Текст книги "Грядущая буря"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 36 страниц)

Ситуация, подумал Зилвицкий, стала проблемной только из-за плохого состояния медицины, и особенно профилактической медицины в Народной республике Хевен. Реставрированная республика упорно трудилась, чтобы разгрести полученные в наследство проблемы, которые можно было решить – вроде проблем со стоматологией – но полностью отставание ещё не наверстала.

К счастью, для лейтенанта Дамера, шкипера бота, Антон Зилвицкий забыл больше о сенсорных системах и оборудовании связи, чем его заболевший связист выучил. Что объясняло, почему Зилвицкий контролировал мониторы, в то время как маленький корабль ускорялся к планете Хевена. Сейчас он наклонился вперед, играючи управляясь с управлением и нахмурился, глядя на иконки на экране.

– Что? – спросил Виктор Каша через минуту, и Зилвицкий посмотрел на него через плечо.

– Что «Что»?

– Ты сказал, цитирую: «Это интересно».

– Правда? – Зилвицкий поднял глаза и вздохнул. – Это плохой знак, Виктор. – «Я имею в виду, разговаривать с самим собой». – Он встряхнул головой. – «Надеюсь, этот вид старческого слабоумия обойдёт тебя стороной, когда ты доживёшь до моего возраста.

Хев посмотрел на него с негодованием. Виктор Каша имел неординарные спослбности, даже дар, в некоторых очень специфичных и очень узких областях человеческой деятельности. Вам нужен киллер? Виктор Каша – Ваш человек. Узкий специалист, который может указать шантажисту ошибочность его пути, мастер шпионских диверсий, организатор свержения планетных режимов? Тьфу, пустяк! Любая из этих мелких проблем, и он совершенно точно Ваш лучший выбор.

Отступая в сторону… назовём их его «основными специальностями», но всё-таки его профессиональные навыки были шире. Если говорить об электронике (по крайней мере, не связанной со взрывами, поджогами и прочими грязными делишками), то она не была, мягко выражаясь, его коньком. И в самом деле, как заметила Танди Палейн, он был единственным человеком во вселенной, который мог сделать бомбу из обычных наручных часов… нечаянно. С другой стороны, Зилвицкий был в верхней строчке галактического рейтинга горстки хакеров, кибернетиков и кудесников электронных схем. Ещё хуже было то, что в настоящий момент он был инструктором флота, чувствовал себя на мостике как дома, и (в отличие от Каша) был способен понимать и толковать показания дисплеев так же легко, как дышать.

– Знаете, – сказал Каша, – будет трагедией, если сотрудничество, которые мы развили, придёт к катастрофическому концу из-за внезапной скоропостижной кончины одной из сторон этого сотрудничества.

– Правда? – Зилвицкий оставался серьёзным, только намёк на блеск мелькнул в его тёмных глазах, и его губы слегка дрогнули. – Вы себя хорошо чувствуете, Виктор? Зубы не болят?

– Нет. – Каша приторно улыбнулся. – Я чувствую себя превосходно.

– Остановитесь, вы, оба! – сказала сзади Яна. Оба мужчины посмотрели на неё, и она покачала головой, выражая отвращение. «Клянусь, я знаю трёхлетних малышей более зрелых, чем любой из вас!»

– Эй! Это он начал! – добродетельно сказал Каша, тыча пальцем в сторону Зилвицкого.

– Нет, не я!

– Нет, ты!

– Нет!

– Да!

– Стоп! – Яна стукнула Каша по затылку и покачала пальцем перед носом Зилвицкого. – Виктор не единственный, кого Вы подкалываете, Антон, поэтому не думайте, что я собираюсь позволить Вам продолжать это.

– В порядке праздного любопытства – как Вы намереваетесь это сделать? – кротко спросил он.

– Я? Ничего. – Улыбка Яны была даже приторнее, чем у Каша. – Ничего непосредственно, в любом случае. Нет, я только упомяну о вашем поведении Её Величеству. Уверена, вы не хотите, чтобы Берри нагрузила Вас работой, которая сейчас поручена Виктору, не так ли?

Зилвицкий глубокомысленно выслушал её и пожал плечами. Его дочь вряд ли «нагрузит его работой», но это не означало, что она не найдёт способ выразить своё неодобрение. И Яна попала в точку. У Берри действительно был в сердце уголок для Виктора Каша, знаменитого галактического ассасина, киллера с ледяным сердцем и главного поставщика смертей, хаоса и отчаяния. Кроме того…

– Хорошо. – сказал он. – Есть хорошие новости, и плохие новости. Плохие новости заключаются в том, что никаких намёков на Восьмой флот нет. Хорошие новости – звёздная система цела. Поэтому не похоже, что мы найдём герцогиню Харрингтон на планете, но и на катастрофический провал переговоров тоже не похоже.

– А Вы уверены, что мы смогли бы найти Восьмой Флот, если он всё ещё здесь? – спросил Каша. Зилвицкий посмотрел на него, и он пожал плечами. – Вы – тот, кто сказал мне, что у нас дерьмовые сенсоры, Антон, и все знают, что манти могут прятаться лучше, чем кто-либо ещё.

– Это правда. – признал Зилвицкий. – «С другой стороны, как говорит Ваша подруга Джастис, Восьмой Флот не будет сильно стараться. Во-первых, я думаю, потому что главный вывод, который правительство Притчарт хорошо осознало – мучительно осознало, если мне позволено осмелиться – у герцогини Харрингтон в бархатной перчатке железный кулак. И во-вторых, если они так долго будут использовать свои стелс-технологии и РЭБ, то это дало бы вашему флоту исключительно хороший обзор их возможностей какой только можно получить в лабораторных условиях.

Он мотнул головой в сторону дисплея, претендующего на роль голосферы, и Каша кивнул. Надо было знать хевенского шпиона так же хорошо, как знал Зилвицкий, чтобы увидеть беспокойство в его лице.

– Эй, это не конец света, Виктор, – сказал Зилвицкий более мягко. – Как я сказал, система все еще здесь. К слову, я принял позывные сигнального маяка столичного флота. Если бы переговоры потерпели эффектный крах, было бы намного меньше кораблей и намного больше обломков.

– Достаточно, я полагаю. – Каша резко кивнул и мысленно встряхнул себя. – Я мог бы пожелать, чтобы герцогиня Харрингтон была всё ещё здесь по множеству причин. Но всё, что мы можем сделать, это лучшее, что мы можем сделать. Мы достаточно близко для того, чтобы я мог связаться с ними?

– У нас всё ещё 25-минутный лаг между отправкой сообщения и ответом. – сказал Зилвицкий. – Вы хотите просто послать сообщение или мы должны приложить усилия для установки двусторонней связи?

– Просто сообщение, я полагаю. – сказал Каша после короткого раздумья. – По крайней мере, мы можем начать.

– Прекрасно, тогда Вам лучше начать.запись.

* * *

Вахтенный офицер посмотрела поверх бумаг как старшина Хардер заканчивает проверку протокола безопасности на панели доступа и начинает складывать инструменты.

– Какие-то проблемы, старшина?

– Нет, мэм. – Хардер криво усмехнулась. – На самом деле, похоже, что в тот раз они действительно всё сделали, только забыли зарегистрировать.

– Хорошо. – Офицер улыбнулась в ответ и покачала головой. – Извините, что Вам пришлось проделать такую работу из-за того, что уже было сделано, но капитан Хершбергер прав. Все такие неисправности должны устраняться.

– Правильно, мэм, – согласилась Хардер, направляясь к выходу.

* * *

Эскорт из четырёх людей в униформе, ожидающий в тени шаттла, казалось, не мог решить, были ли его пассажиры важными гостями, заключёнными или маньяками-убийцами. Так как эскорт встречал Виктора Каша, Зилвицкий подумал, что это было вполне оправдано с их стороны.

– Офицер Каша, – спросил старший из людей, глядя на Каша.

– Да. – кратко ответил Каша.

– А это капитан Зилвицки?

– Да, а это – Яна Третиаковна. – тон Каша стал опасно спокойным, заметил Зилвицкий.

– Спасибо, сэр. Но я не уверен, что мне кто-нибудь сказал, кто это, – сказал командир эскорта, резко кивнув головой в сторону Эрландера Симоэнса.

– Вам не сказали. И что?

– Сэр, боюсь, я оказался перед необходимостью настаивать на идентификации.

– Нет, – сказал Каша категорическим тоном.

– Офицер Каша, я осознаю, что Вы старше меня по званию, но я всё равно настаиваю. Мой приказ гласит, что эскорт должен сопровождать Вас непосредственно в башню Перикар, и я не думаю, что президентская СБ будет счастлива от появления кого-то, про кого они даже имени не знают!

Тогда им придётся быть несчастными. – сказал Каша. – Я не просто должность, офицер… Буршье, – продолжал он, прочитав фамилию на бейджике. – Данные на этого человека – даже сам факт его существования – строго под грифом «секретно. – Откровенно говоря, я был бы намного счастливее, если бы Вы даже не видели его. Но только четыре человека имеют полномочия дать Вам разрешение на допуск к этим данным. Это директор Траян, директор Ушер, генеральный прокурор ЛеПик или Президент Притчарт. Теперь Вы хотите получить от одного из них разрешение по комму СБ, или Вам достаточно моего слова?

– Поверьте, – сказала Яна громким театральным шёпотом, приложив одну руку рупором ко рту. – Вам достаточно его слова.

Буршье долго смотрел на них, затем глубоко вздохнул. Очевидно, он слышал истории о Викторе Каша.

– Прекрасно, – сказал он. – Пусть будет по-Вашему. Но если агент Тиссен пристрелит его, то это не моя вина.

* * *

Примерно через полтора часа Каша, Симоэнс и Зилвицкий препровождались эскортом в тщательно охраняемую комнату брифинга. Яна отклонила приглашение Каша, когда узнала, кто ещё собирается присутствовать. Очевидно, даже у её беззаботности был предел.

На самом деле, Зилвицкий не стал обвинять её, когда рассмотрел участников брифинга. Президент Элоиза Притчарт, Военный Министр адмирал Томас Тейсман, Генеральный Прокурор Деннис ЛеПик, вице-адмирал Линда Тренис из Бюро Планирования и контр-адмирал Виктор Льюис, директор Департамента Оперативных Разработок сидели, ожидая их, вместе с тремя охраняющими их секьюрити. Все они, заметил Зилвицкий, выглядели настолько недовольными, насколько мог пожелать офицер Буршье.

Ну, бог с ним. Он сам не был особенно доволен. К чести Буршье, он не поддался даже всесокрушающему нажиму Виктора Каша. Вместо этого он категорически настоял на получении объяснения присутствия Симоэнса у более высоких властей, прежде чем выдаст разрешение. Вильгельм Траян, директор Федеральной Разведывательной Службы, не был доступен – в настоящее время он был вне планеты – поэтому Бушер вышел непосредственно на ЛеПика. Который, весьма разумно, настоял на том, что встретит Симоэнса прежде, чем хотя бы рассмотрит возможность выдать допуск на встречу в присутствии Притчарт.

Зилвицкий не видел в этом проблемы. С чем у него была проблема, так это с тем, что их встреча с генеральным прокурором будет первой, на которой они услышат о том, что случилось – или, по крайней мере, что заявляет о случившемся Меза – в Грин Пайнс. Узнать, что заклеймён как один из худших массовых убийц современности, и вправду приводит в лёгкое расстройство, обнаружил он.

И мысль о том, как отреагируют на эту ложь люди, которых он любит, даже более занимала его.

– Итак, я вижу возвращение нашего блудного сына. – прожурчала Притчарт. Она оценивающе посмотрела на всех мгновение, затем прямо взглянула на Зилвицкого.

– Боюсь, что большая часть галактики думает, что Вы… ну, в общем, мертвы, капитан Зилвицкий, – сказала она. – Я рада видеть, что доклады ошибались. Хотя я совершенно уверена, что несколько человек на Мантикоре собираются так же полюбопытствовать о том, где Вы были прошедшие несколько месяцев, как мы – о местонахождении офицера Каша.

– Я тоже уверен в этом, Мадам Президент. – К сожалению, у нас была небольшая, гм… неисправность двигателя по дороге домой. Нам потребовалось несколько месяцев, чтобы сделать ремонт. – Зилвицкий состроил гримасу. – Мы много играли в карты, – добавил он.

– Полагаю, что так. – Президент вскинула голову. – И я предполагаю, как бы то ни было, что вы также раскрыли там, как произошли несколько событий – и я надеюсь, вы собираетесь рассказать нам, что же на самом деле случилось в Грин Пайнс?

Я уверен, что правда спрятана, Мадам – сказал Зилвицкий мрачно. – То, что я услышал, очень не походило на официальную версию, но это было достаточно плохо.

Притчарт пристально посмотрела на него мгновение, потом медленно кивнула и перевела взгляд на Симоэнса.

Но я не уверена, что знаю этого джентльмена, – продолжила она.

Нет, Мадам президент, не знаете – пока. – ответил Каша. – Это доктор Эрландер Симоэнс. С планеты Меза.

Эффектные топазовые глаза Притчарт немного сузились. Первоклассный мозг за этими глазами, несомненно, заработал с бешеной скоростью, но всё, что она сделала, это откинулась на спинку стула.

– Вижу – сказала она мгновение спустя, отрешённо глядя на мезанца. – Могу я предположить, что доктор Симоэнс является причиной того, что Вы были… вне зоны доступа, скажем так, последние шесть или семь месяцев?

– Он – одна из причин, Мадам.

– Значит, у нас будет долгий разговор – сказала она, сделав приглашающий жест в сторону свободных стульев на другой стороне стола. – И давайте послушаем что Вы – и доктор Симоэнс, конечно – собираетесь нам рассказать.

* * *

– Подтверждаю полную готовность, сэр, – сообщил адмирал Дэниэлс. «Все командующие подразделений и оперативной группы рапортуют о готовности выполнить приказ.

Спасибо, Билл, – ответил адмирал флота Филарета

Он стоял на капитанском мостике корабля ФСЛ «Филипп Оппенгеймер», флагмане недавно созданного Одиннадцатого Флота ФСЛ, оглядывая бесконечные ряды рапортов и аналитических записок. Транспорты с ракетами прибыли для соединения с ним на несколько дней позже, чем ожидалось, что дало как раз достаточно времени для того, чтобы последний пакет депеш из Солнечной Системы достиг Тасмании.

Весть, что манти закрыли терминалы туннельной сети для солариан, не была самой желанной новостью. Независимо от того, что это могло значить, это не соответствовало образу звёздной державы, зашатавшейся от внезапного нападения, и испуганной за само своё существование. Каждый ожидал бы, что люди, оказавшиеся в таком положении, должны всячески избегать возможности привести в бешенство кого-то размером с Соларианскую Лигу, но это даже не пришло в голову Звёздному Королевству. Это была обескураживающая мысль, и то, что ни Раджампет, ни его гражданские хозяева, казалось, не разделяли её, было даже более неприятно. Однако, судя по поправке, которые были внесены ими в его первоначальные приказы, единственная появившаяся у них «идея» – представить это ещё одной «провокацией» манти, чтобы оправдать свои собственные действия. В любом случае, это не сбило их с курса!

Возможно, они думают, что манти только блефуют, пытаясь убедить нас отступить, размышлял он. Может быть. А может быть, и нет. Может быть, на самом деле это признак того, что они по-настоящему уверены, что могут противостоять нам, и у меня очень сильное желание, чтобы хоть кто-то в Старом Чикаго был способен хотя бы рассмотреть возможность этого.

Он мысленно покачал головой. Слишком поздно волноваться о слепоте – или безрассудстве – людей, отдающих ему приказы. Также слишком поздно волноваться насколько большую роль могла сыграть Рабсила при составлении этих приказов, в первую очередь, и, по крайней мере, четыреста двадцать семь из четырёхсот тридцати одного корабля стены, которым было приказано присоединиться к нему, уже прибыли. Это было выдающимся достижением по стандартам готовности мирного времени ФСЛ. На самом деле, он подозревал, что рапорты о положении дел на полудюжине или около того его СД были подтасованы капитанами, у которых не было никакого желания быть застигнутыми в момент, подобный этому, но пока они не представляли большой проблемы, так что всё было прекрасно.

Гораздо смешнее, подумал он сардонически, что несмотря на всё это, его скепсис был направлен против командования самой мощной армадой, которую когда-либо собирала Соларианская Лига. Когда он посмотрел на эти рапорты, на безбрежное море пиктограмм, он заново осознал истинный размер и мощь ФСЛ. В любом случае, его беспокойство из-за военных технологий манти не исчезло волшебным образом, но, несмотря на это беспокойство, он чувствовал в этот момент тяжеловесную, всесокрушающую мощь всех этих миллионов миллионов тонн межзвёздных кораблей.

Четыреста двадцать семь кораблей стены. Тридцать два линейных крейсера, тридцать легких крейсеров, и сорок восемь эсминцев охраняли боевые эскадрильи и обеспечивали разведку, когда в ней возникала необходимость. И пятьдесят быстрых грузовых судов (и транспортов для перевозки людей), все с гипергенераторами военного образца и защитными экранами. Судя по всему, его команда насчитывала почти шестьсот кораблей общей массой более трёх миллиардов тонн. Действительно, масса одних его кораблей стены составляла 2,9 миллиардов тонн, а, учитывая команды грузовых судов и транспортов, он командовал более чем 2,7 миллионами флотского персонала, даже не считая транспортов с 421 000 морских пехотинцев и технического персонала. С любой точки зрения, это была огромная сила, и пятьдесят процентов ракет в арсеналах его СД были новыми двудвигательными технодайновскими «кольчуга-бс». Он предпочел бы более тяжелые боеголовки, но они были эквивалентны пяти тысячам подвесок с «кольчугами-кс». Дальность их активного полёта была больше шестнадцати миллионов километров, что в два раза превосходило аналогичные характеристики стоящих на вооружении «требушетов», которые они заменили.

Он был всё ещё далеко от настоящего равенства на игровом поле, если предположить хоть толику правды в отчетах манти о Шпинделе. Поскольку случилось то, что случилось, он был убеждён, что правды было довольно много, но, почти вопреки себе, он был глубоко впечатлён, увидев показатели «кольчуг». Кто бы их ни поставил – Технодайн или зубная фея – было намного менее важно, чем то, насколько значительно была увеличена эффективная дальнобойность его флота. Он собирался держаться вне досягаемости любых выживших внутрисистемных ракетных подвесок манти, но он должен, по крайней мере, подойти вплотную к тому, чтобы состязаться на равных с их корабельными ракетами. Если была какая-либо правда в оценке Управлением Стратегического Планирования морального духа Звёздной Империи, этого должно было быть достаточно, чтобы убедить их, что никакое качественное превосходство не могло, в конечном итоге, компенсировать абсолютное количественное превосходство Соларианской Лиги.

Уверен, что это так, сказал он сам себе. Все размышления ведут к этому. Но не подставь свою задницу, настолько поверив в эту концепцию, что в конечном итоге подведёшь под смерть себя и несколько миллионов других людей!

– Очень хорошо, – сказал он наконец, затем глубоко вздохнул и снова повернулся к Дэниэлсу.

– Полагаю, у нас назначено свидание с манти, Билл. Давайте отправимся на это шоу.

Май 1922 После Расселения

«Какого чёрта! Мне всегда нравились проблемы»

– Королева Мантикоры Елизавета III.

Глава 10

– Ещё кофе, Ваше Величество?

Елизавета Винтон посмотрела на пробормотавшего вопрос, улыбнулась и протянула чашку. Джеймс МакГинесс налил, улыбнулся ей в ответ, и двинулся дальше вдоль стола, вновь наполняя другие чашки, а она пила и смотрела ему вслед. Кофе был, как всегда, восхитителен, и она в очередной раз подумала, как жаль, что МакГинесс делал такой великолепный кофе, тогда как Хонор не переносила этого напитка.

Привычные мысли крутились в ее мозгу, она поставила чашку обратно на стол и заставила себе мысленно встряхнуться. Без сомнения, сотрудники ее администрации на горе Королевского дворца приложили большие усилия, чтобы полностью прикрыть ее отсутствие, но им просто придется продержаться еще какое-то время. Несмотря на изматывающую усталость, вызванную многочасовыми переговорами, огромным количеством адреналина, и слишком большим количеством потрясений Вселенной, она думала, что она понимала, точнее, она знала, что их дела с Элоизой Притчарт были все еще были далеки от завершения.

Она смотрела через стол в обеденной каюте адмирала на борту КЕВ Император на президента Республики Хевен, которая только что прикончила порцию фирменного блюда МакГинесса «яйца Бенедикт» и принялась за свою чашку кофе. Несмотря на бессонную ночь и следующий день, даже более усталая, чем Елизавета, другая женщина выглядела невероятно красивой. И при этом она излучала большое присутствие духа. Елизавета сомневалась, что кто-то мог намеренно запланировать такой больший физический контраст, чем тот, который был между ее собственной кожей красного дерева с темными глазами и платиновой блондинкой Притчарт с ее топазовыми глазами. Они вышли из разных политических и социальных систем, которые были по крайней мере были столь же отличны, как и их внешности. Однако за последний день или около того она пришла к выводу, правда нехотя, почти крича и пиная себя ногами, что где-то в глубине они обе были очень похожи друг на друга, несмотря на внешний облик.

Интересно, как бы я нервничала, если бы должна была бы прибыть прямо в домашнюю систему своего злейшего врага, особенно после того, что эти «тайные рейдеры» сделал с нами, и вынуждена была бы признать вину свою госсекретаря в подделке переписки, которая стала причиной возобновления войны? После столь длительного времени ведения боевых действий и такого количества жертв, и все потому, что я действовала по прихоти кого-то другого? Даже имея информацию, полученную от Симойнса, чтобы подтвердить мою позицию, да еще и с моей репутацией смертельной обидчивости, которая вызывала обычную старомодную злобу, большую, чем могли иметь любые три женщины. Особенно после того как я доказала бы, что это «Выравнивание» может сыграть со мной так же эффективно, как это когда-то сыграло с ней.

Мысленно Елизавета прокрутив памяти события последних двух дней. Даже ее мощный интеллект с трудом справлялся с тем тектоническим шоком, который только что прогрохотал по всей известной вселенной. Это казалось до невозможности нелепым на самом деле, что за два дня, изменилось, возможно, все, что она думала, что она знала о двух горьких десятилетиях войны о миллионах смертей. И все же это случилось. И это объясняло многое.

– Итак, – спросила она, отодвигаясь от стола, который с ней делили только Хонор, Притчарт и Томас Тейсман, – Симойнс говорит правду или нет, Хонор?

Оба хевенита посмотрели на Хонор со слегка удивлёнными выражениями на лицах, и Хонор улыбнулась. Нимиц крепко спал на своём насесте, и после только что прошедшей ночи она не видела никакого смысла его будить.

– Есть причина, по которой её Величество спрашивает меня, а не Нимица или Ариэля, – сказала она гостям. – Так уж вышло, что я долго общаясь с древесными котами, и уловила по крайней мере некоторые из их способностей. Я не могу читать мысли, но я могу читать эмоции, и я знаю, когда кто-нибудь лжёт.

Ей было поразительно легко признаться в этом руководителям звёздной нации, с которой она сражалась всю свою сознательную жизнь.

Притчарт моргнула, потом её топазовые глаза задумчиво сузились, и президент закивала, сначала медленно, а затем более оживленно.

– Так вот почему из вас вышел такой дьявольски эффективный дипломат! – воскликнула она почти торжествующим голосом. – Я не могла поверить, что абсолютный новичок сможет так хорошо просчитать нас. Теперь я поняла – вы плутовали!

Последние слова были произнесены почти со смехом, и Хонор кивнула в ответ.

– В дипломатии, как говорили мои наставники из министерства иностранных дел, не бывает «плутовства», Госпожа Президент. В подтверждение этого, один из этих наставников привел мне старинный постулат. Он сказал, что в дипломатии, если вы не плутуете, то вы просто плохо стараетесь.

Елизавета фыркнула от изумления, а Тейсман покачал головой

– Однако, в данном случае, – продолжила Хонор уже более серьезно, – Ее Величество спросила меня, действительно ли я могу определить, говорит ли доктор Симойнс правду. Я уже сообщила ей, – она посмотрела прямо на Притчарт, – что я знаю, что вы не лгали, Госпожа Президент. С другой стороны, я также предположила, что вы с самого начала будете ожидать, что Нимиц сможет передать мне свои наблюдения, и что я передам их Ее Величеству, таким образом, я не чувствую никаких угрызений совести на этот счёт.

Притчарт снова кивнула, и Хонор пожала плечами.

– Что я могу сказать вам о Симойнсе, так это то, что его гнев, его ярость, направленная на это «Согласование», абсолютно искренни. Внутренние мучения этого человека просто невероятны.

Она на мгновение закрыла глаза, и её ноздри расширились

– Всё, что я могу понять из его «мыслесвета», подсказывает мне, что он говорит правду, насколько он знает эту правду. Мог ли нет МакБрайд пытаться передать дезинформацию, я, конечно, утверждать не могу. Но, взвесив все, я считаю, что он тоже говорил правду. Это все очень хорошо стыкуется с тем, что мы уже видели, и с тем, что Симойнс смог рассказать нам об их оборудовании.

– И всё же во всём этом чертовски много дыр, – ворчливо сказала Елизавета.

– Да, это так – согласилась Хонор. – Но с другой стороны, я бы сказала, что Звёздной Империи сейчас известно бесконечно больше, чем мы знали еще вчера, Елизавета… учитывая, что раньше мы вообще ничего не знали об этом

Елизавета медленно кивнула, а затем посмотрела на Притчарт.

– Таким образом, всё сводится к тому, – медленно проговорила она, – каким путем мы пойдем дальше. Но чтобы ни случилось, я хочу, чтобы вы знали, как сильно я благодарна вам за ту информацию, которую вы нам предоставили. И я думаю, мы обе согласны с тем, что война между Хевеном и Мантикорой закончена.

Она покачала головой, словно даже сейчас не могла до конца поверить в то, что сама только что сказала. И не потому что она не хотела, а потому что это казалось совершенно невозможным, так же как нет ничего такого, что может оказаться правдой только из-за общего желания, чтобы это было правдой.

– Обратите внимание, – продолжила она, – я не ожидаю, что все будут в восторге от этого. Впрочем, еще несколько дней назад я, вероятно, сама была бы одной из этих людей, – признала она.

– Поверьте мне, найдётся побольше парочки миллиардов хевенитов, которые, вероятно, будут ощущать себя точно так же, – сухо заметила Притчарт.

– И в этом вся проблема, не так ли? – мягко спросила Елизавета. – Я полностью уверена, что мы сможем прекратить стрелять друг в друга. Но этого недостаточно. Не в том случае, если информация Симойнса и МакБрайда на самом деле верна.

– Нет, этого недостаточно, – негромко согласилась Притчарт

– Ну, хорошо, – улыбнулась Елизавета грустной улыбкой, – по крайней мере я могу быть уверена, что ваш Республиканский флот не будет угрожать нам достаточно долго, пока мы разобраемся с этим адмиралом Филаретой.

– На самом деле, – сказала Притчарт, – у меня на уме есть кое-что другое.

– Кое-что другое? – Елизавета подняла брови.

– Ваше Величество, Елизавета, Мезанское «Согласование» хочет, чтобы оба наши государства были уничтожены и начать они собираются со Звездной Империи. Я не знаю уверены ли они в том, что ФСЛ может справиться с вами, или рассчитывают на то, что это сделаем мы, увидев представившуюся возможность. Но это, на самом деле, не имеет значения. Важно лишь то, что эта Соллерианская атака, всего лишь ещё одни шаг в стратегии направленной против нас обоих. Таким образом, я думаю, что пришло время сделать нечто большее, чем просто прекратить стрелять друг в друга.

– Что, например? – медленно спросила Елизавета и её глаза сузились в напряжении.

– Как я понимаю, ваши линии по производству ракет выведены из строя, – сказала Притчарт. – Том объяснил мне, что у вас, вне всякого сомнения, осталось еще достаточное количество эти богопротивных супер-ракет на складах боеприпасов, что бы гарантированно надрать задницу этому Филарете, если он действительно намерен следовать своим приказам. Но это заставит вас использовать резервы, а учитывая то что «Согласование» уже выпотрошило вашу домашнюю систему, я думаю что будет хорошей идеей сохранить как можно больше этих ваших боеприпасов, так мы можем надеяться, что у вас появится кто-нибудь более подходящий на роль мишени.

– И? – глаза Елизаветы расширились от внезапного понимания.

– Ну, так уж получилось, что у Томаса есть скромный маленький флот, в две или три сотни кораблей стены, я так понимаю, ожидающий в гипере приблизительно в восьми часах хода от звезды Тревора. Если вы готовы довериться нам в пространстве Мантикоры то, может быть мы сможем наставить Филарету на путь истинный. И хотя наши аппаратные средства не настолько хороши как ваши, но всё что я видела до этого указывает на то что, оно много лучше всего что Солли могут выставить против нас.

– Вы предлагаете мне военный союз против Солнечной Лиги? – очень осторожно спросила Елизавета.

– Если МакБрайд был прав, то большей части Солнечной Лиги недолго осталось, – мрачно ответила Притчарт, – а учитывая, что та же кучка кровожадных ублюдков, которая расстреляла вашу родную систему, также непосредственно ответственна за то, что мы с вами убили несколько миллионов собственных граждан, я думаю, можно сказать, что у нас есть определённая общность интересов в их отношении. И это не является случаем бескорыстного альтруизма с моей стороны. Оба наших государства в списке «Согласования». Вам не кажется, что каждому из нас будет очень глупо позволить другому идти ко дну, и оставлять себя в полном одиночестве?

Взгляды карих и топазовых глаз встретились над столом, усыпанным остатками завтрака, и стало очень, очень тихо.

– Вы ведь знаете, что у нас всё ещё остается множество проблем, – сказала Елизавета через мгновение почти разговорным тоном. – Все те люди по обе стороны, которые не любят друг друга. Все эти последствия взаимных подозрений.

– Конечно, – кивнула Притчарт.

– Кроме того, стоит небольшой вопрос – выяснить, где же расположена настоящая штаб-квартира «Согласования», и кто ещё работает на них, и какое ещё оружие в них есть, и где еще есть эти запрограммированные убийцы, и каковы их планы насчёт Республики после уничтожения Звёздной Империи.

– Верно

– И, теперь, когда я начинаю думать обо всем этом, возникают вопросы о том, как мы собираемся восстанавливать наши производственные мощности здесь, и в какой объёме технологического сотрудничества, и как быстро, мы сможем убедить пойти свои флоты и флоты своих союзников. Вы понимаете, как они начнут упираться и ругаться, стоит мне только предложить им нечто подобное!

– Я уверена, что именно так и будет.

Две женщины посмотрели друг на друга, и затем обе медленно начали улыбаться.

– Какого чёрта, – сказала Елизавета Винтон, – я всегда любила трудные задачи.

Она протянула руку через стол.

Притчарт приняла её.

* * *

– Вы шутите!

Председатель Чьянг Бентон-Рамирес смотрел с недоверием на Федосея Микулина и Жака Бентон-Рамирес-и-Чоу. Трое мужчин сидели лицом к лицу в сверх-секретном председательском частном зале для брифингов, погребенным под фундаментом Западной Башни Исполнительного здания в центре города Колумбия. Бентон-Рамирес был более чем немножко раздражен, когда Микулин настоял на встрече лично, а не по компьютерной конференц-связи. У него было много других дел, на которые он мог бы потратить свое время, делая что-нибудь другое, помимо пешего похода и последующего спуска в лифте на пятисотметровую глубину, но Микулин был его самым доверенным советником. Именно поэтому, в дополнение к его обязанностям советника директора, он был еще и комиссаром Центрального разведывательного управления Республики Беовульф.