Текст книги "Почему одни страны богатые, а другие бедные"

Автор книги: Дарон Аджемоглу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 46 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Однако на самом деле это не так, и минимум по двум причинам. Прежде всего, движение в сторону инклюзивных институтов, как показывает пример Венеции, может оказаться обратимым. Венеция стала процветать, однако в результате определенных преобразований в ее политических и экономических институтах процветание обернулось упадком. В наши дни Венеция богата лишь потому, что люди, зарабатывающие деньги где-то совсем в других местах, предпочитают тратить их в Венеции, наслаждаясь картинами ее былой славы. Тот факт, что развитие инклюзивных институтов может повернуть вспять, наглядно демонстрирует отсутствие какого-либо простого, кумулятивного процесса институциональных улучшений.

Кроме того, небольшие институциональные различия, играющие важнейшую роль в точках переломов, являются по своей природе крайне мимолетными. В силу своей неустойчивости они могут оказаться обратимыми, направить вектор движения вспять, затем вновь в первоначальную сторону – и вновь повернуть его назад. Далее в этой главе мы увидим, что, вопреки всем гипотезам о влиянии географии или культуры, Англия, сделавшая в XVII веке решающий шаг в сторону инклюзивных институтов, была в течение тысячелетий своего рода тихой заводью. Причем речь идет не только о тех далеких временах, когда на Ближнем Востоке совершалась неолитическая революция, но и о раннем Средневековье после падения Западной Римской империи. Британские острова были далекой пограничной окраиной империи и, разумеется, играли в ее жизни значительно меньшую роль, чем римские провинции в континентальной Западной Европе, Северной Африке, на Балканах, в Малой Азии или на Ближнем Востоке. После падения Западной Римской империи в V веке уровень жизни в Британии также очень сильно понизился. Однако политические революции, которые в конце концов привели к промышленной революции, произошли не в Италии, не в Турции и не в континентальной Европе, а именно на Британских островах.

Тем не менее понимание римского наследия критически важно для анализа исторического пути, который привел к промышленной революции в Англии и странах, которые вскоре последовали за ней, причем по нескольким причинам. Прежде всего Рим, как позднее и Венеция, достаточно рано разработал и провел в жизнь основные институциональные инновации. Так же как и в Венеции, изначальный экономический успех Рима был основан на инклюзивных институтах – как минимум по стандартам того времени. Как и в Венеции, эти институты стали со временем более экстрактивными, причем этот поворот был также совершен вполне сознательно. В случае Рима водоразделом стал переход от республики (510–49 гг. до н. э.) к империи (49 г. до н. э. – 476 г. н. э.). Несмотря на то, что в течение республиканского периода Рим смог выстроить впечатляющую мировую державу, несмотря на цветущую международную торговлю и отличную систему дорог, построенных римлянами на всех завоеванных территориях, значительная часть римской экономики была экстрактивной. Переход от республики к империи лишь повысил степень экстрактивности, что со временем привело к смутам, нестабильности, а в конце концов – к крушению государства, что мы уже наблюдали на примере городов-государств майя.

Но теперь мы увидим и еще одну, значительно более важную вещь. Институциональное развитие средневековой Западной Европы, хотя и не было прямым продолжением истории развития Рима, стало тем не менее следствием точек перелома, возникших в регионе вследствие падения Западной Римской империи. Эти точки перелома практически не имели аналогов в других частях мира, таких как Африка, Азия или Америка. При этом мы покажем на примере Эфиопии, что, когда аналогичные точки перелома возникали в других местах, институциональные реакции на них были практически такими же. Падение Рима привело к установлению феодализма, и побочными продуктами этого процесса стали постепенное упразднение рабства и появление вольных городов, находившихся вне сферы влияния монархов или аристократии. В ходе этого процесса также возник набор институтов, в которых феодалы имели меньшую политическую власть. Феодальная система пережила хаос, возникший в годы «черной смерти», а затем и дальнейшее укрепление независимых городов и крестьянства за счет монархов, аристократов и крупных землевладельцев. Именно в рамках европейской феодальной системы начали реализовываться возможности, созданные атлантической торговлей. Многие части мира не прошли через подобные точки перелома и вследствие этого начали дрейфовать по иному пути развития.

Римские добродетели…

В 133 году до н. э. народный трибун Тиберий Гракх был забит до смерти членами римского сената, а его тело безо всяких погребальных церемоний выбросили в Тибр. Его убийцами были такие же римские аристократы, как и сам Тиберий, а покушение спланировал его двоюродный брат Публий Корнелий Сципион Назика. Тиберий Гракх имел безупречную аристократическую родословную. Он был потомком нескольких прославленных деятелей Римской республики, в том числе Луция Эмилия Павла, героя Иллирийской и Второй Пунической войн, и Сципиона Африканского – победителя Ганнибала. Почему же против Гракха обратились влиятельные сенаторы, включая его собственного двоюродного брата?

Ответ на этот вопрос позволит нам ощутить всю степень напряжения, существовавшего в Римской республике, и понять причины ее последующего падения. Причиной разногласий между Тиберием и влиятельными сенаторами стали крайне важные вопросы – распределение земли и права плебеев, рядовых римских граждан.

Ко времени Тиберия Гракха Рим представлял собой хорошо организованное и стабильное государство. Политические институты Рима и добродетели римских граждан-воинов (запечатленные, к примеру, на знаменитой картине Жака-Луи Давида «Клятва Горациев», на которой изображены братья, клянущиеся своему отцу в том, что они будут сражаться за родину, не жалея жизни) до сих пор воспринимаются многими историками как основа процветания республики. Республика была учреждена в 510 году до н. э., когда граждане свергли последнего римского царя Луция Тарквиния, известного также как Тарквиний Гордый. Впоследствии были созданы весьма разумные политические институты со множеством инклюзивных элементов. Город управлялся магистратами (чиновниками), которые переизбирались ежегодно. Такой порядок снижал возможность злоупотреблений и того, что власть будет сосредоточена в одних руках. Институты республики были построены на системе сдержек и противовесов, позволявшей распределять власть в достаточно широких слоях населения. При этом, однако, не все общественные группы имели равное представительство при голосовании, поскольку оно было непрямым. Кроме того, до трети населения, по некоторым оценкам, составляли рабы, жизненно необходимые в античном производстве. Разумеется, у рабов не было никаких личных прав, не говоря уже о политическом представительстве.

Так же, как гораздо позднее в Венеции, в политических институтах республики имелись элементы плюрализма. У плебеев был собственный орган самоуправления – народное собрание, которое избирало трибуна (представителя плебса), обладавшего правом вето в отношении решений магистратов, а также правом законодательной инициативы. Именно плебеи в 133 году до н. э. привели к власти Тиберия Гракха, избрав его своим трибуном. Плебеи завоевали свои права в результате нескольких сецессий (лат. secessio, от secedo – «ухожу»), своеобразных забастовок, во время которых горожане, в том числе и солдаты, демонстративно покидали город, отказываясь сотрудничать с патрицианскими магистратами, пока их требования не будут удовлетворены. Понятно, что подобная угроза становилась особенно серьезной во время войн. Судя по всему, именно в ходе одной из сецессий в V веке до н. э. плебеи завоевали право избирать собственного трибуна и принимать законы, регулировавшие жизнь плебса. Эти политические и юридические гарантии, хотя и довольно ограниченные по нашим нынешним стандартам, создали экономические возможности для граждан и привнесли некоторую степень инклюзивности в экономические институты. Одним из результатов этого стал расцвет средиземноморской торговли в эпоху Римской республики. Археологические свидетельства дают основания полагать, что, хотя уровень жизни большинства граждан республики и рабов лишь немного превышал прожиточный минимум, многие римляне, включая некоторых простых граждан, имели значительные доходы и доступ к публичным услугам, таким как городская канализация и уличное освещение.

Более того, имеются свидетельства определенного экономического роста в эпоху республики. Данные об экономическом состоянии римлян можно получить в результате изучения остатков кораблекрушений. Выстроенная римлянами держава представляла собой в определенном смысле паутину торговых путей, в узлах которой располагались портовые города – от Афин, Антиохии и Александрии на востоке до самого Рима, а затем Карфагена и Кадиса (а позднее и Лондона) далеко на западе. По мере расширения территории Римского государства росли объемы торговли и перевозок. Эти процессы можно отследить по обломкам торговых кораблей, найденных археологами на дне Средиземного моря.

Эти обломки можно датировать различными способами. На кораблях, шедших из Италии в Галлию, часто перевозились амфоры с вином или оливковым маслом. С Иберийского полуострова также шло испанское оливковое масло, которое затем продавалось или бесплатно раздавалось в Риме. На глиняных амфорах часто делались оттиски печатей, содержавшие информацию о том, кто и когда изготовил сосуд. Недалеко от берега реки Тибр в Риме расположен небольшой холм, который называется Монте-Тестаччо или Монте-деи-Коччи.[23]23
  От лат. mons testaceus – «гора из черепков». Второе название, Monte dei Cocci, того же происхождения: «черепки», по-итальянски cocci.


[Закрыть] Это холм искусственного происхождения: он сложен из черепков от приблизительно 53 миллионов амфор. Откупоренные и опустошенные амфоры выбрасывались за ненадобностью, и со временем из глиняных черепков образовалась довольно высокая гора.

Возраст других товаров и самого корабля порой можно определить с помощью радиоуглеродного анализа – довольно эффективного метода, который используют в наши дни археологи для датировки органических остатков. Растения в процессе фотосинтеза используют энергию солнца для преобразования углекислого газа в глюкозу. В ходе этого процесса растения поглощают некоторое количество естественного радиоактивного изотопа углерода – углерод-14. После смерти растения углерод-14 перестает поступать в его ткани, а уже накопившийся изотоп начинает разлагаться в ходе радиоактивного распада. Найдя обломки корабля, археологи могут попытаться определить возраст дерева, из которого он был построен, сравнивая количество углерода-14 в нем с ожидаемыми значениями углерода-14 в атмосфере. Поскольку скорость распада изотопа известна, появляется возможность определить, когда было срублено дерево. Лишь около двух десятков известных остатков античных кораблекрушений старше 500 года до н. э. Возможно, это были даже не римские корабли – они могли принадлежать, к примеру, карфагенянам. Однако затем количество крушений римских кораблей начинает резко расти. Для периода, примерно соответствующего времени рождения Христа, их известно 180.

Обломки кораблекрушений – еще один отличный способ очертить контуры римской экономики. Обилие кораблей можно считать признаком определенного экономического роста, однако важно поместить эти данные в правильный контекст. Вероятно, до двух третей груза этих кораблей принадлежало государству: это были налоги натурой и дань, которые доставлялись из завоеванных провинций в Рим, а также зерно и оливковое масло из Северной Африки, предназначавшиеся для бесплатной раздачи гражданам города. Благодаря этим плодам экстрактивности и возникла гора Тестаччио.

Еще один весьма интересный способ, с помощью которого можно оценить параметры экономического роста в античности, появился у нас благодаря проекту «Гренландское ледяное ядро». Дело в том, что во время снегопада на опускающихся на землю снежинках оседают небольшие количества присутствующих в атмосфере загрязнений, в особенности частички металлов – свинца, серебра и меди. В арктических широтах выпавший снег замерзает, образуя новый слой поверх слоев снега, образовавшихся в предыдущие годы. Этот процесс продолжается тысячелетие за тысячелетием и дает ученым уникальную возможность узнать, насколько высоким было загрязнение атмосферы многие десятки веков назад. В 1990–1992 годах в рамках проекта в ледяном щите Гренландии была пробурена скважина глубиной 3030 метров (что соответствует примерно 250 000 лет человеческой истории). Один из основных выводов этого исследования (как и некоторых предшествующих) состоит в том, что примерно с 500 года до н. э. начинается заметный рост загрязнения атмосферы. Доля свинца, серебра и меди стабильно растет и достигает пика в I веке н. э. (примечательно, что в следующий раз доля свинца в атмосфере достигнет этих же пиковых значений лишь в XIII столетии). Эти данные показывают, насколько активно (в сравнении с предшествующим и последующим периодами) развивалось горное дело в Риме. Подобный рост объемов добычи явным образом свидетельствует об экономическом росте.

Однако этот рост не был достаточно стабильным, ведь он происходил в условиях институтов, которые были лишь частично инклюзивными, а частично – экстрактивными. Несмотря на то, что граждане Рима обладали определенными политическими и экономическими правами, в Риме было широко распространено рабство (в высшей степени экстрактивный институт), а элита, сословие патрициев, доминировала и в экономике, и в политике. К примеру, хотя у плебеев Рима и имелись народное собрание и собственные трибуны, реальная власть была сосредоточена в руках Сената, состоявшего из крупных землевладельцев-патрициев. Согласно римскому историку Титу Ливию, Сенат был учрежден еще Ромулом, основателем и первым царем Рима, и состоял из ста старейшин патрицианских родов. Их потомки и составили класс сенаторов, хотя впоследствии к ним и стали время от времени добавляться выходцы из плебейского сословия. Земля в Римском государстве распределялась в высшей степени неравномерно, в особенности далеко зашли противоречия ко II веку до н. э. Именно в этом и состоял корень проблем, решить которые намеревался плебейский трибун Тиберий Гракх.

В результате экспансии Рима в страны Средиземноморья богатства текли в Вечный город рекой. Однако плоды изобилия доставались в основном немногочисленным патрицианским семьям, а пропасть неравенства между богатыми и бедными постоянно расширялась. К тому же источником богатства сенаторов был не только контроль над прибыльными провинциями, но и крупные поместья по всей Италии. В этих поместьях работали рабы, часто из числа военнопленных, захваченных в войнах, которые вел Рим. При этом важно понимать, откуда взялись эти поместья. Армия Рима времен республики состояла из солдат-граждан, в основном мелких землевладельцев, сначала из самого Рима, а затем и из других областей Италии. При необходимости они отправлялись на войну, а затем снова возвращались на свою землю. По мере того как римская держава расширялась, а войны становились все более продолжительными, эта модель работала все хуже. Солдаты не могли вернуться к своей земле в течение нескольких лет, в результате чего их хозяйства приходили в упадок, а их семьи погружались в пучину долгов и оказывались на грани разорения и голода. Многие из них были вынуждены бросать свои участки, и те со временем присоединялись к поместьям сенаторов. По мере того как класс сенаторов становился все богаче и богаче, в Риме концентрировались огромные массы безземельных граждан (часто это были ветераны, уволенные из армии). Поскольку у них больше не было земли, на которую можно было бы вернуться, они искали пропитания в Риме.

К концу II века до н. э. ситуация достигла точки кипения – разрыв между богатыми и бедными достиг небывалого уровня, а в Риме скопилось множество недовольных граждан, в любую минуту готовых взбунтоваться и растерзать патрицианскую аристократию. Однако политическая власть по-прежнему принадлежала богатым землевладельцам-сенаторам, которых вполне устраивала ситуация, сложившаяся в течение последних двух столетий. Большинство из них было совершенно не заинтересовано в том, чтобы менять систему, прекрасно служившую их интересам.

Согласно греческому историку Плутарху (45–127 гг.), Тиберий Гракх во время своих поездок по Этрурии (регион в Центральной Италии) узнал о сложностях, с которыми сталкивались семьи римских солдат. То ли вследствие этого, то ли в результате других трений с влиятельными сенаторами он приступил к разработке смелой земельной реформы. В 133 году до н. э. плебеи избрали его трибуном, и Гракх воспользовался этим, чтобы предложить свой план: специальная комиссия должна была расследовать факты незаконного захвата общественных земель, а затем сократить все участки, площадь которых превышала триста акров, и перераспределить излишки в пользу безземельных римских граждан. Ограничение в 300 акров, по сути дела, было взято из очень старого римского закона, который игнорировался и не применялся уже несколько сот лет. Предложение Тиберия Гракха было крайне негативно встречено сенаторами, которым удалось на некоторое время блокировать проведение реформы. Однако затем Тиберий смог использовать своих сторонников, чтобы вывести из игры другого трибуна, угрожавшего наложить вето на проект. В конце концов предложенная Гракхом земельная комиссия была создана, однако Сенат снова воспрепятствовал ее работе, не выделив необходимых для этого денег.

Открытый конфликт разгорелся, когда Тиберий Гракх потребовал, чтобы комиссии по земельной реформе были переданы средства, которые завещал римскому народу царь малоазиатского города Пергам. Он также попытался во второй раз подряд избраться трибуном, отчасти из-за того, что боялся преследований со стороны Сената, когда оставит свой пост. Это дало сенаторам повод обвинить Тиберия в попытке захватить власть и стать пожизненным правителем. Сенаторы напали на Гракха и его сторонников, в результате чего многие из них были убиты. Одним из первых пал сам Тиберий, но его смерть не решила проблему: впоследствии и другие римские политики также предпринимали попытки провести земельную реформу, а также реформировать и другие аспекты римской экономики и римского общества. Некоторых из этих политиков ждала та же участь, что и Тиберия Гракха. К примеру, его старший брат Гай, тоже трибун, был также убит патрициями.

В течение последующего столетия напряжение, тлевшее в обществе, не раз прорывалось наружу – в частности, во время Первой и Второй гражданских войн (88–87, 83–82 гг. до н. э.). Луций Корнелий Сулла, агрессивный защитник интересов сенаторов, не только подавил любые попытки политических реформ, но и серьезно урезал полномочия плебейского трибуна. Эти же вопросы стали ключевыми в эпоху Юлия Цезаря и обеспечили ему поддержку горожан во время его борьбы против Сената.

Политические институты, лежавшие в основе Римской республики, были упразднены Юлием Цезарем в 49 году до н. э., когда он со своими легионами перешел через пограничную реку Рубикон, отделявшую провинцию Цизальпинская Галлия от Италии, и направился в Рим. Город подчинился Цезарю, но затем разразилась очередная гражданская война. Несмотря на все заслуги и победы Цезаря, он был убит недовольными сенаторами во главе с Брутом и Кассием в 44 году до н. э., а Римская республика перестала существовать в прежнем виде. Между сторонниками Цезаря Марком Антонием и Октавианом и его противниками разразилась новая гражданская война. А когда Марк Антоний и Октавиан победили, они стали воевать друг с другом, пока Октавиан не взял верх в битве у мыса Акций в 31 году до н. э.

Карта 11. Римская империя в 117 году

Начиная со следующего года Октавиан, носивший с 28 года до н. э. имя Цезаря Августа, управлял Римом единолично, и его правление продолжалось в течение следующих 45 лет. Август стал первым римским императором, хотя сам он предпочитал именоваться принцепсом – «первый среди равных» [в Сенате], и историки предпочитают называть эту политическую систему принципатом (а не империей). На карте 11 показана Римская империя в период своего наибольшего расцвета в 117 году н. э. На ней можно увидеть и реку Рубикон, которую столь судьбоносно перешел Цезарь.

Семена будущего падения Рима были брошены в землю как раз в момент перехода от республики к принципату, а затем и к империи. Частично инклюзивные политические институты, сформировавшие основу для экономического успеха республиканского Рима, постепенно утрачивали свое значение. Когда-то республиканский режим – даже при том, что сенаторы и другие богатые римляне пользовались привилегиями, – не был абсолютистским и не позволял сконцентрировать всю власть в одних руках. Инициированные Августом изменения (как и в случае с La Serrata в Венеции тысячу с лишним лет спустя) были политическими, однако привели к значительным экономическим последствиям. В результате этого процесса изменений к V веку Западная Римская империя значительно ослабла и в экономическом, и в военном отношении и оказалась на грани краха.