Текст книги "Прекрасные мечты"

Автор книги: Дениз Робинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава 3

Этим утром из Пенанга вернулся Блэйк. Его друг, Питер Лэнг, прошлой ночью скончался в больнице. Блэйк был опечален и подавлен. Однако чем ближе он подходил к дому, тем легче становилось у него на душе. Он с нетерпением ожидал встречи с Сигной. Разумеется, она помолвлена со стариной Гардинером и никогда не будет принадлежать ему, Блэйку. Но он все равно хотел снова увидеть ее, услышать ее знакомый, дружелюбный голосок. Он молил Небо о том, чтобы Ивор Гардинер сделал ее счастливой.

Сигна встретила его на веранде. Он радостно сжал ее руку, его глаза засияли при виде ее.

– Ну, Сигна, как твои дела, дорогая моя?

– Все нормально, Блэйк, – ответила она. – Только Ивор уехал.

– Уехал? Куда?

– В Англию.

– В Англию? – в недоумении повторил Блэйк.

Она рассказала ему про телеграмму, вызвавшую Ивора в Англию по срочному делу.

– Он просил передать тебе привет и свои извинения, но дело оказалось чрезвычайно важным, и ему пришлось сразу же уехать. Он надеется, что у тебя не будет трудностей с работой здесь, на плантации, пока он не вернется.

– Ну да, разумеется, – сказал Блэйк. – Я могу спокойно работать.

Он был потрясен новостями, которые обрушила на него Сигна. Гардинер уехал в Англию, да с такой поспешностью, будто за ним черти гонятся. Что там могло случиться?

Строя различные предположения о причинах поспешного отъезда партнера, Блэйк совсем не заметил, что с Сигной не все в порядке. Она была бледной и напряженной. То и дело нервный румянец заливал ее щеки, но вскоре исчезал. Время от времени ее пальцы находили и сжимали в кармане синих льняных штанов тонкое платиновое колечко.

Сигна все еще была под впечатлением вчерашнего дня. Теперь, с отъездом Ивора, она чувствовала себя потерянной, сбитой с толку. Ей было что вспомнить – боль и восторг, сменявшие друг друга, потом рассвет, торопливые сборы, прощание. Он уехал на машине в гавань, чтобы сесть на лайнер, идущий в Англию, на который ему удалось достать билет. Сигне было невероятно трудно так скоро расстаться со своим возлюбленным. И тяжело было теперь держать в тайне от своего друга Блэйка свой замечательный секрет. Но еще тяжелее было снять обручальное кольцо с пальца. Ей было страшно, казалось, что это плохая примета.

Она многое отдала бы, чтобы иметь возможность сказать Блэйку: «Я теперь жена Ивора. Мы поженились». Но Ивор просил ее ничего не говорить об их поспешном браке и делать вид, что они просто помолвлены. Итак, она дала слово, и ничто теперь не могло заставить ее проговориться.

Блэйк выглядел уставшим. Но, приняв ванну, переодевшись в белый льняной костюм и выйдя на веранду к Сигне, он начал постепенно осознавать, что после отъезда партнера остался с девушкой наедине. Его пальцы слегка дрожали, когда он прикуривал сигарету, но серые глаза, устремленные на Сигну, оставались спокойными и дружелюбными.

– Теперь заботиться о тебе буду я, моя дорогая, – сказал он. – Ты ведь доверяешь мне?

– Конечно, Блэйк, – ответила она и улыбнулась. – Я отношусь к тебе так же, как и Ивор, – ты наш самый лучший друг.

Ему понравилась ее похвала, но расстроил акцент «наш» друг. Неужели она теперь не мыслит себя отдельно от Ивора? Он так любил ее – эту золотоволосую девчонку! Он бы полжизни отдал за то, чтобы быть на месте Ивора.

Внезапно сигарета упала из его рук и он вскочил на ноги.

– Это еще что? – резко выпалил он.

Сигна проследила за его взглядом и тоже вскочила, трясясь с ног до головы.

Под палящими лучами солнца к ним, пошатываясь и спотыкаясь, приближался человек в грязной изодранной одежде. Седые волосы были взлохмачены и торчали в разные стороны, голова клонилась к земле, но, когда он поднял ее, они увидели лицо, застывшее в гримасе боли.

Сигна закричала:

– Папочка! Боже мой… это же папа!

– Том Мэнтон! – не веря своим глазам, выдохнул Блэйк.

В следующую секунду они оба были возле старика. Взяв его под руки, они полувнесли-полувтащили его на веранду. Он безумными глазами смотрел на дочь.

– Сигна… моя маленькая девочка!

– Папочка! – Слезы текли по ее щекам. – О, папа… ты вернулся! Где ты был? Что случилось? Папа… расскажи же нам!

Блэйк принес старику воды. Том Мэнтон полулежал в одном из длинных тростниковых кресел. Его глаза были закрыты, с изможденного лица градом лил пот. Прошло какое-то время, прежде чем он смог заговорить… и тогда, держа за руку дочь, сидевшую у него в ногах, он начал рассказывать им свою историю.

Он так тяжело дышал, а голос был таким хриплым, что временами Сигне и Блэйку нелегко было разобрать, что он говорит. Но постепенно, по кусочкам они сложили картину произошедшего.

Три недели назад Том Мэнтон, покинув свою дочь, отправился на поиски сокровища, секретную информацию о котором дал ему китайский джентльмен, которого в тот день видела Сигна.

«Джентльмен» на самом деле был жрецом какой-то таинственной секты, о которой Том Мэнтон знал очень мало, впрочем, особо и не интересовался. Несколько месяцев назад Том спас ему жизнь на охоте. Он нашел его в минуте от гибели – человек был укушен ядовитой змеей. Мэнтон высосал яд из ранки и отвез его в больницу; теперь же он хотел отблагодарить его.

Где-то в болотах, далеко-далеко, в самом сердце страны, затерялись руины древнего заброшенного храма. Здесь, в этих руинах, маленькая группа аборигенов еще поклонялась своим странным богам. И здесь в землю были зарыты бесценные самоцветы, которых хватило бы на немалое состояние тому, кто смог бы превратить их в деньги.

Том Мэнтон ничего не сказал тогда дочери, потому что немного сомневался в существовании сокровищ. Он хотел увидеть их своими глазами, прежде чем давать Сигне надежду.

Достигнув разрушенного храма спустя двадцать четыре часа труднейшего путешествия под руководством жреца, он увидел, что каждое слово этого человека было правдой. Его изумленным глазам открылись сказочные драгоценные камни. Огромные бриллианты, рубины и сапфиры, достойные короны Раджи, жемчуга, которых не постыдилась бы и королева, изумруды, продав которые можно было купить Сигне все, чего бы она ни пожелала. Том Мэнтон был в восторге. Его бедная маленькая Сигна достаточно намаялась с ним, ведя одинокую, скучную жизнь здесь, в Сингапуре. Недостаток средств не позволял ему делать все возможное для своей любимой дочери. Но теперь он мог вернуть ей долг за все пережитые невзгоды. Все эти драгоценности будут принадлежать ей. У него не было сомнений в том, что он может забрать сокровища, ведь жрец считал это справедливой платой за спасение своей жизни.

Том Мэнтон отправился домой, его слуги несли сокровища. Но через несколько часов после того, как они покинули благодарного жреца, на Мэнтона напали аборигены, захватили в плен и увели в свой лагерь. Сокровища исчезли. Мистер Мэнтон не в состоянии был послать весточку о себе. Из-за жуткой еды и потери сил его свалила лихорадка. Ему было очевидно, что тот, кто руководил этим нападением и дальнейшим его захватом в плен, надеялся, что Мэнтон умрет естественной смертью, его найдут в джунглях и ничто не будет указывать на убийство. Хотя это было именно убийство!

Блэйк и Сигна в ужасе переглянулись. Даже в самых безумных фантазиях они не предполагали такой невероятной истории. Сигна поднесла стакан с водой к губам отца, а потом попросила продолжать:

– Рассказывай же, папочка. Рассказывай. Что случилось потом?

Старый плантатор продолжил рассказ. Один из его слуг оказался предателем и рассказал еще кому-то о существовании сокровищ. Этим кем-то оказался другой англичанин, местный плантатор с преступными наклонностями, человек, полный решимости завладеть сокровищами, даже если ему придется для этого совершить убийство.

К счастью, говорил Том, второй слуга остался верен хозяину, и однажды ночью, после того как Том провел неделю в сырой, кишащей гадами дыре, где его оставили медленно умирать, этому мальчику удалось вытащить его. Том сбежал вчера и вернулся в Сунгей-Муран, чтобы умереть здесь – страдания, голод и лихорадка окончательно доконали его.

Но самым ужасным для него было то, что у него украли сокровища, а следовательно, Сигна лишилась всего, что по праву ей принадлежало.

Сигна, рыдая, припала к отцовской руке:

– Бедный милый папа! Бог с ними, с этими сокровищами. Ты только поправляйся.

Он посмотрел на нее тускнеющим взглядом:

– Нет, дитя мое, все это окончательно доконало меня. Но Сондерс хороший парень, я знаю, он позаботится о тебе. Я хочу, чтобы он продал мое поместье и отправил тебя в Англию. Я умру счастливым, если буду знать, что ты уедешь из этой проклятой страны.

Ее сердце неприятно вздрогнуло. Она вдруг вспомнила про Ивора и обручальное кольцо в кармане.

– Папа, – начала было она, но он перебил ее:

– Мне недолго осталось жить, а я должен сказать тебе еще кое-что. Сигна, ты помнишь свою маму?

– Очень смутно, папа.

– А ты помнишь, что у тебя была сестра?

Сигна ошеломленно смотрела на него не в силах вымолвить ни слова.

– Так вот, она у тебя была, старшая. Я никогда не рассказывал тебе всю правду об этом. Но твоя мама вовсе не умерла здесь, как ты думала. Она сбежала от меня, Сигна, с русским, который потом увез ее в Англию и женился на ней. Я отпустил с ней твою сестру Паулину, а тебя оставил с собой. Уехав, они обе словно умерли для меня. И я не видел смысла говорить тебе об их существовании. Десять лет назад твоя мать умерла. Я узнал это от ее адвокатов. И еще я получил новости о Паулине. Она стала танцовщицей, знаменитой балериной. Возможно, она сейчас в Лондоне. Я могу помочь тебе связаться с ее адвокатами, и я хочу, чтобы ты нашла ее, когда приедешь в Англию.

Сигна перевела дыхание. Она была буквально оглушена рассказом отца. Однако мысль, что она не так одинока, неожиданно обрадовала ее. У нее есть сестра по имени Паулина. Как необыкновенно и чудесно!

Она сжала отцовскую руку:

– Папа, милый, не умирай. Поедем со мной в Лондон, мы вместе найдем Паулину.

Блэйк, который все это время молча внимательно слушал отца Сигны, анализируя историю о сокровищах и совершенном преступлении, склонился над умирающим.

– Послушайте, сэр, – сказал он, – вы узнали имя того плантатора, что помешал вам вернуться с сокровищами домой?

Том Мэнтон поднял на юношу усталый взгляд слабеющих глаз:

– Узнал.

– Тогда я разберусь с ним! – воскликнул Блэйк. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы отдать его в руки правосудия – после всего, что он сделал с вами и Сигной.

– И я помогу тебе, – страстно поддержала Сигна. – Он убийца моего отца.

– Тебе будет неприятно услышать его имя, парень, – прошептал Том Мэнтон. – Ты слишком хорошо его знаешь.

– Кто он? – спросил Блэйк.

– Твой партнер, Гардинер.

Блэйк побледнел.

– Неужели Ивор Гардинер?!

– Да. Мне рассказал об этом мой преданный слуга… остальных Гардинер подкупил, чтобы они держали меня в заточении. Я должен был умереть «естественной» смертью в болотах. А Гардинер собирался сбежать из Малайи с сокровищами прежде, чем у кого-то появились бы какие-то подозрения.

– Так вот в чем кроется разгадка его столь поспешного отъезда из Сингапура, – сказал Блэйк. – Мне с самого начала показалось это странным, но тогда я ничего не мог понять.

Внезапный вскрик Сигны заставил мужчин повернуться к ней. Она стояла выпрямившись, прижав руки к груди. Ее лицо было мертвенно-бледным, на нем застыло выражение глубочайшего потрясения…

– В чем дело, Сигна? – начал было Блэйк и тут же умолк. Потому что он, разумеется, вспомнил, что она помолвлена с этим человеком. Бедная, несчастная маленькая Сигна! Конечно, это страшный удар для нее. И для него тоже. У него словно почва ушла из-под ног, когда он узнал, что Гардинер, его партнер, оказался преступником. Ивор был таким вежливым, таким красивым. Как он мог отдать соотечественника на растерзание аборигенам, пусть даже ради сокровищ?

Голосом, в котором звучала мука, Сигна произнесла:

– Только не Ивор… о, папа, скажи, что это был не Ивор.

– Ивор Гардинер и был тем человеком, – слабым голосом повторил Мэнтон. – Мне предоставили неопровержимые доказательства этого.

Сигну всю затрясло с головы до ног. Она посмотрела на Блэйка:

– Так он обо всем этом знал! Он прекрасно знал, что случилось с папой! И он ухаживал за мной! Как отвратительно!

– Так где он? – спросил Том Мэнтон.

– Он отплыл в Англию этим утром.

– Тогда отправляйтесь за ним, – сказал старик. – Отправляйтесь за ним и проследите, чтобы его отправили под суд за кражу и попытку убийства.

– Теперь я начинаю понимать, – медленно проговорил Блэйк. – Он не уехал из Сингапура раньше, потому что хотел убедиться, что живым вы сюда не вернетесь. Без сомнений, он ждал до тех пор, пока, по его расчетам, вы не умерли. Смерть от того, что вас оставили на произвол судьбы… не от ножа, не от выстрела, не от яда. Естественные причины… Хорошо продуманное убийство. Вот только вы продержались дольше, чем он рассчитывал.

– Но эта телеграмма, которая пришла ему… похоже, это была просто уловка, – возбужденно произнесла Сигна.

– Да, это была всего лишь уловка, – согласился Блэйк. – И могу поспорить, если мы наведем справки в Сингапуре, то узнаем, что последние неделю или две он занимался продажей камней. Камней, которые принадлежат тебе, Сигна.

Девушка смотрела на него широко открытыми глазами. Ее сердце колотилось так часто, что она едва могла дышать. Она знала больше, чем Блэйк. Она знала, что Ивор, этот человек, преступник, скрывавшийся под маской очарования и добродушия, был ее мужем. Скорее всего, он и не собирался к ней возвращаться. Даже его брак был всего лишь pour passer le temps [1]1
  Здесь:способом убить время (фр.).


[Закрыть].

Сигна сунула руку в карман и нащупала обручальное кольцо. Оно жгло ее как огонь. Еще вчера оно было символом тайной любви и страсти. Сегодня это был знак кошмарной связи с человеком, который убил ее отца. И вся ее любовь мгновенно превратилась в ненависть.

Она вскрикнула и бросилась на колени перед отцом:

– Папа, папочка, ну скажи, скажи, что ты ошибся!

Но Том Мэнтон уже не слышал этой отчаянной мольбы своей юной дочери. Он не ответил на пожатие ее узкой ладони. Помочь ему было уже за пределами человеческих возможностей.

Глава 4

Уже засверкали звезды и яркая луна залила белым светом тропический сад вокруг бунгало, а Сигна и Блэйк все сидели на веранде и разговаривали.

В соседней комнате покоилось тело Тома Мэнтона, а в сердце Блэйка Сондерса горело желание отомстить за старика – хорошего человека, который в жизни не причинил никому вреда и к тому же был отцом Сигны.

Но в сердце Сигны в этот вечер не было ничего, кроме неописуемой боли и горя. Она не только навсегда потеряла отца, но ей еще и пришлось лицом к лицу столкнуться со страшной истиной; ужасная смерть отца была подстроена Ивором Гардинером… ее собственным мужем, человеком, которого она любила.

Только вчера она лежала в его объятиях, отвечая на его поцелуи, обожая его всем пылом молодого импульсивного сердца. Но сегодня она узнала горькую правду. Ивор был преступником, пославшим на верную смерть старого человека, отдав его в руки злобных аборигенов.

Любовь не может умереть за час… или за день… иногда она переживает любые муки и разочарования. Безрассудная страсть Сигны к своему мужу была все-таки еще жива, но приглушена. Сигне казалось, что ужасные новости, принесенные отцом, и его трагическая смерть притупили все ее чувства.

– Сигна, милая, тебе надо немедленно разорвать эту помолвку, – сказал Блэйк. – Но разумеется, ты так и поступишь. Я ужасно не хочу причинять тебе боль, дорогая, но сейчас нет ни малейшего сомнения, что Гардинер попросил твоей руки просто потому, что его это будоражило. Он все спланировал заранее… и этот побег в Англию, как только он уверится в смерти твоего отца и в том, что деньги принадлежат ему. Теперь я понимаю, откуда все его таинственные визиты к «друзьям в Сингапур» без меня. Могу поспорить, он вел переговоры со своими дружками-аборигенами.

Сигна не ответила. Она была не в состоянии произнести ни слова. Часами она размышляла, говорить или не говорить Блэйку о своем замужестве. Почему-то она никак не могла себя заставить выговорить это вслух. Ее «восхитительная тайна» превратилась в величайший позор и унижение. И она прекрасно осознавала весь ужас того, что с ней произошло. Каждый поцелуй, которым они обменялись с Ивором, стал для нее агонией и отчасти упреком со стороны погибшего отца. Она и представить себе не могла, что существуют такие злодеи, как Ивор. Любовь! Да он никогда не любил ее. Он просто пожелал ее в тот вечер и устроил это бракосочетание, потому что знал, что это единственный путь утолить свое желание.

Она не могла рассказать Блэйку, что натворила. Она хотела, чтобы ни одна живая душа не знала о том, что она – жена убийцы своего отца. И она решила, что ее спасение – в существовании сестры. Она найдет Паулину, и Паулина поможет ей выбраться из этого отчаянного положения. Ей надо во что бы то ни стало отыскать Ивора и освободиться от него, и тогда никому, даже Блэйку, не придется узнать, что когда-то она принадлежала Ивору Гардинеру.

– Я благодарна Небу, что у меня нашлась сестра, Блэйк. Она мне так нужна, – сказала Сигна. – Она старше и, наверное, умнее меня. Я немедленно отправлюсь в Англию и найду Паулину.

Блэйку было больно смотреть на нее. Он понимал, как она страдает. Но его удивляло, что она старалась не говорить об Иворе. Она была слишком уязвлена, слишком разбита, чтобы назвать его имя. Хотя она была влюблена в него без памяти… Нет, решил он, несомненно, она собиралась разорвать эту помолвку.

– Да, лучшее, что ты можешь сделать, – это поехать к сестре, Сигна, – произнес Блэйк, раскуривая трубку. Он посидел немного, молча пуская колечки, а потом продолжил: – Я сделаю все возможное, чтобы ты отправилась домой первым же кораблем после похорон отца.

Сигна содрогнулась и спрятала лицо в ладони.

Но она с огромной надеждой думала о своей новообретенной сестре. Нужно было сходить в свое бунгало и поискать в бумагах отца ее адрес, скорее всего, он в «дипломате»… так она найдет Паулину. И все-таки большая часть ее мучительных мыслей крутилась вокруг Ивора… Ивора… ее мужа.

«О, зачем только я вчера вышла за него замуж… почему я поверила ему?» – снова и снова спрашивала себя Сигна.

Слишком уж невероятно для нее было поверить, что он женился на ней ради развлечения… что он никогда и не думал о возвращении в Сингапур.

«Мне придется рассказать сестре все, – уныло думала Сигна. – Может, она сможет мне помочь».

Но взглянуть в честные, доверчивые глаза Блэйка и рассказать ему, насколько безвозвратно она связала себя с человеком, которого ей полагалось презирать и ненавидеть, она так и не смогла.

– Я очень сильно сомневаюсь, что Гардинер снова покажется в Малайе, – сказал Блэйк перед тем, как они расстались тем вечером. – Каучуковая плантация останется мне. Эти проклятые сокровища, каковы бы они ни были, скорее всего, обеспечили Гардинера на всю оставшуюся жизнь. Обдумав все хорошенько, Сигна, я считаю, тебе повезло, что твой отец все-таки вернулся. Подумай, чего ты избежала!

При этих словах Блэйка Сигна лишь в который раз задрожала и судорожно сунула руку в карман, нащупывая роковое обручальное кольцо.

До ее отъезда из Сингапура оставалось две недели. За это время предстояло многое сделать. Весь груз забот свалился на Блэйка – и даже двойной груз, потому что ему надо было не только сдержать обещание, данное Тому Мэнтону, и продать поместье для Сигны, но и привести в порядок собственные дела. Его партнер скрылся, и у Блэйка не было сомнений в том, что он больше никогда не увидит Ивора Гардинера.

Эти две недели Сигна прожила не в бунгало. Блэйк отправил ее к друзьям ее отца, мистеру и миссис Кертис. Миссис Кертис не знала ничего, кроме того, что старый Том Мэнтон умер от сердечного приступа после путешествия в глубь страны. Она была только рада взять под свою опеку юную девушку до ее отъезда из Малайи. Но в своем горе Сигна тянулась к Блэйку, который знал если не всю правду, то по крайней мере большую ее часть.

Он был очень добр к ней и старался помочь изо всех сил. Теперь она поняла, что именно этого человека она должна была любить, ему должна была доверять. Она с горечью думала о том, как подвели ее инстинкты, позволившие Ивору ухаживать за ней и выиграть.

Она провела с Блэйком много тяжелых часов в отцовском бунгало, разбирая бумаги, избавляясь от немногочисленной домашней утвари и готовясь к путешествию домой. Возвращение будет грустным. А в конце пути ей предстоят трудности, окоторых она не рассказывала даже Блэйку.

Когда все, наконец, было улажено, набралось достаточно денег на все безотлагательные нужды Сигны. В отцовских бумагах она нашла и самое важное – адрес адвокатов, которые помогут ей связаться с сестрой.

Накануне отъезда Сигны Блэйк зашел к ней, чтобы пригласить на прощальный чай. Сердце Блэйка разрывалось при виде того, какой худой и бледной стала Сигна. Он безумно любил ее, и ему была невыносима даже мысль о тех страданиях, которые она сейчас испытывала, хотя она почти и не упоминала Ивора. Но она изменилась, он чувствовал это – превратилась из ребенка в женщину с разбитым сердцем.

А как же страдал он сам! После отъезда Сигны Сингапур уже никогда не будет для него прежним. Но ради нее он держался.

– Морской воздух вернет тебе румянец, и ты почувствуешь себя другим человеком, когда приедешь в Англию, – говорил он ей.

Она тяжело вздохнула. Ее чувства не изменятся до тех пор, думала девушка, пока она не отделается от этого безумного брака с Ивором Гардинером.

– И не забудь уговорить сестру помочь тебе выследить этого мерзавца, – добавил Блэйк. – Деньги, которые он сейчас проматывает, по праву принадлежат тебе. Его надо заставить вернуть их.

Она снова вздохнула. Деньги почему-то меньше всего беспокоили ее. Гораздо сильнее ее преследовала мысль о своей злосчастной свадьбе.

Сигна с легкой тоской взглянула на Блэйка.

– Я когда-нибудь увижу тебя вновь? – тихо спросила она.

Его сердце радостно вздрогнуло.

– Обязательно, если мне удастся это устроить. Мне придется подыскать другого партнера, тогда, возможно, я смогу позволить себе съездить в Лондон повидаться с тобой.

– Блэйк, а у тебя в Англии есть родственники?

– Нет, милая, и родителей тоже нет. Я такой же сирота, как и ты.

Она слабо улыбнулась:

– Да, мы с тобой сироты. Но мне бы очень хотелось снова встретиться с тобой. Я не хочу потерять с тобой связь.

– Я рад, что ты так говоришь, – с замиранием сердца произнес он.

– Я говорю серьезно, Блэйк.

Они уже подошли к бунгало Блэйка и теперь стояли на веранде, глядя друг на друга. Девушка отвела взгляд и огляделась, слегка дрожа, несмотря на жаркое солнце. Все вокруг болезненно напоминало ей о тех днях, когда она жила здесь с Ивором и Блэйком, о той незабываемой ночи в роли жены Ивора. Она отдала бы все на свете, чтобы стереть это воспоминание… навсегда.

Блэйк заметил ее дрожь.

– С тобой все в порядке, милая?

– Да… просто вспомнилось…

Он сжал ее руку в ладонях.

– Бедняжка… Я понимаю. Постарайся забыть об этом.

– Мне станет легче, когда я уеду из Малайи.

Блэйк постарался подбодрить ее. Глядя на часы, он произнес:

– Через час за тобой приедет Кертис на машине. Пойдем выпьем чаю, а потом я поставлю для тебя новую танцевальную пластинку, которую я вчера купил в Сингапуре. Пойдем…

Она последовала за ним, молчаливая и расстроенная, тщетно жалея, что четыре недели назад потянулась не к этому человеку… а к Ивору Гардинеру.

Это чувство стало еще острее, когда Блэйк вместе с Кертисами провожал ее на большой белый лайнер, который должен был увезти Сигну Мэнтон прочь из Малайи.

Ее каюта была уставлена цветами, посланными Блэйком. Книги, журналы – все от Блэйка. Доказательства его доброты и преданности, которая не уменьшилась, несмотря ни на что. Сигна была тронута до глубины души, и ей вдруг ужасно расхотелось уезжать от него. В конце концов, Лондон будет для нее чужим городом… и она окажется там чужой. Даже когда она найдет Паулину, ее сестра будет для нее просто незнакомой девушкой. Они могут не понравиться друг другу, не поладить. Блэйк был единственным человеком в мире, которого она знала и любила.

Сигна протянула к нему руки, и слезы катились по ее щекам, когда она прощалась с ним.

– Я никогда не забуду, как много хорошего ты для меня сделал, – прошептала она.

У Блэйка пошла кругом голова от ее слез, причиной которых был он сам, и от ее красоты. Необычная, прекрасная юная Сигна, в новом дорожном пальто, маленькой красивой шляпке. В ней осталось очень мало от ребенка, зато появилось многое от женщины. Но он знал, что будет вечно тосковать по тому ребенку в линялых шортах и рубашке, со светлыми волосами… по той Сигне, которую он впервые встретил и полюбил в Сунгей-Муране.

– До свидания, дорогая, – выговорил он, наконец, охрипшим голосом и обнял ее.

Она крепко прижалась к нему, не думая о Кертисах, смотрящих на них, и подняла мокрое от слез лицо для прощального поцелуя.

– Спасибо тебе огромное. Пиши как можно чаще, я тоже постараюсь, – глотая слезы, сказала она. – Ах, Блэйк, как бы мне хотелось, чтобы ты ехал со мной.

Эти слова он вспоминал намного позже, когда она уже уехала. Слова и легкое, нежное прикосновение ее губ к его щеке. Кертисы настояли, чтобы он поужинал с ними в Сингапуре и посмотрел эстрадное выступление в кабаре. Но он, казалось, ничего вокруг не видел и весь вечер был мрачен и молчалив. Когда Кертисы вернулись домой, миссис Кертис заявила мужу, что она «уверена, что очень скоро молодой Сондерс соберет пожитки и ринется в Англию за Сигной Мэнтон».

Она оказалась права. Именно так и случилось.

Через неделю после отъезда Сигны, преследуемый мыслями о ней и ее прощальными словами: «Ах, Блэйк, как бы мне хотелось, чтобы ты ехал со мной», Блэйк начал готовиться к отъезду из Сингапура.

Он любил Сигну, она нуждалась в нем. Один Бог знает, говорил он себе, что с ней случится в Англии. Вдруг она не найдет сестру? А если даже найдет, то все может сложиться неудачно… Или в ее жизни опять объявится Гардинер и все усложнит и испортит. Вообще-то Блэйк был стоиком и не отличался богатым воображением. Но его воображение прямо-таки впадало в буйство, когда он представлял себе Сигну в Лондоне, одну и без друзей.

Удача благоволила ему настолько, что в округе объявился американец, горящий желанием выкупить его долю в плантации. Он передал этому человеку поместье, взял денег столько, сколько ему было необходимо, и предоставил юридической компании в Сингапуре уладить все остальные формальности. Затем он отправился в Англию на первом же корабле, шедшем в ту сторону.