Текст книги "Приглашение на праздничный ужин"

Автор книги: Дарлин Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Он взрослый человек, который может не только управлять своими сексуальными порывами, но и подавлять их. У него забилось сердце, когда он вспомнил, какой податливой и темпераментной Анна была в его объятиях, но решимость не покинула его.

Если он не будет дотрагиваться до нее, все будет в порядке.

– Анна! – зычный голос матери разнесся по элегантному дому Миранды и достиг просторной светлой кухни, где Анна укладывала на поднос зеленое печенье в форме маленьких елочек, которое она собственноручно испекла несколько дней назад. – Коул пришел!

Отчаянно пытаясь взять себя в руки, Анна поставила поднос на стол и принялась обдумывать свой следующий ход.

Так как ей хочется устремиться к двери, возможно, будет лучше, если она останется в кухне. Или следует подойти к Коулу, очень медленно, конечно, чтобы сдержанно поприветствовать его?

Анна все еще раздумывала, когда заметила, что Коул уже стоит в дверях в окружении женской половины семейства. Мать и бабушка забрали у него внушительный пакет с подарками, а тетка взяла его пальто.

От холода у него покраснел нос, ветер растрепал волосы, белые зубы сверкали в улыбке.

– Вы трое знаете, как заставить мужчину почувствовать, что он желанный гость, – заметил он, смахивая снег с волос.

– Мужчины всегда желанные гости в этом доме, невозмутимо заметила Миранда.

– Особенно, если они для Анны, – добавила бабушка Шимански. – Мы беспокоились, найдет ли она себе мужчину.

Анна с негодованием опротестовала бы заявление бабки, если бы вид Коула не лишил ее дара речи. В толстом красном свитере и очках в металлической оправе, которые выглядели удивительно хрупкими на его волевом лице, он возвышался над женщинами, как гигант над карликами.

Что с ней происходит, если даже его профессорские очки кажутся ей сексуальными? Прежде чем она нашла ответ на этот вопрос, Коул широко улыбнулся ей, глядя на нее поверх голов окружившего его гарема. Анна не заметила, каким образом они оказались так близко друг к другу, что она почувствовала его дыхание.

– Веселого Рождества, Коул, – сказала она, задыхаясь так сильно, что едва узнала свой голос.

– Веселого Рождества, Анна.

Она скользнула взглядом по его лицу. Неужели прошло менее двенадцати часов с тех пор, как она была с ним, дотрагивалась до него и упивалась его поцелуями?

Ее мечты были полны только им. Чудесные, неясные мечтания, в которых она могла положить руки ему на плечи, подняться на цыпочки и прильнуть к протянутым навстречу ей губам.

Анна поцеловала Коула так, как мечтала. Перебирая пальцами его слегка влажные от растаявшего снега волосы, она разомкнула губы в безмолвном призыве, чувствуя, как от восхитительных ощущений у нее кружится голова.

Закрыв глаза, она наслаждалась запахом, вкусом и ощущением его тела.

– Ммм, – вырвалось у нее, и она почувствовала на его губах улыбку.

Слияние их губ продолжалось еще несколько секунд, затем Коул прервал поцелуй.

– Мне нравится это «ммм», – проговорил он. – У меня возникает надежда, что ты не набросишься на меня за то, что я забыл о нашем соглашении.

Анна застонала, но не отстранилась от него.

Только не сейчас, когда она поняла, что ей так хочется быть с ним.

Она оглянулась. В прихожей, кроме них, никого не было.

– Может быть, никто не видел, как мы…

Ее сестра Джули просунула в дверь кудрявую голову.

– Анна, когда вы с Коулом закончите целоваться, помоги мне, пожалуйста, расставить подносы с печеньем. – Джули ослепительно улыбнулась Коулу. Привет, Коул! Ведь ты же сможешь обойтись без нее несколько минут? Тетя Миранда любит, чтобы закуски находились под рукой, когда мы будем открывать подарки.

– Конечно! – Он с явной неохотой выпустил Анну из железных тисков. – Раскрывать подарки – тяжелый труд. Не могу же я допустить, чтобы из-за меня вся семья страдала от голода.

Джули рассмеялась и, подойдя к ним, взяла сестру за руку. Ей пришлось силой оторвать Анну от Коула.

– Чувствуй себя как дома, Коул, – сказала она, направляя Анну к кухне. – Ты уже всех знаешь. Поверь, они будут в восторге от подарков, которые ты принес.

– Когда он успел купить все это? – удивленно спросила сестру Анна, понизив голос. – Ведь до вчерашнего вечера он не знал, что придет к нам.

– Я не знаю ни что, он купил, ни когда ему удалось сделать это. Но он явился нагруженный подарками, как Санта-Клаус.

– Надеюсь, что мне он ничего не купил, – сказала Анна, стоя у серебряного подноса, на который она уже положила печенье.

– Можешь не сомневаться, что у него есть кое-что и для тебя.

– Но у меня нет подарка для него.

Джули искренне удивилась:

– Но почему?

Анна покачала головой. Неужели никто не слышал то, что она им твердила?

– Я не удостою ответом подобный вопрос! – с негодованием воскликнула она.

– Ты должна была приготовить для него что-нибудь, – упорствовала Джули как ни в чем не бывало.

– Ты так думаешь? – сдалась Анна, потирая лоб.

– Еще бы! Вот что я тебе скажу. Я купила для Дру массу подарков. Если хочешь, подари Коулу один из них.

Если бы у Анны не было подарка для Коула, ее утверждение, что они не встречаются, выглядело бы более убедительно, но она прониклась духом Рождества.

– Правда? Ты сделаешь это для меня?

– Не сомневайся, – уверила ее Джули. – Я только прикреплю к подарку новую открытку.

Коул положил руку на спинку кресла, вмещающего двоих, так что она оказалась как раз за радующими его взор плечами Анны.

Она бросила на него встревоженный взгляд и прошептала:

– Помни о нашем договоре!

– Я пытаюсь, но ты могла бы дать мне передышку и не опрыскиваться духами, – тихо возразил он. От тебя пахнет просто потрясающе. Ты сводишь меня с ума.

Анна сделала большие глаза.

– Я правда свожу тебя с ума? Наверное, мне лучше пересесть.

– Куда? – Он указал на заполненную людьми гостиную. Все места были заняты членами ее семьи.

– Ты прав, – она выпятила нижнюю губу, очаровательно надувшись. – Они устроились здесь надолго. Все обожают момент, когда открывают подарки.

Коул напряг мышцы, борясь с желанием опустить руку на плечи Анны и прижать ее к себе. Но затем она пошевелилась, и в него уперлась роскошная правая грудь, сведя на нет все его усилия.

Он опустил руку и обнял Анну за плечи. Она повернулась, глядя на него расширившимися глазами.

– Я не виноват, – прошептал он, заглядывая ей в глаза, чтобы узнать, о чем она думает.

– Знаю, – выдохнула Анна и улыбнулась, уютно прильнув к нему.

– Пора начинать, – предложила она.

В нем вспыхнула надежда. Проклятье! Она говорит всего лишь о рождественских подарках!

– Да-да, пора, – поддержал ее дедушка Шимански, разрывая обертку предназначенного ему подарка с энтузиазмом пятилетнего ребенка.

В течение добрых пятнадцати минут Коул наблюдал, как из-под оберток появляются разнообразнейшие вещи, начиная от поющей пластмассовой форели и заканчивая дорогими золотыми часами. Все это время он пытался совладать с нетерпением своего возбудившегося тела.

– Теперь давайте откроем подарки, которые мы получили от Коула, – сказала Розмари, передавая их членам семьи. – Господи, как их много! Коул, вы могли бы не приносить подарки для нас всех.

– Но мне хотелось доставить вам удовольствие, возразил он. Волосы Анны коснулись его пальцев, и искушение поиграть концами ее темных кудрей оказалось слишком велико. – Вы все так хорошо отнеслись ко мне.

– Иначе и быть не могло! – воскликнула бабушка Шимански. – Любой мужчина Анны – наш друг.

– Но он не мой… – начала Анна, но тут же прикусила язык, почувствовав неуместность отрицания: она сидит, тесно прижавшись к Коулу, а он играет ее волосами.

Джули подняла вверх коробку.

– Анна, это тебе от Коула.

Анна боязливо взглянула на Коула и разорвала упаковку.

– Похоже, что это комплект фильмов, – предположил отец Анны.

– Эротических? – осведомилась тетка Анны.

– Миранда! – дядя Питер был шокирован.

– Ах, боже мой, здесь же нет детей! – парировала Миранда. – Какие это фильмы, Анна?

– Это Хичкок, – с изумлением ответила племянница.

Джули захлопала в ладоши.

– Какой чудесный подарок! Лично я не выношу такие фильмы, но Анна обожает Хичкока.

– Поэтому я подарил их, – сказал Коул.

– Но как ты узнал, что мне хочется иметь их? – спросила Анна.

– Просто у меня было такое чувство, что ты обрадуешься.

Ее лицо зарумянилось, но этот нежный цвет не был отражением горящих в гостиной рождественских свечей. Коул понял, что она светится от счастья.

– Да, – сказала Анна, прикоснувшись к его щеке. Спасибо – Ну-ка посмотрим, что Анна приготовила для тебя, Коул! – Миранда принялась рыться в куче подарков под елкой. Он был почти уверен, что она ничего не найдет – ведь у Анны не было времени купить ему подарок, – но тут Миранда с торжествующим возгласом вытащила сверток, обернутый в яркую цветную бумагу. – Вот он, – провозгласила она и прочитала надпись на карточке: «Коулу от Анны с большой любовью».

Коул бросил на Анну вопросительный взгляд и заметил, что она пристально смотрит на сестру, которая лукаво улыбнулась и пожала плечами.

Нетрудно было догадаться, что он получит один из подарков, которые Джули купила для Дру.

Покорно развернув бумагу, Коул открыл крышку коробки, на которой стояла марка престижного магазина одежды.

Опустив руку в коробку, он раздвинул ярко-красную бумагу и нащупал какую-то шелковистую ткань. Он вытащил ее из коробки и поднял вверх для всеобщего обозрения.

– Это черный шелковый купальный халат, – пояснила Джули.

Коул уже собирался поблагодарить Анну и положить халат в коробку, когда заметил в ней еще что-то. Он покопался в бумаге и резким движением извлек небольшой кусочек ткани.

Это был «фиговый листок» стриптизера на тесемочках.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Перед мысленным взором Анны мелькнул Коул, на котором нет ничего, кроме ее рождественского подарка.

– Вот такой подарок должна дарить женщина своему мужчине! – Анна услышала восхищенный голос Миранды.

Все дружно закивали головами, напомнив Анне злополучного Санту-кивунчика. Если бы в сочельник она не забыла в офисе эту глупую куклу, она не попала бы в дурацкое положение. Но тоненький внутренний голосок тотчас же прошептал, что тогда ей бы не удалось познать сладость поцелуя Коула.

– Спасибо вам всем, – обратился он к семье.

Анне хотелось рассердиться на Коула за то, что он даже не старается убедить ее семейство в том, что между ними ничего нет, но справедливость требовала признать, что оба они виноваты.

Судя по реакции ее тела на каждое его прикосновение, провал, очевидно, был неизбежным.

Костлявый локоть бабушки, вонзившийся в бок Анны, вывел ее из задумчивости.

– Я уже говорила это и снова повторяю: Анна, держись за него!

– Совершенно верно, – изрекла Миранда, постукивая длинным ногтем по лыжным очкам, которые она обнаружила под яркой упаковкой несколько минут назад. – Между прочим, они напомнили мне о том, что я хотела спросить. Анна, ты же завтра возьмешь Коула на наш…

Анна не дала ей договорить. Тетка чуть не проговорилась, что она, Питер, Анна и Джули с Дру собираются покататься на лыжах во время рождественских праздников. Родители и бабушка с дедушкой решительно отказались от приглашения из-за сильного страха перед неминуемыми падениями.

– Давай не будем говорить о завтрашнем дне, твердо сказала она. – Нам и сейчас хорошо.

Анна так долго мечтала об этой поездке, и у нее нет ни малейшего желания, чтобы он отправился вместе с ними на очаровательный горнолыжный курорт Уайт Тауэр, который находится на холмах северо-западной Пенсильвании.

Когда наступит завтра – а это неизбежно произойдет, – ее безумная тяга к Коулу уйдет в прошлое.

Вскоре после этого они снова превратятся в босса и подчиненного.

Так не только должно быть, подумала Анна, решительно сжав губы, но так и будет.

– Ты мог бы не отвозить меня домой, – заметила – Анна, когда Коул поставил машину перед ее городским домом и выключил зажигание.

– Но мне хотелось сделать это, – возразил Коул. Кроме того, у меня сложилось впечатление, что другого выхода у тебя не было.

– Джули и Дру могли подвезти меня. Они живут всего в нескольких милях отсюда, – вздохнув, сказала Анна. – Они, конечно, подумали, что мы хотим остаться одни.

– Они правильно подумали, – отозвался Коул, открывая дверцу и выходя из машины.

– Давай поговорим начистоту, – Анна вздернула подбородок и посмотрела ему в глаза. – Я не хотела оставаться с тобой наедине.

Эти слова задели Коула за живое, и он не смог удержаться, чтобы не поддразнить ее.

– Ты боялась, что не сможешь устоять?

– По правде сказать, да, – призналась Анна и покачала головой. – Ты ведь заметил, что между нами что-то происходит, – она возвела глаза к небу. – Поверь мне, все заметили это.

– Я заметил, – тихо произнес Коул, проводя пальцами по ее щеке. – Меня просто удивляет, что ты признала это.

– Зачем отрицать? – Анна решительно направилась по тротуару к дому, оставляя следы на снегу. – Когда передо мной возникает проблема, я вгрызаюсь в нее и перемалываю, пока она не исчезнет.

Коул нахмурился. Когда Анна щелкнула замком, он собрался войти, но вместо того, чтобы открыть дверь, она прислонилась к ней спиной.

– Почему бы нам не поговорить здесь? – спросила Анна.

– Потому что сейчас декабрь, и это Пенсильвания, – ответил Коул, чувствуя, что это не самое лучшее объяснение, так как, несмотря на холод, ему было очень жарко. – И, кроме того, у тебя есть вино с пряностями, которое ты забыла принести тетке.

– Неужели ты хочешь выпить? – удивилась Анна.

– Ты хочешь сказать, что в рождественскую ночь откажешь жаждущему в глотке вина? – спросил Коул, придвигаясь к ней.

– Ну, если так… – сдалась Анна, но в ее голосе прозвучала настороженность. И не без причины, подумал Коул, входя за ней в дом.

В ее квартире преобладали теплые золотисто-зеленые тона; уютную домашнюю атмосферу подчеркивали свежие цветы и напольные часы в старинном деревянном корпусе. Днем раньше Коул не смог бы представить Анну в подобной обстановке, но с тех пор он узнал о ней многое.

Анна сняла пальто и шапку, и перед взором Коула предстала ее роскошная фигура, заставившая его забыть об интерьере. Он надеялся, что ему удастся остаться в ее доме подольше.

– Мне нужна минутка, чтобы включить рождественские огоньки.

На зеленой елке, благоухавшей хвоей, загорелись красные и белые лампочки. Коул подошел к Анне сзади и, обняв за талию, притянул ее к себе. Он услышал, как она вздохнула.

– Я думала, что ты хочешь вина, – сказала Анна.

Коул заметил придыхание в ее голосе, и его сердце забилось.

– Признаться, я не люблю вино с пряностями, сказал он, отводя волосы с шеи Анны, чтобы приложиться губами к ее затылку, – и никогда не пью его.

– Но ты сказал…

–..первое, что пришло мне в голову, чтобы ты впустила меня, – договорил он.

– Значит, нет никакой проблемы, которую нам, нужно обсудить?

– Только если ты считаешь проблемой то, что мы возбуждаем друг друга.

Она боролась с ним и с собой. Коул чувствовал, как напряжено ее тело. Ему хотелось провести по нему руками и ощутить тяжесть ее грудей, но он продолжал обнимать Анну за талию.

– Тот подарок купила не я, – сказала она.

– Я понял это, когда обратил внимание на размер халата, – признался Коул. Он потерся щекой о ее волосы. – Но это не меняет того, что ты заводишь меня так же, как я тебя.

– Я бы так не сказала, – возразила Анна, но он заметил, как дрогнул ее голос.

– Нет, это именно так, – он повернул ее к себе, чтобы посмотреть в ее взволнованное лицо. Чтобы заставить Анну понять силу его чувств, он поднял ее руку и приложил к своей шее. – Ты чувствуешь этот жар? Все мое тело сгорает от желания.

Она стиснула зубы.

– Это действительно проблема.

– Так что ты предлагаешь делать по поводу этого… жара, воспламеняющего нас? – тихо спросил он, ища в ее лице признаки того, что она готова подчиниться неизбежному.

– С этим покончено, – сказала Анна, но Коул с радостью заметил, что она осталась в кольце его рук. Ничего не будет. Мы работаем вместе.

Коул посмотрел на свои руки, покоившиеся на приятных округлостях ее бедер, и не смог заставить себя убрать их. Вместо этого одна его рука скользнула под свитер Анны и медленным ласкающим движением подобралась к ее груди. Она тихо застонала от удовольствия, и мысленно он присоединился к ней.

Как может быть не правильным то, что так приятно?

– Мне удается проводить четкую грань между деловой жизнью и личной, – сказал Коул.

Это была правда. У него полная уверенность в том, что он сможет предоставить Артуру Скиллингтону непредвзятое мнение о причине низких доходов независимо от того, как сложатся их с Анной отношения.

– А что, если мне это не удастся? – спросила она.

Ее губы слегка приоткрылись, и он поддался искушению пробежать по ним кончиками пальцев.

– Тогда я проявлю силу. Если у тебя возникнет неудержимое желание поцеловать меня, я затащу тебя в чулан.

– Не смешно, – сказала Анна, но тем не менее, хихикнула.

Беспокойные ладони Коула пробежали по ее рукам, задержавшись у округлостей грудей.

– Разве ты не хочешь оказаться со мной в чулане?

– Это непрофессионально, – уклонилась Анна от ответа.

– Тогда я придумаю что-нибудь еще.

– Что же? – спросила она, чувствуя, как теплое дыхание овевает ей лицо.

Он притянул ее к себе, опустил голову и потерся носом о висок Анны.

– Я буду посылать тебе неприличные сообщения по электронной почте до тех пор, пока мы оба не начнем задыхаться от них. А потом, как только мы уйдем с работы, я поставлю тебя в компрометирующее положение.

– Такое, как сейчас?

Коул с наслаждением потерся об нее нижней частью тела.

– Точно.

Анна подняла голову. В ее темных глазах ярким огоньком отразился блеск лампочек на рождественской елке.

– Ты бы меня поцеловал?

– Конечно! – сказал Коул и подтвердил свои слова действием.

Ему давно хотелось поцеловать ее так, как он делал это раньше: медленно, осторожно, чтобы Анна привыкла к вольности, которую он себе позволяет.

Но как только Коул почувствовал вкус ее губ, он забыл о своем намерении. Уступив нетерпеливой настойчивости, она приоткрыла рот, и Коул, смело проникнув внутрь, принялся ласкать ее язык.

Он обхватил ладонью ягодицу Анны и нежно сжал ее. Затем принялся оглаживать ее тело, скользнув руками по плоскому животу и задержавшись на пышных холмиках грудей. Он нетерпеливо задрал свитер и потянулся к голому телу. Шелковистая кожа ее живота послужила ему наградой. Его рука скользила все выше, пока не оказалась внутри ее бюстгальтера.

Застонав, он начал мять нежную плоть.

– Коул, – проговорила Анна, задыхаясь. – Мне… так… хорошо!

В мгновенье ока он стащил с нее свитер. На ней был черный кружевной бюстгальтер – еще один сюрприз. Он думал, что у холодной Анны из офиса простое белое белье. Ему больше нравились черные бюстгальтеры, но сейчас Коул предпочел бы обойтись без этой помехи. Так как застежка находилась спереди, снять его было легко, но у Коула так дрожали руки, что это удалось ему с третьей попытки.

Они медленно опускались, пока не оказались на коленях под елкой. Он потянул ее вниз или она заставила его опуститься? Или у них обоих подогнулись колени?

Коул снова устремился ко рту Анны, который уже покраснел и увлажнился от его поцелуев. Он тяжело дышал и, откинувшись назад, пытался перевести дыхание, но, не в силах ни на секунду расстаться с воспламеняющим его телом Анны, держал ладонь на ее щеке. Она пристально смотрела на него глазами, полными страсти и… недоверия?

Коул вздохнул. Прежде чем продолжить, ему нужно, чтобы она поняла.

– Я хочу тебя, Анна. И поверь мне, это вовсе не связано с тем, что мы работаем вместе.

Когда она вырвалась от него, он был так удивлен, что даже не попытался удержать ее. В растерянности и разочаровании Коул смотрел, как Анна схватила брошенный на пол свитер.

– Анна? – Он чувствовал, что в его голосе звучит отчаяние. – Что происходит?

– Ты напомнил мне, почему нам нельзя делать это, – дрожащим голосом объяснила она.

– Я не хотел, – Коул растерянно потер лоб и поправил очки. – Подожди минуту! Скажи, почему нам нельзя заниматься этим?

– Из-за работы, – сказала она, натянув свитер, скрывший роскошные груди. – Потому что ты хочешь захватить мое место.

– Я хочу только тебя, – прошептал Коул. Он медленно подвигался к ней и смог, наконец, положить руку ей на сердце. Оно билось в унисон с его сердцем.

– И ты хочешь меня.

Анна закрыла глаза, но за дрожью ресниц он успел прочитать правду. Он не ошибся: она действительно хочет его.

– Когда я была маленькой, я обычно составляла список желаний, которые должен был исполнить Санта-Клаус, – тихо сказала она, как будто сообщая ему нечто жизненно важное. – Каждый год в начале списка я помещала пузатенькую свинку.

В другое время рассказ о детстве доставил бы ему удовольствие. Но только не сейчас. Коул уселся на пол и заставил себя спросить:

– Почему свинку?

– Не просто свинку, – поправила его Анна, – а пузатенькую свинку. Однажды я была в зоопарке, где разрешалось гладить зверей, и такая свинка все время ходила за мной. Я просто влюбилась в ее розовый пятачок и толстенький животик. С тех пор больше всего на свете мне хотелось такую пузатенькую свинку.

Коул молчал, ожидая продолжения, которое помогло бы ему понять, какое отношение имеет ее рассказ к их отношениям.

– Поэтому каждый год на Рождество я просыпалась на рассвете и бежала вниз по лестнице. Я была уверена, что под елкой меня дожидается свинка с большим красным бантом на толстой шее.

– Но ее никогда не было там?

Анна вздохнула и покачала головой. Когда она заговорила, голос ее дрожал.

– Какие бы подарки я ни получала, мне всегда было немного грустно, потому что свинку я так и не увидела. – Уголки ее губ опустились. – Родители говорили мне, что Санта лучше знает, что приносить детям, что жестоко полгода держать животное в помещении, что мы не сможем научить свинью пользоваться туалетом.

И, конечно, они были правы. Но мне так хотелось свинку-толстопузика! Я просто заболела ею. Только повзрослев, я усвоила этот урок на всю жизнь.

– Какой урок? – тихо спросил Коул.

– Не всегда можно иметь то, что ты хочешь, и глупо хотеть того, чего тебе не следует иметь.

Он долго молчал, обдумывая слова Анны.

– Я полагаю, что ты относишь пузатую свинью и меня к одной категории.

– Именно так, – согласилась с ним Анна, кивнув головой. В ее голосе прозвучало облегчение оттого, что Коул понял ее. Но это было не так.

– Но ведь ты не можешь запретить себе хотеть, возразил он.

– Возможно. Но я могу запретить себе брать то, что мне хочется. – Анна кашлянула и, поднявшись, разгладила рукой брюки. – Теперь, когда мы обговорили это, я думаю, тебе лучше уйти.

– Я тоже думаю, что так будет лучше, – подумав, согласился он и поднялся с пола.

– Правда? – спросила она. Удивительно, но ему показалось, что она оскорбилась, и это убедило Коула в правильности плана, зревшего у него в голове. – То есть я хочу сказать, что твое согласие меня радует.

Прошло несколько минут, и, когда Коул вышел на маленькое крыльцо, Анна ненадолго задержалась у открытой двери.

– Ну что же, – она попыталась улыбнуться, но улыбки не получилось, – веселого Рождества, Коул.

– Веселого Рождества, Анна!

– Я думаю, что теперь мы увидимся на работе.

Она напряженно смотрела на него, и в мягких карих глазах светилось нежелание сказать ему «до свиданья».

– Да, конечно, – откликнулся Коул, и Анна, кивнув, тихо закрыла за собой дверь. Он мог бы сказать ей, что они увидятся намного раньше, но ему хотелось преподнести ей сюрприз.

Анне так и не подарили на Рождество пузатую свинку, но он заставит ее понять, что она может получить его.