Текст книги "Новый год - пора сражений (СИ)"

Автор книги: Данил Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

«Ага, – подумала Марина, медленно идя к креслу, в то время как командир отряда подбегал к двери и созывал всех в это помещение. – Значит, садишься сюда, подсоединяешь эти штуки к вискам, импульс вонзается в твой мозг, и – вуаля… Хм, а для чебов кресло-то великовато… Ничего, придумают что-нибудь…»

И они придумали.

Хшер отдал Марине «посох», поднял палец, как бы предупреждая: осторожно! – и, обменявшись с подчинёнными дружескими хлопками по спине и рукопожатиями (девушка аж изумилась, подумав о том, как много мелочей, оказывается, роднит два столкнувшихся мира), забрался на кресло, стоя прикрепил присоски к вискам – и посмотрел на Марину, после этого указав глазами на «сенсорный подлокотник».

Девушка шагнула вперёд, держа «посох» в одной руке, а другой нажала на красную кнопку. Тут же засветился экранчик, на котором – белые на голубом – высветились две строчки: длинная и не очень. Без всякого сомнения, названия, языков: винтхерлундский и русский.

Марина нажала на не очень длинную строчку. Хшер вздохнул – и сразу весь затрясся, словно его било током; да, возможно, так оно и было. Зубы его были стиснуты, глаза зажмурены, а мышцы лица беспорядочно дёргались и двигались, напрягались и расслаблялись. Судя по всему, для чебов процесс загрузки в мозг языка проходил не очень приятно.

Зато быстро. Уже через пятнадцать секунд тело Хшера расслабилось и обмякло, а потом сползло по спинке кресла. При этом строчка с надписью «Русский» на местном языке перестала быть выделенной, какой стала после Марининого нажатия. А ещё через пару секунд «кха-дин» вздрогнул, открыл глаза и на ватных ногах спрыгнул на пол.

А затем сказал на чистом русском языке:

– Всё получилось. Сюда мы прорывались не зря. – Немного шипящий акцент придавал его речи значительное звучание, довольно необычное… но приятное на слух.

* * *

01:28.

Егор нервничал. Марна и чебы отсутствовали более двадцати минут. Он вспомнил, как четыре – неужели только четыре?! – часа назад беспокоился оттого, что Марина пришла на свидание на пару минут позже назначенного времени, – и мысленно чертыхнулся.

«Надо быть терпеливее, – сказал он себе. – Их нет всего лишь двадцать минут, и до появления вражеского подкрепления у нас ещё есть десять, а то и все пятнадцать… Чёрт, но я беспокоюсь за них! Ведь теперь мы одна команда! А с Мариной – так и вообще почти семья!..»

Егор не успел зацепиться разумом, который выполнял роль ментального цензора, за последнюю мысль, как увидел на дисплее ту же самую строчку, что и в прошлый раз. Вздохнул, протянул руку и нажал на неё («И что ещё хочет сказать мне этот завоеватель?..»).

– Ну как, подумал над моим предложением? – спросил пилот продолжавшей где-то ныкаться машины.

– А ты над моим? – парировал Егор.

– Я первым спросил!

– А что тут думать? Я тебя и так с этим пошлю куда подальше… Сейчас они вернутся, и мы улетим. Все. Вместе.

– В таком случае не рассчитывайте на тихий уход.

– А разве сегодня это вообще возможно? – усмехнулся Егор.

– Хм. Да, действительно… Ладно, я решил, что не буду вас трогать, пока вы не начнёте улетать. А там уж ещё флаеры подтянутся, и мы вас разнесём в пыль – вы и глазом моргнуть не успеете… я правильно употребил эту идиому?

– Угу, – ответил Егор. – Значит, мы договорились.

И движением пальца он убрал строчку с кодом абонента прочь с экрана.

Колонна чебов, возглавляемая Хшером и замыкаемая Мариной, двигалась по разгромленному лагерю к машине, которая должна была увезти их обратно на Землю, в Красноярск, продолжать их почти безнадёжное на первый взгляд дело.

Им оставалось совсем немного: сбоку от Хшера уже находился борт флаера, – как вдруг со всех, буквально со всех сторон засверкали и засвистели лучи лазеров! Хорошо, что чебы имели всё-таки кое-какую подготовку, поэтому моментально упали на снег (ближайший к Марине, Сыйх, схватил девушку за куртку и, дёрнув со всей силы, уронил её рядом с собой) – и открыли ответный огонь.

Хшер оказался наиболее продвинутым – залёг под днищем флаера и, глядя в прицел «посоха» (здесь, на практически пустой ледяной равнине, было темнее, чем в ночном Красноярске, где всё же горели кое-какие огни, так что прибор ночного видения оказался необходим), интенсивно палил из лазерного ружья в подбирающиеся всё ближе тени человеческого размера. Они подползали медленно, часто перекатываясь вбок, чтобы не попасть под огонь чебов; лидер отряда подумал, что они могли бы двигаться быстрее… не будь на них красных и голубых шуб, которые из-за своей толщины, безусловно, замедляли приближение врагов.

Что было к лучшему для бойцов сопротивления.

* * *

01:29.

Когда флаер внезапно попал под обстрел чужих лазеров, Егор первую секунду был в шоке, не понимая, что происходит. Затем пришло осознание: «Я дурак. Не догадался, что к чему… Подкрепления не будет. Точнее, оно как раз и было в том флаере – зря я не обратил внимания на слова пилота про три лланга… Ладно, надо выручать Марину и чебов…»

Приоткрыл ближайшую к себе дверцу – и отшатнулся, когда об её край разбился и отразился по неизвестной на Земле технологии назад зелёный луч. Закрыл обратно, переполз на соседнее место и толкнул другую дверцу. Увидел, как кто-то стреляет прямо из-под днища машины, и крикнул, ёжась от проникающего в кабину в буквальном смысле слова неземного холода:

– Хшер! Хшер! Давай сюда!

И отодвинулся, освобождая место для чеба, прыгающего в кабину спиной вперёд и в прыжке стреляющего (!) из длиннющего в сравнении с его ростом «посоха» куда-то в ночь.

– Стреляй туда, – по-русски сказал «кха-дин», садясь у края дверцы, чтобы не только не загораживать проход членам своего отряда, которые вслед за ним стали залезать внутрь флаера и пробираться в салон, но и продолжать ответный огонь по «подкреплению». – Потом, когда все заберутся, взлетай.

Егор, сначала немного ошалевший от понятных в кои-то веки ему слов командира эргшворда, но тут же осознавший, что именно для этого они и пробирались сюда с боем, кивнул и взял в руки отнятый сто минут назад у «снегурочки» «автомат».

– Хорошо. – А затем просунул кончик ствола наружу через зазор приоткрытой дверцы и приник к прицелу, совмещённому с ноктовизором.

На чёрном «холодном» фоне явно выделялась пара сине-зелёных пятен, от которых к флаеру мгновенно протягивались тонкие белые «горячие» линии, – «деды-морозы» стреляли из лазеров.

– Ну держитесь!.. – прошептал Егор и, прицелившись в одно из двух пятен (остальные, судя по всему, находились с другой стороны от угнанного землянами флаера), нажал кнопку стрельбы.

Пятно странно дёрнулось и перестало двигаться, начав медленно менять свой цвет на всё более тёмный; зато другое в ту же секунду ответило новым, непрерывным на этот раз лучом. Егор вновь выстрелил, и луч пропал, словно его и не было, а пятно перекатилось в сторону, и…

– Егор, взлетай! – крикнула Марина откуда-то сзади и сбоку.

Копирайтер обернулся, увидел, что девушка уже в кабине и даже закрыла за собой дверцу, кивнул, убрал «автомат» и повернулся к приборной панели.

В это время тени вражеских бойцов, продолжавшие ощетиниваться зелёными лучами, резво стали стягиваться к своему флаеру, местоположение которого можно было приблизительно установить только по этому: его не выдавала, в отличие от машины, управляемой Егором, ярко освещённая кабина.

Егор приготовился и рванул флаер вверх, стремясь увести его из-под обстрела лазерных ружей, крепко сжимая ручку управления орудийными системами. Но он не стрелял: возобновить огонь первым ему не позволяли принципы.

«Деды-морозы», не видимые в темноте ночи, на миг перестали стрелять, а в следующий момент, похоже, стал стрелять уже их пилот: непрерывный луч, вонзившийся в машину Егора чуть ниже лобового стекла, был заметно мощнее и быстро сжирал запасы мощности энергетических защитных систем. И место, откуда исходил этот луч, вдруг начало приближаться к флаеру землян.

Не дожидаясь, пока его недавний собеседник нажмёт гашетку пушки, Егор кинул аппарат вбок и вниз и сам выпустил несколько снарядов по одной и той же траектории.

Комплекс радиоэлектронной борьбы не справился с угрозой. Взрывной волной флаер бойцов сопротивления отнесло на несколько метров в сторону. Егор выправил машину, отдышался немного и сказал Хшеру, как всегда, пристроившемуся между ним и Мариной:

– Ну, показывай, куда нам теперь лететь, чтоб назад в город вернуться.

* * *

01:34.

…Когда флаер на автопилоте с предельной скоростью нёсся в направлении Красноярска, а битва около лагеря превратилось в хоть и недавнее, а всё же воспоминание, Егор, устало раскинувшись в кресле, спросил у Хшера, сидевшего рядом и рассеянно поглаживавшего ствол «посоха»:

– Слушай, а как вы вообще революцию собрались устраивать? Вас же так мало, а их, наверное, миллионы! У них столько этих флаеров, роботов-«снеговиков» и лазерных ружей, что они смогут отбиться, даже если бы против них выступили все чебы Винтхерлунда!

Хшер вздохнул, помолчал немного и ответил:

– К сожалению, у нас как-то не было возможности всё это обдумать… Точнее, возможность была, и не одна, да только я ей не воспользовался: думал, понимание придёт в процессе… Ничего подобного!

– Это все ваши, кто вступил в сопротивление? – кивнул Егор в сторону салона.

– Нет. Есть ещё несколько кха-тхетов… – Чеб прервался на секунду, удивившись тому, как прозвучало слово из их языка в русской грамматической системе. – В общем, под сотню бойцов наберётся. А что?

– Как бы там ни было, этого всё равно слишком мало, – покачал головой Егор и, подперев ладонью подбородок, сделал вид, будто задумался, хотя на самом деле у него в голове сейчас была такая каша, что нацелить мысли на что-то одно было почти нереально.

– А вы все в одном городе? – вдруг спросила Марина. – Ну, в Красноярске?

– Да, – ответил Хшер. – А что?

– В этом и недоработка. Из одного места такими малыми силами ничего существенно изменить нельзя. Вам надо разъехаться, разлететься по разным городам, чтобы в как можно большем количестве мест проводить свои партизанские акции.

– А ведь это мысль! – воскликнул Хшер. – Когда доберёмся до Красноярска, сообщу об этом остальным отрядам. У кого, как у нас, будут захваченные флаеры, те и полетят на запад. Если понадобится, я и мой кха-тхет полетим сами. Вы ведь справитесь без нас, да?

– Ну, не знаю, Хшер… – сказал Егор. – Без вас мы всего лишь влюблённая пара с одним лазерным ружьём на двоих. Но с вами – полноценная боеспособная группа, которой по плечу очень, очень многое. Давайте мы ещё кое-что сделаем в Красноярске, а потом вы, так и быть, можете быть свободны.

– Что, например? – спросила Марина.

– Ну… – задумался Егор и внезапно улыбнулся. – Слушайте, а давайте освободим от этих захватчиков нашу мэрию! На краевую администрацию мне наплевать, я больше дорожу собственным городом. Ну, как вам идея?

– А зачем? – спросила Марина. – Далась тебе эта мэрия… Что нам оттуда хорошего сделали? Почему нельзя просто добраться к тебе или ко мне (лучше ко мне, потому что сам знаешь, что у тебя в квартире творилось…) и подождать, пока всё закончится?

– Понимаешь, я не могу оставаться безучастным, когда речь идёт о судьбе моего города, – ответил Егор. – Я должен внести в это и свой вклад, и освобождение сердца Красноярска, на мой взгляд, вполне адекватный выбор.

– Безрассудно, конечно… поэтому и стоит попробовать, – кивнул Хшер и снова принялся поглаживать подобранную в городе лазерную винтовку.

Какое-то время все молчали. Егор смотрел вдаль, на бескрайнюю снежно-ледяную равнину; Марина – то на своего парня, то в окно дверцы; Хшер глядел то на Егора, то на Марину, но в конце концов ему это надоело, и он ушёл в салон, к своим подчинённым – а вернее, товарищам по оружию.

Когда молчание в кабине стало уже просто невыносимым, Егор вдруг сказал задумчиво:

– Наших завоевателей подводит самоуверенность. Ни Наполеон, ни Гитлер не ожидали серьёзных трудностей при захвате России, за что и поплатились, а мы в итоге оба раза победили. Так же и «деды-морозы»: привыкли у себя на родине чебов запугивать, а к реальным действиям всерьёз не готовились, считая, что, раз у них есть лазерные пушки и супербыстрые флаеры, то они обязательно победят. А вот ни фига! Мы сильнее: мы выдержали столько всего, включая две мировые и две «холодные войны», – так что нам всё нипочём, даже это вторжение! Ой, чуть было не забыл…

С этими словами он порылся в карманах, выудил отобранный у танна Дирнера пульт, открыл дверцу и выбросил устройство в морозную пустыню. Закрыл дверцу и сказал:

– Вот так. Теперь наших чебов никто не убьёт. По крайней мере, я очень на это надеюсь.

– Егор, какой ты всё-таки!.. – сказала Марина, неожиданно обнимая его.

Тот, явно изумлённый, обнял её в ответ… а потом случилось то, от чего он на этот раз не смог отказаться.

Тем временем флаер подлетал всё ближе к тому месту, где за «барьером вероятности» располагался их разоряемый врагом родной город…

* * *

Красноярск, Россия, Земля.

1 января, 02:59 (часовой пояс +7).

Командир 3-го ватана 517-го урта Северо-Восточной группы армий йерл второго класса Аксль Бромм был не в духе. Сильно не в духе.

– Что?! – кричал он в свой браслет голографическому изображению испуганного адъютанта, находившегося за перегородкой, в другой части комфортабельного салона штабного флаера, и только что доложившего начальнику последние известия. – Они должны были вернуться ещё как минимум треть часа назад! Неужели и они… Эти земляне что, бессмертные? Ладно, высылайте к порталу несколько свободных машин… Что?! Таких нет?! Все на «Красмаше»?! Ну снимите оттуда парочку: не убежит от вас этот завод… Мне плевать, что там у вас! Выполнять!

И отключил связь, после чего обхватил руками голову в красной шапке, застонал от досады и подумал, зачем он вообще ввязался в эту проблемную кампанию.

* * *

Винтхерлунд (56 ° с.ш., 91,5 ° в.д.).

306-й день 2621 года эры Льдов, 03:17 (местный часовой пояс № 5).

На радаре появились две белые искорки, обозначающие флаеры, которые охраняли портал, и Егор сбросил скорость до приемлемой величины, чтобы на полном ходу не влететь в них или не пролететь мимо.

– Мы близко, – сказал он Марине. – Возможно, сейчас будет очередная битвочка, но мы, естественно, победим в ней и прорвёмся на ту сторону.

Марина лишь улыбнулась в ответ: она тоже от всего этого устала.

Вскоре на горизонте показалась знакомая ель, обвешанная белыми фонариками. Егор напрягся в ожидании того, что два вражеских флаера нападут на него, но этого пока не происходило.

Подозрительно. Даже очень. Но, с другой стороны, хорошо. Элемент внезапности отпада…

Егор оборвал эту мысль, когда она неожиданно стала неверна.

Их флаер был уже совсем близко к дереву, охраняемому противником, как вдруг рядом разверзлась серая дыра портала, и оттуда вырвались ещё три машины! И сразу же взмыли в воздух, окружая аппарат, управляемый Егором.

– Не было печали… – процедил последний и опять схватился за ручку управления стрельбой.

А в следующий момент к плану его действий в мозгу некий программист добавил пару новых команд, и у Егора появилась конкретная цель.

Он рванул машину вниз, выходя из сужающегося смертельного кольца, и не глядя выстрелил несколько раз. Самонаводящиеся снаряды были, конечно же, сбиты; но это было уже не важно.

Флаеры охраны прижались к земле, закрывая собой портал, пробраться мимо них на первый взгляд казалось нереальным. Почти. Егор стиснул зубы, видя серый краешек, выглядывающий из-за преграды из легированной стали, силовых полей и голограмм.

Это будет рискованно. Весьма рискованно. Но – осуществимо.

Егор на всякий случай выпустил ещё пару снарядов; сзади немедленно раздались два небольших взрыва. Машину тряхнуло и легонько толкнуло вперёд. В это время Киселёв задрал нос флаера и чуть крутанул штурвал, положив аппарат на бок. А затем вновь надавил на гашетку пушки.

Машины, загораживавшие портал, не успели уйти с линии огня; снаряды превратили их в два пылающих факела. Тем временем флаер Егора преодолел последний десяток метров и с разгону влетел сквозь огненную стену в серую вертикальную дыру в пространстве.

Один из горящих аппаратов охраны упал на снег, при этом часть салона оказалась по другую сторону портала. А вторая машина, потеряв управление, врезалась в ёлку и сшибла её верхнюю половину, заставив остатки дерева вспыхнуть ярким пламенем.

В следующую секунду портал закрыться.

А три флаера долгожданного «настоящего» подкрепления неподвижно зависли в нескольких метрах над удручающей картиной. Их пилоты явно не знали, как дальше действовать в такой ситуации.

* * *

Красноярск, Россия, Земля.

1 января, 03:18 (часовой пояс +7).

Машина вылетела из тёмно-синей мглы в мутно-коричневую – с огромной пустой равнины в российский город-миллионер.

В переднем окне бесконечный снег сменился снегом конечным – с узкими прожилками свободной от него брусчатки и маячащими вдалеке тёмными пятнами домов за кирпично-решетчатым забором.

Вырвавшись из портала, Егор взмыл вверх – и, взглянув вниз, увидел очередные два флаера, поставленные на охрану «ёлки» – стратегически важного объекта.

– Ура!.. – крикнула было Марина, но, также заметив освещённые мощными лампочками на «ёлке» вражеские машины, осеклась и неуверенно произнесла. – Егор?..

– Не бойся, – сказал Киселёв первое, что пришло в голову, и вдруг замер, осенённый новой идеей.

«Ёлка». Вторжение началось, буквально говоря, из-под неё. Все порталы открывались рядом с ёлками. Значит, чтобы закрыть портал, необходимо…

– Ну, космос в помощь, – прошептал Егор молитву двадцать первого века и, продолжая поднимать флаер и прицелившись как можно тщательнее, два раза нажал гашетку пушки, надеясь, что снаряды не закончатся в такой ответственный момент.

Не закончилось.

Внизу прогремели два взрыва, из-за близости по времени слившиеся в один.

Но Егор своими выстрелами уничтожил не флаеры.

А «ёлку».

Портал, связывавший Винтхерлунд и Кировский район города Красноярска, закрылся надолго. Если не навсегда.

– А теперь – удираем… – пробормотал Егор, обратив внимание на начавшие подниматься в воздух машины противника и, выровняв полёт, толкнул вперёд рычаг скорости. – Внимание, следующая остановка – Театр оперы и балета!

19

Красноярск, Россия, Земля.

1 января, 03:20 (часовой пояс +7).

Капитан полиции особого назначения Захар Песков стоял под пешеходным мостом через дорогу, на «форпосте» автобусной остановки «Театр оперы и балета» (оный театр, немного потрёпанный огнём флаеров и роботов-«снеговиков», находился в сотне метров позади).

Опоновец прятался в густой тени; «деды-морозы» и «снегурочки» (двое на мосту, в нескольких метрах сверху; по одному/одной – посреди дороги по разным сторонам и на некотором расстоянии от моста; несколько – на подступах к театру; и довольно много на противоположной стороне дороги) не замечали его, – во-первых, потому что он не двигался, во-вторых, они вообще не смотрели в его направлении. Наверное, они считали, что все красноярцы в ужасе попрятались и теперь можно безнаказанно захватывать город.

Захар Песков, наоборот, так не считал, являясь живым опровержением этого принципа. И в данный момент он, как и «дед-мороз» и «снегурочка», стоящие на пустой (не считая десятка разбитых и расстрелянных машин) дороге соответственно по левую и правую руку от опоновца, рассматривал находящееся по другую сторону моста на пятиметровом возвышении здание городской администрации Красноярска – в отличие от винтхерлундцев, в прицел своего автомата, на котором благоразумно выключил лазерную подсветку цели.

Если обычно, даже с учётом пробок, Песков на автобусе добирался с работы до своего дома в Пашенном, на другом берегу великой сибирской реки Енисей, за час с лишним, – то сегодня на то, чтобы, угоняя брошенные владельцами, но не сильно разбитые и не поставленную на сигнализацию машины (в эту странную ночь попадались и такие!), доехать до центра города, у него ушло почти два. Со временем количество врагов на дорогах возрастало, так что приходилось всё чаще бросать автомобили и передвигаться всё осторожнее, а последние километра два он вообще прошёл пешком, ухитрившись оказаться не замеченными неизвестными ему завоевателями.

Он не понимал, что происходит в городе. Но ему это не нравилось, и он хотел это прекратить – или хотя бы помешать этому настолько, насколько хватит его скромных сил.

Всего три «рожка» на тридцать патронов: один в автомате («АК-152», только недавно модель поступила на вооружение), неполный; ещё два – в кармане камуфляжной куртки. Плюс стальная решимость, профессиональный опыт быстрого утихомиривания опасных преступников и неугасимое желание разобраться в творящемся беспределе и набить, фигурально выражаясь, морду всем тем, кто это устроил.

Городская администрация для Захара была символом власти и порядка в Красноярске. И, оказавшись в Центре и увидев, что известное на весь край светло-серое здание с надписью из вертикально стоящих на крыше красных букв «КРАСНОЯРСК ОРДЕНОНОСНЫЙ» и угловой башней с часами – «сибирским Биг-Беном», нагло занято вражескими силами (именно так Песков думал о захватчиках; он считал нападение на город началом новой войны), он принял решение отбить у них строение. Если понадобится, – в одиночку. Предпочтительно, – оставшись при этом в живых.

И сейчас он думал, как всё это провернуть.

Задача казалась невыполнимой, план пока не придумывался – однако Захар надеялся, что это временно.

В данный момент ему не оставалось ничего, кроме как надеяться.

* * *

03:23.

Флаер, в котором сидели Егор и Марина, а также тринадцать оставшихся в живых чебов (всё-таки перестрелка у лагеря подготовки не прошла бесследно), стоял с задней стороны здания Оперного театра, между которым и рекой возвышалась местная ёлка. Винтхерлундские солдаты, конечно, шарились где-то неподалёку, но машина пока не привлекала ничьё внимание.

Красноярцы сидели в кабине и пытались отдышаться после того, что им пришлось пережить в последние пять минут.

После триумфального вылета из параллельного мира и торжественного уничтожения портала на хвост им сели два флаера охраны. Егор, естественно, врубил форсаж, чтобы от них оторваться.

Получилось не очень.

Из сердца Кировского района до острова Отдыха добрались за минуту, при этом почти непрерывно маневрируя и отстреливаясь из пушки и лазера. Покрутились вокруг Коммунального моста (не только пешеходного, но и автомобильного; к тому же, через реку, а не через дорогу); Егору пришлось напрячь все свои силы, чтобы сохранить машину и всех, кто находился внутри неё.

Хотя в те мгновения он реально летал, как бог.

Один из вражеских пилотов, до которого, видно, наука управления флаером доходила потруднее, чем до землянина, не успел вовремя сманеврировать (заметим, что «воздушная дуэль» велась на средней скорости семьсот километров в час в опасной близости от моста и водной поверхности), и на полном ходу влетел в опору моста; флаер, конечно же, взорвался; мост получил незначительные в сравнении с его размерами повреждения.

С другой машиной разобраться было посложнее. Там пилот, похоже, оказался посноровистее – и целых полторы минуты гонял копирайтера над практически безлюдным (по сравнению с остальным городом) островом и ещё более безлюдной водной гладью, прежде чем Егор решил применить трюк, о котором прочитал в четвёртой книге цикла про английского мальчика-волшебника. Взлетел повыше и внезапно спикировал круто вниз, прямо на реку; противник, как и следовало ожидать, рванул следом на предельной скорости. Только Егор в последний момент успел резко выйти из пике, а вражеский флаер, пилот которого, судя по всему, подумал, что его оппонент решил покончить с собой, – по инерции влетел в воду, где копирайтер его и добил двумя снарядами в упор.

Киселёв понимал, что в уничтоженных им летательных аппаратах находились живые люди, ставшие по чьей-то злой воле пешками в чужой грандиозной игре, – но это не мешало ему нажимать на гашетку. Им двигала необходимость – и ещё простое желание выжить, потому что обстоятельства давали ограниченный выбор: или он, или враги. И второй вариант копирайтеру как-то не нравился.

После «воздушного сражения» Егор поднял машину метров на шестьдесят над поверхностью Енисея и довёл до левого берега, где, отыскав избранную цель, облетел пару раз здание городской администрации. При этом было замечено не меньше десятка – в тусклом оранжевом свете уличных фонарей трудно было определить наверняка – тёмных фигур, безусловно, являвшихся бойцами армии Винтхерлунда, а также четыре флаера: два на возвышении рядом со зданием и ещё два – на крыше. Выяснив всё (ну, почти всё…) необходимое, Егор увёл аппарат к Оперному театру, после чего посадил на асфальт – прямо на выезде с парковки на проходящую за величественного вида строением неширокую улицу.

Когда они приземлились, копирайтер заглянул в салон и увидел, что Хшер, окружённый остальными чебами, что-то говорит на родном языке – словно разговаривает с кем-то, но явно не со своими бойцами.

Вот Егор с Мариной и ждали, пока он этот разговор закончит.

– Хшер, ты совсем обнаглел?! – раздражённо говорил голосом Фхына наушник командира единственного русскоговорящего «кха-тхета», в то время как сам Хшер сидел вместе со своими бойцами и жевал сухой паёк, несколько упаковок которого, оказывается, были спрятаны в салоне флаера и теперь методично поглощались членами отряда. Егору и Марине Хшер не хотел это предлагать, потому что, во-первых, и без того каждому досталось по чуть-чуть, а во-вторых, земляне и так недавно ели – каких-нибудь два с половиной часа назад, в то время как чебы – семь.

– Говоришь сначала, что пропадёшь ненадолго, а сам исчезаешь неизвестно куда на целых два часа – и это в такой момент, когда время очень дорого! Ты где был?

– Спокойно, Фхын, – ответил Хшер, выслушав упрёки «коллеги» до конца и прожевав кусок суперсублимированной пищи. – Не забывай, что именно я основал наше «подполье». А был я в Винтхерлунде, в нашем лагере подготовки, где загрузил себе и всему своему отряду местный язык. Мы угнали флаер и уничтожили ещё восемь – со всеми, кто в них находился. А ещё мы взорвали портал, через который вернулись. Пусть в моём отряде осталось всего тринадцать чебов, считая меня, – мы сделали всё это. А что совершили вы?

Недолгое молчание в эфире. Затем – недоверчивый вопрос одного из «кха-динов», чьего имени Хшер так до сих пор и не вспомнил:

– Ты что, серьёзно? Вы взорвали восемь флаеров и портал?!

– Представь себе, – сухо ответил Хшер. – Всё это оказалось возможным, потому что с нами парочка местных. Плюс наш «формальный командир» танн Дирнер оказался полным идиотом. Чего желаю и всем остальным винтхерлундцам. А как дела у вас?

После непродолжительного обмена репликами чеб узнал, что средняя численность остальных шести отрядов, брошенных соответственно в Свердловский, Ленинский, Октябрьский, Железнодорожный, Центральный и Советский районы, составляет около десяти с половиной существ; что на группы Фхына и ещё одного «кха-дина» объявлена настоящая охота; что ещё два отряда прячутся в каких-то подвалах; что… В общем, много Хшер узнал за каких-нибудь пятнадцать секунд. И не сказать, чтобы его настроение от всех этих известий существенно улучшилось. Скорее, наоборот.

– А теперь послушайте меня, – сказал он, когда все выговорились и умолкли. – Мы сейчас в Центральном районе (так мне сказали те местные), у такого здания, которое на возвышении около берега стоит и у которого ещё башня есть… может, знаешь, Йхыл, где это? Короче, спешите сюда, сейчас здесь одно дельце будет… Но сначала – выслушайте, это очень важно!!! – найдите и обезоружьте своего «командира»-винтхерлундца, а самое главное – отберите у него одно устройство… – Хшер вкратце описал внешний вид и предназначение маленького чёрного пульта. – Запомните, это очень важно. Так, наш флаер стоит… – Хшер, как мог, изложил своё нынешнее местонахождение. – Вот, короче, найдёте. Сейчас сделаем то, что планируется, а потом я вам ещё кое-что расскажу. Кое-что намного более важное, чем «смертельные пульты» винтхерлундцев.

– Хшер, что?.. – попытался было спросить Фхын, но лидер всей «пятой колонны» уже оборвал связь, нажав на микрофон в углу рта.

А затем поднялся и направился в кабину, чтобы сообщить землянам о том, что скоро к ним (наконец-то к ним, а не к врагам) должно прибыть подкрепление.

Но когда Хшер выглянул из салона, он понял, что подкрепление уже прибыло – правда, не совсем такое, как ожидалось, и не совсем таким образом, как полагается.

* * *

03:25.

Пролетевший в вышине флаер Захар Песков увидел яркой светящейся точкой. Опоновец внимательно проследил глазами за тем, как машина (в этом у него сомнений не было) появляется со стороны Енисея, медленно облетает здание администрации, направляется к Оперному театру и медленно опускается, после чего пропадает из виду.

Захар ждал, что с той стороны, куда сел флаер, появится новый отряд «дедов-морозов» и «снегурочек», посланный в самое сердце города.

Прошло две минуты. Не появился никто.

У Захара появились некоторые сомнения в его последнем предположении. А также – мысль о том, чтобы провести разведку.

И капитан принялся за выполнение поставленной задачи.

Отлепился от опоры пешеходного моста, обошёл её, оставаясь в тени. Взглянул в направлении театра.

Порядок. Никакой излишней активности. Два флаера на парковке и несколько вражеских бойцов тут и там. Пройти возможно.

Что Захар и сделал.

Лавируя между машинами, вжимаясь в стену ряда закусочных у гостиницы «Красноярск» справа от театра, пригибаясь едва ли не до самого асфальта, он проскользнул мимо «дедов-морозов» и «снегурочек», стоявших на страже между пешеходным мостом и Оперой.

Флаер, как подумалось Пескову, хотели здесь спрятать – неизвестно только, на какое время. А захватчики обычно не таились, действовали открыто…

«Может, тут какое-то их особое подразделение… – подумал капитан ОПОНа, вжавшись в стену и крепко держа автомат обеими руками. – Значит, тем выше ставки. Но, как ни крути, это реальный шанс. И я им воспользуюсь».

С этой мыслью он крадучись направился к одиноко стоящему флаеру, освещённая кабина которого проливала немного белого сияния на висящую на стене театра драную афишу.

Незаметно подобрался к ближайшей дверце кабины, распахнул её и наставил автомат на тех, кто находился внутри, негромко сказав:

– Руки за голову. Все вон из машины. Работает ОПОН.

– Эй, мужик, ты чего? – спросил Егор, подняв руки и глядя точно в дуло автомата, от которого копирайтера отделяло сантиметров тридцать, не больше.