Текст книги "Битва за Академию Сокола (СИ)"

Автор книги: Денис Ключагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

К Алесу подлетел его отец, грустно взглянув на него и произнес: «Настырный, весь в меня…» Ведун лишь молча протянул ему его маску, которую тот снова надел, но глаза были уже не столь устрашающими, холодными и белыми, они светились приятным, переменным сине-жёлтым светом.

Путимир взглянул на меч Алеса и огорченно заметил, что не узнал изначально Меч Основателя Академии Сокола, что могло усугубить ситуацию не в их пользу. Он коснулся плеча своего сына и они оказались перед открытым порталом в будущее, наверху которого мерцал Камень Света. Движением двух рук, он захлопнул портал. Сзади них костяной дракон подцепил своими лапищами те стреляющие взрывами «бревна с двумя бочками на железных колесиках и ленте,» «бревно» ещё раз выстрелил о по нему, но безуспешно. Дракон поднял технику в воздух, унося её повыше. Люк в верхней бочке отодвинулся в сторону и оттуда по очерёдности выпрыгнул воины, расправил крылатые костюмы. Двоих из четырёх съели «небесные куры» из железа, повыплевывав остатки металлических шлемов и «кольчуги.»

Путимир закрыл свои глаза и выставив руки к верху, медленно стал вытаскивать Камень Света из верхушки портала. Спустя время, когда камень медленно двигался в направлении Алеса, сзади них, средь грохота битвы, послышались выкрики двух колдунов, что были на собрании с отцом и Гавелом.

Они шли уверенно и жёстко вперёд, разрывая врагов, крича на предавшего их Путимира. Алес снял с правой части своего пояса свое «шенбяо» и распрямив лезвие заклятием, метнул его в колдуна, держа один конец верёвки, растягивающийся в руке. Колдун закрылся магическим слоем в виде прозрачного щита. Его тело застыло, глядя на вошедшее лезвие ему под ребра, которое своей же магией совладало с магическим щитом. Другой колдун тут же подхватился и достал свою укороченную трость с рунами и лезвием в основании.

Средь толпы, что была позади него, вышел Гавел с мечом одного из «лисов» и ножом на поясе.

– Ну как же так, Путимир? Неужели не хочется пожить ещё немного? – зловеще, но ещё дружелюбно спросил глава колдунов.

– Когда я узнал, что вы хотите убить моего сына, единственного, хотя вы и обещали… Мне лучше умереть здесь и сейчас, чем знать, что он будет мёртв по моей вине!

– Ну, ты не спеши, планы же могут поменяться, он может вместе с тобою и женою твоей уйти целым и невредимым! Создать новую, высшую жизнь! Восстановить Великий Род, хотя в прочем ты и сам знаешь…

– О чем это он? – встрял в разговор Алес.

– О, так он ещё не знает? Хотя, когда бы это ему… если его папочка бросил его наедине с матерью, ища себе спасение…

– Я искал лучший выход для всех, мне нужно было сохранить жизнь не только себе, но и им, да в принципе и всему народу!

– Героя из себя ты не строй, ведь ты струсил, ты сбежал! Знаешь, но у всех есть второй шанс, одумайся и будете жить вместе, целыми и невредимыми все свои века.

«И для этого он нас бросил… А что ещё там за род..?» – раздумывал Алес, слушая нежданный диалог, совершенно взглянув на отца с другой стороны.

Краем глаза он заметил показавшегося из бойни Тюштю с топором наготове. Он влетел в командира, толкнув собой и мощным взмахом раскроил колдуну череп. Прозрачная волна пошла в сторону богатыря, запущенная Гавелом, и он отлетел на несколько метров назад.

Путимир и Гавел сошлись друг с другом, скача и уворачиваясь от ударов, словно были и не колдунами вовсе.

Алес был рядом с отцом, помогая в этой схватке, ведь ему нужны были ответы на многие вопросы… Своим мечом Гавел рассек щеку ведуну, но пропустил удар от Путимира, получив укол от посоха себе в правое ребро. Он отпятился назад под натиском ведуна и предавшего их колдуна. Из-за пояса своего Гавел выхватил какой-то розовый порошок и кинул себе под ноги. Оставив лишь лёгкую розовую дымку средь серого тумана, он очутился за их спинами. Никто не ждал этого, но чутье Алеса моментально подсказал это ему. Ведун кинулся с уже раскрытым щитом в сторону отца, но успел лишь задеть вошедшее лезвие меча. Оно дрогнуло от соприкосновения с щитом и лишь сделало рану смертельной. Он не успел…

Кафтан был пробит мечом и из него хлестала кровь. Путимир упал на колени, из рта его лилась тёмная кровь. Гавел, видя свою частичную победу выкрикнул: «Sieg Heil!» Что было сил, Алес пнул главу колдунов своим сапогом так, что сломав что-то в его ребре. Неистовым взмахом меча, ведун перерубил голову ещё не упавшему телу и в ярости воткнул лезвие своего меча ещё раз в него. Гавел был бесспорно мёртв…

Среди крика воинов, звука металла и стонов можно было услышать крик печали и отчаяния, злобы и ненависти. Крик, что издавали души…

Алес взял Камень Света и тот словно уже зная, вошёл в пространство на мече, где горел необычный, черно-красный глаз сокола. Где-то в вышине послышался крик Финиста, который словно пробудил меч. Края его и руна с надписями засияли золотым светом и словно подали ведуну сил. Над Финистом раздался чистый, небесный рев откуда-то высоко над облаками. Костяной дракон замер в небе и прислушался. Из-за тёмных туч прорубился просвет, из которого светило лучезарное солнце, светило светило ровно в ведуна, стоящего со своим мечом и камнем в нем. Алрекр, смотря издалека на это, злостно дыхнул оледенелым воздухом.

Просвет на мгновение закрылся гигантской тенью. Из него появился небесный дракон, чья красота поражала. Вместо огнедышащей пасти у него был птичий золотой птичий клюв. На морде не было чешуи, а вместо неё было белое и пушистое оперение, развивающееся на ветру. Чешуйки крыльев, лап и туловища имели белый, полупрозрачный цвет с оттенком золотистого. Раздался оглушительный рев, в результате которого, Финист обратился в точно такого же дракона, но чуть поменьше.

Началась воздушная погоня. Костяной дракон тщетно пытался скрыться средь чёрных туч, а затем был рассеян мощными порывами нагоняемого небесными драконами ветра. Лишь пыль костей его разлетелись по небу, плавно опускаясь вниз на армию скелетов… Те на миг замерли, устремив свои взоры на летящий с неба пепел…

Алес уверенно шёл вперёд, кромсая тварей на кусочки и получая раны, которые почти мгновенно заживали на нем, оставляя лишь малейшие шрамы.

Из-за лесной полосы показался огромный отряд Рюрика с рыкарями-волкодлаками. Сбоку царя скакала рыжеволосая лучница привлекательной внешности, что было удивлением на то время, а с другого же края ехал Иван на своём молодом коне. Взоры всей армии устремились на парящих в небе драконов и необычайных воинов из будущего.

Армия колдунов со своими тварями и захваченными людьми отступала вместе с Призраками Хлада Смерти и пораженными солдатами из будущего в серых формах, что были с чёрными крестами на своём снаряжении. Портал их захлопнулся, а ушла только их малая часть, остальная была вмиг окружена воинами в красном обличии.

Ведуны, магики и крестьяне-добровольцы шумно ликовали, добивая малые остатки колдунов. Меж тем Финист постепенно возвращался в свое обличье, а небесный дракон изверг луч, забирающий Камень Тьмы.

Стрела, что была запущена Алрекром, сбила камень из лап дракона, который и подхватил затем глава Хлада Смерти, открыв портал и уходя с остатками своей армии в холодную пургу ночи.

Камень Света меж тем, как намагниченный вернулся на свое место, снова распахнув округлый портал. Воины будущего гордо и победно уходили, напевая победную песню, что была ещё неизвестна «Священная война.» С собой они схватили несколько десятков пленных и умер военных товарищей…

Небесный дракон, злобно рыкнув последний раз, скрылся средь ушедших облаков к самому последнему лучу солнца.

Туман стал уходить, открылся чудовищный вид той бойни. Повсюду была кровь вперемешку с органами и частями тел, повсюду пахло грязью и металлическим запахом самой крови.

Купол над академией рухнул и колдуны с магичками спустились вниз, отряды «лисов» следом сошли с холмов и башен академии. Меж ними бежал и потерявшийся недавно Арес.

Лона подошла к Алесу, обняв за плечо.

– Мне помог отец… – тихо проговорил он и указал на лежащее рядом тело с гигантским красным пятном на одежде. Лона сквозь слезы подошла к нему поближе и опустилась рядом на колени…

Когда большой костёр был собран, над ним закружил едкий для глаз и носа дым. Дым полный слез и печали для многих. На костре этом лежал и глава академии – Арон, глава барсучьей школы – Братислав, множество друзей и родственников участников битвы, и отец Алеса, только что найденный за много лет и так быстро утерянный… Княжеская дружина помогала с остатками сжигания и уборки.

Алес стоял рядом со всеми в кругу и смотрел на кострище. Толпа тихо пела погребальную песнь, на которую слетелась ещё одна пересмешница. Сзади к Алесу подошёл Тюштя, попутно погладив его сокола по крыльям, что сидел на его плече.

– Мои дела здесь окончены и долг свой я выплатил. – тихо произнес он своим басистым голосом.

– Собираешься уходить? – спросил его Алес.

– Можно сказать и так… Не люблю я торжеств таких, да и так уж пора. Вот держи, чтоб на память что было. – он протянул Алесу свой медный рог – тораму.

Ведун положил его к себе в сумку, спросив на последок:

– А куда путь держать будешь?

– На Волгу-реку, перейду с западного берега на правый, там и жить останусь…

Они обнялись на последок и Тюштя навсегда удалился от академии.

С неба посыпал первый и на удивление мягкий снег, шипящий средь огня и углей…

Повсюду было множество раненых, между которых снова забегали целители и травницы. Алес отвёл взгляд от них и глянул на Ивана, стоящего рядом с князем Рюриком и какой-то рыжей девицей, что его достаточно удивило, ведь таких, как она, немилосердно сжигали или не признавали в самые скудные общества. Иван заметил его взгляд и указал, что всё скоро будет.

Глава 10. Пир и яд

«Невозможно исправить

То, что сделал титан

С парнишкой, в котором

Ты себя вдруг узнала,

Нож был твой, но

Того титана рука

На коже его слово

«Смерть» вырезала.»

«Life is Strange: True Colors» – Алекс Чэнь.

Столы академии ломились от всевозможной дичи, вина, яств. Алкоголь в крови помогал кому-то загасить горе, а кого-то развеселить до потери ума, но это из людей и магиков. Ведуны могли пить долго и безвредно, но тоже имели свои пределы. Меж тем Рюрик и его подопечная особо не распивали вина, а лишь ели понемногу. Рядом с той лучницей сидел Иван и как-то странно и неестественно себя вёл, даже слишком ухоженно и «идеально.» Алес лишь усмехнулся при виде своего братца, сразу смекнув что к чему и не стал больше отвлекать его от «дел.»

Князь встал с места своего и начал провозглашать своё слово пред всеми. Ведун не слушал его, так как прекрасно знал, о чем будет эта речь речь. Он опять чуть призадумался, разглядывая съеденную уху и косточки от куропатки.

Нежданно с обеих боков его кто-то толкнул, пытаясь растормошить. Его мать и учитель Марвик, возвращали его в чувство и глазами указали на стоящего пред всеми князя. Алес встал и чуть неуверенно побрел в его сторону, замечая взгляды всех присутствующих, начиная от крестьян и целителей, заканчивая рыкарями-волкодлаками и княжеский дружиной вместе с Иваном и его «союзницей.» В его голове зазвучал голос Сергия: «Он говорил о присяге и чести, стань пред ним на правое колено, над остальным догадаешься сам.» «Спасибо.» – сказал лишь Алес в ответ, стараясь избавиться от нахлынувших печальных мыслей.

Он последовал дальше поувереннее. Наконец, подойдя достаточно близко к князю, ведун предстал под «пьедесталом,» состоявшим из небольшой ораторской сцены в общем зале собраний академии. Он приклонил правое колено, а затем склонил и голову, замерев на месте. На секунду ему показалось, что пред ним стоит не князь с Руси, а Алрекр собственного вида, в тех же столь устрашающих одеждах, шипастых костях и чёрной короной из слоновой кости на своём черепе, украшенной темно-красными рубинами. Но ему всего лишь показалось. Князь протянул чуть вперёд руки, ладонями вверх, и громко ораторским голосом стал произносить:

– Алес, сын Путимира и Лоны, сыгравший незаменимую роль в битве, решающей исход всего времени, избавляя Русь от дальнейшего её захвата Призраками и взбунтовавшимися колдунами, нарекаю я тебя почётным гостем во дворце моем, что будет судим вечно указ мой, в деревне и поселении любом. Так же, наречен будешь ты «Правды Освободителем» иль «Ветра мастером,» согласен ли ты принять столь важный титул, ведун, дабы унаследовать эту честь великую с известией на все земли Русские?

Алес понимал, что князьям лучше не перечить, да и неловко было бы сказать такое пред столь огромную толпою. Как бы все это он не любил, ему все же пришлось:

– Согласен я, великий государь. Благослови вас Боги, за столь трепетные речи в мой адрес, но позвольте, таких почестей заслужил здесь каждый!

Толпа одобрительно и радостно крикнула(видимо уже от пьянства) и продолжила свое веселье.

Князь спустился пониже к Алесу, положил руку на плечо и одобрительно кивнул в ответ. Торжество продолжалось, к нему тот час присоединилась еще часть раненных и лекарей.

Ведун вернулся на свое место. Только он собирался налить ещё себе в бокал, как сзади его кто-то схватил за плечо. Повернув голову он увидел Ареса, стоящего улыбчиво над ним. Он махнул ладонью в сторону, обнял одной рукой по-дружески за шею и они направились меж столов куда-то ближе к бюсту. Вокруг них всё танцевали и горланили песни опьяневшие, где-то, по углам играли гусли, а в какой-то из частей комнат сами гусляры рассказывали различные былины. Всё вокруг торжествовало и упаивалось после тяжкого столкновения, принесшего немало горя.

Они последовали почти к самому «пьедесталу,» попутно что-то обсуждая.

– Я вот, что думаю, – начал Арес. – Алрекр ушёл, и неизвестно чем это для нас обернётся, война не окончена. – рассуждал он.

– Ты думаешь, он так быстро восстановит все свои силы и решиться снова напасть, но уже по-тихому?

– Вот уж не знаю на сколько быстро, но то, что отомстить он захочет, это факт. – ответил Арес, почерпнув мёду из фляги.

Они чуть ещё прошлись обсуждая все про все. Наконец тема дошла до личностей:

– Тебе отца то своего жаль, ну судя по твоему то виду? Лично мне – нисколько. Ну вот сам подумай, он бросил тебя и твою мать одних, и ты думаешь, что вам было легко?

– Ну, подожди. Во-первых – мой отец хотел спасти нас, хоть и своеобразным способом, дважды, второй, когда столкнул меня реку… Во-вторых – я не видел его очень долго, даже и не знал, что и говорить ему, когда узнал правду, не знал, какие эмоции тогда меня охватывают. Если понять сложно, то поставь свою маленькую сестрицу, которая одна с тёткой твоей живёт, ты ведь тоже мало её видишь, да и она тебя подавно, но ты же на все ради неё готов…

– Ансё? Странный пример конечно… Но я тебя понял… Как представлю, что она умирает в холоде, мечом сраженная, аж дрожь бьёт. – Он выждал паузу, а затем продолжил. – Тебе не кажется, что у них есть что-то, что разломит нас? Мне вот кажется или было слишком уж просто вот так взять и уйти? Да, преимущество было на нашей стороне, но он магистр Алрекр не просто так, как думаешь?

– Ты предлагаешь нам принять их сторону? – удивлённо спросил его Алес.

– Называй это как хочешь, но я спрашиваю именно тебя, твоё мнение, ну так что? – спросил повторно он, испивая из кружки.

– Тебе бы перестать пить, видимо ДНК повлияло на тебя не до конца, пьянеешь быстро…

– Что… ты… решил? – спросил его снова Арес, громко икнув.

– Ответ очевиден, я своих не предам!

– Я в тебе не сомневался! Ах-ах-а, вот он, мой Алес. Но я тебе так скажу, – сказал Арес, положив пойло на стол. – рейх ещё восторжествует и нация будет жить, Алрекр и Гавел сильнее чем кажутся!

– Что? – не поняв ни слова от него, спросил Алес.

Всё произошло словно стремительно, Алес лишь смог расслышать из уст своего друга: «Прости, все ради сестры. Ради другого будущего!!!»

Рука, обнимавшая его дружески за шею дёрнулась, развернул Алеса спиной. Его шею и тело начало сильно бить. Бить остро и больно, обжигающе. Удар за ударом и потемненность в глазах. Алес видел лишь пред собой взбудораженную толпу, летящие яства, бегущие на встречу ему знакомые и кинжал, смазанный непонятным веществом, брызги алой крови, летящие из проделанных в теле дыр.

Глаза все темнели. Алес упал на дощатый пол, ударившись головой, под ним моментально растеклось красное пятно. Последние моменты были словно в тумане, он видел, как лучшего его друга, окружали со всех сторон. Видел присевшего пред ним Ивана и свою мать, круживших рядом Сергия с Олё. Средь них он увидел и знакомую ему до мозга костей травницу… что-то прокричавшую и сунувшею ему под нос траву с резким запахом. Его словно отдернуло назад. Он чуть осмотрел я вокруг, поморгав, восстанавливая зрение, но тут же по его телу снова прошлась жгучая боль и ведун двигался осторожнее. Глянув чуть наискось, Алес увидел своего бывшего друга с прорезанным горлом собственноручно тем же самым кинжалом, что был заколот сам.

Колдуны образовали круг, излучавший из ладоней своих яркий, ослепительный свет. Сквозь слезы в нем стояла Лона, глядя на сына. В центре лежал он, а над ним все хлопотала травница, приговаривая: «Ну уж второй раз я тебе помереть не дам, не для этого тебя спасала тогда!»

Кровь так и хлестала из него, ни магия, ни травы никак не могли остановить.

– Трупный яд! – крикнул Александр, осматривая вытащенный кинжал.

Лона громко всхлипнула. Колдуны все не распускали круг. Наконец травница опустила окровавленные руки и покраснела, устало произнеся: «Я перепробовала всё что знаю…» В глаза ведуна снова стало темнеть.

Это был не сон…

Колдовской круг света угас. По полу растекалось ещё больше крови. Алес медленно потянулся рукой к своей сумке, секунду покопошившись, он достал оттуда Белую Розу. Она до сих пор не увяла, а волокна её были пропитаны все той же кровью, делавшую эту розу уникальной. Он медленно протянул её сидящей рядом Софье. Та взяла её, удивлённо глянув на цветок. Губы ведуна расплылись в легкой предсмертной улыбке.

– Я… – начал Алес, но прервался на время из-за подступившей крови во рту. – Я… тебя… лю…

Взгляд его застыл мертвецким сном, глядя прямо в глаза Софье. Та сжала розу, а глаза её чуть промокли. Торжество на миг прекратилось, все смотрели на недавнего героя и его друга, на круг колдунов, родственников и приближенных, на травнице с цветком в руках…

Ведун умер, умер от руки друга, друга, которому он бы доверил свою жизнь, свою душу, умер, глядя на ту, которую любил…

И я пытаюсь приподняться, Хочу в глаза ей поглядеть, Взглянуть в глаза и разрыдаться, И никогда не умереть, никогда не умереть.

«Судно» (Борис Рижий) – Молчат Дома.

«Нельзя заплатить за то, что не имеет цены.

Некоторые утверждают, будто каждая, абсолютно каждая вещь в мире имеет свою цену.

Это неправда. Есть вещи, у которых нет цены, они бесценны.

Их проще всего узнать: стоит только их потерять,

и всё – они уже потеряны навсегда.»

Анджей Сапковский – «Ведьмак.»

Глава 11. Загробный мир

Иван вошёл в комнату. Вещи Алеса были разложены ровно и по местам. От него пахло терпим дымом от костра, горевшего повторно в эту ночь. Лона возилась с остатками этих вещей, постоянно утирая слезы с глаз. Иван подошёл и взглянул на снаряжение своего брата, лежавшее на кровати. Затем перевёл взгляд на Лону и тихо произнес: «Надо хотя бы попытаться.»

Лона отрицательно покачала головой и снова залилась слезами. Он вышел из комнаты, тихо закрыв дверь. На лестнице, что шла петлёю вниз, сидела Софья, разглядывая Белую Розу в своих руках.

– В ней его кровь, это больше чем просто цветок. – сказал он, проходя мимо неё.

– Ваше благородие, разрешите отъехать, есть шанс на спасенье брата моего…

– Шанс опасный, с тобой поедет она, – Указал князь на рыжеволосую лучницу, смотрящую в окно. – но при условии, что обязываешься воротиться живыми, коль не исполнишь порученье, с того света тебя достану, да повторно казнить велю!

– Как скажете, государь великий, но не хочу я смерти лишней, пусть она с вами остаётся, и вам надёжней, и мне спокойней… – ответил Иван, глядя на неё.

– Ладно уж, иди в путь, да благословят тебя Боги!

Ведун встал и с грустным выражением лица покинул стены академии, нещадно ему надоевшей.

Настало утро, затем и день прошёл, потом уж и другая ночь подоспела. Иван вышел на задний двор академии, сняв свою недавнюю маску и став чуть угрюмым и ворчливым, как и было прежде, при любых мыслях об Алесе. Он нервно мял мешок с золой у себя в руках. Ведун преодолел обпивающихся мужиков и «барсуков,» все горланивших песни о погибших товарищах.

Иван отошёл чуть подальше, ближе к тому озеру, у которого стоял когда-то Алес. Он прорыл не глубокую яму и высыпал из мешка всю золу, что была в нем. Прикрыв яму той же землёй, ещё сырой от снега и сильного тумана, что был два дня тому назад. Он сел рядом с тем местом и словно погрузился в литургический сон.

Кошмары его нежданно одолели. Повсюду было полно мертвых, замерзших тел, составляющих лабиринт из самих же себя. При любом касании они взрывались, разбрызгивая кровавые ошметки в разные стороны. Тёмный лабиринт так и петля. Средь тел можно было заметить чёрные кости и посохи, торчащие из стен, преграждая ему путь. Постоянно то с одной стороны, то с другой слышались крики, разбивающиеся о тишину холодных стен. За каждым поворотом, словно тень, летел сокол, словно манивший Ивана вперёд.

Спустя время блужданий, от которых тело дрожало от страха и холода, он вышел на длинную прямую часть этого сооружения. Птица, летевшая по нему, села на тёмный, как тень, силуэт Алеса, со светящегося ярко-синими глазами и такой же меткой на шее. Символ лисьей морды тоже горел у Ивана, но уже ярко-оранжевым цветом. Силуэт ведуна протянул руку вперёд, произнеся: «Пойдём, Иван, брат мой, на вечный упокой…»

Лабиринт позади Алеса стал разрушаться, упадая в белое никуда. За спиной его, предстали множество «людей,» лишь часть из которых смог узнать Иван, средь них был Нишке, Чипаз, Пурьгине-паз и множество других. Ещё некоторых он смог узнать по рассказам Алеса, там был Перун, Белобог, Чернобог. Их силуэты изучали чуть лёгкий свет, рассеявшийся в пустоте. Меж тем, лабиринт все разрушался, а Алес стоял на воздухе, как ни в чем не бывало. Наконец пол рухнул под Иваном и он очнулся с шумным дыханием на холоде.

Пред ним стояла непонятная вещь: из того места, где была зола посыпана, выросло дерево, как Иваном и задумывались, но не все было идеально. Дерево было необычным, часть его была из берёзы, часть из дуба, часть из липы, клёна, сакуры и множества различных видов других деревьев, которых Иван и знать не знал.

Всё ещё была ночь. Иван глянул в окно академии, на князя, на его подопечную, на людей и ведунов, что там возились, взглянул так, будто в последний раз, хоть он и надеялся вернуться «оттуда» не в одиночку.

На небе сверкал млечный путь, что было редкостью для начала зимы в то время. Звезды мигали поочерёдности, сменяясь то тут, то там.

Ветки дерева затрещали под весом ведуна, но ни сколь не надломились на все его удивление. Дерево было по началу совсем маленьким, но чем выше полз Иван, тем больше, шире и выше становилось само дерево. Наконец крыша и башни академии оказались неимоверно маленькими, а силы ведуна почти истекали. Рывок за рывком, ещё несколько, и вот уже шпиль.

Иван осторожно тронул невидимую «землю» рядом с верхушкой, она запульсировала, как вода, но оказалась твердой и прочной. Ведун встал на неё, теперь уже без какой-либо опаски. Он оглянул дерево, которое в тот же миг покрылось листвой, что очень его выделяло среди голого леса. Внизу все было как на ладони и настолько крошечным, что казалось, лёгкое дуновение ветра и все это исчезнет.

Иван отряхнул с себя грязь от коры и поднял голову вверх. Повсюду были одни звезды и невероятная красота Млечного Пути, который был над самой макушкой головы(а главное, ни одной птицы, все они были ниже, вместе с малыми облаками). Иван вытянул руку вверх, коснувшись одной из меньших звёзд, та мерцнула ослепительным холодным светом, но более приятным, щекотливым. Иван долго глядел на эту красоту, затем аккуратно подхватил звёздочку. Смотря на неё в ладони своей, он мысленно задался вопросом: «Какая лёгкая, словно газ, но тогда как я смог её взять, хотя это не особо и важно…» Ведун кинул её куда-то вниз, где предположительно находилась академия, с надеждой на то, что кто-то это увидит.

На лестницу вышла Софья, все ещё держа в своих руках цветок с кровавыми прожилками. Где-то в небе показалась яркая полоса падающей звезды. Она закрыла глаза, что-то прошептав. Рядом со следом звезды оказался крылатый мужчина с именем Cupido на своей спине, а за ним и звезда показалась в виде богине Лады, но в тот же миг все исчезло будто и не было… Травница не увидела этого, она лишь смогла заметить падающую, сверкающую ярким светом, звёздочку.

Иван шёл по прямой все дальше и дальше, касаясь своею перчаткой красот ночного неба. Вот уже под ним показалась Ладога, затем, спустя время, и река Москва, промелькнула Киев-град и ещё множество поселений, больших и малых, некоторые он даже и не видел… Иван шёл дальше, то глядя на неизведанные ему земли, то на Млечный Путь. Он шагал медленно и нерасторопно, ведун и будет ведуном, но такая высота была тягостью даже для него, хоть и совсем небольшой, дышать было не особо легко.

Наконец, средь Млечного Пути, промелькнули тела небесных драконов, витающих друг за другом целыми толпами, от звезды к звезде. Иван проводил их сияющим взглядом и продолжил свой путь.

Ноги его уже стали подкашиваться, вода в бурдюке была наполовину истрачена. Голубая полоса показалась на горизонте. Она, словно конец невидимой дороги, заканчивалась волнистым изгибом, выпирающим вперёд. Иван остановился на её конце и уселся на край, дабы перевести дух. Он просидел так какое-то время, затем встал и глянул вниз. Под ним была белая пелена, словно из облаков или дыма, ничего кроме неё не было и видно. «Ну, дорога только одна…» – произнес Ваня и спрыгнул вниз.

Полет его был не долгим. Преодолев густой туман, ему открылся вид почти с самого края земли, уходящий вниз в гигантскую бездонную пропасть, в которую со всех сторон стекала вода. Земля в бездне была все ближе и стены её сужались. Иван запаниковал, стараясь хоть как-то уцепиться за краешек настенного выступа, но лишь порвал перчатку на стороне ладони. У самой земли его крик прервался на секунду, Иван находился на расстоянии вытянутой руки над почвой, как бы левитируя не высоко над нею. Мгновение спустя, он рухнул вниз, упав на плечо. «О-ох, вот так полетал!» – произнес он, вставая с земли.

Вокруг было сыро, с потолка расщелины в стене пропасти стекали капли воды. «Жажда ведь меня чуть не убила…» – подумал он, соотнося мысли в ряд. В проем вела заросшая тропинка, Иван направился по ней. Войдя в расщелину, он увидел, как пред ним толстые стволы деревьев уходят вверх, растворяясь в той белой пелене, откуда он спустился. По поверхности почвы расстилался лёгкий слой тумана, при котором ступни и щиколотки видно не было. Вокруг была полнейшая тишина, ни ветра, ни единого звука природы. На секунду ему показалось, что силуэт в тёмном плаще и косой в руках перекрыл собой выход, но он тут же испарился.

Тропинка вела все дальше в пустоту, где горизонт был закрыт сероватым дымом, при котором мало, что кроме одинаковых стволов можно было отличить. Что-то хрустнуло за одним деревом. Этот хруст раздавался по всему окружении довольно громким звуком, ведь повсюду было умерщвлено тихо. Из под ствола показалась кривая рожа красного цвета с рожками. Существо злобно прохихикало, перебежало к другому стволу и с тем же щелчком испарилось. Дорога продолжалась и странности тоже. На перекрестке двух тропинок возник старичок с чёрными глазницами. «Хочешь верну брата за малую плату?» – прохрипел он, смотря на Ивана.

Ведун лишь нахмурился и просто прошёл мимо, свернув вправо. Старик тем временем, как-то странно дёрнулся и в спешке растворился, попутно оглядывая своеобразный небосвод. В конце, тропинка всё же соединялась с левым поворотом и уходила все дальше вперед.

Средь долгих томных блужданий, Иван наконец набрёл на первую «жизнь.» У ствола дерева сидел сгорбившийся мужчина, смотрящий не моргающим взглядом вниз, в землю. Он обхватил руками колени и просто сидел, не замечая ведуна. Иван побоялся потревожить незнакомого упокоенного и хотел идти дальше, уже успев пройти чуть вперёд, к следующему бедолаге. Его остановил начавшийся шёпот, исходящий от упокоенного.

– Люцифер здесь, Аид здесь, Синигами проходила, Навь по стволам настукивал, Шайтан голову мою выглаживал, муки дьявольские обещал… – в панике шептал он. – Боги… Боги смерти здесь нас ждут, но не те… Не в лучший Мир мы попали… Уходи, пока тебя они не забрали, тебе еще рано, ты теперь их цель…

Иван тяжело вздохнул, отшатнулся от него и продолжил дорогу, больше не останавливаясь не перед одной смертной душой. Каждая, абсолютно каждая говорила о Богах таких, каких Иван и знать не мог. Ему всю жизнь казалось, что выше и главнее Чипаза на свете и нет… Меж тем, чем дальше шёл ведун, тем больше душ было им встречено. Некоторые из них были ему знакомы…

«Боги… Боги… Боги… но что тут забыл Шайтан и Навь, хотя Навь и должен здесь быть, но кто ж тогда мать вашу эти Люцифер, Аид и Синигами?» – его мысли бешено крутились от происходящего.

Вскоре образовалась непроходимая толпа, сквозь которую, Иван кое-как протиснулся, останавливаясь затем в самом её центре. В один момент, все души умолкли и повернулись в сторону Ивана, смотря беспрестанно на него. Ему стало неловко, и совсем не от того, что на него смотрят, а от того, кто именно обращает на его душу столь должное внимание.

Он окинул взглядом близ стоящие деревья и заметил, что на одном из них выросла гигантская ветвь на довольно низком расстоянии. На этой ветке сидел знакомый силуэт, очень выделявшийся средь всех из-за излучения яркого света. Иван подошёл поближе, разглядев Алеса. Тот сидел, свесив одну ногу вниз, а другую задрав коленом вверх, смотря куда-то в белый туман.

– Осторожно, сзади Хель. – ответил он спокойно, даже не взглянув на Ивана.

Тот быстро отскочил поближе к стволу, хоть и не знал, кто это такая – «Хель.» Часть толпы куда-то исчезла, уйдя вперед, когда пред ними открывались гигантские ворота, от которых било сильно морозом и холодным ветром. Они исчезали от касаний высокой женщины с синеватым оттенком кожи, от её касаний, толпа стала куда меньше. Она мельком заметила Ивана и лишь отрицательно покачала головой, а затем словно испарилась, оставив после себя лишь несколько снежинок на холодной, туманной земле.