Текст книги "Атлас и кружева"

Автор книги: Даниелла Шоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Салли пошла к дверям, но вдруг остановилась и сказала:

– Извините, я знаю, это невежливо, но как ваше второе имя?

– Ксавье, а что?

– Просто я никак не могла вспомнить мужское имя, начинающееся на "Кс".

Доктор улыбнулся и нажал на кнопку, вызывая следующую посетительницу.

– Не забудьте, миссис Палмер, если отец ребенка захочет прийти и поговорить, я всегда к вашим услугам.

Салли кивнула и вышла. На мгновение в ней воскресла надежда, которая тут же угасла при виде знакомого "ягуара".

– Привет, Салли. Как прошел визит к доктору Мейсону?

– Хью! О Господи, откуда ты узнал, что я… Шпионил за мной?

– Просто пораскинул мозгами. Позвонил в регистратуру, представился твоим мужем и сказал, что ты забыла время посещения.

– Что? Да как ты смел?

– Я волновался за тебя, Салли. Все в порядке? И с тобой, и с ребенком?

– Да, – коротко ответила она. – У нас со Стэнли все нормально.

– Со Стэнли?

– Ах да, ты же ничего не знаешь. Доктор сказал, колокол пробил в середине апреля, и я решила, что имя Стэнли подойдет мальчику как нельзя лучше. Перелистай свой дневник и посмотри, что ты делал в это время.

Обычно уверенный в себе, Хью слегка растерялся. Эта Салли не имела ничего общего с той доброй и нежной женщиной, которую он знал. Баррингтон надменно вздернул подбородок.

– Ладно, пора ехать. Я рад, что у тебя все благополучно. Береги себя.

Войдя в приемную, Хью не поверил своим глазам.

– Вивьен! Как ты сюда попала? Что-то случилось?

Свояченица бросила тревожный взгляд на Мюриел.

– Миссис Бакстер, будьте добры, сварите нам кофе.

Удостоверившись, что секретарша пошла выполнять указание босса, Вивьен вслед за Хью прошла в его апартаменты.

– Не бойся, тебя не подслушают. У этих стен нет ушей.

Вивьен тихонько хихикнула, расстегнула жакет и нервно потерла руки.

– Ты случайно не ждешь Серену?

– Нет, а что?

– То, что из-за нее я и приехала. – Вивьен пугливо огляделась.

– Здесь ты в безопасности, – улыбнулся Хью. – Но что все это значит?

– О Боже! Мне очень трудно. Я не мастер на такие дела, поэтому скажу прямо. Серена призналась, что ты хочешь попытаться найти э-э младенца, от которого она отказалась.

– Ты имеешь в виду Джеймса?

– Кого? Да. Так вот, она этого не хочет.

– Я знаю.

– Правда?

– Да. Она расстроилась, и я сказал, что не буду.

– Что не будешь?

– Разыскивать его, что же еще!

Вивьен с громадным облегчением вздохнула и перестала тискать руки.

– Это все? – спросил Хью.

– Что? Ах да…

Позже, провожая свояченицу до дверей, Хью тихо сказал:

– Серене моя идея не понравилась, но я считаю, что это позор. Он немногим старше твоего Гарета. Оба они единственные дети. Может, они подружились бы…

Вивьен вздохнула.

– Гарет счастлив работать с тобой.

– Знаю, – грустно сказал Хью. – Если бы у Джеймса были те же наклонности, я мог бы спокойно уйти в отставку.

Свояченица встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Хью, ты такой милый и заботливый! Серена моя сестра, но иногда я сомневаюсь, что она понимает, какое ты сокровище.

Вивьен вытерла слезинку, и смущенный Хью пробормотал:

– Спасибо тебе, но я лучше других знаю, что вовсе не подарок.

– О да! – весело ответила она, вспомнив, как Хью пользовался позволением Серены. Но ее сестра тоже даром времени не теряла. – Слушай, я уже опаздываю! Серена пригласила меня на ланч. Пойду успокою ее.

Хью сел за стол, начал листать свой дневник за апрель и вскоре обнаружил запись: "Харрогит с дядей Бертрамом". А день его возвращения – восемнадцатое апреля – был обведен жирной черной чертой, напоминая о смерти Стэнли.

Что там Салли говорила о колоколе, звонившем в середине апреля? Теперь ясно. Этот колокол звонил по Стэнли. Хью вынул из кармана маленький ключик и открыл бюро красного дерева.

Внутри лежала завернутая в бумагу миниатюра, подаренная Салли. Он бережно провел указательным пальцем по ободку и горько пожалел, что оставил второй портрет на тумбочке в знакомой спальне.

– Ох, Салли! – прошептал он. – Подумать только: у меня нет даже твоей фотографии!

Баррингтон снова завернул миниатюру, положил ее рядом с коробкой, в которой находилась урна с останками собаки, и проглотил комок в горле. Что делать с прахом Стэнли?

Поставить его в витрину со спортивными трофеями? Глупо. Зарыть в саду, где вечно копошится мистер Барт? Еще хуже. Хью запер бюро и понял, что толковый совет ему могла бы дать только Салли. Но о том, чтобы звонить ей, нечего было и думать.

Хью положил ключик в карман пиджака и вдруг просиял. Вот кому можно позвонить – и чем быстрее, тем лучше! Закончив разговор с дядей, Баррингтон слегка смягчился. Он что-то нацарапал в дневнике и пошел к вешалке, но тут в кабинет заглянула Мюриел.

– Звонит ваш свояк. Возьмете трубку?

– Вообще-то я собирался уезжать, но…

– Хью, старина! Это Чарлз. Слушай, мне нужно срочно поговорить с тобой. Может быть, встретимся за ланчем?

– За ланчем? Ты поймал меня в дверях. У меня…

Чарлз нетерпеливо оборвал:

– А подождать нельзя? У меня к тебе очень важное дело.

– Какое?

– Довольно щекотливое. Не телефонный разговор.

Хью почесал в затылке. Финансовые трудности? Однажды Чарлз здорово погорел во время аферы Ллойда.

– О'кей, Чарлз. Где встретимся: в клубе или?..

– В городском парке. У лодочной станции.

– О Господи, Чарлз! Ты что, замыслил убийство?

– Нет. Назовем это восстановлением справедливости.

Ошеломленный Хью положил трубку; ранее назначенная встреча действительно могла подождать.

ГЛАВА 16

Поскольку занятия в школе еще не начались, у лодочной станции негде было упасть яблоку. Хью помнил, что в январе здесь все было совсем по-другому. Салли с племянниками кормили уток, Джек гордо показывал ему новые часы, а Стэнли…

Задумавшийся Хью поднял взгляд и увидел, что Чарлз стоит прямо перед ним. Свояк держал в руках две бумажные сумки и одну из них протягивал ему.

– Это что, улики? – пошутил Хью.

– Нет, – без улыбки ответил Чарлз. – Ланч. Чизбургеры и чипсы. По крайней мере, я это заказывал. Кроме того, один кофе и один чай. Я не знал, что ты предпочтешь.

Хью покосился на пластмассовый стаканчик и скорчил гримасу.

– Это только для виду, – объяснил Чарлз. – На тот случай, если нас заметят.

– Для полноты картины нам не хватает грязных старых дождевиков!

Хью посмотрел на свояка, а потом на себя. Оба в костюмах от Сэвила Роу, они очень смешно смотрелись на фоне полуголых ребятишек и их полуголых родителей, принимавших солнечные ванны.

– Слушай, Чарлз, что все это значит? Здесь мы обращаем на себя внимание. Не понимаю, почему нельзя было поесть где-нибудь еще.

– Нельзя было, старина, – последовал ответ. – Слишком рискованно. Вивьен встречается с Сереной. А поскольку я не знаю, где именно, тут самое безопасное место.

– А если мы столкнемся с ними, начнется конец света?

– Начнется. Сегодня как раз тот день.

Озадаченный Хью открыл сумку, откусил кусочек чизбургера, не ощутил никакого удовольствия и посмотрел на свояка, задумчиво жевавшего жареную картошку.

– Послушай, оторвись от этого шедевра кулинарии и объясни, зачем мы здесь сидим. У меня на вторую половину дня назначена куча дел. – Он не стал говорить, что уже встречался с Вивьен, а утром ездил в Элмсмарш.

– Это все из-за Вивьен.

– Вивьен? И что она сделала?

– Ничего. В том-то и беда. – Чарлз неловко заерзал.

– Слушай, если это все из-за того, что мне пришло в голову найти сына Серены, то можешь спокойно доедать свой чизбургер. Сегодня Вивьен уже была у меня. Ей-ей, я начинаю жалеть об этой идее. Сначала меня отговаривала Серена, потом Вивьен, а теперь ты!

– Хью, я пришел не для того, чтобы отговаривать тебя.

– Нет?

– Я пришел сказать тебе правду. Это должна была сделать Вивьен, но не смогла, потому что дала слово Серене.

– Какую правду, Чарлз? Похоже, вся эта история не стоит выеденного яйца.

– Я бы тоже хотел посмеяться, старина, но не могу. В том, что я должен сказать, нет ничего смешного.

– Что, Серена попала в беду? – спросил Хью и стал с тревогой вспоминать, как она вела себя в последнее время. Ничего особенного, если не считать, что они давно занимали разные спальни. Наоборот, Серена светилась от энтузиазма, с которым готовилась к их юбилею.

– Нет, Хью, Серена не попала в беду. Точнее, попала, но не сейчас. Это случилось еще до того, как вы познакомились… когда она забеременела.

– Но это было сто лет назад, Чарлз! Я не переживал тогда, когда она рассказала мне, что отказалась от ребенка, не переживаю и сейчас. Просто передача, которую смотрела Вивьен, навела меня на мысль разыскать Джеймса.

– Хью, я не знаю, как сказать… Ребенка не было, и никакого Джеймса разыскивать не нужно.

– Но это же абсурд! Если ребенка не было, какого черта Серене понадобилось притворяться? Зачем признаваться будущему мужу, что ты забеременела от другого, когда на самом деле этого не было?

– О нет! Серена действительно была беременна. Вивьен ручается за это.

– В таком случае что же случилось с младенцем? – спросил Хью. – Сначала ты говоришь, что никакого Джеймса не было, а потом – что Серена была беременна. Ты хочешь сказать, что она солгала мне?

– Не совсем…

– Чарлз, ради Бога! Выкладывай все как есть. Честно говоря, я уже устал сидеть здесь с сумкой на коленях и отгадывать загадки! Ты понимаешь, что у меня дел невпроворот?

– Серена сделала аборт, – просто ответил Чарлз.

Хью сидел молча и ждал дальнейших объяснений. Ну и что? О'кей, сегодня это считается пустяком, но двадцать лет назад на такие вещи смотрели по-другому. За это время все изменилось.

Сейчас ничуть не зазорно быть матерью-одиночкой. Разве не матерью-одиночкой собирается стать Салли? Странно, что он не подумал об этом раньше. Он медленно обернулся к Чарлзу.

– Значит, Серена сделала аборт? К чему эта ложь? Чтобы избавиться от чувства вины за то, что она отреклась от собственного ребенка? Если так, ничего удивительного, что они с Вивьен так всполошились, когда я начал копаться в прошлом. Я должен попытаться убедить ее, что не собираюсь разыскивать Джеймса, выдумка он или нет.

Чарлз печально покачал головой.

– Хью, старина, если бы все было так просто… Аборт был подпольным и закончился катастрофой. После него Серена лишилась способности беременеть…

Последние слова Чарлза едва не перекрыл хохот и крик возбужденных детей, но они продолжали звучать в мозгу Хью, как заезженная пластинка. Он не мог вспомнить, сколько времени просидел молча. Только когда Чарлз положил ему руку на плечо, Хью снова обрел голос и хрипло попросил повторить сказанное.

Чарлз спотыкаясь поведал, как Серена, слишком испуганная, чтобы признаться родителям в своей беременности, поделилась с Вивьен и с помощью подруги оказалась в каких-то трущобах. Когда аборт закончился неудачей и пришлось вызвать семейного врача, родители узнали правду.

– Ирония судьбы заключалась в том, – продолжил Чарлз, – что именно Джералд и Марго, побоявшиеся огласки, немедленно отправили ее в частную клинику, но было слишком поздно.

– Слишком поздно? – тупо переспросил Хью.

– Да, старина. – Чарлз похлопал Хью по плечу. – Доктор сказал Марго, что Серена больше никогда не сможет иметь детей. И именно Марго придумала всю эту историю. Она испугалась, что ты не захочешь жениться на Серене, если узнаешь правду. А Джералд…

– Стоп! – крикнул Хью, вскочил и выкинул бумажную сумку вместе с ее содержимым в ближайшую урну. Тем временем Чарлз с тревогой следил за ним. Его миссия была выполнена, но для Хью все только начиналось.

Выбросив в урну и свою сумку, Чарлз заметил, что взгляд Хью блуждает от ребенка к ребенку, от коляски к коляске. Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы понять его мысли.

– Вообще-то ругать Серену не приходится, – еле слышно сказал Чарлз. – Это Марго убедила ее пойти на невинный обман.

– Невинный обман? О Боже, Чарлз, ты называешь это невинным обманом? Черта с два! Сука! Все эти годы Серена заставляла меня чувствовать мою вину! Да, слышишь, мою – за то, что у нас нет детей!

– Хью, старина…

– Не называй меня так, Чарлз! Когда я слышу слово "старина", то вспоминаю все шпильки, которые выслушал в молодости: бедняга Хью Баррингтон! Он настолько плох, что не может сделать ребенка даже красавице Серене!

– Хью, но ты ведь сам сказал, что не страдал из-за отсутствия детей. А Серена была до того влюблена в тебя, что прощала все твои…

– О да, прощала! При условии, что я всегда буду пользоваться презервативом! Теперь я понимаю, почему она так легко мирилась с этим: ей нужно было успокоить свою больную совесть!

– Да, пожалуй, ты прав.

Пока Хью говорил, Чарлз уводил свояка с главной аллеи, подальше от людей, которые могли бы их услышать. Пусть выговорится, думал он. Тем меньше достанется Серене, когда Хью вернется домой.

Очутившись у главного входа и кондитерского киоска, Баррингтон вспомнил, как посылал Джека за леденцами. Эти оранжевые леденцы лежали на блюде у Салли. Те самые леденцы, которые Джек прислал тетке, прося прощения за унесенные презервативы. Леденцы, которые Салли в шутку положила в рот, когда…

– О Боже! – простонал он. – Лишь бы не было слишком поздно!

Не поняв в чем дело, Чарлз бодро произнес:

– Я уверен, что не поздно, Хью. Только подумай о том, как замечательно мы отпразднуем вашу годовщину!

В этот момент из ворот парка галопом вылетел щенок Лабрадора и устремился прямо на мостовую.

– Остановите его, мистер! – прозвучал чей-то голос. Хью ловко выставил ногу и наступил на волочившийся поводок.

– Большое спасибо, – сказал запыхавшийся мальчик.

Баррингтон опустился на колени и ласково погладил песика. Тот завилял хвостом, не обращая внимания на упреки своего юного хозяина.

– Как его зовут! – спросил Хью.

– Чарли, – прозвучал ответ. – Вылитый Чарли [3]3
  лопух, простофиля (сленг).


[Закрыть], с головы до ног! – Мальчик засмеялся и повел своего непослушного питомца обратно в парк.

Чарлз, с радостью ухватившийся за представившуюся возможность сменить тему, покачал головой.

– Наверное, он напомнил тебе Стэнли.

– Да, когда тот был щенком.

– Ну, не знаю, – сказал Чарлз. – Когда ты был в Харрогите и о Стэнли заботилась Серена, помню, я сказал Вивьен, что он очень шустро бегает по саду.

Хью, отряхивавший пыль с коленок, замер с протянутой рукой. Затем, избегая взгляда свояка, он продолжил чистку. Значит, если верить Чарлзу и Вивьен, на Пасху Стэнли шустро бегал по саду. А Серена говорила, что он едва вылезал из корзины и с трудом добирался до черного хода! Не догадываясь, что именно он сказал, Чарлз попрощался и ушел к себе в контору. А приросший к месту Хью чувствовал, что в его жилах холодеет кровь.

Распаренная Роз отодвинула штору примерочной, с удивлением увидела Марион Лесаж, стоявшую у стеллажа с хлопчатобумажными ночными рубашками, и показала ей растопыренные пять пальцев, что означало пять минут. Вскоре, отпустив покупательницу, она присоединилась к Марион.

– Миссис Гаррисон очень милая женщина. Она ходит ко мне много лет. У бедняжки куриная грудь, поэтому ей нелегко подобрать подходящий лифчик.

– А я хочу подобрать Салли ночную рубашку, подходящую для кормящих матерей. Я знаю, что в течение трех ближайших месяцев эта рубашка ей не понадобится, но в последнее время она немного подавлена, и мне захотелось чем-нибудь порадовать ее.

– С ней не случилось ничего плохого?

– Да нет. Просто боится анализов. Лаура отвезла ее в больницу на обследование.

– О Господи! – вздохнула Роз. – Надеюсь, все кончится благополучно. Ничего не выяснили про отца? Хотела бы я знать, кто этот ублюдок!

– Вы с Лаурой два сапога пара. Вообще-то странно, что Лаура не приехала к вам. Она грозилась.

– Почему?

– Потому что Салли намекнула, что вы его знаете.

– Вы шутите!

– Нисколько.

Роз начала теребить конец свисавшей с ее шеи сантиметровой ленты.

– Кто-то, кого я знаю?.. Бернард? Не может быть!

Марион пожала плечами.

– Не знаю, дорогая. Какую рубашку вы бы порекомендовали для Салли?

Не в силах усидеть на месте после разоблачения коварства Серены, Хью решил обойти магазин. Он увидел Роз, рассеянно теребящую сантиметр, и приготовился наброситься на нее.

– Вам что, нечего делать, миссис Хьюз?

– Честно говоря, мистер Баррингтон, я только что обслужила покупательницу. Марион Лесаж.

– А, ту художницу, которая рисует полевые цветы? Какая жалость, что я разминулся с ней! Как она поживает?

– Неплохо. Приходила покупать Салли ночную рубашку для больницы.

Со всем спокойствием, на которое только был способен, Хью спросил:

– Миссис Палмер в больнице?

– В данный момент, да. Ее повезла Лаура. Бедная Салли… должно быть, ей нелегко было решиться на это. – Роз посмотрела на часы. – Думаю, скоро все кончится. Ведь сейчас такие вещи делают быстро, правда?

Хью потянулся к красной розе в петлице и смял ее. Что за день? Сначала Серена, потом Стэнли и теперь Салли. Казалось, мир рассыпался на кусочки. Больше всего на свете ему хотелось сесть в машину, найти Салли и увезти ее туда, где они могли бы остаться наедине. Но сегодня вечером Серена устраивала одно из своих предъюбилейных сборищ. Правда, по дороге домой можно сделать крюк и заехать в Элмсмарш.

Увидев, что в квартире темно, Хью ощутил зловещее предчувствие. Почему Салли не вернулась? Он вспомнил слова Роз "скоро все кончится" и пришел к выводу, что Салли решилась на аборт, который закончился катастрофой. Так же, как у Серены.

Уложенная сестрой в постель, Салли размышляла над событиями последних дней. Она чувствовала себя измученной как физически, так и морально. Бог свидетель, ей было очень трудно решиться на обследование и согласиться переступить порог больницы. Кабинет доктора Мейсона это одно, а торнгемптонская больница – совсем другое.

Конечно, все были с ней добры и любезны, советовали успокоиться, но как это было сделать, если она снова и снова переживала вчерашний кошмар? Выпив кружку какао, на чем настояла Джекки, Салли закрыла глаза и опять увидела Терри, ожидавшего ее у дверей квартиры.

– Что случилось, Терри? Вы выглядите так, словно увидели привидение. Что-нибудь с Джулией?

– Нет, у нас все в порядке. Это Хью.

– Хью? О Боже! Что с ним?

– О, с ним ничего, – презрительно уронил Терри. – Я беспокоюсь о вас.

– Не понимаю. С какой стати?

– Хью продает вашу квартиру. Тут крутился агент по продаже недвижимости.

– Не может быть, – прошептала Салли. – Он на это не способен…

– Боюсь, способен. Агент по ошибке постучал к нам. Кстати, вот его визитная карточка. Первым его увидел Джулия и ужасно разволновался. Подумал, что я продаю квартиру, ничего ему не сказав.

Салли покачнулась и ухватилась за перила.

– Осторожнее! – подхватил ее Терри. – Только падения на лестнице нам и не хватало! Это в вашем-то положении!

– В моем положении, – прошептала она, слыша, как сестра запирает дверь на ночь и поднимается по ступенькам. Возможно, в положении Салли было бы лучше, если бы она действительно упала на лестнице. Это одним махом решило бы все ее проблемы.

– Салли, ты спишь? Можно к тебе?

Салли подвинулась и освободила сестре место на краю кровати.

– Как ты себя чувствуешь? Боли есть?

– Нет. Просто устала, вот и все. Мечтаю как следует выспаться.

– Вижу, прошлой ночью тебе это не удалось. Волновалась из-за обследования?

И из-за перспективы остаться без квартиры, подумала Салли.

– Слава Богу, – продолжила Джекки, – все уже позади. Надеюсь, результат будет нормальный.

– Я тоже, – прошептала Салли, кладя руку на живот. – Искренне надеюсь, Джекки.

– Тогда спокойной ночи. А завтра вечером, когда Дейв вернется со своих курсов, он привезет тебе кроватку и ванночку. Я знаю, еще рановато, но пока у тебя есть силы, можно начать готовить детский уголок.

И пока у меня есть крыша над головой, подумала Салли, когда сестра вышла из комнаты. Хью сделал все, чтобы отравить ей жизнь. Когда Салли позвонила в агентство, чтобы договориться о покупке квартиры, там сказали, что у них уже есть претенденты.

– Но этого не может быть! Право первого выбора за мной!

– Извините, мадам, но мистер Баррингтон ничего об этом не говорил; наоборот, я прекрасно помню его слова, что квартира вам не понадобится!

Салли плакала, пока подушка не промокла от слез.

Когда Дейв закончил таскать в квартиру детские вещи, у Салли полезли глаза на лоб.

– Но Джекки говорила только про кроватку и ванночку!

Дейв жизнерадостно улыбнулся.

– Это только начало. Салли, поверь, тебе понадобится гораздо больше! Честно говоря, я не представляю себе, как ты тут поместишься. Ведь у тебя только одна спальня, верно?

Салли кивнула и отодвинула кроватку от входной двери, чтобы Дейв мог пройти.

– Ну, может быть, со временем ты подыщешь себе что-нибудь другое.

– Похоже, придется, – загадочно ответила Салли.

Выйдя на площадку, зять обернулся.

– Слушай, а как насчет этих новых домов, которые строят за углом? Ничего они?

– Очень даже ничего, но они мне не по карману. Ладно, найду что-нибудь.

Когда прозвенел звонок, Салли решила, что Дейв обнаружил в машине еще одну детскую вещь.

Забаррикадированная кроваткой и ванночкой, она крикнула:

– Входи, Дейв, я еще не успела закрыть!

– А не Дейву войти можно? – прозвучал знакомый голос.

Салли подняла глаза и увидела стоящего на пороге Хью. Он выглядел ужасно. Похоже, Баррингтон так же, как и она, не спал несколько ночей подряд.

– Салли, нам нужно поговорить, – взмолился он. – Не прогоняй меня!

При воспоминании о беседе с агентом по продаже недвижимости чувство сострадания тут же сменилось горечью.

– Ладно, входи, – ледяным тоном ответила она. – Только осторожно, не споткнись о детские вещи. Я не хочу, чтобы вдобавок к выселению ты подал на меня в суд за членовредительство.

– Что?! Ради Бога, о чем ты говоришь?

– Ох, Хью, пожалуйста, не строй из себя невинную овечку! Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Мне и в голову не приходило, что ты можешь быть таким жестоким. Приехал убедиться, что агент сделал за тебя всю грязную работу? Сказать самому, что хочешь, чтобы я съехала с квартиры, не хватило смелости? Какая гадость!

– Но я не хочу, чтобы ты съезжала с квартиры, вернее, не совсем…

– Что ты имеешь в виду?

Хью шагнул навстречу, споткнулся о детскую ванночку, оттолкнул ее в сторону и схватил Салли за руку.

– Салли, пожалуйста! Первым делом ответь мне на один вопрос. Ты сделала аборт?

Она холодно посмотрела в его умоляющие глаза.

– Нет! Убивать невинные создания, в том числе и твою собаку, это по части Серены! И если ты пришел, чтобы заплатить мне за это Хью, я уже говорила, мне ничего не нужно от тебя! Ничего!

Хью шумно выдохнул и рухнул в кресло, по-прежнему цепляясь за ее руку.

– Слава Богу! – прошептал он. – Ох, слава Богу!

За что слава Богу? – подумала сбитая с толку Салли. За то, что я не сделала аборт, или за то, что мне от него ничего не нужно?

Хью поднял голову.

– Если ты думаешь, что я не согласен с твоим отзывом о Серене, то сильно ошибаешься. Она действительна безнравственна и жестока. Салли, что бы ни случилось, обещай сохранить нашего ребенка!

Глаза Салли наполнились слезами.

– Но ты говорил, что это не твой ребенок, и хотел, чтобы я уехала отсюда. А Терри и Джулия были так добры ко мне… Они хотели заботиться обо мне и…

– Салли, я сам хочу заботиться о тебе! О тебе и ребенке. А сейчас, пожалуйста, перестань плакать и выслушай меня.

Она позволила обнять себя и сквозь слезы пробормотала:

– Не понимаю, ничего не понимаю.

– Я тоже ничего не понимал до вчерашнего дня. Мне нужно многое рассказать тебе. – Хью полез в карман, вынул знакомый белый носовой платок с монограммой, передал ей и прошептал: – Кажется, когда-то я уже делал это.

Он попытался вытянуть ноги, задел за край кроватки, встал и потер голень.

– Слушай, давай немного подышим. Возьми плащ. Дождь прекратился, но в любую минуту может пойти опять.

Салли попыталась натянуть плащ и снова чуть не заплакала.

– Не налезает! – воскликнула она. – Мне все мало! Я растолстела!

– Ерунда. Вовсе ты не растолстела. Просто выросла и стала настоящей красавицей. – Хью приподнял ей подбородок, вытер слезы и поцеловал в губы.

– Не застегивайся, мы ненадолго. Можешь поверить.

И действительно, через минуту машина свернула на траву.

– Почему мы остановились? Ведь тут…

– Терпение, – сказал Хью. – Сейчас я открою дверь и помогу тебе выйти. Не хочу, чтобы ты споткнулась. Тут опасно.

Салли осторожно вылезла из машины и оказалась посреди куч дранки, деревянных планок и кирпича.

– Осторожно. Держись за меня. Днем это оживленная стройплощадка.

– А ночью что?

– А ночью, – Хью негромко засмеялся, – она превращается в мечту девушки!

– Ты забыл, что я давно не девушка?

– Неважно. Важно то, что ты моя мечта. А теперь закрой глаза. – Салли послушалась, и Хью развернул ее в противоположную сторону. – О'кей. Теперь открывай.

– Но я все еще не понимаю, зачем ты привез меня на стройку…

– Конечно, не понимаешь, – добродушно сказал он. – Все это должно казаться тебе очень странным, поэтому дай объяснить. – Хью указал на дальний конец стройплощадки и объявил: – Вот почему я хотел, чтобы ты выехала из этой квартиры! Сейчас здесь неказисто, но скоро эта куча кирпича и строительных лесов станет твоим домом. Куда более подходящим для нашего малыша, чем крошечная квартирка с одной спальней, где негде повернуться!

В луче света, идущем из окна бытовки, Салли недоверчиво изучала лицо Хью.

– Почему, – прошептала она, – почему ты в конце концов решил признать Стэнли своим?

Хью уныло улыбнулся.

– Это очень длинная история, которую я предпочел бы забыть. Расскажу по дороге. И надеюсь только на то, что ты найдешь в себе силы простить меня.

– Попытаюсь, – вздохнула она, и два темных силуэта слились в один.

Услышав шаги на лестнице, Терри выглянул на площадку, увидел Салли и Хью и встревожился.

– Салли, все о'кей?

– Да. Спасибо, Терри, беспокоиться не о чем.

– Вы уверены? – Он бросил сердитый взгляд на Хью. – Если что, позовите.

– О Господи! – пробормотал Баррингтон. – Какая муха его укусила?

– Он думает, что ты полный и законченный ублюдок!

– Догадываюсь, что так думают многие. Ничего удивительного, что у меня горят уши. Наверное, я заслужил это.

– Угу, – вздохнула Салли и прижалась к нему. – Роз, Лаура и Марион придерживаются того же мнения. Если бы они были ведьмами из "Макбета", ты бы еще несколько недель назад превратился в жабу!

– А они до сих пор не знают, кто отец ребенка?

Салли покачала головой.

– Надеюсь, в свое время они это узнают, но я буду тебе очень признателен, если они немного погодят превращать меня в жабу или лягушку.

– Уж лучше в лягушку.

Хью захлопал глазами.

– Если бы ты был лягушкой, – улыбнулась она, – то мог бы спать у меня на подушке. А потом я бы поцеловала тебя, и, кто знает, вдруг бы ты превратился в принца!

– Сильно сомневаюсь!

– В чем?

– В том, что после моего ужасного поведения ты позволила бы мне спать на твоей подушке.

– Не знаю, не знаю, – поддразнила она. – Поживем – увидим. Но только не сегодня ночью. Я ужасно устала, да и день был тяжелый. Кажется, и у тебя тоже.

– Салли, если бы ты только знала! Эти недели были для меня адом. Знаешь, пожалуй, нам надо куда-нибудь вместе уехать. Подожди несколько дней, ладно? За это время я что-нибудь придумаю.