Текст книги "Пирос (СИ)"
Автор книги: Дарья Кей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
Вайверн проскользил рядом с кормой, поливая ту огнём и мощным ударом хвоста снося людей. И вдруг чуть не перевернулся – в хвост кто-то вцепился. Неожиданный груз мешал лететь, тянул вниз и в сторону. Вайверн дёрнулся, но сбросить балласт не удалось: мужчина крепко держался одной рукой за хвост, а другой…
Филипп едва успел отбить полетевший в лицо шар.
– Вайверн, вниз! – крикнул он, и дракон нырнул к водной глади.
Он ударил хвостом по воде, и человек ушёл в волны с головой. Больше он не вынырнул…
– Филипп, нам лучше помочь на острове! – крикнул пролетающий мимо на том самом красноспином драконе Логан, молодой человек с нечёсаными чёрными кудрями.
И Филипп направил Вайверна к берегу. Пробитая стена пылала, и только это мешало врагам проникнуть на базу. Драконы и боевые маги удерживали атаку, но под не щадящим никого градом из энергетических шаров это было сложно. Нельзя предугадать, с какой стороны придёт опасность.
Вайверн было разинул пасть, но Филипп вдруг воскликнул:
– Вверх!
Дракон с распахнутой пастью рванул вверх и зашипел, плюясь огнём, – снаряд всё же задел многострадальный хвост. Успокаиваясь, Вайверн завис в воздухе, ожидая новых команд. А Филипп посмотрел вниз… и его сердце дрогнуло. Калейдоскоп из ярких, смертоносных вспышек. Огонь, заливающий чёрную воду. Падающие люди. Падающие драконы. Непобедимые корабли и размытые, кажущиеся нелепыми пятнами тела на земле.
В ушах звенело. Ему казалось, что всё бессмысленно. Что, как бы они ни старались, всё равно Райдос с их техникой победит. Потому что боевых драконов было недостаточно. Потому что было недостаточно обученных людей. Три месяца – ничто против опытной команды, снабжённой оружием, какого никто раньше не видел.
Но тут мелькнул тот самый красноспиный дракон. Блеснули его золотые отметины.
– Керрелл, всё в порядке? – Голос Логана вывел Филиппа из транса. Он вздрогнул и, бешено оглядываясь, зашептал:
– Я знаю. Я знаю!
Безумие идеи заслонило всё. Он потянул поводья, заставляя Вайверна повернуть. Они пролетели мимо недоумевающего Логана, пролетели над стеной и уже были над загонами, когда красный дракон снова возник справа.
– Ты куда?! – воскликнул Логан. – Испугался, Керрелл?
– Я делаю то, что нужно, – прошипел Филипп. Вайверн полетел быстрее, но оторваться не удалось.
– Нужно сражаться! А не улетать с поля боя, как испуганный мальчишка!
Обогнав Вайверна, Логан преградил им путь.
Глаза Филиппа опасно заблестели.
– Сражайся не со мной, а с теми, с кем должен! – выкрикнул Филипп, но Логан с места не сдвинулся. Он смотрел Филиппу прямо в лицо со злым упрямством. И это было тем, в чём у Филиппа не получилось бы уступить даже при желании. А он уступать не хотел.
– Вайверн! – проговорил он сквозь зубы.
Больше слов было не нужно. Не сбавляя скорости, с боевым кличем дракон бросился вперёд, по-орлиному выставляя острые когти. Не ожидавший такого красный едва успел уйти вниз – когти слегка задели его крыло.
– Какого дикого ящера ты делаешь, Керрелл?! – вскричал Логан, – и на него обрушился следующий удар.
К следующему красный был готов. Он ушёл вправо, развернулся – и врезался в стену. С воем он опустился на землю, а Вайверн уже летел вперёд.
База осталась позади, снизу – склон, поросший кустарником и переходящий в низкий лес. Впереди – джунгли. Дракон осмотрелся и вдруг понял. Он нервно дёрнулся и хотел было повернуть, но Филипп сильнее сжал ему бока и потянул поводья на себя.
– Вперёд, Вайверн, – процедил он.
Трясясь и наверняка понося хозяина последними словами на своём драконьем языке, Вайверн неуверенно летел вперёд. Лес, через который они пролетали, спасаясь от горного дракона, снова маячил внизу раскидистыми кронами. Филипп нервно сглотнул. Ему было так же страшно, как Вайверну, но он надеялся, что всё получится. Он не мог не попробовать. Наверно, было бы правильнее сказать о плане генералу Армэру, но только сейчас, так далеко от места сражения, Филипп подумал об этом. Теперь у него был только он сам, меч и кольчуга, до которой он то и дело дотрагивался, надеясь, что та его спасёт. В конце концов, она выдержала заклинание очень сильной ведьмы, возможно, драконье пламя ей тоже под силу.
Вайверн нервничал сильнее, подлетая к кромке леса, за которой начиналась пустошь. Единственная «гора», будто случайно оказавшаяся на равнине, сверкала золотыми метками.
– Спускайся ниже, – скомандовал Филипп. Пришла пора испытать кольчугу. Он чувствовал это.
Их встретили рыком. Опасным настолько, что Вайверн готов был юркнуть в джунгли, спрятаться меж ветвями и лианами. Висеть перед огромным диким зверем в чёрном ночном небе единственной белой точкой было опасно.
Филипп взглянул вниз. До земли – несколько метров. Но нужно было спешить. Он отпустил поводья и перекинул ногу через спину Вайверна. Тот старался не делать резких движений, чтобы не разозлить гиганта, его крылья двигались беззвучно, он пытался не подавать виду, что ему страшно, но, почувствовав движение Филиппа, едва слышно мурлыкнул.
– Ты летишь вниз и в сторону, как только я спрыгну, – чётко и тихо проговорил Филипп. В его голосе не было ни капли страха, хотя тот бился внутри, пытаясь разорвать грудную клетку, взять под контроль тело, разум. «Я всё делаю правильно», – повторял Филипп и почти верил в это.
Он посмотрел вниз ещё раз. Он почти не держался. Лишь одна нога была в стремени. «Помоги мне, Небо», – выдохнул он, крикнул:
– Эй, ты! – и прыгнул.
Рёв дракона и свист воздуха в ушах смешались. Ударная волна взметнула в воздух пыль, прошла по ногам до колен, и он упал на спину.
Первое, что увидел Филипп, придя в себя, – как жёлтые глаза со злобой смотрели на него. Дракон находился в паре метров. Один его шаг, один удар пасти – и всё. Конец. В мыслях Филипп уже верил, что всё потеряно. Когда он в последний раз пытался обуздать что-то дикое, всё разрушилось, едва успев начаться. Глупо было допускать мысль, что с огромными тварями будет иначе. Они даже не люди.
Но Филипп взял себя в руки. В том и дело – они не люди. Они опасны, но логичны. И он ведь знал, что делать. Он был почти уверен и не мог упустить этот шанс. Он уже видел, как посмотрит на него отец. Он будет доволен.
Шумный выдох – и лапа в три раза больше лапы Вайверна шагнула вперёд.
– Стой! – Филипп выставил руку, словно гигантский ящер бы её не откусил.
Он наверняка чувствовал страх, но всё же остановился. Ярость сменилась интересом.
И тут прогремел взрыв, сотрясающий воздух с такой силой, будто это произошло за спиной. Забыв о драконе, Филипп повернулся в сторону базы. Сердце рухнуло.
– Небо…
Он не знал, что могло произойти такого, что взрыв был слышен настолько далеко. Он даже не хотел думать.
Уверенность захлестнула новой волной.
– Вон там враги! – выкрикнул Филипп срывающимся голосом. Дракон опустил морду ближе. Одно клацанье зубов, и он мог бы откусить Филиппу голову. – Не здесь. – Он старался говорить размеренно. – Там. – Указал в сторону базы. – Они хотят разрушить твой дом. Они хотят уничтожить всё! А ты, – он сделал акцент, глядя прямо в глаза дракону, – можешь их победить. Ты большой и сильный.
Сердце колотилось, как сумасшедшее. По ушам бил пульс, но Филипп не отводил взгляда от глаз дракона. Тот сделал это первым – посмотрел за деревья и зарычал. Это было похоже на облегчение. Совсем как в тот раз, когда он спрятался от дракона на базе.
Филипп едва заметно махнул Вайверну, и тот, как испуганный пёс, ползком подобрался ближе.
Дракон медленно поднялся в воздух и закружил над поляной, будто призывая. Филипп вернулся в седло, и осмелевший Вайверн поднялся к каменному дракону. Тот с шумом разрезал крыльями воздух и помчался к базе.
* * *
Все разлетелись в стороны, завидев сверкающего каменного гиганта. Оставшиеся орудия – а их было ещё два корабля – тут же сменили свою цель. Но казалось, что дракон ударов и не почувствовал – вспышки его только разъяряли.
– Это корабли, – крикнул Филипп. – Они – враги.
С рёвом дракон спикировал, схватил обе пушки сразу с одного судна и вырвал их с корнем – и бросил. Нос корабля накренился от удара. Самоубийственно с новой силой засверкали выстрелы оставшихся орудий.
Дракон генерала Армэра, уставший и с потрескавшейся местами от ожогов чешуёй, подлетел к Филиппу. Генерал выглядел озадаченно.
– Он тебя слушается?
– Не уверен, – признался Филипп, неотрывно глядя, с каким остервенением дракон разрывает обшивку последнего, пытающегося повернуть назад корабля. – Но точно понимает.
Генерал удовлетворённо кивнул.
– Поможем новому знакомому.
Он похлопал Графита по спине, и они спикировали к тонущему кораблю, поливая его обломки огнём. Филипп усмехнулся и направил Вайверна вниз, к пытающимся уплыть солдатам. Их нельзя было просто так отпускать.
Схватив сразу двоих за шиворот, Вайверн с некоторым усилием поднялся и полетел к острову. Берег был завален телами. Обе башни и большая часть стены оказались разрушены, внутри горели вольеры и здания. Но, к счастью, из врагов на территорию удалось попасть и выжить там только пленным, и те под тщательной охраной, окружённые чарами, были загнаны в один из вольеров. В него бросил Вайверн тех, кого захватил ранее, и вернулся на берег. Из пасти вырвалось пламя, преграждая путь лодкам.
Филипп посмотрел в море. Над полыхающими обломками кораблей кружили два дракона: Графит и каменный гость. Генерал Армэр стоял на спине своего дракона и что-то говорил, и, пусть его слов было не слышно, Филипп понимал: он что-то объясняет внимающему каменному. Тот смотрел на генерала, сверкая золотыми глазами, а потом взвился высоко в небо, победно зарычал… И улетел.
Филипп, открыв рот от разочарования, смотрел ему вслед, пока светящиеся метки не растаяли вдали на медленно светлеющем небе.
Занималась заря. По кромке воды золотом растекался солнечный свет, словно огонь с востока желал присоединиться к тому, что уже горел здесь. Чёрное небо серело, и свет этот, казалось, стирал всё, что происходило ночью. Уже не летали вспышки. Никто не сражался. Не были слышны гром орудий, клацанье мечей и арбалетов, свист заклинаний. Лишь тихо догорали обломки кораблей в нескольких метрах от берега.
Они победили. Филипп не мог поверить. Всё пронеслось слишком быстро, словно сон. Кошмар. Он разбудил посреди ночи, заставил нервы напрячься, натянуться, раскалиться – и бросил в один момент, отступая и оставляя после себя обломки.
Вокруг лежали тела. Они плавали в воде, свисали со стен и скал у берега, окрашивали кровью песок. Тела не только человеческие. В очередной раз перелетая через стену на базу, Филипп подумал о том, скольких из этих людей он успел узнать, и липкий страх, сводя желудок, пробежал по телу.
Война. Вот она, только что предстала перед ним во всей красе. Он никогда не был к ней так близко. Всё время он был уверен, что его специально держат далеко от неё, но вот – она пришла. От неё нельзя было спрятаться даже на острове, кишащем опаснейшими, редчайшими тварями. Наверно, им всем повезло, что они победили.
Филипп спешился, только теперь понимая, как болят колени после прыжка.
Он осмотрелся, ища взглядом Грига. Они не виделись, когда начался хаос, и всё, на что мог надеяться Филипп – что не найдёт тело товарища среди тех, кто отдал свои жизни на берегу, в море или здесь, под обгоревшими балками и камнями.
Вместо Грига Филипп увидел Логана. Хмурясь и глядя исподлобья, он откинул назад пропитанные с одной стороны кровью волосы и протянул Филиппу руку.
– Я ошибся, – коротко сказал он. – Признаю.
Филипп коротко улыбнулся, совсем без энтузиазма, и пожал Логану руку.
– Думаю, нам стоит помочь раненым.
* * *
День казался мучительно долгим. Он начался в ночи и до сих пор не кончился, пусть солнце давно перешло пиковую точку и медленно клонилось к горизонту. Всех раненых перенесли в медпункт, тех, кому не хватило места – в специально переоборудованные комнаты. Филипп слышал, что кого-то перевезли на материк со сложными травмами, с которыми могли справиться только там. На Мэтрик отправили и пленных. Поговаривали, среди них был важный человек, который мог знать о планах Райдоса.
Григ был жив, но подавлен. Весь в ожогах, с подпалёнными волосами, он лежал на койке и причитал о драконах, о том, что не смог спасти всех и теперь их тела вместе с прочими должны были, по старому обычаю, предать огню. Верили, что драконы могут упокоиться лишь так. Они пришли из огня – они должны с ним и уйти.
Людей хоронили кого как: некоторых отсылали родственникам, некоторых закапывали в именных могилах – ничего особенного, лишь камень с именем и датой рождения – а кто-то отправлялся в последний путь, подобно драконам: развеянный пеплом над джунглями острова.
Всё это проходило в гнетущей тишине, которая всё ещё казалась непривычной после грома битвы. А Филипп в это время боялся другого грома: генерал Армэр вызвал его к себе с намерением что-то обсудить, и он понимал, что именно.
– Вы повели себя крайне безрассудно, ваше высочество, – сказал он.
Филипп сцепил руки за спиной и опустил глаза в пол.
– Вы ведь понимаете, что этот дракон мог оказаться менее лоялен? Тогда вас бы уже не существовало.
– Я понимаю, – коротко ответил Филипп. В горле пересохло.
– А ещё, полагаю, вы хотите мне что-то рассказать о вашем «знакомстве» с этим драконом. – Генерал изогнул бровь, глядя на Филиппа.
– Не хочу, – пробурчал тот, и на лице генерала отразилось изумление, – но, полагаю, выбора у меня нет… – И он, не глядя на генерала Армэра, рассказал про ту ночь, когда летал в самоволку и случайно столкнулся с каменным драконом, обходя при этом сцены с Григом. Генерал был достаточно умён, чтобы догадаться. А если нет… Что ж, разницы Филипп не видел.
Армэр протяжно хмыкнул, выслушав, сел в кресло и, почёсывая подбородок, посмотрел на Филиппа.
– Вы, наверно, собираетесь рассказать обо всём моему отцу, – безжизненно, но с едва уловимой злобой сказал тот.
– Разумеется, – кивнул генерал. – Думаю, его величеству будет интересно узнать, как его сын всех спас. Я от вас такого не ожидал. Ожидал, что вы будете лучше многих, потому что я вас знаю и знаю вашего отца, но даже моей фантазии не хватило, чтобы такое представить. Ты молодец, Филипп, слышишь?
Филипп вздрогнул. Он… слышал. И отчего-то то, что он слышал, было удивительно. Он ожидал любой кары, вплоть до отправки домой, где, разумеется, отец бы его отчитал со всей строгостью, на которую был способен. А тут… похвала. И ему сказали, что он всех спас. На то и был расчёт, но Филипп не думал, что об этом могут сказать.
– Спасибо, сэр, – выдохнул он, всё ещё глядя в пол. – Разрешите…
– Разрешаю. Увидимся через пару дней, я всё ещё надеюсь, что смогу тебя чему-то научить.
Филипп кивнул и, благодарно улыбнувшись, вышел за дверь. А генерал Армэр достал синернист.
* * *
Элиад Керрелл долго молчал, глядя в стену. Перед глазами всё ещё стоял блеск синерниста, а в ушах эхом отдавался голос Армэра. Тот только что сообщил ему о нападении на остров, о том, что его удалось отбить, но лишь с помощью драконов и… Филиппа.
Пальцы непроизвольно сжимались в кулаки. Ему не хотелось этого признавать, но идея сработала. Филипп был прав. Кто бы мог подумать!
«Ты недооцениваешь своих сыновей».
Элиад раздражённо разжал пальцы, и стоящее в чернильнице перо рассыпалось пеплом.
14[3]3
Имеются отсылки на рассказ «Беглецы».
[Закрыть]
Когда в воздухе прогремели слова «Срочная эвакуация!», мир замер на мгновение. Несколько секунд растянулись на вечность, и на головы жителей свалилось неожиданное понимание. Понимание того, что так не хотелось принимать последние месяцы. Там, за полем, давно летали энергетические шары, над посёлком не раз проносился звук взрыва, на окраинах те, кому не повезло, узнали, что будет, если в сад попадёт сфера размером с валун. Люди бежали и раньше. Спасали себя, детей, имущество… Но это были, может быть, сотни. Ничтожные числа в сравнении с тем, сколько оставалось. Люди верили – из последних сил, безнадёжно и слепо – в то, что находящийся на другом берегу реки полигон сможет их защитить. Он был важной точкой, последним оплотом, который держал барьер, отделяющий поражённый войной юг от других земель. Казалось немыслимым, что армия не удержит врагов здесь. Было дано столько обещаний, столько слов было сказано, чтобы уверить: всё будет хорошо. Давно летали слухи о драконах, приходили вести, что те смогли выгнать захватчиков у Южного моря и вот-вот прибудут…
Но, когда воздух разрезало сиреной, надежда рухнула.
Вместе с ней рухнула и тишина.
Топот ног. Хлопки дверей. Обеспокоенные крики и чёткие команды «Проходите к порталам» от появляющихся на улицах военных. Всё смешалось в один страшный, оглушительный гул. Стучали створки шкафов, ударялась друг о друга посуда. Всё, что вмещалось в руки, в карманы, в чемоданы, в сумки – люди уносили всё, спеша к нарисованным на земле руническим кругам. Никто не знал, куда их отправляют. Дальше от юга – это всё. А что там, дальше? Вернутся ли они когда-нибудь? Будет ли куда возвращаться?..
И именно во время всеобщей паники на улице появились четверо: трое молодых людей и девушка. Все, кроме коренастого парня в расстёгнутой меховой куртке, подозрительно оглядывались по сторонам. Он же, уперев руки в бока, с улыбкой поднял голову к серому, тяжёлому небу и полной грудью втянул отдающийся пылью и дымом воздух, оглядывая полуразрушенные дома, пробоины в крышах, разнесённые в щепки заборы, воронки с обугленными камнями посреди дорог, в разорённых садах. Мимо проносились люди. Тут и там слышались крики и ругань. Но ему была неинтересна паника. Глаза его блестели, словно он всегда хотел оказаться именно в этом месте.
Но радоваться ему пришлось недолго: тяжёлая рука легла на плечо, и спокойный серьёзный голос над ухом произнёс:
– Молодые люди, объявлена тревога. Вам необходимо покинуть посёлок. Пройдите к порталам или телепортируйтесь самостоятельно.
Хог дёрнулся, скидывая чужую руку, и крутанулся к мужчине. Это был патрульный в форме Пироса. Его зоркий глаз заметил компанию тут же, и те показались подозрительными.
– Ближайший портал за поворотом, – с нажимом проговорил мужчина. – Будьте добры пройти туда.
Он указал прямо за спину Хога, который всё ещё ошарашенно глядел на военного.
– Вас проводить?
– Мы разберёмся, командир, – наконец отозвался Хог сквозь зубы и кивнул друзьям, мол, пойдёмте.
Он оглядывался на провожавшего их взглядом мужчину, пока они не зашли в проулок меж двумя трёхэтажными зданиями. За ними виднелся длинный хвост очереди, люди в ней кричали и ругались, стремясь скорее попасть в спасительный портал. Но к очереди компания не пошла.
– Пристал, – пробубнил Хог, топнув ногой, и по земле расползлись неглубокие трещины.
Анна закатила глаза и скрестила руки на груди, чувствуя, как гудит воздух от напряжения. Даже без взрывов он был опасен: нервировал, заряжал дикими эмоциями, казалось, что мог свести с ума…
– Ну и зачем мы здесь, Хог? – спросила она, выглядывая из-за угла.
– Разве ты не понимаешь? – удивился Хог, выгибая одну бровь и самодовольно улыбаясь. – Война – это всегда выгодное место для наживы. А здесь, сейчас, когда вот-вот грянет гром, аурники вроде тебя, – он ткнул в Анну пальцем, – вообще на вес золота.
– Что ты такое задумал?
– Всего лишь договорился с важным человеком с Райдоса, Анка. Нам хорошо заплатят за то, что ты кинешь парочку молний.
– Я тебе что, оружие на продажу?!
Опасно блеснула ярко-алая искра.
– Я тебя не продаю! – Хог мотнул головой. – Я делаю то же, что всегда: нахожу нам работу. Подумаешь, убить ей нужно не зверьё в лесу, а парочку военных в городе.
– Тихо, – вдруг выдохнул Орел.
Анна взглянула на брата – и вскинула руки. Вокруг всех четверых разросся полупрозрачный купол, и в тот же момент прямо за ним разорвался врезавшийся в стену дома снаряд. Снесённый взрывной волной Хог, ругаясь, упал на землю. Харон бросился ему помогать.
Земля снова содрогнулась. Истошные крики раздались с другой стороны улицы. Анна сняла защиту и выглянула из-за угла. Люди в панике, толкаясь и давя друг друга, бросились к порталам, в ужасе косясь на дымящуюся воронку в каких-то метрах от них. Приказы выстроиться в колонну игнорировались. А град из снарядов усиливался. Ещё один попал в крышу дома, и обломки с грохотом обрушились на землю.
– Понимаешь, почему это плохо?! – выкрикнула Анна.
Хог бросил на неё злой взгляд и прорычал:
– Уходим отсюда. Быстро. Прячемся в любой дом.
Он кивнул назад, туда, откуда они пришли. Выбежав из укрытия, они бросились на другую сторону улицы и дальше, в частный сектор. Дома там стояли брошенные и полупустые. В некоторых уже не осталось окон и дверей, в крышах зияли дыры, но это было неважно: четвёрка нырнула в ближайший дом, и Хог припёр вход болтающейся на одной петле дверью.
То ли расстояние, то ли закрытое помещение – что-то приглушило взрывы. Стало спокойнее.
Орел сполз со спины Харона и подозрительно осмотрелся. Коридор был пуст и тих. Он проходил через дом насквозь, устланный ковровой дорожкой, как и ведущая на второй этаж лестница. Стены были обклеены голубыми в цветочек обоями, двери с потрескавшейся белой краской украшали вручную нарисованные птицы. Кто бы в доме ни жил раньше, они определённо пытались придать ему уют.
В коридоре осталась тумба, в комнате – наверно, в гостиной – вся мебель и пустые шкафы. На одной из стен даже осталась висеть забытая картина: сверкающая под солнечными лучами река.
– Чудно! – заключил Орел, уперев руки в бока. – Нам бы такой дом. – И топая тяжелыми ботинками направился на кухню.
Харон – следом.
– Невероятно! – вслух размышлял Орел. – Люди столько всего тут кинули, а ведь скорее всего ещё пара таких деньков – и дом свалится к чертям. Было бы неплохо что-нибудь да прихватить, когда будем возвращаться.
– Ещё один хочет вернуться?! – недовольно выкрикнул Хог, оценивающе осматривая кухню.
– Ну, знаешь ли. – Орел скривился, но спорить не стал – пошёл дальше, заглядывая в кухонные шкафы.
Оттуда вынесли всё, что только смогли: из посуды на полках остались лишь тяжёлые чугунные сковородки, кастрюли да пара стаканов из толстого стекла. Шторы сняли, не было ни скатертей, ни полотенец, но на подоконнике остался одиноко стоять маленький кактус в расписанном теми же птичками горшке. Его словно забыли в спешке или посчитали недостойным спасения.
– Обчистили! – завыл добравшийся до ящика с едой Харон. На полке стояли горшочек меда и испорченная каша.
– Ну, картошку я нашёл, – попытался подбодрить друга вылезший из-под стола Орел, тащивший за собой сетку картофеля.
В его руках появился ножик, и он торжественно протянул его и сетку сестре.
– Благословляю. – Орел улыбнулся – и только чудом Хог успел утянуть его за собой на пол, прежде чем крупная искра попала в стену и оставила на ней чёрное обгорелое пятно.
– Это не я, – проговорила Анна, косясь на разбитое стекло.
С улицы потянуло порохом.
Орел скривился, словно готов был зарыдать.
– Мы тут все умрём!
* * *
Хог на своём настоял, и они остались. Дому пока несказанно везло: он успел лишиться стёкол на первом этаже, когда в сад упал снаряд, но и крыша, и стены уцелели. И всё же новые хозяева рисковать не хотели, а потому почти всё переехало в подвал: Харон и Хог перетащили диваны и кресла, Анна, облетев округу, нашла что-то, что выглядело, как еда: консервы сомнительного срока годности, не успевшие сгнить овощи и даже печенье и заварку, оставленные в милой квартирке, откуда, кажется, не забрали вообще ничего. Может, некому было забирать…
Орел слонялся без дела, чувствуя себя ужасно бесполезным. Это было не впервой, но именно здесь и сейчас ощущалось особенно остро. Наверно, так действовал посёлок. Он был абсолютно пуст, уныл. Ни одна собака не пробегала за окнами, что говорить о людях. Обычно они останавливались в шумных городах, и там можно было по крайней мере пойти выпить и расслабиться, забыться. Здесь – нет.
Здесь можно было сидеть в углу и не попадаться никому на глаза. Анка всем видом показывала, насколько её бесит всё и вся, а Хог, выведенный её отношением, постоянно срывался и запрещал делать хоть что-то полезное, что-то, что могло бы отвлечь. Один раз Орел спустил в подвал несколько пледов и простыней – он мог это даже в детстве, когда был слабее и менее выносливым – и получил выговор от Хога: «Тебе было сказано ничего не делать. Я понимаю, что не слушать меня у вас семейное, но что могло быть проще?!»
«На кой ты меня взял сюда вообще», – хмуро отозвался тогда Орел и упал в кресло, подперев щёку кулаком.
Харон бросил на него сочувствующий взгляд.
Зная, что Хогу это не понравится, Харон не подпускал Орела даже к готовке, которую свалили на него. И не то чтобы кто-то умел лучше, но стряпня Харона даже выглядела несъедобно. Серая, безвкусная жижа с плавающими в ней кусками белой недоваренной картошки и мясных консервов. От этого варева разносился отвратительный запах по всему подвалу, находиться там было невыносимо, но готовить где-то ещё не рисковали: мало ли кто заметит дым или учует запах. Сомнительно, чтобы такой запашок кого-то привлёк, но стоило поберечься.
Сейчас, не найдя ничего лучше, Орел сидел на полу под окном в полупустой комнате, смотрел в пустоту и вертел в руках нож. До него донеслись приглушённые споры Анны и Хога. Без них не обходился ни один день в этом доме, в этом месте. Они усыпляли своей необычной привычностью, а ведь раньше, ещё год назад, Анка с Хогом почти не ругались.
И Орел знал, кого винить. Зло выдохнув, он швырнул нож в стену. Тот ударился о дверной косяк и со звоном упал в груду прочих. Сегодня явно был не его день: в стену воткнулось всего три… из трёх десятков. Но ничего. Однажды нож достигнет цели, и принц Керрелл пожалеет, что посмел появиться в их жизни.
Орел недовольно покачал головой и создал ещё один. Гладкое лезвие приятно холодило пальцы, дорогая сталь успокоила. И что такое забыло в потоке? Там, откуда он мог брать любые вещи, в потоке между реальностью и вечностью, редко оказывалось что-то настолько искусное. Такие кинжалы берегли как зеницу ока, не уничтожали после смерти прежнего хозяина, сохраняя как трофеи. Даже не как трофеи – как реликвии.
Вдруг Орел вздрогнул, и нож скользнул по руке, оставляя порез от большого пальца до противоположного края ладони. Но Орел не обратил на это внимания, прислушиваясь. Ему могло показаться, но напряжение вцепилось в него холодными пальцами и не отпускало.
Он приподнялся и осторожно выглянул в окно.
На другой стороне улицы ходили солдаты. В руках их блестели длинные чёрные ружья. Мужчины заглядывали в каждый дом, выбивали двери и выбрасывали на улицу стулья, картины, полки – всё, что можно было продать или использовать. Оставалось вопросом времени, когда они нагрянут к ним.
Орел опустился, привалился на секунду к стене, глубоко вдыхая, и поднялся на ноги. Он должен был предупредить, пока была возможность.
Стоило открыть дверь в подвал, как голос Анны резанул по ушам сильнее, чем нож по руке.
– Понимаешь, что нас тут всех убьют, да?!
– Мы можем убить быстрее! – Хог был близок к тому, чтобы тоже сорваться на крик.
– Какого чёрта мы вообще вмешиваемся в политику?! В войну!
– С такого! Я так сказал, и вы будете это делать!
– Ребят… – проговорил Орел, косясь назад, но его не услышали.
– Ты уже связывался с заказчиком? Почему нет?!
– Потому что он не отвечает! И вообще меня бесит, что ты всем недовольна. Всем, Анка!
– А я должна радоваться каждой твоей идиотской идее?! Ты обещал мне Форкселли, а вместо этого мы торчим здесь, где нас могут убить!
– Я тебе сказал: мы здесь по делу! По-твоему, на что мы жить будем на твоём грёбаном Форкселли?! И нас не…
– Да заткнитесь вы наконец! – вскричал Орел.
– Чего тебе?! – рявкнул Хог.
И в этот момент с грохотом рухнула выбитая дверь. Орел побледнел.
– Это… – промямлил он.
Орел упал на пол – прямо над его головой просвистел выстрел и врезался в полупрозрачный щит. Не успели военные выстрелить ещё раз, как на них полетел сноп молний, заставляя броситься врассыпную. И всё же одно тело с глухим стуком рухнуло на пол.
Хог рывком поднял Орела на ноги.
Снова посыпались выстрелы. Снова засиял защитный барьер.
– Их становится больше…
Анна переглянулась с Хароном.
– Мы их отвлечём, – сказала она.
Харон с боевым кличем выбежал из-под купола, несясь прямо на столпившихся в коридоре военных. Он не обращал внимания на выстрелы: его кожа была достаточно плотной, чтобы те не причиняли ему вреда. А вот он вред причинить мог: несколько мужчин рухнули на пол с разбитыми лицами.
Анна поморщилась от хруста ломающихся челюстей и костей. Она мешкала. Их всё ещё атаковали, о щит разбивались новые и новые сферы. Она не знала, как оставить брата и Хога без защиты. И последний это почувствовал.
– Мы справимся, – сказал Хог, хмурясь. – Здоровяку нужна помощь.
Он был прав: Харон успешно прокладывал себе путь к выходу, но военных было слишком много для него одного. Анна не могла оставаться в стороне. Она перелетела вперёд, посылая несколько молний по сторонам.
– Давай выманим их на улицу, – предложил Харон, оказавшись за спиной Анны. Секундная передышка под щитом – и он снова ринулся в бой. Последний загораживающий выход мужчина отшатнулся, но это его не спасло – огромная рука схватила его за грудь и впечатала в стену. Обмякшее тело упало на пороге.
Под градом ярких вспышек Анна застыла в дверном проёме, всё ещё окружённая щитом. И вокруг него, как кольцо, как лента, понеслась, шипя и извиваясь, энергия. Все выстрелы, вся магия оружия и воинов – они накапливались, собирались вокруг, готовые взорваться в любой момент.
– Наверх! Быстро! – Хог потянул застывшего на месте Орела за собой.
И он оказался не единственным, кто-то понял.
– Назад! – выкрикнул один из солдат, но было уже поздно.
Хог накрыл собой Орела, когда дом задрожал от взрыва. С грохотом развалилась лестница. А потом наступила тишина. Долгая и нервирующая.
Хог подобрался к краю, где зависли в воздухе уцелевшие ступеньки. В пыли и обломках чернели тела, но большего он рассмотреть не мог.
– Надеюсь, с ней всё нормально, – едва слышно проговорил он.
Подползший ближе Орел вытаращился на него, как на сумасшедшего.
– Не волнуйся, – хмыкнул Хог. – Лучше поищи, где сможешь спрыгнуть.
Орел побледнел сильнее, сжался, но всё равно кивнул. Слово «прыгать» ему нравилось ничуть не больше, чем «бегать».
– А ты?
– А я вниз. Надеюсь, твоя сестрица не оставила никого, кому можно надрать зад, но лучше проверить… и избавиться от дома.
С этими словами Хог спрыгнул.
Орел поднялся на ноги и, осматриваясь, пошёл по недлинному коридору, пытаясь сообразить, под окном которой комнаты находится сад. Половицы скрипели под тяжёлыми ботинками, сердце стучало, как сумасшедшее. За двадцать лет он привык к постоянной боли в мышцах, ноги давно перестали не слушаться в такие моменты, и порой Орел чувствовал себя нормальным, просто… слишком медленным и постоянно нуждающимся в перезарядке.
