Текст книги "Приглашение на праздничный ужин"

Автор книги: Дарлин Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Пальцы Анны, несмотря на чулки, ощущали приятную мягкость светло-желтого ковра, устилавшего пол в большой комнате шале. Целый день катания на лыжах отзывался в ногах приятной усталостью.

Вздохнув, она плюхнулась на твердый диван рядом с теткой и рассеянно посмотрела в большое окно. Пушистые снежинки лениво падали с неба в темно-серой ночи, укутывая землю, уже покрытую тринадцатисантиметровым слоем снега.

– Начинается настоящий снегопад, – заметила Анна, обращаясь к Миранде. – Хорошо, что мы недалеко от охотничьей хижины, иначе сегодня нам бы не удалось поужинать. – Она выделила слово «поужинать», чувствуя, как у нее текут слюнки. – После катания на лыжах, – добавила она, – мне ужасно хочется есть.

Ее слова не заставили Миранду оторваться от журнала мод. Дядя Питер, отказавшийся от катания под предлогом срочной работы, находился в той же позе, в которой они застали его, вернувшись в шале.

Он сидел в углу, сгорбившись над компьютером.

Джули и Дру, устроившиеся перед камином, шептались, целовались и хихикали.

В животе у Анны громко забурчало от голода, но никто не обратил внимания ни на мольбу ее желудка, ни на ее слова.

– Люди, послушайте! Я же к вам обращаюсь! воззвала Анна, размахивая руками. Через несколько секунд взоры присутствующих, кроме дяди Питера, обратились на нее. – Вы только что слышали плохо завуалированное предложение пойти поужинать.

Анна удивилась, увидев на веснушчатом лице Джули явное нежелание.

– Мне кажется, что ужин может немного подождать, – сказала сестра Анны.

– Если мы будем ждать слишком долго, нам будет тяжело идти по глубокому снегу, – сказала Анна. – А почему ты все время смотришь в окно?

Джули виновато вздрогнула.

– Ничего подобного!

– Ты совсем не умеешь лгать, Джули, – заметила тетя Миранда. – Твоя сестра достаточно наблюдательна и поняла, что здесь кое-что произойдет.

В первый раз с тех пор, как они вошли в шале, дядя Питер отвлекся от компьютера.

– И, конечно, Миранда, тебе нужно все испортить своими разговорами.

– Ничего я не испорчу, – последовал сухой ответ супруги. – Я просто говорю, что Анна должна знать: ее ждет сюрприз.

– Какой сюрприз? – подозрительно спросила Анна.

Джули захлопала в ладоши, и в тот же момент Анна заметила, как в темноте вспыхнул свет фар.

Какая-то машина подъезжала к шале. Джули круто повернулась к сестре и расплылась в улыбке.

– Чудесный сюрприз! – воскликнула она и, бросившись к Анне, схватила ее за руку и заставила подняться с дивана. – Тебе он понравится.

Анна ощутила тревогу. Джули, крепко держа Анну за руку, бросилась к входной двери. Как-то странно ведет себя сестра, пронеслось в голове у Анны, но это не означает, что она перешла все границы и пригласила…

– Коул! – вскричала Джулия, распахивая дверь. – Как мы рады, что ты приехал! Анна ждет не дождется тебя!

Он вошел в дом. Снег запорошил его темные волосы, на щеках горел здоровый румянец, зубы сверкали в улыбке, предназначенной, казалось, только Анне.

Ее обдало жаром.

– Это правда? – спросил он, наклоняясь, чтобы приветствовать Джули поцелуем в щеку. – А я думал, что мое появление окажется рождественским сюрпризом.

– Вот уж действительно сюрприз, – сухо сказала Анна, пытаясь выразить свое недовольство.

Она снова подумала, не сказать ли семье, что между ними ничего нет, но решила, что это бесполезно: ведь Коул здесь, в месте их отдыха. Правда, это не означает, что она не должна проявить характер.

– Джули имела в виду не это. Она хотела сказать, что я жду не дождусь ужина.

Коул опустил сумку на пол и, подняв брови, направился к Анне. В пальто он представлял собой еще более внушительное зрелище – сильный, сексуальный, очень высокий мужчина!

– Что, если сначала ты получишь десерт? – спросил он, наклоняя голову.

У него были холодные губы, но его страстный поцелуй продемонстрировал такое право собственности на Анну, что все присутствующие могли не сомневаться: они с Коулом – пара.

Но, черт возьми, подумала она в смятении, приникая к его губам, ведь они даже не встречаются!

Менее двадцати четырех часов назад она ясно сказала ему об этом. Он работает под ее началом. Несмотря на то, что Анна с силой сжала пальцы на ногах, чтобы подавить охватившее ее возбуждение, она почувствовала гнев.

– Ты рада видеть меня? – спросил Коул, закончив поцелуй, от которого запотели стекла его очков. Анна чувствовала, что его глаза искрятся весельем.

– Нет, – тихо и сердито ответила она. – Меня вовсе не радует, что ты здесь.

– Лгунишка! – прошептал Коул и, поцеловав ее в кончик носа, направился в комнату. – Привет, Миранда, Питер, Дру! – улыбнулся он всем по очереди.

– Рад снова встретиться с вами.

– Как дороги? – поинтересовался Дру.

– Плохие и становятся все хуже, – ответил Коул.

Питер поднял голову от экрана компьютера и положил руки на край стола.

– Мы беспокоились, что ты не доберешься к вечеру.

– Неужели все, кроме меня, знали, что он приедет? – возмутилась Анна.

– Да, – подтвердила Джули, беря у Коула пальто. Мы все решили, что это будет чудесный рождественский сюрприз.

– Подумать только! – пробормотала Анна, проклиная свое сердце, никак не хотевшее биться в нормальном ритме.

– Это я уговорила Коула приехать, – сообщила Джули, явно гордясь собой. – Знаю, знаю! Ты сказала, что ему нужно работать, но мне удалось уговорить его взять работу сюда, как сделал дядя Питер.

– Ради твоего блага, Анна, я надеюсь, что Коул не похож на Питера, – вмешалась тетя Миранда. – Покажи ему, какие здесь удобные спальни! Я не сомневаюсь, что Коул поймет: вместо работы можно заняться более приятными вещами.

– Миранда! – Как обычно, дядя Питер был шокирован, а Анна почувствовала, что краснеет. Ее забавляли откровенные высказывания тетки, но только когда она не отпускала их в ее адрес.

– Вы с Анной расположитесь, конечно, в одной комнате, – объявила Джули. – В шале только три спальни.

При этих словах Коул бросил на Анну извиняющийся взгляд и пожал широкими плечами с таким видом, будто он не предвидел подобного осложнения.

Ну, хорошо же! – подумала она.

– Если Анне это не нравится, я могу устроиться на диване, – предложил он.

От охватившего ее приступа смеха тетя Миранда согнулась вдвое.

– Мне кажется, – задыхаясь, проговорила она, что моя племянница не настолько глупа, чтобы позволить такому мужчине, как ты, спать на диване.

– Я вовсе не собираюсь укладывать его на это ложе, – возразила Анна, чувствуя, как от радостно-удивленного взгляда Коула у нее снова забилось сердце. Вероятно, в его воображении предстала уютная спаленка с огромной соблазнительной кроватью. – В моей спальне есть две очень удобные кровати.

Коул, надеясь, что Анна не выбрала его целью своей атаки, уклонился от снега, отброшенного ее ногой.

Смекалки у него хватает. Он понял, что раздраженные взгляды, которыми его потчевала Анна за ужином в охотничьей хижине, были предупреждением. Еще не проглотив последний кусок превосходной грудинки, Коул решил, что обратный путь в шале будет опасен не только из-за обледеневшей дороги.

Они с Анной не были наедине: с тех пор как он неожиданно появился в шале, с ними находилась его «подушка безопасности» – Миранда, Питер, Джули и Дру. Анна снова сердито поддела ногой снег.

– Как тебя раздражает этот снег, Анна! – заметила Джули, которую поддерживал Дру.

– Наверное, меня раздражает этот нескончаемый снегопад.

– Странно, – удивилась Джули. – Ты с детства любила снег.

– И сейчас люблю, – сказала Анна. – Но его становится так много, что вечером будет невозможно проехать на машине вниз, к подножию горы:

Она устремила на Коула сердитый взгляд, который заставил его нахмуриться. Принимая предложение Джули присоединиться к их компании, он предчувствовал, что Анне это не понравится. Но в глубине души Коул верил, что она, так же сильно, как он, хочет, чтобы они были вместе. Но вдруг это не так?

Внутренняя борьба заняла у него некоторое время, но ему пришлось прийти к заключению, что, как джентльмен, он может сделать только одно.

– Если я хорошенько постараюсь, мне, вероятно, удастся спуститься с этого холма.

– Это не холм, а гора, – возразила Джули. – И никто не хочет, чтобы ты уехал. Особенно Анна.

Тетя Миранда повернула голову под таким устрашающим углом, что напомнила Анне Линду Блэр в фильме «Изгоняющий дьявола».

– Что такое? Коул и Анна ссорятся?

– Нет, мы не ссоримся, – отрезала Анна, но Коулу показалось, что она с удовольствием поколотила бы его.

– Тогда почему ты хочешь, чтобы он с риском для жизни спускался с этой горы?

– Да не хочу я, чтобы он спускался! – огрызнулась она.

– Вот видишь, Коул! – обрадовалась Джули. – Я же говорила, что она обрадуется твоему приезду.

Анна поддела снег носком ботинка с такой силой, что, поскользнувшись на льду, потеряла равновесие и упала на Коула.

Он подхватил ее, едва удержавшись на ногах. Анна подняла на него испуганные глаза, и у него дрогнуло сердце. С каждой минутой она все больше очаровывала его. Снежинки, падавшие на ее нежную кожу, таяли, превращаясь в блестящие росинки.

– Хорошо, что я пока не уехал, – сказал Коул, крепко держа ее за плечи и улыбаясь.

Анна стиснула зубы, не удостоив его улыбкой.

– Уж не воображаешь ли ты себя неотразимым?

– Но он действительно неотразим, – пропела ее тетка. – Джули, ты ведь тоже так думаешь?

– Какие тут сомнения! – энергично кивая, поддержала ее племянница.

– Я мужчина, но даже мне Коул кажется неотразимым, – внес свою лепту Дру.

– А ты, Анна, разве так не считаешь? – спросила Джули.

Коул обратился в слух. Было очевидно, что в Анне происходит борьба.

– Считаю! – свирепо рявкнула она.

Они пошли дальше. Ночь была очень холодной, дул леденящий западный ветер, но Коул ничуть бы не удивился, если бы из-под шапки Анны повалил пар.

– Почему ты так сердишься? – прошептал он так, чтобы его не услышали остальные.

– Потому что я действительно думаю, что ты неотразим, – огрызнулась она, не повышая голоса. Не будь ты таким, мне было бы намного легче хотеть, чтобы тебя здесь не было!

– Мне жаль, что я такой, – извиняющимся тоном сказал Коул, пряча улыбку.

– О чем вы, голубки, воркуете? – окликнула их Миранда, оглянувшись через плечо.

– Тетя Миранда! Сколько раз мне повторять, что мы не голубки! – в отчаянии вскричала Анна.

– Нет?! – Миранда схватилась за сердце. – Анна, с этим надо что-то делать! Я рекомендую вам принять горячую ванну. Она стоит на открытой веранде в шале. Я слышала, что секс в горячей ванне вызывает поистине трансцендентальные ощущения.

– Похоже, нам следует попробовать это, – взволнованно обратилась Джули к Дру.

– Я – за! – с энтузиазмом откликнулся молодой супруг.

Когда, спустя несколько минут, они подошли к шале, у Коула возникли серьезные опасения.

Что, если у Анны нет такого влечения, как у него?

Что, если она не хочет вступать с ним в отношения, которые он жаждет всей душой?

Что, если она боится оставаться с ним в одной спальне, вместо того, чтобы с нетерпением ожидать этого?

– Послушай, дружище, не мог бы ты сделать мне одолжение? – тихо спросил Дру, подойдя к Коулу.

– Конечно.

– Не занимайте сегодня ванну, хорошо? Если это так здорово, как я думаю, завтра мы составим график.

Джули шептала что-то на ухо Анне. Судя по краске, залившей ее шею, сестра обратилась к ней с той же просьбой.

– Решено, приятель, – согласился Коул, и Дру, схватив жену за руку, поспешил на второй этаж шале, окруженный открытой верандой, на которой находилась пресловутая ванна.

– Не знаю, как Коул, а я отправляюсь спать, – заявила Анна.

Она бросила на него сердитый взгляд, вероятно означавший, что она помышляет только о сне, и ни о чем другом, и легко взбежала по лестнице в спальню.

Анна ополоснула холодной водой лицо, чтобы немного успокоиться. Промокнув влагу полотенцем, она посмотрелась в нарядно украшенное зеркало в ванной комнате.

В глазах у нее вспыхивали искорки гнева, лицо горело. У нее был воинственный вид человека, рвущегося в драку. Она услышала, как дверь, ведущая из прихожей в спальню, открылась, а затем закрылась.

Отлично! Противник на месте.

Он, вероятно, растянулся на кровати, умышленно приняв такую позу, чтобы, бросив на него один взгляд, она устремилась в его объятия.

– Как у него хватает наглости воображать, что я буду спать с ним просто из-за того, что он неотразим? – обратилась Анна к своему сердитому отражению.

Распалив себя собственными усилиями, Анна рванула дверь ванной, готовая противостоять искусительной картине – сексуальный мужчина, распластавшийся на постели.

Но обе кровати были пусты. Коул, повернувшись к ней спиной, стоял у стенного шкафа.

– Что ты делаешь? – спросила Анна.

Не обернувшись, он протянул руку, чтобы взять что-то с верхней полки.

– Беру простыни и одеяло. Я решил, что постелю себе внизу, на диване.

Анна уперлась руками в бедра. Этот мужчина приводит ее в бешенство!

– Это новая стратегия?

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

Коул повернулся, держа в руках стопку бледно-розовых простыней и одеяло более темного оттенка.

Этот цвет подчеркивал его привлекательную внешность.

– О тебе. Ты сказал, что будешь спать на диване.

– Ну и что?

– Да ладно тебе! Разве вчера вечером ты не целовал меня? Почему ты собираешься спать на диване, если мы оба знаем, что ты хочешь спать со мной?

Анна удивилась, когда он улыбнулся. Это была не усмешка, а широкая беззастенчивая улыбка во весь рот.

– Ты не стесняешься в выражениях!

– Но я ведь права?

Коул покачал головой.

– Возможно, ты немного введена в заблуждение, но не ошибаешься. Я не навязываюсь женщинам, которым я не нужен.

Не нужен? Откуда он взял это?

– Разве ты не слушал, когда я рассказывала тебе про пузатенькую свинку? – удивилась Анна. – Конечно, ты мне нужен. Не в этом суть.

Коул поднял бровь и типично по-мужски ухмыльнулся.

– Неужели? Я нужен тебе. Ты нужна мне. Мне кажется, что вся суть в этом.

– Суть в том, – перебила его Анна, боясь, что он начнет распространяться на эту тему и в конце концов убедит ее, – что ты приехал сюда без приглашения.

– Меня пригласила Джули.

Она погрозила ему пальцем.

– И это после того, как я ясно объяснила, что вне работы у нас не может быть никаких отношений!

– Я это слышал, – признался Коул, отходя от шкафа. На секунду у Анны мелькнула безумная мысль, что он, сметая все протесты, схватит ее в свои объятия. Но Коул всего лишь положил постельное белье на край кровати. – Проблема в том, что тебе не пришло в голову спросить, что думаю по этому поводу я.

Несмотря на ужасное предчувствие, что ей не понравится его ответ, она не смогла удержаться от вопроса.

– И что же ты думаешь?

Коул снял очки и не торопясь, протер стекла краем свитера. Без очков он был еще красивее. У него были густые длинные ресницы и такие яркие синие глаза, что Анна видела этот необыкновенный цвет из другого конца комнаты. Она нетерпеливо ждала, пока он водрузит очки на переносицу.

– Я думаю, нам следует вступить в любовную связь.

Жаркая волна пронеслась по телу Анны, заставив ее закрыть глаза. Чувствуя, что ей не справиться с ней, она опустилась на край кровати.

Не сводя с нее глаз, Коул тоже сел. Смуглая кожа и темные, почти черные волосы представляли резкий контраст с розовым постельным бельем, привлекая внимание Анны к его притягательному лицу.

Он наклонился вперед, упершись локтями в колени и свесив руки.

– Судя по твоей реакции, ты обдумываешь это? – Анна резко открыла глаза.

– Нет, я не обдумываю это.

Коул поджал губы.

– Еще и пяти минут не прошло, как ты сказала, что хочешь меня.

– Я также сказала, что в этом заключается моя проблема, – вздохнув, ответила Анна. – Я признаю это. Ты заводишь меня. Но ты не просто сексуальный парень. Ты сексуальный парень, с которым я работаю. Я не могу спать с тобой.

Молчание Коула продолжалось не более секунды.

– Хорошо.

– Хорошо? – повторила она. Неужели он действительно сказал это? – Что значит «хорошо»? – она почувствовала, как на смену желанию, бушующему внутри нее, пришел гнев.

Он пожал плечами.

– Я имею в виду, что согласен.

Анна прищурилась.

– Ты слышал, что я сказала, что не могу спать с тобой?

– Ну да, – безмятежно подтвердил Коул, поднимаясь. Он взял постельное белье и направился к шкафу.

– А что же ты делаешь теперь? – удивилась Анна.

– Кладу все это на место, – объяснил Коул, заталкивая белье в шкаф.

– Но я думала, что ты будешь спать на диване, возразила она, стараясь придать голосу резкость.

Вместо этого ее слова прозвучали мягко.

– Теперь ничто не мешает нам спать в одной комнате, – заявил Коул, с удовлетворением потирая руки после возни с постельным бельем. – Ты можешь положиться на меня, Анна. Я никогда не позволю себе никаких вольностей с женщиной после того, как она сказала, что не хочет спать со мной.

У Анны отвисла челюсть. У нее вертелось на языке еще раз сказать ему, что она не будет спать с ним, а не то, что она не хочет.

– В чем дело? – спросил он. У Коула был такой невинный вид, что она приняла бы его за чистую монету, если бы не лукавая улыбка, затаившаяся в уголках его рта. – Только не говори мне, что ты не доверяешь себе, оставаясь в одной комнате со мной!

– Конечно, не доверяю! – вырвалось у нее, и он рассмеялся.

– Вот что я тебе скажу. Ты ложись на кровать, на которой сидишь, а я буду спать на другой.

Не сказав ни слова, Коул стащил с себя толстый свитер и, швырнув его на кровать, принялся расстегивать пуговицы на кремовой рубашке, которая была под свитером.

– И что же ты делаешь? – дрогнувшим голосом спросила Анна.

– Раздеваюсь, – ответил он. – Не знаю, как тебе, но мне неудобно спать в одежде.

Он продолжал расстегивать пуговицы, и она отважилась бросить на него быстрый взгляд, ожидая, что увидит голую грудь. При виде белой футболки Анна облегченно вздохнула, но у нее захватило дух, когда Коул снял рубашку.

Футболка облегала широкую грудь, подчеркивая прекрасную мускулатуру. Она знала, что он является впечатляющим образцом физического совершенства, но перед ее глазами предстал настоящий Адонис.

Анна надеялась, что Коул не заметил, как она открыла рот в благоговейном изумлении.

Он направился в ванную, держа руку на поясе утепленных джинсов.

– Надеюсь, ты не возражаешь, если мы вскоре потушим свет. Я сегодня рано встал и сейчас валюсь с ног.

– Почему же ты рано встал? – спросила она.

Он стоял к ней спиной, и по продолжительной паузе Анна поняла, что ему не хочется отвечать на этот вопрос.

– Так получилось. У меня были кое-какие дела.

Коул закрыл за собой дверь в ванную прежде, чем она успела расспросить его, хотя догадка уже созрела в ее уме.

Он работал.

Она не поручала ему никаких долгосрочных проектов, поэтому можно предположить, что Коул изобрел какой-то способ превзойти ее, возможно, у него возникли новые идеи по сбыту товаров. Вполне вероятно, что он намеревается обойти ее и выложить их непосредственно мистеру Скиллингтону.

Анна заметила, что его кожаный портфель лежит там, куда он бросил его. Можно ли ей заглянуть в него? Она его босс. Кто может поставить ей в вину, что ее интересует, над чем он работает?

Она едва сознавала, что, подчиняясь команде своего мозга, направляется к кровати. Подойдя к ней, Анна остановилась, глядя на портфель. Наклонившись, чтобы взять его, она замерла, услышав, как открылась дверь ванной.

– Что ты там делаешь? – спросил Коул.

Она резко выпрямилась, лихорадочно ища ответ.

– Я… – Анна сделала последний оставшийся до кровати шаг и плюхнулась на нее. – Я проверяю, какая кровать тверже. Я люблю тверд…

Она совершила ошибку, подняв глаза на Коула.

Слова замерли у нее на губах. Футболка все еще обтягивала его грудь, но джинсов на нем не было.

Шелковые боксерские трусы красного цвета оставляли открытыми длинные, очень мускулистые ноги.

Ей не приходилось видеть лучших икр со времен Олимпийских игр, когда спринтеры соревновались в беге на сто метров. Но у Коула они были даже более впечатляющими.

– Ты любишь твердое… что? – переспросил он, кружа по комнате, как хищник.

Тело! – вскрикнула про себя Анна.

– Твердый матрас, – нашлась она. – Я люблю, чтобы матрас был твердым, – слабеющим голосом пояснила Анна.

На лице Коула появилась улыбка. Его взгляд скользнул по ее шее и опустился ниже. Он сел на кровать рядом с Анной, и она почувствовала прикосновение обнаженного бедра.

Палец Коула скользнул по ее щеке и, задержавшись на подбородке, замер на впадинке у горла, где лихорадочно бился пульс.

– А я люблю все мягкое, – тихим, вкрадчивым голосом произнес он.

Без очков его глаза были такими синими, что Анне стало трудно дышать, как будто она тонула в их глубине.

Анна бросилась в ванную. Очутившись в относительной безопасности, она обессилено прислонилась к двери и принялась обмахиваться рукой, тщетно пытаясь рассеять жар, опалявший ее тело.