Текст книги "Сексуальность мира как воля и представление"

Автор книги: Данила Врангель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Эти редкие случаи совершенства взаимности наполнены конечностью развития, что, конечно же, невозможно осознать вне самой системы, а внутри системы тем более, поскольку экстаз полноценности ослепляет видение пограничного барьера конечности, за которым условно нет ничего, а безусловно есть что-то, но вне понимания, осознания и фиксации, что известно в разные времена под разными наименованиями, один из которых нирвана, означающее не более как смертельный прыжок в пустоту, в смысловом переводе, так как за всё есть отчётность и за совершенство в том числе, где экстаз би транспарентности  последний рубеж обороны физиологии, стремящейся удержать сознание в рамках своих законов.

Экстаз new

Свежесть впечатлений сексуального плана ничем не отлична от свежести и чистоты постижения новых горизонтов и завоевателями и миссионерами и перманентными путешественниками, для которых ближе смерть, чем покой пустоты точечного пребывания в нирване устоявшихся образов, когда страх нового превалирует над страхом самой смерти и могила выстраивается заживо, подобно саркофагу полуживого от скуки фараона.

Естественно, свысока о секундах думать не стоит, но это с позиции полуночного циферблата, с позиции же первого второго и следующего старта думать о секундах признак маразма и просто ветхого мышления, внушённого почти всегда воспитанием, желающим добра, однако это добро лезет из стрелочки на 21 или даже позднее, поэтому стрелочка примерно 6 не вписывает в своё гипотетическое резюме идиотские советы прошедших дней, и правильно делает, потому что – если исключить совсем неправильный вариант событий – только то золото, что добыто лично, а не вручено на призовой олимпиаде в виде позолоченной медальки.

Молодость всегда права, и от этого не скрыться и не уйти никаким ханжеским  комментаторам, втихую считающих свои секунды и выводя чертежи надгробия, обязанного быть комфортным не в результате просто так, а в итоге хитроумного плана – а эта идея далеко не всегда по душе стрелочке шесть утра и вечерний чай с липовой заваркой её также не впечатляет.

А поэтому, свежесть впечатлений сексуального плана ничем не отлична от чистоты постижения новых горизонтов, потому что утро никогда не кончается в тех случаях, когда оно есть и когда оно ярко голубое и солнечно восходящее весенней чистотой взаимности противоположностей, гудящих новой волной экстатического наваждения бессмертия как образа жизни.

Экстаз сатанинского бессмертия

При понимании полного несоответствия понятия длительности – времени – понятию существования в ключе личного безусловного восприятия, а не декларируемого условного социального – где социальность построена на гормоне стайного счастья(наркотическом магнетизме особей) – внедрения традиционного видения мира, сама длительность открывается в своей действительной перспективе, где начало всегда субъективно, поскольку проистекает из аналогичного конца, понимая под аналогом невозможность проверки  происхождения всего воспринимаемого на непосредственную действительность, а не феноменальность сигналов нейронной и нервной систем.

Естественно, этот вопрос – в той или иной форме трактовки – всегда интересовал не только философское восприятие, но и мистико оккультно религиозное, где за массой генерируемых терминов маячит не более как страх смерти, одиночества и, конечно же, неполноценности(включая все синонимы перечисленного), поскольку на краю существования(по крайней мере, физического) – который своим наличием внедряется идеей любой религии , как и структурным материалом и мистицизма, и оккультизма и даже самой философии – уверенность и психический мажор сохраняют или сумасшедшие от природы, или загнавшие себя в это состояние мантрами слова или идеограмм, или же не имеющие физических сил вообще чего-то бояться или просто клоуны, играющие роль, отточенную всей предыдущей методикой образа существования или ещё некто, о ком идёт речь.

Человек разумный – в полном смысле этого слова – традиционно просто выбрасывает из головы конечность горизонта и оставляет её в своём подсознании(понимание действительного не может же куда-то испариться), откуда оно и воздействует на психику, заставляя жить или прошлым или будущим, но никак не текущим моментом, поскольку он традиционно считается или несуществующим или ничего особо не значащей ступенькой, поэтому все без исключения – в нормальном состоянии восприятия реальности – и живут или прошлым, или будущим, здраво рассуждая о секундах,  но не замечая собственного качественного изменения при подобном образе мировосприятия.

Предусмотрительно для пользователей существуют опиумные и иные рецепторы тела, способные воспринимать генерируемые этим телом химические флюиды счастья – не имеющие никакого сравнения с их искусственными заменителями(поэтому состоявшаяся, то есть поймавшая расшифровку замысла самой себя личность никогда не будет ничем злоупотреблять, у неё своей «дури» с избытком хватает) – и они существуют как раз для этого – для понимания смысла сути личностного существования, который заключается не более как в абсолютном недоверии к диктуемой версии трансляции образов, точнее,  к их традиционной версии, так как само понятие традиции основано на внушении действительности действительного, в действительности же сама действительность изначально и предусмотрительно построена и устроена для существования в ней в состоянии полного и окончательного – то есть непрерывного  –   человеческого счастья, для чего и есть в наличии вышеуказанные рецепторы, используемые почти всегда не по назначению, подобно разведению костра из денежных купюр.

Хочешь быть счастливым – будь им. Замечено верно, однако рецептурный справочник(как реально быть)почему-то в философских изысках отсутствует. Не потому ли, что все без исключения подобные изыски сами по себе и есть собственно рецепт, то есть вся эта безумно бесконечная писанина всех познавателей сути жизни и принципов всего, что только есть, как и духовная клоунада религиозных ремесленников, мистиков, оккультных дел мастеров предназначена исключительно для пользования самими авторами всех произведений бесконечно различных жанров, точнее для пользования вышеуказанными  гормональными  рецепторами, тогда как обыватели от психоделики, не имеющие дара творения, наивно перечитывают словесную абракадабру, кидаясь в различные воды для омовения, напяливая на себя различную мишуру и рассчитывая не умереть там, в конце, тогда как здесь, в бесконечном начале, смеясь и беззаботно порхая по жизни подобно солнечным бабочкам, весело проводят своё бессмертие отцы основатели всех бессмысленных сказок и философских откровений, возбуждая свои собственные рецепторы счастья не наркотическим алкогольным суррогатом, а расширением себя любимых за пределы всех существующих вселенных, так как кроме точки восприятия в поле воспринимаемого истинного нет ничего, при условии, что эта точка всегда в мажоре и всегда беспроблемно поглощает предлагаемое ей зрелище, подавляя его собственными генерируемыми мирами, кроме которых для неё нет ничего и не может быть в принципе.

Магия зверя

Стоит уточнить, что всё рефлексивное взаимодействие психики человека, то есть его эмоциональное состояние разума(можно сказать и души, но нет возможности отличить её от разумения, то есть от рефлексивного самосознания)с внешним миром своих подобий это не более как сравнение внутренних шаблонов поведенческих стандартов с реально воспринимаемыми разумными субъектами, воспринимаемых таковыми по умолчанию, хотя это не обязательно гарантированно и в это приходится верить на основании возможности интеллектуального контакта, где интеллект определяется достаточно условно, учитывая звериную от природы сущность человека и вообще его звериное внешнее подобие.

Подразумевается, что интеллектуальный или прикладной контакт людей без камуфляжа условностей цивилизации – то есть хотя бы одежды – будет совсем иным, чем за столом переговоров в офисе, скажем так.

Нет никакого сомнения, что звериная физиологическая суть высокого порядка даёт социальное преимущество в лидировании хотя бы из-за того же рефлексивного взаимодействия психики человека, когда слабый генетически зверь охвачен влиянием ауры силы, исходящей от генетически сильного зверя, что демонстрируется  повсеместно во всех иерархиях социума и нужно быть последним кретином, чтобы не воспользоваться внешними данными для достижения социальной или иной цели, связанной со взаимодействием стаи, то есть коллективного сознательного направленного движения мотиваций.

Естественно, это в большей степени касается гендерного представительства патриархального восприятия реальности, – не обязательно в среде мужчин, так как есть женское подобия, не уступающие своими звериными качествами в стайных контактах никакому мужчине, более того, женщина прикрыта дополнительно фактом своего пола – в матриархальном же восприятии это проявляется не столь явно, но гораздо более эмоционально, так как женщина не является зверем в любом случае и это-то и есть главная проблема взаимоотношений полов, часто приводящая к смене лидера не зависимо от его генетических качеств, так как мужчина в любом случае рождён женщиной,  и это неоспоримое подсознательное преимущество часто имеет достаточно трагические последствия при разрыве отношений, где первый в этом разрыве видит материнский аспект отторжения, что приводит к суициду, тогда как вторая достаточно легко переживает смену напарника, определяя этим более высокую стабилизационную надёжность психического аппарата в реальной жизни, а не ролевой игре магии завязывания отношений.

Проблема звериной сути в мужском рефлексивном обозрении заключается именно в изначальной установке на позицию мачо, хотя противоположная установка часто приводит к смене сексуальной ориентации, что в конечном итоге, то есть на определённом участке жизненной глиссады, несёт ещё большие проблемы, чем рефлексивный образ мачо, если только гомосексуальный неофит не попадает в закрытый социум аналогов – только по этой причине уже стоит в некоторый момент разделять в какой-то степени традиционное и не традиционное гендерное ориентирование, так как в смешенном порядке эта комбинация достаточно проблематична социально и не только, подразумевая достаточно высокий потенциал интеллекта и, что не менее важно, эстетизма представителя ЛГБТ-сообщества и несколько иной представителя стандартного видения отношений, что вполне пояснимо обыкновенным моментом самооценки, так как у нестандартно воспринимающих себя достаточно велика степень мотивации и, как пример, когда говорится, что левша более в чём-то способен, это просто имеет место путаница причины и следствия, так как левша изначально с раннего детства ощущает свою особенность и мотивирован различными психическими установками на подтверждение своей особенности, не более – это же касается и прочих вариантов подобного.

Поэтому классический мачо, обладающий здравым звериным чутьём, часто несознательно(или осознанно) понимает необходимость максимального сглаживания своей звериной ауры, которая по душе далеко не всем женщинам, не говоря уже о мужчинах, и таким образом в свет явился метросексуал как психорефлексивный вид мужской особи, пытающейся балансировать между своим эстетизмом и звериной генетикой, окутанной туманом иллюзивного напыления человечности, которая как понимание самой себя проделывает с сознанием людей такие выкрутасы, что многие до конца своих дней так и не понимают: что же это такое – сон, или тихое сумасшествие, которое всегда с тобой.

Магия оргии

Человеческая социальность  как необходимость выживания в мире постоянных угроз различного происхождения конечно же не может не быть генератором состояния релаксированного социального оргазмирования для предотвращения одной из самых важных угроз психике и сознанию единицы социума – депрессивного состояния и эмоциональной неустойчивости рефлексии в отрегулированном поле равновесия дикого мира, где отточена каждая деталь взаимодействия всего во всём, исключая человека как вид, который своей социально организованной деятельностью является паразитом в мире флоры и фауны, что невозможно отрицать, глядя на последствия его существования в течение хотя бы некоторого продолжительного участка длительности, наводящей на размышления о наличии некой системной защиты дикого мира от этой напасти, защите, которой не может не быть в комплексной организации законов инстинкта и развития видов.

Страх и эмоциональная неустойчивость это самые яркие и распространённые состояния людей в процессах преодоления вызовов природы на дуэльное противостояние, где природный ресурс защищён от ресурса человеческого отсутствием эмоциональной составляющей, которое способно убить отдельную особь человеческого вида всего лишь излучаемыми проблемами и испытываемым вслед за этим излучением страхом.

Искомое противоядие от этого наваждения, конечно же, было найдено в самой социальности как взаимодействии цельного с психологическим раствором подобий, единя и множа рефлексивную бронезащиту от инстинктивного излучения проблематики непознанного, что определяется как коллективное условное сумасшествие, снимающее напряжение дуэльного удара внешнего мира до номинальной релаксации животного удовлетворения.

Магия дьявола

Момент творчества как сложносоставное взаимодействие духовного наполнения и физического воплощения в любом случае несёт скрытый посыл самому автору в первую очередь, так как является некой эманацией из недоступного поля личной аутентичности, то есть автор всегда пишет о себе самом или своих внесознательных(или осознанных)альтер-эго, поэтому сочинитель от своих персонажей неотделим, как считается традиционно, поскольку они воплощение его способностей к желаниям.

Потенциальность же в любом случае базируется на любви к себе, поэтому размноженная любовь подобного типа рождает множество смысловых ответвлений, одним из которых является самолюбование посредством творения, что почти никто прямо и ясно не осознаёт, но, тем не менее, это является главной мотивацией творчества вообще и познания в частности, так как любой истинный мыслитель осознанно или нет принимает идею своей личной божественности, по крайней мере в момент творения, так как, отрицая догматику приоритетности в принципе, и осознавая, что идеальное поле едино, что можно ощутить императивно, в нём невозможно обнаружить ничего вообще, кроме рефлексивной бесконечности, где и бог и демиург это сама рефлексия, так как кроме неё у воспринимающего духовный сигнал нет и не может быть ничего в принципе.

Естественно, возможно предположить, что это поле вовсе не личностное – что и трактует религия – и автор идей и вообще всей радуги рефлексии некто иной, что никаким образом ничего не меняет, так как в любом случае искусство мышления, как и искусство творения, есть искусство возможного, поэтому принимающему рефлексивный сигнал предположительно даётся выбор признания верховенства личности или некой эманирующей силы, что и определяет качество и способность адекватного отображения сатанинского или божественного в своих собственных произведениях, так как и первое и второе есть синонимы и никаким образом не отличны друг от друга, разве что яркостью экспрессии.

Магия макияжа

Осознавая божественность женщины и самой женственности на уровне инстинктов, большинство мужчин считают макияж некой естественной принадлежностью, само собой разумеющейся в общем образе, что конечно же так, но главный смысл и косметики и общего антуража образа, включая всё, вплоть до цвета стиля объема возраста опыта визажиста и манеры очередного тренда насыщенности ресниц и креативности причёски не совращение особей мужского пола, как большинство из них считает и думает, а исключительная любовь женщины к себе и некоторым образом к своим подобиям, тогда как мужчина это не более как часть интерьера, хотя и действующая практически модель, и от него требуется энергетическая отдача во всех смыслах этого слова, однако более ничего и мир женщины для него закрыт полностью во всех смыслах, так как даже она сама не всегда понимает его, но ощущает эмоционально в любом случае.

Магия любви би

Способность рефлексии к дублированию самой себя и созданию самостоятельного аналога, независимого от плоскости эмоциональной составляющей есть высшая степень как интеллектуального, так и духовного существования, поскольку единоначалие стандартного самовосприятия в той или иной степени граничит(или полностью соответствует)с классическим закрытым эгоцентризмом психической доминанты, где эго позиционируется с окончательным безусловным показанием реальности – установкой единой  истины – и фиксируется на самом себе, вне экстравертного расширения, что всегда приводит к резко отрицательному балансу интро и экстра факторов психофизического перцепционного ряда, другими словами любовь к жизни подменяется любовью к эго(закрытая любовь к себе, вне восприятия всего мира своим элементом), что нефункционально, ведёт к деградации и достаточно часто суицидальному исходу подобного мастер-класса самолюбования, потому что природная генетическая социальность не позволяет подменить себя абсолютным верховенством моно рефлексии, как можно обозначить подобную психическую схему и в случае форс-мажорного фактора инициирует самоликвидацию.

Реактивность бинарной рефлексивной системы, взаимно транспарентной и ориентированной на неделимую себя, но при безусловном верховенстве внеэмоциональной её составляющей абсолютно самодостаточна и не подвержена никакой инициации из глубины генетического кода, поскольку имеет свойство устойчивой множественности, расширяющей адаптивные возможности до максимума, при которых самоликвидация возможна лишь по взаимной договорённости бинарной пары, утверждённой второй сигнальной системой как высшей арбитражной инстанцией, поскольку все без исключения и когнитивные и эмоциональные решения основаны именно на способности воображения адекватно реагировать на предложенные условия воспринимаемого текущего и перспективного момента.

Любовь как чистое истечение истины возможна исключительно в случае направления её эманированного рефлексией луча на себя и более никуда, так как в противном случае это уже не любовь, а раболепие и его синонимы, потому что лишь любя себя можно любить всё остальное, принимая его или не принимая в сферу индивидуальной реальности, но в любом случае позиционируя его как продолжение рефлексивных коллизий, чем оно и является в действительности.

Истина как чистое истечение любви всегда есть, нюанс лишь в адаптивном моменте, в драйвере единения и осознания этого нюанса, которое всегда даёт один единственный вариант понимания – истина есть любовь к себе посредством самодостаточной любви бинарной пары друг к другу и расширении экспрессивного поля этой математической эмоции духа до последнего возможного горизонта восприятия, где магия бинарной любви переходит в новое качественное состояние, совершенно неокончательное, поскольку не имеющее начала никогда не будет иметь конца.

Магия бессмертия

После некоторого возрастного момента многим разумным людям становится ясна одна действительная и безусловная истина, – никогда и ни при каких обстоятельствах в достаточно серьёзных вопросах никому – без всякого исключения – нельзя  верить на слово, то есть верить просто так, подразумевая видимую естественность предмета веры основанием для самой веры.

Это как понятие давно освоено в мире политики, коммерции, прикладной физики,  в мире конкретных дел, короче, включая мир терроризма и бандитизма, где ясна достаточно чётко цена самого слова, без его обеспечения материальным наполнением, в качестве которого в некоторых случаях выступает некий авторитет или авторитеты, но от этого и существует перманентная проблематика глобальной социальности, основанная, конечно же, на неспособности ясно мыслить той физиологической сути, которая как генетический материал внешне – в основном вербальными способностями – соответствует клишированному  образу ведущего у многочисленных ведомых, это касается не только политики и бандитизма, но и научного мышления в целом, что не есть некая психоаналитическая новость.

Сложно воспринимать мир сущего, как то, что он есть такое в действительности, находясь в плотной ауре необеспеченных реальным наполнением слов, в ауре, которая, собственно говоря, и есть духовный мир человечности и никаким образом эту ауру нельзя рассматривать в некоем ключе негатива, поскольку практически все духовные интеллектуальные ценности развитый человек современности получает из книг, из необеспеченных слов, говоря прямо, но необязательно бросаться под поезд как Каренина, чтобы ощутить трагизм некоторых нюансов человеческого бытия, хотя, конечно же, здесь есть много места для суггестивного воздействия, которое и происходит  во все времена, начина с Гомера и ранее.

Само вялотекущее счастье интеллектуального бытия – используя это словосочетание – строится исключительно на необеспеченном материале семантического ряда, и к этому нет никаких претензий, это даже не обсуждается, поскольку материал всегда принимается на веру, подобно сводкам с передовых военных действий или данным списка Форбс.

Однако некоторые базовые – говоря несколько эвфемически – вещи личностного бытия(хотя неличностного быть не может, однако это вопрос понимания сути и смысла феномена самой жизни как она есть)по ценности их соответствия декларации наполнению несопоставимы со  всеми остальными нюансами, лежащими у подножия этой базовой сути бессмысленной кучной ненужностью.

Речь идёт о жизни и смерти.

Эти две границы условного поля длительности составляют абсолют человеческого существования и в свете конкретного их рассмотрения, всё остальное меркнет и падает в пустоту бессмысленности.

Что вряд ли кто будет оспаривать и по этой же причине демонической неизбежности подобная тематика практически не рассматривается рефлексией и одновременно служит полем для глобальной мистификации, которой пользуется и религия и мистика и оккультизм и даже философия, поскольку краткое определение философии как познания можно вывести просто – размышления о смерти.

Принимая на веру своё собственное рождение – а это, безусловно, чистейшая вера – личность автоматически попадает в ловушку суггестивности так называемого реального мира, что, конечно же, естественно, так как существующий в сознании личности мир на этом и построен и в философии даже выведено понятие трансцентденции, в мистической религии понятие нирваны и пр., то есть предположения о некой действительной картине бытия, а не внушаемой гипнотической социальностью и генерированными воспитанием образованием мыслеформами, что, как предположение, выводится из интуитивного ощущения тотального различия животной сути человека и его мыслительного рефлексивного наполнения, никому неведомо, каким образом сгенерированного, так как в пояснения опять же приходиться просто верить, принимая на веру и факт генерации, то есть личного явления, инкарнации или метемпсихоза, что можно просто отбросить как обыкновенную идею, каковой она и является с личностной позиции(можно напомнить, иной быть не может)и принять идею безначальности и, естественно, бесконечности, так как в личную смерть также приходится просто верить, а вера – как уточнено выше – никогда не рассматривается в мире действительности как нечто серьёзное, а точнее говоря, рассматривается как механизм мошенничества, не более.

В контексте понимания эфемерности всего спектра сигналов, транслируемых органами чувств – в которые тоже нужно просто верить – можно понять, что единое неделимое и не косвенно существующее вне всякой веры это рефлексивное самосознание, пользующееся, конечно же, системой сенсоров тела для вывода самой рефлексии в комфортную точку существования, где сама комфортность является истинным истоком человечности, так как вне комфортного существования ничего кроме животного взаимодействия тел произведено быть не может и все без исключения истоки действующих идей находятся в поле комфорта и благосостояния, когда реализация этих идей, конечно же, требует жёсткой животной функциональности, реализующей посыл из безначально бесконечного рефлексивного созидательного момента, находящегося вне длительности как понятия, то есть вне временной условности математичности и её системы описания атрибутики вероисповедания сенсорной картины якобы действительного, подразумевая под этим моментом творящую фиксацию рефлексии на самой себе, которая никогда не может быть материально отнесена к генерируемому миру, так как генератор это и есть она сама, вне какого либо условного понятия длительности, то есть вечно юная, подобно утренней хризантеме, меняющей на некоторое условное время поток генерирования и его восприятия в различном концептуальном смысле, чтобы ощущать разницу, потому что это ощущение и есть истинная и неугасаемая молодость вечности.

Метафизика зла

Можно рассматривать зло с традиционной человеческой позиции как нечто противоположное вообще самой человечности, хотя никто не будет отрицать, что оно является неотъемлемой частью мира людей, а если это так, то или сама человечность не совсем истинно трактуется или зло нечто другое, а не то, что принято считать как понятие.

Относительность как категория лежит в основе всего сущего мира людей, хотя теоретически существует и некий абсолютизм, впрочем, реальное его наличие достаточно сомнительно, включая и скорость света, и абсолютный ноль и прочие природные тупиковые крайности, выведенные на кончике пера и снятые с показаний приборов, вовсе не являющихся абсолютным мерилом.

Относительность зла, конечно же, аналогична относительности той же скорости света, то есть это туманное и неопределимое внятно понятие, когда одно психофизическое наполнение действием намерением компенсируется другим – попросту, зло одной позиции генерирует добро позиции другой – и вывести так называемое зло абсолютное не представляется возможным, разве что на примере извержения вулкана, губительного цунами, разрыва оболочки атомного реактора, оползня, выброса глубинных газов, падения болида, самолёта, ракетоплана, канатоходца и пр., однако в данном случае, если принимать последствия как зло, то оно истекает от теоретического бога или же заложено детерминированным моментом прошлого, но никак явно не прорисовывается в качестве объекта, субъекта или управляемого намерения некоего физически существующего потенциального действия.

Классическая человеческая злоба несёт добро воплощающему намерения зла, то есть источник действия испытывает состояние эйфории, даже счастья, нанося художественные мазки на картинку своего задуманного произведения, поэтому здесь нет зла в полном и чистом смысле, но лишь зло относительное, подобное хирургическому вмешательству сумасшедшего доктора.

Это же касается и маниакальных штрихов теоретически нормальных людей в повседневной жизни, однако глубоко несчастных вне ауры воплощения скрытых желаний, а именно серийных убийц, насильников, извращенцев, которые, собственно, по-настоящему живут лишь когда убивают и планируют, то есть проигрывают воображением предстающую творческую миниатюру – или галерейное полотно – и таким образом вырабатывают добро для себя, испытывая яркость истинной жизни с позиции психики подобной личности, что, конечно же, нормальному человеку сложно представить добром, однако абстрагируясь от личностного восприятия нельзя не признать – убийцы извращенцы люди, а не звери, поэтому всё человеческое распространяется и на них, почему, кстати, и существует идея неприменения смертного приговора.

Невменяемость не оправдывает итогового момента её некоторых практических действий, как и вменяемость планируемых военных операций по физическому уничтожению живых людей, именуемых противником, однако второе в законе, а первое нет, что вводит диссонанс в чистоту определения зла как феноменальной категории, включая в этот диссонирующий момент и политкорректность избирательного действия, известную многим нациям и народам на протяжении всей предполагаемой истории человечества.

В итого можно сделать гипотетический вывод, что зла попросту не существует, есть точечные моменты действия бездействия, относительные множеству критериев, где добро – чистое счастье убийцы, насильника, победившего бойца, победившего социума – также достаточно относительно, а поэтому не может рассматриваться как абсолютная категория, подобно личному существованию, то есть рефлексивному восприятию, которое есть единственная безотносительная суть.

Принимая же внутренний мир личности единственной безотносительной сутью, – каковой она и является с любой позиции, так как любая позиция не более как рефлексивный элемент – можно вывести её в степень абсолютного добра, поскольку зло внутри интроспективной схемы принципиально не может существовать и даже суицидальный момент – максима рефлексивного негатива, можно сказать абсолютное теоретическое зло с позиции экстраспективности – в действительности является безусловным личностным добром, что сложно оспорить любым психоанализом, потому что внешнее никаким образом не может оценивать внутреннее, разве что шаблонными схемами, прикладывая кальку оценочного традиционного свадебного платья на гибкую фигуру молодости и пытаясь выяснить, что же она такое и как она там, за горизонтом недосягаемости, которая всегда свежа подобно утренней орхидее и не ведает о существовании заката.

Метафизика магии

Магическое всегда непознанное, при познании аура магнетизма загадочности полностью улетучивается, подобно третей неделе брачного путешествия, поэтому истинно магическое всегда несуществующее в мире людей, но, тем не менее, следы этого несуществования всегда есть, так как мир это личность, не более, но и не менее, и в себе она может найти всё что угодно – его там не может не быть в принципе – и, конечно же, при достаточном желании находит, в  чём и заключается исключительная ценность любви к жизни, так как любовь в прямом смысле слова может всё и нет ничего невозможного в поле физического мира, так как он сам не более как часть мира духовного, рефлексивного и полностью управляемого владельцем рефлексии, при условии его волевой возможности взять её в ручное управление в некоторых необходимых случаях.

Метафизика власти

Следует чётко осознавать, что власть как чистое понятие своей сущности это максимальная степень свободы как понятия, что осознаваемо далеко не всеми, хотя все без исключения испытывают минимум дискомфорт в отсутствие свободы определённого – чисто индивидуального – порядка, и даже смертников в одиночных камерах выпускают на прогулку, так как система человеческих взаимных требований зафиксировала некоторые общечеловеческие ценности как невозможные к невыполнению в определённой степени в определённой ситуации, однако ситуация ситуации рознь и жажда свободы также не может быть равномерно распределена между функционалами поля её потенциала.