Текст книги "Волшебный мир"
Автор книги: Дайана Кобичер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Она закончила разбирать ящики и, спустившись в кухню, накрыла стол к ланчу, на который полагались вовсе не отбивные, а сыр и пикули, а также рогалики, которые Морнэ купил рано утром. Не стоит затягивать ланч, решила она. Нам нужно о многом поговорить.
Но ей не удалось исполнить задуманное. Энергичным шагом вошел Люк, сказал, что проводил ее родственницу до машины, а потом навестил своего друга. Словно невзначай, он добавил:
– Как вы называете меня, Линда?
– Называю вас? Ну... мистер Морнэ.
– Меня зовут Люк.
– Да, я знаю, но не могу называть вас так: я была вашей служащей. Что, кстати, напомнило мне...
Он не дал ей продолжить.
– Нет, можете. – Люк уселся на стул и улыбнулся ей. – Вы выйдете за меня замуж, Линда?
Линда положила булочку, которую намазывала маслом, на тарелку и растерянно посмотрела на него.
– Зачем? – спросила она.
Это развеселило его, однако он только сказал:
– Разумный вопрос. Мне тридцать шесть лет Линда. Мне нужна жена, которая следила бы за моим домом, развлекала моих друзей и... э-э-э... поддерживала меня.
– Но Бонно замечательно следят за вашим домом, а вашим друзьям я могу не понравиться. К тому же вы вовсе не нуждаетесь в поддержке. На самом деле это вы все время поддерживаете меня. – Она вежливо добавила: – Спасибо за ваше предложение. Сегодня утром мне пришла в голову замечательная идея. Я продам дом и смогу вернуть вам те деньги, которые вы внесли в банк.
– И?
– А потом я найду работу.
– Вас посещают довольно странные для такой рассудительной девушки идеи, Линда. Какую работу вы сможете найти? И где вы будете жить? И как вы будете платить за жилье и еду из тех грошей, которые станете получать?
– Знаете что, – сердито проворчала Линда, – я думала, вы обрадуетесь возможности освободиться от меня и вернуться домой. – Она нахмурилась. – У нас очень странный разговор.
– Действительно. Давайте начнем его сначала. Вы выйдете за меня замуж, Линда?
7
Линда смотрела на него через стол.
– Но вы не... Не может же быть, что вы влюблены в меня...
– Я ничего не говорил ни о любви, ни о влюбленности, Линда. На самом деле счастливый брак с таким же успехом могут обеспечить взаимные совместимость, симпатия и медленно растущая глубокая привязанность, которая при таких условиях неизбежно возникает. Вполне солидный фундамент, для того чтобы начинать строить отношения. В то же время слишком часто браки, заключенные импульсивно, в порыве страсти, оказываются сплошным несчастьем и недоразумением. – Он улыбнулся. – Я, наверное, похож на старшего брата, читающего вам лекцию? Поверьте, я к этому не стремился. Я просто пытаюсь как можно яснее обрисовать ситуацию, не изображая романтических чувств, которых не существует.
– А если я скажу «да»?
– Мы поженимся как можно скорее и вернемся в Квебек. Вы, конечно, оставите дом себе. Нам обоим нравится Тринити, не так ли? И было бы неплохо иметь возможность приезжать
сюда.
– Вы когда-нибудь влюблялись? – спросила
Линда.
Если Люк и был удивлен вопросом, то не
показал этого.
– О, бессчетное множество раз. Вы ведь знаете, молодым людям свойственно влюбляться.
А вы?
– О да. В кинозвезд, и в учителя музыки в школе, и в брата моей лучшей подруги – только они уехали за границу, и я забыла о нем. И конечно же был еще Алекс, но его я не любила, просто привыкла к нему. Маме он нравился. И Алекс всегда был очень внимательным... до тех пор, пока не узнал, что папа банкрот, и не испугался, что его карьера может быть испорчена, если он женится на мне. А вашу карьеру я не испорчу?
Люк ответил ей со всей серьезностью:
– Нет. Мне даже кажется, что я обрету дополнительное преимущество. Женатый адвокат всегда выглядит в глазах клиентов намного надежнее!
– Вы можете встретить кого-нибудь и полюбить... Как и я...
– Такая возможность существует. Однако не забывайте, что я уже давно не впечатлительный юноша, да и вы, если мне будет позволено сказать, достигли рассудительного возраста.
– Мне двадцать пять, – выпалила Линда, – и если вы считаете меня безнадежной старой девой, то вы ошибаетесь!
– Нет-нет, ничего подобного я не имел в виду. Я просто хотел отметить, что мы идеально подходим для ролей мужа и жены.
– Вы сделали мне предложение не потому, что жалеете меня?
– О Боже, нет!
В его голосе звучала подкупающая искренность. И все же Линда продолжала недоверчиво хмуриться.
– Может быть, нам стоит подождать и как следует все обдумать?
– Со своей стороны я уже все решил. Но если вам требуется время, пожалуйста, Линда, сколько угодно. Я вернусь в Квебек, и вы сможете не торопясь обдумать мое предложение.
Такая перспектива ее совсем не вдохновляла – остаться в доме одной, лишившись поддержки и советов Люка... Но не может же она спросить у него совета по поводу того, стоит ли ей выходить за него замуж?
– Вы ничего обо мне не знаете...
– Напротив, я знаю, что вы способная, умная, имеете те же вкусы и интересы, что и у меня. Вы хороший слушатель, не пасуете перед жизнью и помимо всего прочего очень привлекательная молодая женщина. И позвольте уж внести полную ясность: я не буду требовать или ждать от вас романтической привязанности до тех пор, пока вы не будете к ней готовы.
– Для начала – просто друзья?
– Вы поняли, что я имею в виду? Разумно и практично. Просто друзья, хорошие друзья.
– Есть еще одна вещь. Думаю, вы деликатно об этом умалчиваете, но я хочу, чтобы вы знали: я выхожу за вас замуж не из-за денег.
Люк внутренне возликовал. Его дорогая Линда выйдет за него замуж и рано или поздно сумеет полюбить его. А до тех пор его любви хватит на двоих. Он твердо сказал:
– Я это знаю, и у меня действительно довольно много денег. Тем приятнее будет их с кем-нибудь разделить. – Его улыбка была теплой, дружеской и в высшей степени ободряющей. – Так вы выйдете за меня замуж, Линда?
– Да, выйду. Вы мне нравитесь, и я знаю, что мне бы очень вас не хватало, если бы вы уехали. И... и когда вас нет рядом, я чувствую себя потерянной. Только мне хотелось бы надеяться, что я не стану для вас разочарованием. – Она вопросительно посмотрела на него. – Вы скажете мне, если это случится?
– Да. Обещаю. – Люк перегнулся через стол и взял ее руку в свои. – Вы не будете возражать, если мы поженимся как можно скорее, по особому разрешению? Здесь, в Тринити? И сразу же вернемся в Квебек?
– Я все еще не упаковала вещи мамы...
– Тогда начинайте сразу же. А я навещу миссис Спаркс и поговорю со священником.
– Получение специального разрешения займет много времени?
– Оно должно прийти по почте завтра утром. Все, что от нас требуется, – это назначить время и день.
– Будем присутствовать только мы?
– Ну, я думаю, Лэри Менсфилд с радостью придет в церковь. И как насчет мистера Ривза и миссис Беркли?
– Ах да, свидетели. Конечно. Хорошо. А теперь, когда все решено, нам лучше приступить к делу.
Линда встала и начала убирать со стола. Но он забрал у нее тарелки и положил руки ей на плечи.
– Какое полное отсутствие романтики – делать вам предложение над остатками еды! Я должен загладить мою оплошность... – Люк наклонился и нежно поцеловал ее. – Мы будем счастливы, Линда, я обещаю.
Его поцелуй согрел ей душу. Она также была достаточно честна для того, чтобы признать, что наслаждалась им, и впервые со смерти матери почувствовала прилив удовольствия и счастья...
Как только Люк отправился на поиски священника и миссис Спаркс, Линда поднялась в комнату матери и начала разбирать ее вещи.
Шкафы и полки были набиты битком. За короткое время, пока отсутствовала Линда, миссис Уайт действительно истратила изрядные деньги на одежду, шляпы и туфли – которые по большей части надеть было невозможно. Они отправятся в благотворительный магазин.
Она выбрала один-два наименее кричащих наряда и отложила в сторону на случай, если миссис Спаркс захочет их взять, засунула все остальное в пластиковые мешки, а затем открыла шкатулку с драгоценностями матери. Там лежали нитка жемчуга, кольца, броши и серьги. Все это теперь принадлежит, наверное, мне, подумала Линда и закрыла шкатулку. Можно было бы надеть жемчуг на свадьбу, но все остальное придется убрать – до тех пор, пока не появится случай чем-нибудь из этого воспользоваться.
Она немного поплакала, вспоминая родителей. Я теперь сирота, подумала Линда, и на нее внезапно нахлынула жалость к себе. Однако рассудительность в конце концов взяла верх, и она напомнила себе, что выходит замуж за человека, который очень ей нравится, и будет жить с ним в чудесном доме. И сделает все от нее зависящее, чтобы эта жизнь была счастливой...
Вскоре вернулся Люк с новостями: священник обвенчает их через два дня, в десять часов утра, если она не имеет ничего против. Что же до миссис Спаркс, то он договорился, что она будет приходить раз в неделю, чтобы содержать дом в надлежащем порядке.
– Потому что мы, конечно, будем время от времени приезжать сюда, пусть даже на несколько дней. А теперь скажите, что мне делать с вещами вашей матери? – спросил Люк.
Она плакала, бедная девочка. Чем скорее они освободят дом от навевающих горькие воспоминания вещей, тем лучше.
– Я наполнила три мешка. Не могли бы вы отвезти их в благотворительный магазин? Ближайший находится в Портленде.
– Хорошая идея. Надевайте пальто и шляпку, мы поедем вдвоем. Я пока отнесу вещи в машину.
Переодевшись и приведя в порядок лицо и волосы, Линда выглядела уже гораздо лучше. Несколько миль до Портленда они проехали, обмениваясь веселыми репликами. И к моменту, когда оказались у магазина, где отдали три пластиковых мешка, Линда была вполне готова к тому, чтобы зайти в кафе в конце крутой улочки и выпить чаю со свежеиспеченным масляным печеньем.
Их обвенчали два дня спустя ветреным дождливым утром. Но несмотря на ужасную погоду, в церковь пришло на удивление много людей: доктор Менсфилд и его коллеги, мистер Ривз и Джил, миссис Беркли и миссис Спаркс, даже жена булочника с сердитым лицом.
Все окружили их, когда закончилась скромная церемония, осыпали добрыми пожеланиями и долго махали вслед, когда Линда и Люк сели в «крайслер» и двинулись в сторону Льюистона...
У них был ранний завтрак, после чего Люк отнес багаж в машину, запер коттедж, шутливо пожелав ему не скучать до весны, когда они вернутся. Затем усадил Линду и поехал в церковь, даже не дав Линде предаться печальным сожалениям. Теперь он тоже продолжал весело болтать: о неожиданной радости встречи с друзьями на церемонии, об испортившейся погоде, о том, как хорошо будет снова увидеть Смо-уки и Шодэ.
– У меня скопились горы работы, – сказал он некоторое время спустя, – поэтому ты не так часто будешь меня видеть в ближайшие дни. Но это даст тебе время привыкнуть к дому и сделать необходимые покупки в магазинах. Должен тебя предупредить: чем ближе к Рождеству, тем интенсивнее будет наша светская жизнь. Что даст тебе возможность познакомиться с моими друзьями.
– О, у тебя много друзей и ты вовсю вращаешься в свете?
– Друзей у меня много. И я веду светскую жизнь, но очень скромную.
Погода все ухудшалась. Подъезжая к Мэдисону, Люк заметил:
– Мы остановимся на ланч. – Он с улыбкой повернулся к Линде. – Я уже забыл, когда мы завтракали. Здесь есть славное местечко, где вкусно готовят.
Люк свернул с шоссе и остановил машину у красивого большого дома на краю городка. Каким удовольствием было попасть в его уютное тепло после путешествия под мрачным небом среди потоков дождя! Линда, которую приветливая официантка проводила в дамскую комнату, вернулась и увидела, что Люк сидит за стройкой бара.
– Надеюсь, ты голодна. Я – да. – Бармен поставил перед ними два бокала с шампанским. – За наше совместное будущее, дорогая.
Возможно, это из-за шампанского она сразу почувствовала приятное возбуждение.
Они съели на ланч запеканку из грибов, и утку под апельсиновым соусом, и выпили целый кофейник восхитительного кофе с хрустящими булочками.
Глядя на бушующие за окном стихии, Линда совсем не хотела опять выходить наружу.
Поездка вышла немного напряженной. Не переставая хлестал дождь, порывами налетал сильный ветер, но Люк спокойно и уверенно вел большую мощную машину по хорошей и почти пустой дороге. Он молчал, лишь время от времени объясняя Линде, мимо чего они проезжают.
Только поздним вечером они достигли пригородов Квебека, и, не заезжая в город, Люк свернул на дорогу, ведущую к его дому. По узким улочкам он ехал медленно и вскоре затормозил у парадной двери особняка. Окна нижнего этажа приветливо светились, и секунду спустя дверь распахнулась, выпустив наружу сноп ярких лучей, в котором возникли силуэты Бонно и Мари.
Адвокат вышел из машины, открыл перед Линдой дверцу и повел сквозь дождь и ветер навстречу рукопожатиям, радостным улыбкам и взволнованным возгласам. Линдой тут же завладела миссис Бонно, которая помогла ей раздеться и проводила в туалетную комнату в конце холла. Линда была усталой и голодной и мечтала поскорее оказаться в постели, но она только ополоснула лицо холодной водой, чтобы прогнать сон, привела в порядок волосы и вернулась в холл.
Бонно вносил их багаж, а Люк вернулся к машине, чтобы завести ее в гараж. Линда, остановившаяся посреди холла, вдруг почувствовала себя очень неуверенно. Но всего на мгновение, поскольку на верхней площадке лестницы появилась Мари со Смоуки на руках, а следом за ней величаво ступал Шодэ.
Когда Морнэ вернулся, Линда сидела на корточках, обхватив руками пса, а Смоуки удобно устроился у нее на плече. Люк бросил пальто на стул, получил причитающиеся ему восторженные ласки от Шодэ и помог Линде подняться.
– Добро пожаловать домой, Линда. Мари уже приготовила ужин. Ты, должно быть, голодна, к тому же ждешь не дождешься, когда окажешься в постели. Утром можешь спать сколько угодно – я уеду на весь день, Прости меня за это, но Бонно позаботятся о тебе.
Он взял ее за руку и провел через высокие двойные двери в комнату с высоким потолком, украшенным лепниной, и с огромными окнами. Белые стены были увешаны картинами в золоченых рамах, а мебель идеально вписывалась в стиль комнаты – большой прямоугольный стол красного дерева, такие же стулья, обитые гобеленом, массивный буфет со столовым серебром и широкий камин, искусно облицованный мрамором.
– Какая чудесная комната! – воскликнула Линда, на мгновение забыв об усталости.
Люк усадил ее за стол, накрытый на два прибора. Несмотря на поздний час, серебро и хрусталь сверкали на кружевных салфетках, а в вазе синего стекла стояли свежие цветы. И ужин, когда его подали, оказался восхитительным: куриный бульон, золотисто-кремовое суфле и, наконец, фрукты в желе и воздушные булочки.
– И поскольку сегодня – день нашей свадьбы, шампанское обязательно, – сказал Люк и улыбнулся ей через стол. – Ты была очаровательной невестой, Линда.
Она удивленно округлила глаза.
– В вышедшем из моды костюме и в единственной подходящей шляпке, которую я смогла найти в городе?
– И все-таки самой красивой! Необычный свадебный день, конечно, но я наслаждался каждой его минутой.
– Правда? Да, наверное, я тоже... за исключением последних часов пути.
– Прости за то, что потащил тебя в такую непогоду, но, по крайней мере, этот день ты никогда не забудешь. – Люк внимательно посмотрел на ее усталое лицо. – Тебе не терпится лечь в постель, не так ли? Никакого кофе – он испортит тебе сон. Мари покажет тебе твою комнату. – Он встал и проводил Линду до двери, у которой наклонился и поцеловал ее в щеку. – Спокойной ночи.
Засыпая на ходу, Линда последовала за миссис Бонно вверх по широкой лестнице, по галерее, затем в мягко освещенную спальню.
– Я осмотрюсь здесь завтра, – пробормотала Линда, когда Мари, задернув шторы, включила настольную лампу у кровати и, приглашающе похлопав по откинутому покрывалу, удалилась с широкой улыбкой и ласковым «спокойной ночи».
Линда почистила зубы, умылась, сбросила с себя одежду и, упав на кровать, немедленно заснула...
Когда она проснулась, румяная кругленькая девушка раздвигала шторы на окне, за которым серело хмурое утро. Линда, сев в постели, поздоровалась с ней по-французски так мастерски, что в ответ на нее обрушился поток незнакомой речи.
Линда попробовала еще раз. – Я не понимаю. – Это была одна из первых полезных фраз, которые она выучила.
Девушка улыбнулась, взяла со столика у окна поднос и подала его Линде в постель. Линда, с трудом подыскивающая нужные слова, с облегчением заметила лежащую рядом с чайничком записку. Неразборчивыми каракулями Люк желал ей доброго утра, советовал поплотнее позавтракать и, взяв Шодэ, отправиться на прогулку. Он обещал к шести часам вернуться домой.
Линда выпила чаю, перечитала записку и встала. Ванная комната так и манила своей роскошью: глубокой ванной, полками, на которых лежали полотенца, мыло и все мыслимое, что только могло бы ей потребоваться. Однако Линда ограничилась лишь тем, что полежала минут двадцать в душистой воде. Вернувшись в спальню, она надела тот же костюм, что и накануне, собрала волосы в привычный узел, немного подкрасилась и спустилась вниз.
Бонно, чем-то занимавшийся в холле, поприветствовал ее и повел в маленькую комнатку, где они завтракали в первый ее приезд. Стол был накрыт у камина, где полыхало веселое пламя и Шодэ со Смоуки уже поджидали ее.
Это мой дом, сказала себе Линда, когда Бон-но подал ей кофе с тостами и спросил, хочет ли она яичницу с беконом, яйца всмятку или, возможно, омлет... И я действительно здесь живу, снова сказала себе Линда, с аппетитом поедая глазунью и думая, что тост с мармеладом и еще одна чашка кофе ей совсем не повредят. Она протянула остатки тоста Шодэ и, когда Бонно зашел узнать, не нужно ли ей чего-нибудь еще, спросила:
– Мистер Морнэ ушел очень рано? Бонно говорил на хорошем английском, но
с заметным акцентом.
– В половине восьмого, мадам. Я так понял, что ему нужно подготовить документы к сегодняшнему слушанию.
– Вы давно уже живете с Люком?
– Я учил его кататься на велосипеде, мадам, когда служил дворецким в доме его родителей. Когда они удалились на покой, я стал его дворецким, а моя жена – экономкой.
Линда отставила чашку.
– Бонно, здесь для меня все так ново. Я была бы рада, если бы вы мне помогли...
– С огромнейшим удовольствием, мадам. Мы с Мари готовы во всем помогать вам. Если вы закончили завтракать, давайте пройдем в кухню, и мы расскажем вам, если угодно, как ведется хозяйство. Мари не очень-то хорошо говорит по-английски, но, если понадобится, я переведу. Возможно, вы пожелаете заказать что-нибудь на обед, или проверить белье и посуду, или осмотреть кладовые.
– Спасибо, Бонно. Мне бы хотелось узнать как можно больше, но я вовсе не намерена командовать. – Она поколебалась. Бонно был старым слугой этой семьи и, возможно, ждал каких-то объяснений. Она осторожно сказала: – Видите ли, Бонно, мы с Люком поженились даже без помолвки. Я недавно потеряла мать, и в Штатах меня уже ничто не держало.
– Мы с Мари очень довольны, что месье наконец обрел семейное счастье. Мы уже давно мечтали об этом и рады приветствовать вас и служить вам так же, как служим ему.
Это звучало несколько выспренне, но Линда не сомневалась в искренности сказанного.
– Спасибо вам... и Мари. Я знаю, что я... мы будем счастливы здесь. Так можно, я пойду сейчас с вами?
– Конечно, мадам.
Бонно пересек холл и открыл перед Линдой дверь рядом с лестницей. Они миновали короткий коридор и вошли в кухню. Это было огромное помещение, выходящее большими окнами на задний двор. На первый взгляд оно казалось старомодно обставленным. Однако здесь наряду с большим дубовым столом в центре и с вместительными буфетами со сверкающими кастрюлями и сковородами имелись все необходимые современные приспособления.
Мари Бонно не было видно. Но, видимо, она услышала, как они вошли, и что-то крикнула мужу через открытую дверь в одной из стен, а вскоре появилась и сама, неся корзинку с яйцами. Она поставила корзинку на стол, поздоровалась с Линдой и предложила ей стул.
Линда села у стола, слушая разговор Бонно с женой и стараясь хоть что-нибудь понять, в чем в конце концов отчаялась. Да, нужно как можно скорее начать брать уроки!
Мадам Бонно прервала ее мысли, став рядом, с блокнотом и карандашом.
– Сегодняшний обед, – сказал Бонно. – Мари уже составила меню, но, может быть, вы пожелаете чего-то другого?
– Нет-нет, конечно нет. Но мне бы хотелось узнать, что у нас сегодня будет...
Она покинула кухню час спустя, получив подробное представление о ежедневной рутине Бонно. Им помогали девушка, Флоранс, которая принесла Линде утренний чай, и садовник. А дважды в год, когда требовалось произвести генеральную уборку, приглашались две местные женщины.
– Если в доме намечаются гости, – объяснил ей Бонно, – мы нанимаем дополнительную прислугу.
Совершенно очевидно, что это было прекрасно организованное хозяйство, и ее помощь здесь не требовалась.
Линда надела пальто и спустилась с Шодэ по ступенькам террасы в тщательно ухоженный сад с красиво подобранными кустарниками, декоративными деревьями и мощенными камнем узкими дорожками. Дорожки разбегались во всех направлениях, а вдоль них в самых неожиданных, но удобных местах были расставлены скамейки и декоративные скульптуры в неоклассическом духе. Кто бы ни спланировал это великолепие, он, несомненно, обладал мастерством и прекрасным вкусом. Линда немного побродила по дорожкам, глядя, как Шодэ с достоинством скачет по газонам, время от времени подбегая к ней, дабы удостовериться, что хозяйка на месте. Сад необыкновенно хорош даже зимним днем, а летом, наверное, отсюда даже уходить не хочется, подумала Линда.
Она вернулась в дом и выпила кофе, который уже сварил Бонно.
– Если угодно, я покажу вам дом, мадам, – предложил он. – Но может быть, вы хотите дождаться месье?
Она поблагодарила его, согласившись, что лучше подождать.
В маленькой гостиной было полно книг как на французском, так и на английском языках. Кроме того, там стоял телевизор, небрежно задвинутый в дальний угол. У Линды, не привыкшей скучать, было чем заняться, однако после ланча она праздно уселась у огня и отдалась на волю собственным мыслям.
Было очевидно, что Люк – нечто гораздо большее, нежели просто очень обеспеченный человек. Он обладает тем, что ее классная руководительница в школе называла «корнями» – корнями, которые уходили в глубь многих и многих поколений. Нужно расспросить его об этом, однако не стоит забывать, что ни в коем случае нельзя досаждать ему бесконечными расспросами, решила Линда.
Некоторое время проработав в приемной Люка, она знала, как насыщен его день и как долги и утомительны консультации, которые он дает в нескольких фирмах. Только в часы отдыха, когда Люк найдет время поговорить с ней, она задаст интересующее ее вопросы.
Между ними осталось много недосказанностей, но этого и следовало ожидать. Несмотря на женитьбу, они по-прежнему мало знали друг о друге. По крайней мере, она Люка совсем не знала и подозревала, что и у него весьма смутные представления о ее личности. То, что они нравятся друг другу, было очевидно, и то, что со временем они сумеют наладить счастливую жизнь, не подлежало сомнению. Ну а пока ей следует довольствоваться тем, что есть...
Линда поднялась наверх после чая, чтобы переодеться в платье из джерси. А когда спустилась в холл, только что пришедший Люк снимал пальто, отмахиваясь от Шодэ, пытающегося положить лапы ему на плечи. Заметив ее, он подошел к лестнице и протянул руку.
– Как приятно видеть тебя здесь! Тебе не было скучно или одиноко?
– Нет. Невозможно чувствовать себя одинокой, когда есть Смоуки и Шодэ, а в этом доме я никогда не соскучусь.
– Ты уже изучила его?
– Нет.
Он заметил ее колебания.
– Ты ждала меня? Чудесно. Мы сейчас же обойдем его, и, пока будем пить аперитив, ты расскажешь, что о нем думаешь.
Он обнял ее за плечи и развернул лицом к большой двустворчатой двери, выходящей в холл.
– Гостиная, – сказал Люк и открыл дверь.
Стены большой комнаты вверху были затянуты бледно-зеленым шелком, а ниже обиты деревянными панелями теплого золотистого оттенка. С потолка, украшенного лепниной, свисала сверкающая хрустальная люстра. Три высоких окна занавешивали светло-бежевые бархатные шторы, пол устилал обюссонский ковер с цветочным орнаментом в центре. На каминной полке в стиле рококо красовалось огромное старинное зеркало в деревянной резной раме.
По сторонам от камина стояли удобные кресла с атласной обивкой и между ними – изящный стол с гнутыми ножками. Два буфета каштанового дерева были наполнены фарфором и серебром, а у противоположной окнам стены стояли напольные часы.
Линда зачарованно произнесла:
– Какая замечательная комната! – Она заметила стопку журналов на столике и открытую книгу, лежащую на кресле. – Ты часто здесь проводишь время?
– О да, здесь удивительно уютно зимой, когда горит огонь. Чай или кофе воскресным днем у камина, хорошая книга, соответствующая музыка... Ну и когда приходят гости, конечно.
Он подошел к двери, противоположной той, в которую они вошли, и открыл ее. За ней оказался зимний сад, и Линда пораженно замерла среди удивительных растений в кадках. А Люк уже распахнул следующую дверь, которая вела обратно в холл.
– Мы осмотрели столовую, теперь заглянем в мой кабинет.
Стены этой комнаты, также облицованной деревянными панелями, были увешаны книжными полками, а у окна стоял просторный стол.
Линда постояла на пороге, гадая, пригласят ли ее войти. По-видимому, нет, решила она.
– Ты видела утреннюю гостиную, – сказал Люк. – Но здесь есть еще одна комната. – Он пересек холл и открыл дверь, которая вела в крохотную комнатку с двумя легкими креслами по сторонам от стальной каминной решетки и с большим диваном у окна, рядом с которым стоял низкий столик. – Эту комнату любила моя мама. Она писала здесь письма или сидела в кресле с вязаньем или вышивкой. Надеюсь, тебе она тоже понравится, Линда.
– Твоя мама?
– Они с отцом живут сейчас далеко от Квебека. Отец отошел от дел в нашей семейной конторе и живет с матерью в сельской глуши. Мы скоро поедем их навестить.
– Они знают, что ты женился на мне?
– Конечно. И они будут очень рады принять тебя в нашу семью.
Они достигли середины лестницы, когда Линда приостановилась.
– Будь я на их месте, – заявила она, – я бы не спешила принимать в семью совершенно незнакомого человека. А вдруг я окажусь авантюристкой?
Адвокат рассмеялся.
– Авантюристок с таким простодушным лицом не бывает. К тому же они доверяют моим оценкам. Не беспокойся, Линда, ты им понравишься, и они тебе, думаю, тоже.
По галерее он провел ее в переднюю часть дома, открыл одну из дверей и предложил Линде войти. Застекленные двери большой комнаты выходили на балкон с ажурной чугунной решеткой. Напротив них стояла большая кровать под балдахином на четырех резных столби-
152
ках, под покрывалом из того же зеленоватого атласа, что и шторы. Между окнами находился туалетный столик красного дерева с трехстворчатым зеркалом, у той же стены – изящный комод. Комната выглядела очень красивой, светлой и уютной, о чем Линда и сказала.
– Ты, должно быть, очень любишь свой дом, Люк, – добавила она.
– Ты тоже полюбишь его, Линда. Можно посмотреть еще здесь...
Через ванную он провел ее в комнату поменьше и попроще обставленную, а затем – снова на галерею, где открыл еще одну дверь.
Линда уже потеряла счет комнатам. Когда они осматривали те, которые выходят на галерею, оказалось, что от нее ведут еще боковые коридоры, с новыми комнатами, и лестница на верхний этаж.
– Детские, – говорил Люк, водя ее из одного помещения в другое. – А это дополнительные гостевые комнаты. – Потом они направились наверх. – Здесь комнаты Бонно и Мари, а также Флоранс, а там, дальше, дверь
на крышу.
– Мы держим дверь закрытой, но ключ висит над ней. У Бонно есть еще один ключ. И у
меня тоже.
– Я не понимаю... – начала Линда. Люк понял ее с полуслова.
– Это большой особняк, но это также дом – наш дом, Линда. Ты полюбишь его так же, как
и я.
Они спустились вниз и прекрасно пообедали. Вскоре Люк отправился в свой кабинет поработать. Линда провела несколько блаженных часов в гостиной, все в ней изучая. Смоуки по пятам следовал за ней, но Шодэ остался с хозяином. Вот в чем великолепие этого дома, подумала Линда. В том, что это действительно дом. Вернулся Люк, спросил, не нужно ли ей чего-нибудь перед сном, и предложил проведать завтра Шарлотту Броуди.
– Она будет рада, если ты придешь на ланч. Бонно отвезет тебя около полудня. Большую часть дня я проведу с весьма трудным клиентом, но зайду за тобой в половине второго и отвезу сюда. – Люк улыбнулся. – Уик-энд у меня свободен, и мы сможем побыть вместе. Тебе не очень одиноко?
– Нет, конечно нет. Здесь так много интересного! Я собиралась завтра сходить в деревню, но теперь определенно поеду к мисс Броуди, а деревня подождет до послезавтра. Ну просто дня на все не хватает!
Она говорила с такой убежденностью, что почти убедила саму себя. И, пожелав Люку спокойной ночи, постаралась подавить что-то очень похожее на обиду, когда он даже не предпринял попытки удержать ее.
