Текст книги "Почетная гвардия"

Автор книги: Дэн Абнетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Еще несколько пуль просвистели над его головой. Даур убрал лазган и бросил взгляд на Корбека, растянувшегося рядом на полированных плитках.

Многозначительный взгляд.

– Грир! Ты все испортил!

– Где оно, Даур? – прокричал водитель, вгоняя новую обойму в автоган. – Его здесь нет!

– Оно здесь! Гак, Грир! Ты сорвал все планы!

– Планы? – пробормотал Роун сквозь сжатые зубы. Дорден торопливо втащил его обратно под прикрытие дверного проема. Пуля прошила предплечье майора.

– Ты ничего не должен был делать, пока я не скажу! – кричал Даур, пытаясь приблизиться. Грир выстрелил снова, расколов несколько старинных плиток, изготовленных шесть тысяч лет назад.

– Планы изменились! Твои Призраки собирались облапошить меня!

– Нет! Мы все сможем обогатиться! Хочешь? Я могу показать тебе золото! Иди за мной!

– Я не…

– Давай! – крикнул Даур и прыгнул вперед, наводя лазпистолет на Корбека, Гаунта и остальных.

– Бросьте оружие! Бросайте!

– Что? – не понял Гаунт.

– Думаю, ты обставил нас, Даур, – сказал Корбек, отбрасывая свой лазпистолет и многозначительно уставившись на Гаунта.

– Я держу их, Грир! Давай! Мы можем идти за золотом! Я отведу тебя, и оставим этих мерзавцев умирать! Грир!

Грир поднялся из-за алтаря, опустив автоган.

– Ты знаешь, где золото?

Даур развернулся, перенаправив оружие на водителя.

– Нет никакого золота, тупой ты ублюдок, – процедил он и выстрелил Гриру промеж глаз.

Дорден вбежал в комнату и склонился над телами Брагга и Вамберфельда.

– Раны тяжелые, но пульс есть у обоих. Хвала Императору, что этот маньяк не прихватил с собой лазпистолет. Нам тут сейчас же нужна команда медиков.

Стоя в дверях и сжимая раненую руку, Роун включил бусину вокса.

– Третий, в санктуме требуется команда медиков, немедленно!

Гаунт поднялся на ноги и помог встать Цвейлу.

– Капитан Даур, может, в следующий раз вы предупредите меня, когда соберетесь блефовать? Я чуть вас не пристрелил.

Даур повернулся к комиссару-полковнику и протянул ему лазпистолет рукоятью вперед.

– Сомневаюсь, что будет следующий раз. Это моя вина. Я привел сюда Грира. Знал, что он опасен, но не подозревал, насколько далеко он пойдет.

– Что ты делаешь, Даур? – спросил Гаунт, глядя на оружие.

– Это преступление, достойное трибунала, сэр, – сказал Даур.

– Ну, по крайней мере, – сказал Корбек с широкой ухмылкой, – ты спас жизни своих командиров.

– Не подозревал, капитан, что ты такой дьявольски опасный ублюдок, – хмыкнул Роун.

– Даур, мы позже поговорим об этом, – сказал Гаунт и прошел мимо алтаря и трупа Грира. Он смотрел на разгром, учиненный безумцем.

– Скажите, чтобы я был совершенно уверен, – прошептал аятани Цвейл Дауру. – Здесь нет никакого золота аятани, ведь так? – Даур помотал головой. – Знаете, просто чтобы быть уверенным.

Гаунт поправил шкатулку с реликвиями и начал бережно собирать страницы манускриптов.

– Где носит Леспа? – прорычал Дорден, изо всех сил зажимая самую серьезную из ран Брагга. – Мне нужен хирургический набор. Они оба истекают кровью! Кольм! Нажми вот здесь, на грудь Вамберфельду. Нет, выше. И держи крепче!

Звук поспешных шагов послышался снаружи. Майло и Саниан ворвались в гробницу и застыли на месте.

– Я слышал стрельбу, – задыхаясь, выдавил Майло. – О, великий Бог-Император! Что произошло? Брагг!

– Все под контролем, парень, – сказал Корбек. Меж его пальцев сочилась кровь Вамберфельда. Выглядел полковник не слишком убедительно. В реликварии растерянный Гаунт пытался привести все в порядок.

– Что это было? – резко спросил Роун, оглядываясь по сторонам.

– Что именно? – спросил Корбек.

– Шум. Как гудение.

– Я не… Ох, да. Пугающий звук.

– Вибрация! – сказал Роун. – Все это место трясется!

– Должно быть, новая атака инфарди! – сказал Майло.

– Нет, – с невозмутимым спокойствием возразил Цвейл. – Думаю, эти эршул дошли до Усыпальницы.

Вспыхнули и разом погасли все свечи. Бледный, неземной свет пробился из древней гробницы, зеленый и холодный. Адептус Астартес растворились и исчезли, а на их месте растянулись от пола до потолка колонны белого гололитического света. Черные каменные стены исторгли невидимый ранее рисунок из светящихся голубых полос. Они были повсюду, по всей гробнице. Все дрожало, помещение наполнилось низким гудением.

– Фес, что творится? – запинаясь, спросил Роун.

– Я слышу… – начал Даур.

– И я, – сказал Дорден, явно удивленный. Безмолвные, фантомные сгустки света, словно шаровые молнии, задрожали и закружились вокруг их голов.

– Я слышу пение, – сказал Корбек. – Слышу, как поет мой отец.

В его глазах стояли слезы.

В реликварии Гаунт медленно выпрямился и посмотрел на гроб, в котором лежала святая Саббат.

Он чувствовал сладкий, невесомый аромат специй, акаста и ислумбина. Тело святой вдруг засияло, все ярче и ярче, пока белое свечение не стало слишком резким, невыносимым для глаз.

– Беати… – пробормотал Гаунт.

Хлынувший из саркофага свет был таким яростным, что всем пришлось закрыть глаза. Последним, что видел Корбек, был расплывчатый силуэт Ибрама Гаунта, опустившегося перед гробом святой, озаренного неистовым белым сиянием сверхновой.

Сияние утихло, и усыпальница стала прежней. Моргая, не говоря ни слова, люди смотрели друг на друга.

За время, пока сиял свет, не дольше нескольких секунд, спокойная, но неуловимая психическая мощь огромнейшей силы пронзила их умы.

– Чудо, – пробормотал Цвейл, садясь на пол. – Настоящее чудо. Трансцендентное чудо. Вы ведь все это почувствовали, правда?

– Да, – всхлипнула Саниан, по ее лицу струились слезы.

Дорден кивнул.

– Конечно, мы видели, – спокойно сказал Корбек.

– Я не знаю, что это было, но никогда в жизни я не испытывал такой страх, – выдавил Роун.

– Говорю вам, майор. Это было чудо, – сказал Цвейл.

– Нет, – произнес Гаунт, выходя из реликвария. – Не чудо.

Глава семнадцатая
МУЧЕНИК САББАТ

Чудес нет. Есть только люди.

Святая Саббат, послания.

Последняя атака эршул началась в два часа утра семнадцатого дня. В безмолвии ясной, бесснежной ночи под спазмами варп-шторма в небе, они собирали все силы, чтобы атаковать Усыпальницу. Подкрепление подтягивалось по тропе весь день и всю ночь. Тут собрался целый легион эршул. Девять тысяч фанатиков, пятьсот семнадцать бронированных машин.

Против двух тысяч имперских воинов, защищавших Усыпальницу при поддержке последних четырех «Завоевателей», одного «Палача», одного «Разрушителя», горстки «Химер», «Саламандр» и «Гидр». Все, что у них было, это положение на высоте относительно противника, стены монастыря и затрудненность подступов к нему.

Сокрушающая мощь бомбардировки эршул обрушилась на ряды имперцев. Почетная гвардия не отвечала. У них было так мало снарядов и ракет, что приходилось стрелять только прицельно. Орды эршул двинулись вперед.

Стоя на внутренней стене, Гаунт мог наблюдать неумолимое движение рока. Даже по самым оптимистическим подсчетам они смогут продержаться не больше двадцати, максимум тридцати минут.

Он повернулся и посмотрел на Роуна и Харка. Рука майора была плотно забинтована.

– Не думаю, что имеет значение, как мы теперь сражаемся, но я хочу, чтобы вы оба спустились к войскам и вели людей так долго, как сможете. Делайте что угодно, чтобы выиграть время.

Офицеры кивнули.

– Император защищает, – сказал Гаунт, пожав им обоим руки.

– Мы еще живы, сэр, – сказал Харк.

– Знаю, комиссар. Но помните – иногда судьба настигает тебя.

Офицеры пошли прочь по стене, шагая в ногу.

«Идут навстречу смерти, – подумал Гаунт, бросая последний взгляд на майора и комиссара. – И я должен быть там, с ними». Он повернулся и поспешил обратно в гробницу, где уже поджидали остальные.

– Чудо! – вновь провозгласил аятани-айт Кортона, вокруг него собрались главные клирики.

– Говорю вам, что нет, – рыкнул Цвейл. – И заявляю со всем авторитетом.

– Ты просто имхава! Что ты можешь знать? – отрезал Кортона.

– Фес, да уж поболе тебя, храмовый, – бросил Цвейл.

– Вы общались не с теми людьми, раз набрались таких грязных словечек, – поддел Корбек Цвейла.

– Такова история моей печальной жизни, полковник, – вздохнул аятани.

Гаунт вошел в усыпальницу, и все повернулись к нему.

– Времени мало, так что буду краток. Это не было чудом.

– Но мы все это чувствовали! Во всей Усыпальнице! Благословенная сила, распевавшая в наших умах! – воскликнул Кортона.

– Это был психический тест. Активация древнего устройства, которое, я уверен, погребено под склепом.

– Что? – спросил один из аятани.

– Адептус Механикус построили этот храм для святой. Я уверен, что они вырезали весь камень под нами при помощи мощи пси-технологии для целей, о которых мы можем только догадываться. Неужели только я один понял это из психической волны? Все казалось вполне понятным.

– Технология для чего? – фыркнул Кортона.

– Для защиты беати. В случае истинной катастрофы, такой, как пришествие Хаоса. Чтобы исполнить ее последнее пророчество.

– Это нелепо! Тогда почему мы ничего об этом не знали? – спросил другой жрец Усыпальницы. – Мы ее избранные, ее сыновья.

– Шесть тысяч лет – долгий срок, – сказал Корбек. – Достаточно, чтобы забыть. И чтобы превратить факты в миф.

– Но почему сейчас? Почему все проявилось только сейчас? – спросил Кортона.

– Потому что пришли мы. Ее инфарди. Собранные вместе в ее гробнице, мы запустили механизм.

– Как?

– Тем, что наши сознания ответили на зов. Тем, что мы пришли. Тем, что через нас механизм узнал, что пришло время пробудиться.

– Это чушь! Святотатство! – вскричал аятани-айт. – Это значит, что вы, солдаты, святее священного братства? Почему оно проснулось для вас, но никогда не просыпалось для нас?

– Потому что вы не просвещенные. Не так, как надобно, – ответил Цвейл, и жрецы даже задохнулись от гнева. – Вы живете здесь, остаетесь чистыми, перечитываете тексты. Но делаете это согласно унаследованному долгу, а не вере. Эти же люди действительно верующие.

Он указал на Корбека, Даура и Гаунта.

В ответ раздались гневные крики.

– Не время спорить! Вы слышите это? Силы Хаоса у ворот! Есть шанс использовать технологию, что заповедала нам святая. Едва ли у нас много времени, чтобы выяснить, как это сделать.

– Мы с Саниан изучили голограммы, сэр, – доложил Майло. Он жестом указал на светящиеся линии в стенах из корунда, которые до сих пор не потухли.

– Это описание ее священного похода, – сказала Саниан, просматривая руны. – Триумф при Френгхолде, Эскарии и Харкалоне. Упоминание о ее верных командующих. Вот, например, имя лорда Киодра…

– Придется сократить эту часть, – прервал девушку Гаунт. – У нас осталось всего несколько минут.

Саниан кивнула.

– Механизм активации этой технологи вот здесь, – она указала на маленькую руническую карту, святящуюся на стене. – Колона вечного пламени, на самом краю мыса.

– Как мы должны ее использовать?

– Что-то должно быть положено на место, – нахмурилась Саниан. – Какая-то реликвия. Я не уверена, что означает эта пиктограмма.

– Я знаю, – сказал Даур. Он поднялся со стула и вытащил из кармана серебряную подвеску. – Думаю, это именно то, что нам нужно.

– Бан, похоже, ты совершенно в этом уверен, – сказал Гаунт.

– Никогда и ни в чем, сэр, я не был настолько уверен.

– Хорошо. Больше времени на разговоры нет. Дай мне это и я…

– Сэр, – сказал Даур. – Она была дана мне. Думаю, это должен сделать я.

Гаунт кивнул.

– Хорошо, Бан. Но я иду с тобой.

– Вперед! Вперед, мои мальчики и девочки! – перекрикивал Сорик грохот взрывов. Снаряды инфарди раскурочили ворота и часть внутренней стены. – Для этого мы были рождены! Дадим отпор Извечному Врагу человечества! Сейчас!

Гаунт, Корбек, Майло, Саниан и Даур добрались до задних ворот внешней стены Усыпальницы. Грохот битвы был оглушителен.

Они приготовили оружие. Саниан взвесила лазган.

– Мы идем туда убивать, – сказал ей Майло. – Ты уверена, что хочешь это делать?

– Мой путь, помнишь? Война. Война – единственная правда, и я нашла ее.

– За Саббат! – крикнул Гаунт, и они рывком распахнули ворота.

– Силовые батареи отказали! – сообщил стрелок Поуку.

– Ну так перезапусти их! Перезапусти! – проорал лейтенант.

– Контакты выгорели! Слишком большая нагрузка!

– Проклятье, должен быть способ… – начал Поук.

Он не закончил фразу. Снаряды «Узурпатора» расщепили на атомы старенький «Палач» по имени «Противостояние».

– Отведи людей! Фейгор, отведи линию назад! – вопил Роун.

Эршул, или как их там, были повсюду.

Колонна находилась в доброй сотне метров от снежного поля, на самом краю зазубренного мыса. Гаунт и его группа бежали по снегу, отстреливаясь от вражеского фланга, который грозил перекрыть им дорогу.

– Вперед! – кричал комиссар-полковник, паля из болт-пистолета по зеленым эршул, стремительно приближавшимся, чтобы отрезать их от колонны.

– Нет! Нет! – крикнул Корбек, когда лазерный заряд ранил его в ногу и свалил в снег.

Саниан повернулась, выстрелами кромсая врагов. Она не привыкла к отдаче, и ее отшвырнуло в снег.

– Саниан! Саниан! – Майло остановился, чтобы поднять девушку, пока Гаунт и Даур понеслись дальше. – Давай! Я верну тебя в…

Она прикладом ударила Майло по голове, и он упал без сознания.

– Прости, Майло, но ты не лишишь меня этого, – пробормотала Саниан. – Это мой путь. И я пойду по нему, во имя святой. Не пытайся остановить меня. Прости.

Она побежала за остальными, оставив Майло в снегу.

Через двадцать метров Даура ранили. Он упал на бок, крича от гнева. Гаунт остановился и подбежал к нему. Рана была в боку. Комиссар-полковник с яростью понял, что не сможет нести капитана на себе.

– Бан! Дай мне ее! Бан!

Даур протянул окровавленными пальцами реликвию.

– Тот, кто сделает это, умрет, – выдавил он.

– Я знаю.

– Психический взрыв сказал мне это. Нужна жертва. Мученик.

– Я знаю.

– Мученик Саббат.

– Я знаю, Бан.

– Император защищает, Ибрам.

– Император защищает.

Гаунт взял серебряную подвеску и побежал дальше к колонне. Бан Даур попытался подняться. Увидеть. Но вражеский лазерный луч был слишком ярок.

Грохот сотряс стены. Окровавленными руками Дорден боролся за жизнь Брагга в приемной Усыпальницы, которую Лесп превратил в госпиталь.

– Зажми! Здесь!

Лесп повиновался.

Это было тщетно, Дорден знал. Даже если он спасет Брагга, все они скоро умрут.

– Фоскин! – крикнул он, не переставая работать. – Как Вамберфельд?

– Я думал, ты им занимаешься, – отозвался Фоскин, отрываясь от другого раненого.

– Его здесь нет, – сообщил Чайкер.

– Фес, куда он делся? – вскричал Дорден.

Через призматический прицел Ле-Гуин видел, как «P48J» капитана Марчеса превратился в фонтан огня.

Едва ли секундой позднее тот же АТ70, что убил Марчеса и его команду, пропорол бок «Серого мстителя». Наводчик и канонир Ле-Гуина погибли, расщепленные на атомы. «Разрушитель» вильнул и остановился как вкопанный, его турбины рыкнули в самый последний раз. Огонь пробирался по внутренностям танка, его первые языки уже вспыхивали под ногами Ле-Гуина. Волосы тлели.

Он попытался открыть люк над головой, но тот заело намертво.

Капитан Ле-Гуин покорно откинулся в кресле и стал ждать конца.

Внезапно люк распахнулся, и капитана омыло морозным воздухом.

– Давай! Давай же! – орал ему сверху скаут-сержант Маккол, протягивая руки.

Ле-Гуин бросил взгляд вокруг, на израненное нутро своего любимца.

– Прощай, – прошептал он и позволил Макколу вытащить себя наружу.

Они успели отбежать метров на двадцать, когда «Серый мститель» взлетел на воздух, и ударная волна швырнула капитана и сержанта на землю.

– Слишком много! Слишком много! – прокричал Ларкин, стреляя из последнего оставшегося ствола. Куу, поймавшего лазерный луч в плечо, швырнуло на окровавленный снег.

– Ох, фес! Слишком много! – пробормотал Ларкин.

– Нет, танитец, – улыбнулась рядом Бэнда, делая выстрел за выстрелом. – Даже вовсе недостаточно.

– Думаю, я правильно сделал ставку, – прохрипел Куу, уставившись на беснующийся в небе варп-шторм. – Точно-точно.

Гаунт был всего в тридцати метрах от колонны, пробираясь под огнем. Инфарди наседали со всех сторон.

Он не почувствовал, как лазерный луч попал ему в голень, просто нога внезапно омертвела, и он упал, покатился по снегу.

– Нет! – прокричал он. – Нет, молю!

Кто-то склонился над ним. Это была Саниан, целившаяся из лазгана в приближающихся врагов. Она выстрелила и повернулась к Гаунту:

– Я возьму. Позвольте мне.

Гаунт знал, что без помощи не сможет сдвинуться.

– Просто помоги мне встать, девочка. Я могу это сделать.

– Дайте ее мне! Я быстрее! Она хочет этого!

Помедлив, Гаунт протянул руку с подвеской.

– Сделай все правильно, девочка, – выдавил он через сжатые от боли зубы.

Она взяла серебряную реликвию.

– Не волнуйтесь, я…

Снег вокруг них взлетел мгновенно испаряющимися фонтанчиками. Три солдата-эршул были всего в нескольких метрах.

Саниан повернулась, чтобы выстрелить. Незнакомый лазган непривычно лежал в руках. Ближайший эршул прицелился в нее в упор, и девушка в отчаянии вжалась лицом в снег.

Прицельный лазерный огонь накрыл ее несостоявшегося убийцу и еще двоих эршул.

Стреляя по врагу, к ним бежал Брин, из раны на голове текла кровь.

– Отличная работа, Майло, – выдавил Гаунт, переводя дыхание и приподнимаясь на локте, чтобы вести огонь из болт-пистолета.

– Подвеска! Где она? – позвал Майло, оглядываясь вокруг. – Я могу все сделать! Уже недалеко! Фес, да где же она?

– Она была здесь! Я держала ее в руках! – отозвалась Саниан, шаря руками в снегу, когда вокруг сверкали выстрелы.

– Где она? О, Бог-Император! Проклятье, да где же она?

Майор Клеопас улыбался. Ему даже не нужен был имплант, чтобы любоваться прекрасной картиной. Даже прицела хватало. Последний снаряд «Сердца разрушения» в облаке дыма и огня уничтожил «Разбойника».

Но это был последний снаряд. Самый последний.

Его прекрасная команда была мертва. Языки пламени лизали башню, одежду. Клеопас не мог двинуться с места, чтобы спастись. Шрапнелью ему раздробило ноги и повредило позвоночник.

– Будьте. Вы. Все. Прокляты, – выдохнул он слово за словом, пока инферно пожирало танк и его командира.

Призраки отступали перед такой сворой врагов.

– Бежать некуда, – бормотал комиссар Харк, стреляя в фанатиков. Кровь из раны на голове струилась по щеке, фуражку он где-то потерял.

Эршул, еще один переливающийся кокон энергии, навис над ним. Харк уже убил трех таких и надеялся, что этот новый окажется Патером Грехом.

– За святую! За Призраков! За Гаунта! – ревел он во все легкие.

Он палил из плазменного пистолета, и щит взорвался.

Полузакопанная в снег вражеской ударной волной, Саниан вдруг закричала:

– О, мой лорд! Смотрите! Смотрите!

Не переставая стрелять, Майло с Гаунтом обернулись.

– Святой фес, – выдавил Ибрам.

Там, на краю мыса, было холодно. Снизу, из ущелья дули режущие, словно лезвия, ветра. Над головой в небесах полыхал молниями варп-шторм.

Колонна высилась как раз впереди, массивная глыба корунда, а на ее вершине горел огонь.

Уже близко.

Идти было трудно. Он был тяжело ранен. Если считать рану в груди, которую нанес ему Грир, у него было уже семь ран. Лазерный огонь эршул здорово потрепал его на этих последних десяти метрах.

Даур сжимал серебряную подвеску в кулаке. Она просто лежала там, в снегу, словно ждала его.

Лазерный луч ужалил его в ногу. Восемь.

Почти на месте.

Он мог видеть ее пронзительные глаза. Маленькая девочка, пастушка. Он ощущал влажный запах гнезд шелонов и холодный ветер высокогорных пастбищ.

Он чувствовал ароматы акаста и дикого ислумбина.

Вамберфельд ударился о твердую, холодную стену сторожевой колонны, разжал пальцы и поместил реликвию в отверстие, именно так, как увидел в откровении.

Его рука больше не дрожала. Это было хорошо.

Выстрелом из болт-пистолета эршул срезал ему затылок.

Вамберфельд упал спиной в снег с печальной улыбкой на устах.

Девять.

Глава восемнадцатая
ПОЧЕТНАЯ ГВАРДИЯ

Если уж признаться, мы явно были безумны. Честно говоря, мы явно безумны большую часть времени, так что какая фесова разница?

Кольм Корбек, на Хагии.

Глубоко внутри ядра планеты, подчиняясь древним кодам, ожили механизмы храма. Громадные пси-усилители пробудились и послали сигнал.

Всего на мгновение.

Мгновение, достаточное, чтобы вселить ужас в наводнившую планету свору Хаоса.

Мгновение, достаточное, чтобы спалить умы его приспешников эршул, задыхавшихся на мысе.

Мгновение, достаточное, чтобы вновь показать Толину Дордену его улыбающегося сына, в последний раз явить Кольму Корбеку его отца, и показать Бану Дауру старую женщину с поразительно белыми волосами в толпе беженцев. Дать увидеть рядовому Нисегу Вамберфельду решительные, пронзительные глаза пастушки шелонов в последние секунды его жизни.

За стенами Усыпальницы под холодным голубым небом Ибрам Гаунт, хромая, спускался по закопченной массе снега и камня, в которую превратились ступеньки. Он был одет в парадный мундир.

Внизу ждали остатки конвоя.

За ними, чернея на снежном поле мыса, лежали сожженные, обугленные скелеты девяти тысяч изъеденных Хаосом людей и прокопченные обломки более пятисот боевых машин.

– Харк?

Комиссар выступил вперед и отсалютовал комиссару-полковнику.

– Войска построены, сэр, численность известна.

– Очень хорошо. – Ибрам помедлил и обернулся на мыс, где виднелась одинокая столбовая могила, которую храмовые аятани возвели рядом с колонной вечного огня из корунда.

Гаунт забрался в ожидавшую его «Саламандру».

– Почетная гвардия, по машинам!

– По приказу командующего, по машинам и готовьтесь выдвигаться! – передал приказ Харк. В ответ пришли сообщения командиров. – Колонна готова, сэр, – доложил комиссар командующему.

Гаунт вспомнил о Слайдо и старой, скрепленной кровью, клятве. Он коснулся шрама на ладони. Затем бросил последний взгляд назад, на одинокую столбовую могилу Вамберфельда.

– Почетная гвардия, выступаем! – крикнул он, взмахнув рукой.

Отряд начал движение под чистым и морозным голубым небом к началу тропы.