Текст книги "Атлас и кружева"

Автор книги: Даниелла Шоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 20

Пытаясь держаться так, словно ничего не случилось, Серена подождала, пока Хью откроет ей дверь машины, а затем, демонстративно не замечая протянутой руки мужа, пошла к дверям.

– Привет! – расплылся в улыбке Чарлз. – Вивьен уже начала волноваться. Она думала, что вы не придете.

– Хью поздно вернулся, – ледяным тоном процедила Серена.

Она тряхнула гривой золотых волос и отправилась на кухню. Чарлз посмотрел ей вслед, приподнял бровь и уставился на Хью.

– Хоть убей, сам ничего не понимаю, – сказал Хью. – С тех пор как я вошел, она не сказала мне ни слова.

– Я бы не стал переживать, старина. Наверное, она переутомилась, готовясь к юбилею. Но ведь осталось немного, верно?

– Вообще-то две недели, но, как ты знаешь, мы решили отпраздновать годовщину на три дня позже, в субботу.

– Вот и отлично. Вивьен говорит об этом без умолку уже несколько месяцев. Надеюсь, что она не закатит ничего подобного на наше тридцатилетие. – Чарлз помог Хью внести багаж и громко спросил из коридора: – Вивьен, где мы поместим этих славных людей?

– В розовой спальне, Чарлз! – донеслось с кухни.

Вивьен накрыла кастрюлю крышкой, обернулась к сестре и подмигнула:

– Ты ведь этого хотела, правда, Серена?

– Чего?

– Несколько недель назад ты намекнула, что у вас с Хью маленькая проблема, и попросила поместить вас в розовую комнату с двуспальной кроватью.

Лицо Серены исказилось от ужаса; она совсем забыла о своей просьбе. Сейчас она хотела этого меньше всего на свете. Ей было противно находиться с Хью в одной комнате, не то что в одной постели.

– Извини, Вивьен, я передумала.

– Хочешь сказать, что предпочитаешь две отдельные кровати? Ладно, тогда я скажу Чарлзу, чтобы он отнес ваши вещи в голубую спальню.

– Нет! – прервала ее Серена. – Лучше посели нас с Хью в разных комнатах!

– Но Серена, что случилось?

– Не хочу говорить об этом. Позже, когда мы с тобой останемся наедине. Просто помести Хью отдельно. Все равно где. Пусть спит хоть на диване, мне безразлично!

Вивьен бросила деревянную ложку на стол и успокаивающим жестом положила руку на плечо сестры.

– Неужели все так серьезно? Ведь скоро ваш юбилей!

– О да, очень серьезно. – Серена посмотрела на дверь и заметила переминавшегося с ноги на ногу Чарлза.

– Вивьен, дорогая, можно тебя на два слова?

Попросив сестру присмотреть за кипящим соусом, Вивьен вышла в коридор и закрыла за собой дверь.

Чарлз таинственно кашлянул.

– Маленькая проблема. Хью не в восторге от розовой спальни. Видела бы ты его лицо, когда он увидел двуспальную кровать! Я подумал про голубую, но ты сказала, что Серена просила именно розовую. Не знаю, что делать.

Вивьен вздохнула и пожала плечами.

– Мне кажется, случилось что-то ужасное. Только это могло отвлечь Серену от ее грандиозных планов. Хью ничего не говорил?

– Нет. Только то, что они с Сереной предпочли бы спать в разных постелях. Я знаю, дома они спят врозь, но когда мы ездили в Девоншир, они не возражали против номера с двуспальной кроватью.

Вивьен покачала головой и печально сказала:

– Да, но это было больше года назад, а за такой срок многое может измениться.

– Ты намекаешь на историю со Стэнли и абортом? Я помню, Хью очень возмущался.

– И был совершенно прав, – пробормотала Вивьен себе под нос. – Я давно говорила Серене, что… О Господи, чем это кончится? Не желать спать вместе на Рождество – плохая примета.

Решив оставить Серену в розовой спальне, Чарлз отнес вещи Хью в голубую и предоставил Вивьен объясняться с сестрой. Позже, пока Хью и Серена распаковывали чемоданы, Чарлз налил два больших бокала хереса и принес их в столовую. Вивьен спешно переставляла приборы.

– Мне пришло в голову, что теперь они и сидеть вместе не захотят.

Чарлз одобрительно кивнул и протянул Вивьен ее бокал.

– Я собирался открыть бутылку шампанского, но теперь повременю, верно?

Вивьен покачала головой.

– Я думаю только об одном: неужели они весь вечер промолчат как рыбы? Тогда Гарету и его новой подружке будет очень неловко.

Вивьен взяла бокал и вздохнула.

– Слава Богу, что у нас круглый стол!

Чарлз и Вивьен сели напротив, Хью с Сереной и Гарет с Дебби – по диагонали друг от друга, и трапеза началась вполне пристойно. Однако, когда подали главное блюдо, атмосфера за столом резко изменилась.

Чарлз с точностью хирурга нарезал окорок, нашпигованный чесноком, и первую тарелку подал смущенной Дебби, сидевшей от него слева. Тем временем Вивьен поставила на стол глубокие миски с овощами.

– Блюда очень горячие и довольно тяжелые, так что предупреждаю всех: будьте осторожны.

– В таком случае, – сказал Хью, обернувшись к Дебби, которая стеснялась есть в незнакомой компании, – позвольте помочь вам.

Дебби с тревогой посмотрела на блюдо, предложенное ей Хью.

– Извините, я не очень люблю овощи. Я ем только картофель и горох. А тут я даже не знаю, как многое из этого называется.

Серена, выпив одним духом полбокала вина, подняла бровь, посмотрела на Дебби и саркастически заметила:

– В таком случае, моя милая, вам повезло. Хью знает об овощах все, не правда ли, дорогой?

Совершенно сбитый с толку, Хью проигнорировал реплику Серены и по очереди описал каждый овощ своей ошарашенной соседке, которая уже начала жалеть, что приняла приглашение Гарета. Девушку смущало не столько то, что она сидела далеко от Гарета, между его отцом и дядей (оба мужчины были любезны и внимательны), сколько поведение Серены.

Еще во время первого блюда Дебби заметила, что Серена слишком много пьет. Ее бокал то и дело оказывался пустым. Ладно, как-никак Рождество, утешала себя девушка, родители которой выпивали бутылку вина только по большим праздникам. Когда Хью уговаривал ее попробовать фасоль, Дебби еще раз ощутила на себе колючий взгляд Серены.

– О, Хью у нас специалист не только по овощам, но и по экзотическим фруктам!

Чарлз, смущенный этой репликой, наполнил пустой бокал Серены и посмотрел на жену, ища поддержки. Та, не зная, что предпринять, предложила Хью еще овощей. Баррингтон вежливо отказался, обернулся к Дебби и дружелюбно сказал:

– Если не любите бобовые, не ешьте; оставьте место для десерта. Вивьен славится своим шоколадным рулетом и крем-брюле.

Увидев на лице Дебби недоумение, Серена иронически бросила:

– Наверное, вам, милочка, будет понятнее, если я скажу, что это шоколадные булочки и крем с жженым сахаром сверху!

Тут наступила мертвая тишина. Затем Гарет положил на стол салфетку и повернулся к матери.

– Ничего, если мы пропустим сладкое? Мы договорились встретиться с друзьями в винном баре. Ты как, Дебби?

Девушка кивнула Гарету, облегченно вздохнула и тепло улыбнулась Хью, который отодвинул ее стул и помог выйти из-за стола.

– Желаю вам всем хорошо встретить Рождество, – застенчиво сказала она.

– Обязательно! – громко отозвалась Серена, подняла свой бокал и опустошила его.

Когда ужин закончился и Вивьен с Сереной понесли посуду на кухню, Чарлз принес бренди и четыре бокала.

– Нет, Чарлз, я пас. Наверное, я скоро уйду, но сначала скажу Серене пару слов о ее поведении. Бедная девочка. Бог знает, что она подумала.

Чарлз хмуро наполнил три бокала.

– Угу… Должен признаться, старина, сегодня Серена хватила через край. Она всегда была жестковата – не в пример Вивьен, – но ее давешняя реплика насчет булочек не лезет ни в какие ворота.

– Что не лезет ни в какие ворота? – спросила вошедшая Серена и потянулась за бренди.

– Твое поведение! – резко сказал Хью.

– Тебе и карты в руки! – окрысилась Серена. – Ты большой специалист по такому поведению!

В комнату вошла взволнованная Вивьен с подносом в руках.

– Эй, люди! Вы что, забыли про Рождество и приближающийся юбилей?

– Если бы я могла это забыть! – крикнула Серена и вылетела из комнаты.

Хью посмотрел ей вслед и обернулся к свояченице.

– Послушай, извини, что так получилось. Предоставь это мне. Я попробую поговорить с ней. Если ничего не получится, мы с Сереной соберем вещи и уедем домой, чтобы не портить вам Рождество.

Серена мерила шагами розовую спальню. В ее пальцах дрожала зажженная сигарета.

– Ни в какие ворота! Да как он смеет!

Хью коротко постучал и вошел, не дожидаясь ответа.

– Разве я разрешила?

– Не беспокойся, я на минутку. Думаю, ты должна извиниться не только перед Чарлзом и Вивьен, но также перед Гаретом и его дамой, когда увидишь их в следующий раз.

– Дамой?! Ты называешь Дебби дамой? Да она не умеет пользоваться ножом и вилкой, не говоря о том, что не знает овощей!

– Черт побери, вместо того чтобы смеяться, лучше помогла бы! Ты же видела, как она нервничает! Разве ты сама никогда не была в таком положении?

– Никогда! Потому что я была лучше воспитана! Я всегда знала, как вести себя на людях и что делать!

– О да! – саркастически прервал ее Хью. – Как я мог забыть? Ну, если Дебби понадобится врач, занимающийся подпольными абортами – хотя я в этом сильно сомневаюсь, – ты сможешь ей подсказать, куда обратиться!

Серена остановилась как вкопанная.

– Как ты смеешь! – крикнула она и вдруг осеклась.

– Продолжай, Серена. Что я смею?

Увидев, что Серена изумлена, Хью круто повернулся.

– Лучше извинись, Серена, иначе мы немедленно уезжаем домой. Если тебе есть что сказать, скажи это сейчас.

После паузы, которая длилась целую вечность, Хью взялся за ручку двери. И тут она резко заявила:

– Я подаю на развод!

– В самом деле? Ну что ж, я согласен. Когда ты собираешься подавать заявление: до или после юбилея?

Серена испустила дрожащий смешок.

– Я не шучу, Хью. Если ты думаешь, что я буду жить с тобой после того, что узнала сегодня.

По-прежнему стоя к ней спиной и держась за ручку двери, Хью спокойно спросил:

– И что же ты узнала?

– Я узнала все: причину твоих частых визитов к дяде Бертраму, твоих поездок на уик-энды, твоих покупок детских вещей в универмаге! Никогда не думала, что ты можешь так низко пасть!

Ошеломленный ее последней репликой, Хью потер подбородок. Почему Серена называет его связь с Салли низкой? Салли – красивая и образованная женщина!

– Серена, связи были у нас обоих. Ты забыла, что сама предложила это? Как ты говорила, в компенсацию за мое бесплодие.

Почувствовав издевку, Серена не нашлась, что ответить. Она нервно погасила сигарету и стала ждать продолжения.

– Кроме того, ты говорила – поправь меня, если я ошибаюсь, – что не хочешь знать про других женщин. Если то, что ты узнала, тебе не нравится, вини в этом только себя.

– Не нравится? Слабо сказано, Хью! С другой женщиной я могла бы смириться, но узнать, что ты поддерживаешь связь с белобрысым мальчишкой из овощной лавки, – это уж слишком! Тут любого вывернет наизнанку!

Хью уставился на Серену во все глаза.

– Что ты сказала?

– Не притворяйся, Хью! Я все знаю про твоего дорогого Джулию и его записочки! "Хью, не забывай звонить, если понадоблюсь!" – детским голоском передразнила Серена и потянулась за новой сигаретой. – Могу сказать только одно: если он заставляет тебя платить еще и за детскую мебель для своей сестры, то неизвестно, кто у вас актив, а кто пассив!

Лицо Хью стало темным и грозным. Он шагнул к Серене и остановился в нескольких сантиметрах от нее.

– Очень хорошо, Серена. Если ты хочешь развода, я согласен. Но на твоем месте я бы хорошенько подумал, прежде чем выступать с таким обвинением в суде!

– Ха! Не думай, что ты можешь запугать меня, Хью! Я все расскажу о твоих тайных встречах и спрятанных подарках!

– Подарках? О чем ты говоришь?

– Например, о портрете Стэнли. Портрете, который ты спрятал. Скажи спасибо, что я не сожгла его!

– Так же, как сожгла мою собаку и своего ребенка?

Если Хью хотел ударить ее в больное место, то он попал в яблочко. Уничтоженная Серена плашмя упала на то самое королевское ложе, которое несколько дней назад мечтала разделить с мужем.

Открыв дверь спальни, Хью холодно заявил:

– Я уезжаю. Вивьен и Чарлз узнают, почему я это делаю. Конечно, ты можешь сказать им все что хочешь.

– Если ты едешь трахаться со своим золотоволосым Адонисом, попроси его сделать тебе одолжение и составить композицию из сухих цветов для Дебби. Ручаюсь, он не откажет!

Оставив эту реплику без внимания, Хью все объяснил Чарлзу и Вивьен и уехал.

– Вот тебе и раз! Что ты об этом думаешь? – спросил Чарлз, допивая бренди.

– Не знаю, дорогой. Честное слово, не знаю. Но если Хью ушел к другой женщине в сочельник – это серьезно.

– К другой женщине! Это он вам сказал? О Боже, Вивьен, я всегда говорила, что ты слишком доверчива! – На пороге стояла Серена и цепко всматривалась в сестру и зятя, пытаясь понять их реакцию на ранний уход Хью.

– Да, он так сказал, – нервно подтвердила Вивьен. – Сказал, что они встречались друг с другом около года и что это серьезно. Кроме того, он сказал, что ты подаешь на развод.

Голосом, в котором звучала ярость, Серена объявила:

– О да, серьезно! А насчет развода еще серьезнее. Ты бы, Вивьен, тоже подала на развод, если бы узнала, что твой муж гомосексуалист!

Выбравшись из машины Лауры, Салли вдохнула холодный воздух и прислушалась к колоколам, звавшим их на полуночную мессу.

– Чудесно, – промолвила она. – Ясная морозная ночь, звон церковных колоколов и…

– Три тучные женщины, пытающиеся вылезти из одной маленькой машинки, – прервала ее Лаура.

– Салли не тучная, – возразила Марион. – Она на сносях, вот и все.

– Угу. И судя по ее виду, если мы не остережемся, то в яслях вместо младенца Христа будет лежать наш собственный! – Лаура тряхнула абрикосовыми кудрями и посмотрела на Салли. – Ты уверена, что не сделала глупость?

– Абсолютно, – заявила Салли. – Сегодня мы будем праздновать только один день рождения – Иисуса. Может, войдем, пока еще есть свободные скамьи?

Лаура зябко поежилась, подняла воротник пальто и шепнула Марион:

– На всякий случай садись поближе к дверям!

В церкви было чудесно. Все электричество выключили; каждую колонну окружали молочно-белые свечи. Их яркое пламя начинало мигать, когда старинные деревянные двери открывались и пропускали новых прихожан. Рядом с кафедрой проповедника, у центрального прохода, Салли заметила украшенные ясли со слоем соломы и младенцем Иисусом в пеленках. Чувствуя, что слезы жгут ей веки, она с любовью вспоминала о том, как всего несколько часов назад взяла Хью за руку и подвела его к кроватке Стэнли в только что обставленной детской.

Марион тронула Салли за локоть и тихо прошептала:

– Салли, ты о'кей?

– Да, чудесно, спасибо… я просто задумалась.

В половине двенадцатого заиграл орган и открылась боковая дверь. В нее вошли тщательно умытые и причесанные мальчики из церковного хора. Они двинулись вперед со свечами в руках, и звонкий голос солиста завел "В городе царя Давида". Все прихожане встали и дружно подхватили псалом со второй строки.

Когда часы пробили двенадцать и все преклонили колени, Салли сидела, закрыв лицо руками, и беззвучно молилась: Милостивый Боже, ты уже знаешь, чего я желаю. Наверное, нельзя быть такой жадной, ведь у меня и без того много?

Снаружи снова звонили колокола, возвещая рождение Христа; веселый викарий приветствовал каждого уходящего улыбкой и пожатием руки. Увидев Салли, он улыбнулся еще шире и добавил:

– Рад, что вы тоже пришли на службу, моя дорогая. Правда, на мгновение мне показалось, что придется звать на помощь мою жену.

– Его жена работает в Красном Кресте, – объяснила Лаура, когда они поравнялись с кладбищенскими воротами, – и однажды помогла родиться младенцу прямо во время церковной службы. До сих пор вспоминает об этом. Думаю, она с удовольствием повторила бы данную процедуру.

– Ну, я рада, что не предоставила ей такую возможность, – сказала Салли, выйдя за ворота. – Ох!

– Салли! – схватила ее за руку Марион. – Что, началось?

– Нет! Просто я увидела Хью. Он стоит у машины Лауры. О Боже, что мне делать, Марион?

– Идти и поговорить с ним, дурочка! Возможно, ради этого он и приехал. Все равно скрываться больше нет смысла.

– А как же Лаура?

– За Лауру не беспокойся. – Марион оглянулась на подругу. – Кажется, ее загнала в угол жена викария. Наверное, хочет знать, где ты проведешь Рождество.

– Надеюсь, она проведет его со мной, – тихо сказал Хью, выступая вперед и подавая Салли руку.

– Иди, – велела Марион и поцеловала Салли в щеку. – Ступайте оба. Я все объясню Лауре.

Замешкавшаяся в воротах Лаура изумленно наблюдала за тем, как Салли садится в синий "ягуар".

– Куда это она?

– Едет встречать Рождество с отцом своего ребенка.

– Но ведь… – ахнула Лаура.

– Все верно, перед тобой Хью Баррингтон. Разве это не чудесно? – Марион возвела глаза к небу и еле слышно прошептала: – Спасибо тебе, Господи; наконец-то ты услышал мои молитвы.

Уютно устроившись в объятиях Хью, Салли слушала, как он рассказывает о фиаско, которым закончился ужин у Чарлза и Вивьен, последовавшем за этим взрыве Серены и ее требовании развода.

– Все еще не могу поверить, – тихонько вздохнула Салли. – Ты думаешь, она серьезно?

– Серьезнее не бывает.

– Но ведь это оттого, что она думает, будто ты и Джулия ну, ты понимаешь.

– Да, понимаю. Даже слишком хорошо.

– А ты так и не сказал ей, что она ошиблась.

– Салли, – заметил Хью. – когда Серена в таком состоянии, никто не может убедить ее, что она к двум прибавила два и получила пять. Однако…

– Что "однако"?

– Это сильно облегчает нам жизнь. Хотя бы на время. Позволяет подумать о нашем будущем. Салли, ты хочешь, чтобы мы были вместе?

Салли посмотрела Хью в глаза и поняла, что он говорит серьезно.

– О да, – прошептала она и ощутила прикосновение его губ.

Сварив какао, Салли поглядела на часы: почти два ночи.

– Что ты теперь будешь делать? Вернешься к Вивьен?

– Ни в коем случае! Как было сказано на церковной стоянке, я собираюсь провести Рождество с тобой. Не беспокойся, завтра утром я первым делом позвоню Чарлзу. Мне действительно не хочется портить им праздник. Без сомнения, Серена останется там, а я останусь здесь – все очень просто.

Неожиданно Салли рассмеялась и передала Хью чашку.

– Над чем смеешься? – слегка озадаченно спросил ее Хью.

– Над всей этой дурацкой ситуацией. Совсем недавно Роз была убеждена, что отец ребенка – Бернард. Когда она приехала сегодня, я решила, что шила в мешке не утаишь. Но она все еще думает, что ты не можешь иметь детей. Пока я волновалась, что подумает Роз, у тебя была в разгаре ссора с Сереной, которая решила, что ты гей. А тут еще бедная Лаура, которая раскрыв рот смотрела, как я уезжаю с тобой в ночь!

Хью с чашкой какао в руках вернулся на диван.

– Да, сейчас это кажется забавным, но в момент разговора с Сереной мне было не до смеха.

– Я скажу тебе еще одну смешную вещь. Мы остались без рождественского обеда! Ты понимаешь, что я собиралась провести Рождество с Лаурой и Марион? У меня в доме и еды-то нет, если не считать спагетти по-болонски, которое я поставила в холодильник на прошлой неделе.

– В самый раз. А пуансеттия сойдет за елку.

– Кстати, о пуансеттии. Роз удивлялась, почему ты купил розовую. Я правильно понимаю, что ты вспомнил мои слова о красных розах?

Хью кивнул и помог Салли подняться.

– Пойдем-ка в постель. Ты совершенно измотана. О подробностях можно поговорить завтра утром.

– Ты хотел сказать, сегодня, – сонно зевнула Салли.

Несколько часов спустя Салли готовила спагетти по-болонски. Когда она достала сухой лавровый лист, то волей-неволей вспомнила Стэнли.

– Хью, что ты сделал с прахом собаки?

– Какое-то время он лежал вместе с подаренной тобой миниатюрой. Потом я решил взять картинку домой. Там ее и нашла Серена. Но пепел все еще лежит в бюро красного дерева у меня в кабинете. А что?

– Я подумала, что когда у нас будет газон и кусты, ты мог бы рассыпать прах Стэнли вокруг лаврового дерева, конечно если захочешь.

Хью обвил ее руками, с любовью вспомнил о Стэнли и ответил:

– С удовольствием. Я думаю, Стэнли такое решение пришлось бы по вкусу.

ГЛАВА 21

На только что уложенный торф падала мелкая водяная пыль. Салли отвернулась от окна и рассеянно включила видео. Акушерка сказала ей, что ребенок перевернулся головкой вниз; пришло время вспомнить, что будет дальше. А заодно и отвлечься от мыслей о том, что в данную минуту Хью встречается с Чарлзом и советуется с ним насчет развода.

Когда процесс стал приближаться к драматической развязке, Салли услышала звонок в дверь и облегченно вздохнула.

– Терри? Какой приятный сюрприз! А Джулия не с вами?

– Нет, он поехал за цветами, но просил передать вам букет. – Терри протянул Салли первые в этом году нарциссы и вслед за ней прошел на кухню.

– Спасибо. Чудесные цветы. Лучшее напоминание о том, что весна не за горами. Хотя по пейзажу за окном об этом не скажешь. Вы только посмотрите, что там творится. Хью будет вне себя!

Терри выглянул в окно кухни и присвистнул.

– Вот черт! Что происходит? Настоящая битва на Сомме!

– Они выбрали именно этот день для настилки торфа. Во-первых, январь далеко не лучший месяц для такой операции. Но этого мало: они устроили тут настоящий погром. Повалили лавровое дерево Стэнли и раздавили его гусеницами…

– То самое, вокруг которого вы хотели рассыпать его прах?

Салли кивнула со слезами на глазах.

– Хью ужасно расстроится.

Терри положил ей руку на плечо и бодро сказал:

– Насчет беспорядка не беспокойтесь. Когда станет немного посуше, мы с Джулией зайдем и наведем здесь чистоту. А что касается лаврового дерева, то я все равно скоро поеду в питомник, так что заодно подберу вам новое.

– Я буду вам очень благодарна. Хотите чаю?

Терри сам принес поднос в комнату и поставил его на кофейный столик. В этот момент видеомагнитофон начал перематывать ленту.

– Ох, извините. Я помешал вам смотреть фильм?

– Все нормально. Это учебный фильм, я взяла его в консультации. К счастью, вы пришли вовремя. Там должны были начаться сами роды.

– А можно перемотать? Если вы не против, я бы охотно посмотрел.

– Вы серьезно?

– Да. Мне всегда хотелось видеть, как рождается ребенок, но у нас с Джулией это вряд ли получится, правда?

– Да уж, – сказала Салли, включая перемотку.

Терри с изумлением смотрел на экран. Когда фильм закончился, он проглотил комок в горле и прошептал:

– Поразительно! Мне и в голову не приходило. – Он повернулся к Салли и спросил: – А вы не боитесь? Сестра Джулии трусит ужасно.

Салли кивнула и положила руку на живот.

– Должна признаться, мне тоже страшновато.

Помешивая чай, Терри спросил:

– Хью будет с вами в момент родов?

– Сомневаюсь. Время не очень подходящее. Ребенок родится как раз тогда, когда Хью и Серена будут праздновать серебряную свадьбу. Учитывая, что Серена до сих пор ничего не знает, я едва ли смогу позвонить ей и попросить прислать Хью ко мне в больницу.

– Вы хотите сказать, что они все еще собираются праздновать юбилей? Я думал, Серена желает развода.

– Желает, но лишь потому, что подозревает Хью в связи с Джулией. Кстати, вам это не очень неприятно?

Терри улыбнулся и покачал головой.

– Нисколько. Мы с Джулией хохотали во все горло. Ну что ж, Серена получает по заслугам. Это ей за беднягу Стэнли и за все остальное.

Салли похлопала себя по животу и села поудобнее.

– Все остальное тоже скоро проявится. В ближайшие двадцать четыре часа.

Терри сочувственно потрепал Салли по руке.

– Не волнуйтесь. Мы с Джулией уже говорили: как только начнется, сразу же звоните нам.

– Обязательно, – улыбнулась Салли. – На всякий случай я наклеила во всех комнатах номера телефонов вашей квартиры и "Горшков и букетов". А когда начнется, я рассчитываю, что вы поедете со мной и будете держать меня за руку!

– Можете не сомневаться! – решительно ответил он.

– Я пошутила.

– А я нет, – отрубил Терри.

Салли задумалась. Никто не сможет запретить ей это, правда? Хью едва ли окажется рядом. Роз, Лаура и Марион могут в это время быть на работе, и даже Джекки не сумеет все бросить, чтобы спешно отвезти ее в больницу.

– Ну, если вы так хотите…

– Договорились! – улыбнулся Терри. – Тем более что я видел фильм и теперь знаю, чего ждать.

Он начал прощаться, но вдруг кое-что вспомнил.

– Вы так и не досказали про юбилей Хью и Серены. Хоть убей, не понимаю, зачем он им теперь нужен.

– Долго объяснять. У каждого из них есть на то свои причины. Оба согласились, что глупо отменять юбилей, на который потрачено столько денег.

– А какой в этом смысл?

– Хью узнал от свояченицы, что Серена собирается во всеуслышание обвинить его в гомосексуализме и заявить, что разводится с ним.

– Сука! – прошипел Терри. – А что же Хью?

– О, он собирается дать ей повалять дурака, а потом произнести речь о том, как они прожили эти двадцать пять лет и почему их браку пришел конец.

– И скажет им о вас и ребенке?

– Пока что он этого не решил.

– Могу сказать только одно: дорого бы я дал, чтобы посмотреть на это хоть одним глазком!

Чарлз тепло поздоровался с Хью и показал ему на кресло.

– Рад видеть тебя, Хью.

– Слушай, Чарлз, я прекрасно понимаю твое положение. Если тебе будет легче, попробуй забыть, что мы родня.

– Не могу, старина.

– Почему?

– Потому что для нас с Вивьен ты по-прежнему свой.

– Спасибо, Чарлз, но, поскольку ты будешь защищать интересы Серены в суде, нам с тобой вообще не следовало встречаться.

Чарлз пощелкал держателем шариковой ручки.

– Знаю. Серена поставила меня в чудовищно неловкое положение.

– Ты по-прежнему ручаешься, что эта встреча не для протокола?

– Даю слово, Хью.

– Что ты хотел узнать?

Чарлз нервно пощипал усы.

– Конечно, мы с Вивьен нисколько не верим этому обвинению, но Серена… В общем, сам знаешь.

Хью печально вздохнул.

– Еще бы! И тем не менее, несмотря на все, мне не хочется ставить ее в дурацкое положение.

– Серьезно?

– Конечно. Знаешь, я не могу щелкнуть пальцами и уничтожить двадцать пять лет совместной жизни.

– Но она убеждена, что у тебя связь с этим Джулией.

Хью полез в карман пиджака, достал карточку "Горшков и букетов" с письменным посланием Джулии на обороте и положил ее перед Чарлзом.

– Чарлз, все обвинение Серены построено вот на этом клочке бумаги. Скажи мне, где тут написано, что Хью Баррингтон гомосексуалист?

– Нигде.

– Именно. Как ты думаешь, возьмется какой-нибудь адвокат на основании этой улики выступить в суде?

Чарлз покачал головой.

– Но Серена говорит, что ты провел вечер в квартире этого Джулии.

– Конечно! Джулия и его партнер Терри – а, к твоему сведению, они действительно гомосексуалисты – пригласили нас на обед.

– Ты имеешь в виду себя и Серену?

– Нет. Себя и женщину, на которой я собираюсь жениться после получения развода. А сказать тебе, почему мы получили это приглашение?

Чарлз отдал Хью карточку "Горшков и букетов" и улыбнулся.

– Ответь я "нет", ты все равно настоял бы на своем!

– Ты хорошо меня знаешь, Чарлз.

– Да, старина, за столько-то лет! Честно сказать, я знаю тебя почти так же, как самого себя. Вот почему я не поверил Серене.

– Именно в этом и заключалась моя ошибка, – горько сказал Хью.

– Прости, не понял.

– Я поверил Серене, когда она рассказала мне про своего ребенка, которого на самом деле не было. Это ведь ты раскрыл мне глаза, помнишь?

– Разве такое забудешь? – ответил Чарлз. – Я настоял, чтобы мы встретились в парке. Тогда ты не дал щенку выбежать на мостовую. Щенок был похож на Стэнли… Помню, вернувшись домой, я подумал, что Вивьен готова дать приют любому бездомному существу в округе, а Серена… – Чарлз смущенно потупился и не закончил фразы. – Извини, Хью, я расчувствовался и не дал тебе договорить.

Хью посмотрел на часы и встал.

– Это ты меня извини, Чарлз. Через двадцать минут я встречаюсь со своим адвокатом, поэтому пора бежать. – Пожимая Чарлзу руку, Хью вполголоса сказал: – Обед у Терри и Джулии состоялся в честь того, что мне предстоит стать отцом.

– Кем?! То есть я хотел спросить, когда?..

Хью улыбнулся, взял ручку, которую теребил Чарлз, потянулся к настольному календарю и обвел кружком десятое января.

– Но это же…

– Именно. Ровно через неделю, так что посоветуй Серене не делать глупостей!

Побледневший Чарлз стоял у окна и смотрел вслед Хью, сбежавшему со ступенек конторы и пересекшему рыночную площадь с энергией двадцатилетнего юноши.

– Чтоб я пропал! – пробормотал он. – Моя дорогая Серена, тебя ждет большой сюрприз!

Утром того дня, когда действительно состоялась их свадьба, Хью положил на тарелку Серены маленькую коробочку.

– Это что, предложение мира? – саркастически спросила она. – Если ты считаешь, что это заставит меня передумать, то сильно ошибаешься!

– Нет, это не предложение мира. Скажем так: подарок на годовщину свадьбы и одновременно на прощание. Я думаю, здесь ты найдешь то, о чем мечтала.

– Ты хочешь сказать, – спросила Серена, нетерпеливо срывая оберточную бумагу, – что здесь лежит то, что я видела в Лондоне, когда ездила туда с Вивьен?

Хью только кивнул, налил себе кофе и взялся за утреннюю газету. Тем временем Серена рассматривала кольцо. Пять рядов, в каждом по пять бриллиантов, которые сверкали в свете ламп, свисавших с потолка кухни.

– Если ты передумала, то всегда сможешь продать его. Сама знаешь, сколько оно стоит, – сказал Хью, не отрываясь от газеты. – Ничего дороже ты найти не могла.

Серена промолчала, надела кольцо на палец и уставилась в окно на голый зимний сад. Когда Хью сложил газету, она повернулась к нему лицом.

– Спасибо, – неуверенно сказала она. – В самый раз.

– Вот и отлично, – холодно ответил Хью, уходя с кухни. – Достойная плата. По бриллианту за каждый год. Хорошо, что это не наша золотая свадьба!

В любое другое время Серена запустила бы в него и кольцом, и коробочкой, но теперь… Она была не так глупа.

Позже, готовясь к ланчу с сестрой, Серена очень удивилась, увидев, что на крыльцо поднимается миссис Барт.

– Какого черта она явилась? Я же велела ей приходить завтра! И почему не с черного хода?

Рассерженная Серена спустилась, открыла дверь и увидела, что ее уборщица надела свое лучшее пальто и шляпу. В руках у нее красовалась великолепная композиция из сухих цветов.

– Миссис Барт, я вас не ждала.

Миссис Барт протянула ей композицию и гордо заявила:

– С юбилеем! Я заказала ее с таким расчетом, чтобы она была в тон вашим цветам!

Совершенно растерявшаяся Серена широко открыла дверь и неожиданно для самой себя предложила уборщице кофе.

– Ну, разве что крохотную чашечку, – сдалась миссис Барт, – потому что через десять минут за мной приедет муж. Мы едем в Торнгемптон. Сегодня базарный день. Я предпочитаю покупать фрукты и овощи на рынке, потому что зеленная лавка у нас отвратительная. Не чета той, в которой я заказывала вот это. – Миссис Барт указала на принесенную с собой композицию.

– Очень красивая вещь, миссис Барт. Чрезвычайно изысканная, и цветы подобраны превосходно.

– Именно это я и сказала мистеру Барту. Никогда не подумаешь, что их делает симпатичный молодой человек, верно?