сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 45 страниц)
– Сынок, у меня есть ответ на твой вопрос, только я не знаю, как его получше сформулировать. Если тебе так будет проще, разрешаю покопаться в моей голове. Война и политика – это, Карл, единственные игры, в которые следует играть взрослым людям. Только война и политика имеют реальное значение, только они дают возможность выбирать средства для достижения успеха. Конечно, в ограниченных масштабах. Орбитальные лазеры, ядерное оружие или смертоносный вирус в наши дни уже вычеркнуты из этого списка: мы больше не можем позволить себе забавляться подобными игрушками.
– Ну нет, – решительно возразил Карл, – можем! Эй, что за черт?!
Малко подался вперед:
– Ты о чем?
– О машине, которая нас догоняет. – Он ткнул пальцем в пятнышко на голографическом экране. На нижней плоскости объема стремительно сменялись колонки цифр. – Ты только взгляни, как они мчатся! Словно угорелые. Ничего себе! Похоже, отключили контролирующий скорость автомат!
– Спидофреники из ОЛБЕ?
– Возможно.
Карл включил заднюю обзорную камеру. В светящемся объеме возникли устрашающие габариты аэрокара, сильно смахивающего на старую модель «Чандлера-1770».
– Куда, интересно, они так торопятся? За своей смертью?
Малко пожал плечами.
Карл принялся рассуждать вслух:
– Их «тысяча семьсот семидесятый» немного легче, чем наш «металлсмит». Подъемная сила почти такая же. Он не очень-то приспособлен для настоящего полета, исключая специальные, особым образом переделанные модели, предназначенные для конкретных работ. Но эти аэрокары просто не могут мчаться с такой скоростью, их тут же начинает швырять в разные стороны. Как же он стабилизируется? – вслух удивился Карл. – О-о, уже двести тридцать километров в час! Даже мой «металлсмит» не способен на такое, хотя эта тачка поустойчивее будет, и у нас есть гироскопы. – Некоторое время он усиленно размышлял, пока не пришел к выводу, что преследователи, должно быть, сильно перегружены.
Догонявший аппарат мчался по шоссе с предельно возможной для любого транспортного средства скоростью, но при этом еще ухитрялся плавно увеличивать ход. По нижней плоскости монитора побежали цифры: 240... 270... И они не думали замирать.
– Что-то здесь не так! – процедил Карл сквозь зубы и вновь переключил управление на себя. Рулевое колесо сначала дернулось, потом послушно легло в ладони. Карл полностью ощутил машину, и вдруг окружающее пространство неожиданно ожило и непостижимым образом свернулось вокруг него. Время как бы замедлило бег. Зрение прояснилось – все вокруг заиграло ярким светом, словно снаружи был полдень, а не глухая ночь. Аэрокар, до сих пор стремительно догонявший их «металлсмит», как будто притормозил. Карл без труда различил двух человек в кабине и смонтированную в середине салона мощную лазерную пушку.
Настоящее, открывшееся ему посредством ментального взгляда, неожиданно обломилось, раздвинулось, и в проломе возникло будущее. Карл с любопытством заглянул в пролом.
... В хоботе боевого квантового усилителя заиграли блики света, затем мощный световой импульс ударил в заднюю часть его «металлсмита». Прозрачный фонарь мгновенно почернел – весь, разом. Отчаянная попытка поглотить прожигающее излучение ни к чему не привела, и вся масса горячей плазмы проникла в салон. Яркая вспышка ослепила Карла. На мгновение он перестал что-либо различать, исключая огоньки на передней панели. В его голове – в том будущем, которое открылось ему, – промелькнуло:
Выдвини крылья!
Он машинально нажал на клавишу. Следом возникла ослепительно четкая пугающая мысль: «Вот и все! Это конец!»
Набрать высоту и заложить вираж уже не было времени. Больше никогда он не увидит детей и приближающийся рассвет – все это теперь недостижимая реальность. В следующее мгновение сгусток плазмы испепелил его тело дотла. Последней мыслью было удивление, каким образом им удалось втиснуть громадное боевое орудие в такой сравнительно небольшой аппарат, как «Чандлер-1770»?
... Выдвинутые споилеры резко затормозили движение аэрокара. Словно невидимая рука подхватила машину, и Карл в последнее мгновение успел совершить резкий рывок налево и вверх. Самое странное, что все это происходило одновременно с наблюдением за собственной гибелью. Аэрокар перелетел через заграждение, отделяющее транскон от прилегающей местности. В следующее мгновение прояснившаяся вроде бы крыша вновь начала чернеть – преследующий их аппарат успел повторить маневр Карла и дал еще один залп. И на этот раз мимо. Карл, закладывая умопомрачительный вираж, уже знал конечный результат. Понятно, что водитель преследующей их машины не мог его предвидеть, поэтому выросшая перед ним скала оказалась непреодолимым препятствием.
Ударная волна от сильнейшей вспышки, сопровождаемой гулким эхом, долетела до Карла и Малко. Поверхность крыши вмиг нагрелась так, что к ней нельзя было прикоснуться. Только теперь на лице Малко отразились первые признаки понимания странных маневров Карла.
... Мгновение не успело истечь, как огромный «Чандлер-1770» вновь сел им на хвост. Откуда он появился, этот мощный двенадцативентиляторный внедорожник, ни Малко, ни Карл не заметили. Кастанаверас вроде бы и вспышку видел, и жар ощутил, а преследователи снова тут как тут. Малко очумело потряс головой. Карл успел выругать себя за то, что слишком поздно почувствовал опасность. Времени пережевывать удивление уже не оставалось. Он успел убрать воздушные тормоза и включить реактивные двигатели, позволяющие практически мгновенно изменить направление полета. В голове мелькнуло, что на них сейчас как раз наводят лазерное орудие, однако теперь в распоряжении Карла оставалось достаточно времени, чтобы подумать и придумать, как избежать опасности. С какой-то бесшабашной лихостью он вдруг осознал, что ужасно хочет попробовать, как у него это получится...
Действовал не раздумывая, на уровне подсознания. Отключил гироскопы, убрал крылья и переключил мощность на передние вентиляторы «металлсмита». Шум сразу стих, вернулось прежнее ровное, чуть слышное жужжание. Заработавшие реактивные двигатели мощно толкнули аэрокар вперед, и тот стремительно помчался над полосой, словно ракета.
Мягче, мягче... Шум опять усилился, машина заметно задрала нос, ее вновь начало ощутимо потряхивать. Сбросить скорость... медленнее, еще медленнее... Лазерная пушка ждать не станет, ослепительный луч вмиг перечеркнет все его надежды!
Передние вентиляторы, работающие на полную мощность, создавая дополнительную тягу, как будто вздернули нос «металлсмита», практически поставив машину на хвост. В таком положении Карл и мчался, постепенно увеличивая разрыв над дорожной металлизированной полосой. На высоте около пяти метров он продолжал удерживать угол атаки, хотя в таком необычном положении это было ужасно трудно. Теперь избыточная мощность передних вентиляторов только мешала управлению, но их, к сожалению, никак нельзя было мгновенно перевести в другой режим. Карлу пришлось применить все свое умение, чтобы аэрокар не завалился на бок или не перевернулся. Помогал себе тягой реактивных двигателей, шестым чувством улавливая малейшее смещение точки равновесия. А когда лопасти передних вентиляторов достаточно замедлили ход, он увеличил тягу реактивных двигателей. В этот момент гнавшийся за ними «Чандлер-1770» почти настиг «металлсмит», но киллеры, находившиеся в салоне, не могли стрелять – ствол орудия невозможно было поднять на такой угол, чтобы достать цель, – тем более что все эти маневры вызвали откровенную растерянность у водителя преследующей машины. И едва аэрокар Карла завис точно над преследователями, он мгновенно врубил реактивные двигатели на полную мощность. Сама по себе вырвавшаяся из их сопел струя газов не могла разрушить обшивку, но силовой импульс прижал аппарат преследователей к металлизированной бетонной полосе. «Чандлер-1770» на миг коснулся днищем поверхности хайвея, и в следующую секунду двенадцативентиляторный монстр превратился в груду обломков, все еще продолжающих мчаться вперед с прежней скоростью.
Изнасилованная машина вибрировала, натужно ревя двигателями. В считаные мгновения «металлсмит» замедлил ход со 150 до 10 километров в час. Карл тотчас опустил носовую часть. Когда шум затих, аэрокар едва тащился по шоссе. Машина перестала слушаться руля, она несколько раз ударилась о бордюр на обочине, перевалила через него и застыла. Реактивные двигатели чуть слышно продолжали работать на холостом ходу. Во время всех этих маневров Малко ударил ей головой, и теперь со лба у него стекала тонкая струйка крови. Карл некоторое время сидел, не двигаясь и тупо глядя сквозь прозрачный фонарь на занимающийся рассвет. До слуха его донесся тончайший писк, но, что это за звук, он так и не мог определить.
И вдруг его как током ударило – гироскопы! В следующее мгновение сознание словно обожгло предчувствием надвигающейся опасности. Он рванулся, выдрал из гнезд крепления замки ремней безопасности и попробовал открыть фонарь, но механизм не действовал. Тогда Кастанаверас с силой и отчаянием берсерка ударил обеими руками в прозрачный пластик. Колпак со скрипом отодвинулся к передней части аэрокара. Машина дрожала все сильнее и сильнее. Сомнений не оставалось: произошла разбалансировка гироскопов. Он торопливо отстегнул ремни, удерживающие Малко, подхватил старика под мышки и потащил его из кабины. Успел! Машина задергалась, как раненый зверь, и неодолимая сила принялась разрывать прочнейший металлопластик, словно простую бумагу. Аэрокар начало бросать из стороны в сторону, ноющий звук усилился, машина внезапно сорвалась с места, подпрыгнула в воздух и перекувырнулась через передний капот. Еще кувырок, за ним еще один... Реактивные двигатели продолжали работать, швыряя и переворачивая останки «металлсмита» вдоль придорожной обочины. Слабый взрыв, сопровождаемый каким-то тягучим скрежещущим визгом, положил конец разрушению красавца аэрокара. Карл, наблюдавший эту картину до последней секунды, тяжело опустился на землю рядом с Малко Калхари, у которого все еще продолжала струиться кровь со лба. Время снова замедлило свой бег, и Карл обнаружил себя... сидящим на переднем сиденье «металлсмита». За спиной Малко. На хвосте «Чандлер-1770». Один из находящихся в салоне наемных убийц готовит лазерное орудие к выстрелу.
У него осталось только мгновение, чтобы осознать, где он находится и как поступить.
И тут грянул гром.
* * *
Здравствуй, читатель! Это я, Рассказчик.
Привет!
С первым раскатом грома я сумел войти в реальность Неразрывного Времени. Оказался на обочине трансконтинентальной автострады номер четыре. Сам я все еще пребывал в оконечности ускоренного времени, но вполне адекватно различал и чувствовал все, что творится вокруг. Одна секунда в ускоренном времени равна двум секундам в пространстве непрерывного течения событий.
Камбер, по-видимому, потерял мой след. Он находился в своем временном измерении, в собственной, как мы выражаемся, линии. Если подробнее, в этот момент Камбер существовал сам по себе, в своем временном коконе, я же успел вывалиться в иную реальность. Он был уверен, что я тоже ищу его и безо всякого сожаления расправлюсь, как только найду. Развею, так сказать, его кокон по мирам и пространствам. Он прав. У нас старые счеты. Камбер Тремодиан очень долго отыскивал меня в своем будущем, прежде чем ему повезло наткнуться на меня в лаборатории, в которой мне все-таки удалось сотворить Карла Кастанавераса. Карл, конечно, в ту пору даже вообразить не мог, что вложенные в него способности позволят ему переноситься во времени. Правда, обучался он быстро, на ходу усваивая уроки, и в дальнейшем уже ни разу не попался на гамбит, разыгранный мною на этом допотопном шоссе.
Я уже догадывался, что моя затея с треском провалилась, но в любом случае надо было, невзирая ни на что, показать ему, что он способен двигаться поперек временного потока. Когда кто-то собирается путешествовать во времени, свободная воля из понятия теоретического превращается в практическую силу.
Камбер Тремодиан с оглушительным треском прорвал временную ткань и ввалился в нашу реальность, материализовавшись как раз по ту сторону шоссе, метрах в шестидесяти от меня.
В этот момент в поле нашего зрения появилось транспортное средство Карла Кастанавераса. Его преследовал еще более примитивный аппарат, в котором находились двое наемных убийц. Их аэрокар резво сокращал расстояние. Подобно Камберу, они были обречены на гибель – Кастанаверасу предстояло умереть не в эту ночь.
Кутавшийся, как всегда, в черный плащ, делавший его похожим на тень, Камбер Тремодиан первым выхватил оружие. Это понятно, он ощущал за спиной поддержку секретной службы Объединенной Земли. Что такое Объединенная Земля? Человеческому существу, живущему в двадцать первом столетии, не надо объяснять, что значит «Объединенная Земля». Вот название оружия, которым Тремодиан осмелился угрожать мне, для него пустой звук. Нет, я с удовольствием сообщу, как оно называлось – «переключатель Ихмалдсена» или просто «ПИ». Так звали изобретателя, жившего в двадцать втором веке. Именно он открыл «звено ограв» – отрицательную гравитацию. Четырьмя столетиями позже определилась ключевая роль отрицательной гравитации для перемещения во времени. На ее основе оказалось возможным создать так называемое лезвие абсолютного времени – полоску стабильности, проходившую в любом временном потоке. Имя создавшей его женщины, к сожалению, оказалось безвозвратно утерянным в архивах СС ОЗ. Но я бог, именуемый Рассказчиком, так что я в состоянии открыть вам и это. Ее звали Ола, она же Голубая Леди, являвшаяся Леикан Восточного моря.
Переключатель Ихмалдсена стал самым замечательным оружием, созданным человеческими руками. Ничего более совершенного пока нет ни в одной из цивилизаций, входящих в Неразрывное Время. В течение временных войн никто в Зарадине не использовал более страшного и действенного оружия. Я тоже выхватил из плаща короткую трубку и навел ее в среднюю точку между неумолимо приближающимся к нам аэрокаром Карла и Кам-бером Тремодианом.
Тремодиан, конечно, успел ощутить мое присутствие, но все равно отважился рискнуть. Он метнул свое лезвие в сторону замедляющего ход аппарата Кастанавераса, пытаясь срезать его. Камбер поступил опрометчиво. Не следовало забывать, что я рядом. Тремодиан – мальчишка, в его оконечности еще не слыхивали о быстром отрезке времени, хотя он, в принципе, уже обладал скрытыми возможностями управлять этой временной средой. Но одно дело иметь возможность, и совсем другое – уметь пользоваться ею. В этом и состояло мое преимущество: откуда ему было знать, что я могу действовать в два раза быстрее? Я сжал свой ПИ, и трубка выбросила смертельно опасное жало. Я целился так, чтобы сразить его сбоку, и ядрышко отрицательной гравитации, пульсирующее в самом кончике его лезвия, изменило траекторию и коснулось дорожного покрытия позади двух примитивных аэрокаров.
Отрицательная гравитация – весомая и могущественная сила. Ей только дай волю. В том месте, где мельчайший объем с отрицательной гравитацией дотронулся до бетонной, прошитой металлическими жилами полосы, дорожное покрытие вмиг испарилось, так брызнув капельками расплавленного камня, словно в это место угодил метеорит.
Не могу сказать наверняка, но мне показалось, что некоторые осколки попали в Тремодиана и едва не лишили его жизни. Вот что значит медлить с переходом в иное временное состояние. Я же успел переместиться, прежде чем они преодолели половину расстояния до того места, где я находился.
До следующей встречи, читатель.
Она будет нерадостной.
* * *
Карл сидел в зале ожидания госпиталя. Рядом, под рукой чашка уже остывшего кофе. Сидел, будто оцепенев, с открытыми, но ничего не видящими глазами. Впрочем, разглядывать в приемном покое было нечего – крашеные бледно-зеленые стены, сотня стульев со встроенными в подлокотники мониторами, торговые автоматы и девушка за стойкой, меняющая деньги на жетоны для автоматов. Рядом тихо, как мышка, притулилась Дженни. Держалась она незаметно и даже не пыталась заговаривать с Карлом. Зато интенсивно знакомилась с прессой, на все лады комментирующей покушение на главного телепата страны. И «Электроник таймс», и «Ньюсборд» отвели этой истории первые полосы. «Таймс» дала на главном экране фотографию с места событий. Ассошиэйтед Пресс чуть запоздало со снимками, и подавляющее большинство других изданий сделали свои репортажи по лицензии, купленной у «Таймс» или «Ньюсборд».
