чтобы последовать своему собственному совету. И плакала, пока в конце концов не уснула.

Глава 14

Планировалось отправиться в путь с наступлением рассвета, чтобы доставить Хуссейна в полицию и вернуться до завтрака. Однако плохая погода внесла коррективы в наши планы. Еще ночью налетел ураган «Суматра», один из самых сильных в этих местах в межмуссонный период. В течение нескольких часов, пока он продолжался, было ощущение, что находишься внутри большого барабана. С небосвода обрушивались потоки воды, могучие порывы ветра с грохотом колотили по крыше бунгало семенами, сорванными с каучуконосов, все это сопровождалось россыпями молний и раскатами грома.

Было уже ближе к ланчу, чем к завтраку, когда Джи Ди наконец отправился с нашим пленником в путь в освобожденном от аппаратуры операторском грузовике. Один из охранников занял место в кабине рядом с Джи Ди, двое остальных расположились в кузове с Хуссейном. Он перенес свое ранение очень мужественно, к нему даже вернулась привычная веселость. Дэн рассказал мне, что ночью он очень много говорил, в основном о той ужасной мести, которую его друзья-партизаны обрушат на нас за плохое обращение с ним.

Керк лишь презрительно рассмеялся, услышав это.

– Боюсь, этого парня ждет жестокое презрение, так как его, сподвижникам неведомо чувство сентиментальности.

– Вы считаете, что монополия на простые человеческие переживания принадлежат лишь представителям вашего окружения? – с вызовом спросил его Нордж. Его враждебность к нашему хозяину достигла той концентрации, при которой человек постоянно противоречит сказанному его оппонентом.

– Если вкладывать в понятие «человеческие переживания» тот смысл, который вкладываем мы, то да, – бросил Керк, остановившийся возле нас, прежде чем отправиться на свой утренний обход. – Кстати, сегодня к ланчу я жду гостей. Надеюсь, вы не будете возражать.

Я была против, однако ничего не сказала. Улучить момент, чтобы остаться наедине с Керком, мне не удалось – то ли по стечению обстоятельств, то ли из-за нежелания Керка. Усмирять его в мои планы уже не входило. Я понимала, что война между нами закончилась и победу в ней, не прилагая особых усилий, одержал он. Может, потом, в другое время, на более знакомом для меня поле битвы… Но другого времени не будет. И все же я ждала удобного случая. Не для реванша – для примирения, для восстановления чувства собственного достоинства хотя бы в своих собственных глазах. Мои надежды, впрочем, таяли на глазах: была уже пятница, а согласно графику в субботу мы должны покинуть Гурроч-Вейл.

Гостями Керка оказались люди, о которых он прежде упоминал в разговорах, Теобальд Виктор и его жена, Оливия. Виктор, которого звали Теб, управлял каучуковой плантацией и поставлял продукцию одному британскому синдикату. В отличие от Керка, он не владел землей, на которой работал, и, имея корни в далекой метрополии, по-видимому, представлял собой более характерный тип британского колониста.

Это был высокий костлявый мужчина с красным лицом и редкими каштановыми волосами, которые нервным движением руки он постоянно откидывал назад. Был он приблизительно того же возраста, что и Керк, может быть – несколько старше.

– Очень приятно, – пробасил он, энергично тряся наши руки. – Вся округа взбудоражена, в последние дни повсюду разговоры только о кино. Там, где мы живем, все меня ругают за то, что я не пригласил вас к себе, правда, Оливия?

– Под всеми Теб подразумевает меня и наших детей, – с улыбкой пояснила Оливия, довольно некрасивая женщина средних лет, чей шанс стать более привлекательной был похоронен климатом тропиков. Даже когда она улыбалась, в ее глазах сохранялось выражение загнанности. – А Керку всегда везет, правда, Луэлин?

– Всегда, – без тени иронии согласился Керк, очень своевременно вернувшийся с утреннего обхода и встретивший гостей. – Кстати, где эти святые чертенята, которых вы холите и лелеете, Оливия? Вам нужно было взять их с собой.

– Думаете, они не умоляли нас об этом? Просто из-за вчерашних событий в деревне Теб решил, что на этот раз их лучше оставить дома, – пояснила Оливия.

По пути в столовую она поведала мне:

– У меня их двое. Они с ума сходят от дяди Уина. Керк так чудесно ладит с детьми.

– И представить себе такого не могла, – пробормотала я, мои мысли переметнулись к могилам, находящимся где-то за домом.

– О, практически нет ничего, что Уин делает плохо, когда до этого доходит. – Оливия прищелкнула языком. – Хорошо, что Теб у меня не такой, иначе я бы чувствовала себя неполноценной.

– Что такое? – отозвался Виктор со своего места за столом. – Перемываешь косточки супругу и повелителю, пока он отвернулся? Это явное нарушение субординации.

– Лично я, миссис Виктор, согласен с тем, что вы должны считать себя счастливой. Никогда не встречал женщину, которая превозносит недостатки мужчины, – заметил Дэн. – Возьмите, к примеру, мой случай – ноги из чистейшей глины.

Он улыбался всем вокруг, но я сомневалась в его искренности. В разговорах он больше не касался Керка и меня после прошлой ночи, и все же в том, как он смотрел на меня, чувствовалась некая многозначительность.

– Могу это подтвердить, – легко подхватила я. – Дэн всегда оставляет следы на ковре.

По крайней мере, двое за столом эту шутку не восприняли. Керк бросил взгляд на Норджа, и я знала, что он подумал о его заляпанных грязью башмаках в предыдущую ночь. Нордж слегка покраснел.

Виктор, конечно, не понял причину возникшей напряженности, но, должно быть, почувствовал ее, потому что серьезно сказал Керку:

– Пока не забыл, Уин, хочу сказать тебе что-то важное. Лейтенант Крофт посоветовал мне…

– Потом, Теб, – спокойно остановил его Керк. Сити только что внесла главное блюдо, и Керк сделал почти неуловимое движение головой в сторону. Виктор приподнял брови.

– А, ну хорошо, – пробормотал он и резко изменил тему разговора:

– Дикий ураган был сегодня утром, не правда ли? Клянусь, погода неизменно хуже всего по уик-эндам.

Пока Сити находилась в комнате, разговор подчеркнуто не переходил на темы конфиденциального содержания. Поимка Хуссейна не ослабила настороженность Керка ни на йоту.

– Как вам нравится наша погода, мисс Пауэлл? – спросила Оливия, чтобы заполнить внезапно наступившую паузу.

– Она сильно отличается от калифорнийской.

– Уверена в этом. – Она посмотрела на меня задумчиво. – Как я завидую вашей возможности путешествовать. Должно быть, это так волнующе.

– Да, иногда.

– Знаете, мисс Пауэлл, вы – первая кинозвезда, которую я вижу в жизни. Для меня это почти то же самое, что сидеть рядом с членами королевской семьи. Не терпится написать об этом моей сестре. Она вернулась в Англию и очень увлечена театром. И будет чрезвычайно заинтригована тем, что я обедала со знаменитой Роксаной Пауэлл.

– Спасибо, миссис Виктор, – сказала я, довольная лестью, так как она была вполне искренней. В тот момент я случайно подняла глаза на Керка, и его сардонический взгляд мгновенно поколебал мое тщеславие. «Королевская семья», «знаменитая Роксана Пауэлл»… Я не могла обвинять его за скрытую насмешку, памятуя о прошлой ночи. На мгновение я ощутила, как во мне поднимается старый гнев против него, но подавила его. Мне пришло в голову, что, похоже, подвернулся случай покаяться.

– Если сравнивать наши жизни, я снимаю шляпу перед вами, миссис Виктор.

– Передо мной? – Она была искренне удивлена. – Но почему?

– Согласна, в моей жизни больше блеска, особенно если смотреть на нее со стороны, но то, что вы делаете здесь… Я действительно не могу не восхищаться вами! Поддерживать дом в такой тревожной обстановке. Воспитывать детей.

– Но, мисс Пауэлл, это же моя работа.

– Вот я и говорю, что это более важная работа, чем вертеться перед камерой. – Я взглянула на Керка, но он продолжал спокойно есть. – Можете передать своей сестре, что я сказала именно так.

– О, непременно. Но она не поверит этому. – Оливия казалась, тем не менее, довольной. Она улыбнулась своему мужу:

– Ты слышишь, Теб? Жаль, что мы не захватили детей. Стоило поучить их немного больше уважать свою мать. – Сказано это было весело, но упоминание о детях опять вернуло выражению ее глаз затравленность. – Они стали почти неуправляемыми. Иногда мне кажется, что чрезвычайное положение наиболее пагубно сказывается именно на детях. Они не понимают, почему мы должны быть так строги с ними, им ужасно не хватает компании других детей. Это страшная война! Как вы думаете, когда она закончится?

– В любое время, когда вы, британцы, захотите этого, – вмешался Нордж.

– Как-как? – удивился Виктор. И, приняв эти слова за шутку, засмеялся. – В таком случае, считайте, что с этой минуты мир объявлен. Да, Уин?

– Теб, я должен предупредить тебя, что мистер Нордж считает нас жестокими слугами колониального империализма, – заметил Керк.

– Правда? – Виктор все еще не был готов серьезно воспринять это. – Что же такого ты натворил тут, на Гурроч-Вейл, что произвел такое впечатление? Мистер Нордж, вам нужно приехать к нам, и вы измените ваше мнение.

– Факты остаются фактами, – упрямо продолжал Нордж. – Если вы, англичане, хотите окончить войну, то должны убраться из Малайи. В этом суть дела, и вам это хорошо известно. Народ устал от вас.

– Боже мой, – простонал Виктор. Он рассматривал Норджа с таким удивлением, как если бы перед ним был марсианин. – Да вы шутите!

Лично я уже устала покрывать Норджа и была готова дать ему по носу, но Дэн поспешил вмешаться в интересах мира.

– Да, Эд у нас большой шутник, мистер Виктор. Не обращайте на него внимания.

На этом инцидент мог бы закончиться, но, к моему удивлению, Керк решил не дать затухнуть разговору на такой ноте. Почти мечтательно он проговорил:

– Мистер Нордж, позвольте мне прочитать вам лекцию по истории. Много лет тому назад существовала плодородная и богатая земля, представлявшая собой в основном необжитые леса, прибежище дикарей. Там не было ни дорог, ни городов, ни торговли – короче, никакой цивилизации. Затем туда пришли европейцы и принесли с собой закон и порядок. Иногда используемые ими методы были жестокими, даже кровавыми, но страна, которую они строили с отвагой и трудолюбием, становилась великой.

– Я знаю историю Малайи не хуже вашего… – сердито прервал его Нордж.

– О, я говорил не о Малайе, – произнес Керк почти с кошачьей вкрадчивостью. – Я говорил о Соединенных Штатах Америки.

Его находчивый ответ был так неожидан, что мы все рассмеялись. Все, кроме Норджа, конечно. Пока он пытался промолвить что-то в ответ, Керк довел свою аргументацию до завершения.

– Происшедшее в вашей стране идентично тому, что произошло здесь. С одной разницей: теперь, когда Малайя утвердила себя, как цивилизованное государство, мы, британцы, возвращаем ее законным владельцам. Стоит еще подчеркнуть, что вы, янки, и наполовину не обращались так хорошо с ирокезами, как мы с малайцами.

– Но сейчас злом зла не поправишь, согласитесь. – Это было лучшее, что мог ответить Нордж. В этот момент вошла Сити с десертом, прервав спор. Оливия прошептала мне:

– Ненавижу эти политические споры, а вы, мисс Пауэлл? Так много разговоров, и ничего не меняется.

Согласившись с ней, я спросила, из чего приготовлен экзотический на вкус десерт. Она объяснила, что это местное блюдо под названием гула малакка тапиока с двумя видами кокосового соуса. Я похвалила его, а она задумчиво произнесла:

– Я считаю его неплохим, но предпочла бы съесть что-нибудь яблочное пирог или торт. Мои дети до сих пор не пробовали яблок, вы можете себе представить?

– Вернусь домой и немедленно пошлю вам кучу яблок, – пообещала я.

Оливия запротестовала, сказав, что это дорого обойдется, но я настаивала, и она благодарно сжала мою руку.

– Вы так добры. Снова поесть настоящих яблок! Она напомнила мне моряка из «Острова сокровищ» Стивенсона, который больше всего скучал по сыру, и мне стало любопытно, были бы мои притязания столь же просты, поменяйся мы с ней местами.

Дэн, слушавший наш разговор, вставил:

– Я пригляжу за тем, чтобы она не забыла, миссис Виктор. А еще лучше заставлю студию позаботиться об этом.

Мне захотелось ударить его. Снова, как в случае с медальоном, что я подарила Се Лоуку, спонтанный добрый жест был принижен до уровня показушного подаяния. Дэн, конечно, не увидел бы в этом ничего плохого, даже сделай я ему замечание. «В конце концов, – сказал бы он, – миссис Виктор получит свои яблоки, чего она и хочет, не так ли? А нам не повредит извлечь немного выгоды из этого». Нюансы для него не важны, но у меня было такое чувство, что они вполне очевидны для Керка. В этом и заключалось главное отличие между двумя мужчинами. Как между двумя мирами…

Виктор отодвинул от себя тарелку и взял одну из манильских сигар Керка.

– Тебе повезло, что нашел туземку, умеющую хорошо готовить, Уин, проговорил он, глядя вслед удаляющейся Сити, затем, понизив голос, добавил:

– Теперь можно? Остались только белые.

– Ты, конечно, понял, в чем дело, – бандиты проявляют активность, произнес Керк.

– Конечно. Лейтенант Крофт просил передать тебе и твоим людям, чтобы вы не появлялись в джунглях к северу от реки. Военные считают, что обнаружили основные места дислокации банд-формирований и планируют нанести по ним бомбовые удары.

Вначале Нордж не понял, что игра в молчанку велась из-за присутствия Сити, теперь это стало для него очевидным. И здорово разозлило его.

– В чем дело? – возмутился он. – Зачем нужно было ждать, чтобы здесь остались только белые? Почему об этом нельзя было говорить при Сити?

Виктора поразила прямолинейность вопроса, фактически – обвинения, и он беспомощно переводил взгляд с Норджа на Керка.

– Мне казалось, что так лучше. Меры предосторожности…

– А-а, миссия белого человека? Вы думаете, что доверять можно только людям с белой кожей? Именно об этом я и говорил, о вашем проклятом высокомерном отношении к туземцам. – Нордж хлопнул ладонью по столу. – Превосходство белой расы! Нет, не цвет вашей кожи лучше, а ваши машины. Теперь с помощью этих машин вы собираетесь уничтожить то немногое, что несчастные туземцы смогли накопить без вашего разрешения. Я добровольно присоединился бы к ним сейчас же, чтобы быть вместе с ними, когда вы будете их уничтожать!

– Если бы это не ставило в неловкое положение правительства наших государств, – заметил Керк, – я бы сказал вам: «Вперед!»

Не знаю, что Нордж сделал бы в ответ на слова Керка. Возможно, действительно побежал бы в джунгли. Но тут неожиданно, однако очень кстати, со стороны дороги до нас донесся шум приближающегося автомобиля.

– Наш грузовик! – воскликнул Дэн, отталкивая от стола кресло. – Я узнаю его двигатель из тысячи. Джи Ди быстро справился.

Керк был уже на ногах, на лице – озабоченное выражение.

– Слишком быстро, – бросил он. – Что-то тут не так.

Сразу за его словами, словно в подтверждение, зазвучал клаксон грузовика, настойчиво и зловеще.