Текст книги "Пирос (СИ)"

Автор книги: Дарья Кей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

– Идиотка, – прошептал Филипп, ещё раз взглянул в тёмный коридор и, сглотнув, пошёл к себе в покои, стараясь как можно быстрее выкинуть из головы эту сцену.

* * *

Зал для собраний освещала круглая лампа, способная в одиночку осветить весь устеленный картой Пироса стол. В свёрнутом состоянии карта была обычным листом, но как только её разложили, рельефы поднялись, показывая горы и низины, озёра и реки, города и деревушки. Сейчас по всей нижней части карты, на юге, были расставлены красные маячки. Обходя стол, вокруг которого собрались короли и генералы, Филипп отмечал всё, что видел и слышал, чтобы затем передать это мадам Монтель. Некоторые пометки он зарисовывал, чтобы перенести на собственную карту: оказалось, он не знал о стольких горячих точках!

Только вот… на самом деле то, что Филипп находился на собрании и слушал, не давало ему ничего. Он не имел права голоса, не мог высказываться по обсуждаемым вопросам, хотя столько мыслей крутилось в голове! Это отец был против драконов, но отец – не все. Гардиан Арт мог принять его идею хотя бы наперекор мнению короля Пироса. Но Филипп не имел права заговаривать с Артом. Он был безмолвным зрителем и мог лишь документировать и приносить бумаги. Как… секретарь.

А обсуждения были в самом разгаре.

– Что вы от нас, собственно, хотите, Элиад? – спросил Гардиан Арт, упираясь руками в стол и осматривая карту. – У вас есть какие-то мысли?

– Их можно разделить, – осторожно начал Элиад Керрелл. – Они блокируют нам выход к морю. Можно напасть на них с той стороны и отвлечь часть внимания от продвижения по югу.

– Что у вас там в море?

– Драконий остров, Гардиан, – указал на край карты генерал Кейз.

Филипп напрягся. Отец бросил на него короткий взгляд, но тут же отвернулся: Филипп, не меняя позы и ничем себя не выдавая, продолжал записывать. И к его счастью, никто не видел, что именно он пишет. Его отчёты не имел права просматривать или редактировать никто, кроме него самого, а потому Филипп без зазрений совести сделал рядом с записью об острове пометку: «Мы можем использовать драконов для большей эффективности борьбы?» Если он решится отправить бумагу в таком виде мадам де Монтель, обратит ли она внимание? Понравится ли ей такая идея? Пока других возможных союзников Филипп в любом случае не находил.

О Южном море говорили ещё какое-то время, но, как бы ни рассчитывал Филипп, что кто-то внезапно вспомнит про драконий остров и повторит его мысль, обсуждение ушло в другую сторону.

– Значит, остров терять нельзя. И кораблей там нет?

– Военных – нет, – покачал головой генерал Флиннстоун.

– Значит, с моря не заходим.

Элиад Керрелл с плохо скрываемым раздражением повернулся к Гардиану.

– Вы могли бы… – настойчиво начал он.

– Что я бы мог? – перебил его Арт, прищурившись. – Мы уже обсуждали это, Элиад, и не однажды. То, что Альянс заставил меня сотрудничать с вами, не означает, что я буду делать это так, как хочется вам. Запомните: Санаркс не сражается на чужих территориях и в чужих войнах. Вейер и Нур предложили вам своих людей – пользуйтесь. От Санаркса вы получите лишь помощь в разработке стратегии, – генерал Кейз согласно кивнул, – и поставку техники и оружия. Ни больше ни меньше.

Филипп бросил на короля Санаркса злой взгляд исподлобья, но, к счастью, остался незамеченным.

Элиад Керрелл с хмурым видом повернулся к королю Вейера, который вполголоса обсуждал точную численность войска, которое могло отправиться на Пирос.

– И ещё, – Гардиан поднял палец, – могу дать вам совет, Элиад. Избавляйтесь от мечей. В этой войне они вас не спасут. Райдос сотрудничает с Форкселли, и это принесёт к нам войну, в которой никто не будет сражаться в ближнем бою. Пусть ваши воины отдают себе в этом отчёт.

– Отлично, – сквозь зубы проговорил Керрелл.

– Продолжим…

Филипп выдохнул, когда все ушли. Его голова разрывалась, и столько слов оставались невысказанными. Слишком сложно оказалось просто сидеть и писать. Он не был уверен, что иначе вообще смог бы находиться в этой комнате и хотя бы слушать, но в то же время он понимал, что мадам де Монтель не стала бы молчать. «Я не она, – повторил сам себе Филипп. – Однажды они будут слушать меня. И будут считаться со мной больше, чем с отцом». Но он всё равно думал, что наверняка мадам Монтель бы не одобрила политику Гардиана Арта. Тот слишком ловко обходил всё, что было ему неугодно, при этом следуя приказам свыше. Возможно, она бы изменила его мнение. Заставила бы изменить. Филипп хотел бы иметь власть сделать это.

А пока он даже не мог сказать никому, кроме отца, который его не слушал, про драконов! Почему они даже не брали их в расчёт? Столько лет Пирос тренировал их на специальной базе на острове, и до сих пор никто не использовал те преимущества, что давали эти твари! От непонимания хотелось кричать.

Но Филипп молчал. Его бы никто не послушал.

Он ещё раз осмотрел рабочий стол, собрал бумаги и потушил световые шары. Выйдя из комнаты совещаний, он столкнулся с человеком с длинным, слегка крючковатым носом, похожим на клюв, и тёмными глазами. Он быстро смерил Филиппа взглядом, а потом поклонился, прижав руку к груди.

– Принц Керрелл, – сказал он. – Мы, должно быть, не знакомы. Элжерн Рейверн. Советник его величества Гардиана Арта. Меня послали запечатать кабинет и проверить, ушли ли вы. Вы закончили?

– Да, – коротко ответил Филипп, ничуть не смутившись под оценивающим острым взглядом.

– Не забывайте о конной прогулке, – сказал сэр Рейверн.

Филипп кивнул и пошёл прочь, стараясь не подавать виду, как его раздражает упершийся в спину острый взгляд королевского советника.

Неприятное и неожиданное чувство накатило в один момент, и Филипп застыл, пытаясь сообразить, что не так. Он огляделся. Это было то самое пересечение лестниц и коридоров, где он стал свидетелем неожиданной сцены прошлой ночью. Он не думал об этом весь день, у него не было времени и повода, но теперь случайно увиденные картины вновь стояли перед глазами. Он не хотел это помнить. Это было не его дело. Его в последнюю очередь волновало, с кем спит Хелена Арт, но неожиданная идея пришла в голову и захватила все мысли. И всё, что требовалось – привлечь внимание Хелены. Это вряд ли было трудно: она хотела, чтобы он её привлёк.

* * *

Хелена стояла перед зеркалом и пыталась придать лицу непринуждённое выражение. Не получалось. После произошедшего ночью она едва могла взглянуть самой себе в глаза, чувствовала себя разбитой, и всё на свете шло наперекосяк.

Хелена ненавидела выбранное матерью платье оливкового цвета с бледными розами на юбке, причёску (дурацкие кудри!), которая, она была уверена, ей не шла. Даже дурацкий цветочный ободок, больше пошедший бы десятилетке. Хелена предпочла бы остаться в своей комнате и не показываться никому, пока её настроение – или хотя бы умение носить маски – не придёт в норму, вновь не подчинится её желаниям. Но как только приблизилось время вечерней прогулки, служанки принесли платье, помогли одеться, а настойчивый стук в дверь дал понять: идти придётся.

Стук повторился. Хелена пыталась его не замечать, но не выходило. Она знала, кто пришёл. Мать игнорировать было проще…

После беззвучного выдоха Хелена спросила:

– Кто там?

– Мисс Арт? – сладко протянул Роджер. – Можно войти?

Хелена сжала зубы и кулаки, подняла глаза на собственное отражение и нахмурилась. Она должна выглядеть так, словно ничего не произошло. Потому что для всех ничего не произошло.

Опять назойливый стук.

– Я скоро выйду, Роджер! – голос прозвучал на удивление мягко. Хелена даже удивилась и одобрительно кивнула отражению. Надев цветочный обруч, она ещё раз убедилась, что лицо достаточно приветливое (такой невнимательный дурак как Роджер точно не заметит разницы), и вышла.

– Я рад видеть вас, миледи! – встретил её Роджер, улыбаясь толстыми губами.

Хелена не ответила. Она рада его видеть не была, предпочла бы, чтобы Роджер исчез и предыдущая ночь никогда не наставала. Если бы всё могло быть только кошмарным сном!

Увы.

Роджер хотел приобнять Хелену за талию, но…

– Её величество считает, что, пока у нас столь важные гости, лучше вести себя скромнее, – тихо сказала она, убирая его руку, и Роджер понимающе кивнул.

Хелена выдохнула: не пришлось ни пояснять, ни сопротивляться. Все его прикосновения, даже невинный поцелуй руки в качестве приветствия, обжигали и напоминали. Приветливая маска спокойствия грозилась слететь, обнажив растерянность и ужас от того, что случилось ночью. К чему могла привести минутная слабость…

Они спустились в сад, где уже гуляли другие дамы, и Роджер старался сдерживаться, но стоило им на минуту остаться наедине, как он сорвал розу, оцарапав руку, и протянул Хелене. Она выдавила улыбку, принимая цветок, и отвела глаза, притворяясь, что любуется садом. Смотреть на Роджера она не могла и не хотела.

Они шли под цветущими арками, направляясь в самый конец большого парка, к воротам, за которым начинался охотничий лес и у которых должны были собраться все гости для конной прогулки. Роджер не умолкая говорил о том, как хорошо он держится в седле, как хочет испытать королевских лошадей. Он любил охоту, и неумение стрелять из лука – Роджер с самым умным видом сообщил, что лучники должны охотиться лучше всех, потому что стрелам проще пройти меж ветвей, чем магическим сферам – не помешало ему как-то подстрелить молодого оленя с расстояния двадцати метров в густом лесу Джеллиера. Хелена не знала, много или мало двадцать метров для охоты, и лишь льстиво называла его отличным охотником.

– Ты должен показать всем класс, – сказала она. – Привези мне что-то особенное. Это, конечно, не Джеллиер, но ты ведь сможешь, верно?

Роджер весь надулся от решимости и со словами «конечно, милая» поцеловал Хелену в щёку. Она дёрнулась, как от удара, но тут же засмеялась.

– Это было неожиданно, – поправляя волосы, заметила она.

К её счастью, они вышли из парка к склону, откуда вьющаяся дорожка вела к небольшим лесным угодьям, и Роджер, вспомнив, что надо держаться скромнее, отошёл от девушки на шаг. У самого съезда седлали лошадей.

– А вот и ты, Хели! – басом рассмеялся Гардиан Арт. – Неужели решила ехать с нами? Или провожаешь Роджера?

– Провожаю, папа, – с нажимом произнесла Хелена, напрягаясь.

– А поехали с нами, действительно! – обратился к ней Роджер, сверкая глазами. – Смотри, для мисс Вейер надели дамское седло!

Он показал на Рене: ту, одетую в юбку-амазонку, подсаживали на лошадь.

– Нет! – Истерические нотки прозвучали в голосе.

– Но почему? – спросил Роджер, пытаясь приобнять Хелену, но та выскользнула из-под его руки, испуганно взглянула в сторону лошадей и отступила на шаг.

– Нет! Ни за что! – повторила она, качая головой, а потом, вернув себе самообладание, добавила: – Прости.

Роджер пожал плечами и, оглядываясь, пошёл к предложенной ему лошади. Забравшись в седло, он, всё ещё грустный, поравнялся с Филиппом, который неотрывно следил за Хеленой. Та скрестила руки на груди и носком туфли пинала камушки на дорожке.

– Хей, дочка, – позвал король Гардиан, – с наездником абсолютно иначе, чем одной. Не так страшно. Попробуй.

Хелена зверем взглянула на отца, а тот насмешливо улыбался.

– Нет, папа, благодарю, – прошипела она. – Я останусь здесь.

И, крутанувшись на каблуках, Хелена ушла, не дожидаясь, когда гости уедут.

– Своенравная девчонка, Гардиан, – прокомментировал Элиад Керрелл.

– Она ненавидит лошадей, – объяснил Арт с видом, будто это что-то само собой разумеющееся, – скорее согласится без своего дурацкого макияжа или в платье, которое выбрала мать, в люди выйти, чем сесть в седло. Но её реакции весьма забавны, не находите?

Элиад ничего не ответил, немного скривившись. Он такие сцены своим детям не позволял. Филипп, сидевший по левую руку от отца, вдруг спрыгнул на землю. Роджер Кейз удивлённо открыл рот.

– Прошу меня простить, – сказал Филипп, поклонившись всем собравшимся и никому в отдельности, – но я остаюсь.

Взгляд Элиада Керрелла не предвещал ничего хорошего, но его, явно готового прошипеть что-то, опередил смех Гардиана Арта. Все обратили взгляды к нему, но король Санаркса не нашёл нужным объясняться.

– Как хотите, молодой человек, – произнёс он со снисходительной улыбкой, не переставая посмеиваться и поглаживая бороду. – Надеюсь, вы найдёте, чем себя занять. А теперь, – обратился он к остальным, – нам пора. Иначе не успеем до начала дождя.

– Открыть ворота! – сильным голосом скомандовал генерал Кейз, и вся охотничья свита двинулась вниз по широкой тропинке.

Филипп смотрел им вслед, сожалел, что не может услышать разговор отца с Гардианом Артом. Даже если ему не дали бы его подслушать – это ведь не собрание! – Филипп хотя бы попытался. Но сейчас нужно было сосредоточиться на другом. Ночью у него созрел план, и неожиданно главной фигурой в нём стала девочка, которая казалась ему не заслуживавшей внимания. А теперь Филипп шёл сквозь парк, оглядываясь на развилках. Ему нужно было её найти.

Хелена тем временем бесцельно бродила по дорожкам, проводя пальцами по листве остриженных в ровные кубы кустов. Она выкинула подаренную Роджером розу, сняла обруч и теперь держала его в руках, разводя дужки так далеко, что он должен был уже сломаться, но дурацкое украшение оставалось целым. Лишь один цветок слегка распустился.

В парке было на удивление тихо. Так непривычно для места, обычно переполненного снующими туда-сюда слугами и рабочими, прячущимися придворными. И в этой тишине мысли становились чётче и яснее. Хелена хотела избавиться от них, заглушить любым способом, забыть и успокоиться. Если бы прошлую ночь и всё, связанное с Роджером Кейзом, можно было стереть из жизни, она бы сделала это, не раздумывая. Но время назад не поворачивалось, память не подводила, и приходилось держаться изо всех сил, чтобы не разбиться окончательно.

А тут ещё отец снова нашёл повод подколоть её за боязнь лошадей. При всех. Прошло шесть лет, а он всё ещё считал это смешным!

В раздражении фыркнув, Хелена вдруг застыла: краем глаза она уловила движение, будто была не одна, – и обернулась. Филиппа Керрелла Хелена узнала мгновенно. Он был на другом конце тропы, смотрел на неё, а её сердце сжалось, дыхание перехватило. Они остались одни, совсем как она хотела, узнав, что Филипп прибудет на Санаркс.

Это походило на один из давних снов. Филипп приближался, неотрывно глядя на неё, не спеша прошёл под цветочной аркой и оказался совсем рядом. Хелена смотрела на него насколько могла серьёзно и осмысленно. Сейчас что-то должно было произойти. Что-то… Должно было…

– Вы не поехали на охоту? – с участием спросила она и удивилась, когда голос послушался с первого раза.

Филипп не ответил, глянул по сторонам и, отбросив всякие формальности, сказал:

– Мне нужно поговорить с тобой.

Точно должно было!

– О чём? – Хелена неуверенно крутила обруч. Её взгляд бегал, пока она пыталась угадать причину, но Филипп не спешил.

– Прогуляемся? – предложил он и улыбнулся.

Хелена согласилась. Она хотела взять его под локоть, но вместо этого скрестила руки на груди и отвернулась. Вместо ожидаемой окрылённости от его близости Хелена чувствовала лишь нарастающую тревогу.

Они свернули из закоулков парка на широкую дорожку, которая обрамляла весь сад, деля его на равные сегменты, и недолго шли молча. Филипп бросил короткий взгляд на Хелену, которая, глядя в никуда, пыталась распустить ленточную розочку, и скрестил руки за спиной.

– Итак, – серьёзно начал он. – Твой отец не хочет сотрудничать с моим отцом.

– Но он сотрудничает… – Хелена непонимающе посмотрела на Филиппа. Это было совсем не то, что она ожидала услышать.

– Смысл в том, что он этого не хочет.

– И что я с этим сделаю? – она усмехнулась.

– Об этом я и хочу поговорить! Заметно, что он дорожит тобой. Не знаю, имеешь ли ты на него какое-то влияние, но он даже ведёт себя по-другому с тобой. И, возможно, если ты попросишь его…

– Это глупо. – Хелена сморщила нос. – Как я могу вмешиваться в дела отца?

– А вмешиваться не надо. Просто вспомни в разговоре с ним о драконах Пироса, о том, что когда-то они были нашей гордостью, частью нашей армии. Может быть, мой отец послушает твоего. Ты не понимаешь, но Пиросу необходима поддержка если не от Санаркса, то от чего-то большего. Как драконы.

– Я понимаю больше, чем ты думаешь. – Хелена вздёрнула подбородок. – И именно поэтому не буду ни о чём разговаривать с отцом. Даже если бы мне было какое-то дело до Пироса, я бы поступила так же.

Филипп раздражённо выдохнул, и когда он заговорил, в его голосе зазвучала угроза.

– Я так и думал, что у нас не получится хорошего разговора. Так что подумай вот над чем: я видел тебя и Роджера Кейза прошлой ночью. – Она вскинула голову, глядя на него широко распахнутыми застывшими глазами. Лицо Филиппа ничего не выражало, но внутри он тихо ликовал: это была как раз та реакция, которую он ожидал. Он продолжил: – И я могу использовать это знание. Не думаю, что для принцессы допустимо иметь связь с мужчиной, который ей даже не жених.

Последние слова прозвучали как издёвка. Лицо Хелены дрогнуло. Она отвернулась, сильнее сжимая ободок.

– Это… низко, – покачала она головой.

– Сейчас такое время, мисс Арт, что все средства хороши.

Хелена остановилась. Филипп тоже. Он повернулся к ней и столкнулся со злым взглядом тёмно-голубых глаз.

– Мне плевать, – отчеканила она сквозь зубы, гордо подняв голову. – Плевать и на Пирос, и на вас. Говорите, что хотите и кому хотите. Если для вас это имеет значение, мне вас жаль. А ещё мне жаль, что такой человек, как вы, пытается использовать шантаж! Я считала, что вы выше этого. – Она покачала головой и выдохнула. – А про Роджера… Я имею право делать всё, что захочу. Все знают, что мы вместе. Возможно, однажды он женится на мне, – она скривилась, – и мы… Мы…

Она прорычала что-то нечленораздельное с выражением крайнего отвращения на лице и, истерически взвизгнув, хотела было развернуться и убежать, но застыла на месте, глядя за спину Филиппа.

– Что там? – прошептала она безжизненным голосом.

Испуг на её лице заставил Филиппа повернуться и подозрительно прищуриться. По холмам неслись четыре лошади. Издали казалось, что два передних всадника слились в одного. Третий скакал чуть поодаль, словно не успевая, и последний только-только выехал из леса.

«Небо», – выдохнула Хелена и вихрем пролетела мимо, прямо к воротам. Филипп кинулся за ней. Они оба замерли перед въехавшими: Элиад Керрелл поддерживал на лошади находившегося едва в сознании Гардиана Арта.

– Филипп, помоги! – похрипел Элиад, сгибаясь под тяжестью короля Санаркса.

Филипп тут же оказался рядом. Тогда же прискакал и третий всадник – Роджер Кейз. Он на ходу спрыгнул с лошади и помог Филиппу спустить короля на землю. Элиад Керрелл же поскакал в замок прямо по парковым дорожкам.

– Что с ним? – выдохнула Хелена, застывшая, как статуя, на месте.

Она побледнела, её руки и губы тряслись. Ответа не последовало. Гардиан Арт тяжело дышал, крупные капли пота стекали у него по лбу, а тело сотрясали судороги. Хелена опустилась рядом с отцом на колени и положила руку ему на лоб.

– Всё хорошо, папа…

По её голосу было неясно, спрашивает ли она, успокаивает ли его, а может, успокаивает саму себя.

– Всё в порядке, – прохрипел Гардиан Арт и попытался улыбнуться.

Хелена едва слышно всхлипнула.

А в следующее мгновение всё вокруг вдруг зашумело. Стук копыт, ржание, голоса. Ещё голоса. Много, много голосов. Обрушившаяся на неё какофония разрушила мысли, чувства. Хелена даже не сразу поняла, что её за плечи отстраняют от отца, только видела, как его погружают на носилки – и исчезают.

Её трясло от немой истерики. «Мне нужно…» – шептала она, пытаясь вырваться, но чьи-то руки держали её, не позволяя броситься в замок.

– Хели. Хели! – звенел в ушах голос, не получалось понять чей.

Вдруг она дёрнулась, словно ударившись током, и вырвалась из объятий. Она повернулась к Роджеру, и глаза её горели от злости, щёки пылали нездоровым румянцем. Роджер попытался улыбнуться и что-то сказать, наверно, что-то подбадривающее, хотел было её обнять, но Хелена мотнула головой и отшатнулась.

– Не прикасайся ко мне! – выплюнула она, и Роджер впервые увидел на её лице крайнее отвращение, адресованное лично ему.

– Хели… – промямлил он, в последний раз потянувшись к ней.

– Да пошёл ты, – прошептала она и взглянула на Филиппа. – Пошли бы вы оба!

И она убежала.

Ошарашенный Филипп с сочувствием посмотрел на Роджера. Тот поднял брошенный девушкой обруч с розами и, повесив голову, разочарованно вздохнул.