Текст книги "Заговоры ЦРУ"

Автор книги: Давид Антонель

Соавторы: Люсьен Ковальсон,Ален Жобер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

3. Наш консул в Санто-Доминго

Материал подготовлен Люсьеном Ковальсоном

Отношения Соединенных Штатов с Санто-Доминго всегда были сложными. США долго рассматривали этот остров как свою колонию или протекторат. Они, например, полностью контролировали таможни, финансы и администрацию острова. С 1916 по 1924 год американские войска оккупировали его территорию. В столице острова, городе Санто-Доминго, обосновалось американское военное представительство.

Оккупационным войскам пришлось противостоять местному партизанскому движению, боровшемуся против иностранного вторжения. Для борьбы с повстанцами американцы создают доминиканскую национальную полицию. Им нужны люди из местного населения. В 1919 году некий молодой доминиканец поступает на службу в полицию. В 1926 году в чине подполковника он становится начальником полиции. Имя его – Рафаэль Леопидас Трухильо-и-Молина. Очень скоро, в 1928 году, он уже начальник штаба армии. В это время ему было 37 лет.

В 1930 году в результате сфальсифицированных выборов, устрашения или убийства своих соперников Трухильо захватывает власть. Его безраздельное господство продолжалось 31 год.

Санто-Доминго с его богатыми сельскохозяйственными ресурсами (сахар, какао) становится как бы прообразом латиноамериканской диктатуры – мрачной и чрезвычайно пышной. Трухильо берет под свой контроль плантации, до тех пор находившиеся в руках американцев. Подкуп, убийства, подстроенные банкротства – таковы его методы. Постепенно он сколачивает для себя и своей семьи огромное состояние. Малейшая оппозиция выкорчевывается с корнем. Преследования и пытки становятся обычной практикой. Один из сыновей Трухильо, Рамфис, собирает коллекцию фотографий замученных оппозиционеров. Американцы неизменно поддерживают Трухильо.

В 1959 году с Кубы бежит диктатор Батиста. Власть на Кубе берет в свои руки Фидель Кастро. Он заявляет о своем намерении покончить с прогнившими диктаторскими режимами в бассейне Карибского моря. Перед лицом новой волны революционного движения в Латинской Америке американцы не решаются дальше поддерживать режим, дискредитировавший себя во всем мире.

Начиная с февраля 1960 года в высших инстанциях администрации президента Эйзенхауэра стали разрабатывать секретную программу помощи противникам режима Трухильо. В апреле 1960 года Эйзенхауэр одобрил план срочных мер, который, среди прочего, предусматривал, что, в случае ухудшения обстановки в Доминиканской Республике,

«(...) Соединенные Штаты, как только будет найден подходящий преемник, готовый взять власть, немедленно начинают действовать с целью свержения Трухильо. Этот преемник получит заверение от США, что ему будет оказана поддержка – политическая и экономическая, а в случае необходимости – и военная»[48]48
   Меморандум государственного секретаря Гертера на имя президента (от 14 апреля 1960 г.); письмо Гертера министру обороны Гейтсу свидетельствует о согласии президента (от 21 апреля 1960 г.).


[Закрыть].

В то же время Соединенные Штаты пытаются организовать в Латинской Америке оппозицию революционной власти на Кубе во главе с Фиделем Кастро. Некоторые латиноамериканские политические деятели, такие как президент Венесуэлы Бетанкур, настаивали на том, чтобы Соединенные Штаты приняли меры против режима Трухильо. [...]

Одним из предвестников близящегося краха Трухильо явилась открытая оппозиция церкви, начавшаяся в январе 1960 года. До той поры верная опора режима (одним из его девизов были слова: «Бог и Трухильо – вот моя вера»), церковь вдруг открыто выступила против него. Приводим репортаж Клода Жюльена, напечатанный в газете «Монд» 5 августа 1960 г.:

«31 января 1960 г. во всех церквах страны священники огласили пасторское послание – самое резкое осуждение диктатуры Трухильо, когда-либо звучавшее внутри страны. Выдержанное в евангелическом духе, это послание заканчивалось следующими словами: «Мы молим бога, чтобы семье Трухильо не пришлось изведать тех страданий, какие сегодня в нашей стране выпали на долю столь многих отцов семейств, их жен и детей».

Трухильо ответил на этот неожиданный выпад ударом, который выразился в том, что он:

– добровольно стал крестным отцом новорожденных малюток, лично проводив их до купелей;

– срочно направил своего министра иностранных дел в Ватикан. Безрезультатно;

– 21 февраля организовал стихийную демонстрацию 200 тыс. верующих (своих верных приверженцев);

– разослал 84 видным доминиканским деятелям письма, предложив им основать оппозиционную партию. Безуспешно.

Несколько месяцев спустя, в июне, Трухильо потребовал изгнания из страны папского нунция Занини, обвинив его в том, что он инспирировал пасторское послание».

ТЕЛЕФОН

Весной 1960 года посол Соединенных Штатов в Санто-Доминго – Фарленд установил контакт с группой лиц, оппозиционных режиму Трухильо. Группа состояла из проамерикански настроенных деятелей умеренного толка и стремилась к установлению в стране демократического режима[49]49
   Это не однородная по составу группа, с которой были установлены контакты; в различных телеграммах, письмах и меморандумах именуется «оппозиционеры»; этот термин мы здесь и употребляем.


[Закрыть]. Прежде чем окончательно покинуть Доминиканскую Республику в мае 1960 года, американский посол представил этих оппозиционеров своему заместителю Генри Дирборну и дал им понять, что они могут относиться к нему с доверием. 16 июня 1960 г. штаб-квартира ЦРУ телеграммой попросила Дирборна взять на себя роль «телефона» между доминиканскими оппозиционерами и ЦРУ. В телеграмме подчеркивалось, что помощник государственного секретаря Работтом полуофициально одобряет такого рода работу.

Дирборн дает свое согласие. Однако он просит ЦРУ подтвердить, что Соединенные Штаты готовы оказать оппозиции «секретную» поддержку, с тем чтобы «в действие вступили силы, способные свергнуть Трухильо», но не собираются

«непосредственно вмешиваться в какие-либо акции против Трухильо до тех пор, пока власть последнего в Доминиканской Республике будет оставаться прочной».

Штаб-квартира ЦРУ выражает свое согласие с интерпретацией Дирборна.

[...] Документы показывают, что одно время ЦРУ собиралось спустить на парашютах в Санто-Доминго партию винтовок. 21 июня 1960 г. во время беседы с чиновником латиноамериканского отдела ЦРУ Фарленд, должно быть, предложил обеспечить транспортировку сброшенного оружия.

Вместе с тем документы свидетельствуют, что в конце июня 1960 года заместитель государственного секретаря Рой Р. Работтом имел встречу с начальником латиноамериканского отдела ЦРУ полковником Кингом. Кинг, по-видимому, хотел выяснить у заместителя государственного секретаря, «какими пределами американское правительство намерено ограничить свою причастность к свержению режима Трухильо». Кинг задал несколько вопросов, и в частности следующий:

«Могут ли Соединенные Штаты поставить некоторое количество винтовок (или другого оружия), чтобы обеспечить исчезновение ряда лиц, занимающих у Трухильо ключевые позиции?»

Если верить Кингу, то Работтом должен был ответить «да» (меморандум ЦРУ, 28 июня 1960 г.).

«СТЕРИЛЬНЫЕ» ВИНТОВКИ

1 июля 1960 г. исполняющему обязанности директора ЦРУ генералу Кэбелу был направлен меморандум, который за отсутствием полковника Кинга подписал его заместитель. В меморандуме сообщалось, что один из лидеров оппозиции (режиму Трухильо) просил посла Фарленда снабдить его оружием, которое, по всей вероятности, «будет использовано против сторонников режима Трухильо». В меморандуме рекомендовалось предоставить указанное оружие, поскольку падение Трухильо, по-видимому, неизбежно, а правительство Соединенных Штатов заинтересовано поддерживать самые тесные отношения с оппозицией. «Предоставляя оружие, мы делаем важный шаг в этом направлении» (меморандум ЦРУ, 1 июля 1960 г.).

В меморандуме сказано, что оппозиционерам в самом Санто-Доминго будет предоставлено 12 «стерильных»[50]50
   «Стерильная» винтовка – это оружие, происхождение которого невозможно установить, поскольку на нем не обозначено ни номера, ни фабричной марки.


[Закрыть] винтовок, каждая из которых снабжена оптическим прицелом, и 500 патронов. В четвертом параграфе меморандума говорится:

«Согласие на поставку этого оружия дано помощником государственного секретаря Роем Работтомом, который требует, чтобы оппозиционеры получили его возможно скорее».

Меморандум начальника латиноамериканского отдела ЦРУ был согласован с начальником отдела Оперативного управления Ричардом Хелмсом и одобрен генералом Кэбелом. Тип оружия («стерильные» винтовки с оптическим прицелом) и тот факт, что оно, безусловно, предназначалось для использования против видных деятелей режима Трухильо, убедительно показывают, какие «цели» брались на мушку.

1 июля 1960 г. телеграммой штаб-квартиры ЦРУ Дирборн был извещен о попытке сбросить на доминиканскую территорию с парашютом 12 винтовок с оптическим прицелом. В телеграмме запрашивалось, в состоянии ли оппозиционеры привести в порядок прицелы.

В ответе от 14 июля 1960 г. Дирборн сообщает, что оппозиционное руководство возражает против какого-либо выступления в Доминиканской Республике до тех пор, пока Организация американских государств (ОАГ) не одобрит венесуэльской резолюции, осуждающей Трухильо. Оппозиционеры считали, что решительная позиция ОАГ могла способствовать падению Трухильо и без их вмешательства.

Телеграммой от 26 августа 1960 г. Дирборн сообщал помощнику заместителя государственного секретаря Лестеру Мэллори о беседе, состоявшейся между одним из лидеров оппозиции и сотрудником консульства. Оппозиционный лидер уже не верил в попытку убийства и говорил о вторжении в страну со стороны Венесуэлы. Между тем 1 сентября оппозиционеры вновь требовали оружия. На сей раз речь шла о 200 винтовках. В последующие месяцы говорилось о 200—300 винтовках. [...]

«МОЛИТЕСЬ, ЧТОБЫ ТРУХИЛЬО УМЕР»

Летом 1960 года оппозиция режиму Трухильо росла по всей Латинской Америке. В июне его эмиссары совершают покушение на жизнь президента Венесуэлы Бетанкура. ОАГ принимает вотум недоверия правительству Трухильо, а в августе 1960 года США решают порвать дипломатические отношения с Доминиканской Республикой и объявить ей эмбарго. Американское посольство в Санто-Доминго закрывается. Почти весь его персонал, включая и резидента ЦРУ, покидает Доминиканскую Республику.

В июне 1960 года в Каракасе рядом с проезжавшим автомобилем президента Бетанкура взорвалась бомба. Президент Венесуэлы получил серьезные ожоги, три человека были убиты. Начальник доминиканской службы безопасности – полковник Гарсиа быстро был изобличен как организатор покушения. Эта акция вызвала возмущение общественности Латинской Америки. ОАГ при поддержке Соединенных Штатов поставила Трухильо к позорному столбу, В результате эта организация оказалась всецело под контролем Вашингтона.

После отъезда резидента фактическим представителем ЦРУ в Санто-Доминго оказался Дирборн. Впрочем, это признали одновременно и ЦРУ, и государственный департамент. Даже после прибытия в январе 1961 года нового резидента Дирборн продолжает выполнять функции агента по связи с доминиканской оппозицией.

Дирборн приходит к выводу, что было бы совершенно бесполезным пытаться свергнуть существующий в Доминиканской Республике режим, не решив вопрос об убийстве Трухильо. Своим мнением он поделился с ЦРУ и с госдепартаментом. В июле 1960 года Дирборн писал помощнику государственного секретаря США Работтому, что оппозиционеры «(...) в данный момент отнюдь не готовы предпринять какую-либо решительную акцию – разве что это будет убийство их главного врага».

Комиссии не удалось установить, в какой степени сведения, предоставленные Дирборном госдепартаменту, могли стать известными высшим государственным инстанциям. Во всяком случае, до августа 1960 года внутри латиноамериканского отдела госдепаратамента только помощник государственного секретаря Работтом, его помощник Лестер Мэллори и начальник личного состава были в курсе «проектов» Дирборна.

В сентябре 1960 года должность помощника государственного секретаря по латиноамериканским делам вместо Роя Работтома занимает Томас Манн, а начальник личного состава становится его помощником. В период пребывания на этом посту указанный помощник, по-видимому, 80% своего времени занимался координацией совместных действий ЦРУ и госдепартамента в Латинской Америке. В этой связи он постоянно находился в контакте с сотрудниками латиноамериканского отдела ЦРУ на местах.

Манн просил Дирборна изложить свою точку зрения на заговор против Трухильо. В своем пространном письме Дирборн приходит к следующему выводу:

«Последний пункт, говорить о котором, вероятно, мне бы не следовало. Дело в том, что было бы лучше – для нас, для ОАГ и для Доминиканской Республики, – если бы доминиканцы покончили с Трухильо прежде, чем он сумеет ускользнуть. Если он останется на свободе в изгнании, то, имея миллионы, он употребит всю свою энергию, чтобы не допустить образования в Доминиканской Республике устойчивого правительства. Будь я доминиканцем – благодаренье богу, я им не являюсь, – я всецело одобрил бы план уничтожения Трухильо как первый необходимый шаг для спасения детей страны, и это я счел бы моим христианским долгом. Вспомните Дракона: пришлось всадить нож ему в сердце, чтобы положить конец его преступлениям. Внезапная смерть в любом случае более гуманна, нежели то, что предложил мне однажды папский нунций, который считал нужным молить бога, чтобы тот ниспослал Трухильо смерть от затяжной и мучительной болезни».

МЕДЛЕННОЕ ОТРАВЛЕНИЕ

[...] Секретный меморандум ЦРУ, датированный 3 октября 1960 г., озаглавлен «Планы свержения правительства Трухильо, представленные доминиканской оппозицией и нашей резидентурой в Санто-Доминго». В меморандуме излагается несколько проектов, «разработанных в экспериментальном порядке, но представляющихся осуществимыми (...) и приемлемыми для участия в них ЦРУ секретно, с минимальным риском». Эти проекты, в числе прочего, включали:

«Доставку в надежный тайник на южном побережье острова, примерно в 14 милях восточнее Сьюдад-Трухильо, около 300 ружей и пистолетов, а также боеприпасов и гранат.

Доставку в указанное место электронного детонатора с дистанционным управлением, который может быть использован оппозиционерами для устранения ряда ведущих деятелей режима Трухильо. Для этой операции пришлось бы подготовить доминиканцев, а следовательно, нелегально переправить на остров компетентного инструктора, который отладил бы бомбу и детонатор» (меморандум ЦРУ от 3 октября 1960 г.).

29 декабря Специальная группа одобрила широкий план секретной помощи силам, выступающим против Трухильо. Этот план, представленный Бисселом, предусматривал помощь как доминиканцам, находящимся в эмиграции, так и оппозиционерам, оставшимся у себя в стране. Предполагалось выделить средства эмигрантским группам для развертывания пропагандистской кампании против Трухильо и для оснащения специальной яхты, которая вела бы действия полувоенного характера. Биссел обратил внимание Специальной группы на то, что

«сам по себе этот план быстро не может дать желаемых результатов, так как он не предусматривает нанесения решающего удара лично Трухильо».

12 января 1961 г. Специальная группа[51]51
   В то время в ее срстав входили: заместитель государственного секретаря Ливингстон Мерчант, помощник президента по вопросам национальной безопасности Гордон Грей, заместитель министра обороны Джон Н. Ирвин и директор ЦРУ Аллен Даллес.


[Закрыть] собралась в полном составе:

«Мерчант разъяснил, что государственный департамент считает, что оппозиционеров Санто-Доминго следует снабдить ограниченным количеством легкого оружия и другим снаряжением. По мнению Паррота, ЦРУ в состоянии организовать это дело, соблюдая полную безопасность, но оппозиционерам придется взять на себя транспортировку оружия на самом острове. Группа одобряет данный проект» (запись Специальной группы от 12 января 1961 г.).

[...] Во время встреч в Нью-Йорке 10 и 15 февраля 1961 г. с представителями ЦРУ руководители оппозиции настаивали на том, что «ключ к успеху заговора – убийство Трухильо». Они требовали от ЦРУ, среди прочего:

– опытных агентов ФБР для подготовки и осуществления убийства Трухильо;

– фотографических аппаратов и инструментария для извлечения пуль;

– отравляющего вещества замедленного действия, которое можно было бы растереть на ладони и, ударив Трухильо, перенести на него. Тогда он мог бы умереть в результате медленного отравления;

– звукоглушителей для винтовок, убивающих с дистанции в несколько миль.

В числе других методов, предложенных оппозиционерами на этих встречах, фигурировали отравление пищи или медикаментов Трухильо, устройство засады с последующим использованием винтовок и гранат, где объектом нападения был бы автомобиль Трухильо.

Судя по февральскому меморандуму ЦРУ, «последняя находка» оппозиционеров состояла в том, чтобы поместить мощную бомбу на пути Трухильо, по которому он совершает свою вечернюю прогулку, и взорвать ее с помощью электрического устройства, расположенного поблизости.

13 марта 1961 г. один из оппозиционеров просил предоставить осколочные гранаты для использования их на следующей же неделе. Просьба поступила в штаб-квартиру ЦРУ 14 марта, а на другой день поступила уже другая просьба: о 50 гранатах, пяти скорострельных винтовках и десяти 64-мм противотанковых ракетах.

Этот новый запрос также был сообщен штаб-квартире. Нет оснований утверждать, что доминиканские оппозиционеры действительно получили это оружие.

ТРИ АНАНАСА ДЛЯ «ПИКНИКА»

Документы убедительно показывают, что сотрудник госдепартамента был в курсе и других событий. В письме от 16 марта 1961 г., где речь идет о «пикнике», Дирборн жалуется этому сотруднику на подавленное настроение:

«(...) Члены нашего клуба намерены устроить пикник, но им не хватает приправы к салату. Недавно они уже организовали пикник, который мог бы удастся, если бы члены клуба нашли необходимые закуски. Они попросили у нас всего несколько сандвичей, а мы отказываемся их предоставить. На прошлой неделе им нужно было для прогулки три-четыре ананаса, но полученные мною указания не позволяют снабдить их этими фруктами. Дело не в том, что у меня не было желания. Я действую по инструкциям, в которых сказано, что приправа для салата будет предоставлена не там, где состоится пикник, и что доставить ее – забота другого клуба».

Ознакомившись с этим письмом и телеграммами от 14 и 15 марта, Дирборн, давая показания следственной комиссии, высказал предположение, что под «ананасами» безусловно имелись в виду требуемые гранаты, а слова о приправе для салата, которая будет предоставлена в другом месте, вероятно, были ссылкой на решение Специальной группы от 12 января о том, чтобы оружие было предоставлено вне территории Доминиканской Республики. [...]

В телеграмме от 26 марта 1961 г. резидентура в Санто-Доминго просит штаб-квартиру о разрешении передать оппозиционерам три карабина калибра 30 мм типа МЗ. Они были оставлены непосредственно в консульстве сотрудниками морского ведомства после того, как в августе 1960 года Соединенные Штаты порвали с Доминиканской Республикой дипломатические отношения. Дирборн заявил комиссии, что он был в курсе дела и не возражал. 31 марта 1961 г. штаб-квартира телеграфировала свое одобрение.

7 апреля 1961 г. карабины были переданы одному из членов группы действия. Впоследствии их обнаружили у Антонио де Ла Маса, одного из исполнителей. Дирборн и резидент утверждают, что передача этих карабинов рассматривалась как чисто символический жест, как моральная поддержка Соединенными Штатами оппозиционеров, стремившихся свергнуть Трухильо. [...]

Мысль поместить автомат типа МЗ в чемодан была подсказана штаб-квартире резидентурой 10 февраля 1961 г. В марте – аналогичная просьба, но ничего не сделано. 20 марта 1961 г. резидентура передает просьбу оппозиционеров о передаче им пяти автоматов МЗ (или аналогичного оружия). Оппозиционеры просят, чтобы это оружие было доставлено дипломатической почтой или подобным способом. По-видимому, они опасались дополнительных трудностей, связанных со сбрасыванием на парашюте или с передачей в открытом море. В своей телеграмме резидентура ясно оговаривает, что оружие предназначено для использования при попытке убить Трухильо. В соответствии с этим планом убийство должно было произойти в квартире его любовницы. В телеграмме указывается:

НЕОБХОДИМО ПЯТЬ М3 ИЛИ ПОДОБНЫХ АВТОМАТОВ И 1500 ПАТРОНОВ ДЛЯ ОБОРОНЫ, ЕСЛИ БУДЕМ АТАКОВАНЫ. ДЛЯ ГЛАВНОГО ИСПОЛЬЗУЕМ БЕСШУМНОЕ ОРУЖИЕ.

С точки зрения штаб-квартиры момент для убийства выбран неподходящий. Поспешные или плохо скоординированные действия могли привести к установлению левого режима кубинского типа, и сам по себе факт избавления от Трухильо способен породить больше проблем, чем решить. Штаб-квартира выражается определенно:

(...) МЫ ДОЛЖНЫ СТРЕМИТЬСЯ ИЗБЕЖАТЬ ПОСПЕШНЫХ ДЕИСТ-ВИЙ ОППОЗИЦИОНЕРОВ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ОППОЗИЦИЯ И ШТАБ-КВАРТИРА НЕ СМОГУТ ЛУЧШЕ ПОДГОТОВИТЬ УБИЙСТВО[52]52
   Текст телеграммы проверялся: слово «убийство» было восстановлено ЦРУ.


[Закрыть], ОБЕСПЕЧИТЬ ПОДХОДЯЩУЮ ЗАМЕНУ НЫНЕШНЕМУ РЕЖИМУ И УЛАДИТЬ ПОСЛЕДСТВИЯ

(телеграмма ЦРУ, штаб-квартира – резидентуре, 24.3.61).

В телеграмме сообщалось также, что штаб готов передать оппозиционерам автоматы и патроны, когда они будут в состоянии их получить, но что из соображений безопасности американский транспорт не может быть использован.

Вскоре, 6 апреля 1961 г., один из сотрудников резидентуры едет в Вашингтон для консультаций со штаб-квартирой. В своем докладе о положении дел он подчеркивает

«(...) настойчивость лидеров оппозиционной группы, требующих, чтобы их обеспечили определенным количеством легкого оружия для самообороны (речь идет конкретно о пяти МЗ)» (архив ЦРУ, 11.4.61).

7 апреля 1961 г. просьба и документ о праве нарушить правила пользования дипломатической почтой были предоставлены. В просьбе уточнялось, что в чемодан в первую очередь будут положены «4 автомата МЗ и 240 патронов, которые поступят небольшой группе оппозиционеров для их самообороны».

ОДОБРЕНИЕ

В просьбе, адресованной начальнику латиноамериканского отдела, говорилось также следующее:

«Мы пришли к выводу, что было бы желательным передать это имущество группе действия с единственной целью заручиться постоянным сотрудничеством этого важного движения. Его участники должны верить решимости ЦРУ выполнить взятые на себя перед ними обязательства. В январе 1961 года мы обязались предоставить им определенное количество оружия и поддержать при условии, что они сами изыщут средства получить это оружие. Обстоятельства сложились так, что они не смогли организовать получение оружия по обычным секретным каналам: путем сбрасывания с парашюта или передачи в открытом море».

Просьба о нарушении правил получила одобрение начальника Оперативного управления Ричарда Биссела 10 апреля 1961 г.

В тот же день Уолтер Элдер, заместитель начальника управления, подписал меморандум о том, что

«без личного разрешения Даллеса сбрасывание на парашютах листовок или оружия в Доминиканскую Республику запрещается» (меморандум Элдера от 10 апреля 1961 г.)[53]53
   В своих показаниях Элдер утверждает, что этот документ, посланный за неделю до событий в заливе Кочинос, то есть до вторжения на Кубу, имел целью избежать того, чтобы «был сбит какой-либо подозрительный самолет и в Доминиканской Республике произошло что-либо необычное».


[Закрыть].

Из меморандума Элдера следует, что Даллес не знал о том, что сбрасывание оружия на парашютах было сочтено неосуществимым и была одобрена отправка его дипломатической почтой. Резидентура в Санто-Доминго получила почту с оружием 19 апреля 1961 г.

14 февраля 1961 г., до отправки оружия, но спустя месяц после общего одобрения, данного администрацией Эйзенхауэра, члены Специальной группы – Макнамара, Гилпатрик, Боулс, Банди, Даллес и генерал Кэбел – собрались на совещание. В протоколе этого совещания указывается:

«Для новых членов Специальной группы[54]54
   После избрания президента Кеннеди состав Специальной группы был обновлен. Только директор ЦРУ Аллен Даллес сохранил за собой свой пост.


[Закрыть] Даллес с помощью Биссела резюмировал, что было сделано в истекшем году их предшественниками, и перечислил важные проекты, разработанные до начала 1960 года и подлежащие дальнейшему осуществлению».

В ходе обсуждения в числе многих других был поднят вопрос о Доминиканской Республике. Банди предлагает подготовить для высших инстанций доклад о том, «что мы можем сделать в пользу режима, который станет преемником Трухильо».

Это предложение Банди позволяет думать, что Даллес и Биссел разъяснили новым членам Специальной группы проблему Санто-Доминго.

Неясным в протоколе заседания 14 февраля (как, впрочем, и в протоколе заседания 12 января) остается вопрос о том, до какой степени Специальная группа была в курсе тех методов, которые оппозиционеры намеревались использовать для свержения режима Трухильо. Комиссии неизвестно, были ли новые члены Специальной группы предупреждены о намерении оппозиционеров убить Трухильо. Неизвестно ей также и то, была ли Специальная группа проинформирована относительно позиции представителя госдепартамента в Санто-Доминго. Последний придерживался мнения, что лишь через убийство Трухильо возможно свержение доминиканского правительства.

В своих показаниях Биссел не может вспомнить подробности заседания 14 февраля и не может сказать, обсуждались ли на нем методы, рекомендованные оппозиционерами для свержения Трухильо. Роберт Макнамара, один из новых членов Специальной группы, тоже точно ничего не припоминает относительно дискуссии по поводу Санто-Доминго. Не помнит он и о том, кто именно, Даллес или Биссел, упоминал о плане оппозиционеров убить Трухильо.

15 февраля 1961 г. государственный секретарь представил президенту меморандум в ответ на его вопрос о том, что было сделано для обеспечения порядка при взятии власти, «если падение Трухильо произойдет»:

«Наши представители в Санто-Доминго установили контакт, рискуя и подвергая опасности всех, со многими лидерами нелегальной оппозиции (...), и (...) ЦРУ недавно получило разрешение передать им легкое оружие и материал для диверсионных актов, сделав это вне пределов территории Доминиканской Республики».

Эта ссылка на разрешение предоставить оружие свидетельствует о том, что Дин Раск располагал информацией о положении в Доминиканской Республике и о решении снабдить оружием оппозиционные Трухильо силы, принятом Специальной группой в январе 1961 года.

В течение переходного периода помощник государственного секретаря по межамериканским делам Томас Манн, его помощник и посол по особым поручениям Уильям Кэрр все время были на своих постах. Ни один из документов, представленных комиссии, не указывает на то, что государственный секретарь Дин Раск или его заместитель Боулс получили точную информацию о намерении оппозиции убить Трухильо. Однако Совет по межамериканским делам безусловно знал об этих намерениях. Дин Раск действительно заявил комиссии, что лично он не был предупрежден.

17 февраля 1961 г. Ричард Биссел направил Макджорджу Банди меморандум о положении в Доминиканской Республике. В то время Банди был советником президента Кеннеди по вопросам национальной безопасности. В этом документе, затребованном Банди для «вышестоящих инстанций», принималось во внимание по-прежнему остававшееся в силе разрешение, данное Специальной группой, предоставить доминиканским оппозиционерам оружие и необходимые материалы. Указанный документ подтверждает, что они были информированы о том, что Соединенные Штаты готовы предоставить это оружие и материалы, как только они смогут их принять.

Документ указывает также, что оппозиционеры посвятили ЦРУ «в план своих действий, который, по их словам, можно было бы реализовать, если бы их снабдили оружием на 300 человек, взрывчаткой и детонаторами с дистанционным устройством». Разные свидетели утверждали, что, взятый изолированно, факт обеспечения оружием 300 человек наводит на мысль об акции «без определенной цели» (иначе говоря, о вооруженном выступлении или мятеже, в отличие от покушения на конкретное лицо).

По поводу данного меморандума Биссел заявил комиссии:

«(...) Совершенно очевидно, что в момент подготовки этого документа для Банди я знал, что оппозиционеры предполагали – и уже давно – убить Трухильо. На этот счет их просьба, высказанная семь или восемь месяцев назад, не оставляла никаких сомнений, так что здесь для меня не было ничего нового».

Отвечая на вопрос, почему в меморандуме не указывается, что оппозиционеры намеревались убить Трухильо, Биссел сказал:

«Господин председатель, я не могу вам этого объяснить. Я уже не помню, какими мотивами руководствовался в то время: потому ли, что все были в курсе дела и я считал излишним к этому возвращаться, или же – как вы намекаете,– потому, что пытался что-то утаить. Я был бы крайне удивлен, если бы руководствовался этим последним мотивом».

На вопрос, почему в резюме от 17 февраля 1961 г. нет никаких сведений о том, каким образом оппозиционеры могли использовать оружие, Биссел ответил:

«(...) Мне кажется, что ошибка ЦРУ – если, разумеется, им была допущена ошибка – состояла в том, что не было черным по белому записано, что план оппозиционеров включал попытку убийства».

Документ, составленный по инициативе Банди, заканчивался предположением, что вскоре может произойти резкое столкновение между Трухильо и силами оппозиции, «которое приведет либо к ликвидации Трухильо и его клики, либо к устранению сил оппозиции». При такой ситуации появилось опасение, что время, установленное для передачи оружия оппозиционерам, окажется не самым благоприятным, и поэтому было рекомендовано подыскать тайник для помещения в нем оружия и необходимых материалов.

ЧЕРНОВИКИ

Таким образом, в середине февраля 1961 года в самых верхах новой администрации (и выражение «вышестоящие инстанции», употребленное Банди, по-видимому, предполагает самого президента Кеннеди) знали о сохранявшем силу решении Специальной группы предоставить оружие и боевые материалы. Это решение, полученное как бы в наследство от Специальной группы, никем не пересматривалось. Отсюда, следовательно, есть все основания заключить, что новая администрация, по меньшей мере, с этим согласилась.

В течение марта и апреля 1961 года оперативные группы ЦРУ и госдепартамента знакомились со становившимися все более агрессивными планами доминиканской оппозиции относительно убийства Трухильо. Утверждать, что эти сведения поступили в Белый дом или к какому-либо члену Специальной группы, не считая Аллена Даллеса[55]55
   По-видимому, в канцелярию директора ЦРУ были направлены копии телеграмм ЦРУ, в том числе телеграмма от 20 марта 1961 г., в которой излагался план убийства Трухильо на квартире его любовницы.


[Закрыть], оснований не имеется. Точно так же невозможно доказать, что в этот период кто-нибудь вне ЦРУ был в курсе поставок пистолетов и карабинов или отправки дипломатической почтой автоматов в Доминиканскую Республику. [...]

На заседании Совета национальной безопасности 5 мая 1961 г. обсуждалась политика США в отношении Доминиканской Республики, и было решено, что рабочая группа по изучению кубинских проблем в кратчайшие сроки подготовит одновременно как ближайший, так и перспективный планы антикоммунистических действий на случай политического кризиса на Гаити и в Доминиканской Республике. Было подчеркнуто мнение президента о том, что Соединенным Штатам не следует выступать инициатором свержения Трухильо, прежде чем станет известно, какое правительство придет ему на смену; любые действия против Трухильо, с точки зрения президента, должны быть «многосторонними» (отчет о деятельности Совета национальной безопасности от 5 мая 1961 г.; утвержден президентом 16 мая 1961 г.[56]56
   Прежде чем утвердить 16 мая отчет о деятельности Совета национальной безопасности, президент уже знал от Роберта Кеннеди, что, по некоторым сообщениям, Трухильо должен быть убит. До 16 мая Ричарду Гудвину, сотруднику Белого дома, также был направлен меморандум ЦРУ, из коего следовало, что доминиканские оппозиционеры, намеревавшиеся «нейтрализовать» Трухильо, получили от Соединенных Штатов кое-какое оружие и требовали дополнительного.


[Закрыть]).

В некий день, точно установить который невозможно, Дирборн был вызван в Вашингтон для участия в разработке упомянутого выше ближайшего плана и для внесения своих предложений. Дирборн пробыл в Вашингтоне приблизительно с 10 по 13 мая 1961 г. [...]