Текст книги "Журнал «Если», 1997 № 10"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

Соавторы: Артур Чарльз Кларк,Владимир Гаков,Джек Лоуренс Чалкер,Дмитрий Караваев,Уильям Сандерс,Арсений Иванов,Александр Алексеев,Людмила Щекотова,Игорь Кветной,Джеймс Патрик Хоган
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Глава 17

Я покончила с первым из четырех отрядов полковника Гонсалес и выпустила два дополнительных разведывательных зонда. «Росомахи» продвигаются с максимальной для себя скоростью, близкой к 47 км/час, по густым зарослям, однако моя скорость равна 62,37 км/час. Двигаясь своим теперешним курсом, я выйду на перехват второго отряда противника через 9,46 минуты. Новая сверка с картами местности. Курс отряда противника проложен таким образом, что примерно через 11,2 минуты он пересечет гряду, вытянувшуюся в широтном направлении, и окажется выше лесного покрова, у меня на виду, превратившись в отличную мишень. Я соответствующим образом сбрасываю скорость. Я позволю им выйти на гребень холма, прежде чем…

Ввиду экстренного поступления новых данных я перенацеливаю свои сенсоры. Крупный космический аппарат – поправка, два аппарата – входят в мою зону тактического контроля. Они летят друг за другом с юга по курсу 017 на высокой дозвуковой скорости. Скорость снижения составляет 4,586 метра в секунду. Я обращаюсь к основной памяти за сведениями об особенностях излучения и идентифицирую объекты за 0,00367 секунды. Это транспортно-наступательные корабли военного флота Конкордата класса «Фафнир», не оснащенные штатными устройствами самоидентификации Флота.

Я в замешательстве. Если корабли действительно принадлежат Флоту, то они должны идентифицировать себя надлежащим образом. К тому же, если у Флота было намерение провести на Санта-Крус маневры, то я должна была получить от своего командира соответствующее уведомление. Я уверена, что он обязательно сделал бы это. Следовательно, присутствие кораблей не может считаться дозволенным проникновением в мою зону контроля.

«Фафниры» продолжают движение прежним курсом. Проекция их курса свидетельствует, что первый из них окажется в периметре Базы Флота на Санта-Крус через 10,435 минуты, причем на меньшей высоте, чем нормальный поисковый потолок радаров базы. Мой Боевой центр выводит вероятность в 92,36 процента, что цель их появления – нападение. Я пытаюсь связаться с командиром.

Ответа нет. Я провожу диагностику первого передатчика, одновременно задействуя второй. Ответа по-прежнему нет. Система диагностики сообщает, что все передатчики работают нормально, и я на мгновение испытываю страх. Командир должен наблюдать за ходом учений. Он должен получить мой сигнал и немедленно на него отозваться, однако этого не происходит.

Я нацеливаю на «Фафниры» свою главную батарею, но, не получив разрешения командира задействовать боевой режим, стрельбу по неопознанным кораблям могу вести только в том случае, если их действия примут отчетливо враждебный характер.

Я привожу в боевую готовность свои тактические системы большой дальности, не оставляя при этом попыток выйти на связь с командиром. Однако ответа нет. Мои сенсоры фиксируют энергетический всплеск в точке с координатами Базы Флота. Анализ данных свидетельствует о гиперскоростном кинетическом ударе.

Лоренцо Эстебан вскочил с кресла, увидав с веранды огромный белый шар. Целую секунду он взирал в немом ужасе на белое пламя; в следующую секунду ударная волна тряхнула его гасиенду. Дом завибрировал от чердака до второго этажа. Лоренцо схватил старомодный бинокль, навел его на поле, над которым произошел взрыв, и выругался: объектом нападения стал пустой ангар, где в обычное время стояли танки «росомаха».

Головной «Фафнир» ушел из зоны видимости, однако второй аппарат все еще фиксируется моими радарами. Одновременно со взрывами он сбрасывает два огромных отделяемых отсека. Обработка их излучения свидетельствует, что это прочные многоразовые грузовые отсеки класса «Зуб Дракона»; в каждом из них может находиться по батальону танков с экипажами или по единичному Боло.

Огонь по ним могут вести только мои задние «Хеллборы». Взрыв увеличивает вероятность того, что имеет место нападение вражеских сил, до 98,965 %, а этого достаточно для независимого включения боевого режима. У меня есть время поразить либо «Фафнир», либо отделяемые отсеки. Главная память показывает, что в «Фафнире», в дополнение к личному составу и вооружению, размещенному в двух отделяемых отсеках «Зуба Дракона», может находиться еще три пехотных батальона, готовых к высадке на планету. Учитывая эти данные, а также то, что корабль по-прежнему держит курс на Базу Флота, я классифицирую его как главную угрозу.

Задняя установка «Хеллбор» поворачивается на 26 градусов. Цель поймана. Я сотрясаюсь от башен до катков гусениц: впервые в жизни я произвела настоящий боевой залп.

– Madre de Dios!

Консуэла Гонсалес отшатнулась от окуляров в башне «росомахи», в которых сделалось темно. Тем не менее автоматика не предотвратила вспышку. У Консуэлы брызнули слезы. В следующую секунду в воздухе произошел еще более мощный взрыв.

– «Хеллбор»! – крикнул наблюдатель. – «Хеллбор», Конни! Боже, куда же она стреляет?

Мой залп поразил цель прямо в силовую установку. Произошло мгновенное уничтожение. Однако мне не хватает времени, чтобы перенацелить «Хеллбор» на один из отделяемых отсеков. Они совершают маневр и скрываются в джунглях. Спустя 4,0673 секунды я фиксирую сотрясение грунта, свидетельствующее об использовании «выкашивающих» зарядов, очищающих места приземления от деревьев. Приземление отсеков прошло успешно, однако разрывы позволили мне точно определить точки посадки.

Я не оставляю попыток связаться с командиром. Коммуникационный компьютер ангара принимает мою команду, проводит диагностику систем и сигнализирует, что они работают нормально. Тем не менее командир по-прежнему молчит. Его молчание для меня – ледяной кинжал, однако независимо от него я остаюсь развернутой боевой единицей бригады «Динохром». Моя задача – любой ценой защищать жизнь людей, и сейчас я должна выступить на защиту обитателей Санта-Крус.

По второму каналу связи я пытаюсь связаться с Базой Флота, но безуспешно. Я предпринимаю попытку предупредить об атаке из космоса Центр управления, однако орбитальные узлы связи бездействуют. Радары свидетельствуют, что их более не существует; это указывает на сознательные действия противника по изоляции Санта-Крус. Тогда я выхожу на связь с планетарной системой наблюдения, хотя, не располагая в командном пункте бункера помощью командира, могу действовать только по линии своей постоянной телеметрической связи с ремонтным компьютером. Приступаю к переконфигурации системы, чтобы она поставляла мне тактические сведения, однако ввиду медленной работы интерфейса мне потребуется не меньше 5,25 минуты для выхода на разведывательные спутники.

Я меняю направление движения на 26 градусов, чтобы выйти к точкам посадки отделяемых отсеков, одновременно производя оценку имеющихся у меня вариантов действий. Наличие подразделений местной милиции обеспечивает мне тактическую гибкость. Я включаю свой третий канал связи.

– Полковник Гонсалес, пожалуйста, ответьте на этой частоте.

Консуэла Гонсалес встрепенулась. Горящие обломки, посыпавшиеся из облака раскаленного газа, которое было недавно космическим кораблем, еще не долетели до верхушек деревьев, а в наушниках уже раздалось незнакомое мелодичное сопрано.

– Полковник Гонсалес! Просьба немедленно выйти на связь! – призывал голос. – Санта-Крус подвергся нападению. Повторяю, Санта-Крус подвергся нападению сил неизвестной численности. Просьба немедленно ответить!

Она заставила себя отвести взгляд от кошмара, охватившего полнеба, и трясущимися пальцами ввела в свое устройство связи новую частоту.

– Го… – Она откашлялась. – Говорит Гонсалес. А вы кто, черт возьми?

– Боевая единица Два-Три-Бейкер-Ноль-Ноль-Семь-Пять-Эн-Кей-И, – доложило сопрано. Консуэла услышала за спиной чей-то стон.

– Ты – Боло?! – потрясенно осведомилась она.

– Так точно. Я зафиксировала кинетический удар силой в несколько килотонн в точке с координатами, примерно соответствующими расположению Базы Флота. Я пыталась связаться с Центром управления, но безуспешно. Мне удалось установить, что орбитальные узлы связи Санта-Крус выведены из строя. Мною также обнаружены два боевых корабля класса «Фафнир», находящегося на вооружении у военного флота Конкордата. Они атаковали Базу Флота. На основании этих данных я делаю вывод о нападении на Санта-Крус. Я…

– Но почему?! – не выдержала Гонсалес.

– Я не располагаю информацией о причинах действий противника, госпожа полковник, а докладываю факты. Разрешите продолжать?

Консуэла Гонсалес еще раз помотала головой и тяжело перевела дух. Ей, слабому человеческому существу, нелегко было обрести равновесие.

– Продолжай.

– Я вступила в бой и уничтожила один из «Фафниров».

– Боже! – ахнул кто-то.

– Но еще до того он выпустил два отделяемых аппарата класса «Зуб Дракона». Точки их посадки находятся, соответственно, в сорока пяти километрах трехстах метрах и пятидесяти одном километре девятистах метрах от моей теперешней позиции. В настоящее время я совершаю движение с целью обнаружения и уничтожения любых вражеских сил.

– Как тебе помочь? – спросила Консуэла.

– Благодарю за предложение, – отозвалось сопрано. У Консуэлы поползли на лоб брови: несмотря на потрясение, она уловила в тоне собеседницы искреннюю признательность. – Перейдите на канал дельта-два: я буду перебрасывать на ваши бортовые компьютеры свои тактические данные. Учтите, аппарат «Зуб Дракона» способен вместить даже Боло модели XXV. Из этого следует, что противник мог развернуть вооружение, в столкновении с которым вы не имеете ни малейшего шанса на успех. Предлагаю вашим силам сосредоточиться в точке с координатами по карте И-Семь-Девяносто-Икс-Один-Три и приготовиться к оказанию содействия мне.

– Будет исполнено, Боло. Береги себя.

– Спасибо, госпожа полковник. Если позволите, я внесу еще одно предложение: будет полезно, если вы оповестите всю планету о нападении вражеских сил.

– Так и сделаем. – Консуэла тронула плечо техника носком сапога и указала подбородком на панель управления, а сама забарабанила пальцами по клавиатуре. – Канал дельта-два в твоем распоряжении. – Она повернулась к водителю. – Слыхал, что сказала дама? Немедленно в точку сбора!

Эстебан все еще таращился на облако, клубившееся на месте взрыва, когда уловил краем глаза какое-то движение. Он развернулся и с ужасом и негодованием увидел огромный космический корабль, снижающийся над полем. Корабль завис на небольшой высоте над старой базой и выпустил отделяемые аппараты. В бортах аппаратов открылись люки, из которых хлынули на противогравитационных подушках танкетки и бронемашины с пехотой.

Это зрелище вызвало Эстебана из оцепенения. Он сбежал вниз по лестнице и оказался у своего пульта связи. Плюхнувшись в кресло у пульта, он зловеще осклабился. Он никогда не служил во Флоте, однако относился к своим обязанностям хранителя летного поля чрезвычайно серьезно. Именно поэтому он по собственной инициативе провел особую наземную линию связи, о которой никого не позаботился уведомить.

Отбросив прозрачную крышку, он набрал трехзначный код и надавил на большую красную кнопку.

Командующий «Фафнира-1» колотил по ручке своего кресла, изрыгая потоки брани. Нападение, начавшееся так безупречно, за доли секунды превратилось в катастрофу. Теперь агрессор помышлял только о том, чтобы улететь от планеты подальше, прежде чем произойдет очередная неожиданность.

Система связи была приведена в негодность – это, по крайней мере, было сделано в соответствии с планом, но потом все пошло наперекосяк. Два «Фафнира», пристыковавшись к кораблю-матке Матусека, взяли на борт столько личного состава и техники, сколько позволяли системы безопасности, после чего приблизились к планете со стороны южного полюса. Оттуда было далековато до главной цели, зато полет проходил над необитаемым пространством, а также появлялась возможность развернуть оба «Голема» для прикрытия южного фланга на случай неудачи плана вывода из строя Боло.

Все указывало на то, что эту затею и впрямь постигла неудача.

Командующий нашел ругательство поцветистее. Судя по поступающей на борт информации, один-единственный выстрел, уничтоживший «Фафнир-2», был произведен установкой «Хеллбор» калибра не менее 80 см. Такие находились на вооружении только у Боло, и командующему даже не хотелось делать дальнейшие выводы. Согласно его данным, «Големы» отделились от корабля еще до атаки, а значит, могли попасть на поверхность планеты невредимыми, зато четверть пехоты «мародеров», половина их воздушно-десантных сил и десять процентов «Пантер» погибли вместе с «Фафниром-2».

Бросив еще один взгляд на показания приборов, командующий облегченно перевел дух. Девяносто процентов его пассажиров успешно достигли поверхности. Еще несколько секунд, и…

– Высадка завершена! – доложил младший офицер.

– Сматываемся! – крикнул командующий. Нос «Фафнира» приподнялся, указывая в сторону безопасного северного направления. Командующий повернулся к радисту. – Передай Гранджер, что проклятый Боло живехонек!

Далеко внизу под «Фафниром», посреди летного поля, одновременно открылась дюжина люков, закрывавших дюжину шахт. Десятилетиями бездействовавшее оружие, получив команду от Лоренцо Эстебана, мгновенно пришло в состояние готовности. Нацеливание прошло успешно, чему способствовала величина сгустка энергии в небе, который представляла собой цель.

Мои датчики фиксируют новый всплеск гравитационной энергии в районе Базы Флота. Всплеск слишком силен, чтобы исходить от агрегата, расположенного на планете, следовательно, это первый «Фафнир». Он торопится улететь с базы, но у него опытный командир: я улавливаю его излучение, однако он сохраняет небольшую высоту, чтобы оставаться вне досягаемости для моих систем огня. По моим вычислениям, его маневры свидетельствуют об успешном выполнении задачи по развертыванию сил нападения, однако я не в силах вмешаться.

– Тревога! Нас взяли на прицел! – раздался крик. Командир «Фафнира-1» начал было разворачиваться в кресле, но так и не увидел лица кричавшего.

Двенадцать ракет класса «земля-воздух» одновременно покинули пусковые установки. Мишень ускорила свой полет, выжимая все из гравитационных компенсаторов. Силовые установки корабля раскалились докрасна, но это его не спасло: расстояние между пучком ракет и кораблем неуклонно сокращалось. Поражение цели произошло после трехсот километров гонки на высоте тридцати трех тысяч метров.

После взрыва дюжины зарядов в двадцать килотонн каждый от корабля не осталось ровно ничего.

Взрыв на расстоянии трех сотен километров был настолько ярок, что затмил даже раскаленное светило Санта-Крус. Эстебан издал вопль торжества. Он понятия не имел, кому и зачем понадобилось нападать на его планету, но теперь был уверен, что хотя бы одна группа кровожадных убийц уже никому не способна угрожать.

«Недурно для старой развалины без всякой военной подготовки, – злорадно подумал он. – Слава Богу, что Энрике и Людмила еще не возвратились!»

Придя в себя, он вскочил. Кто бы ни были нападающие, они не погладят его по головке за уничтожение их транспортного корабля. Впрочем, он прожил на гасиенде уже сорок лет и знал места, где его не подумает искать ни один, даже самый хитроумный захватчик.

Он поспешно схватил рюкзак со всем необходимым, который всегда был у него под рукой на случай поиска пропавших в джунглях, повесил на плечо военную четырехмиллиметровую винтовку и выскочил через черный ход.

Мои сенсоры фиксируют взрыв нескольких ядерных боеголовок на расстоянии примерно 392,25 километров, в направлении 030. Точка взрыва совпадает с примерным расположением второго «Фафнира». Исходившее от него излучение более не фиксируется. Я вычисляю вероятность в 98,511 %, что «Фафнир» уничтожен огнем оборонительной системы, из чего следует, что друг моего командира, Лоренцо Эстебан, сумел привести в действие батарею ракет на летном поле. Надеюсь, он не поплатился за свой успех жизнью.

Фиксирую два новых источника излучения. Их местоположение соответствует примерному месту посадки двух отделяемых отсеков уничтоженного мной «Фафнира». В моих файлах они совпадают с излучением при работе термоядерных силовых установок SC-191(b); излучение сопровождается зашифрованными узковолновыми радиопереговорами. Я пытаюсь расшифровать переговоры, но сделать это пока не Удается. Анализ указывает на использование сложной многоуровневой системы защиты.

Я трачу 1,0091 секунды на обработку имеющихся у меня данных и прихожу к тревожному заключению. Судя по излучаемой объектами энергии, речь идет о Боло модели XXIV или XXV, так как силовая установка SC-191(b) монтируется только на них. Мне неизвестно, как противник завладел Боло последнего поколения, но если это действительно они, то мне не на что рассчитывать. Несмотря на совершенство систем, которыми меня снабдила майор Ставракас, я вычисляю вероятность в 87,46 процента, плюс-минус 03,191 %, что два Боло XXIV уничтожат меня, тогда как в отношении Боло XXV степень такой вероятности возрастает до 93,621 %. Тем не менее мои действия, диктуемые долгом, ясны. Независимо от того, что на вооружении противника находится техника превосходящей мощности, я должна вступить в ним в бой.

– Полковник Гонсалес! Я обнаружила две машины противника. Возможно, это Боло, – спокойно доложило сопрано. Оливковое лицо Консуэлы Гонсалес стало серым.

Боло на вооружении у налетчиков? Невозможно! Однако она уже получала по планетарной сети связи сообщения о воздушных ядерных взрывах от окрестных фермеров, а из Киудад Боливар вообще несся один испуганный лепет. Связист докладывал, что за истерическими возгласами, доносящимися из столицы, различает звуки взрывов и стрельбу из крупнокалиберного автоматического оружия. Не вызывало сомнения, что Боливар, где остались ее муж и дети, стал объектом безжалостного нападения. Никто не понимал, что происходит; времени на организацию сопротивления не оставалось. Консуэле стало нехорошо, когда она представила себе, сколько гражданских гибнут там сейчас, пока ее танк подминает джунгли в ста километрах к югу. Если у мерзавцев есть Боло…

– Что делать нам? – крикнула она в микрофон.

– Я завяжу с ними бой, – ответила Ника. – У вас недостаточно сил, чтобы им противостоять. Продолжайте движение к точке сосредоточения, после этого продвигайтесь с максимальной скоростью курсом два-шесть-три. Пройдя так сорок два километра, сверните на курс ноль-три-девяносто. Таким образом вы пройдете к западу от расположения противника и быстрее всего выйдете к Киудад Боливар.

– Ты не сможешь справиться в одиночку с двумя Боло!

– Ваше содействие не приведет к существенному увеличению моей боевой мощи. Вы принесете гораздо больше пользы в Киудад Боливаре, здесь же вам грозит уничтожение. Прошу действовать согласно моему предложению.

– Хорошо, – прошептала Консуэла и добавила, как будто обращалась к человеку, а не к машине: – Vaya con Dios, amiga.

Полковник Луиза Гранджер потрясенно взирала на дисплей. Она не знала о судьбе «Фафнира-2», так как транспортный корабль находился над другим полушарием, где только что расправился с последним спутником связи, однако внезапное прекращение связи с «Фафниром-1» служило леденящим свидетельством краха ее продуманного плана нападения. «Фафнир-1» не успел передать, откуда был атакован, однако, прежде чем погибнуть, сумел высадить всю живую силу и технику, необходимую для захвата летного поля и столицы планеты. Точка, над которой корабль прекратил существование, находилась к северу от ангара Боло, следовательно, стрелял не Боло. Гранджер не знала, кто еще на планете мог нанести такой удар, однако его источником наверняка служила старая база. Полковник могла только гадать, успел ли «Фафнир-2» выгрузить оба «Голема»: в отличие от транспортного корабля класса «Фафнир» и настоящих Боло, «Големы» не могли поддерживать постоянную связь с космическими объектами. Гранджер узнает об участи огромных танков только тогда, когда окажется над их полушарием.

Зная, что все ее подчиненные близки к панике, она не осуждала их. Впрочем, три четверти ударных сил бригады высадились на планету и были, судя по всему, целы. Система огня «земля-воздух», настигшая «Фафнир-1», ничего не сможет поделать с сухопутными силами.

– Откуда я знаю, кто и чем стрелял? – крикнула она своим деморализованным подчиненным. – Главное, что палили с базы. Шевелитесь! Основная задача – полное, повторяю, полное уничтожение базы!

Я продолжаю попытки проникнуть в каналы связи противника, но безуспешно. Зато анализ их переговоров убеждает меня в том, что это – не Полная Система Коммуникации бригады «Динохром». Я улавливаю тактическую телеметрию, а также переговоры голосом. Из этого следует, что мне противостоят не настоящие Боло. Я вычисляю вероятность в размере 56,113 %, что это – «Големы» модели III или IV. Моя способность выстоять против двух хорошо скоординированных «Големов» тоже невелика, хотя, если речь идет о модели III, то моя гибель определяется с вероятностью всего в 56,371 процента против прежних 87,46, а при столкновении с двумя «Големами» модели IV – 78,25 процента.

Мой Боевой центр предупреждает, чтобы я не действовала, исходя из чистых предположений, однако интуиция, которой я обладаю благодаря усилиям майора Ставракас, подсказывает иное. Если я допущу, что имею дело с «Големами», и соответствующим образом выстрою свою тактику, то возможность победы – и собственного выживания – существенно возрастет. Если это предположение не оправдается, то мне не избежать гибели. Затратив на размышления 0,90112 секунды, я прихожу к решению считать своих противников «Големами».

Две огромные боевые машины, управляемые экипажами из трех поддавшихся панике вояк, продирались сквозь джунгли, как нетерпеливые Геркулесы, сокрушая стометровые стволы, словно спички. Командиры орали друг на друга что было мочи.

– Даю голову на отсечение, это Боло! – завопил командир «Голема-2», создав угрозу барабанным перепонкам своего притихшего коллеги в «Големе-1». – Теперь он примется за нас! Лучше заткнись и слушай меня, черт бы тебя побрал!

– Если тут водится живой Боло, то нам лучше сматываться!

– Нет, не лучше! Эта дрянь сразу бросится за нами в погоню. Ты забыл, что мы уже лишились обоих «Фафниров»? Если она доберется до поля, то Гранджер с Матусеком нас не подобрать – она прихлопнет их, как мух. Если мы хотим убраться с этой планеты, то нам остается одно – прикончить гадину. Это всего-навсего двадцать третья модель!

– Всего-навсего… – Второй командир сплюнул.

– Заткнись. Включай «гамма-один».

После длительного испуганного молчания в наушниках первого командира раздалось:

– «Гамма-один» включена.

Анализ переговоров противника показывает, что связь голосом прекращена. Полагаю, они согласовали планы, из чего с большой до-лей вероятности (72,631 %) следует, что они прибегнут к стандартному компьютерному плану ведения боевых действий, схожему с планами для Боло моделей XV–XIX.

Я перехожу в гиперэвристический режим. Мой командир никому не сообщал о моих истинных возможностях, поэтому противник считает, что имеет дело со стандартным Боло XXIII. Тут кроется самая большая надежда на мой успех, так как Боло этой модели склонен к прямой атаке. Впрочем, я имею дело с двумя противниками. На вооружении каждого находится более мощная установка «Хеллбор», чем у меня, зато у меня две башни. Жаль, что для ведения стрельбы из обеих мне пришлось бы повернуться к неприятелю боком, где у меня не такая толстая броня. Следовательно, надо побудить к атаке их самих. Противостоять сразу двум полноценным Боло очень трудно, но «Голем» действует только в пределах параметров заложенных в него тактических программ. Возможно, мне удастся заставить противника наступать так, как это выгодно мне.

Я выбрасываю наземные дистанционные сенсоры. Судя по их показаниям, механизмы размерами с машины Боло движутся на большой скорости. Триангуляция указывает на местонахождение двух движущихся объектов. Я вычисляю их курс и накладываю его на карту.

Судя по их маршруту, они еще не обнаружили меня, но действуют совместно. Я не могу застать врасплох одну машину, не попав под огонь другой. При сохранении теперешних курсов я выйду им во фланг на относительно плоском участке, однако, заставив их изменить курс и поманив за собой, встречу механизмы на местности, больше соответствующей моим планам. Следовательно, я должна обнаружить себя и побудить их к преследованию.

Я составляю план ведения огня и включаю ячейки системы вертикального пуска.

Бронированные люки на ракетной палубе Ники раздвинулись, и на поверхности показался пучок ракет. Через двенадцать секунд каждая из сорока ячеек системы вертикального пуска выпустила по четыре тяжелых ракеты. Затем люки снова задвинулись, и махина изменила траекторию движения. Включив на полную мощность ходовую часть, она бросилась напролом сквозь джунгли с немыслимой скоростью – сто километров в час. Несмотря на колоссальную массу, ее мотало из стороны в сторону, как пьяную, из-под гусениц летела труха, в которую мгновенно превращались толстенные стволы.

Через десять секунд после запуска первые ракеты с ревом обрушились на оба «Голема». Подлетное расстояние было слишком коротким для эффективного срабатывания противоракет, однако управляемая компьютерами противоракетная система успела отреагировать на угрозу, сосредоточив огонь на тех ракетах, которые могли взорваться в непосредственной близости от машин или прямо на броне и повредить их.

Половина ракет превратилась над «Големами» в огненные шары, другая половина угодила в цель. Среди джунглей вспыхнул огненный водоворот. Члены экипажей вобрали головы в плечи, оглохнув от взрывов, однако компьютеры сумели вовремя прервать полет самых опасных ракет. К тому же радар сумел засечь позицию, с которой велся огонь. Теперь наемники знали, откуда их обстреливают. «Големы» поменяли направление движения в полном соответствии со своим планом ведения боевых действий.

Компьютеры ангара закончили переконфигурацию планетарной системы наблюдения. Пользуясь ее данными, я быстро нахожу оба вражеских объекта. Съемка подтверждает, что они заключены в корпуса модели XXIV; оба держат курс на то место, откуда я произвела пуск ракет. Я останавливаюсь. Выступ скальной породы, за которым я укрылась, не позволяет работать радарам, но я продолжаю слежение через разведывательные спутники. Теперь я уверена, что имею дело не с Боло, иначе они не мчались бы бок о бок по долине между горными грядами. Я выжидаю, вычисляя расстояние, затем снова подаю максимальную мощность на ходовую часть.

Щепки от раскрошенных стволов и веток и фонтаны земли брызнули из-под гусениц Ники, сорвавшейся с места и покинувшей убежище. Она помчалась наперерез обоим «Големам» и приблизилась к ним на самоубийственно короткое расстояние – менее одного километра.

У людей, составлявших экипажи «Големов», не хватило времени среагировать, а их компьютеры, не уступавшие в быстродействии компьютерам Ники, были лишены кибернетической инициативы самостоятельного Боло. Компьютеры «Голема-2» развернули его «Хеллбор» для ведений огня с ходу по восточной части долины, «Голем-1» взял на себя ее западную часть.

Ника внезапно возникла прямо перед «Големом-1». «Голем-2» не успел перенацелить свою главную батарею, к тому же Ника, в отличие от обоих «Големов», знала, где искать противника. Башня «Голема-1» закрутилась с фантастической скоростью, но Ника имела преимущество в целую долю секунды, а это для Боло – вечность.

Западный «Голем» и я производим залпы с промежутком в 0,000003 секунды, однако противник стреляет не так точно. Он не смог правильно прицелиться, тогда как мои заряды направлены прямиком в центр тяжести каждого.

Сгустки плазмы пронеслись во встречных направлениях. Ни один из наемников не успел сообразить, что пришла смерть. Благодаря малой дальности плазма, выпущенная Никой, прошила их защитные экраны, толстую броню и гласисные пластины, как никчемные тряпки. Оболочки передних атомных реакторов лопнули, и участок густых джунглей диаметром в добрую тысячу метров превратился во взметнувшийся к небу факел. Вся органика внутри «Големов» мгновенно превратилась в пепел, после чего пламя с ревом метнулось дальше в джунгли, оглашаемые скрежетом металла, расплавляемого небывалым жаром.

Однако единственный выстрел, произведенный «Големом-1», не пропал даром.

Мои болевые сенсоры наполняют меня нестерпимым страданием. Защитный экран не может полноценно предохранить от огня «Хеллборов», поэтому плазма ближайшего «Голема» вонзилась в мою толщу. Керамическое покрытие брони вбирает немалую часть плазменной энергии, однако его конструкция не приспособлена для поглощения подобных зарядов. Заряд вонзается в мою заднюю башню. Сплав, из которого она сделана, на триста процентов толще, чем на боках, однако и он не спасает.

Задняя башня взрывается. Толстый ствол «Хеллбора» переламывается, как тростинка, и перегруженные сети взвывают, истекая энергией, словно кровью. Впрочем, конструкция башни предусматривает локализацию повреждений. Внутренние экраны-прерыватели блокируют центральную полость, и сила взрыва уходит вверх. Крышка башни разлетается на куски, уничтожая мою заднюю сенсорную сеть, экран-прерыватель номер 14 выходит из строя. Перестают действовать ретрансляторы номер восемь и десять, противопехотное оружие справа и установки оборонительного огня с тридцатой по тридцать шестую, однако вторичные экраны предотвращают более серьезные повреждения.

Я тяжело ранена, зато мои противники убиты наповал. Я провожу полную диагностику и включаю системы контроля полученных повреждений. Моя боеспособность составляет теперь 81,963 процента от полной, а пробитая башня представляет собой опасную брешь в броне, однако система контроля прибавит к моей боеспособности еще 6,703 % от базового значения, на что уйдет 43,44 минуты плюс-минус 8,053 секунды. Я сохраняю готовность к ведению боевых действий.

В процессе диагностического обследования мой радар засекает цель на низкой околопланетной орбите. Цель не опознана, но я вычисляю с долей вероятности в 95,987 %, что это – корабль-матка для транспортных кораблей класса «Фафнир».

– Боже! – прошептала Луиза Гранджер, увидев на дисплее огромное тепловое пятно от двух испепеленных «Големов». Истина открылась ей во всей своей неприглядности: остановить и уничтожить оба «Голема» сразу могла только одна сила… Не успела она додумать эту страшную мысль до конца, как сенсоры нашли самого Боло.

Она стремительно обернулась и впилась безжалостным взглядом в перепуганную физиономию Скалли.