Текст книги "Битва за Академию Сокола (СИ)"

Автор книги: Денис Ключагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 6.Птица чудных див

Уже редеющий лес показался после ручья. Конь жадно пил из него, махая своим хвостом. Ведун отошёл чуть подальше и набрал воды из самого устья. Ручей этот бежал стремительно быстро меж наваленных в кучу камней. Берега его обросли мягким мхом. Вокруг были заметны последние дни заканчивающегося лета. Густые и могучие деревья уже начали терять свой первозданный вид, понемногу начиная желтеть. По веткам носились белки, запасаясь, как следует на зиму. На душе становилось по особенному грустно.

Ведун собрал немного ежевики с куста, свернул в небольшой платочек и убрал в сумку. Лес вдруг замер. Некоторое время стояла кромешная тишина. Спустя время раздался звук, схожий с плачем маленького ребёнка. По крайней мере, так казалось в начале. Ведун прислушался по внимательнее, где-то далеко, гремя стальными цепями, зазывал заблудших путников Кот Баюн.

Зачерпнув в две ладони проточную воду, Алес пригладил растрепанные волосы и умыл лицо. Мяуканье вдали все неугомонно продолжалось.

Животное явно испугалось, не ждав такого гостя. Ведун подошёл ближе к дубу, обвешанному цепями. На одной из них стоял шипящий кот, несколько секунд назад спокойно ожидавший свою жертву. Шерсть его стояла дыбом, а железные когти так и впились в сталь. Конь при виде проклятого кота встал на дыбы и заржал. Алес успокоил его магическим заклятием. Животное угомонилось, шумно дыша.

– Здруавввие жеуаю, гггккоспотин вфедун. – сказал кот, все так же таращась на незваного гостя.

– Здравствуй, бестия лесов славянских, что эдак забралось ты далеко, бежишь иль догоняешь кого? – наигранно дружелюбно начал Алес.

– Бпекгу, суадарь, бпекгу. Поодаль отт месфт русфких, хочэт мейньа нарот на вфилы поссадтить. – отвечал Баюгюн, глядя на остывший труп под деревом.

Ведун недовольно нахмурился и уж собирался поджечь кошака, но в момент передумал, особенно в лесу.

– Смерти заслуживаешь ты, Кот Баюн, но помилую я тебя, коль на мои вопросы ответишь и поклянешься, что убежишь с глаз моих долой и никогда сюда не вернёшься.

Испугавшийся кот одобрительно замурчал и улегся на ветке поудобнее.

– Ну-с, спрашсшифай вфедун, о ком повфетать я тэбье должшон?

Алес долго не раздумывал:

– Расскажи, есть ли на этом свете птица, что Жар-птицы красивее, Куйгорожа умнее, воробья незаметнее, да орла сильнее? Есть ли та, что защитить готова от посоха магического иль от твари лютой?

– Есфть на сфете такое дивфо, но не Жшар-птицса тебье нужшна, не вфоропей и не орьёл могъучий, не Кхуйгорьож. Птицса та, жшдет тебья ф подтвале тьемном, ф рьешчетке жчельезной, жальеет она, что пофскорей не вфернулася с польета дтологого. Жшдет на Югке она, тоскхует, под рукхой тяжьелой прогибается.

Хотел было слово молвить ведун, как кот метнулся прочь, заходя дальше в лес. Унёс он с собой и цепь железную…

«Финист ещё жив, где-то южнее потерялся!» – раздумывал Алес, направляясь на пути к одинокой избушке на юге.

Меркурий шумно дышал, выпуская из ноздрей холодный воздух осени. Алес подал коню из сумки ягоды, которые животное быстро разжевало. Вот уже изба была почти перед ними, в метрах десяти, не меньше. Окна домика с соломенной крышей были обтянуты бычьим пузырем. Внутри свет не горел, вероятно хозяин или хозяйка уже спали. Алес спрыгнул с коня, легонько похлопав его по боку. Меркурий пошёл тихим шагом вслед за хозяином. Ведун заглянул в окно, кровать была пуста, как и скамья тоже, дом был полностью пуст. Он обошёл избу кругом, пока не наткнулся на дверь. Она была закрыта на самодельный замок, который не составило бы труда разломать. Алесу не особо хотелось вторгаться туда, он решил дождаться хозяев.

Устроившись в удобной позе, прислонившись головой к стене, ведун попытался вздремнуть. Обнаглевшие до ужаса комары не дали ни секунды покоя, недовольным оказался не только хозяин, но и его конь. Насекомые словно хотели наесться перед спячкой.

Полная луна, ярко освещавшая поляну, уже шла к заходу. Хозяин все не являлся. Ведун подошёл к уснувшему коню и осторожно пробудил его.

Животное встало и чуть дернулось от первого похолодания за тёплые ночи. Алес в забрался на спину коня и оттуда прыгнул на крышу дома. В потолке была деревяшка, загромождавшая проем внутрь. Через такие обычно выходил дым при обогреве избы у бедного числа населения. Ведун отодвинул её поодаль и запрыгнул в проем, удачно приземлившись на обе ступни. Внутри было тихо и холодно, почти как снаружи. Кровать была застелена, на столе остались остатки от чьего-то обеда. Перед дверью стояли новые лапти. Изба была вовсе ничем не примечательной. Но ровно до тех пор, пока снизу не послышался шум множества крыльев и птичьих голосов.

Под столом был очень выделяющийся пол, по сравнению с другим во всей избе. Он был вырублен квадратом и явно создавался из другого дерева. Алес подлез под него и поднял «деревянный квадрат.» В дыре его встретил неприятный запах птичьих фекалий и травы с плесенью.

Спешно спустившись по лестнице, он внимательно осмотрелся. Кругом в металлических и деревянных клетках сидело множество птиц разных видов, даже тех, что Алес видел впервые. Большие и маленькие, яркие и тёмные, здешние и дальние, в паре и поодиночке. Вся сгустившаяся стая была в одном месте. От птиц стояла жуткая вонища.

Дверь в избу со скрипом отворилась и послышались тяжелые шаги. Кто-то сел на кровать и пытался перебороть отдышку. Укрыться было негде, в свете факела все было видно, а отход был только через верх. Звуки неожиданно стали тише. Кто-то очень старательно крался, пытаясь не выдать себя окончательно. Скрипнула первая ступенька, затем вторая, Алес выставил меч наготове. В проёме показались подкосившиеся, обутые в лапти, ноги. Старый бородатый дед закинул дубину на плечо, поймав «вора» с поличным.

– Угомонись, дед. Мне моя птица нужна, других и не надобно. – сказал Алес испугавшемуся старику.

– Кто таков? Чаво в доме моем забыл? Пошёл к ядерной матери отсюдова! – заорал слепой старик.

У старца были явные проблемы со слухом, но и не только с ним. Глаза его видели не лучше, чем слышал он.

Ведун проговорил так громко, как мог, те же слова. Дед помотал головой и ответил:

– Всё птицы мои, честным трудом нажиты, я их продаю в деревне ближайшей, там жить не буду – отшельник я. Вали покуда жив, оставь меня в покои!

– Не мог же я своего сокола не признать! Ты как, сам птиц отлавливаешь иль кто подсобит тебе по делу этому?

– Подсобят мне, подсобят! Ратибор с другой деревни, птиц то сеткою ловит, мне продаёт, а я все подороже, в другую деревень ку то. А ты по какой теме интересуешься, зачем оно надобно тебе?!

– Незачем, незачем. Я потом к тебе зайду, соколка своего выкуплю.

– Вали, вали, вор недодёланый. – глаза старца грозно свернули, а на запястье привиделся череп со снежинкой во лбу.

Ведуну было жаль старца, да и убивать его просто так он не хотел, поэтому послушался и вышел.

Как только Алес покинул избу, старец задрал рукав, из которого выпал маленький посох. Он осторожно провел им вокруг себя, тем самым оголив чёрные кости черепа наружу, руки и туловища. «Старик» поднялся наверх и достал из под кровати миску, заполненную пеплом и чей-то свежей кровью. Он что-то шептал над ней, пока вместо его отражения не появился Гавел и ещё кто-то, кого звали Алрекром.

– Мой господин, ведун здесь..! – сказал он.

«Ратибор из соседней деревни.» – рассуждал Алес по дороге к той самой деревне.

На ночлег он не приметил ни трактир, ни какого-либо пристанища, деревня была словно пустой и тихой. Ведун остановился в одном из самых больших домов на тот момент. Рядом с этим домом стояла очень знакомая ему кобыла.

Гремя последними златниками Алес рассчитался с хозяином за ночлег, заодно осторожно расспросив его о Ратиборе.

Как только с поисками было покончено, ведун вышел на улицу к своему коню. Меркурий стоял привязанный к столбу рядом с другой лошадью. Вынув из сумки на поясе старенькое яблоко, он протянул его коню. Животное прожевало плод без особого внимания к тому, что дал хозяин. Пошарившись в схроне на боку, Алес достал щётку и начал чистить грязную, пыльную шерсть и комки с неё.

Спустя время было покончено с чисткой. Алес вгляделся вдаль, из лесу выходил знакомый ему ведун, неся подстреленную куропатку в руках. Он подошёл поближе и Алес точно не ошибся, это был и вправду знакомый ведун, очень знакомый – Иван.

– Я б сказал, что мы давно не виделись, но это не так. – протягивая руку, сказал Алес.

Они дружественно обнялись и пожали руки, затем уже вошли в дом.

В углу жена хозяина разожгла маленькую свечу, скоро наступит ночь. Дети устроились на печке и о чем-то шептались, а муж и жена обчищали пойманную куропатку.

– Ты ею им заплатил? – спросил Алес усаживаясь на скамье.

– Деньги кончились, Саня давал там, сколько-то… Но долго на них не про тянешь, гиблое дело. Кстати о деле, Тюштя пришёл, глава академии снова тебя благодарит за присланную помощь, говорят, ты в академии нужен больше, чем тут. – Тыкнув вниз пальцем, проговорил Иван. – Недавно случилось столкновение близ одного притока Мокши, оно… было… не в нашу пользу. Там был отряд «барсуков», меньше половины вернулось, да и то сбежав. Меня отправили, туда, на Русь.

– Что же не меня? Мне уж проще, я ведь все в «разъездах.»

– А вот это уж не ко мне. У главы спросишь, коли жив будешь. Ну так о чем я… На Русь отправили за подмогою, князь здешний все никак у себя не разберётся, а восстание на земле славянской уж угасло почти, говорят, там первый князь объявился, Рюриком величать. Осел он на Ладоге…ведь Первый князь? Всё пропустишь, пока здесь возишься! – С небольшой обидой сказал Алес. – Хреново все там у вас короче, как я понял… На всех это сказывается. На тебе особенно, как в прошлый раз, так молчуном был, а тут расчирикался. Как куда не поедешь, то шпионят везде, то убить пытаются, где-то уж колдуны власть навели… – все совмещал мысли и рассуждал Алес вслух.

– Всего лишь повод выдохнуть от всего, устал я очень, не докапывайся.

– Во-о-о, узнаю своего брата, ворчливого и недовольного. – с насмешкой произнёс «сокол.»

Какое-то время они сидели в тишине. Молчание снова нарушил Иван:

– Погоди-ка, а ты здесь что забыл, я-то проездом, а с тобой чего, тут уж скоро военные земли, тут к нам подмога сама идёт! – отстраняясь подальше от лишних ушей, сказал Иван.

– Не докапывайся, не докапывайся… Кто ещё докапывается… Сокол мой пропал, как улетел гнездится, так я его и ждал. Повезло, у Баюна попавшегося спросил, вот и здесь оказался. Торгаш тут есть, мутный какой-то. Но не знаю пока, разберусь.

– Ясно все с тобой. Самое время соколов своих отлавливать! – Иван выждал и задумчиво спросил, переходя на ещё более тихий шёпот, что был до этого. – Выкрасть не пробовал?

– А, ну-да! Потом ведуны и есть чудовища да воры, давайте казнить их, колдуны нам помогут, они ведь такие прям все хорошенькие! Думай прежде чем сказать…

– Но и мы ведь не лучше, косим своих, хоть и заколдованных, а «барсуки» так вообще… – Он внимательно вгляделся в окружение и обиженно добавил. – Хотя, уж тебе лучше не знать!

Алес в ответ только тяжело вздохнул и лёг на скамью. Наступила ночь, в доме стало немного тише, дети стали засыпать. Он все думал: «Какой же Иван обидчивый, надо чем-то его растрясти.» На глаза уже лез сон, как вдруг, где-то на улице раздался нечеловеческий рев, который мигом пробудил всех.

– Марфа, ставни закрой! Я дверь подопру! – вскричал проснувшийся хозяин.

Ведуны вскочили с мест и внимательно вслушались. Рев раздался снова.

– Дрекавец? – шёпотом спросил Иван.

– Не-а, этот не надрывается, этот словно вопль, голодный вопль. Ырка, по крайней мере, похоже на неё.

– Верно, господин, говорите! Ырка это несчастный! Митяй недавново, из-за жены изменившей ему, Варьки, глотку себе вспорол, баран эдакий! Топерь уж, как месяц целый, ходит он по ульце нашею, народ пугает да кровь пьёт. А быстрый-то какой, страх! Как ветер мчится, ток тень от него видать… – заговорила испуганная жена. Дети проснулись и ближе прислонились к печи со страху. Мать залезла к ним наверх, а хозяин все искал топор на крайний случай.

Тень промелькнула меж ними. Быстрый удар коротких, но очень острых, как бритва, когтей с металлическим скрипом прозвучал при соприкосновении с щитом Алеса. Иван замахнулся мечом и разрезал лишь пустой воздух пред собой.

– Металл не поможет, нужен огонь. – сказал запыхавшийся Алес и утер пот со лба.

Вокруг них ырка всё в тал и шептал: «Металл не поможет, металл не поможет…»

Звуки разносились то справа, то слева, иногда спереди, да почти со всех сторон, настолько он был быстр!

Иван дыхнул, из рта его пошёл холодный пар, появившийся при морозе.

– Поджечь сложнее, холод. – проговорил он, как можно тише. Ырка словно исчезла и успокоилась. Тишина ночи нагнетала собой.

Ведуны встали спина к спине, постоянно нервно оглядываясь по сторонам. При лунном свете можно было заметить лишь серый силуэт существа, мелькавшего тут и там.

– Есть мысль одна, – сказал Иван, вслушиваясь в слова, постоянно повторяющиеся знакомыми голосами. – нужно заманить его ближе, камнями его схвачу, а ты – поджигаю, сразу же!

– Подпустим ближе, станем уязвимыми, он убьёт кого-то из нас или сразу двоих порвет! – ответил озлобленно Алес, по новой закрывшись щитом от возникшего из ниоткуда удара.

«Как будто есть другой вариант!» – пронеслось в мыслях у Ивана. Он медленным шагом стал отходить от Алеса, держа меч наготове. Алес дёрнул его назад, но тот отмахнулся и снова пошёл вперёд.

С края тропы он вышел на центр, в этом месте луна освещала гораздо лучше. Из близ стоящего дерева у леса выглянуло существо с трупной кожей на теле, прогнившей в некоторых местах и глазами, словно как у кошки. Оно злобно отскочило от дерева, словно то ошпарило его огнём и устремило пронзающий взор на Ивана. Тот стоял неподвижно и не издавал звуков. Ырка закружил над ним, злобно метаясь и пытаясь заговорить ведуна.

Иван неожиданно выронил меч, чувствуя нарастающую боль в черепной коробке. Существо направилось было прокусить шею и наконец-то насытиться, но ему помешал подоспевший Алес. Последовал удар щита по твари, удар глухой, откинувший ырку в сторону, но не нанёсшей какого-либо физического урона. Существо чуть зашаталось в стороне, но мигом пришло в себя. Опомнившийся «лис» огородил всех их троих камнями так, что образовался надёжный куполообразный ящик.

Свет луны исчез, заменившись на темноту. Всё трое видели в темноте не так плохо, ведуны, конечно же, благодаря травам. Ырка нависла над Иваном, пытаясь снова заговорить его, забыв про второго ведуна из-за сильного голода. За спину «лиса» встал Алес, выпустив тяжёлый поток огня. он закрыл себя и Ивана выдвижным щитом на левой руке. Не смотря на это, огонь, все же чуть из касался.

Тварь визжала, как при смерти… Хотя, так и было. От каменных стен отскакивали звуковые волны, проклятия и разной черни, долбя по ушам ведунов. Наконец «холокост» был окончен и подгорелый кусок гнилого мяса лежал перед ведунами. Иван убрал камни назад в землю, оставив лишь на земле кучку вскопанной земли.

Луна все так же ярко светила. Они сели на край тропы, у которой лежали большие камни, подальше от вони жареной гнили и самого жара.

– Я вот все думаю… – Начал было Алес, утирая пот со лба. – Сколько мы ходим на всю гадость эту, сколько ран получаем, живы все равно остаёмся, почему ж не со всеми так? Мне вот, Федот из вашей школы все вспоминается, которого животрупы загрызли на пару с упырями и с утопленниками поделится не забыли…

– Знаешь, мы только что прикончили ырку, для меня так вообще, в первый раз убивать вот такое, более сильное! – Указал Иван на лежащий ком. – Я был на волосок от смерти, мы чуть не сгорели вместе с этой тварью, а потом чуть не задохнулись от вони! И в тот момент, когда нервы и силы кончились, ты предлагаешь обсудить это?

«Ты же сам полез вперёд!» – промелькнула мысль в голове Алеса.

– Почему бы и нет? – полушутя ответил он.

– Когда ж ты шутить научишься, словно как Саня? В дом пошли, устал я, как собака, вздремну до утра, а дальше как-нибудь само… – он показательно зевнул и уверенно пошёл внутрь.

– Ты и сам лучше не шутишь. Ну, как знаете, ворчливый осел, пойдёмте вздремнём. – крикнул Алес ему вслед.

Алес встал и вместе с Иваном отправился к двери. Мысленно про себя, он добавил: «Надо тему менять, опять как ошарашенный ходить будет и ворчать постоянно.»

На берёзовом столе, покрытым вязанной скатертью, стояли шесть деревянных тарелок, до краёв наполненный свежим куриным бульоном и вареною свеклою в центре, в большом блюде.

Алес проснулся, ему с непривычки от сна на скамье, свело шею. Немного поразмяв её, он направился прежде всего на улицу, дабы покормить коня своего.

Меркурий давно уж проснулся и громко заржал, увидев долгожданного хозяина. Рядом с забором лежало свежее сено для скота. Алес подхватил охапку и бросил животному. То принялось пережевывать свой завтрак.

Неподалёку текла река, до которой Алес и решил дойти.

Холодная вода громко журчала средь полуночной утренней тишины. Солнце ещё не встало, как и щебет птиц ещё не был пробуждение её лучами. Кругом стояла тишь, нарушаемая лишь шумом самой речки. Алес спустился пониже к этой реке.

Он почерпнул ладонями холодную воду и умыл лицо. Подняв глаза, он увидел большую крысу, плывущую по воде – андатру. Завидев ведуна, она быстро уплыла в сторону противоположного берега и скрылась в зарослях. Алес привстал от воды и чуть оглядел водную гладь. Ближе к берегу рос рогос, который нередко путали с камышом, в его зарослях громко квакали лягушки и маячили стрекозы.

Вдали уже за другой андатрой гнался недовольный чем-то бобр. Так же повсюду из водной глади прыгали неплохой величины окуни. «Поймать что-ль штучек шесть на обед.» – произнёс Алес вслух, как бы говоря сам с собой.

– А ты попробуй? – произнёс незнакомый, но довольно приятный и мелодичный ему голос с левой стороны.

Ведун обернулся на звук. Это была высокая обнаженная женщина, с длинными до самых ступней волосами, которые она неизменно расчесывала, сидя на берегу, а вернее на его камнях.

– Ну? И чего уставился? Ловить рыбу ж ты собирался, али как? – снова сказала неожиданная собеседница.

Алес невольно сглотнул.

– Я… я думал, что все ведьавы на войну собрались, в народе говорят, что нет больше, ведьав-то в водах. – начал удивлённо Алес, глядя на неё.

– Кто говорит, аль не говорит, слухи они такие… Нету мне выхода с речки этой, как река эта – Нуя, впадает в озеро, в селение Кулясово Мокшалее, Сулеменсхого беляка, Верхпьянского стана, так там лаз уж такой-такой узкий, да такой, что и снизу не проплыть мне, и по верху не перепрыгнуть. Сестры мои уж ушли, да и повоевать успели, а я все вот, здесь томлюсь… Ну, хоть людям пригожуся. – говорила она, закончив расчесывать волосы и отложив гребень.

Алес посмотрел на неё, пытаясь понять, что ей именно от него понадобилось, но в голову верных мыслей не шло.

– А ты чего, сам-то не с колдунами воюешь? Ведун вроде, сам соколиный, с Руси. Дезертир что ли? – не отставала она.

– Впервые вижу ведьаву, так сильно ведуном интересующуюся. Не дезертир я, подмогу я собираю, как можно больше. А тебе это зачем?

– Да я так… Интересуюсь просто. Одиноко, знаешь ли с одной рыбой возиться, поговорить даже не с кем… Тоска съедает…

Ведун только вздохнул в ответ, сложа руки на груди.

– Ладно, идти уж мне надо, дно мутится что-то. Ах да, ты ж рыбы хотел, вот – лови!

Под ноги Алеса упало несколько крупных рыбин. Под одной из них, лежал серебряный гребень.

– А это на память, чтоб не забывал. – ответила она и юркнула под воду, где будто растворилась.

Алес закинул серебристый гребень в свою сумку, а рыбу взял в руки. Хоть и удалось до нести её до избы, но с трудом, она все наровилась выскочить из его рук.

К тому моменту уж совсем рассвело.

И создал Бог двух людей по подобию своему, мужчину и женщину, Адама и Лилит… (Из забытых очерков в Христианской(Греческой) Библии.)

Куриный суп все ещё стоял на столе, вокруг которого с визгом носились дети. Отец строго глянул на них и те мигом успокоились. В дом вошёл Иван, неся в руках оторванную голову ночницы.

– Дело сделано. – довольно произнёс он и всунул трофей в руки главы семейства.

Мужик невольно отпрянул, смотря на такую гадость, а затем кинул небольшую сумму ведуну и удалился, прихватил с собой детей подальше. Ведуны остались одни.

– Тебе ырки мало? – спросил Алес, садясь рядом на скамью.

– За-то дали много, ели поймал тварь, уходить уж собиралась.

– Меня что не разбудил? Всё легче было бы. – стараясь наладить контакт, говорил Алес.

– Не ссы, поделюсь, держи вот. – ответил Иван и кинул четыре златника Алесу, словно в знак того, что обиду ни на что не держит.

Тот молча положил их в сумку, не став возникать и перечить.

– Скоро уезжаешь? – спросил он у Ивана.

– Думаю, к полудню, с хозяевами распрощаться надобно, чутка ещё доплатить назад, а где случаем они?

– Рыбу чистят. – довольно ответил Алес, показывая на трех здоровых окуней и одну щуку, что лежали в корыте рядом с печью.

– Когда ж ты все успеваешь. – со вздохом сказал Иван, почесывая затылок.

– Я бы тот же вопрос тебе задал.

Суп был съеден и все уже стали расходиться по делам своим.

– Скажите, хозяюшка, Ратибор здесь ли проживает? – начал аккуратно ведун.

– Ох господин ведун, спаситель наш, живёт здесь птичник эдакий, так и зовут, как вы гласили, Ратибором. На людях не показывается, все в лес ходит иль в избе сидит, а из лесу-то, из лесу, к старому отшельнику скачет, да с птицами возращается всё, чудными, яки не виданных глазу здешнему. Говорят, сегодня поутру вернулся он в дом свой. Жена Митькина-то, к нему и ушла как раз, тот и убился, бедный, тьфу-тьфу. – поплевалась она в ответ, напряжённо тараторя.

– Всё интересней и интересней… – тихо сказал Иван.

– Благодарствую хозяюшка, за потчевание, за угощенья, пора нам в путь далёкий. – ведуны встали из-за стола, поклонились и вышли на улицу, а Иван отдал ещё несколько златников им перед уходом.

– И снова прощаемся. – с улыбкой на лице, сказал Алес.

– Надеюсь не в последний раз. – поддерживая момент, ответил Иван.

– До встречи, да несёт ветер свободу!

– Да несёт природа жизнь!

Конь Ивана повернул в сторону Русских земель и растворился за горизонтом.

Алес постучал в обтесанную берёзовую дверь. Из проёма выглянул мужик лет сорока пяти с худым телосложение и лысиной на голове и с явным недовольством в голосе произнес:

– Чаво те надо? Если я должен тебе, то денег пока нет! Успею ещё, отдам, если не отдам – то нож все поправит! – сказал он, пошатываясь в проёме.

– И тебе доброго здравия! Будешь выделываться, башку то я тебе вправлю, никакой нож не поможет. – неожиданно злобно для себя ответил Алес.

– Ты ся кем возомнил, бродяга?! – от него явно несло спиртным, с которым он уже перебрал.

Мужик замахнулся на ведуна, так и не затронув его, тут же получил по щеке. Словно ошарашенный, он попятился назад, так и наровясь упасть. Ведун шагнул в дом, следуя за отступающим. Тот снова накинулся на Алеса, но ведун отскочил в сторону и мужик всем своим телом влетел в дубовую стену. Он лежал пластом без сознания.

Домосед сидел привязанный верёвками к стулу. Тело его затекло от узлов на руках и ногах. Рот так же обвязывался старой верёвкой. Рядом с ним во стол был воткнут заточенный недавно кинжал. Мужик судорожно осматривался вокруг. Повсюду уже было темно, лишь малюсенькая свеча освещала некоторое пространство. Пленник издал короткое мычание, не столь тихое, чтобы не услышать, но и не очень громкое.

Из неосвещаемого участка дома показался ведун с чуть заспанными глазами. Он потёр их и сел рядом с пленным. Тот мычал пытаясь что-то сказать, но совсем уж безуспешно. Ведун подошёл поближе к нему и развязал узел, закрывающий рот. Мужик сплюнул на пол и произнёс:

– Ну и хера от меня надо? – все так же резко и хрипло произнёс он.

Ведун ответил, немного выждав паузу и собираясь с мыслями после небольшого отдыха:

– Я тебе вот что скажу, пить бросай, это раз. Во вторых, я в добренького с тобой не намерен играться, ты сам полез. – Проговорил Алес, вставая с корточек и вытаскивая кинжал из стола. – Вот тебе выбор, отвечай прямо и только правду, либо… – он указательно повертел лезвием.

– Ты вообще чаво мне тута несёшь? Шайтан тея попутал али? Освободи меня, пока я тебя не порезал по кускам да на скотный двор не отправил! – все ещё в похмелье орал тот.

Мужик отхватил удар кулаком по лбу. На том месте кожа порвалась и потекла небольшая капля крови.

– Много повторять не придётся… – сказал Алес, снова садясь на корточки перед ним.

Пленный набрал слюны и совершил резкий плевок в лицо ведуна. Тот утерся и вроде бы застыл на мгновение, будто решая дальнейшую его судьбу.

Ведун произнёс заклятие, держа руку над кинжалом, который в тоже время стал накаляться до красноты. В ногу вошло накаленное лезвие и послышался громктй крик боли. Алес выдернул кровавое лезвие из икры ноги.

– Много повторять не придётся! – все злее произносил ведун.

– Ладно! Ладно! Ладно! Скажу, все что спросишь – отвечу. Только не втыкай мне более…

Ведун вздохнул и начал:

– Как тебя величают?

– Ратибор Мокшалей, торговец я местный, птицы разные, невиданные, приобрести не желаете?

– Сейчас дошутишься! – навис над ним ведун.

– Понял я, понял… – снова залепетал тот.

– Каких птиц продаёшь и берёшь их откуда!?

– Птиц-то? Птиц я ловлю всяких: яксяргат, грац, папъугэй, соколики якие…

– Соколики, соколики… пап… чего?

– Как чего, папъугэй – птичка такая, дивная птичка.

– Ясно, откуда соколов достаёшь? Как ловишь?

– Помогают мне, ялгатне всякие, знакомые… – скованно ответил пленник, смущённо опустив глаза.

– Друзья? Ялгатне значит, ну и кто ж твои эти ялгатне?

– Да разные, господин ведун…

Снизу послышался голос, а затем и странный грохот:

– Zeit zu gehen, General, die Russen werden es merken!

Алес строго посмотрел на пленника, тот скукожился и головой указал на спуск вниз.

Ведун сбежал по ступеням и оказался в кладовой. Средь всего добра, по типу сундуков со старой одеждой, лаптями и предметами быта, стоял в центре очередной портал, по главной сути, уже надоевший до смерти Алесу своей «тайной.» Чья-то рука ускользнула туда в последний момент. В мгновение ока этот портал взорвался, рассыпавшись искрами и оглушая Алеса. Его откинуло в стену и не хило так оглушило.

Очнулся ведун от непонятного шума сверху. Голова гудела, как в тот раз, на берегу Саранки. Хотя тогда его спасла травница… Травница… Чуть опомнившись, Алес встал на ноги.

Когда он начал взбираться по лестнице, то услышал полу ухающий, полу шипящий голос. Символ на шее его сильно пульсировал и издавал яркое свечение.

– Развяжи, развяжи меня быстрее, пока этот не пришёл! – кричал пленный наверху.

Послышался звук порванных щелканья клюва и рвущихся веревок.

– Найди ведуна и убей! – приказал кому-то Ратибор.

Существо одобрительно прокричало и вылетело в открытую дверь. Алес быстро подошёл к стоящему спиной Ратибор у, который разминал связанные кости рук, и схватил его за шею, прикрыв рот рукой. Тот попытался вырваться, в ответ ведун сжал ещё сильнее. Хозяин дома перестал сопротивляться и поднял медленно руки. Чуть Алес хотел убавить хват, как рука Ратибора схватила нож и попытался прорезать бок ведуну. Алес успел подставить свою руку, тем самым схватив нападающего за запястье и извернулся, полоснув своим кинжалом по поясу бывшего пленного. Ратибору отшатнулся, смотря на свой свёрток выпавших кишок. Силы из него уходили, но что был остаток, он вскрикнул:

– Куйгорож! Ко мне!!!

В дом вылетело существо чуть меньше собаки. Оно сверкнуло своими совиными глазищами на ведуна, громко зашипев и заухая, как филин. Змеиный хвост угрожающе изогнулся, а из клюва его торчали змеиные клыки. На этом представление не окончилось.

Куйгорож становился все больше и больше, страшнее и страшнее. Перья совиные, как металлом покрыты были, когти раза в три длиннее стали, клыки змеиные кислотою плеваться начали. «Но почему я его вижу, этого достоин ведь лишь хозяин? Да и в книгах ничего не было о таких видах, неужто новый, вернее опять… новый…» – раздумывая Алес, доставая меч из ножен за его спиной.

Куйгорож извергнул рев, глядя на уже мёртвого хозяина. Он воспарил над землёю, взмахивая гигантскими крыльями. Стены и потолок дома разлетелись по разные стороны. Алес удивился тому, как за несколько мгновений они очутились на улице в саму полночь. К тому времени, Куйгорож был словно здоровый медведь, даже больше, такой же злобный и голодный. Мощными взмахами своих крыльев, он покрыл ведуна и себя густым облаком пыли.

Глаза эта пыль неприятно жрала и ушные отверстия словно забивались ею. Ведун достал из сумки, что висела на поясе, небольшой пузырёчек с темно-фиолетовой жидкостью и залпом выпил. Вены его в тот же миг приобрели такой же цвет, а в голову ударил поток резкий адреналина. Глаза поменяли форму зрачка на соколиную.

Куйгорож воспарил ещё выше и разгоняясь, полоснул по ведуну своим когтем. Алес успел выставить щит, который чуть не вылетел с его рук от взмаха крыла. «Так его мне ни за что не поймать, нужна пентаграмма.» – подумал ведун, прорубая в ответ серебряной частью меча по лапам нечисти. Куйгорож вскрикнул по звериному от обжигающей боли серебра. «Змеиный филин» резко повернулся и придавил Алеса всей массой своего тела. Из ядовитого клюва выплеснулся поток кислоты.

В очередной раз щит спас жизнь ведуну, который им закрылся. Поток так и продолжал струится, капли отскакивающие от щита, больно обжигали кожу на шее. В сумке ведуна было немного схоронено соли, кое как, он дотянулся до неё и запустил вместе с магией ветра в голову Куйгорожу. Пернатое быстро отскочил, и как обезумевшее начало смахивать со своей пернатой головы едкую смесь, попутно размахивая змеиным хвостом пред собою, дабы не подпустить ведуна к себе поближе.

Ведун начал проговаривать заклятие на латыни, стоя перед ослепленным врагом. Пот тёк с него градом, а кожа на шее так и болела, так и зудила. Куйгорож начал неистово дёргаться и шататься в разные стороны, одновременно пытаясь взлететь. Силы уже покидали его. Он снова воспарил и попытался нанести удар когтями, но безуспешно. Ещё один мощный поток ветра сбил его наземь, от заклинания Куйгорож уже оправиться не мог.

– Готов служить новому хозяину! – прокричал страшным голосом Куйгорож, смиренно сел и склонил голову в знак покорности.

Обессиленный Алес перестал зачитывать старое заклятие, вытер лезвие меча о лежащую тряпку, бывшую одёжу Ратибора. Он подошёл поближе к существу, все размышляя: «Вот бы так с Призраками Хлада работало, но нет же…» Куйгорож умоляюще поднял голову, глядя ведуну в глаза.