Текст книги "Часовня "Кловер" (СИ)"
Автор книги: Девни Перри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)
Он был прав. Я забирала Вегас. Но я также забирала эти девять лет у себя. У нас не могло бы быть одного без другого.
– Я не хочу, чтобы ты бросала меня, Эмми.
– Не брошу, – сказала я. – Я же сказала тебе, что не брошу. Это не то, что я делаю.
– Тогда почему у меня такое чувство, будто я только что потерял тебя?
Вау, это было больно.
Я прерывисто вздохнула и подумала о том, о чем спрашивала. Стоило ли это такой боли?
Нет, не стоило. Если эта моя идея должна была разлучить нас, я не собиралась доводить ее до конца. Мне не нужен был развод, чтобы быть счастливой. Мне просто нужен был Ник.
Но прежде чем я успела сказать ему что-либо из этого, входная дверь распахнулась.
Ворвался Дэш, за которым последовал еще один Цыган, которого я не встречала. Дэш вошел прямо в пространство Ника и встал нос к носу с его братом.
– Ты, блять, поможешь нам.
– Убирайся с глаз моих, – прорычал Ник.
Дэш отступил на фут и потянул себя за волосы обеими руками. У его друга был такой же измотанный вид.
Мы с Ником были так поглощены нашей собственной драмой, что ни один из нас не услышал, как снаружи подъехали мотоциклы.
– Если ты еще раз так ворвешься в мой дом, я надеру тебе задницу, брат. Что ты здесь делаешь?
– Прошлой ночью произошло дерьмо. Воины атаковали. Несколько из нас выпивали в баре, наблюдая за плей-оффом. Они схватили Стоуна и вывели его на улицу. Прежде чем кто-либо из нас даже понял, что, черт возьми, происходит, они застрелили его. Гребаный стиль исполнения, чувак. Прямо как маму.
Я ахнула и прижала руку ко рту, чтобы не закричать.
– Черт, – прошипел Ник. Его руки сжались в кулаки по бокам, а все тело напряглось. – Черт! – взревел он. Звук был таким громким и выворачивающим наизнанку, что я вздрогнула.
– Пошли, – приказал Ник Дэшу.
– Ник, нет, – выдохнула я. – Не делай этого. – Он не простил бы себе, если бы переступил эту черту. Враги или нет, это будет мучить его.
– Я ухожу, – сказал он, следуя за Дэшем и другим мужчиной к двери, не оглядываясь.
– Ты обещал не уходить, если мы будем ссориться. И ты обещал, что не будешь им помогать, – сказала я ему в спину.
Он сделал паузу и опустил подбородок к плечу.
– Я обещал своей жене. Ты просто моя девушка.
Глава 21
Сказать, что последние четыре дня моей жизни были ужасными, было бы чудовищным преуменьшением.
После того, как я увидела, как Ник умчался на своем мотоцикле бок о бок со своим братом, я потеряла самообладание. Рухнув на пол, я испытала полный нервный срыв.
Часть меня думала, что Ник вернется, когда у него появится немного пространства. После того, как он прочистит мозги и преодолеет несколько миль между нами. Может быть, когда он поймет, что только что снова бросил меня.
Но несколько часов спустя я все еще была одна и плакала в его доме. Так что я взяла себя в руки и пошла домой. До конца недели я выполняла все необходимые действия.
Я не слышала от него ни слова с момента нашей ссоры. Мои звонки на его телефон переадресовывались непосредственно на голосовую почту, и все мои сообщения оставались неотвеченными. Я не знала, где он был и был ли он в безопасности. Его отсутствие вызывало у меня постоянную тошноту.
И вдобавок ко всему, я подхватила простуду, которая распространилась по моему классу.
Но, несмотря на мой заложенный нос и резкий кашель, я ходила на работу каждый день. Оставаться дома не было вариант. Мне нужно было, чтобы мои дети помогли мне пройти через это.
Теперь была пятница, и я была дома. Одна. Сняв одежду, я приняла горячую ванну, позволяя горячей воде успокоить мои ноющие мышцы.
У меня кружилась голова, и моя небольшая простуда приняла серьезный оборот. Дышать было трудно, и у меня был невыносимый жар. Лекарство от простуды, которое я приняла, начало вызывать у меня сонливость, но я все еще не могла отключить свой разум.
Он был поглощен мыслями о Нике и нашей ссоре.
Я полностью облажалась.
Я была единственным человеком, которого можно было винить в том, что я чувствовала. Больная. Одинокая. Подавленная. Это все была моя вина. Мне следовало давным-давно поговорить с Ником о разводе. И хотя его прощальные слова были резкими, я их заслужила.
Чем больше я прокручивала в голове наш спор, тем больше понимала, почему ему было так больно.
Он оставил меня в Вегасе, чтобы я могла быть в безопасности. Он пожертвовал своим сердцем ради моего, а я просила его игнорировать все это. И ради чего? Чтобы мы могли просто повторить все это снова?
Мне не нужна была еще одна свадьба. Наша церемония в часовне Кловер была мечтой. Что нам было нужно, так это время. Время устроиться в жизни с Ником. Время создать новые воспоминания, которые затмили бы годы разлуки. Время любить друг друга.
Мои действия, скорее всего, лишили меня возможности получить это время.
Вода в ванне начала остывать, поэтому я выскользнула, накинула одну из фланелевых рубашек Ника и сразу же отправилась в постель.
Если бы мои ученики не отвлекали меня, я понятия не имела, как собиралась пережить выходные. Мои перспективы были довольно мрачными.
Может быть, если бы я постоянно пичкала себя лекарствами от простуды, то смогла бы проспать все это.
Я услышала звон бьющегося стекла еще до того, как сработала сигнализация.
Моя голова приподнялась с подушки, но мой разум застыл, не зная, что делать. Коктейль Найквил/Терафлю, который я приняла, делал свое дело, и у меня кружилась голова.
Шум в ушах прекратился так же быстро, как и начался.
Странно.
Должно быть, мне приснился кошмар с первого взлома. Звуки бьющегося стекла и сигнал тревоги были всего лишь сном.
Мне было трудно держать глаза открытыми, поэтому я позволила им закрыться, откинувшись лицом на подушку. Я заставила себя бодрствовать еще несколько секунд, прислушиваясь к другим звукам, но в доме была мертвая тишина.
Мгновение спустя я почти снова погрузилась в сон, когда мой телефон на тумбочке начал жужжать. На этот раз я перевернулась и попыталась сесть, отчаянно надеясь, что звонок был от Ника.
Но прежде чем я успела дотянуться до телефона, в моей спальне зажегся свет. Я вздрогнула, закрыв глаза руками, чтобы защитить их от слепящего света. Моя голова повернулась к двери, и мое тело содрогнулось.
Сигнализация мне не приснилась. Ее отключили.
Двое одетых в темное мужчин неторопливо вошли в мою комнату. Оба были одеты в черные кожаные жилеты мотоклуба, но это были не Tin Gypsies.
Паника охватила меня, когда я попыталась выпутать ноги из простыней.
В мгновение ока один мужчина набросился на меня. Мои запястья были зажаты над головой, и его тело вдавило меня в матрас.
– Она хорошенькая, – сказал он.
От него разило несвежим пивом и сигаретами. Я извивалась под ним, надеясь освободиться, но он был слишком большим.
– Отпусти меня!
– Тихо, – сказал он, ослабляя хватку.
Он прижал мои руки к спинке кровати и начал ощупывать меня свободной рукой, дергая за пуговицы на фланели Ника, в которой я ложилась спать. Когда некоторые из них оторвались, он схватил меня за грудь и сжал так сильно, что я вскрикнула от боли.
– Нет! Пожалуйста, не надо, – взмолилась я. Я брыкалась и раскачивала бедрами, пытаясь освободиться, но у меня не было никаких рычагов давления. Мои ноги, обтянутые огромными шерстяными носками, не могли тереться о простыни.
– Джинкс, – огрызнулся другой мужчина. – Отвали от нее на хрен. Сигнализация сработала, когда ты разбил стекло, тупой ублюдок. Копы будут здесь через минуту. Хватай ее и давай убираться отсюда к чертовой матери.
– С тобой неинтересно, Рэка, – сказал Джинкс, затем снова сел на колени, все еще прижимая меня к кровати бедрами, но отпустив мои руки.
Затем, в мгновение ока, его рука опустилась, наотмашь ударив меня по щеке.
Боль пронзила мое лицо, когда оно метнулось в сторону. Мои руки взлетели к лицу, схватившись за щеку, когда острое жжение распространилось с одной стороны на другую. Белые пятна начали рассеиваться, и я только открыла глаза, когда рука Джинкса снова опустилась. На этот раз его кулак ударил меня по ребрам.
Воздух исчез из моих легких. Рывок за рывком, я изо всех сил пыталась вдохнуть немного кислорода, пока он смеялся надо мной.
Джинкс слез с кровати, разговаривая с Рэкой о моей шкатулке с драгоценностями, в то время как я перекатилась на бок и схватилась за живот. Слезы потекли по моему лицу, когда боль усилилась. Мне никогда не было так больно. Я понятия не имела, какую сильную физическую боль один человек может причинить другому.
Затем я начала двигаться.
Только что я корчилась от боли на своей кровати, а в следующую секунду Джинкс выносил меня из моего дома на плече.
– Нет! Помогите! – закричала я, пиная его в спину. Боль в ребрах и лице усиливалась с каждым моим движением, но адреналин, циркулирующий в моей крови, подстегивал меня к борьбе.
Телефонный звонок, должно быть, был из моей охранной компании, а это означало, что помощник шерифа был в пути. Может быть, если бы я смогла замедлить их, меня бы спасли. Но ничто из того, что я делала, не замедляло их бегство.
Джинкс поспешно вынес меня на улицу. Я прищурилась в темноте, надеясь увидеть огни, приближающиеся к моей подъездной дорожке, но все, что я увидела, был перевернутый черный фургон.
Холодный ночной воздух покусывал мои голые ноги, но я не позволила ознобу остановить мою борьбу. Я продолжала кричать и бороться. Если бы я могла освободиться, может быть, я смогла бы убежать в лес и спрятаться.
– Отпусти меня! – взвыла я, используя всю энергию, которая у меня была, чтобы ударить Джинкса. Но моя борьба была напрасной.
– Хватит, – крикнул Рэка с моей стороны.
Я подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как его татуированный кулак приближается прямо к моему виску.
А потом все погрузилось во тьму.

Ник
Это была худшая гребаная неделя в моей жизни.
Я по-королевски облажался с Эмми и бросил ее. Снова. Единственное, о чем она просила меня – это остаться, а вместо этого я сбежал.
И почему? Потому что она была честна со мной по поводу нашего брака? Потому что она относилась к этому иначе, чем я?
Конечно, она хотела бы начать все сначала. Наши девять лет разлуки были потрачены на то, чтобы думать о совершенно разных вещах.
Я думал, что она будет счастливее и в большей безопасности без меня. Я провел свое время, вспоминая ее с тоской. С любовью.
Она думала, что я бросил ее, потому что она была недостаточно хороша и что мне было все равно. Она провела девять лет, вспоминая меня с болью. С ненавистью.
Я даже не выслушал ее объяснений. Я был так взбешен, что отгородился от нее и наговорил жестоких и непростительных вещей.
Я был гребаным мудаком.
По крайней мере, я сдержал свое обещание не помогать папе разжигать незаконный пожар. Несмотря на то, что я был в Клифтон Фордж, я ясно дал понять, что приехал сюда на похороны Стоуна и не более того. Ну, на похороны и пьянство. Напиться было единственным способом, которым я мог справиться с тем, что я сделал с Эмми. Что я все еще делал с ней.
Эмми звонила последние несколько дней, но я игнорировал телефон. Ее сообщения на голосовой почте умоляли меня перезвонить ей. Ее сообщения были почти такими же. Я жаждал услышать ее голос, но боялся того, что она скажет.
Я не хотел слышать, как она говорит мне, что между нами все кончено.
Она никогда не простила бы мне этого. И когда она бросит меня, это будет полностью оправдано. Конец наших отношений был моей гребаной ошибкой, и она имела полное право развестись с моей тупой задницей.
– Уже пьешь? – спросил Дэш, входя в комнату для вечеринок Цыган.
Я хмыкнул. Да, я уже пил. Было всего шесть часов утра, но сегодня я был на взводе и надеялся, что вырублюсь к десяти.
Комната для вечеринок была местом, где Цыгане развлекали своих гостей. Здесь располагался полностью укомплектованный бар, и в течение последних четырех дней он был моим домом.
Трехчасовая поездка в Клифтон Фордж в понедельник вечером охладила мой пыл. В ту минуту, когда я выключил свой байк, я подумал о том, чтобы снова сесть на него и поехать домой. И встать на колени, умоляя Эмми простить меня.
Но я был слишком большим трусом. Слишком боялся, что она скажет «нет». Итак, я отправился прямиком в клуб Цыган и напился.
Я уже подносил пиво к губам, когда зазвонил мой телефон. Откопав его, я был удивлен, увидев имя Джесса. Я ожидал увидеть Эмми.
– Черт, – пробормотал я.
Эмми и Джиджи, вероятно, встретились на этой неделе, и теперь Клири знали все о том, каким придурком я был. Джесс, вероятно, звонил, чтобы надрать мне задницу за то, что я так плохо с ней обращался.
Это или что-то было не так на станции. Я позвонил паре своих волонтеров и сказал им, что у меня чрезвычайная ситуация в семье. Все они дежурили по сменам на станции до понедельника.
– Брик, – ответил я.
– Где ты, черт возьми?
– В Клифтон Фордж.
– Возвращайся домой. Сейчас же, – отрезал он.
– Зачем? Что случилось?
– Твою жену чуть не похитили сегодня в четыре часа утра.
В ту секунду, когда эти слова запечатлелись в моем мозгу, я вскочил со стула, моя пивная бутылка полетела через всю комнату. И разбилась о кирпичную стену. Стекло и пена разлетелись по старому потертому дивану.
Я не был пьян, но покачнулся на ногах и упал на задницу. Сидя на бетонном полу, я положил голову между колен и попытался вдохнуть, но воздух не задерживался в моих легких. Давление в моей груди было слишком сильным.
На заднем плане я слышала, как Дэш разговаривает по моему телефону с Джессом, но я не мог разобрать слов.
Звук моего разбивающегося сердца был слишком громким.

Стоя возле больничной палаты Эмми, я похлопал Джесса по плечу.
– Я не знаю, как тебя отблагодарить.
– В благодарности нет необходимости. Я просто чертовски рад, что все получилось именно так, а не иначе.
Я не позволил себе даже думать о том, что могло бы случиться, если бы Джесс не спас ее.
– Вот, – сказал Дэш, протягивая мне чашку кофе, когда присоединился к Джессу, папе и мне в холле. – Она все еще спит?
Я кивнул.
– Да.
Я не хотел слишком долго находиться вдали от Эмми, но мне нужно было получить кое-какие ответы. Минутной информации, которую Джесс сообщил мне, когда я вбежал в двери больницы, было недостаточно, чтобы унять все вопросы, проносившиеся в моем мозгу.
После того, как я отключился в комнате для вечеринок, Дэш поднял меня с пола и ударил по лицу. Я собирался поставить ему фингал за это, но был рад, что он это сделал. Мне нужен был этот удар, чтобы взять себя в руки.
Никогда в своей жизни я не чувствовал себя таким испуганным или беспомощным. Один телефонный звонок, и весь мой мир рухнул. Я провел годы, натыкаясь на дымящиеся здания и горящие леса. Страх, который я испытывал тогда, побледнел по сравнению с ужасом от того, что я чуть не потерял свою Эмми.
Этот ужас подстегнул меня гнать обратно в Прескотт.
Трехчасовая поездка из Клифтон Фордж заняла у меня два. На моем байке никогда так быстро не ездили. Папа и Дэш всю дорогу следовали за мной по пятам.
Только когда я увидел, что она устроилась и благополучно спит на больничной койке, моя паника начала спадать, и посыпались вопросы.
– Хорошо, – сказал я Джессу. – Что случилось? На этот раз с подробностями.
Он кивнул, глубоко вздохнув, прежде чем начать пересказывать события утра.
– Роуэн принесла домой простуду из школы и заразила Бена. Мы с Джорджией не спали с ним всю ночь, и примерно в половине четвертого у нас закончился тайленол от его лихорадки. Итак, я покинул ферму, чтобы заскочить в магазин. Я как раз собирался съехать с шоссе и направиться домой, когда у меня сработала рация. Диспетчеру снова позвонили из охранной компании Эммелин. Поскольку я был всего в миле оттуда, я решил проверить ее.
Мой желудок опустился. Только чистая случайность вывела Джесса на дорогу как раз в нужное время, чтобы спасти мою жену.
– Подъехал к дому и увидел фургон, несущийся по подъездной дорожке. Сумел подогнать свой грузовик как раз вовремя, чтобы подрезать их. Оба парня выпрыгнули прямо из фургона. Водитель немедленно сорвался с места. Другой парень вытащил пистолет и сделал пару выстрелов в мой грузовик. Я укрылся, затем открыл ответный огонь, но было так темно, что я потерял его в ту секунду, когда он побежал за деревья.
– Есть какие-нибудь идеи, кто это был? – спросил папа.
Джесс покачал головой.
– Мне не удалось разглядеть их лица, но я надеюсь, что ее наружные камеры засняли их. Оба были одеты в черное. Водитель, похоже, был одет в жилет с нашивкой, вроде той, что была на тебе. – Обвинение Джесса было ясным. Он знал, что этот беспорядок был как-то связан с папой.
– Эй, это были не мы, – сказал Дэш. – Она член семьи.
– Я позволю записи с камер наблюдения подтвердить это, – сказал Джесс, скрещивая руки на груди.
– Что случилось потом? – спросил я.
– Потом я вытащил Эммелин из задней части фургона. Она была в отключке. Один из этих ублюдков довольно сильно ударил ее по лицу. Я положил ее в свой грузовик, а потом притащил сюда свою задницу. Она то и дело просыпалась, но всего на несколько минут. Но она звала тебя.
А меня здесь не было. Я не сдержал свою клятву оберегать ее.
По всем правилам, эти люди должны были быть в состоянии забрать ее. Спасение Эмми этим утром было не чем иным, как чудом. Я должен был быть здесь.
Черт!
Как я мог быть таким глупым? Я не учел, что именно мои связи были причиной неприятностей Эмми. Мы были так сосредоточены на ее жизни, что я ни разу не подумал, что, возможно, это враги моего отца нацелились на мою жену.
Чертовски глупо.
С той минуты, как она переступила порог Прескотта, она оказалась в опасности. Я был так сосредоточен на том, чтобы заставить ее снова полюбить меня, что сначала не убедился, что она будет в безопасности.
– Мне нужно попасть в участок, – сказал Джесс, вырывая меня из моих мыслей. – Я хочу увидеть запись с камеры, и мне нужно посоветоваться со своими заместителями. Они прочесали местность, и, если повезет, один или оба этих ублюдка сейчас в камере. Я надеюсь, мы найдем какие-нибудь улики в фургоне, который мы конфисковали.
– Спасибо, Брик. Я не…
– Не беспокойся об этом. Просто позаботься об Эммелин, – сказал он, хлопая меня по плечу и поворачиваясь, чтобы уйти.
– Вы знаете, кто это был? – спросил я папу и Дэша, как только Джесс оказался вне пределов слышимости.
– Должно быть, это были Воины, – сказал папа.
– Мы позаботимся об этом, Ник, – сказал Дэш. – Они заплатят. – Папа и Дэш обменялись взглядами. Шансы на то, что копы найдут нападавших на Эмми раньше, чем это сделают Цыгане, были ничтожны.
– Я должен вернуться к Эмми. Пока. – Мой тон был ясен. Им не разрешалось оставаться.
Оба кивнули и повернулись, чтобы уйти. Они знали так же хорошо, как и я, что с моей женой ничего бы не случилось, если бы они не впутали свое дерьмо в мою жизнь.
– Папа? – позвал я, и он обернулся. – Она для меня все.
Он кивнул и посмотрел себе под ноги. Сообщение получено. Если бы у меня был выбор, я бы всегда выбрал Эмми. Даже если это означало, что я разорву все связи с ним и Дэшем.
– Прости меня, сынок, – сказал он. – За все. За маму. Эммелин. Я все исправлю.
Я кивнул и протиснулся в палату Эмми. Только время покажет, выполнит ли папа свое обещание. Но я не мог беспокоиться об этом прямо сейчас.
Мне нужно было сосредоточиться на моей жене.

Эммелин
Я проснулась от запаха больницы.
Мои глаза были опухшими, но мне удалось приоткрыть их, дав им минуту привыкнуть к белому свету панели над моей кроватью.
Моргать было больно. Дышать было больно. Бешеный ритм в моей голове вызывал новые волны боли с каждым ударом.
– Эмми?
Я повернулась на звук голоса Ника рядом со мной. Тоска и душевная боль были запечатлены на его лице, но он все равно представлял собой прекрасное зрелище.
– Ты здесь. – От этих слов на мои глаза навернулись слезы.
– Я здесь. – Его глаза тоже блестели.
– Привет, муж.
– Привет, жена.
Я улыбнулась, прежде чем мои глаза закрылись, и я снова заснула.
Глава 22
– Эмми? – нежный голос Ника был рядом со мной.
Я заставила себя открыть глаза и попыталась вспомнить, где я была. В больнице. Я повернулась на голос Ника. Он стоял, прислонившись к краю моей кровати, и моя рука была зажата в его руке.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
Я воспользовалась моментом, чтобы вздохнуть и оценить ущерб.
– Больной. Уставшей. Испытывающей жажду.
Он помог мне сесть и поднес пластиковый стаканчик к моим губам. Было больно глотать, но вскоре вода немного уменьшила болезненность в горле.
– Лучше? – спросил он.
Я кивнула и оглядела свою палату. По телевизору транслировали баскетбольный матч, а в ванной горел свет. Хотя шторы были задернуты, я могла сказать, что снаружи было темно.
– Который сейчас час?
– Около десяти, – сказал он.
Я проспала весь день. Я вспомнила, как Джесс привез меня сюда сегодня утром, и краткий разговор с доктором, но проснувшись и увидев Ника, я больше ничего не помнила.
– Доктор Петерсон заходил? – спросила я.
Он кивнул.
– Что со мной не так?
– У тебя пневмония. – Он нахмурился.
Я не удивилась. Моя простуда была сильнейшей из всех, что у меня когда-либо были, а уровень стресса в последний день был зашкаливающим. Это был идеальный рецепт для пневмонии.
– Как долго я должна оставаться здесь?
– Три-четыре дня. Тебе дали антибиотик, и доктор Петерсон сказал, что это может занять некоторое время, чтобы он подействовал. Также ты была сильно обезвожена, поэтому они накачивают тебя жидкостью. И он дал тебе обезболивающее. У тебя два сломанных ребра, которые какое-то время будут болеть. Он наложил повязку, но они будут долго заживать.
– А мое лицо? – Это было чистое тщеславие, но я очень надеялась, что на моей щеке не останется необратимого повреждения.
– Просто отек. Через несколько дней он должен стать красивого фиолетового, зеленого и желтого цвета.
Я улыбнулась и с облегчением опустилась на кровать.
– Это довольно мило. Теперь у нас одинаковые синяки под глазами, – сказал он.
Моя улыбка исчезла, когда мои глаза остановились на его лице. В тускло освещенной комнате с опухшими глазами я не увидела его рану. Но теперь, когда я присмотрелась, красный рубец, окаймляющий его правый глаз, был очевиден.
– Кто тебя ударил?
– Дэш, – проворчал он.
– Почему?
– Я не очень хорошо воспринял новость о твоем похищении. Удар кулаком по лицу был его способом сказать мне, чтобы я собрался с духом.
– Ой. – Вдобавок к вине, которую я чувствовала из-за нашей ссоры, теперь я чувствовала себя ужасно из-за того, что заставила его пройти через это страдание. – Нам нужно поговорить, – сказал я, глядя на свои колени.
Так много нужно было сказать. Так много нам нужно было отработать. Что я собиралась делать, если у нас ничего не получится?
– Нет, пока ты не поправишься, Эмми.
Я смотрела ему в глаза и умоляла.
– Пожалуйста. Я не могу оставить все как есть.
Поцеловав мне руку, он сказал:
– Я не хочу все обсуждать, пока ты больна. Нам нужно сосредоточиться на том, чтобы ты поправилась. Тогда мы сможем поговорить. А пока давай просто будем собой. Хорошо?
– Хорошо, – неохотно сказала я.
Мы оба какое-то время смотрели в телевизор, и мои глаза начали закрываться вскоре после того, как медсестра вошла, чтобы проверить меня. Я не спала меньше часа, но была измотана.
– Тебе следует пойти домой и немного поспать, – сказала я.
– Я не уйду.
– Почему нет? Этот стул не такой уж и удобный.
– Ага, но мне все равно. Я не оставлю тебя.
Счастливое чувство разлилось по моему сердцу. Я была в восторге от возвращения Ника. Да, нам было о чем поговорить, но сейчас я собиралась насладиться его успокаивающим присутствием. Мне нужно было, чтобы он был рядом. Поэтому я сделала глубокий вдох и приготовилась к боли.
Одним сильным толчком я скользнула своим телом к дальнему краю кровати. Боль пронзила мой бок, и я резко втянула воздух.
– Что ты делаешь? – сказал Ник, вскакивая со своего места.
– Переезжаю.
– Почему?
– Чтобы ты мог спать со мной.
– Нет. Возвращайся в середину, – сказал он, потянувшись, чтобы поднять меня.
Я шлепнула его по рукам и нахмурилась.
– Эмми, – прорычал он.
Я закатила глаза.
– Не спорь со мной. Я больна. Я хочу, чтобы ты лег сюда. Мне все еще холодно, и ты можешь меня согреть.
Он выдохнул и пробормотал: «Блядь», но затем начал сбрасывать ботинки.
Осторожно он прижался своим большим телом к моему, затем просунул руку мне под шею, чтобы я могла положить голову на изгиб его плеча. Это было не так приятно, как лежать ложкой, но я все равно была довольна.

Две женщины стояли возле моей больничной палаты и шептались друг с другом. Или, по крайней мере, они думали, что шепчутся. На самом деле они говорили с нормальной громкостью, потому что кричали друг на друга шепотом.
– Я вхожу.
– Нет, не входишь.
– Да, вхожу.
– Не трогай эту дверь! Ты их разбудишь!
– Замолчи!
– Не затыкай меня!
– ЗАМОЛЧИ!
– Замолчите вы обе, – сказал Ник. – Еще немного и вышвырну вас отсюда!
– Ёрт21, попробуй! – прошипел один из голосов.
Джиджи.
Я начала хихикать у него на груди.
– Вы двое разбудили Эмми, – рявкнул Ник.
– О, хорошо! Ты проснулась, – сказала Джиджи, вальсируя в комнату, а за ней – Сара Филлипс.
В отличие от Джиджи, которая не стыдилась того, что разбудила нас, симпатичная светловолосая блондинка, которую я встретила на вечеринке Джиджи в гараже, покраснела и отвела глаза. Она несла огромный букет желтых и персиковых роз вместе с связкой воздушных шаров. На обеих женщинах были халаты, вероятно, после визита они должны были приступить к работе.
У Джиджи тоже были цветы, герберы всех цветов. В другой руке у нее была огромная белая коробка.
Ник осторожно высвободил руку из-под моей спины и сел на кровати, свесив ноги с края.
– Что вы двое здесь делаете?
– Добро пожаловать в клуб! – сказала Джиджи. Она освободила руки и подошла ко мне в постели, нежно лаская мою воспаленную щеку. – Ура! Но мне жаль, Эммелин.
– Спасибо. Добро пожаловать в клуб?
– Клуб похищенных. – Она ухмыльнулась.
– О, чёрт возьми, – пробормотал Ник, когда я засмеялась.
– О! Ой. Не смеши меня. Слишком больно, – сказал я, схватившись за ребра, которые теперь горели.
– Извини, – сказала она. – О, не смотри на меня так, – сказала она Нику.
В настоящее время он сердито смотрел на нее, нависая надо мной, чтобы посмотреть, все ли со мной в порядке.
– Я в порядке, – сказала я.
Он немного поворчал, но пересел на стул.
– Что ты принесла нам из кафе? – спросил он, указывая подбородком на белую коробку.
– Завтрак. Мы любим больничную еду, – невозмутимо ответила Сара. – Но мы подумали, что вам может понадобиться что-то особенное.
Впервые после моего испытания я действительно почувствовала голод. Было утро понедельника, и почти все выходные я проспала.
– Мы позвонили Тине в кафе, и она приготовила специальную партию булочек с корицей и карамелью, – объяснила Джиджи. – Обычно она готовит их только по воскресеньям, но было ей так плохо из-за того, что с тобой случилось, что она сделала исключение.
– Скажи мне, что ты принесла больше двух, – сказал Ник.
– Шесть. – улыбнулась Сара.
Он хлопнул в ладоши, потирая их взад и вперед. Джиджи протянула коробку, но прежде чем он успел до нее дотянуться, она выхватила ее обратно.
– Мы остаемся столько, сколько захочет Эммелин, – сказала она, прищурив глаза.
– Она начинает уставать, ты уходишь, – сказал Ник.
– По рукам.
Я никогда раньше не пробовала ни одной из знаменитых булочек Тины и не могла съесть много, но каждый кусочек был восхитителен. Булочки были теплыми и липкими, с идеальной смесью корицы, сладкой карамели и слоеного хлеба.
Ник уничтожил остальные пять булочек. Когда он отправил в рот последний кусочек, я посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Фто? – спросил он с набитым едой ртом.
Я усмехнулась и поморщилась.
– Не смеши меня.
– Профти, – извинился он.
Я закатила глаза и посмотрела на Джиджи.
– Клуб похищенных значит?
– Именно. Ты, я и Мейзи – единственные участники. Мейзи действительно хотела тебя увидеть, но она не переступит порог этого здания, так что Сара – ее доверенное лицо в клубе. Мы здесь, чтобы провести твое посвящение. – Джиджи улыбнулась.
– Но на самом деле меня не похищали.
Она помахала рукой в воздухе.
– Все равно считается.
– Ладно, – протянула я. – Значит, и посвящение есть?
– Не накручивай ее, Джиджи, – сказала Сара. – Не волнуйся, Эммелин. Я была там, когда они с Мейзи придумали это «посвящение» двадцать минут назад. Ничего серьезного.
– Для твоего вступления в клуб требуется только одно. Ты должна подписать наш контракт, – сказала Джиджи.
Из своей сумочки она достала сложенный листок бумаги и протянула его мне, одновременно доставая ручку.
Мы, официальные члены Клуба похищенных Прескотта, торжественно клянемся делать следующее:
1. Каждый год посещать или устраивать вечеринку для всех членов клуба, чтобы отпраздновать годовщину похищения (или попытки похищения). Приглашения распространяются не только на членов клуба.
2. Посетить, как минимум, шесть заседаний клуба, которые будут проводиться в спа-салоне Прескотта.
3. Пообещать положиться на каждого из ваших товарищей по клубу, когда вам страшно, грустно или одиноко.
4. Поддерживать своих товарищей по клубу, когда вы видите, что они начинают падать.
Джиджи Клири
Мейзи Холт
Внизу Джиджи и Мейзи подписали свои имена.
В течение нескольких мгновений, пока я была заперта в задней части фургона Джинкса, я была уверена, что недостаточно сильна, чтобы пережить похищение. Что это сломает меня. Теперь я поняла, что мне не нужно было быть достаточно сильной, чтобы вынести это в одиночку. Я могла положиться на поддержку моих друзей.
Мои друзья.
Не Ника. Эти женщины полностью приняли меня и втянули в свою жизнь. За это я была им благодарна.
– Можно мне взять ручку, пожалуйста? – Я нацарапала свое имя рядом с их.
Джиджи наклонилась, чтобы обнять меня.
– Следующий месяц будет самым худшим. Положись на Ника. И на меня. И на Мейзи. Мы будем здесь. Не пытайся пережить это в одиночку.
У меня защипало в носу, а на глаза навернулись слезы. Я шмыгнула носом и кивнула.
– Ладно, нам нужно приниматься за работу, – сказала Сара.
– Спасибо вам за визит. И прекрасные цветы.
– И завтрак, – сказал Ник.
– Мы более чем рады помочь вам. И рады, что ты вернулась целой и невредимой, – сказала Джиджи.
– Эти цветы от нас, – сказала Сара, указывая на розы.
– А это от твоего класса, – сказала Джиджи, кивая на маргаритки. Она снова порылась в сумочке и достала ярко-оранжевую карточку. – Они написали тебе открытку этим утром. И поскольку я всегда пользуюсь возможностью похвастаться своей малышкой, почерк Роуэн, безусловно, лучший.
– Она очень талантлива. – Я улыбнулся. – Кто преподает, пока я нахожусь в больнице?
