Текст книги "След орла (СИ)"

Автор книги: Дарья Сойфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

С этими сомнениями девочка наведалась к мисс Вукович. Но та ее успокоила.

– Ты все сделала правильно, – сказала она, прервав рассказ своей подопечной.

– Вы что, подслушивали? – подозрительно нахмурилась Мара.

– Не тебе одной интересно, что происходит в кабинете директора, – улыбнулась хорватка. – Не переживай, я подниму свои связи, и мы навестим его. На днях, обещаю. Только немного разберусь с организационными делами.

Но организационных дел навалилось еще больше. Их повлекла за собой новость, которая долго не укладывалась в головах обитателей пансиона. Временным директором назначили Найджела Смеартона.

В холле, где всех учеников собрали для торжественного объявления, еще никогда не бывало так тихо. Мара потянулась к Брин и уточнила шепотом, не послышалось ли ей. И не оглохла ли она, потому что никто не смеется над шуткой. А профессор Смеартон тем временем вышел на видное место, всеми силами изображая радостное удивление. Лоснился и пыжился, как актер на церемонии Оскар. Но ему никого не удалось обмануть, расшаркиваясь перед сдержанной мисс Вукович: белел накрахмаленный воротничок его любимой парадной рубашки, из кармана коричневого твидового пиджака торчали начищенные часы. Мара была готова поспорить и на планшет, и на телефон вместе взятые, что противный старикан заранее готовился к назначению.

Найджел Смеартон был из тех, кто любит  поупражняться в ораторском искусстве. Он долго и нудно рассусоливал про невероятную честь, оказанную ему департаментом образования, и про то, что профессор Эдлунд, несомненно, вот-вот вернется и займет свое законное место. Тут Мара не удержалась от бурных аплодисментов, и на мгновение с физиономии Смеартона сошла личина эдакого дедушки-добряка, который сел читать вечернюю сказку внукам, и он нехорошо глянул на нее поверх своих маленьких очков без оправы.

Мару разрывало от негодования. Неужели Уортингтон решил так изощренно ей отомстить? Но Сара казалась искренне удивленной, а уж она первая была бы в курсе… Да и сэр Чарльз вряд ли снизошел до плебейских дрязг. Мало ли, кто там кого не любит… И кто кому ставит шестерки… Может, просто британцы везде протаскивают друг друга? Что Уортингтон, что Смеартон – две заносчивые задницы. Ясно же, что из них вышли бы друзья не разлей вода. Или они уже дружат? Ну, к примеру, ели овсянку из одной тарелки или каждое утро играли в крикет?  Но Маре-то за что такое наказание? Он же отчислит ее за первую же оплошность! Или сгноит в самых страшных наказаниях. Что он может придумать? Заставит полировать серебро? Вытирать пыль со своей коллекции фигурок из слоновой кости? Или попросту выдаст швабру и отрядит в постоянные помощники к уборщице миссис Чанг?

Мара хотела поговорить с мисс Вукович, но ту уже обступили со всех сторон другие учителя. Все были уверены, что если что случится, директорские обязанности возложит на себя завуч, чем она, собственно, и занималась последние пару недель. Да что там, она всегда тащила на себе пансион, пока Эдлунда метало от науки к новым педагогическим находкам. И тут вдруг Найджел Смеартон, который не имел к администрации ни малейшего отношения… Выглядело подозрительно.

Брин озвучила это первой.

– Вы же понимаете, в чем тут дело? – заговорщически прошептала исландка друзьям, когда они оказались на улице.

На Линдхольме потеплело, и вся компания, – Мара, Нанду, Джо и сама Брин, – медленно возвращались к своим домикам. Гулять бы им не позволили браслеты, поэтому с маршрута они не отступали. Но никто ведь не уточнял, с какой именно скоростью надо передвигаться. Поэтому они шли мелкими шагами, да еще и останавливались через каждые два метра.

Июнь принес солнечную погоду. Вечернее небо было нежно-розовое, как клубничный молочный коктейль, а одно-единственное крошечное облако, будто случайно испортившее картину, сиротливо пряталось за маяк. Цвели липы.

– Очередная теория заговора… – Нанду звонко хлопнул себя по лбу.

– Нет, ну в самом деле! – продолжала Брин. – Обвинения Эдлунда, Смеартон… Теперь все встало на свои места.

– Подожди! – бразилец вытащил телефон и громко включил танцевальную музыку.

Проходящая мима парочка первокурсниц шарахнулась от ритмов самбы.

– Ты в своем уме?! – возопила Мара. – Мог бы просто попросить ее замолчать.

– Не глупи! – Нанду хмыкнул и указал на браслеты девочек. – Захочешь сообщить им лично, лучше напиши письмо.

– Думаешь, они нас подслушивают?

– Можешь не сомневаться, – кивнул он, машинально покачиваясь в такт. – Ну, Брин, давай. Рассказывай, кто там хочет нас убить на сей раз.

Они отошли чуть в сторону и встали тесной кучкой, чтобы не пришлось перекрикивать музыку.

– Я не хотела говорить раньше, – начала Брин. – Но очевидно же, что Эдлунда хотели подставить. Я даже не знаю, что было главным для преступника: похитить девушек или посадить профессора.

– Неужели нет способа попроще? – засомневалась Мара.

– Есть. Но похищения девушек… Знаешь, после этого ему вряд ли дадут вернуться к преподаванию. Репутация будет подпорчена навсегда, нехорошие ассоциации…

– Но кто его настолько ненавидит?

– Вот этого я и не могла понять. Мотива. А теперь все очевидно: Смеартон решил занять его место.

– А разве он не был здесь все это время? – спросил Джо.

– В том-то и дело! – Брин возбужденно округлила глаза. – Он отправился домой сразу после выпускного. А он же зимний! Для него путешествовать под чужим именем – как нечего делать! Если у него связи в Совете, то с документами проблем не возникло.

– А орел? Он же не мог перевоплотиться в орла? – Мара скептически скривилась: она Смеартона недолюбливала, но это было чересчур даже для него.

– Сообщники, – развела руками Брин. – Руководство пансионом – это лакомый кусок. Политические игры… Откуда я знаю. Может, Смеартон и не сам все это придумал. Может, за ним стоит Совет…

– А вот это больше похоже на правду, – была вынуждена согласиться Мара. – Знаете, Имагми сказал мне, что у всех есть своя цель. И хорошо бы мне ее выяснить… И я понятия не имею, что на самом деле нужно Совету.

– Что еще за Имагми? – нахмурился Нанду.

– Сын шамана, – Брин закусила нижнюю губу. – Они, конечно, дикие люди, но ведь он прав… Отец когда-то рассказывал, что никто не знает, кто именно управляет Советом. Все эти Уортингтоны и прочие большие чиновники – больше для шоу. За ними стоят серые кардиналы, и мы понятия не имеем, кто они и чего хотят. И это пугает.

– Не начинай, – Нанду закатил глаза. – Это обычная политическая фигня. В каждой стране есть свой серый кардинал или как ты их называешь. Кукольник, управляющий из-за кулис главными фигурами…

– Вы все умные такие! – всплеснула руками Мара. – Все лучше всех знаете! Кто и кем управляет! Глупые фантазии… Вы бы видели Уортингтона! У него такая физиономия, как будто он – король мира, не только солнцерожденных.

– А я согласен с Брин, – подал голос Джо. – Наш шаман тоже был против моего поступления в Линдхольм. Говорит, что Совет – очень мутная организация. Они манипулируют людьми…

– Все манипулируют, – Мара вздохнула. – И шаманы, и Совет, и преподаватели… Я не знаю, кому верить… Может, Эдлунд действительно виновен? Он становится чокнутым, когда речь заходит о экспериментах… А если…

– Даже думать не смей! – отрезала Брин. – Твой отец – удивительный человек. Гениальный ученый. И он никогда бы не пошел на такую мерзость. А вот в Смеартоне я не сомневаюсь – лживый, двуличный…

– Просто тебе тоже нравится генетика, – усмехнулся Нанду. – Ты с самого начала была фанаткой Эдлунда, признай это.

– Чушь! – возмутилась исландка.

– Правда-правда, – Джо со знанием дела кивнул.

– Это здесь ни при чем! – Брин покраснела, и это этого ее брови и ресницы стали еще белее. – Эдлунд же не дурак, чтобы перевоплощаться в орла на каждом месте преступления. Но судя по тому, что говорит Мара, виновен тот, кто отлично знал, как выглядит его тотем.

– Это да, – подтвердила Мара. – На фото его орел. Один в один.

– Точно, кто-то свой. Кто-то из Линдхольма, – Джо бросил взгляд на главное здание.

– Да говорю же: Смеартон замешан! – Брин поняла, что увлеклась, и снова перешла на шепот. – Может, если мы докажем его причастность, Совет и сам его сдаст? Не захотят портить себе репутацию? И откажется от всяких связей с ним? Потому что единственный способ вытащить Эдлунда – найти настоящего преступника. А если это и не Смеартон лично, то он, по крайней мере, причастен. Смотрите сами: приезжает Линкс за Марой. Получает отказ. Тут же пропадают девушки. Потом обвиняют Эдлунда и назначают Смеартона. Это не может быть совпадением, ясно? По теории вероятности…

– Нет! – мученически воскликнул Нанду. – Нет. Нет-нет-нет-нет-нет. Нет!

– Ты чего? – Мара отшатнулась в недоумении.

– Опять. Опять она хочет играть в детектива! – он воздел руки к небу. – За что, пресвятая дева Мария?!

– Прекрати паясничать, – нахмурился Джо.

– Не нравится – не участвуй, – Брин обиженно надулась.

– И смотреть, как вас ловят одного за другим? Вы же как маленькие, честное слово. Если бы не я, агенты бы уже рассадили вас по углам, – Нанду обреченно покачал головой. – Ну куда вы без меня? Все равно подслушивать могу только я. Мой тотем самый незаметный. И вы даже не в состоянии взломать электронную почту… Мама-мама! И почему ты родила меня таким умным?

– Джо, забирай своего соседа, или мне придется его стукнуть, – Мара доверительно положила руку на плечо индейца.

– Я еще не прибил его, потому что вы рядом, – мрачно произнес тот.

– Так что, вы в деле? – Брин с надеждой похлопала ресницами. – Завтра за завтраком обсудим стратегию?

– Видимо, так, – с неохотой сдалась Мара.

– Боже, как я это люблю! – исландка втянула носом воздух и блаженно прикрыла глаза. – Операция «След орла»… В присутствии агентов Совета будет даже веселее.

И девочка радостно зашагала к своему домику, пока закатное солнце золотило длинные бесцветные пряди ее волос.

– Напомни, почему мы с ней дружим? – шепотом поинтересовался Нанду у Мары.

– Я вот сейчас пытаюсь вспомнить… – со вздохом протянула та. – И что-то не могу. Может, у нее богатые родители?

– Нет, – вмешался Джо. – Просто ей невозможно отказать.

Глава 10. Девочка в мальчике

Новый временный директор Линдхольма быстро освоился. Под неодобрительным взглядом мисс Вукович он переехал в кабинет Эдлунда, расставил повсюду фотографии своих дражайших родственников и коллекционные фигурки из слоновой кости. И, видимо, ради дешевой популярности решил устроить танцы еще до летнего солнцестояния. Правда, в силу возраста его музыкальные предпочтения самую малость не дотянули до современных трендов. Даже миссис Крианян, которая помнила остров еще до постройки главного здания, сочла подборку чересчур старомодной. Но кто ж спорит с директором? Бумажные фонарики горели, над Линдхольмом разносились сладкие довоенные мелодии, а студенты скромно жались в сторонке, не понимая, как под это двигаться. Лишь несколько парочек отважно вышли на газон, и в их числе Брин с Джо. Как ни странно, ее пышный сарафан с огромным бантом на спине здесь выглядел вполне уместно. А Маквайан со своим ростом неуместно выглядел везде. Неуклюже переминался с ноги на ногу, положив деревянные руки на узкую талию исландки, и хмуро высматривал в толпе потенциальных насмешников.

Однако аромат лип, ласковый шепот моря и мурлыканье саксофона настраивало на благостный лад даже любителей позубоскалить. Нанду что-то с загадочным видом нашептывал Ханне Оттер, гибкой и юркой, как выдра, ее тотем. А Мара сидела на пластиковом стульчике, задумчиво пытаясь вырвать пальцами босых ног коротенькие травинки.

Даже под длинным дулом двустволки она не призналась бы, что скучает по Эдлунду. И мысленно уговаривала себя, что ей наплевать: тут он или где-то еще. Взрослый дядька, сумеет за себя постоять. Тем более, нечего и переживать, раз он не виновен. Вукович спокойна, значит, все нормально. Просто немного затянулась бумажная волокита… Конечно, разоблачение Смеартона здорово бы помогло, но они так и не додумались, как к нему подобраться.

Целыми днями он торчал в кабинете Эдлунда. И, то ли зная о фокусах Мары, то ли просто из-за старческой боязни сквозняков, держал окна закрытыми. Телефоном пользовался кнопочным, а ноутбук держал в сейфе. И неспроста, как считала Брин. Вот только не выяснить, что там и как.

С горем пополам раздобыли почтовый адрес профессора. Но и тут ждал сюрприз: Нанду попытался его взломать, и на этом его планшет приказал долго жить. Пусть Смеартон и выглядел современником древних громоздких ЭВМ, защита на его почте стояла будь здоров. Планшет с помощью старшекурсников оживили, вернули к заводским настройкам, но связываться со Смеартоном Нанду отказался. Вот и получилось: в теории преступление раскрыли на раз-два, а на практике толку от этого было, как с козла молока.

Мара тяжко вздохнула, беспорядочно шаря взглядом по сторонам в поисках хоть какой-нибудь зацепки. Но единственной, кто бросился ей в глаза, была Мила Вукович, мрачно помешивающая трубочкой какой-то коктейль. Вот бы от нее получить поддержку… Но ведь она правильная, как равносторонний треугольник. Законы – прежде всего. Мара вздохнула еще тягостнее. Не от кого ждать помощи. Не от кого.

Словно услышав ее мысли, хорватка поднялась, подошла к своей подопечной и поставила рядом пустой стул.

– Скучаешь? – поинтересовалась завуч по-русски.

Она хорошо владела родным языком Мары, но редко говорила на нем здесь, в пансионе. То, что она прибегла к русскому, значило только одно: она не хочет, чтобы их подслушивали.

– Веселюсь, – съязвила Мара. – Как подготовка к солнцестоянию?

– Понятия не имею, – Вукович сделала большой глоток и поморщилась: видимо, коктейль предназначался только для учителей.

– Как это?

– Профессор Смеартон взял организацию на себя в этом году, – хорватка поджала губы, издалека сверля взглядом пожилого британца. – Сказал, что у меня и без того слишком много обязанностей. Надо себя беречь.

– Но вы ведь сами говорили, что в последний раз занимаетесь этой…

– Я знаю, что говорила! – вспылила хорватка. – Но кроме меня никто не в состоянии сделать это прилично.

Мара выдержала паузу, размышляя, стоит ли произносить вслух то, что не давало ей покоя уже неделю. Настроение Вукович как нельзя лучше подходило для подобного разговора, и потому девочка решилась.

– А вам не кажется странным, что именно Смеартона назначили директором? – закинула она удочку.

– Разумеется, кажется! Я столько лет безупречно выполняла обязанности… И эти политические игры… – Вукович насторожилась. – На что ты намекаешь?

– Вам ли не знать, – уклончиво ответила Мара. – Брин считает, что если совпадений слишком много, то это никакие не совпадения.

– Я не хочу участвовать в ваших играх. У меня и без того натянутые отношения с Советом после ареста твоего отца. Мне нельзя рисковать своим положением.

– Я понимаю, – Мара не сумела скрыть разочарования.

– Нет, не понимаешь. Они убрали Эдлунда, и если у них будет повод убрать меня… Я не знаю, что будет с Линдхольмом. Мне не нравится, что сейчас происходит. В Совете волнения… Два сослуживца моего отца, уважаемые люди, ушли в отставку. И меня убивает, что я ничего не понимаю…

– Это как-то связано со мной? И исследованиями, которые им нужны? Просто все началось именно теперь…

– Хотела бы я определенно ответить на этот вопрос. Но не могу. И… хорошо бы, если нет. В одном я уверена на сто процентов: это началось с ареста Селии и Мартина Айвана. Обычное дело: сумасшедший ученый, его дочь, у которой двинулась крыша на почве любви к твоему отцу. Из ревности она убила твою биологическую мать, твою вторую… В смысле, Лену Корсакову. И тебя чуть не убила. Я была уверена, что ее признают невменяемой и отправят в закрытую клинику. Но вдруг у меня пропал доступ к информации по этому делу. И у Ларса тоже.

– Вы никогда не говорили об этом, – Мара прищурилась.

– Потому что ты ребенок, – отрезала Вукович. – И, если честно, я сначала думала, что это технический сбой. Не то, чтобы мне был нужен этот доступ. Скорее, было любопытно, чем все закончится. Но мне сообщили, что делу присвоен статус особой важности. Доступ только для узкого круга компетентных лиц. Местонахождение Селии и Мартина скрыто. Их показания – тоже. Но если все это для них так важно, почему в тот день они очень бегло допросили Ларса? Он просто сказал, что данные по эксперименту утеряны. И все, с ним вежливо попрощались. Даже не пытались ничего выяснить. А теперь этот арест… Не знаю, что и думать.

– Я думаю, что профессора Эдлунда подставили… – тихо произнесла Мара, нагнувшись к самому уху Вукович.

Та почему-то горько усмехнулась.

– Все еще не можешь называть его отцом?

– Не… Не знаю, – насупилась Мара. – Именно это вас сейчас интересует?

– Да нет, – завуч дернула плечом и допила свой коктейль. – Это твое дело. Когда-то я думала, что ты как никто будешь ценить семью.

– Но я знаю его даже меньше, чем вас! Если посчитать, то с ним я провела меньше времени… И этот эксперимент…

– Знала бы ты, как он сожалеет о своих опытах, – севшим голосом сказала хорватка. – Только поэтому я уверена, что он невиновен. Он очень изменился после твоего появления здесь, Мара.

– Это все можно выяснить и потом! – отмахнулась девочка, не собираясь разводить сантименты на виду у всех. – Пусть сначала его освободят. А для этого надо уличить того, кто его подставил.

– Возможно, – Вукович задумчиво посмотрела в сторону нового директора. – Пойду переговорю с профессором Смеартоном. Надо донести до него некоторые детали предстоящего праздника… Придется оторвать его от танцев минут на двадцать. Жаль, нельзя спокойно сесть в его кабинете…

Хорватка неуклюже поднялась со стула, нагнулась, будто бы поправить туфлю, и в траве что-то звякнуло. Мара пригляделась: в сочной свежей зелени поблескивала связка ключей.

– Мисс Вукович, вы, кажется…

– Подумать только: двадцать минут моего свободного вечера на организационные вопросы… Мне срочно нужен отпуск, – пропела та в пустоту и невозмутимо удалилась.

Мара взяла ключи, нерешительно оглядываясь по сторонам. Что это сейчас было?! Вукович дала добро на проникновение в кабинет директора?! Не может быть!.. Да нет же, вот она стоит и что-то ему с серьезным видом рассказывает… Двадцать минут! Девочка сверилась с часами. Если это правда, то надо торопиться.

Она вскочила, обулась и двинулась в сторону главного здания. Черт, браслет… На всех девочках эта зверская штуковина. С датчиком снятия, разумеется. Даже если силиконовый ремешок и удастся растянуть, в приложении агентов непременно отразится сей факт. Все они пасутся на празднике, все, как назло, трезвы и суровы. И как теперь провернуть?.. Нужен парень. Джо или Нанду? Нанду или Джо? Индеец медлителен и неуклюж, зато Нанду трется вокруг Ханны Оттер, а та непременно заметит его отсутствие. Давно посылает ему всякие легкомысленные сигналы. Ну и воспитание… Нет, не сейчас. Джо или Нанду?! Думай, Мара, думай! Точно! Двадцать минут, даже меньше. Она справится.

– Брин, Джо, за мной! – прошипела Мара, проходя мимо увлеченных танцем под «Лунную реку» друзей.

– Что? – рассеянно спросила Брин.

– Срочно! – Мара округлила глаза, и ребята двинулись за ней. – Джо, позови Нанду.

Не прошло и минуты, как вся команда стояла в полумраке под лестницей главного здания.

– Ну что?! – требовала пояснений исландка.

Мара безмолвно подняла вверх связку ключей.

– Ты их украла?! – одними губами произнес Нанду.

Девочка помотала головой и изобразила пальцами очки и пучок на затылке. На лицах ребят появилось понимание: кроме Вукович под эту пантомиму никто не подходил.

Мара притянула к себе бразильца и выдернула один волосок.

– Ты что?.. – ахнул парень. – О, нет…

Тогда она почти в самое его ухо нашептала свой план действий.

– Да я мог бы тебя и поцеловать ради такого случая, – ухмыльнулся он.

– Обойдешься. Давай свою футболку. А теперь подождите, мне надо в туалет, – и Мара, сжимая в одной руке яркую тряпку, а в другой – короткий черный волосок, исчезла за дверью уборной.

Подавляя рвотный позыв, проглотила образец ДНК и запила водой из-под крана. Потом заперлась в кабинке. Дала своему организму несколько минут, чтобы считать код. Черт, только бы успеть… Ее заранее мутило от мысли о трансформации, но другого пути не было. И друга подставлять не хотелось… Нет, они справятся. Не впервой.

Разулась. Закрыла глаза. Настроилась. Перевоплощение скрутило ее тело, желудок сжался, по спине пробежал озноб. На глаза будто кто-то изо всех сил давил большими пальцами, и она была готова вот-вот потерять сознание. Потом передернуло. Она взглянула на свои  – или теперь уже чужие – руки и поняла: все удалось. Стянула с шеи бандану, повязала поверх браслета. Переодела футболку.

Ее мутило, в ногах была жуткая слабость. Спасало одно: Нанду был чем-то на нее похож, и только поэтому она могла держать его облик. Зимние перевертыши без ущерба для здоровья могли перевоплощаться лишь в своих родственников. Чужеродное ДНК было серьезным испытанием даже для взрослых и опытных зимних. Но год тренировок у Смеартона пошел Маре на пользу. Забавно вышло: профессор, сам того не зная, помог ей вырыть ему яму.

Девочка вышла из кабинки и проверила свое отражение: так и есть, Фернанду Торду. Бледноват, правда. Мара взлохматила волосы, поправила джинсы, радуясь, что у них похожий размер. Давило немного, но терпимо. Он любил щеголять в узких.

Вышла из туалета, опасливо озираясь по сторонам: вроде, никого.

– Пс-с-с, – позвала она своих.

Те выглянули из-под лестницы и замерли.

– Офигеть… – прошептал Нанду. – Никогда не видел себя со стороны… Черт, а я и правда хорош!

– Ботинки дай! – одернула его Мара и протянула ключи. – Ты все понял?

– Да.

– Брин, Джо, вы – в холле.

– Ты точно выдержишь? Выглядишь бледно, – засомневалась Брин.

– Давай постоим и обсудим! – Мара раздраженно фыркнула: неужели они не понимают, как тяжело ей дается каждая минута?!

Натянула кроссовки Нанду и направилась на улицу к Ханне Оттер, с трудом держа ровную походку: в голове все гудело и качалось.

– Я уже устала тебя ждать, – кокетливо улыбнулась американка. – Может, все-таки потанцуем?

– Конечно, детка, – Мара постаралась воспроизвести развязное поведение своего друга.

Танцев ей сейчас, конечно, хотелось меньше всего. С другой стороны, играл медляк, а это значило, что можно повиснуть на Ханне и быстрее пережить оставшиеся пятнадцать минут. Ох, Нанду, только бы тебе успеть… Черт, руки-то надо на талию, а не на плечи… А так бы хорошо сейчас положить ей на плечо голову… И почему она такая низкая? А надушилась-то! Мама дорогая!

– Знаешь, про тебя иногда говорят, что ты бабник, – доверчиво шепнула Ханна. – Но мне кажется, это не так…

Что бы сказал Нанду? Надо как-то пафосно и пошло…

– Я просто ищу свою единственную, – в памяти всплыла одна из строчек песни, которую Нанду любил исполнять под гитару.

– Это так романтично, – вздохнула Ханна. – А дома в Рио у тебя есть девушка?

– Разве я стал бы тогда танцевать с тобой? – Мара усилием воли не позволила коленям подогнуться и повыше подняла подбородок, чтобы ее не стошнило от приторных духов Ханны.

– А там красиво?

Да помолчи же ты, наконец! Неужели нельзя хоть на секунду закрыть рот?

– Очень, – вздохнула Мара, имитируя ностальгию. – Песчаный пляж, пальмы, солнце…

Черт, что у них там еще в Бразилии? Обезьяны? Попугаи? Крокодилы… А, как же кружится голова…

– Может, присядем? – Маре не хотелось портить Нанду свидание, но еще секунда, и она потеряет сознание.

– Ты совсем бледный… И вспотел… Может, сходим к мадам Венсан? – обеспокоенно спросила Ханна.

– Кажется, тот кусок торта был лишним… Ничего, я в норме.

Они отошли, и Мара с наслаждением опустилась на стул. Но Ханна и тут не собиралась сдаваться: придвинулась вплотную и принялась кокетливо водить пальцем по руке своего мнимого кавалера.

– А давай сделаем селфи, – как бы невзначай предложила Мара, чтобы обеспечить Нанду алиби.

Пусть перевертыши не очень верили в подобные доказательства, но ведь это пансион, а не департамент безопасности, здесь должно прокатить.

Ханна тут же вытащила телефон, отщелкала несколько кадров, вытянув губы уточкой и немедленно отправила их в свой блог. То, что надо!

– Знаешь, говорят, уже можно купаться, – интимным полушепотом сказала она. – Девчонки пробовали вчера.

– А браслеты?

– Так их же можно снимать, когда моешься. Наши перевоплощались и сбегали прямо из душевой. Через окно.

И как она до сих пор не додумалась! Не летала столько дней! Хотя Линкс, наверняка, заметит ее орла… Сегодня же… Только бы дотерпеть…

– Нанду, у тебя кровь из носа! – ужаснулась Ханна. – Я позову мадам Венсан.

– Нет-нет, у меня такое бывает… – Мара, пошатнувшись, встала. – Сейчас умоюсь только…

– Я с тобой!

– Мисс Оттер, что происходит? – голос Вукович прозвучал как долгожданное спасение. – Вам не объясняли, что девушкам неприлично так себя вести?!

Но если завуч здесь, то где же Смеартон? И где Нанду? Он успел?.. Мара искала глазами ненавистного директора, но все расплывалось, а взгляд никак не желал фокусироваться. Во рту появился металлический привкус, теплая струйка стекла на подбородок.

– Так-так, мистер Торду. Вы что, добрались до алкоголя?! – Вукович ухватила лже-Нанду за локоть, и только благодаря ее сильной руке Мара удержалась на ногах. – Немедленно в мой кабинет!

Хорватка поволокла мнимого бразильца в главное здание.

– Что ты творишь! – шипела она. – Как тебе только в голову пришло?!

– Мисс Вукович…

– Глупая девчонка! Я же все тебе объяснила…

– Но как вы…

– Я двадцать лет завуч Линдхольма! – отрезала хорватка. – И я сама покупала тебе эту бандану.

Вукович втолкнула Мару в пустующую библиотеку и, убедившись, что никого вокруг нет, прикрыла за собой дверь.

– Перевоплощайся! Сию же секунду!

– Но Нанду… Смеартон… Они…

– Немедленно!

Мара рухнула на колени и стряхнула с себя чужой облик. Ее будто выпили до капли, она была пуста, обессилена и еле дышала. Но телу вдруг стало легко-легко, а в голове появилась пьянящая невесомость. Девочка растянулась на пыльном ковре и вытерла запястьем сочащуюся из носа кровь.

– Возьми, – Вукович протянула подопечной салфетку. – О чем ты только думала?

Мара с трудом соображала, но помнила, что на ней браслет. Поэтому молча указала на него своей опекунше.

– Глупая… – выдохнула Вукович. – Он же не показывает высоту. Только место.

– В смысле?

– Да. Главный корпус – это всего-навсего главный корпус. Безо всяких этажей.

– Вот черт! – Мара закрыла лицо руками, с трудом сдерживая рвущиеся наружу ругательства, потому что хорватка владела русским. – Нанду… Я зря… Вот же дряньство…

– И почему тебе вечно надо все усложнять? – Вукович устало покачала головой. – Пойдем ко мне в комнату, поможешь мне с документами.

Мара поднялась с пола и отряхнулась. Хорватка была права: агент Джонсон моментально распознала бы причину такого состояния. К тому же, у завуча водился специальный витаминный комплекс, позволяющий зимним быстрее прийти в себя.

Девочка повязала бандану на шею, прикрыв ожог, и они вышли в холл. А там, пунцовый от гнева, надрывался Найджел Смеартон. Перед ним с виноватым видом стояли Брин и Джо, и сложно было сказать, кто краснее: юная исландка или старый профессор.

– Мисс Вукович! – воскликнул англичанин и поправил сползшие на кончик носа очки. – Это возмутительно! Как хорошо, что вы здесь!

Мара постаралась слиться с атмосферой и не высовываться из-за спины хорватки. Не потому, что боялась профессора, а потому что он сразу отметил бы и ее бледность, и синяки под глазами, и следы крови под носом.

– В чем дело?! – прозвенел железный голос хорватки.

– Это же никакого стыда! Я поражен! В пятнадцать лет! В центре холла! Без всякого зазрения совести! Была бы это приличная английская школа, их бы отчислили! Выпороли и отчислили! Какой позор! – дряблые щеки профессора, напоминающие о породистых бульдогах, возмущенно дрожали.

– Что они натворили? – снова поинтересовалась хорватка.

– Они целовались! Вы можете поверить? Прямо на этом самом месте… Я должен непременно принять лекарство от давления… Уму непостижимо…

– Я сейчас же позвоню их родителям. И решу, что делать с наказанием.

– Возмутительно… Я пойду к себе в кабинет…

– Постойте! – перебила его Вукович. – Может… Может, лучше сразу к мадам Венсан?

– Да нет, у меня есть все необходимое…

Мара с отчаянием смотрела вверх, ожидая появления Нанду. И вот уже бразилец показался на балюстрадах второго этажа, но теперь-то он мог в любой момент столкнуться со Смеартоном… Однако парень здраво оценил обстановку и исчез в коридоре прежде, чем профессор ступил на лестницу.

Сетуя на безнравственность современной молодежи и недовольно кряхча, профессор поднялся к флагу Линдхольма и свернул в противоположное крыло. Выждав минуту-другую, Нанду, наконец, спустился вниз.

– Ну?! – Вукович не утерпела первой.

– О, это бомба! – глаза парня блестели от самодовольства. – Кое-кто был кое-где!

– Очень информативно, – поморщилась Мара.

– Подождите, вы правда будете звонить моей маме? – жалобно вмешалась Брин. – Я сама не ожидала…

– Мне же надо было как-то отвлечь Смеартона, – объяснился Джо; он даже смущенным не выглядел. – И сработало. Так что ты нашел?

Нанду с торжественным видом вытащил из заднего кармана телефон, отыскал нужный снимок и продемонстрировал экран. Там был пропуск на французском языке, выписанный на имя Найджела Смеартона. Пропуск на территорию какого-то Палас дю Солей. И изображение флага Швейцарии.

Мисс Вукович прижала пальцы к губам, Брин ахнула, и только Мара не знала, как понимать находку Нанду.

– В чем дело? – спросила она, переводя взгляд с друзей на опекуншу.

– Он был в Верховном Совете, – еле слышно прошептала Вукович, прикрыв рукой браслет Мары. – В их штаб-квартире. Теперь понятно, с чего он стал директором.