Текст книги "Тайная жизнь полукровки (СИ)"

Автор книги: Дарья Адаревич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 4: И снова лекция с профессором

Глава 4

– Знаете в чем главное отличие светлой магии от темной?

Я зевала. Как же хотелось спать. У доски стоял профессор Парис. Обычно, он говорил даже интересные вещи. Обычно я даже не засыпала. Но сегодня сил не было. Ночью меня настиг слишком большой наплыв посетителей. Я зевала. И ладно это, моргая, я не была уверена, что открою глаза снова.

– Ответит Лилия Эринс.

Пусть отвечает, главное, чтобы не я.

– Лилия, тебя, – толкала в плечо Стина.

Проклятье! Я поднялась, посмотрела на профессора устало.

– Повторите, пожалуйста, вопрос.

– Не слушала? – удивился профессор, – я-то думал, у тебя хороший слух.

Хороший слух, как же. Я ухмыльнулась, посмотрела увереннее.

– Отличия светлой магии от темной, – шептала мне подруга.

– Светлая магия созидает, а темная разрушает, – громко ответила я.

– Подробнее?

– Ну, например, я хочу вырастить цветок, розу. Если я буду использовать светлую магию, то мне придется сосредоточиться на земле и отдать кусочек себя на магию. Мне придется пожертвовать своей энергией, собой ради цветка. А если соберусь выращивать цветок с помощью темной магии, тогда я, – задумалась, – тогда придется забрать энергию из других цветов и перенаправить ее в землю, те цветы завянут, а мой вырастет, – ухмыльнулась, – светлый маг жертвует собой, а темный другими. Герои и злодеи. Вот и вся разница.

– Это не все, – профессор повернулся к доске, зарисовал схему, – дело в их энергии. Чем больше энергии у светлого мага, тем он сильнее. А чем больше энергии у темного, тем он слабее.

Студенты закивали.

– Откуда берется энергия? – спросил профессор Парис.

Ответил какой-то парень с первой парты.

– Она у всех нас с рождения. Энергия влияет на наше здоровье, на ниши силы, на продолжительность жизни… Чем больше энергии, тем человек здоровее, сильнее и так далее.

– Все верно.

– Простите, профессор, – встала Стина.

Ого, она решила задать вопрос? Смело, смело!

– Это значит, что сильные светлые маги здоровы и долго живут, а сильные темные маги болезненные и рано умирают?

– В общем-то, да! – кивнул профессор, – думаешь, несправедливо?

– Думаю, энергия вообще несправедливая штука.

– К счастью, у большинства людей, и темных, и светлых магов, энергия колеблется где-то на одинаковом, серединном уровне, – профессор записал на доске, – поняли суть, да? Энергия есть у всех, независимо от вида магии.

– А что с полукровками? – спросила я.

Все повернулись на меня. О, нет, я произнесла запретное слово: «Полукровки!».

– Что они не люди что ли? – фыркнула я.

– Как известно, у светлых магов рождаются светлые дети, у темных-темные, – ответил профессор, – а дети от смешанных браков редко выживают, но если выживают, тогда то же самое. Если жизненной энергии много, то из полукровок выходит сильные светлые маги и слабые темные, если наоборот, значит – наоборот.

– А не бывает такого, что полукровка плох во всем? Во всех видах магии?

– Как это? – удивился профессор, – должен быть баланс, у всех есть жизненная сила. Если ее много, значит будет сильная светлая магия, а если мало, то…

– А если любая магия плохая? – перебила я, – мне кажется, я встречала такую полукровку. Почему это может случиться?

Я уж не стала говорить, что эта таинственная «такая полукровка» – это я. Профессор задумался, пошел ко мне навстречу. Высокий, какой же высокий… С внимательным орлиным лицом. Снова синий пиджак, снова светло-голубая рубашка, снова очки, прибавляющие очки к важности.

– Какая у этой полукровки была жизненная энергия? – спросил профессор.

– Не знаю, – солгала я.

– Подозреваю, дело в том, что твоя знакомая полукровка просто не развивала в себе ни один из видов магии, поэтому и не знает еще своих сильных сторон.

Я понимала, что наш разговор окончен. Благодарно кивнула и села на место.

– Если эта тема интересна тебе, Лилия, – сказал профессор Парис, – тогда предлагаю написать курсовую.

– Курсовую? Про полукровок?

– Раз у тебя есть знакомые полукровки, значит надо этим пользоваться. Подойди ко мне записаться после лекции.

Писать курсовую с профессором Парисом? Я смущенно улыбнулась. С ним писать курсовую должно быть в разы интереснее, чем с госпожой Аполоной.

– Подходи, Лилия, – сказал профессор, – меня не стоит бояться, я же не обжигаю.

Отлично. Он теперь мне всю жизнь будет припоминать эти слова про горячего профессора.

– Простите, господин Парис, – заговорила я, – но я уже делаю работу с куратором Аполоной.

– Про золотых рыбок?

– Про методы исцеления ран с помощью магии.

– Про рыбок было бы интереснее.

– Но тема выбрана, – я противно улыбнулась, – к сожалению.

Признаться честно, мне было приятно внимание профессора. И приятно, что он предложил писать с ним курсовую. Я знала, что он возьмет в этом году всего троих. Каких-то троих, но не меня.

– Даже не думай, – прошептала Стина, – я уже написала за тебя курсовую про исцеление. Про полукровок переписывать не стану.

– Не думаю, ни о чем не думаю.

И все же меня не покидало ощущение, что профессор знает про полукровок больше, чем кто-либо другой в Академии. У меня была низкая жизненная энергия. Очень низкая. Это значило, что я должна часто болеть, редко вставать с кровати, и вечно находиться в предсмертном состоянии… А еще быть очень сильным темным магом. Черной магией, я, конечно, умела пользоваться, но на низком уровне. А с другой стороны и болезненной я не была, никто не в жизни бы не догадался, что моя жизненная энергия около пяти процентов. Это очень. Очень мало.

Глава 5: Профессор, ты ли это?

Глава 5

– Лил, мне бы чего-нибудь от разбитого сердца, – напротив меня сидел Бару – холостой сорокалетний мужчина, насколько я помнила, он владел крупным отелем и был потомственным темным магом с массой жизненной энергии, а значит, просто энергичным человеком, не умеющим колдовать вовсе.

– Кто она на этот раз? – спросила я.

Здесь я чувствовала себя собой. Смелой, сильной, решительной. На моем лице – снова тонна косметики. Снова тени и темные губы, снова в носу серьга. Волосы заделаны в высокий хвост. На шее-золотая цепь, в ушах кольца. Одетая в мини юбку и корсет.

– Она была администратором в моем отеле, – ответил Бару, – но оказалась замужем.

– Что ж, благородно, что ты оставил в покое замужнюю женщину, – откликнулась я, – может, просто выпьешь? Виски?

– Мне нужно что-нибудь посерьезнее.

Я рассмеялась, взяла колбы. Зелья, так зелья. Это выглядело красиво. Разноцветная жидкость. Дым. Бурление. Но главный ингредиент моих зелий – это я. Всегда была я. По сути, не так важно, что с чем смешивать. Главное, чтобы разные цвета и разная жирность. Я наклонилась к Бару. Он посмотрел мне в декольте.

– Нравятся? – улыбнулась я.

– Нет-нет, кого угодно, но тебя я не трону. Ты своя девочка. Тебя нельзя…

– Я ни в чем не виню, – провела Бару по губам, – смотри, мне нужно желание.

– Желание?

– А как я сделаю тебе зелье без желания? Давай-давай, смотри.

Я почувствовала это. Увидела на его лице. Желание. Глубоко вдохнула, взяла колбу, наполнила ее желанием. Для того, чтобы приготовить зелье нужны чужие эмоции, определенные эмоции.

– Расскажи о предательстве, – попросила я, – расскажи, что чувствовал, когда узнал, что она замужем?

– Обидно было, больно.

Я не могла определить его эмоций.

– Обидно из-за ущемленной гордости или из-за… влюбленности?

– Ты кем меня считаешь?! – закипел посетитель.

– Бару-Бару, не стоит прятаться, я все равно все увижу, – положила руку на зеленую колбу, наполнила ее гордыней и ощущением ущемленной гордыни.

Слила две жидкости воедино, взболтала. Получилась яркая желтая жижа. Оставалось налить в бокал и поставить трубочку.

– Я забуду ее? – спросил Бару.

– Конечно!

– Ты сделала зелье, чтобы разлюбить?

Нет, я сделала зелье, которое заглушит твою гордыню и похоть. Ненадолго, на пару дней. Но этого хватит для того, чтобы забыть про ту женщину. Но кого интересует правда? Всех интересует лишь результат.

– Да, ты разлюбишь ее.

Бару выпил залпом и сел, улыбающийся и спокойный. Да уж, с отключенной гордыней любой станет спокоен.

– У тебя талант, – сказал он, – не представляю, как ты это делаешь?

– Талант, ты прав.

На самом деле все просто. Стать зельеваром сможет любой черный маг (неважно, насколько сильный), который умеет чувствовать других. Это не магия, а просто навык. Считывать чужие эмоции, понимать другого человека… Короче, хороший зельевар – это хороший психолог, вот и все!

– Нужна твоя помощь, – послышалось за спиной.

Знакомый голос. Похож на голос моего профессора. Я засмеялась, представив его здесь в своих очочках и костюме. Светлый маг в обители темных. Да его бы вышибли за дверь! Нет наверняка просто голос похож. Я обернулась на говорящего и застыла. Все-таки это был профессор Парис. Вот только выглядел он совсем не как профессор.

Глава 6: Говорят, у Вас лучшие подпольные бои...

Глава 6

Может, показалось? Может, это просто кто-то похожий на него? Я рассматривала стоящего передо мной человека. Лохматые волосы, непослушная челка падает на глаза. Никаких очков. Никаких пиджаков. Никакой серьезности. Одет в серую майку и джинсы. Да, все еще высокий и худой, но… у него были мышцы. И я закашлялась от неожиданности, когда увидела, что на плече этого человека набиты татуировки. Узоры в стиле древнего Рима и какие-то неведанные мне символы. Это не мог быть мой профессор, не мог… Но лицо этого человека казалось слишком знакомым. Тот же нос, который ни с каким не спутаешь, тот же разрез глаз, те же губы.

– Слышал, ты лучшая в этом деле, – продолжил человек с голосом моего профессора.

Я смотрела, не моргая. Уж кого-кого, а его я точно не ожидала здесь встретить, да еще в таком прикиде… В тот день я назвала профессора горячим в шутку, но сейчас… он ведь реально оказался горяч. Если, конечно, это не кто-то похожий. Может, брат-близнец?

– Что значат твои татуировки? – спросила я.

– Они обязательно должны что-то значить?

– У такого, как ты, должны.

Мой голос звучал уверенно и грубовато, по крайней мере, грубее, чем в Академии. Да и выглядела я, как совершенно другой человек. Заподозрить невозможно, так что я решила во всем разобраться, не стесняясь. Даже, если это профессор, то теперь он на моей территории, здесь я – не студентка Лилия, я – Лил, лучший зельевар, а лучший зельевар может себе позволить спрашивать что захочет и как захочет.

– У такого, как я? – профессор наклонился ближе, – и какой же я?

Без очков его глаза стали больше, выразительнее, но в то же время и хитрее. Или это все-таки не он? Но почему так похож?!

– Уверенный в себе, гордый, – я ухмыльнулась, – а еще ты не тот, за кого себя выдаешь! – присмотрелась внимательнее, – ты умен, но порой притворяешься глупым, и знаешь больше, чем показываешь. Татуировка точно со смыслом.

– Мы общаемся не более тридцати секунд, и ты все это поняла?

– Моя работа – видеть людей насквозь. Поэтому я и лучший зельевар.

– Очень хорошо, – улыбнулся он широко и довольно, – нужно, чтобы ты научила меня варить зелья?

Ха! Научила зельеварению?

– А ты точно темный маг? – спросила я, рассчитывая на усмешку, но мой собеседник ответил серьезно:

– Само собой.

Тут два варианта, либо это не профессор, либо это он и обманывает. Но какое же похожее лицо!

– Я заплачу тебе за обучение, – сказал Парис (или не он, а кто-то похожий), – заплачу две тысячи золотых.

Я присвистнула. Две тысячи?! Это же целое состояние!

– Всего две? Может, три? – спросила я с насмешливой улыбкой.

– Хорошо, три.

Как быстро согласился. Подозрительно быстро.

– А, может, четыре?

– Ты уж тоже не наглей, – он придвинулся ближе, ухмыльнулся, – тебе и трех тысяч никто кроме меня не предложит.

Справедливо, но слишком подозрительно. Лицо этого парня находилось слишком близко. Я рассматривала каждую мелочь. Маленькая трещинка на губах, горбинка на носу. Широкие брови. Черные волосы и лохматая челка. У моего профессора лоб всегда был открыт, а здесь – нет. Но, как можно быть такими похожими?

– Меня зовут Нолан, – сказал человек с лицом моего профессора, – что насчет тебя?

Нолан, значит… Я сощурилась. Нолан – это имя, а Парис – фамилия. Может же так оказаться, что моего профессора зовут Нолан Парис? Они все-таки слишком похожи…

– Как твое имя? – повторил вопрос Нолан.

– Лил.

– Это сокращение?

– Это просто имя, – поспешила я.

– Тогда договор? Я плачу три тысячи золотых, ты обучаешь. Надо уложиться в две недели.

Смешной! В две недели? Я-то училась несколько лет, а он хочет за такой короткий срок?! Тем более, что здесь важна не магия, не внутренняя энергия, а умение видеть и понимать людей, а, как известно, женщины в этом лучше мужчин.

– Не согласна, – сказала я, отодвигаясь, – мне не нужны деньги.

– Но ты же торговалась!

– Хотела посмотреть, насколько для тебя это важно. Оказалось, очень важно.

– Тогда чего ты хочешь? – смутился Нолан.

– Прямо так? Даже ограничений не будет?

– Чего ты хочешь? В мире мало вещей, которых я бы не смог достать.

Я уже было попросила его отыскать мою маму, но тогда придется открыть, что я полукровка… Или, еще хуже, всплывется, что я учусь в Академии. Проклятье!

– Этому нельзя обучиться за две недели, – сказала я, – зельеваренье – не для всех.

– Как это, не для всех?

– Здесь мало быть просто магом, это сложно.

Нолан задумался. Постучал пальцами по барной стойке. Интересно, а профессор тоже стучит, когда волнуется? Надо проверить.

– Тогда я найму тебя, – наконец сказал Нолан.

Теперь ближе придвинулась я.

– А, если не захочу?

– Тогда придется тебя убеждать. Но, поверь, в этом я хорош.

– И как же ты будешь меня убеждать?

Мы флиртовали. Определенно флиртовали. Сексуальная я. Красивое тело, красивое лицо. Накрашенное лицо ощущалось чужим. С макияжем я становилась самым уверенным в себе существом на планете. Макияж служил защитной маской, позволяющей творить все, что угодно. Порой, я чувствовала себя так, словно создала другую личность. Другую себя. И сексуальный Нолан.

– Это он? – послышался строгий голос отца.

Я обернулась. Снова в фиолетовой пиджаке. Злодейский папочка пришел, берегитесь!

– Это к нему ты сбегаешь по утрам? – зарычал он.

Ого-го, запахло жаренным. Я посмотрела на папу, потом на озадаченного Нолана. Широко улыбнулась так, чтобы все окончательно растерялись.

– Взять его!

Нолана взяли под руки два крупных парня. Скрутили у стойки. Я все смотрела на него и не могла развидеть своего профессора. Ну как можно быть такими похожими?! Может, родственники хотя бы?

– Из-за тебя плакала моя дочь? – отец ударил Нолана в живот.

– Пап, я разучилась плакать десять лет назад.

– Отвечай, кто ты такой и зачем тебе Лил? – отец ударил снова.

Нолан согнулся пополам, зарычал. Нет, не зарычал. Рассмеялся?

– Глава клана, я полагаю, – сказал он, – наслышан о Вас. Говорят, у Вас лучшие подпольные бои.

– А про мой железный кулак не говорят? – рассмеялся папа.

– Вы всего лишь человек, не маг!

Отец замахнулся, чтобы бить снова.

– Пап, я первый раз его вижу, – все-таки сказала я, – это не тот парень, оставь его.

– Вы обжимались на барной стойке!

Да не было такого! Мы просто сидели рядом! Опять папа надумывает лишнего. Я сделала глубокий выдох, чуть склонила голову.

– Пап, я со всеми обжимаюсь! – сказала я.

Они оба повернули на меня головы. Пришлось демонстративно закатить глаза.

– Я убью любого, кто тронет тебя, – сказал отец, – даже, если ты сама его попросишь.

– И оставишь нашего будущего ребенка сиротой?

Глаза обоих расширялись.

– Это шутка, – заверила я, – все, хранитель девственности, успокойся пожалуйста.

– Точно ты не спишь с моей дочерью? – спросил отец.

– Пап, мы только познакомились! – крикнула я.

– Не с тобой разговариваю.

Отец посмотрел на Нолана строго. Пусть этот парень был немного выше моего злодейского папочки, отец обладал мощной энергетикой, заполняющей все, подавляющей все.

– А что Вы сделаете, если мы и правда встречаемся? – спросил Нолан спокойно.

Идиот! Зачем? Тут на моих глазах вершилось нечто странное, какая-то неведомая мне молчаливая битва сил. Они просто смотрели друг на друга, не моргая. Каждый уверен в себе, каждый горд, каждый смел.

– Тогда поборись за Лил на ринге, – наконец ответил отец.

– Так и сделаю, – и Нолан, коротко кивнув папе, пошел в сторону ринга. Повернулся на меня, подмигнул.

Проклятье! Он же не понимает всей серьезности ситуации!

– Тебя убьют, – подбежала я, – не надо.

А, если это все-таки мой профессор? Профессор светлой магии. Светлой, не темной! Тогда его тем более убьют!

– Почему нет? – улыбнулся Нолан, – развлекусь, спортом позанимаюсь.

– Развлечешься? Ты не понимаешь! – я схватила его за руку, – послушай, это все ошибка. Папа не так понял, он у меня со своими особенностями… временами жестокий, импульсивный. Ты не должен рисковать собой, когда даже не виноват.

– Это игра, Лил, – сказал Нолан с ухмылкой, – а я люблю играть.

– Ты не продержишься и одного раунда.

– Спорим?

Мы будем спорить? Он же несерьезно? Он даже не знает правил боя. Его прихлопнут!

– Спорим? – повторил Нолан.

– На что?

Он улыбнулся шире, и я не смогла сдержаться – улыбнулась в ответ.

– Если выиграю, ты станешь на меня работать, – сказал Нолан, – изготовишь нужные зелья.

– Не на тебя, а с тобой, – поправила я, – тогда мы станем напарниками.

– Ты даже не знаешь, чем я занимаюсь.

– А ты не знаком со своими противниками на ринге.

Справедливо? Справедливо! И все-таки, в глубине души я надеялась, что Нолан победит, и мы поработаем над его делом. Но он не мог победить!

– Договорились! – улыбнулся Нолан.

– Нет-нет, постой, – я сжала его руку крепче, – если выиграю я, тогда ты…

Надо придумать. Спросить что-нибудь… Разузнать, все-таки это профессор Парис, или нет. Или плюнуть на все и повеселиться?

– Тогда ты… исполнишь мое желание.

– Как хочешь.

– Даже не спросишь, какое желание?

– Я выиграю, Лил.

– Очень сомневаюсь.

Глава 7: Да начнется бой!

Глава 7

Бои в нашем клубе бывали нескольких видов: бои с черной магией и бои без нее. Вторые – более кровавые, агрессивные, опасные. Но первые выглядели эффектно. А Нолану предстояла победить во всех боях. Как бы он ни был хорош, это невозможно.

Я смотрела на его противников. Громилы размером со шкаф и задохлики с сильной магией. Одни его сильнее физически, другие-магически.

– Не жалко тебе парнишку? – послышалось за спиной. Тов. Мой приятель и лучший боец отца.

– Ты сегодня не дерешься? – спросила я.

– Я буду последним среди не магов.

Обернулась на Това. Он стоял довольный с голым торсом.

– Понять не могу, почему папу совсем не беспокоит мое общение с тобой, – пробормотала я, проводя указательный пальцем по его груди.

– Не надо.

Тов отступил, откашлялся.

– Воды?

– Нет, спасибо, – сказал он, смущенно отводя глаза, – Лил, не хочешь объявить?

Я посмотрела на арену. Объявить? Мне нравилось объявлять. Это же шоу! А быть ведущим представления – это большая честь. Потом я посмотрела на свои колбы. Ничего, зелья подождут, все равно я бы не пропустила этот бой. Ухмыльнулась и пошла медленно и театрально, привлекая всеобщее внимание. Все оборачивались мне в след. Отлично! Отлично! Спустилась в бойцовскую яму. Под ногами песок. Снаружи сетка, зачарованная сетка, из-под которой не сбежишь.

– Хей, народ! – крикнула я.

Мне завопили, захлопали. Вот оно, внимание, вот она популярность.

– Готовы зажечь?!

Мне захлопали снова.

– Тише-тише, – я подняла указательный палец, наклонилась к публике, – слышите этот стук?

Все прислушались.

– Это бьется мое сердце, – пояснила я, – а все потому, что у нас новый боец!

Появился Нолан, и мое сердечко на самом деле забилось быстрее. По телу пробежали мурашки от макушки до самых пяток. Он снял майку и облил голову водой. Потом хитро посмотрел на меня, так, словно ни капли не боится. Да не может он быть моим профессором! Не может. Не меняются люди так сильно.

Толпа ждала. Точно, надо придумать ему кличку. Прозвище… у каждого бойца есть такое. Нолан высокий и худой, у него орлиный нос, острые черты. Он стоял на другом конце арены и непрерывно смотрел на меня. Стало тоскливо, словно душу скрутили. Он ведь отправляется на смертельный бой. Ладно, может, не смертельный, но точно такой, в котором его покалечат. И в тот миг я желала ему победы. Победы любой ценой. Я хотела, чтобы он все выдержал и не сломался.

– Феникс, – объявила я, – его имя Феникс, и он еще покажет!

Толпа снова аплодировала.

– Ты придумала мне новое имя? – прошептал одними губами Нолан.

– У всех бойцов есть имена.

– Ты назвала меня Фениксом потому, что ты желаешь победы?

Нет, потому что ты горяч. Я выдохнула и попыталась улыбнуться. Это всего лишь бой, один из тысячи боев. Почему я так волнуюсь из-за незнакомца?

– Ты безумец, – шепнула я.

– А ты красотка!

Сердце ускорилось. Как же приятно.

– Я буду держать за тебя кулачки, – чуть слышно сказала я и приветливо улыбнулась.

Появился противник с другой стороны. Его называли Тигром. Большой и широкий. С яркими красными волосами, заплетенными в уродливую короткую косичку.

– Феникс пройдет по кругу! – крикнула я.

Толпа кричала и хлопала. Люди обожали круг, но редко становились его свидетелями.

– Фениксу предстоит пройти три рукопашных боя и три магических, – я посмотрела на Нолана, – пожелаем ему удачи!

Послышался гонг. Пора.

– Да начнется бой! – объявила я.

И бой начался. Сначала соперники медленно обходили друг друга, как хищники. Потом Тигр перешел в нападение. Я стояла в первом ряду и смотрела, не моргая.

– Тебе разве не надо работать? – послышалось за спиной. Папа.

– Никому нет дела до зелий, все хотят смотреть на бой.

– Это безответственно с твоей стороны.

– А это, – я кивнула на арену, – с твоей!

Мы посмотрели друг на друга.

– Я дал ему выбор, – сказал отец, – либо я его убью, либо парниша с гордостью падет на ринге.

– Проклятье, пап, это несправедливо!

– Здесь я закон и справедливость.

– Я зла на тебя!

– Злись, сколько хочешь.

Мы вернулись к бою. Мою грудь перехватило. Это был самый эмоциональный бой на моей памяти, потому что в глубине души я представляла, что Нолан дерется за меня, за мое сердце, за то, чтобы быть одобренным отцом. Глупо, конечно, мы ведь только познакомились… Но никто не запретит мне мечтать… и смотреть на Нолана. Смотреть. Нолан ударил Тигра в челюсть. Мощный удар. Тигр упал, Нолан поднял руку.

– Победа Феникса! – завопила я с невероятной радостью, – следующий!

Далее вышел черный маг. Светленький паренек невысокого роста с испуганными глазками. Задохлик, как и полагается сильному черному магу. Заяц. Его называли зайцем.

– Да начнется бой! – объявила я и снова задержала дыхание.

– Если он хорош в рукопашном бою, значит плох в магическом, – прошептал отец мне на ушко.

– Ты это специально?

– Конечно.

Я задержала дыхание. Если все-таки Нолан – это мой профессор с развитым светлым даром, то он проиграет еще до начала боя, потому что откуда у светлого мага вдруг возьмется темный дар? Если он не полукровка, то ни откуда! Но Нолан не выглядел напуганным.

В бою проигрывает либо тот, кто первым потеряет сознание, либо тот, кто заступит за границу арены, либо тот, кто попросит пощады. Зайц встал, широко расставив ноги, сосредоточился на Нолане. Сейчас он будет воровать энергию из воздуха и перенаправлять на противника. Сейчас подует сильный ветер, и моего бойца просто снесет с арены. Обидно, конечно, но зато Нолан не получит серьезных ран.

– У темных магов четко соблюден баланс, – продолжал отец, – человек не может быть успешен во всем.

– Ты просто завидуешь, верно?

– Чему?

– Тому, что все вокруг тебя – маги, а твой черный дар размером с горошину.

– Зато я здоров и силен, и долго проживу. Поверь, Лил, лучше так, чем ярко светить, а потом слишком быстро погаснуть.

Нолан лег на пол. Распластался, крепко прижимаясь к полу. Умно. Лежащего человека сложнее сдуть с места. Песок с арены кружился в воздухе, летел бойцам в глаза. Тут послышался гонг. Нет? Нолан же еще лежит, он еще на арене. Но за границей оказался Заяц. Как это возможно?

– Феникс победил! – закричала я, пораженная.

Сама не понимала, как так получилось. Смотрела по сторонам, в надежде найти ответ.

– Хитрец… Каков хитрец, – ухмылялся отец.

– Что он сделал?

– Подвинул половицы.

– Половицы?

– У нас под ареной, под всеми этими слоями песка лежат половицы, огромные пласты, – пояснил отец, – дул ветер, пол под Зайцем двигался, вот он ничего и не заметил.

– Но как Нолан подвинул половицы? Как это возможно? Это черная магия?

– Конечно, черная, какая еще? Он забрал энергию из самих половиц, тем самым открепив их, а потом направил, чтобы подвинуть.

Я стояла напряженная. Получается, этот Нолан на самом деле темный маг, а значит, он не может быть моим профессором. Не может же профессор Светлой Академии оказаться темным магом? Но почему они так похожи? Может, они просто родственники?

Наступил следующий рукопашный бой. Нолан снова победил. Горячий, сильный, быстрый. Он использовал свой высокий рост, как преимущество, отходя от противника дальше, и нанося удар с дистанции. Его движения были точны и уверены, взгляд сосредоточен. Я подумала, что Нолан точно где-то обучался. Возможно, в какой-нибудь очень крутой военной академии.

– Победил Феникс!

Снова магическая битва. Снова противник задохлик, снова Нолан уверен и сосредоточен. Снова он побеждает. На этот раз битва выглядела эффектнее. Противник направлял на Нолана песочный вихрь, Феникс уклонялся.

– Почему он ничего не делает? – спросила я у отца, – почему не дает отпор?

– Смотри, Лил.

И я смотрела, задержав дыхание. Нолан подождал, пока песочный вихрь не стал слишком большим, и направил на него энергию воздуха. Просто подул. И вихрь пошел обратно, с такой же скоростью и снес противника.

– Победа Феникса! – крикнула я, и снова обернулась на отца, – а как победил сейчас?

– Ты вообще смотрела?

– Пап, как?

– Он потихоньку собирал энергию воздуха, чтобы потом единомоментно выпустить ее так, чтобы снести противника его же вихрем. Смотри внимательнее.

На рукопашный бой вышел Тов. И пусть Тов был моим приятелем, болела я за другого бойца. Нолан снова победил. На этот раз битва оказалась слишком быстрой. Нолан набросился на противника еще до того, как Тов успел сориентироваться. Неожиданно. Тов ведь специально следил за Ноланом, чтобы предугадывать его действия. А тут, человек, который до этого использовал защиту, резко перешел в нападение. Удары, удары, месиво на песке, и Тов улетает за границу арены.

– Победа Феникса!

Рядом смеялся отец.

– Где ты такого нашла? – спросил он.

– Он сам меня нашел.

На арену вышел Петух. Этот человек выглядел, как старик, хотя был достаточно молодым. Просто слабым в энергетическом плане, зато сильным в плане магии.

– Петух? – разозлилась я, – ты подсунул Нолану самого опасного мага?

– Посмотри на него, разве такой сможет кого-то обидеть? – ухмыльнулся отец.

– Ты же знаешь, что он делает! Ты специально!

– Конечно, специально. Лил, ничего личного, я бизнесмен, и смотрю на бои, как на бизнес, – кивнул в сторону, – смотри, как растут ставки.

– Ты понял, что у Нолана неплохая внутренняя энергия, а значит, слабенькая черная магия, ты подставил его.

– Не слабенькая, а средняя магия, – поправил отец, – и энергии у него среднее количество.

– Петух его убьет!

– Смотри, не отвлекайся.

Гонг. Начался бой. Противник забирал жизненную энергию самого Нолана. Да, именно так и дерется Петух. Он научился самому главному, забирать чужую силу и перенаправлять ее в противника. Нолан опустился на колени, тяжело задышал. Сложно, как же сложно. Хотелось ему помочь, возможно, кинуть зелье какое-нибудь. Я вцепилась в сетку. Нолан закрыл глаза. Неужели потеряет сознание? Только не это. Он же почти победил! Рядом смеялся отец.

– Какого черта? – пробормотала я.

– Если он победит, я разрешу вам встречаться, – сказал отец, не переставая хохотать.

– Но мы не, – я запнулась, – разрешишь?!

– Он средний темный маг, точно слабее Петуха. Так что если победит, то благодаря мозгам. Мне это нравится.

– Что-то непохоже, чтобы он побеждал!

– Смотри, Лил.

И я смотрела. Нолан ослабленный и потрепанный сидел на коленях и тяжело дышал. Но на его губах виднелась улыбка. Улыбка? Я проморгалась, присмотрелась. Нолана лишали сил, а он радовался? Тут мой Феникс зарычал, все громче и громче, и громче… А потом резко поднял взгляд на Петуха.

– Что происходит? – шептала я.

– Смотри.

Петух схватился за горло. Тяжело дышал, а потом повалился без сознания на землю.

– Победа Феникса, – пробормотала я.

Арена молчала.

– Победа Феникса! – сказала я громче, – Феникс победил!