Текст книги "Почетная гвардия"

Автор книги: Дэн Абнетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– Воздух! – завопил Сирус.

Все бросились в укрытие.

С диким ревом снаряд врезался в дерево у дороги и свалил его в двадцати пяти метрах от них. Через мгновение еще два снаряда взорвались левее, поднимая землю и пламя в безоблачное голубое небо.

Сверху посыпалась земля. Оба «Завоевателя» окружили «Саламандру», вперед ломанулся «Гнев Пардуса». Теперь вокруг них взрывалось все больше снарядов. Или враг имел возможность хорошенько прицелиться, или ему просто сказочно везло.

– Назад! Сирус, назад! – рявкнул Маккол по воксу, когда его «Саламандра» дернулась вперед. Ему пришлось пригнуться, когда ветки деревьев хлестнули по открытому верхнему отсеку.

Обстрел производился не из одного орудия. Много установок, может, даже полевых орудий крупного калибра, судя по размеру кратеров от снарядов. Проклятье, где же окопалась такая батарея?

«Завоеватель» Фаранта внезапно исчез в огромном огненном шаре. Взрыв был такой силы, что ударная волна сбила Маккола с ног. Куски брони посыпались наземь. Каобер вскрикнул, когда один из осколков черкнул ему по лбу.

Полыхающие останки пардусского танка перегородили дорогу. Пушка взорвалась, корпус искорежился, гусеницы рассыпались на звенья. «Гнев» был позади, на дороге.

– Вражеские танки! Вражеские танки! – рявкнул Сирус по воксу.

Маккол уже увидел их. Два боевых танка, выкрашенных в ярко-зеленый, с изрыгающими огонь главными орудиями продвигались через фруктовые заросли к дороге. Вот почему он не увидел артиллерийских постов. Их не было.

Инфарди обзавелись бронированными машинами. Множеством машин.

Глава десятая
БИТВА ПРИ БХАВНАГЕРЕ

Не кричи! Не отступай! Даруй им смерть во имя Саббат!

Святая Саббат, у врат Харкалона.

Неистовая очередь стопятимиллиметровых снарядов обрушивалась на шоссе и придорожные деревья. Сирус атаковал головной танк инфарди. «Гнев Пардуса», клацая гусеницами, спешил вперед, стреляя из главного орудия. Вращающийся снаряд врезался в ближайшую из двух вражеских машин, взорвавшись в основании башни с такой силой, что та крутанулась на двести десять градусов. Танк явно сохранил двигатели, потому что все так же полз по дороге. Но его траверс-система была нарушена, и башня с орудием качалась из стороны в сторону. «Гнев» выстрелил вновь, за пару секунд до того, как второй вражеский танк успел выпустить снаряд. Удар вырвал кусок гусеницы и швырнул ее в лес.

Вторым выстрелом «Гнев» промазал. Обезображенная машина инфарди приблизилась уже меньше чем на сорок метров, и установленная на корпусе лазпушка начала плеваться сполохами голубого света в «Завоевателя» Сируса. Другой вражеский танк пытался объехать раненого собрата, чтобы лучше прицелиться. При этом он сметал молодые побеги и маленькие деревца акаста, съехав с шоссе и пробираясь через подлесок. Другие, еще невидимые машины инфарди продолжали вести мощный обстрел по позициям разведотряда.

Под яростным лазерным огнем подбитого танка, поливавшим скаты «Гнева Пардуса», Сирус приказал своему наводчику сначала прицелиться в другую вражескую машину. Перенастройка орудия отняла жизненно важную секунду. Второй вражеский танк выстрелил вновь и попал прямо в «Гнев». Удар был достаточно мощным, чтобы отбросить все шестьдесят две тонны разъяренного металла на несколько метров в сторону, но не смог пробить двадцатисантиметровую броню. Команду внутри оглушило, они потеряли почти все передние приборы наблюдения. Сирус велел перегруппироваться, но вражеский танк шел уже прямо на них, намереваясь прикончить жертву.

Ошеломляющий по мощи заряд лазерного огня пронесся мимо «Гнева» и взрезал вражескую машину как раз под башней. Снаряды детонировали внутри, и танк взорвался с такой мощью, что корпус и траки разметало вокруг на сотню метров. Шрапнель и осколки расчистили от деревьев круг радиусом в двадцать метров.

Это явил себя «Серый мститель».

Из открытой кабины быстро разворачивавшейся «Саламандры» Маккол видел, как прокрался мимо низкий, длинный «Разрушитель». Струйки пара сочились из вытяжных отверстий вокруг массивной лазпушки. Он обогнул горящие останки мертвого «Завоевателя» Фаранта и подъехал к «Гневу».

Но команда «Гнева Пардуса» уже оправилась от удара и быстро обстреливала оставшегося врага на близком расстоянии. Загорелся следующий вражеский танк.

К этому моменту три скаутских «Саламандры» отъехали достаточно далеко, чтобы развернуться.

– Прекращаем бой и отступаем! – проревел Маккол в вокс. – Отступить на отметку 00.58!

Ле-Гуин немедленно подтвердил прием, но Маккол не получил ни слова от Сируса.

Скаут-сержант решил, что фесов идиот решил остаться и сражаться. На ауспике машины он увидел как минимум десять крупных целей, двигавшихся к их позиции со стороны Бхавнагера.

Но внезапно сам Сирус появился из верхнего люка «Гнева» и, объятый клубами дыма, замахал Макколу. Последний удар вывел из строя вокс-систему его танка и обрубил связь. Маккол понадеялся, что Сирус понял его жесты.

«Серый мститель» остановился и выпустил еще два снаряда дальше по дороге, в невидимые Макколу цели. Он подумал, что, возможно, то была просто тактика запугивания противника. Кто же захочет соваться в леса, зная, что там поджидает имперский «Разрушитель»?

«Гнев Пардуса» тяжело развернулся и последовал за «Саламандрами», повернув пушку так, чтобы прикрывать тыл. Через секунду он тоже начал обстреливать дорогу, а «Разрушитель» перестал стрелять и так быстро помчался к скаутским «Саламандрам», что у него даже задрался нос, как у глиссирующего морского судна. У этого охотника был отлично отрегулирован торсионный вал.

Оглушенный и понесший потери разведотряд отступал по шоссе прочь от места обстрела, который продолжался еще минут пятнадцать после того, как они скрылись из виду. Преследования не было.

Маккол связался с Гаунтом и сообщил дурные новости.

Не переставая наблюдать за северными подходами, откуда мог появиться враг, разведотряд после отступления дожидался основных сил почетной гвардии на отметке 00.58, на выходившем на запад травяном пастбище в пятнадцати километрах к югу от Бхавнагера.

Солнце уже начало садиться, а удушливая дневная жара – спадать. С юга, с туманных очертаний Священных Холмов подул ветер. Холмы виднелись уже отчетливее, громадным массивом поднимаясь над широким зеленым покрывалом дождевых лесов севера.

Маккол выбрался из «Саламандры», пройдя мимо Бонина, занимавшегося раной на лице Каобера, и направился к «Гневу Пардуса». Он бросил беглый взгляд на Священные Холмы: горный массив в семидесяти километрах от них, далекие вершины сияют в лучах заходящего солнца. Отчетливо видные ледяные склоны, окутанные лентами облаков, возвышались на девять тысяч метров над уровнем моря. Картина впечатляла.

Но чтобы добраться туда, придется столкнуться как минимум с одним танковым подразделением, окопавшимся в единственном месте, где можно достать топливо, затем пробраться через джунгли, а потом по бездорожью предгорий. Все это делало перспективу совсем не радужной.

Гром, отзвук слишком жаркого летнего дня, прогремел над соседними холмами. Ветер принес с собой запах грядущего дождя. Завитки серых облаков неслись с севера, заволакивая чистое небо, остававшееся лазурным и голубым с того самого момента, когда утром рассеялся туман.

Молодые шелоны и похожие на коз травоядные животные паслись и играли на роскошном пастбище недалеко от точки сбора гвардии. Колокольчики на их шеях глухо звякали.

Сирус со своими людьми производил срочный ремонт израненного «Гнева Пардуса». Они смеялись и шутили, обсуждая в деталях недавнюю схватку и тот факт, что выбрались из нее живыми. Никто не говорил о погибших. Позднее будет подходящее время для этого. Маккол был уверен, что когда Бхавнагер будет взят, придется оплакивать не одного «Завоевателя».

Когда Ле-Гуин догнал его, пробираясь по траве, с которой нежно играл ветер, Маккол тут же его узнал, хотя никогда прежде не видел. Это был невысокий, ладно скроенный человек лет тридцати в форме пардусского танкиста и кожаном плаще с флисовой подкладкой. Ле-Гуин расстегнул ремни кожаного подшлемника и снял гарнитуру вокса. Кожа у него была темнее, чем у большинства пардусцев, голубые глаза сияли.

– Холодная голова, сержант, – сказал он, протягивая Макколу руку.

– В какой-то момент все казалось очень жарким, – ответил тот.

– Да, но таковы все лучшие битвы.

– Я думал, Сирус может взорваться, – вставил он.

Ле-Гуин улыбнулся.

– Ансельм Сирус – старый боевой пес. А еще он лучший командир «Завоевателя» в Пардусском бронетанковом. Кроме, может быть, Уолла. Они вечно соперничают. Оба – истинные асы. Позвольте Сирусу совершать его героические поступки. Он по-настоящему хорош.

Маккол кивнул.

– Я знаю таких же пехотинцев. Хотя думал, что они его обставят. Но это сделали вы.

– Величайшее удовольствие для меня – это применять по назначению мощь моей крошки. Я просто делал свою работу.

«Серый мститель» залег неподалеку в высокой траве. Его массивная пушка держала на прицеле дорогу на север. Маккол подумал, что попади он в танковые войска, его выбором стал бы именно «Разрушитель». Это был бесшумный хищник… Ну, насколько это вообще возможно для более чем пятидесяти тонн бронированной мощи. Охотник. Маккол ощущал свое родство с охотниками. Он был им всю свою взрослую жизнь до Гвардии и, по правде говоря, оставался им и поныне.

Несколько шелонов на пастбище внезапно задрали головы к небу и стали двигаться на запад.

Через минуту гвардейцы услышали гром на юге.

– А вот и они, – промолвил Ле-Гуин.

Почетная гвардия подтягивалась к точке сбора. Как только танки оказались на своих позициях, за ними расположились батареи «Гидр», а следом окопалась пехота.

– Вот теперь точно начнется веселье, – промолвил рядовой Куу Ларкину, лежа в траве.

– Надеюсь, не слишком долго, – пробормотал в ответ Ларкин, проверяя лонглаз.

Как только все заняли позиции, Гаунт созвал командиров на совещание. Они собрались в его «Саламандре»: Клеопас, Роун, Колеа, Харк, доктор Курт, командиры танков, отрядов и сержанты взводов. Одни были с планшетами, другие с картами. Некоторые сжимали в руках оловянные чашки со свежим кофеином или крутили сигареты.

– Предложения? – спросил комиссар-полковник, начиная совещание.

– У нас осталось не больше четырех часов светлого времени суток. Половина уйдет на то, чтобы добраться до позиции, – сказал Клеопас. – Предлагаю полюбоваться закатом.

– Это значит, что мы потратим как минимум полдня, чтобы подзаправиться и развернуться, и то лишь когда возьмем Бхавнагер, – ответил Роун. – Вот и еще полдня улетит.

– И что? – скептично промолвил Клеопас. – По-твоему, мы должны бросаться сломя голову, чтобы разбить их сегодня, так, майор?

Несколько пардусцев засмеялись.

– Да, – холодно отозвался Роун, словно правота его предложения была такой очевидной, что Клеопас был бы дураком, если бы не понял этого. – Зачем терять оставшееся светлое время? У нас его не много. Есть другой путь?

– Удар с воздуха, – встрял комиссар Харк.

Все до единого командиры танков застонали.

– Ох, я вас умоляю! Это превосходная возможность задействовать бронированную технику, – взмолился Сирус. – Оставьте это нам.

– Я скажу тебе, капитан, что это такое, – мрачно ответил Гаунт. – Это прекрасная возможность провести операцию во имя Бога-Императора максимально эффективно и целесообразно. Мы здесь не для того, чтобы красоваться в танковых сражениях и добывать себе славу.

– Не думаю, что капитан именно это имел в виду, сэр, – сказал Клеопас, когда Сирус надулся.

– Думаю, именно об этом он и говорил, – встрял Харк.

– Что бы он ни имел в виду, я уже говорил с воздушным командованием в Ансипаре. Авиакрыло задействовано в эвакуации. Больше они ничего мне не сказали. Удар с воздуха мы получим в лучшем случае через пару дней. Как указал майор Роун, нельзя тратить время. Нам придется взять Бхавнагер самим, как бы тяжело это ни оказалось.

Сирус улыбнулся. Раздалось бормотание.

Гаунт сверился с отчетами на дисплее.

– Мы знаем, что у них, по меньшей мере, десять танковых единиц. Не имперских ОБТ.

– По меньшей мере, десять, – повторил Сирус. – Сомневаюсь, что они выставили все свои машины, чтобы отогнать разведчиков.

– Тип и характеристики? – спросил Гаунт, поднимая взгляд.

– Танки с Урдеша, тип АТ70, – ответил Ле-Гуин. – Посредственная эффективность и медлительность в стрельбе. Стопятимиллиметровое стандартное орудие. В этом подсекторе такие танки – обычное дело, их очень любит Извечный Враг.

– Они забрали их из мануфакторий на Урдеше, захватив тот мир, – объяснил Ле-Тау, второй командир танка.

– Насколько я видел, есть и «Разбойник», – продолжил Ле-Гуин. – Двигатели на прометии, слабая броня и медлительность на поворотах. Наши «Завоеватели» превосходят их на голову. Если, конечно, враг не доминирует в численности.

– Судя по тому, что мы увидели на дороге, я бы сказал, что у них имеются еще как минимум пять самоходных орудий, – добавил Сирус.

– Да, по меньшей мере, – кивнул Ле-Гуин. – Но есть еще кое-что. Они обстреливали дорогу довольно долго и после нашего отхода. Бьюсь об заклад, это потому, что они не знали о нашем отступлении. У них эффективная сеть наблюдателей и дозорных, но подозреваю, что сканнеры намного хуже наших. И ауспика нет точно, как и ландшафтных сканеров. Пока они не видят нас вживую, они слепы. Мы же, с другой стороны…

– Понятно, – сказал Гаунт. – Ладно, вот как мы поступим. Головной отряд атакует с дороги. Сегодня. Если мы думаем, что рискованно нападать в темноте, то и они наверняка не будут ждать атаки. Танки выйдут из лесов и пойдут вразброс. Пехота за ними, поддерживая противотанковыми орудиями. Я хочу, чтобы два штурмовых отряда ударили по южной части города. Колеа, Баффелс, это будете вы. В районе складов и амбаров.

Он ткнул пальцем в карту.

– Вот то, что надо. Удар по флангу. Четыре или пять танков пойдут на восток с поддержкой пехоты и «Саламандр». Направление на храм, а затем через город к топливным складам. Батареи «Гидр» свернут с дороги вот здесь.

– А что с жителями? – спросил Харк.

– Я их не знаю, а вы?

Гвардейцы рассмеялись.

– Бхавнагер – ясная и открытая цель. Скажу сейчас, чтобы не было недоразумений. Мы захватываем этот город с максимальным ущербом для врага. Если там и есть гражданские, считайте, что их там нет. Понятно?

Офицеры быстро кивнули. Гаунт проигнорировал мрачный взгляд доктора Курт.

– Клеопас, ты командуешь головной атакой. Я веду Призраков за тобой. Роун, Сирус, на вас фланговые удары. Варл, я хочу, чтобы ты последил за дорогой. Оставайся за «Гидрами» и прикрывай транспорт и обоз. Приводи их только в случае сигнала, что город безопасен. Пароль для начала атаки «Слайдо», продвижение для поддержки – «Октар». Команда к отступлению «Дерций». Вокс-канал бета-каппа-альфа. Второстепенный – каппа-бета-бета. Вопросы есть?

Вопросов не было. До наступления темноты оставалось два часа, закат полыхал над горами, ветер приносил влажную прохладу. Почетная гвардия двинулась к Бхавнагеру.

«Серый мститель» Ле-Гуина и другой «Разрушитель» по имени «Смертоносный шутник», окрашенный в пурпур, следовали первыми по шоссе, очищая периметр. По пути они уничтожили уже восемь скрывавшихся во фруктовых зарослях машин инфарди.

Маккол с отрядом скаутов шел вместе с ними. Они ехали на скатах «Разрушителей», пока не оказались под защитой деревьев, а затем побежали. Призраки катились вперед волной, бок о бок с охотящимися танками, находя и вырезая дозорные посты врага.

«Мститель» и «Шутник» залегли на краю леса, уставившись на Бхавнагер, пока главные силы проходили мимо. Впереди двигался «Сердце разрушения». Земля сотрясалась, в воздухе раскатывался механический рев. Пехота высадилась из грузовиков, и транспортеры вернулись на отметку 00.60, где остался отряд Варла, охранявший «Химеры», «Троянов» и автоцистерны.

Команда была дана, прозвучало слово «Слайдо». Под командованием Клеопаса двенадцать боевых машин обрушились на Бхавнагер с юга: одиннадцать «Завоевателей» в компании единственного «Палача», древнего плазменного танка, прозванного «Противостоянием».

К этому моменту враг уже увидел дым и вспышки выстрелов «Разрушителя» в лесу и выступил навстречу. Тридцать два АТ70, «Разбойников», все выкрашенные в зеленый цвет, и семь Н20, полугусеничных агрегатов, тащивших семидесятимиллиметровые противотанковые пушки. Майор Клеопас с сожалением понял, что у врага явно больше техники, чем предположил капитан Сирус. По меньшей мере, десять «Разбойников» и пять самоходных орудий. Битва обещала быть захватывающей. Отличный шанс прославиться в пылу сражения. Возможность найти смерть. Именно для такого выбора были созданы пардусцы.

Несмотря на вероятность ужасной гибели, Клеопас сам себе ухмыльнулся.

Имперские «Гидры» окопались на опушке и теперь поливали быстрым огнем город. Две сотни Призраков рассеялись на открытом пространстве под прикрытием бронированной кавалерии Клеопаса. На окраине города уже слышались выстрелы из лонглазов.

Танковый бой начался с того, что эскадрон Клеопаса выстроился в форме наконечника стрелы с «Сердцем разрушения» на острие. У них имелось небольшое преимущество в перепаде высот между фруктовыми зарослями и чертой города, так что танки двигались со скоростью более тридцати километров в час. Вражеская техника, толпой, без малейшего намека на строй и порядок, катилась по склону им навстречу, гусеницами взметая в воздух каменистую пыль и сухую почву.

В командном кресле «Сердца» Клеопас проверил показания ауспика, светившегося бледно-желтым в полутьме закрытой башни прямо перед глазами через призматический перископ. Для этого он пользовался здоровым глазом, а не аугментом. Над этой манерой частенько подшучивала его команда. Затем поправил толстый кожаный шлем и включил микрофон.

– Наносить удары и стрелять по своему усмотрению.

Фаланга «Завоевателей» открыла огонь. Вражеские орудия взрывались одно за другим. Ослепительные шары газового пламени вырывались из стволов, жирный дым клубился из пробоин, окутывая корпус. Три АТ70 получили прямое попадание и исчезли в вихре пламени и осколков. Еще два были подбиты и загорелись. Вездеход накренился на борт, когда снаряд от «Завоевателя» по имени «Железный человек» взрезал его обшивку и превратил металлические листы в решето. Престарелый пардусский «Палач» по имени «Противостояние» под командованием лейтенанта Поука был медленнее стремительных «Завоевателей» и двигался в конце левого фланга. Его короткая, большая плазменная пушка изрыгала светящиеся красные копья разрушительной силы, которые оторвали башню АТ70, вызвав дождь из шрапнели и фонтан масла.

Враг открыл ответный огонь не меньшей ярости. Главные орудия АТ70 были длиннее и тоньше, чем кряжистые дула имперских «Завоевателей». Их выстрелы поэтому производили более высокий, визгливый вой и сопровождались выбросами газа из клапанов. Снаряды дождем посыпались на имперский строй.

Ле-Гуин оказался прав. «Разбойники» не обладали ауспиком или лазерным наведением. Было также ясно, что у них не было и гиростабилизаторов. Орудия «Завоевателей» не упускали цель, как бы ни скакал сам танк. Это значило, что «Завоеватели» могли стрелять и двигаться одновременно, не испытывая при этом никаких неудобств. АТ70 стреляли на глаз, и любое движение или тряска вызывали необходимость корректировки наведения.

В «Сердце разрушения» Клеопас довольно улыбнулся. Враг бросил по склону им навстречу тонны техники, но она ни в какое сравнение не шла с машинами Пардуса. Вражеская техника не была приспособлена для эффективной стрельбы во время движения. Противник попадал только в том случае, если командир и наводчик обладали превосходным чутьем и знали, когда нужно остановиться, чтобы выстрел не ушел в молоко.

Инфарди брали массированным огнем, фактически ковровой бомбардировкой. «Завоеватель», названный «Могучий боец», был одновременно подбит двумя снарядами с разных сторон, взорвался и кувыркнулся, источая жирный черный дым. «Барабанная дробь», еще один «Завоеватель» под командованием капитана Ханкота, был ранен в гусеницу и потерял ее, рассыпая снопы искр и звенья. Машина накренилась и встала, но продолжила вести огонь. Капитан Эндре Уолл подбил вторую цель за день, и его команда бурно радовалась успеху. Уолл был асом среди танкистов, Пардусский полк его обожал. И именно он был главным соперником Сируса. На боку «Древнего Стронция» была еще и строчка из шестидесяти одного символа, каждый означал уничтоженного врага. Сирус и «Гнев Пардуса» прикончили шестьдесят девять. Сервоприводы повернули башню «Древнего Стронция», и Уолл мастерски прикончил поворачивавшегося АТ70. Грохот, производимый башней «Завоевателя», был невообразимым, несмотря на все попытки защитить уши команды. Когда танк выстрелил, казенник главного орудия откатился назад, в пространство башни, с силой в сто девяносто тонн. Заряжающие и наводчики в пардусских силах быстро приучались быть проворными и оставаться всегда настороже. Когда казенник ударил, в отсек для гильз вывалилась раскаленная оболочка снаряда, и заряжающий быстро достал свежий из охлаждаемого отсека и одним движением руки вогнал в ствол. Наводчик сверился с дальномером и сенсором ветра и подчинился инструкциям ауспика. Сам Уолл всегда смотрел на цель через перископ. Как любой хороший солдат, он предпочитал перепроверять данные, полученные с приборов.

– Цель на 11.34! – велел Уолл.

– Есть 11.34! – повторил наводчик.

Орудие зарычало, еще один «Разбойник» превратился в быстро растущий шар пламени.

Пардусские танкисты были хороши в мобильных атаках и обменах ударами. Проверенная временем стержневая подвеска «Завоевателей» и высокая мощь в сочетании с весовыми параметрами делали их проворнее и подвижнее всех известных модификаций танковой техники противника, будь то сверхтяжелые монстры или средние танки, как те, на которых сражались инфарди. «Завоеватели» были прекрасными танками, построенными для того, чтобы сражаться в движении, нападать, маневрировать и превосходить врага.

Но в любом бою, при любой броне наступает момент, когда нужно принять решение: нападать, отступать или прорываться. Клеопас знал, что этот момент уже близок. Мечтой любой танковой атаки было смять строй противника. Но инфарди было в три раза больше, и из города выползали все новые и новые танки. Клеопас выругался. Должно быть, фанатики собрали в Бхавнагере целую дивизию. Майору приходилось снова и снова пересматривать изначальные прогнозы Сируса. Если забыть о главной цели, это сражение становилось эпохальным. «Завоеватели» вот-вот должны были схлестнуться с противником вплотную. У Клеопаса было три варианта: стоять насмерть и сражаться до конца, прорвать вражескую линию и развернуться, чтобы закончить работу, или разделять противника и зажимать в тиски.

Бой вплотную был самым худшим вариантом, поскольку лучше всего подходил «Разбойникам», позволяя проявить всю свою мощь. Прорыв линии был психологически сильным ходом, но это значило, что предстоит перегруппироваться, и пардусцам придется сражаться спиной к холму, рискуя навредить собственной пехоте.

– Клещи, три-четыре! Зажимаем сейчас же! – велел Клеопас своему эскадрону.

Левый край строя выдвинулся вперед, выполняя приказ, сминая и рассеивая машины инфарди. Правый фланг под руководством Уолла широко разъехался в линию и замедлил ход.

Сбросив скорость и яростно рыча, танки крыла самого Клеопаса развернулись почти на месте, взрывая землю, и очутились позади линии врага. Все танки класса «Леман Русс», и «Завоеватели» в том числе, оказывали на удивление невеликое давление на почву под гусеницами и обладали высокой маневренностью и управляемостью. Визитной карточкой этих танков было умение совершать почти балетные развороты и пируэты. Еще шесть АТ70 взорвались от снарядов, выпущенных из тыла, и еще два плюс вездеход пали под натиском Уолла.

Неровное поле к югу от Бхавнагера превратилось в танковое кладбище. Пламя и обломки покрывали землю, и полыхающие куски обшивки катились по склону. Команды инфарди, выбравшись из разрушенных машин, слепо кидались в поисках укрытия. Несколько «Разбойников», кренясь на своей спирально-рессорной подвеске, попытались разбить строй Клеопаса, но были разорваны с двух сторон. Авангард фанатиков был разбит и уничтожен.

Но до победы было еще очень далеко.

«Железный человек» вздрогнул и исчез в ослепительном огненном шаре. Окопавшийся на окраине города вездеход Н20 достал цель противотанковым снарядом.

Клеопас побледнел, услышав, как капитан Ридас пронзительно кричит по вокс-сети, пока пламя выжирало внутренности танка. Через пару мгновений «Завоеватель» «Гордость Мемфиса» был уничтожен подкравшимся АТ70. Машина лейтенанта Поука «Противостояние» плюнула плазмой, сравняв счет.

Как только танки Клеопаса вновь развернулись, строй Уолла пронесся по полю битвы, сминая и вдавливая в землю остатки вражеской техники. Еще восемнадцать АТ70 рассеялись по южному пригороду и с расстояния пытались бомбить гвардейцев. Ливень снарядов был ужасающим. Уолл насчитал девять самоходных орудий типа «Узурпатор», находившихся позади АТ70. Громоздкие «Узурпаторы» везли гаубицы, грубые, но эффективные копии имперских «Сотрясателей», ощетинившиеся с орудийных платформ. За ними двигались со стороны торговой площади еще двенадцать Н20. Ситуация быстро ухудшалась, не успев улучшиться.

– Выровнять, выровнять строй! – выкрикнул Гаунт, и приказ был передан пехоте от командира одного отряда к другому.

Призраки выстроились на краю леса, за четырьмя атакующими батареями «Гидр», и с благоговением и восхищением наблюдали за танковым сражением на склоне холма.

– Люди Танит, воины Вергхаста, сейчас мы восславим Императора! Вперед! Вместе! Вперед!

Неторопливо разгоняясь и постепенно переходя на бег, Призраки двинулись по полю. Примкнув штыки, они шли по выжженной земле.

Вблизи разорвалось несколько снарядов. Над головами сверкали трассеры. Воздух был удушливым от дыма. Колеа вел в наступление левый фланг, сержант Баффелс – правый. А где-то между ними был Гаунт.

Комиссар-полковник позволил своим командирам двигаться впереди, уверенный в их способностях, а сам подбадривал и воодушевлял сотни воинов, спускавшихся с холма. Он размахивал силовым мечом высоко над головой, чтобы они могли его видеть.

Прямо сейчас ему не хватало Брина Майло. Майло должен был быть здесь, думал он, и вдохновлять Призраков на битву. Он закричал снова, уже почти охрипнув.

Комиссар Харк наступал вместе с Баффелсом. Его воззваниям не хватало воодушевляющего огня Гаунта. Для этих солдат он был новичком и не прошел с ними через все, что им довелось пройти с Гаунтом. Но он все же подбадривал их.

– «Разрушители» идут нам на помощь, – доложил Гаунту вокс-офицер Белтайн, пока они спускались с холма.

Оглянувшись, Гаунт увидел, как «Серый мститель» и «Смертоносный шутник» приподнялись на своих рессорах и подкрались поближе к пехоте. Гаунт отметил, что это делает их атаку образцовой, прямо как в учебнике. Пехота наступает под прикрытием техники. Именно такая тактика считалась наиболее эффективной в Имперской Гвардии, когда применялась кооперация различных родов войск.

Ана Курт и команда медиков спустились вниз вместе с наступавшими Призраками. Земля была разворочена яростным танковым сражением, воняла топливом и фуцелином. Снаряды взрыхлили почву так, что известняковая материковая порода теперь белела из-под пластов черной земли. Курт казалось, что саму почву словно вырвало, размазало внутренности. Это было мертвое место, и гвардейцы, без сомнений, расширят его, прежде чем закончат с Бхавнагером.

Лесп упал, когда Призраки спускались. Еще двое, прямо впереди, рухнули, срезанные шрапнелью от танкового снаряда, Чайкер и Фоскин побежали вперед.

– Медика! – раздались крики.

– Я возьму этого! – крикнул ей Мкван, карабкаясь по развороченной земле к Призраку, склонившемуся над визжащим другом, которому выворотило все кишки.

«Это настоящий ад», – подумала Курт. Это был первый ее опыт участия в бою, в настоящем бою. Она прошла через городские ужасы улья Вервун, но лишь читала о войне на открытой территории. О полях сражений. А теперь поняла, что это значит на самом деле. Для Аны Курт сражение оказалось безумием, где были не только смерть и ранения.

Больше всего ее шокировала безудержная ярость битвы. Накал, размах, отвратительные звуки, массовое наступление.

Обширные ранения. Много боли…

– Врача!

Она рывком открыла полевую сумку, петляя между языками пламени, поднятыми снарядами и плотным лазерным огнем.

Каждый раз, когда она думала о том, что знакома с ужасами войны, ей открывались все новые и новые ее грани. Интересно, как люди, подобные Гаунту, могут оставаться в здравом уме после стольких лет, наполненных сражениями.

– Врача!

– Я здесь! Спокойно, я здесь!

Фланг начал атаковать от отметки 07.07. Они собрались в километре от Бхавнагера, на заброшенной ферме. Даже с такого расстояния основной бой, протекавший в четырех километрах, заставлял землю содрогаться.

Роун плюнул в пыль и подобрал лазган, который ранее поставил у стены из саманного кирпича.

– Пора, – сказал он.

Капитан Сирус кивнул и побежал к ждавшему его танку, одному из шести «Завоевателей», дремавших за опустевшей усадьбой.

Фейгор, адъютант Роуна, взял лазган и поднял войска: почти три сотни Призраков.

Подул ветер – заходило солнце. Золотистый свет струился от купола-луковички храма в километре от фермы.

Роун проверил свой вокс:

– Третий – Сирусу. Ты видишь то же, что и я?

– Вижу восточный фланг Бхавнагера. Вижу храм.

– Хорошо. Если ты готов… вперед!

Шесть «Завоевателей» заревели на месте и двинулись через открытые поля и пастбища к восточным окраинам города. За ними ехал конвой из оставшихся восьми «Саламандр». Роун запрыгнул на борт командной машины и забрался внутрь, повернувшись спиной к командиру группы пехоты, которая следовала за ним.

Пять «Завоевателей», что двигались за сирусовым «Гневом Пардуса», звались «Молитесь своим богам», «Прекрасная Клара», «Стальной шторм», «Счастливый мерзавец» и «Лев Пардуса» – последний братский танк «Гнева». С грохотом проносясь по неровной земле и ирригационным канавам, пардусские машины открыли огонь, и их снаряды молотом обрушились на маячивший в отдалении храм и его окрестности. Облачка белого дыма поднимались в воздух от неслышных на расстоянии вражеских выстрелов.

Почти немедленно четыре танка АТ70 появились с северного фасада храма. Двое рванулись к пашне, другие остановились и начали обстрел.

«Прекрасная Клара» под командованием лейтенанта Ле-Тау покалечила один из двигавшихся танков точным попаданием, которым гордился бы сам Уолл. Но затем, когда она пробиралась по взрыхленному полю, бронированный вольфрамом вражеский танк достал ее. Снаряд пробил башню насквозь. Ле-Тау потерял правую руку, а его стрелка-наводчика размазало по отсеку. Раскаленный снаряд попал в охладительные цистерны «Клары» и не взорвался.