Текст книги "Могилы героев. Книга первая (СИ)"

Автор книги: Денис Куклин

Соавторы: Павел Манохин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Ага,– Егор на прощание пожал руку новому знакомому и вышел на лестничную площадку.

– Хороший ты мужик, Егор,– окликнул его Кирилл. Он стоял в дверях и глаза у него были задушевные.– Обязательно заходи. И Олю проведай обязательно. Она будет ждать. Она мне сказала.

– Ага,– еще раз кивнул Егор и спустился вниз по лестнице.

На улице он полной грудью вдохнул сизый дневной воздух, закурил и, старательно огибая лужи, пошел в сторону дома. Возле одного из киосков задержался и долго разглядывал бутылку "Столичной", но все же переборол себя. На этом его приключения в тот памятный день закончились.

6. Очищение.

– Смотри-ка,– с тайным вожделением заговорили на крыльце.– Красавица егоркина…

Егор выбрался из-под капота и глянул сперва на крыльцо, а после на Ольгу.

– Не робей, Егорка!– По-петушиному выкрикнули с крыльца.

Егор покрутил пальцем возле виска и пошел навстречу подруге.

Оля была в легком изящном платье, делавшем ее девичью фигуру еще более соблазнительной. Казалось, что на двадцать пятой весне она стала еще краше. Не даром пускали слюни завистники на крыльце. Егор не взялся бы описать словами свою женщину. Он просто любовался ею, тайно ли, откровенно. Любил ее? Конечно. Он ее полюбил. Но это чувство было так не похоже на его буйную, юношескую любовь к Зинаиде. Другой назвал бы его сдержанной страстью. Егор не называл никак, просто жил этим. Плоскогубый романтик нарек бы эту страсть демоном и с радостью отдался бы этому демону. Егор его обуздал после первой ночи, кожей почувствовал что так с Ольгой нельзя. Все что не смог понять несчастный Бородин, он осязал порами живой души, для которой все ее человеческие качества: и совесть, и честь, и подноготное знание тех, кто находится рядом, не превратились в пустой набор приписываемых человеку качеств. Он обуздывал и себя и ту, что разбудила в нем страсть.

Был конец мая, но как вихрь уже налетело лето. И временами казалось, что летнее пекло длится бесконечно. Листья деревьев успели потерять свежесть. Частыми гостьями стали грозы. Гром басовито перекатывался по небосводу с края на край. И от того, что так жарко и непрерывно рокочет за горизонтом, можно было решить, что на дворе уже стоит жаркий июль, если бы не календари, телевидение и свежевспаханная земля на полях за городом.

Они устроились на свободной скамейке в тени деревьев. Над головой ветер  раскачивал кроны молодых тополей. По дорожке неторопливо прогуливались больные. За оградой пробежала шумная стайка школьников.

– Вечером мама придет,– сказала Ольга и вытащила из сумочки упаковку с антиникотиновой жвачкой. Она вторую неделю пыталась бросить курить. Егор выбил было из пачки сигарету, но тут же убрал, при Ольге он старался не курить. Приобнял подругу за плечи и откинулся на жесткую спинку скамьи.

– Хорошо-то как. Ты на машине?

Ольга кивнула.

– В выходные надо бы в деревню съездить,– задумчиво сказал Егор.– Помочь с огородами.

– Давай я человека отправлю, он все сделает,– уже не в первый раз предложила Ольга. Не хотелось ей отпускать Егора в деревню. Один бог ведает, чем могла закончиться эта поездка.– Там ведь алкоголиков полно. Они и сделают все.

– Нет,– Егор покачал головой.– Не поймут меня. Не по-людски это. Да и по пацанам я соскучился… Может, с батей удастся поговорить.

Ольга без интереса пожевала пластинку "Никоретт" и аккуратно выплюнула жвачку в траву.

– В таком случае я поеду с тобой,– сказала она.

Егор резко выпрямился.

– Зачем? Я сам не знаю, примут меня или нет...

– Вот и съездим вместе,– улыбнулась она.– У меня ведь там есть наследство. Мне тоже надо проведать хозяйство.

Было заметно, что Егор ей не поверил. С ее-то средствами купить дом в деревне было плевым делом. Примерно это он и подумал.

– Ты ведь помнишь деда Кирюту?– Спросила Ольга, его сомнения она прочитала по глазам.– Я его внучка.

Егор в ответ только хмыкнул, сказать ему было нечего.

– Съездим вместе,– Ольга прильнула к нему.– Там сейчас хорошо. Я помню как там было хорошо. Всегда хорошо было…

С ее словами накатила на него сложная сладкая волна аромата дорогой косметики.

С запада на город медленно надвигалась грозовая туча. Солнце ослепительно сияло в окнах и в стеклах проезжавших по дороге машин и на темных матовых листьях деревьев. И вдруг где-то совсем рядом рявкнул гром, и потянуло свежестью. Егор заглянул в глаза подруге. Они были темны и прохладны и манили к себе мерцающими искрами в глубине чуть расширенных зрачков. Егор вглядывался в ее глаза как в бездну, и на сердце его было спокойно.

Километр летел за километром. Егор сидел за рулем и задумчиво смотрел на дорогу. Густой лес громоздился по обе ее стороны. Среди вековых сосен мелькали живописные полянки и невысокий частокол лесопосадок. С лесных проселков выбирались на шоссе автомобили и мотоциклы с колясками. Просеки электропередач были давно разработаны под картофельные посадки заводчанами и безземельным городским людом.

Ольга сидела рядом, перекидывалась короткими фразами с родителями, которые тоже напросились в эту поездку. Захотелось старикам побывать в тех местах, где прошла самая счастливая пора в их жизни. Иннокентий Петрович с утра уже был изрядно выпивши, нес околесицу, поминая давно почивших в бозе. Ольга говорила, что трезвый он вполне нормальный человек. Но трезвым его Егор еще не видел.

Но и у него сердце дрогнуло, когда за окном начались родные места. Как в калейдоскопе замелькали разработанные поля и пастбища, по ним бродили немногочисленные совхозные стада. Из магнитолы лилась негромкая музыка, но в этот момент Егор слышал не ее, а трель жаворонка и мощное дыхание ветра над распаханным полем. Он смотрел в окно и вспоминал, вот здесь работал в таком-то году, а вот здесь в таком-то. И горько было от этих воспоминаний, и сладко.

Лес, пастбище, перелесок, поле. Всхолмленная долина неширокой реки. Станция. Капитальный мост с невысокими перилами. Дома сливающиеся в улицы. Улицы бегущие через село. Двухэтажки совхоза, фермы, поля, пастбище, лес. Егор окинул все это одним взглядом. В его сердце застряла ледяная заноза. Сколько здесь не был? Полгода. А кажется что не бывал никогда.

Он оглядывал дома и прохожих. И странное дело, не узнавал их. Мелькнет вдруг знакомое лицо, но не успеешь понять кого увидел только что. Как во сне.

Ольга тем временем восхищалась чем-то несерьезным, то ли небом синим-синим, то ли избами деревенскими. И перебивали друг друга ее отец с матерью.

Дом деда Кирюты Егор нашел без труда – вросший в землю, почерневший от времени сруб-крестом с остатками резных наличников и деревянных украшений. В огромные ворота две груженых подводы разом загнать можно. Все черно и серо от старости. На глазах у тети Светы навернулись слезы. Пока отмыкали проржавевший висячий замок на воротах, она бродила по запущенному палисаднику среди разросшихся кустов смородины, часто наклонялась и что-то ворошила под ногами.

Егор открыл дом, из приличия прошелся по комнатам, по двору и по разоренным мастерским. Ольга в это время ходила с матерью по заросшему сорняками огороду.

За эти годы дом деда Кирюты пришел в упадок.

Ключи от замков им отдала тетя Марина. Годы и беды согнули ее. Не помогло и удачное замужество Норки. Мать чаще вспоминала не о том, что дочь благополучно и счастливо живет в Соединенных Штатах, а об недуге от которого дочь уже не избавится. В недавнем прошлом здоровая и уверенная в своих силах женщина превратилась в высохшего, несчастного человека, доведенного нервными срывами до параноидального бреда. О беспочвенных страхах она забывала на такое короткое время, что считала это облегчение забытьем.

Знакомство с ней произвело на Егора тягостное впечатление. Он вдруг понял, что все с кем виделся из родни Ольги, молодые ли, пожилые, оказались очень несчастливыми людьми, словно висело над ними проклятие. И вспомнил рассказ Кирилла, как эти люди в свое время унизили его мать. И неожиданно задумался о самом себе.

Он немного побродил по двору кирютинского дома, все сильней испытывая неодолимое желание увидеть родных.

– Пойду я, Оля, своих проведаю,– сказал он наконец.

– Возьми машину,– Ольга задумчиво смотрела на покосившиеся зады дома.

– Лучше пешком пройдусь,– ответил Егор.

Зинка встретила его в штыки. Впрочем, другого приема Егор не ждал. Не видел он ее всего полгода, но словно глаза открылись за столь краткий срок. Была она вся какая-то убогая, неприбранная, отталкивающая, глупая.

– Явился, не запылился!– Заорала на весь околоток.– Где ты раньше был, муж дорогой?! Огород давно уж вспахали и посадили все, а он только приехал, только тебя и ждали! Вот и сидел бы в своем городе, нужен ты нам!

– Ты, Зин, того, полегче все-таки!.. Пацаны где?

– А на кой они тебе сдались?! За те грошики, что ты посылаешь, ты им не отец! Тюфяк – ты!

Егор молча отодвинул ее в сторону и зашел во двор. Только собака встретила его радостным визгом. Случайные прохожие здоровались прохладно. Видно, пока Егора не было в деревне все раисовы пакости повесили на него.

– Верный, Верный,– приговаривал Егор и трепал пса за уши, за богатый, густой загривок.– Как ты без меня? Заберу я тебя с собой, потерпи немного…

С улицы за ним следила Зинаида, ворочала в своей маленькой голове какие-то потусторонние мыслишки, прикидывала свой гонорок к своим силенкам. Шевелила вялыми губами. Она изменилась, подурнела, располнела. И хотя многим женщинам полнота к лицу, ее полнота обезобразила. И волосы у нее были коротко острижены. Видно успела за зиму вшей напарить. Отвращение к ней Егор не выпячивал. Хотя каждым словом и движением давал понять, что между ними все закончено. Оставалось выбрать момент и потолковать с убогой о разводе.

Пацанов он хотел увидеть. Соскучился по ним. Особенно соскучился по Тёмке, по родному сыну, по наследнику. О младшем, Зинкином ребенке как-то не задумывался, но и отворачиваться от него не стал бы. Просто интересно было посмотреть как тот подрос.

Но по всем признакам детей в доме не было.

Егор вышел в огород, оглядел беспорядочно сваленный под навесом садовый инструмент. Придирчиво осмотрел вспаханный участок с пройденной бороздой и коряво нарезанными грядками под мелочь. Подивился на грамотно обработанные плодовые кусты.

– А кусты-то кто обрезал, Зин?

– Не твое собачье дело!

– Понятно,– пробормотал Егор. У него чувствительно зачесался правый кулак. Спросил уже громче:– Дети у тещи, что ли?

– Не твое собачье дело!!!

– Да я тебя!– Егор бросился во двор.

– Давай! Давай!– Зинка выгнулась коромыслом.– Только тронь, и тебе все бока переломают!..– В голосе ее звенела тупорылая радость самоубийцы, стоявшего на пороге встречи со своим богом. В заплывших глазках вспыхивали сумасшедшие кошачьи искры.– Ну, давай, бей!..

Егор аккуратно обошел Зинаиду стороной и вышел на улицу. Бесполезно было разговаривать с ней в таком состоянии. Угомонится к вечеру, а к завтрашнему, глядишь, и вовсе перебесится. И Егор решил что все к лучшему…

Для начала сходил к теще. От Зинаиды можно было ожидать любой глупости, могла спрятать от него пацанов.

Теща заприметила его издалека. Видно, по своему обыкновению сидела возле окна и следила за соседями. Зятя встретила с таким видом, словно он ей с вечера в душу наплевал. Подбоченясь, наиграно смотрела в сторону. И у нее голова тоже была коротко острижена.

– Здорово, мать,– издалека поздоровался Егор.– Пришел вот проведать. Тёмка с Игорьком у тебя?

– Ой ты господи! Никак Егорка объявился?!

– Да, приехал навестить,– Егор отвел от нее взгляд.

– Ой, барин! Чистый барин! А чего же опоздал? Мы уж отсадились давно!

– Вышло так. Не мог я раньше приехать.

– Ишь ты, каким важным стал!– Со смешком пролепетала теща.– Куды уж нам?!

– Пацаны у тебя?– По слогам выговорил Егор, медленно багровея от закипающей злобы.

– А ты уж и не видишь?! Куды нам…

Егор резко оглянулся. И в самом деле, как он их сразу не заметил?

Глаза у него защипало от невольной слезы.

Мальчики стояли возле палисадника в каких-то замызганных, кургузых пиджачках, в коротких штанишках. Худенькие и такие же неприбранные как их мать. Игорек держал за рукав Артема. У одного в руках был ржавый совочек, у другого железная лопатка.

Егор присел на корточки и протянул к ним руки:

– Тёма, Игорек, идите ко мне…

Но дети с места не сдвинулись, смотрели на него настороженно. Теща утробно пророкотала про себя что-то нечленораздельное.

Егор встал с корточек.

– Не узнали, что ли, папку?.. Идите ко мне…

Они смотрели на него уже со страхом.

А у него в голове маятником стучало: "Зинкина работа, зинкина…"

– Смотрите, что я вам привез,– Егор вытащил из кармана два шоколадных батончика.

А они вдруг взвизгнули в голос, да так неожиданно, что Егор испугался сам, и бросились мимо него по обе стороны. Он попытался было схватить одного, но не успел. Хотел поймать другого, да с тем же результатом. А они испуганно вопя, подбежали к бабушке, вцепились ей в подол и уткнулись личиками в темную юбку.

Егор проглотил колючий комок застрявший в горле и с трудом перевел дыхание.

Подойти к ним, попытаться заговорить было бессмысленно. Он внушал им непреодолимый ужас.

– Будьте вы прокляты,– Егор выгреб из карманов гостинцы, высыпал на лавочку.

На его сердце скребли кошки. Он обернулся, посмотрел на сыновей и, уже не оборачиваясь, пошел в сторону родительского дома.

От родителей Егор возвращался в приподнятом настроении. Было чему радоваться – помирился с отцом. По крайней мере, в этом удача улыбнулась. По дороге завернул к Зинаиде, хотел на удачу переговорить и с ней. Но на воротах дома висел замок.

Что ж, решил он, не все сразу.

Но и у Медведевых его ждал неприятный сюрприз. Теща неведомо как пронюхала, с кем он приехал в деревню.

Когда Егор зашел в дом, его встретила гробовая тишина. Тетя Света смотрела на него расширенными от ужаса глазами. Так еще одна, понял он и представил зловредную чепуху, которую наплела теща. Наверняка всех собак на него повесила. Ольгиного отца дома не было. Видно, до сих пор глушил "горькую" со старыми собутыльниками. Егор посмотрел на Ольгу и неожиданно улыбнулся. Лицо у нее было до того потешное, что смотреть на нее без улыбки он не мог. Если бы знала теща, кому рассказывает свой деревенский детектив.

Появление Егора теща проигнорировала и вновь принялась бубнить, на ходу придумывая подробности жутких егоровых злодеяний.

– Ты по кой приперлась, старая?– Опять же по слогам спросил он ее.

– А я не к тебе пришла!– Яро отозвалась старуха.

– Я вижу, к кому ты пришла,– кивнул Егор и сел на свободный стул возле окна.

В комнате вновь воцарилась гробовая тишина.

– Ну,– сказал Егор, обращаясь исключительно к теще.– Продолжай. Мне тоже интересно.

Теща сидела с видом оскорбленного достоинства. Ее массивное лицо побагровело от внутреннего напряжения, а в маленьких глазках застыло безразличие. И ой как непросто было угадать, что это вовсе не безразличие, а хорошо контролируемые ненависть и злоба. Как же она ненавидела его! Но она была опытным человеком и знала: чтобы добиться своего нужно набраться терпения.

А Егор смотрел на нее и понимал, что так в его жизни и будет, пока они в его жизни есть. Так и будут ходить по пятам, будут сплетничать, будут наговаривать и замолкать при его появлении.

Утром он как следует не осмотрелся в старом доме, сейчас время было. Воздух в комнате был сухим и прохладным. За день женщины помыли окна, подмели полы, вынесли во двор рухлядь и хлам. Сейчас в комнатах пахло тлением и трухой и едкой древесной пылью.

После непродолжительного молчания теща шумно вздохнула, поднялась и, ни слова больше не говоря, вышла из комнаты. Тетя Света встрепенулась, хотела попрощаться с ней, но Ольга удержала.

Когда теща ушла, Егор шмыгнул носом и посмотрел на дочь с матерью.

– Она врет,– сказал он просто.– Не знаю, что она вам наговорила. Но я вам врать не буду. В моей жизни был один позорный случай, за который мне сейчас стыдно. Доказывать я ничего не буду. Если поверите на слово – спасибо. А не поверите…– Он осекся.

Ольга давилась от смеха. Тетя Света, возведя очи горе, покачивала головой.

– Егор,– сказала Ольга.– Мы все поняли, едва она открыла рот.

– И как тебя угораздило жениться на ее дочери?– Сочувственно спросила тетя Света.– Я их семейку очень хорошо знаю.

– Бог им судья,– вдруг сказала Ольга. Егор даже вздрогнул от ее слов.– Видел свою?

– Утром. Да только толку от этого,– он махнул рукой.– Сейчас еще раз схожу.

– А с отцом разговаривал?

– Егор, подожди. Чаю сначала попей!– Тетя Света ушла в закуток, отгороженный за русской печью.

– Отца видел,– кивнул Егор в ответ Ольге.– Теперь мы понимаем друг друга.

– Вот и хорошо,– улыбнулась она.

Солнце низко висело над горизонтом. Над деревней стоял своеобычный многоголосый гомон. По автомобильной трассе в вечернем мареве скользили мотоциклы и легковушки – запоздавшие рыбаки спешили на лесные озера. Впереди их ждали долгожданные выходные.

Егор шел к Зинаиде и верил, что теперь удача на его стороне. Еще немного терпения и все разрешится в его пользу. Не думал он, что супружница будет держаться за него обеими руками. Алименты? Пожалуйста! Что как не алименты он посылал ей с братом?.. Дом? Хозяйство? Ради бога забирай со всеми потрохами! Только избави от этого кошмара…

Но против ожиданий утренняя сцена повторилась. Зинаида ждала возле ворот, на лице ее тоже лежала печать безразличия. И он не сомневался, что теща уже поведала ей о своих похождениях.

– Здравствуй, Зин,– он подошел к воротам.– Пацаны дома?

В ответ гробовое молчание.

– Зайдем, что ли, в дом? Поговорить нужно.

– О чем это?!– Ее напускное безразличие как рукой сняло.

– Ну,– Егор на мгновение замешкался.– Зайдем в дом, Зина. Не на людях же нам разговоры разговаривать.

– Никуда я с тобой не пойду! Говорить хочешь? Говори здесь.

– Дело хозяйское,– усмехнулся Егор.

Он подошел к палисаднику и прислонился к забору.

– Жить вместе мы уже не будем,– начал он.– Давай разведемся…

– О!– Каркнула Зинаида, к такому повороту она подготовилась.– Настрогал ребятишек, а теперь – разведемся?!

– Одного!– Егор моментально охрип и почувствовал, как в голову ударил жар.– Второго ты без меня строгала!

– Да, пошел ты на …!– Как бешеная собака взвизгнула Зинка.

Егор открыл было рот, но в этот момент вспомнил про сыновей, про их затрапезный вид и осекся. А Зинаида бесилась от ярости, вспоминала один бог ведает какую чепуху, захлебывалась матюгами.

– Да заткнись ты!– Прикрикнул на нее Егор.– На развод я все равно подам. И еще неизвестно кому детей оставят.

– Тюремщик!– Протяжно вытянула Зинаида, сворачивая фигуру из трех пальцев. Видимо, ничего умней ей в голову не пришло.– Вот тебе, а не дети! Выкуси!!!

Егор сплюнул с досады и зашел во двор. Свистнул собаку.

– Верный, ко мне! Иди сюда, Верный!

Пес лежал возле верстака, растянувшись во всю длину. Над стоявшим торчком ухом, вились мухи.

– Верный!– Еще раз окликнул его Егор и подошел к собаке.– Верный! Верный!..– Тормошил он пса, не в силах поверить в случившееся.– Верный…

Глаза собаки уже остекленели, и пена засохла на черных губах. Клыки мутно блеснули, когда Егор сдвинул окоченевшее тело с места. А в миске еще осталась отравленная еда.

– Ах ты, сука…– пробормотал Егор и бросился со двора на улицу.

Зинаида снова стояла, подбоченясь, и к этому она была готова.

– Что же ты делаешь?– Дрогнувшим голосом спросил ее Егор.– Ты что, дура, делаешь?!

Его кулаки знакомо сжались, и в женских глазах мелькнула знакомая тень. Но Егор совладал с собой, медленно вдохнул и выдохнул. Вернулся во двор, завернул собаку в дерюгу и вышел на улицу. Пусть смотрят, думал он, пусть решат, что еще одного барана украл. В этот момент ему было плевать на все.

Отчего-то он пошел не к отцу, хотя до того было рукой подать, а через все село к дому деда Кирюты.

Нашел во дворе проржавевшую лопату и ушел в огород.

Через минуту подошла Ольга. Лицо у нее было замкнутым, глаза непроницаемыми.

Егор сосредоточенно копал яму.

– Что это?– Спросила она, кивнув на тряпичный куль.

Егор вычистил могилку и только после этого посмотрел на нее.

– Убила она Верного,– он с силой растер лицо.– Что же она наделала?

Глаза у Ольги смягчились.

– Кто убил Верного? Кто?

– Зинка убила мою собаку… Она всех убьет…– В это мгновение Егор готов был расплакаться.

– Нет,– ласково прошептала Ольга.– Все будет хорошо,– она обняла его.– Все будет хорошо. Мы ей не позволим. Она у нас вот где будет!– И показала вечерним небесам крепко сжатый кулак.

– Оля, детей у нее нужно забрать,– сказал Егор.– Нужно забрать их…

– Не расстраивайся, милый. Все будет так, как ты захочешь.

Солнце село за горизонт, отбросило последние лучи на невесомое облако, повисшее над закатом, превратив его в золотой слиток. Со стороны леса долетела вдруг неурочная песня кукушки. "Ку-ку",– отсчитывала птица чью-то жизнь.– "Ку-ку!"

Мелькнула в поднебесье ранняя звездочка, и стало совсем тихо.

1. "Нет выхода" (США) – шпионский боевик, гл. р. Кевин Кестнер.

2. "Пластилин" – гашиш (жарг.).

Конец первой книги.

КД-ПМ, 1998 (2013)