Текст книги "Двуглавый орел"

Автор книги: Дэн Абнетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

Удивительные по точности выстрелы Джагди прошили всю носовую часть самолета противника, а затем отбили от его фюзеляжа секцию крыльев. Когда же «Саранча» пошла вразнос, Джагди произвела третий залп, поразивший врага с левой стороны, под самое основание кабины. Теперь уже взорвалась вся кабинная надстройка истребителя. Должно быть, один из снарядов угодил в систему катапультирования, потому что Джагди ясно видела, как какой-то горящий объект выбросило прямо из кабины подбитой «летучей мыши», после чего тот, подобно метеору, полетел вниз, навстречу земле. Совсем уже разбитая, со сгоревшим пилотом в кабине, «Саранча» вдруг как-то вся сложилась и разлетелась на сотни тысяч горящих обломков, огненным дождем просыпавшихся на девственный тропический лес.

Двум из оставшихся «летучих мышей» удалось выйти из боя, и теперь они, развив максимально возможную скорость, летели к спасительному для них югу. Последней живой целью оставался малиновый самолет, преследуемый Кордиалем над самым лесом.

– Помощь не нужна? – спросил по воксу Блан-шер, начиная снижаться.

– Нет, Второй, не нужна. Он мой. Увертливый, сукин сын…

Продолжая держаться на нулевой высоте – практически над ветвями деревьев, – Кордиаль уже несся со скоростью четыреста километров в час, когда наконец услышал долгожданный сигнал системы наведения. С торжествующим криком он тут же открыл огонь.

Но в этот момент стайка испуганных розовых птиц, которых, видимо, вспугнул реактивный выхлоп его движущейся цели, вдруг выпорхнула из густых ветвей пе ред его «Стрелой». Кордиаль на полном ходу врезался в них. Птичьи тела ударили по его машине как орудийные снаряды. Полетели куски обшивки. Треснула капсула кабины. Завизжал один из двигателей, когда пернатые ракеты, попав в сопла, погнули бешено вращающиеся лопасти турбин. Багровое облако потянулось за самолетом.

– А, черт! – услышали летчики истошный вопль Кордиаля.

Джагди и Бланшер уже устремились за ним вниз. И она, и он заметили то странное розовое сияние явно органической природы, которое стал оставлять за собой самолет Кордиаля, после того как врезался в стаю птиц. Пилот подбил малиновую «Саранчу», и та на полной скорости влетела в густорастущие деревья, но никто уже не придал этому значения.

– Кордиаль! – отчаянно закричала Джагди.

«Умбра Одиннадцать», здорово побитая птицами и уже лишь с одним работающим мотором, сделала попытку выровнять движение… Неудачно. Поврежденный самолет, ломая ветви, исчез в кронах деревьев.

– Кордиаль! Кордиаль! – срывала голос Джагди, и Бланшер слышал ее крик по воксу.

Неожиданно случилось почти невозможное. «Умбра Одиннадцать» вновь появилась из хаоса переплетенных крон и поломанных ветвей, выскочив оттуда, словно летучая рыба из океанской пучины. Кордиалю удалось, вопреки всему, направить вверх носовую часть своей машины, а затем прорваться сквозь густой полог тропического леса, так и не налетев ни на один толстый ствол. Теперь он начал постепенно набирать высоту, выпуская из левого двигателя струю коричневого дыма, которая вскоре, однако, приобрела чистый белый цвет.

– «Умбра Одиннадцать»!

– Все еще на связи, ведущий. Черт бы побрал этих птиц…

Через девятнадцать минут они уже готовились посадить свои машины на секретную ТБП. Джагди и Бланшер бережно вели помятую, покореженную «Стрелу» Кордиаля до самого аэродрома.

Оттянулись назад камуфляжные сетки, и взору летчиков открылись палубные настилы, выглядевшие с высоты как большие птичьи гнезда на фоне буйной зелени тропиков.

Все три «Громовых стрелы», переключившись на векторные сопла, произвели мягкую посадку – каждая на отведенную ей стоянку. В тот момент, когда лопасти турбин в выключенных двигателях начали замедлять вращение, мерцающий камуфляж вновь занял свое место, плотно сомкнувшись над стальными гигантами.

Лишь только инспектор наземной службы аэродрома, который отвечал за ее посадочную площадку, дал Джагди знак, что все в порядке, она тут же вырвала из разъемов штекеры воксовой и радиосвязи и, быстро выбравшись из кабины, ловко спрыгнула на настил из вулканизированной резины. Кинув летный шлем первому подбежавшему к ней механику, командир выскочила со своей взлетной поляны и бросилась бегом вдоль палубных настилов, расположенных среди раскидистых деревьев.

Она подбежала к стоянке Кордиаля почти одновременно с Бланшером. Выпускающая из турбин тонкие струйки пара и клубы выхлопных газов «Умбра Одиннадцать» представляла сейчас жалкое зрелище. Капсула кабины была разбита, стальная обшивка носовой части помялась… Команда механиков распыляла охладительную пену на забитый тушками птиц и все еще горящий двигатель. Вся передняя часть «Громовой стрелы» была залеплена отвратительной смесью из липкой черной крови и свалявшихся перьев.

Кордиаль уже вылезал из самолета. Летчик не мог унять дрожь. Одна из птиц, пробив капсулу, сильно ударила в стекло его шлема, так что теперь у него под глазом красовался черный синяк.

Кордиаль снял шлем, бросил его на землю и вытер тонкую струйку крови, стекающую по лицу. Затем он искоса посмотрел на подошедших Бланшера и Джагди, глубокомысленно поднял указательный палец и сказал, обращаясь к командиру:

– Отсюда мораль: держитесь от птиц как можно дальше.

– Это мы уже усвоили, – ответила она с улыбкой.

Кордиаль провел рукой по обшивке носовой части своего истребителя, выдрал из обленившей его массы изящное розовое перо и демонстративно поднял вверх:

– Приносит удачу! Что, никому не нужно?

ТБП на озере Госель, 16.42

Скопсы просто доводили его до бешенства. В конце концов, он ведь давал обязательства сражаться с Архе-неми, этим страшным врагом Человечества, а вовсе не с малюсенькими мушками. Куда бы он ни шел, всюду невидимые твари беспрестанно кружились над ним, так что их надоедливое жужжание, сильно напоминающее звуки ненастроенного вокса, постоянно звенело у него в ушах.

Спина зудела. Он старался не чесать, но…

Прогуливаясь, Марквол подошел к берегу озера. Может быть, здесь, на открытом пространстве, эти мерзкие существа наконец-то оставят его в покое? Нет, непохоже, чтобы это помогло.

Берег озера был слишком илистым и топким, а позади поднимался густой тропический лес, который закрыл собой все, как один большой гниющий занавес… Солнце уже начинало садиться, окрасив небо в нежно-розовый – почти в цвет Кордиалевых «счастливых» перьев, черт бы их побрал.

Озеро было поистине огромным. Маркволу вдруг пришло в голову, что прежде ему никогда не приходилось видеть ничего подобного. Недвижная водная гладь была для него в новинку. Это немного напоминало вид на Скальд из иллюминаторов какого-нибудь улья на фантине, но здесь поверхность была такой ровной, такой прозрачной… Это гигантское зеленое зеркало не изменило свой цвет на закате дня, но, несомненно, приобрело новый оттенок. Теперь оно стало каким-то более мрачным, тяжеловесным, спокойным.

Только водяные змеи, резвящиеся сейчас у самой поверхности озера, иногда нарушали его величавую неподвижность.

Марквол подумал было, что ему стоит лишний раз проверить панель приборов на своей птичке, но потом вспомнил, что в последний раз, когда подходил к серийному номеру Девять-Девять, он видел, как два «Стража» Космического Флота, сменившие обычные подъемные захваты на баллоны с краской и пульверизаторы, уже вовсю перекрашивали его «Стрелу» в зеленый цвет. Свежая краска наверняка еще не высохла.

Стоя у самой кромки воды, Марквол нагнулся и погрузил в нее руки. Вода оказалась теплой. Он уже зачерпнул в ладони немного влаги, чтобы сполоснуть лицо, когда…

– Не вздумай это делать, кретин!

Марквол вздрогнул и оглянулся через плечо. Позади него на выступающем из земли камне, завернувшись в свои небесно-голубые одежды, сидел айятани.

Как же его зовут? Кажется, Каутас?

– Это почему же? – с вызовом спросил молодой пилот.

– Не стоит. Подойди-ка сюда.

Марквол расслабил ладони, и вода вытекла сквозь пальцы. Он поднялся и вытер руки о форменные бриджи.

– Ну, в чем дело?

– Бароксин бироксас, – произнес жрец.

– Это еще что такое?

– Микроскопический водяной червячок-паразит. Озеро просто кишит ими. Стоит им только попасть в кровь человека, скажем через слизистые оболочки рта, носа или глаз, они непременно окажутся в его спинном мозге, где чрезвычайно быстро размножатся и начнут разрывать кровеносные сосуды, нервные окончания. Это рано или поздно приведет к тому, что бедняга не сможет вспомнить даже собственное имя, разучится говорить, потеряет способность контролировать отправления своего кишечника, потеряет способность жить, проще говоря.

– Все понял, – сказал Марквол.

– Просто чтобы ты знал.

– Я только хотел смыть пот, чтобы… не привлекать скопсов.

– Намажься озерным илом.

– Не понял.

Каутас прочесал пальцами свои спутанные локоны:

– Используй озерный ил. Вымажи им волосы. Это быстро отпугнет скопсов.

– Ладно.

Возникла неловкая пауза.

– Послушайте, я хочу сказать, что… мне жаль, что все так вышло.

– Ты это о чем? – не понял айятани.

– Ну, мы ворвались тогда в ваш лазарет, перевернули там все…

Каутас в ответ лишь пожал плечами.

– Короче говоря, я извиняюсь.

– Что-то мне, кажется, приспичило, – сказал жрец и, поднявшись, не спеша побрел по пустынному берегу озера.

ТБП на озере Госель, 17.20

Бри Джагди находилась в выделенном ей укрытии и составляла отчет о недавнем вылете своей группы, когда в дверях неожиданно появился вестовой.

Вам пакет, мамзель, – произнес он, протягивая ей запечатанный пакет.

– Командир, – поправила она его, забирая послание.

Пилот вскрыла пакет, распечатала конверт и пробежала глазами отпечатанный текст.

– Что-нибудь интересное? – спросил заглянувший к ней из своей палатки Бланшер.

Вот содержание этого письма:

«Джагди, командиру эскадрильи „Фантин XX".

Имею честь сообщить вам, что сегодня, около тринадцати ноль-ноль, капитан авиации Гюйс Геттеринг из авиабригады „Апостолы" героически погиб во время воздушного сражения. Таким образом, в сложившейся ситуации, я полагаю, ваш летчик вполне может назвать свой самолет так, как ему нравится.,

Искренне ваш,

Сикан, комбриг».

– Бог-Император… – тяжело вздохнула Джагди. – Вот и еще один.

ТБП на озере Госель, 21.12

– Ну, как теперь? Нравится? – спросил Рэкли.

Он стянул с самолета последнюю маскировочную сетку и наклонил стоящий рядом потайной фонарь, так чтобы Маркволу были видны результаты его работы. Крошечные мотыльки тут же яростно закружились в синем свете.

– Что ж, прекрасно… Просто великолепно! – воскликнул Марквол.

Вдоль зеленого борта серийного номера Девять-Девять теперь можно было видеть знаменитого орла – герб Фантина с аккуратно выполненной по трафарету надписью: «Двуглавый орел».

– Все хорошо?

– Более чем хорошо! Да благословит тебя Бог-Император. Все идеально точно.

– Надеюсь, твои губы больше не пострадают? – лукаво усмехнулся Рэкли, вытирая тряпкой выпачканные руки.

– Насколько я знаю, нет, – ответил Марквол и похлопал стальную обшивку своей машины. – Завтра первый полет.

Он уже, конечно, поднимался в воздух на Девять-Девять, когда совершал перелет на секретную ТБП, но сейчас имел в виду первый боевой вылет.

– Мы заведем его на пусковую установку, как только в последний раз проверим приборы.

Марквол согласно кивнул механику.

– Спасибо, – сказал он и стал сходить с посадочных настилов, все время оборачиваясь, чтобы еще и еще раз насладиться новым, необычным видом своей стальной птицы.

На мгновение ему показалось, что его самолет, который стоял под мрачными, черными навесами камуфляжа, сейчас закутан в кокон из каких-то тонких световых волокон. Между тем темная ночь опустилась на тропический лес, и лишь тусклые, редко расставленные по лагерю затемненные фонари кое-где слабо мерцали во мраке.

– А что, убийца, совсем ведь неплохо смотрится. Марквол оглянулся. Лэрис Асче стояла под раскидистыми деревьями, у самого края палубных настилов.

– Ведь правда же, да? – спросил Марквол и как-то совсем по-детски улыбнулся.

Она подошла и, сунув руку в широкий карман своего мешковатого летного костюма, неожиданно достала оттуда уже початую бутылку амасека.

– Сейчас самое время отметить его новое крещение, иначе ему не будет удачи…

Она сделала глубокий глоток и затем передала бутылку Маркволу. Тот тоже немного отхлебнул.

– За «Двуглавый орел»! – торжественно провозгласила Асче.

Ее глаза странно блестели во тьме, а в голосе появилась какая-то незнакомая интонация.

– Я смотрю, удача все более поворачивается к тебе, а, убийца? Неслыханное доселе спасение с помощью пусковой ракеты, первая подтвержденная воздушная победа, теперь вот закрепленный за тобой самолет… Ты определенно вошел в игру, Марквол. Получил расположение небес. Есть вокруг тебя какая-то аура, которая подсказывает мне, что ты далеко пойдешь…

– Надеюсь, что так, – ответил юный пилот, чуть нервно улыбаясь. Он сделал еще один глоток и вернул ей бутылку. – Возможно, фортуна стала ко мне наконец более благосклонна.

– О, в этом у меня нет сомнений, – произнесла Асче и, подступив к Маркволу, вжалась губами в его полураскрытый рот.

Надо сказать, что ее напор застал его врасплох…

Рэкли спрыгнул с крыла серийного номера Девять-Девять и принялся искать в сундуке с инструментами нужный ему разводной ключ.

– Гляди-ка, шеф, – шепнул ему один из его под ручных.

Совсем измотанный за прошедший день, Рэкли поднял голову и, проследив за взглядом подчиненного, разглядел на тропе, в тени пышных деревьев, две тесно сплетенные фигуры. Механик лишь фыркнул себе под нос:

– А ведь парень был уверен, что его губы не пострадают…

День 262

В одном из ущелий Маканайтского хребта, 06.47

В лучах восходящего солнца верхние склоны нависающих над ними утесов уже приобретали какой-то ржавый оттенок, а на покрытую горной пылью каменистую землю начинали ложиться длинные тени. Еще было довольно зябко и настолько тихо, что с непривычки ему стало не по себе.

– Какой сегодня день? – спросил Вилтри.

– Два-шесть-два, – отозвался Ле Гуин.

– Значит, я был без сознания… три дня.

– Вы, должно быть, здорово ударились головой. Мы вас перевязали как умели.

– Это вы нашли меня?

Ле Гуин привалился к гусенице «Линии смерти» и немного отхлебнул воды из фляги.

– Нашли самолет. Передовые подразделения моего конвоя увидели впереди клубы черного дыма. У самого входа в ущелье. Поняли – засада. Когда мы дотуда добрались, все было кончено. Не осталось ничего, кроме груды покореженной техники. Мы наткнулись на ваш самолет еще в пустыне, к югу от ущелья. Лежал на брюхе… А вы валялись на песке, метрах в пятидесяти.

– Не помню, чтобы я катапультировался. Может быть, выбросило?

– А что с моей командой? Ле Гуин пожал плечами:

– Мне очень жаль, но не думаю, что кто-то из них смог спастись. Ваша машина вся выгорела изнутри. Мы заглянули туда и нашли лишь пару обугленных тел.

Мы бы не пропустили, если бы поблизости был еще кто-нибудь живой.

Вилтри кивнул.

– Мне дейсвительно очень жаль, – повторил Ле Гуин.

– Здесь нет вашей вины.

– Полагаю, что, наверное, нет и вашей. «Да откуда тебе знать?» – подумал Вилтри.

– Как вас зовут? – спросил он.

– Ле Гуин. Робарт. Капитан Восьмой бронетанковой дивизии «Пардус».

– Оскар Вилтри, Двадцать первая авиабригада ВВС Фантина.

– Не часто таких, как вы, можно встретить здесь, внизу, – пошутил Ле Гуин.

– Вы отходите к дому?

– Увы, да. Остатки великой сухопутной армады Хьюмела. Мы были у самых Ворот Ульев Тринити, а теперь вот ускоренным маршем идем домой.

– И как там все было?

– У Тринити? Мясорубка. Кровавая мясорубка. Мы-то думали, что подведем крупные силы и возьмем Ульи в течение недели. Но у них, оказывается, были совсем другие планы. Они неожиданно получили серьезное подкрепление из других миров. Затем наголову разбили наши передовые части из первых волн наступления. Они громили нас везде… На сельскохозяйственных террасах, вдоль всего коммерческого шоссе, у паровых фабрик… Небо стало черным. Горела даже земля. Никогда не видел ничего подобного…

Ле Гуин прихлопнул песчаную мошку, севшую ему на щеку.

Так мы были отброшены, и все это вылилось в великое отступление. Пришлось идти назад, через всю пустыню, под постоянными ударами передовых частей противника. Это что-то, доложу я вам. В каком бы аду мы ни побывали у Ворот Тринити, это оказалось ничто по сравнению с адом, через которой мы только что прошли. Невыносимая жара. Катастрофическая нехватка воды, горючего, боеприпасов… У людей нервные срывы, болезни. Незаживающие раны, приводящие к смерти. Ужасный рельеф местности. Непрекращающиеся атаки с воздуха. Бывали дни, когда я думал, что мы никогда не сможем дойти.

– Но ведь еще не весь путь пройден, – напомнил Вилтри.

– Я знаю, но мы уже достигли горного хребта. Еще каких-нибудь два дня, и, если будет на то воля Императора, мы окажемся наконец на равнинных просторах по ту сторону гор.

– Некоторым соединениям это уже удалось, – вдруг вспомнил Вилтри. – Прежде чем… прежде чем я вылетел на задание, я слышал сводку новостей. Сообщалось, что некоторым конвоям удалось войти в долину Лиды и теперь они продвигаются по дорогам Полуострова. Я думаю, что и на западе уже кое-кто прорвался.

– Это хорошо, – сказал Ле Гуин. – Я рад это слышать. Трон Земли! Мы еще поборемся!

– Так вы еще пойдете обратно?

– Что вы имеете в виду?

– Понимаете, все воздушные операции, в которых я принимал участие… и в которых уже теперь задействованы многочисленные эскадрильи – в основном из космических ВВС, – осуществляются только с одной целью: любой ценой задержать продвижение наземных и воздушных сил Архенеми и выиграть время, чтобы вы, ребята, вернулись домой. Но мы одни не сможем их сдерживать бесконечно. Вот это-то я и имею в виду.

Мы сейчас поднимаем свои машины в воздух в отчаянной попытке сдержать агрессора, но ведь вся война здесь еще впереди…

– И именно нам придется в ней побеждать, я вас правильно понял? – уловил ход его мыслей Ле Гуин. Он поднялся на ноги. – Подъем! Солнце уже встало. Нам нужно отправляться. Давайте-ка пройдем побольше, пока тут не установилась настоящая жара.

Он принялся будить экипаж, все члены которого спали мертвым сном в тени своего родного танка. Неудивительно, ведь только прохладной ночью у них появлялась возможность хоть немного отдохнуть. Подняв свою команду, Ле Гуин послал их будить экипажи других машин. В тишине узкого горного перевала сейчас недвижно стояли колонны танков и транспортеров.

Вскоре заработали их моторы и множество людских голосов разнеслось по ущелью.

Начался еще один день великого отступления.

ТБП на озере Госель, 08.43

Точно в назначенное им время Ван Тул, Дель Рут и Марквол – все, как и полагается, в полном боевом снаряжении – явились на краткий инструктаж, который каждый раз перед вылетом устраивала своим пилотам Джагди, собирая их вокруг большого стола, установленного возле ее палатки. День обещал быть ясным; с самого утра с озера дул легкий ветерок, а яркие лучи солнца, пробиваясь сквозь ячеистую структуру мерцающей камуфляжной сетки, заставляли все, что было под ней, казаться черно-белым и клетчатым, наподобие шахматной доски. Бланшер уже успел сходить к интенданту и принес с собой кувшин кофеина. По какой-то причине, хотя она и не должна была вылетать, на инструктаж пришла и Лэрис Асче в своем мешковатом летном костюме, сквозь расстегнутый воротник которого выглядывала лишь одна нательная майка. Сегодня она как-то странно много улыбалась, но голова у Джаг-ди была слишком занята, чтобы обращать внимание на подобные вещи.

Сейчас командир ждала, когда ее хронометр покажет восемь сорок пять. В ту самую минуту они услышали глухой хлопок, одновременно донесшийся с трех разных пусковых установок. Это группа «Рапторов», которым выпало первым подниматься в воздух этим утром, стремительно взмыла в синеву безоблачного неба.

– Наша задача сегодня, – объявила Джагди, – поддерживать режим боевого патрулирования, что подразумевает последовательные, посменные вылеты авиагрупп. Три «Раптора», трое наших, затем снова они – и так далее… На протяжении всего светового дня мы должны держать в воздухе шесть машин. Это означает, что, возможно, еще до заката вам придется повторно поднимать в воздух свои самолеты. Это будет совсем не просто – так что держитесь. Общая же картина на сегодняшний день такова: противник продолжает наносить мощные бомбовые удары по побережью. Новости с Полуострова также плохи. Вчера они впервые бомбили Тэду. Однако пока налеты стратегической авиации проходят не через наш район и нас это напрямую не касается. С другой стороны, значительные боевые соединения наших отступающих сухопутных сил уже начинают выходить из горных ущелий. Теперь их движение к побережью должно ускориться. Согласно данным разведки, несколько таких колонн бронетехники намереваются переправиться через реку Саройя к западу от озера Госель. В последнее время они постоянно подвергаются атакам противника.

– С земли или с воздуха? – спросил Ван Тул.

– И так, и так. Ваша задача включает в себя три возможных варианта. Если вы обнаружили дружественную нам колонну, считайте ее главным объектом вашего патрулирования. Не покидайте ее, обеспечивайте ей прикрытие так долго, как только позволяет ваш запас горючего. Если засекли самолеты противника, сближайтесь и атакуйте. Если же заметили вражеские наземные части, то также можете их атаковать. У вас есть ракеты на этот случай. «Умбра», действуйте по обстановке! Облетайте район, а там уж будет видно, как поступить!

– А что, если мы обнаружим вражеский мобильный аэродром? – спросила Дель Рут.

– Включите мозги! Точно определите его местоположение и убирайтесь оттуда поскорее. Мы потом вызовем «Мародеры». То же самое относится к случаю, если вы вдруг увидите боевой строй бомбардировщиков или противника, превосходящего вас более чем в два раза. Тогда включайте вокс и зовите на помощь. Мне нужны герои, но не нужны дураки. – Она сделала паузу. – Есть вопросы? Нет? Хорошо, тогда по машинам.

Джагди и Бланшер пошли провожать трех своих пилотов до их самолетов. Тут Джагди увидела, как Мар-квол и Ларис Асче идут в обнимку, что-то весело обсуждая и смеясь. Подойдя к палубным настилам стоянки серийного номера Девять-Девять, они остановились, и Асче страстно поцеловала Марквола.

– Похоже, Лэрис записала на свой счет еще одну победу, – заметил Бланшер.

– Марквол? Кто бы мог подумать!

– Не так уж это и удивительно. Он недавно сбил свой первый самолет, все говорят о его геройстве… Сейчас его имя у всех на слуху, а она всегда была падка на это.

– Она что, и за тобой ухлестывала? – удивилась Джагди.

– Джентльмену лучше не отвечать на некоторые вопросы, – отозвался Бланшер.

– В чем дело, Мил? Расстроен, что она так и не клюнула на тебя? Это у тебя уже что-то возрастное?

Он посмотрел на нее и снисходительно улыбнулся:

– Если уж тебе так необходимо это знать, она положила на меня глаз примерно восемнадцать месяцев назад, во время наступления на Урдеш. В день, когда я сбил три «Когтя».

– И что же тогда случилось?

– Она взяла меня на прицел, и моя система слежения тут же сообщила мне об этом. Я сначала оторвался, затем развернулся и в конце концов благополучно ушел от преследования.

– Она не твой тип?

– Она, без сомнения, очень привлекательна. Ее жизненные установки – вот то, что совсем не привлекает меня.

Прозвучал сигнал повышенной готовности. Марквол уже сидел в кабине своей «Громовой стрелы». Джагди и Бланшер зашли за бронированное укрытие.

Рэкли закрыл капсулу и напоследок ободряюще улыбнулся своему пилоту. Закрепив шлем и дыхательную маску, Марквол также кивнул ему на прощание. Летчик отрегулировал подачу кислорода в баллон с дыхательной смесью и затем расслабленно откинулся на спинку летного кресла. Трон! Как же он ненавидел взлетать с пусковых установок! Капли пота уже побежали по спине под плотной тканью летного снаряжения. Он смотрел, как диодовый счетчик отсчитывает последние секунды перед стартом. Все системы включены. Клапаны гиперголической смеси открыты. Командный Центр что-то там говорит через вокс… Зажигание стартовой ракеты…

Прерывистый сигнал зуммера. Готовность – пять секунд. Мерцающие камуфляжные сетки механически раздвинулись в стороны, открыв над пилотом бездонное синее небо.

Три секунды… Палец Марквола лег на стартовую кнопку…

Две…

Раздался оглушительный треск, рев, и самолет Дель Рут снарядом ушел в небо. Следом за ней последовал Ван Тул. За ним…

В испуге Марквол оглянулся. Он ведь нажал кнопку. Точно нажал… Он надавил ее еще раз. Ничего. Он грязно выругался.

– «Умбра Восемь», доложите причину задержки!

– Неисправность при запуске! – прокричал Марквол в ответ. – Сейчас попробую стартовать повторно-

Снова неудачно. Неожиданно красные руны за жглись по всей панели управления. Зазвучал сигнал тревоги.

– Вот дерьмо! – в бешенстве прорычал пилот.

– Вас не поняли, повторите! В чем причина?

– Неисправность стартовой ракеты!

– Вас поняли, «Умбра Восемь». Строго соблюдайте процедуру, предписанную на случай обнаружения технической неисправности на старте. Стабилизируйте уровень гиперголической смеси и активируйте глушение реактивных двигателей.

– Слушаюсь, Командный Центр.

Марквол щелкнул сразу несколькими кнопками, тем самым дезактивируя вооружение и бомбовый комплект истребителя, автоматически запечатывая баки с горючим и впрыскивая нейтрализующий химический состав в пусковые ступени стартовой ракеты, так чтобы полностью исключить возможность реакции с выделением летучих реактивных элементов и неизбежного в этом случае произвольного запуска. Теперь понадобятся долгие часы, чтобы как следует промыть пусковые ступени ракеты и вновь зарядить ее на старт.

– «Умбра Восемь» готова к техническому осмотру, – сообщил он по воксу.

Только тогда Марквол увидел механиков, которые со всех ног бежали к его самолету. Некоторые из них сразу же открыли смотровые люки, другие же, подсоединив несколько шлангов, принялись откачивать горючее через краны баков. Подогнали мощный подъемник, и команда специалистов стала снимать с крыльев ракетное вооружение, тут же укладывая его в бронированные зарядные ящики.

К борту самолета приставили стремянку.

Марквол толчком распахнул капсулу.

– Спасибо тебе, Девять-Девять, за то, что совсем не выпендриваешься, – зло прошипел он и, опершись руками о борт, вылез из кабины.

Как только Марквол ступил на палубный настил, к нему тут же подскочил Рэкли:

– Мне очень жаль, сэр. Мне очень жаль. Мы думали, что у него все на четыре-А. Не было ни малейших признаков неисправности.

– А ваша диагностика, случайно, не выявила в нем признаков глубоко укоренившегося невезения, нет? – с горечью спросил Марквол.

Было видно, как помертвело лицо Рэкли.

Однако его механики вели себя совсем по-иному. Многие с трудом сдерживали смех. А стоявшие по соседству механики Четыреста девятой бригады, так же как и другие работники технического персонала базы, ничуть того не скрывая, открыто потешались над незадачливым летчиком. Красный как рак, Марквол слышал сейчас только издевательский смех вокруг. Конечно, что может быть забавнее, чем видеть, как молодой, самоуверенный пилот во время своего первого боевого вылета на только что выкрашенном, броско расписанном самолете терпит такое публичное унижение.

Он определенно станет теперь объектом насмешек.

Низко опустив голову, юноша сошел с палубных настилов.

– Что, не повезло, Марквол? – сочувственно спросила Джагди. – Ничего, может быть, уже после полудня мы запустим тебя снова.

– Так точно, мамзель, – бросил он, быстро проходя мимо.

Марквол подошел к Асче, которая имела возможность наблюдать весь этот фарс. Казалось, в воздухе еще слышатся отзвуки ее недавнего хохота. Марквол недоуменно развел руками:

– Что тут скажешь? Как такое дерьмо могло случиться? Но может, мы, несмотря ни на что, все-таки перекусим вместе?

Лэрис Асче лишь окинула его презрительным взглядом.

– Как-нибудь в другой раз, убийца, – холодно сказала она и, повернувшись к нему спиной, уверенной походкой зашагала в сторону лагеря.

В небе над тропическим лесом, 09.02

Как в случае воздушной тревоги, Джагди быстро облачилась в летное снаряжение и, использовав стандартный способ вертикального взлета с помощью векторных сопел, легко подняла с палубных настилов уже ожидающую ее «Громовую стрелу». Затем, набирая скорость, она устремилась вверх, где вскоре присоединилась к Дель Рут и Ван Тулу, которые по совету Командного Центра все это время держались в построении ожидания.

– Третий, Шестой! Говорит ведущий «Умбры». Приношу извинения за задержку. У Марквола случились неполадки при запуске, и его вылет отменен. Так что вам придется довольствоваться моей компанией.

– Нет проблем, ведущий, – заявил по воксу Ван Тул.

– Для меня это всегда в удовольствие, мамзель, – отозвалась Дель Рут.

– Что ж, тогда продолжим игру, – сказала Джагди.

Несмотря на непредвиденный, а следовательно, неподготовленный вылет, серийный номер Ноль-Два казался удивительно маневренным и послушным в управлении.

– Мы поднимемся на высоту четыре тысячи и с обычной скоростью патрулирования проследуем курсом один-один-девять.

– Вас понял, ведущий.

– План ясен.

– «Умбра Три», возглавите построение.

– Все будет на четыре-А, ведущий, – донесся из вокса голос Ван Тула.

Устремившись ввысь, они сформировали плоскостное V-образное построение, где Ван Тул занимал позицию на острие, а Джагди держалась слева, на восемь часов от него. Небо было чистым и видимость – отличной, хотя на этой высоте уже было довольно холодно, так что облачка пара все время поднимались с кончиков крыльев и выхлопных труб их самолетов. Если верить монитору ауспекса, в небе сейчас, кроме них, не было никого, за исключением трех «Рапторов» в шестидесяти километрах к востоку.

Джагди чувствовала себя неважно. Она никак не думала, что ей придется лететь так рано, задолго до полудня, когда по расписанию начиналась ее смена. Командир недавно плотно позавтракала, и на этот раз ей пришлось вылетать на полный желудок. Из-за перегрузок у нее, видимо, началось несварение, что сопровождалось постоянным подташниванием. Тогда она добавила немного кислорода в дыхательную смесь, и ей стало легче.

Они уже летели несколько часов, описывая широкую дугу в направлении востока, когда густой тропический лес под ними начал постепенно редеть, уступая место полосе кустарников, протянувшейся вдоль всей горной сьерры, этой естественной границы, разделяющей раскаленные пески Внутренней пустыни и непроходимые заросли джунглей. Вид сверху был грандиозен, погода – прекрасна. Сразу несколько солнечных отражений, сверкая, блуждали по линзообразной капсуле кабины Джагди. Открытые пространства выжженной солнцем земли, которые проносились под ними, лишь иногда немного оживлял вид выступающих скальных пород, колючих кустарников и кактусовых деревьев.