Текст книги "Сияющая Цитадель"

Автор книги: Дэвид Эддингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)

– За огнем. Ты, скорее всего, не можешь меня увидеть.

– Ты что, учишься магии?

– Да так, понемножку, – скромно солгал Стрейджен. – Теперь слушай внимательно. Я не знаю, сколько продержится заклинание. Свяжись с Арнагом из Кадаха. Попроси его убить графа Герриха. Мне некогда объяснять. Это очень важно, Платим. Это часть того, что мы делаем здесь, в Дарезии.

– Герриха? – с сомнением переспросил Платим. – Это обойдется недешево, Стрейджен.

– Возьми деньги у Лэнды. Скажи, что это по приказу Эланы.

– А это и вправду так?

– Ну… будь она здесь, она бы так и приказала. Когда я увижусь с ней, попрошу ее одобрения. Теперь слушай очень внимательно – это самое главное. Геррих должен быть убит через пятнадцать дней, начиная с сегодняшнего, – не через четырнадцать и не через шестнадцать, а именно пятнадцать. Это крайне важно.

– Ладно, я позабочусь об этом. Скажи Элане, что через пятнадцать дней граф Геррих умрет. Что-нибудь еще? Этот колдовской огонь действует мне на нервы.

– Узнай, с кем связан Геррих, и убей их всех тоже – пелозийских баронов, которые совершенно точно в союзе с ним, и других, кто окажется замешанным в его дела. Ты знаешь, кого я имею в виду – таких, как граф Белтон.

– Хочешь, чтобы и их всех убили одновременно?

– По возможности – да. Геррих, однако, важнее прочих. – Стрейджен задумчиво поджал губы. – Раз уж ты взялся за это, прикончи заодно и Авина Воргунссона – просто так, на всякий случай.

– Считай, что он уже мертв, Стрейджен.

– Ты настоящий друг, Платим.

– Друг, как же! Заплатишь по обычным расценкам.

Стрейджен вздохнул.

– Хорошо, – скорбно сказал он.

– Как сильно ты привязан к своему эленийскому Богу, Стрейджен? – спросила Афраэль, когда они возвращались в Материон.

– Я агностик, Божественная.

– Не хочешь ли исследовать эту фразу на предмет соответствия логике? – весело ухмыляясь, осведомился Вэнион.

– Логичность – признак мелкого ума, мой лорд, – высокомерно отозвался Стрейджен. – А почему ты об этом спрашиваешь, Афраэль?

– Значит, ты не принадлежишь на самом деле ни одному богу?

– Выходит, что так.

Сефрения хотела что-то сказать, но Афраэль вскинула руку, обрывая ее.

– Может быть, согласишься тогда служить мне? – предложила Богиня-Дитя. – Я могу сделать для тебя множество замечательных вещей.

– Ты не должна так поступать, Афраэль! – возмутилась Сефрения.

– Помолчи, Сефрения. Это наше со Стрейдженом дело. Пора мне уже расширить поле деятельности. Стирики очень милы, но эленийцы бывают куда забавнее. Кроме того, и я, и Стрейджен – воры. Между нами много общего. – Она улыбнулась светловолосому талесийцу. – Подумай, милорд. Мне не так уж трудно служить. Пара поцелуев, букет цветов – и я совершенно счастлива.

– Она лжет тебе, Стрейджен, – предостерег Спархок. – Служба Афраэли – это такое полное и окончательное рабство, что ты и вообразить себе не можешь.

– Ну… – Богиня-Дитя умильно улыбнулась, – конечно, если хорошенько задуматься, так оно и есть, но, ведь если нам всем хорошо, какое это имеет значение?

ГЛАВА 26

Было еще темно, несколько часов до рассвета, как определил Спархок, когда Миртаи вошла в королевскую опочивальню – как обычно без стука.

– Просыпайтесь! – громко сказала золотокожая великанша. Миртаи при необходимости становилась в высшей степени бесцеремонной.

Спархок сел на кровати.

– Что случилось? – спросил он.

– К городу приближается огромный флот, – ответила она. – Либо это действительно флот, либо дэльфы научились ходить по воде. На востоке столько огней, что хватит осветить небольшой город. Одевайся, Спархок. Я разбужу остальных. – С этими словами она развернулась и вышла из спальни.

– Хорошо бы она научилась стучать, – пробормотал Спархок, отбрасывая одеяло.

– Запирать двери на ночь – твоя обязанность, – напомнила Элана. – Думаешь, нам грозят неприятности?

– Понятия не имею. Сарабиан не говорил, что ожидает прибытия флота?

– Мне, во всяком случае, не говорил, – ответила королева, тоже выбираясь из постели.

– Пойду-ка посмотрю, в чем дело. – Спархок потянулся за плащом. – Тебе совсем необязательно выходить наружу, любовь моя. На парапете сейчас зябко.

– Нет, я хочу сама посмотреть, в чем дело.

Они вышли из опочивальни. Из своей комнаты в ночной рубашке появилась принцесса Даная, протирая кулачком глаза и волоча за собой Ролло. Она молча подошла к Спархоку, и он, не задумываясь, подхватил ее на руки.

Втроем они вышли в коридор и по лестнице поднялись на вершину башни.

Келтэн и Сарабиан уже стояли на восточной стороне донжона, поверх укреплений глядя на огни, струившиеся цепочками в воде на востоке.

– Кто бы это мог быть, по-вашему? – спросил Спархок, присоединяясь к друзьям.

– Не имеем ни малейшего понятия, – отозвался Келтэн.

– Может быть, это тамульский флот? – спросила Элана у императора.

– Возможно, – ответил он, – но, если это так, он выполняет не мой приказ.

Спархок отступил на несколько шагов.

– Что это за корабли? – шепотом спросил он у дочери.

– А вот и не скажу, дорогуша, – ехидно улыбнулась она.

– Прекрати. Я должен знать, кто это.

– Узнаешь через… – она прищурилась, глядя на цепочки огней на востоке, – через пару часов, я полагаю.

– Я хочу знать, кто это, – не отступал он.

– Да, я понимаю, но хотеть – не всегда значит получить, отец, а я тебе ничегошеньки не скажу.

– О Боже! – простонал он.

– Да? – невинно отозвалась Даная. – Слушаю тебя.

* * *

Рассвет был ржаво-красным, безветренным. Дым из труб огнеглавого Материона неподвижно висел в воздухе, затуманивая свет, исходивший с востока. Спархок и другие рыцари подняли атанский гарнизон, облачились в доспехи и выехали к гавани.

Приближавшиеся суда были явно камморийской постройки, но с некоторыми изменениями. Вдоль бортов прибавились ряды весел.

– Кто-то очень торопился попасть сюда, – заметил Улаф. – Камморийское судно при попутном ветре делает по тридцать лиг в день, а если добавить весла, выходит до пятидесяти.

– Сколько там кораблей? – спросил Келтэн, щурясь и разглядывая приближающийся флот.

– По-моему, около сотни, – ответил рослый талесиец.

– На ста судах можно перевезти много народа, – заметил Сарабиан.

– Достаточно, чтобы было о чем тревожиться, ваше величество, – согласился Вэнион.

Однако когда корабли приблизились к гавани, на мачтах развернулись красно-золотые стяги Церкви, и, когда флагман подошел ближе, Спархок разглядел на носу корабля две знакомые фигуры. Один из прибывших был плечист, с круглым лицом и могучей грудью. Он радостно ухмылялся до ушей. Второй, низенький и толстый, тоже ухмылялся.

– Что это вас задержало? – прокричал Улаф через воду, отделявшую корабль от берега.

– Классовые предрассудки! – крикнул в ответ Тиниен. – Рыцари считаются благородными господами, а потому возражали против того, чтобы становиться гребцами!

– Ты посадил рыцарей на весла?! – ошеломленно воскликнул Вэнион.

– Это просто новое физическое упражнение, лорд Вэнион! – отозвался патриарх Эмбан. – Архипрелат заметил, что воины господни слегка размякли. Сейчас они в несравненно лучшей форме, чем были дома.

Корабль осторожно подошел к причалу, и матросы бросили стоявшим на берегу рыцарям причальные канаты.

Тиниен спрыгнул прямо на причал. Патриарх Эмбан с отвращением посмотрел ему вслед и косолапо побрел к середине корабля, чтобы там дождаться, когда матросы спустят трап.

– Как плечо? – спросил Улаф у широколицего дэйранца.

– Намного лучше, – ответил Тиниен. – Правда, в сырую погоду побаливает. – Он приветствовал салютом Вэниона. – Комьер, Дареллон и Абриэль ведут рыцарей церкви на восток из Чиреллоса, мой лорд, – сообщил он. – С ними патриарх Бергстен. Я и патриарх Эмбан, как вы уже догадались, отправились морем. Мы решили, что несколько лишних рыцарей в Материоне вам наверняка пригодятся.

– Уж это точно, сэр Тиниен. Сколько рыцарей ты привез с собой?

– Пять тысяч, мой лорд.

– Это невозможно, Тиниен. На сотню судов никак нельзя затолкать столько людей и коней.

– Совершенно верно, мой лорд, – мягко ответил Тиниен, – мы и сами сразу это заметили. Рыцари были крайне разочарованы, узнав, что мы не позволим им взять с собой коней.

– Тиниен, – сказал Келтэн, – у них должны быть кони. Рыцарь без коня – это бессмыслица.

– Здесь уже есть кони, Келтэн. Зачем везти сюда других?

– Тамульские кони не обучены.

– Значит, нам придется их обучить, верно? У меня сотня судов. Я мог привезти полторы тысячи рыцарей вместе с конями или пять тысяч без коней. Считай лишние тридцать пять сотен подарком от меня.

– Как ты заставил их грести? – спросил Улаф.

– Плетями, – пожал плечами Тиниен. – Есть такой капитан Сорджи, что бороздит Внутреннее море, так вот, весла – его идея.

– Старина Сорджи! – Спархок рассмеялся.

– Ты его знаешь?

– Да, и неплохо.

– Тогда можешь возобновить старое знакомство. Его корабль отправился вместе с нашим флотом. Мы бы плыли на его судне, но патриарху Эмбану отчего-то не понравился его внешний вид. Оно все в заплатах и, кажется, вот-вот развалится.

– Ему немало лет. Я думаю, Сорджи втайне сам с собой побился об заклад, кто из них раньше превратится в развалину – он или его посудина.

– Однако соображает он неплохо. Когда мы спросили его, как выжать из судов больше скорости, он предложил добавить к парусам весла. Обычно это делается редко, потому что гребцам надо платить и они занимают место, предназначенное для груза. Я решил не брать с собой груза, а рыцарям церкви по обету пристала бедность, так что мне не нужно было им платить. Сработало как нельзя лучше.

Несколько часов спустя они собрались в гостиной Эланы, чтобы выслушать рассказ Тиниена и Эмбана о том, что происходит в Эозии.

– Ортзела едва удар не хватил, когда Долмант отозвал из Рендора всех рыцарей, – рассказывал Эмбан. Он откинулся в кресле, сжимая в пухлой руке серебряный кубок. – Ортзел просто одержим стремлением вернуть рендорцев в лоно нашей Святой Матери. Долмант вначале был склонен держать его сторону, но как-то утром он проснулся с совершенно изменившимся мнением. Никто так и не смог понять, с чего это оно так изменилось.

– Он получил послание, Эмбан, – улыбнулась Сефрения. – Посланец может быть весьма убедителен, когда захочет.

– Вот как?

– Нам нужно было спешить, ваша светлость, – пояснил Вэнион. – Заласта отдал приказ своим союзникам в Эозии, и они начали убивать приверженцев Богини-Дитя Афраэли. Это подвергло опасности и ее жизнь. Мы поговорили с одним из младших богов – Сетрасом. Он согласился, чтобы другие младшие боги отдали Афраэли на время часть своих приверженцев, и отправился в Чиреллос просить Долманта дать убежище уцелевшим приверженцам Афраэли. Заодно он собирался убедить Долманта послать сюда рыцарей церкви. Видимо, его доводы оказались убедительнее, нежели ваши с Тиниеном.

– Ты хочешь сказать, что стирикский бог вошел в Базилику?! – воскликнул Эмбан.

– Он сказал, что именно это и собирается сделать, – ответил Спархок, покачивая на коленях свою дочь.

– Ни один стирикский бог никогда не входил в Базилику!

– Он ошибается, – прошептала на ухо отцу принцесса Даная. – Я бывала там десятки раз.

– Я знаю, – прошептал в ответ Спархок. – Однако Сетрас наносил официальный визит. – Он задумался. – Сетрас побывал в Чиреллосе совсем недавно. Даже с помощью гребцов флот Тиниена не мог так быстро добраться до Материона. Ты опять плутовала со временем?

– Неужели я могла это сделать? – осведомилась она, невинно округлив глаза.

– По правде говоря, могла.

– Если ты уже знаешь ответ, отец, зачем спрашивать? Не трать попусту мое время, Спархок. Ты же знаешь, у меня очень много дел.

– В Ламорканде дела идут все хуже, – продолжал свой рассказ Тиниен. – Армия графа Герриха захватила Враден и Эгнак в Северном Ламорканде, и король Фридаль обратился к другим монархам за помощью.

– Мы об этом скоро позаботимся, сэр Тиниен, – заверил его Стрейджен. – Я связался с Платимом, и он собирается устроить несчастный случай со смертельным исходом для Герриха и баронов, которые поддерживают его.

Дверь открылась, и вошли Берит и Ксанетия.

– Что тебе удалось узнать, анара? – напряженно спросила Сефрения.

– Утренняя вылазка оказалась весьма прибыльной, – сообщил Берит. – В кинезганской посольстве появился приятель Заласты Инак, и анара сумела заглянуть в его мысли. Думаю, теперь нам известны почти все подробности их замысла.

– У леди необычайный дар? – осведомился Эмбан.

– Я, кажется, забыл о хороших манерах, – извинился Вэнион. – Анара Ксанетия, это сэр Тиниен из Дэйры и Эмбан, патриарх Церкви Чиреллоса. Господа, позвольте представить вам Ксанетию, анару народа дэльфов.

Тиниен и Эмбан поклонились, с нескрываемым любопытством глядя на Ксанетию.

– Так что же замышляют наши друзья в посольстве, анара? – спросил Сарабиан.

– Хоть и неприятно было мне погружаться в столь омерзительный разум, ваше величество, поистине узнала я из мыслей Инака немало, – ответила она. – Как мы и предполагали, стирики-изгои из Верела давно уже знали, что величайшая опасность их замыслам грядет из Эозии. Желали они заманить в Дарезию Анакху, однако вовсе не хотели, чтобы с ним явились сто тысяч рыцарей церкви. Беспорядки в западных королевствах Империи воистину устроены были для того, чтобы затруднить продвижение рыцарей; все же прочее – лишь уловки, призванные отвлечь наше внимание. Более того, нападение троллей на Северный Атан также не более чем уловка. Опасность наша исходит не с севера и не с запада. С юга намереваются наши враги нанести свой главный удар. В сей миг кинезганские войска проникают через никем не охраняемую границу, дабы присоединиться к силам Скарпы в арджунских джунглях, и сверх того, западные эленийцы морем спешат туда же, дабы прибавить свои силы к растущей армии Скарпы. События на западе и в Атане предназначены были для того, чтобы истощить мощь Империи и ослабить Тамул, открывая тем Скарпе прямую дорогу для удара по самому Тамулу – дабы мог он осадить Материон. Инак и сообщники его были весьма опечалены тем, что раскрылось предательство Заласты, ибо лишились тем возможности причинить нам немалый вред обманами и ложными советами.

– Какова истинная цель осады Материона, леди Ксанетия? – проницательно спросил Эмбан. – Это прекрасный город, но… – Он развел руками.

– Враги наши полагали, ваша светлость, угрожая Материону, вынудить имперское правительство выдать им с головой Анакху. Склонив на свою сторону многих министров и чиновников, надеялись они, что первого министра смогут склонить к подобному деянию, дабы уберечь Материон.

– И это могло получиться, – заметил Сарабиан. – Пондия Субат не из стойких. Заласта и его четверо дружков отменные заговорщики.

– Трое дружков, ваше величество, – ухмыляясь, поправил Берит. – Анара рассказала мне, что некоему Птаге несколько дней назад сильно не повезло.

– Делателю вампиров? – переспросил Келтэн. – Что с ним такое стряслось?

– Можно мне рассказать, анара? – вежливо спросил Берит.

– Как пожелаешь, сэр рыцарь.

– Судя по всему, Птага был в Южном Тамуле – в горах между Сарной и Самаром. Он размахивал руками, сотворяя иллюзии сияющих, чтобы попугать местное население. В это время поблизости оказался один из настоящих дэльфов. Он обнаружил Птагу и без лишнего шума присоединился к толпе иллюзий. – Берит злорадно ухмыльнулся.

– Ну? – нетерпеливо бросил Келтэн. – Что дальше-то?

– Птага проверял добротность своих иллюзий, и, когда он подошел к настоящему сияющему, даже сам не смог отличить его от иллюзии. Дэльфийский разведчик протянул руку и коснулся его. Вряд ли Птага сотворит в своей жизни еще хоть одну иллюзию. Он уже разлагался, когда разведчик ушел оттуда.

– Инак из Лидроса был весьма огорчен потерею своего соратника, – прибавила Ксанетия, – ибо ныне, без иллюзий Птаги, враги наши принуждены вывести против нас настоящие силы.

– И это ведет нас к тому, над чем стоит поразмыслить, – заметил Оскайн. – Прибытие патриарха Эмбана и сэра Тиниена с пятью тысячами рыцарей, прекращение иллюзий, которые наводили ужас на людей, и то, что нам известно о задуманном ударе с юга, – все это в корне меняет стратегическую ситуацию.

– Определенно меняет, – согласился Сарабиан.

– Думаю, ваше величество, нам необходимо учесть эти новые обстоятельства в наших планах.

– Ты совершенно прав, Оскайн. – Сарабиан покосился на Спархока. – Окажи нам услугу, старина, слетай в Атану и доставь сюда королеву Бетуану. Если мы собираемся обсуждать изменения в наших планах, ей тоже следует при этом присутствовать. Бетуана намного больше меня, и мне решительно не хотелось бы нанести ей оскорбление, не пригласив ее на наш военный совет.

* * *

Бетуана, королева Атана, была подлинной правительницей страны благодаря личным качествам своего супруга. Король Андрол был великолепным воителем, и в этом-то, быть может, и заключались его недостатки. Он был столь великолепным воителем, что обычные тревоги полководцев – как, например, опасность боя.с превосходящими силами противника – были вне пределов его понимания. Люди, которые твердо убеждены в собственной непобедимости, редко становятся хорошими полководцами. Бетуана, напротив, была очень хорошим полководцем, вероятно одним из лучших в мире, и необычное атанское общество, совершенно не делавшее в этом различий между полами, дало ее таланту все возможности расцвести в полную силу. Андрол, далекий от того, чтобы негодовать на столь явное превосходство своей жены, наоборот, чрезвычайно ею гордился. Спархок подозревал втайне, что Бетуана предпочла бы иное положение дел, однако относилась ко всему этому рассудительно и здраво.

Кроме здравого смысла, она обладала еще поразительным умением безоговорочно полагаться на своих союзников. Спархок заранее приготовил многословные объяснения, зачем понадобился военный совет и каким образом они окажутся в Материоне, но все его приготовления пропали втуне.

– Хорошо, – спокойно ответила Бетуана, когда он сказал ей, что Беллиом мгновенно доставит их в Материон.

– И вы не хотите узнать подробности, ваше величество? – не на шутку изумился Спархок.

– Зачем тратить время, объясняя то, что я все равно не пойму, Спархок-рыцарь? – пожала она плечами. – Я верю твоим словам, что камень доставит нас в Материон. У тебя нет причин лгать мне в этом. Мне нужно несколько минут – сказать Андролу, что я ухожу, и переодеться. Сарабиан-император считает, что мое облачение не слишком пристойно. – Она оглядела свои доспехи.

– Он сильно изменился, ваше величество.

– Да, так говорит Норкан. Интересно будет узнать, что сделала с ним твоя жена. Я сейчас вернусь. – И Бетуана широким шагом вышла из комнаты.

– Ты еще к этому привыкнешь, Спархок, – утешил Халэд. – Она весьма прямолинейна и не тратит времени на вопросы о том, что ей знать необязательно. Знаешь, это так свежо и ново.

– Не вредничай, – мягко сказал Спархок.

* * *

Посол Норкан заметно нервничал, но Кринг и Энгесса оставались так же спокойны, как сама королева.

– Господи! – воскликнул император Сарабиан, когда мир всколыхнулся и атанские деревья сменились знакомыми синими коврами, колыхавшимися на ветру занавесями и жемчужным мерцанием стен королевской гостиной в замке Эланы. – Спархок, неужели ты никак не можешь предупреждать о своем появлении?

– Думаю, что нет, ваше величество, – ответил Спархок.

– Знаешь, когда люди просто возникают из ниоткуда, это действует на нервы. – Император нахмурился. – Что было бы, если бы я сейчас стоял в том самом месте, где вы появились? Мы все смешались бы или как?

– Понятия не имею, ваше величество.

– Скажи ему, Анакха, что сие невозможно, – проговорил Беллиом голосом Вэниона. – Я не совершил бы подобной ошибки, и два предмета, как правило, не могут находиться в одном и том же месте.

– Как правило? – воскликнул Сарабиан. – Ты хочешь сказать, что такое все же может случиться?

– Молю тебя, Анакха, вели ему не продолжать сих расспросов. Ответы воистину растревожат его.

– Ты хорошо выглядишь, Сарабиан-император, – сказала Бетуана. – Ты очень изменился. Ты умеешь обращаться с этим странным мечом?

– Со шпагой? О да, Бетуана, и даже неплохо.

– На мой вкус этот меч чересчур легок, а впрочем, каждый выбирает оружие по себе. Спархок-рыцарь и Вэнион-магистр сказали мне, что многое изменилось. Обсудим же эти перемены и внесем их в наши планы. – Она взглянула на Элану и улыбнулась. – Ты хорошо выглядишь, сестра-королева. Воздух Материона пошел тебе на пользу.

– А ты прекрасна, как всегда, дорогая сестра, – тепло ответила Элана.

– Твой наряд так хорош, что дух захватывает.

– Тебе он и вправду нравится? – Бетуана с почти детским самодовольством повернулась, показывая всем свое синее одеяние, которое на атанский манер обнажало ее золотистое плечо и было схвачено на бедрах золотой цепью.

– Ты просто неотразима, Бетуана. Синий цвет тебе определенно к лицу.

Бетуана просияла от этого комплимента, но тут же приняла деловой вид.

– Ну, Сарабиан, – сказала она, – что у вас случилось и что мы намереваемся предпринять?

– По-моему, это совсем не смешно, Сарабиан-император, – сердито заявила Бетуана.

– Я и не хотел рассмешить тебя, Бетуана. Я чувствовал примерно то же самое, когда впервые услышал об этом. Кстати, я послал за леди. Тебе нужно увидеть ее собственными глазами.

– Ты считаешь меня ребенком, которого можно напугать россказнями о призраках и чудовищах?

– Конечно нет, но, уверяю тебя, Ксанетия и в самом деле – сияющая.

– Она и впрямь сияет?

– Только когда захочет. Сейчас она сдерживает свое сияние – чтобы не выводить нас из равновесия – и к тому же изменила цвет кожи, волос и глаз. Она выглядит как обыкновенная тамулка, но поверь мне, на деле она далеко не обыкновенна.

– Я думаю, ты лишился рассудка, Сарабиан-император.

– Сама увидишь, дорогуша. Бетуана удивленно взглянула на него.

– Домашняя шутка, – пожал он плечами.

Дверь открылась, и вошли Ксанетия, Даная и Сефрения.

Принцесса Даная с невинным видом подошла к креслу Бетуаны и протянула к ней руки. Бетуана улыбнулась девочке, подхватила ее и усадила к себе на колени.

– Как поживаешь, принцесса? – спросила она по-эленийски.

– Недурно, Бетуана, – ответила девочка по-тамульски. – Сефрения научила нас языку людей. Я немного болела, но теперь выздоровела. Болеть ужасно скучно, правда?

– Я всегда так считала, Даная.

– Думаю, я больше не буду болеть. Ты не поцеловала меня.

– Извини, – улыбнулась Бетуана. – Я забыла. – И поспешно возместила свою забывчивость. Сарабиан выпрямился в кресле.

– Королева Бетуана Атанская, я имею честь представить тебе Ксанетию, анару Дэльфиуса. Анара, не покажешь ли королеве, кто ты на самом деле?

– Как пожелает ваше величество, – ответила Ксанетия.

– Она производит ошеломляющее впечатление, ваше величество, – предупредил Бетуану Эмбан, складывая на животе пухлые руки, – но со временем можно привыкнуть.

Ксанетия серьезно взглянула на Бетуану.

– Наш народ в родстве с твоими соплеменниками, Бетуана-королева, – сказала она. – Долгие годы, однако, были мы разделены. Я не причиню тебе зла, а посему не страшись меня.

– Я не страшусь тебя, – ответила Бетуана, машинально переходя на архаический тамульский.

– Внешний вид мой здесь, в Материоне, лишь вынужденная маскировка, Бетуана-королева. Узри мой истинный вид. – И снова цвета отхлынули с лица и волос Ксанетии, уступая место неземному сиянию.

Даная невозмутимо погладила Бетуану по щеке. Спархок старательно спрятал улыбку.

– Я знаю, что ты чувствуешь, Бетуана, – спокойно сказала Сефрения. – Уверена, ты можешь себе представить, какие чувства мы испытывали друг к другу при первой нашей встрече. Ты ведь знаешь о вражде между нашими народами?

Бетуана кивнула, явно не решаясь заговорить.

– Я собираюсь проделать кое-что совершенно противоестественное, анара, – продолжала Сефрения, – но мне кажется, что атане Бетуане нужно доказательство. Постараемся сдержать наше отвращение.

И она, не колеблясь и не выказывая явной неохоты, заключила в объятия сияющую женщину. Спархок, однако, хорошо знал свою наставницу, а потому заметил, как она стиснула зубы. Сефрения напряглась, внутренне сжавшись, как если бы собиралась сунуть руку в огонь.

Почти с робостью руки Ксанетии легли на плечи Сефрении.

– Добро пожаловать, сестра моя, – прошептала она.

– Воистину так, сестра моя, – ответила Сефрения.

– Бетуана, – сказала Элана, – ты заметила, что мир не перевернулся?

– По крайней мере, содрогнулся, сдается мне, – усмехнулся Сарабиан.

– Ксанетия, – сказала Сефрения улыбаясь, – мы окружены людьми, которые одержимы собственным остроумием.

– Сие порок юности, сестра моя. Зрелость поубавит их легкомыслие.

Бетуана выпрямилась в кресле и сняла с колен Данаю.

– Одобряешь ли ты этот союз, Сарабиан-император? – церемонно спросила она.

– Одобряю, Бетуана-королева.

– В таком случае и я примкну к нему. – С этими словами она встала и шагнула к двоим волшебницам, протягивая руки. Сефрения и Ксанетия взяли ее за руки, и все три женщины замерли в этой позе.

– Ты отважна, Бетуана-королева, – заметила Ксанетия.

– Я – атана, Ксанетия-анара, – пожала плечами Бетуана и, повернувшись, одарила суровым взглядом Энгессу. – Почему ты мне ничего не сказал об этом?

– Мне запретили, Бетуана-королева, – пояснил он. – Сарабиан-император сказал, что ты должна увидеть Ксанетию-анару, чтобы самой убедиться в том, кто она есть на самом деле. Кроме того, он хотел присутствовать при этой встрече. Ему очень нравится удивлять других. У него странный нрав.

– Энгесса! – возмутился Сарабиан.

– Я должен говорить правду своей королеве, Сарабиан-император.

– Согласен, но зачем же так прямолинейно?

* * *

– Итак, – подвел итог Вэнион, – мы выступаем на север с рыцарями, большинством местных атанских гарнизонов и имперской гвардией. Мы устраиваем шум и показуху, и Экатас, верховный жрец Киргона, сообщит Заласте и Киргону, что мы отправились в поход. Это развяжет руки наемным убийцам Стрейджена, потому что все будут следить за нами. Потом, когда закончится Праздник Урожая и начнут обнаруживать трупы заговорщиков, это слегка отвлечет наших приятелей. В это время Спархок перенесется с Беллиомом в северный Атан и освободит Троллей-Богов. С этой минуты Северный Атан будет в полной безопасности. Тогда мы поворачиваем войска, забираем всех атанов и отправляемся на юг, навстречу Скарпе. Все согласны с этим планом?

– Нет, не все, Вэнион-магистр, – твердо сказала Бетуана. – До Праздника Урожая еще две недели, а через две недели тролли будут на улицах Атаны. Нам нужно как-то замедлить их продвижение.

– Форты, – сказал Улаф.

– Я, должно быть, привык к тебе, Улаф, – рассмеялся Келтэн. – Я сразу понял, что ты имеешь в виду.

– И я тоже, – кивнул Сарабиан, – но ведь тролли могут просто обойти эти форты и двинуться прямиком на Атану.

– Тролли – возможно, ваше величество, – возразил Спархок, – но Киргон так не поступит. Киргон – старейший военный стратег в мире, а ни один воин не оставит позади себя вражеские крепости. Те, кто так поступает, проигрывают войну. Если мы построим форты, Киргону придется остановить продвижение троллей, чтобы уничтожить наши укрепления.

– А если поставить форты в открытом поле, тролли не смогут прятаться в лесу, – прибавил Бевьер. – Им придется выйти на открытое место, и это подставит их под прицел пелойских лучников, моих катапульт и арбалетчиков Халэда. Даже если они подожгут траву, чтобы прятаться в дыму, мы и выстрелами вслепую сумеем уложить немало.

– Мы, атаны, не любим прятаться за стенами, – упрямо сказала Бетуана.

– Бетуана, – отозвалась королева Элении, – всем нам порой приходится делать то, что нам не по душе. Форты сохранят жизнь твоим воинам, а мертвые солдаты уже ни на что не годны.

– Кроме как обеспечивать провизией троллей, – вставил Телэн. – А ведь это идея, Спархок. Если бы ты приучил своих пандионцев поедать врагов, тебе не пришлось бы таскать за собой обозы.

– Может быть, хватит? – ядовито осведомился Спархок.

– Все равно из этого ничего не выйдет, – сказала Бетуана. – Тролли так близко, что мои солдаты сражаются с ними непрерывно. У нас попросту нет времени строить форты.

– Мы можем поставить форты в нескольких милях позади ваших войск, и, когда строительство будет закончено, отвести их в форты, – предложил Спархок.

– Часто ли ты имел дело с троллями, принц Спархок? – едко осведомилась она. – Ты хотя бы знаешь, как быстро они бегают? Они обрушатся на вас прежде, чем вы закончите возводить стены.

– Если остановится время, они не сумеют добежать до нас, ваше величество. Нам уже случалось проделывать это по дороге в Земох. Тролль-бог еды может поместить людей – или троллей – в промежуток между двумя секундами. Мы еще тогда заметили, что, когда мы оказались в безвременье, весь остальной мир перестал двигаться. У нас будет довольно времени, чтобы построить форты.

– Почему бы тебе, Спархок, не посоветоваться с Беллиомом, прежде чем делать такое уверенное предсказание? – осведомился Эмбан. – Прежде чем строить на этой идее всю свою стратегию, хорошо бы убедиться, что она сработает. Может быть, у Беллиома найдется возражение.

Возражение у Беллиома нашлось, причем не одно.

– Замысел твой порочен, Анакха, – ответил он на вопрос Спархока. Рука Вэниона подняла чашку Сефрении и разжала пальцы.

Чашка повисла в воздухе, не долетев до пола.

– Возьми сей сосуд, Анакха, – приказал голос Вэниона.

Спархок взялся за чашку и тотчас же обнаружил, что сдвинуть ее с места не легче, чем гору. Он старался изо всех сил, но чашка не сдвинулась ни на волос.

– Так же точно не сумел бы ты поднять и листок с земли, Анакха, – заверил его Беллиом. – Сам ты с легкостью можешь двигаться в сем застывшем безвременье, однако, дабы сдвинуть с места иной предмет, пришлось бы тебе сдвинуть всю вселенную.

– Да уж вижу, – мрачно сказал Спархок. – Значит, мы не сможем рубить деревья и строить форты.

– Ужели сии сооружения столь важны для тебя? Или это некий неведомый мне обычай?

– Нет, Голубая Роза. Намерены мы воздвигнуть препятствия на пути троллей, дабы не могли они напасть на наших друзей атанов.

– Не сочтешь ли ты себя оскорбленным, ежели выскажу я предложение?

Улаф взглянул на Тиниена острым взглядом.

– Ты что, тайком беседовал с этим несчастным камушком? – укоризненно осведомился он.

– Очень смешно, Улаф, – кисло отозвался Тиниен.

– Сего я не понял, – в голосе Вэниона прозвучал легкий холодок.

– Эти двое ведут бесконечный спор, Голубая Роза, – пояснил Спархок, одарив приятелей суровым взглядом. – Спор сей достиг уже столь туманной точки, что сам смысл его для прочих непостижим. С радостью внемлю я твоему предложению, друг мой.

– Так ли необходимо убивать троллей, Анакха? Если никоим образом не смогут они попасть в земли друзей твоих, нужно ли тебе будет убивать их?