Текст книги "Тайная жизнь полукровки (СИ)"

Автор книги: Дарья Адаревич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 19: Я ищу свою мать

Глава 19

– Лил, просыпайся, – послышалось над ухом.

О нет, я умудрилась заснуть на мотоцикле! Это переходит все границы приличия.

– Боишься высоты, но так спокойно засыпаешь на движущемся транспорте, – ухмыльнулся Нолан.

– Я боюсь не высоты, а смерти!

– Как скажешь.

Ну все! Теперь Нолан считает меня трусихой. Проклятье! Проклятье!

– Где мы? – спросила я, – думала, ты отвезешь меня домой.

– Мы не можем расстаться на такой ноте.

– Так сыграй другую, и отвези меня обратно!

Я слезла с мотоцикла, осмотрелась. Мы на берегу реки. Впереди песок, дальше – вода, позади – лес. Идеальное место для того, чтобы прятать труп. Людей нет, освещения тоже нет.

– И что мы здесь будем делать? – ухмыльнулась я.

– Кричать.

Я вопросительно подняла бровь. В этом парне столько секретов, что я не удивлюсь, если вдруг что…

– Кричать все, что на сердце, – пояснил Нолан, – чтобы полегчало. Вода поглотит любой звук. Нас никто не услышит.

– Что за глупые приемчики.

Я скинула обувь, пошла босяком по песчаному берегу. Холодные песок, мягкий, приятный. Некоторое время мы с Ноланом молча смотрели на воду.

– Думаешь, я трусиха? – спросила я.

– Ты слишком большое значение этому придаешь.

– Чему? Мы чуть не разбились!

– Я не об этом. Ты поплакала и теперь загоняешься. Ты проиграла в бою и не отпустишь проигрыш.

– Да потому что, – слова исчезли.

Да, Нолан прав. Для меня все это важно. Это моя репутация. Это все, что есть.

– Все ошибаются, Лил, – сказал Нолан, негромко, – неважно, сколько раз ты ошибешься, главное потом встать и идти дальше так, будто ничего не было.

– Легко тебе говорить.

– Я часто ошибаюсь, но не могу позволить себе зацикливаться на этом. Времени нет.

Я села на песок. Смотреть на небо. Только туда. В глазах снова появлялись слезы. Проклятье! Никаких слез! Только не плакать. Не плакать.

– Зачем сдерживаешь себя? – Нолан присел рядом.

– Ничего я не сдерживаю!

– Правильно, покричи, станет легче.

– Но я правда не…

– Плакать, когда страшно – нормально.

– Не для меня! – тут я посмотрела на него.

Знаю, как я выглядела. Растрепанная, с красными глазами и растекшимся макияжем. Монстр, а не девушка. Но мне вдруг стало все равно. Да что он понимает!

– Ты знаешь, что из себя представляла моя жизнь? – закричала я, – мать пропала, когда мне было года четыре! Воспитывал отец. Ты видел моего отца, да? Он не выносит слабости. Я люблю его, но с ним сложно. Для него имеет значение только сила. Только она. Знаешь, каково работать в баре, каково с детства смотреть на бои? Нет, в этой тусовке не плачут! Знаешь, сколько раз меня пытались изнасиловать, когда не знали, чья я дочь? Я должна была стать сильной, чтобы никто не думал меня тронуть. Те бои, моя репутация в тех боях стала залогом безопасности! Я стала для них своей. Представь, маленькая девчонка в кругу бандитов. Я жила в мире, где, чтобы тебя уважали надо быть профессионалом, не женщиной, профессионалом! И я стала им. Хотя у меня почти нет магии. Маленькая крупица! – я рвано вдохнула, повернулась на воду и просто закричала.

Скоро послышался еще один крик. Нолан.

– Я провалил миссию, – кричал он, – полгода выслеживаю преступника и никаких подвижек в деле, а студенты продолжают заболевать! Полгода, Лил. Это ужасно долго!

Точно! Дело. Студентки остаются без жизненной энергии, а я тут о своих проблемах, о своей неуверенности.

– Каждая моя ошибка стоит чьей-то жизни!

Я выдохнула. Тут стало по-настоящему стыдно. Мои ошибки стоили только моей гордости, а его… Проклятье…

– Прости, что загрузила тебя, – сказала я тихо, – сейчас важнее те студентки, прости, я просто сорвалась. Давай забудем.

Если бы только я могла вернуться в прошлое и не устраивать сцен! Может, мне на самом деле еще только предстоит вырасти? Может, пока я всего лишь маленькая девчонка, зацикленная только на себе. Эгоистка. Проклятая эгоистка.

– Спасибо, – Нолан улыбнулся, – спасибо за честность.

– Какая честность…

– Спасибо, что открыла душу. Подозреваю, ты мало кому открываешься.

Никому не открываюсь. Никому. Глубоко вдохнула.

– Прости, – я вытерла слезы, – это так глупо, это… просто день какой-то не такой, не знаю, у нас столько дел, по-настоящему серьезных дел, а тут я развела на пустом месте…

– Да ладно, иногда это полезно. Сказать, что у тебя на душе…

– Поганая у меня душа, Нолан.

– Не говори так.

– Да на самом деле. Сама до конца не понимаю, зачем живу эту жизнь… Так что спасибо, что привлек к делу. Так хоть, может, кому-нибудь помогу.

Нолан замер, глядя на меня со странным благоговением. Стало неуютно.

– Не смотри на меня, я страшная.

Растекшийся макияж, опухшие глаза.

– Хотя нет, смотри! – передумала я, – приятно окончательно разрушить репутацию хоть перед кем-то. Приятно перестать притворяться!

– Ты красивая.

– Да ну тебя… Это все макияж, не я.

– В тебе есть страсть к жизни, в тебе есть сила и жажда, – сказал Нолан, – поэтому ты красивая.

Звучало романтично. Мы легли на песок и смотрели на звезды. Не заметила, как моя рука оказалась в его руке. Душа медленно оттаивала. Все ошибаются, главное сделать вид, что ничего не произошло, и двигаться дальше. Если ты забудешь о своей ошибке, то и другие забудут.

– Что случилось с твоей мамой? – спросил Нолан, – ты сказала, что она пропала.

– Мне было четыре. Плохо помню, но однажды просто стало пусто. Знаешь, будто у тебя похищают кусочек тебя самого. Вот как стало. Мама просто исчезла, а отец ничего не рассказывал. Помню только, что папа после этого изменился.

– Изменился?

– Да… Знаешь, это странно. Я не помню, каким он был раньше, он помню, каким стал, таким, как сейчас. Мы тогда, кажется, переехали, и папа хорошо поднялся, стал главой клана, потом этот клуб открыли, подпольные бои… Это все закрутилось после пропажи мамы.

– Значит ты ищешь свою мать, – понял Нолан.

– Ищу.

– Я могу помочь.

На мгновенье мое уставшее сознание подумало: «Может, открыться ему, попросить о помощи. Нолан же светлый маг! Наполовину! Может, он мог бы что-нибудь придумать?».

– Это не то, о чем просят малознакомого человека, – все-таки ответила я.

Возможно, я попрошу о помощи, но для начала надо лучше разобраться в мотивах Нолана, узнать, почему он притворяется профессором, и разобраться в том, на кого работает. А потом я попрошу.

– Это приглашение узнать друг друга получше? – улыбнулся Нолан.

– Понимай, как хочешь.

Но мысленно я сказала: «Да!».

Глава 20: Очередное испытание от профессора!

Глава 20

– Если что – просто захлопни дверь, – послышался бодрый голос Нолана.

Я резко села. Мысли крутились слишком быстро. Мы были на пляже. Мы смотрели на звезды и болтали о всякое ерунде. Мы полезли купаться. Ехали мокрые через весь город, кричали песни на всю улицу. Потом я просто переночевала у Нолана. Ничего не было. Просто переночевала. Что с макияжем? Он видел мое лицо?! Переодетая в его футболку. Длинную белую. Проклятье! Он что все-таки видел мое лицо? Дотронулась колечка в носу. Ладно, хотя бы сережка на месте. Хорошо.

– Я пошел, до вечера! – Нолан заглянул ко мне, помахал на прощание.

Одетый в темно-серый пиджак и рубашку, зализанные волосы, очки. Скорее всего он ожидал от меня бурной реакции на свой внешний вид, возможно, подколов… Но я лишь растерянно кивнула, и профессор Парис ушел. Проклятье! Он же не узнал меня?

Я вскочила, бросилась к единственному зеркалу в ванной. Дикое облегчение. Не узнал! Конечно, не узнал! Мы вернулись слишком поздно, и я даже не стала смывать макияж. Какая умница. В тот момент я восхваляла лень! Пела оды лени, благодарила ее за существование.

Зазвонил телефон.

– Лилия, займешь мне место? – послышался в трубке голос Стины, – опаздываю на пару.

– На пару, – растерянно повторила я, – какую пару?

– К профессору Парису.

– Проклятье!

– Не ругайся, просто займи место, ладно?

Моя подруга собиралась бросать трубку, но я успела:

– Нужна твоя помощь! – сказала я.

– В чем дело?

– Возьми одежду!

– Какую одежду?

– Какую-нибудь, обычную одежду. И обувь! Обувь обязательно!

– Лилия, у тебя все в порядке? – подруга забеспокоилась.

– Не знаю, – пробормотала я, – то есть, да, в порядке. Но нужна одежды. Встретимся у Академии, за забором, хорошо?

– Ладно. Значит, опоздаем вместе.

– Спасибо, ты лучшая!

– Знаю-знаю, до встречи.

Я смотрела в зеркало на свое отражение. Долго смотрела. А потом рассмеялась. Внезапно стало так хорошо. Так легко. Вчера я проплакала полночи. Вчера я позволила себе слабость. Вчера я позволила Нолану решать за себя. И вчера я повеселилась.

На кухне он оставил мне горячий завтрак. Настоящий завтрак. Не консервы, а омлет с колбасой. Я заулыбалась. Встал пораньше, сходил в магазин, купил все к завтраку. Но времени было мало. Профессор уже в пути, а я еще даже не вышла из дома. Оставалось надеяться, что он не забрал мотоцикл. Я умяла омлет. Очень вкусно. Потрясающе вкусно. Умыла лицо, превращаясь в пай-девочку, сняла все сережки и замерла.

Мое лицо. Настоящее лицо. Я, спрятанная под тонной косметики. Я, спрятанная под панцирем силы и наглости. Я считала себя без макияжа беззащитной, слабой, но это было не так.

– В тебе есть страсть жизни, сила, жажда, поэтому ты красивая, – сказал вчера Нолан.

– Во мне есть страсть жизни и жажда, поэтому я красивая, – повторила я, и, улыбнувшись своему отражению и стала собираться.

Сумку с пробирками и зельем решила оставить у Нолана. Потом отдаст. Вылетела на улицу. Должно быть, пара уже началась. Проклятье! Прогуливать нельзя, профессор Парис следит за мной. Не за мной, за Лилией. Проклятые ролевые игры. Мотоцикл стоял на месте. Я завела, поехала. Оставалось надеяться, что никто не станет присматриваться к моему лицу, и не узнает в дерзкой девчонке на мотоцикле Лилию из Академии Света.

Моя подруга стояла у забора и переминалась с ноги на ногу.

– Спасибо огромное! – воскликнула я, глуша мотор и слезая с мотоцикла.

– С ума сойти, – прошептала пораженная Стина, – ты водишь байк.

– Вожу.

– А шмотки откуда такие?

– Из шкафа.

– С ума сойти!

– Давай я переоденусь и все объясню.

Стина передала мне рюкзак с обычной девочкиной одеждой. Белая кофточка с длинным рукавом, джинсовый сарафан. Расчесала волосы, заплела косичку. Шмыгнула носом. Выдохнула. Ну все. Перевоплощение удалось.

– Чокер сними, – посоветовала Стина.

– Проклятье!

– Сними и мне подари.

– Дарю, – я передала ей в руки чокер.

– Я пошутила.

– А я нет, правда дарю.

Мы побежали в Академию.

– Спасибо огромное, – на ходу говорила я, – не представляешь, как выручила меня.

– Ты водишь мотоцикл! – отвечала Стина, – это твой?

– Нет, чужой.

– Ты что его украла?

– Не я, а… другой человек украл, я пользуюсь.

– Если за тобой придет полиция, я скажу, что незнакома с тобой!

Я рассмеялась, побежали быстрее. Ступеньки, ступеньки. Мы столкнулись нос к носу с госпожой Аполоной. Старуха поглядывала на меня исподлобья.

– Опаздываете, девушки? – покачала она головой.

– Простите, пожалуйста.

– Лилия, когда принесешь рыбок?

– Рыбок?

– Не прикидывайся, что забыла.

Золотых рыбок. Точно! Я обещала, что зачарую их и принесу. Проклятье!

– К концу недели будут, – пообещала я.

– Постарайся сдержать слово, Лилия.

И мы ворвались в аудиторию. Все студенты обернулись на нас. И профессор обернулся. Холодный, сосредоточенный. Было сложно поверить в то, что вчерашний Нолан и сегодняшний Парис – это один и тот же человек.

– Опаздываете, – сказал профессор Парис равнодушно.

– Нас задержала госпожа Аполона, – сориентировалась я, – по поводу золотых рыбок.

– Ах, золотых рыбок, – профессор усмехнулся.

Но я решила больше на него не обижаться. Это просто спектакль. Нолан играет злого профессора, а я непутевую ученицу. И мы будем играть до последнего. Будем играть профессионально.

– Раз уж у нас есть опоздавшие, – продолжал профессор, – тогда вы и продемонстрируете нам снятие защитных чар.

– Каких чар?

– Защитных, – повторил профессор, – ты знаешь, Лилия, как их установить?

Я не знала, так что…

– Не знаю, – сказала я с легкой улыбкой, – каюсь, но не знаю.

Профессор улыбнулся в ответ. Улыбнулся улыбкой Нолана. На безумное мгновенье мне показалось, что профессор узнал меня. Но скоро наваждение прошло. Просто показалось.

– Тогда поступим иначе, – сказал профессор Парис, – Стина будет говорить тебе, что делать, а ты будешь следовать указаниям.

– Но я не… – проглотила возражение, – давайте попробуем.

– Я наложил защитные чары на дверь, – сказал профессор, – пара продлится до тех пор, пока вы не снимете чары.

Аудитория вздохнула.

– Так что начинайте, – профессор снова улыбнулся, – а я прослежу, чтобы магию использовала только Лилия, Стина – ты лишь советчик.

– А если мы не успеем до конца пары? – спросила я.

– Тогда вы познаете гнев своих одногруппников, которые будет учиться до тех пор, пока двери не откроются.

– А если кто-то захочет в туалет? – послышалось с последней парты.

– Тогда сочувствую.

Да, я узнавала Нолана. Рискованный парень, не думающий о последствиях. Преподаватель, который плевал на безопасность, преподаватель, который развлекался.

– Продолжим тему лекции, – продолжил профессор Парис, обращаясь к остальным студентам, – как защищаются люди с разной жизненной энергией…

– Это просто, – прошептала Стина, – ты ведь видишь печать?

Я тронула светлую магию внутри меня. Просто увидеть печать. Просто увидеть. И я увидела. Белые линии, обматывающие дверь.

– Конечно, вижу, – сказала я.

– Хорошо. Теперь сосредоточься на печати.

– Сосредоточиться?

– Да, внимательно посмотри и напрягись!

– Ну ладно…

Я сделала, как просила подруга.

– Ты видишь линии? – спросила Стина.

– Вижу. Белые, переплетающиеся. Вижу.

– Нужно зацепиться за них и сломать!

– Разве это не черная магия? – ухмыльнулась я, – раз уж забрать энергию этих линий и сломать.

– Никакую энергию забирать не надо, – вздохнула Стина, – это не сработает. Светлые печати специально устроены так, чтобы их не смог взломать темный маг. Просто сосредоточься, и черпай энергию из самой себя, потом надо мысленно зацепиться за линии и сломать. Все получится.

Я сосредоточилась, залезла внутрь себя… Зачерпнуть свою внутреннюю энергию? Звучало просто. Звучало странно.

– Как черпать энергию? – шептала я.

– Просто. Берешь и черпаешь. Как воду в кружку зачерпнуть.

– Я наливаю воду из крана.

Попыталась снова, сосредоточилась, напряглась.

– Ты уже сделала самое сложное, – сказала Стина, – ты увидела эти линии. Большинство не видит, а ты увидела. Теперь просто сломай их. Это очень просто.

Я попыталась. Ничего не ломалось.

– Не могу.

– Давай вместе. Я говорю, ты делаешь.

– Ладно.

– Ты видишь эти линии, – сказала Стина, – теперь подцепи их, ты должна почувствовать. Словно подцепляешь рукой, только сознанием.

Я подцепила.

– Хорошо, теперь просто сломай.

– Не могу!

– Это просто, как соломинку разломить.

– Да не выходит!

Я пыталась снова и снова. Ничего. Мы со Стиной переглянулись.

– Сил не хватает, – пояснила я.

– Проклятье, – прошептала Стина.

– Ты же не ругаешься…

– От тебя понабралась.

Глава 21: Чего звонишь?

Глава 21

Прошло четыре часа. Нашего профессора совсем ничего не смущало. Он продолжал ходить по аудитории и рассказывать про историю магии. Он уже провел четыре теста, показал студентам документальный фильм и обыграл троих в магические шахматы. Меня ненавидели все. Даже Стина погладывала зло.

– Ну прости, – шептала я, пытаясь снова и снова, – не виновата же я, что моей энергии не хватает.

– Тогда возьми мою.

– Как это?

– Ты же полукровка, – Стина подошла ближе, – ты можешь взять немного моей жизненной энергии и открыть эту проклятую дверь.

– Так это же черная магия. Ты говорила, что светлую печать может вскрыть только светлая.

– Только светлая способна видеть эти линии, а сломать-то любая.

– Какая ты хитрая, – фыркнула я, – недоговорила.

– Так что просто возьми мою силу и сломай проклятую печать. И мы выберемся, и наконец сможем сходить кое куда.

Вся аудитория сидела, как на иголках.

– Профессор не заметит? – спросила я.

– Уже плевать. Возьми энергию и открой эту проклятую дверь.

– Ладно-ладно! Сейчас.

Тут у меня завибрировал телефон. Посмотрела на номер звонившего. Нолан. Посмотрела на профессора. Он стоял в конце аудитории с телефоном.

– Не до звонков, Лилия! – строго сказала мне подруга.

– Прости, это важно, – и я взяла трубку.

– Уже встала? – прозвучал приветливый голос.

Я бросила осторожный взгляд на профессора, отвернулась.

– Встала, – чуть слышно ответила я.

– А чего шепчешь?

– Хочу и шепчу. Чего звонишь?

– Может, соскучился, а может, есть дело.

– Заканчивай уже, – прошипела Стина.

– Спасибо за завтрак, – сказала я в трубку, – было вкусно.

– Я рад.

– Какой завтрак! – возмущалась рядом моя подруга, – у нас дверь!

– Могу немного припоздниться сегодня, – сказал Нолан, – у меня непредвиденные обстоятельства.

– Какие же?

– Я заперт.

– Тебя надо спасать?

– Нет, я надеюсь одной маленькой дурочке все-таки хватит ума открыть дверь.

Маленькой дурочке значит? Вот так ты меня называешь! Я ухмыльнулась.

– Чего смеешься? – спросил Нолан, – если заревновала, то не стоит.

– Я не из тех, кто ревнует.

– Прозвучало немного обидно.

– Ну ничего.

Тут профессор повернул голову прямо на меня.

– Это что еще такое? – крикнул он мне, потом добавил в трубку, – прости, пожалуйста, не тебе. Минуту.

Я поспешила сбросить звонок.

– Дверь открой, а потом разговаривай с кем хочешь, – сказал профессор Парис, – что за телефонные разговоры!

– Да, сейчас, – ответила я и не смогла сдержать улыбку.

Профессор посмотрел в свой телефон, понял, что звонок сброшен, и разозлился. Видеть его разозлившимся было бесценно.

– Из-за тебя у меня сорвались важные переговоры, – сердился профессор, – открывай уже.

Важные переговоры значит? Я довольно облизала губы, сосредоточилась на двери.

– Давай сделаем это, – шепнула я подруге, – ты готова? Я возьму совсем немного твоей энергии.

– Давай уже.

Я переключилась на темную магию. Здесь чувствовала себя, как дома. Нащупала подругу, сосредоточилась на ее энергии. Много. Как же у нее много энергии! Под сотню! Реально, под сотню! Девяносто? Нет, больше! Девяносто семь единиц! Да она сильнейший маг из существующих. Я взяла немного. И тут же сломала печать. Легко. Быстро. Дверь со скрипом распахнулась.

Аудитория замолчала и повернулась на меня. Надо было сделать что-нибудь. Что-нибудь эффектное. Я поклонилась и с широкой улыбкой крикнула:

– Двери открыты! Не благодарите!

Толпа рванула на выход. Они неслись, готовые снести все на своем пути. Я отошла, пропуская всех к выходу.

– Они и не собирались тебя благодарить, – выдохнула моя подруга, – так просто получилось? Но я ничего не чувствую.

– Твоя энергия уже вернулась к прежнему уровню, – сказала я, – ничего.

– Я побежала, но найду тебя, поняла? Ты все мне расскажешь! И про тот странный телефонный разговор!

Стина выбежала за дверь, оставив меня с кучей вопросов на ее счет.

– Это ты мне все расскажешь, – выдохнула я ей вслед, – у тебя девяносто семь единиц, подруга, это очень необычно.

– Думал, мы просидим здесь до вечера, – послышался насмешливый голос за спиной.

– Я думала, задача профессора верить в своих учеников.

– Я и верил.

Мы повернулись друг на друга. Смотрели с вызовом. За странными очками я видела Нолана, и на миг стало обидно, что за милой ученицей он не видит Лил.

– Иди, Лилия, – сказал профессор, – ты, наверное, тоже устала.

– Профессор Парис, – я сделала шаг ближе, – на днях Вы предлагали писать курсовую на тему полукровок.

– Но ты уже пишешь работу с госпожой Аполоной.

– Хочу писать с Вами. Тема полукровок правда захватывающая.

Профессор долго смотрел мне в глаза, на миг в его лице промелькнуло странное выражение, что-то вроде смущения, удивления, узнавания. Но профессор проморгался и отвернулся.

– В чем дело? – спросила я.

– Ты напомнила мне кое-кого, ничего.

– Ну так что по поводу курсовой? Будете курировать меня?

Что я творю? Какая курсовая?

– Лилия, я буду с тобой честен, – начал профессор, – если я пишу с кем-то курсовую, то беру за этого человека ответственность.

– Верно.

– За тебя брать ответственность я не хочу.

Ох, как этот человек умудряется быть и тем, кто поднимает мою самооценку и тем, кто ее хоронит заживо.

– Почему же? – спросила я.

– Ты безответственно относишься к учебе, и ты обманщица.

Его слова снова задели. Но ведь это было правдой. Я не учусь и лгу. Проклятье!

– Слушайте, это всего лишь курсовая, я ж не жениться на мне предлагаю! – выдохнула, – простите, вырвалось. Но я правда ответственно подойду к работе. Вам не придется краснеть за меня.

Тут я осознала, что не нравлюсь профессору. Лил ему нравится, а Лилия – нет. Забавно и больно.

– Ты хоть раз писала курсовую самостоятельно? – спросил профессор.

– Нет, – призналась я.

– Решила быть честной?

– Да.

Он не возьмет меня. Точно не возьмет. Сейчас скажет что-нибудь обидное и выпроводит за дверь.

– Ладно, извините, если потревожила, – вздохнула я и медленно направилась на выход. Нет уж, уйду сама, не позволю меня выгонять.

– Завтра после пар, – сказал профессор строго, – и я откажусь от тебя, если воспользуешься чужой помощью.

– Не воспользуюсь. Буду писать сама, честно.

– Тогда до завтра, Лилия.

– До завтра, профессор Парис.