Текст книги "Во власти мужа"
Автор книги: Дана Алексеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Дана Алексеева
Во власти мужа
Глава 1
Когда я перестала любить мужа? И была ли это любовь?
Я стою перед дверью его кабинета и перевожу дух. Знаю, что он там. Не помню, когда последний раз мы разговаривали. Вытираю запотевшие от страха и нервов ладошки об ткань домашних штанов и тихонько сглатываю перед тем, как схватиться за дверную ручку.
Ты сможешь, ты должна … Другого выхода нет и не будет, Таша.
Медленный бесшумный поворот дверной ручки, и через небольшую щелку приоткрывается обзор в логово мужа. Но этого достаточно, чтобы увидеть и услышать самое главное.
Я замираю. Не дышу.
Богдан работает, пот на его лбу и теле говорит о том, что он старается. Очень старается. Его мощные сильные руки крепко удерживают девушку, подчиняя ее и тем самым принося удовольствие им обоим.
Мне надо бы закрыть дверь и убежать в слезах, но я замираю, смотря правде в глаза. Муж не стесняется водить любовниц в наш дом. И он не скрывает этого факта. Сейчас это стало нормой. Для него.
А я хочу сбежать из этого кошмара. И начать новую жизнь. Мне нужно лишь одно – развод и «благословение» мужа. Без этих двух факторов мне не выбраться из клетки, в которой нахожусь последние два года.
Муж замечает меня, мой всматривающийся глаз в щелке, а я бегу. Как трусливый заяц бежит от опасного сверкающего волчьего взора. Спешно поднимаюсь босыми ногами по лестнице и закрываюсь в своей комнате.
Падаю на кровать лицом в подушку и начинаю всхлипывать.
Потерпи еще чуть-чуть. Когда-нибудь это все закончится, Таша.
* * *
Тем же вечером, спустя некоторое время, я иду на кухню выпить воды перед сном. Возвращаясь с полным стаканом воды, пересекаюсь с Богданом на лестничной площадке.
Он глядит на меня в упор, перекрывая своим мощным телом дорогу в комнату. Не могу смотреть ему в глаза. В них стало много темноты.
Волнение подкатывает к горлу, и от дерганого движения вода выплескивается за края, обливая мою руку.
– Зачем ты приходила? – спросил он, застегивая часы.
Его рубашка не заправлена и расстегнута, а черная копна волос хаотично взъерошена – видимо, только что закончил «работать». От него пахнет потом и любовницей.
Слабо морщусь.
– Мне надо с тобой поговорить, – пытаюсь сказать уверенно, но не думаю, что получилось.
Для моего мужа это сродни невнятному писку потому, что он усмехается на мое заявление.
– Решила закатить скандал? – слышу издёвку в его голосе. И насмешку.
– Нет.
– Тогда что же?
Я делаю глоток воды, потому что в горле мгновенно пересыхает. Хватаюсь одной рукой за перила, желая почувствовать хоть какую-то поддержку.
Успокоив внутреннюю дрожь, говорю ему в лицо то, что давно должна была сказать. Очень отчетливо и ясно. Без тени сомнения.
– Я хочу развестись.
В ответ – тишина. Осмеливаюсь поднять на него глаза и вижу… Он мрачнеет и начинает давить на меня своим тяжелым взглядом.
– Повтори, – стальной голос разрезает тишину, и я замечаю, как его кулаки сжимаются, напрягая костяшки.
Он дает шанс на исправление. Чтобы взяла свои слова обратно. Но я не отступлю.
Моя грудь сильно вздымается от волнения, а ногти вонзаются в темное дерево перил. Нельзя показывать, что боюсь – для него это, как сигнал о том, что он заведомо выиграл.
– Я не люблю тебя, Богдан. Отпусти меня.
Никаких истерик, никаких криков… Я по-человечески прошу его о малом и надеюсь на понимание с его стороны.
– Никогда. Ты слышишь меня? – его низкий голос набирает мощь с каждым словом. – Ты никогда не получишь развод.
– Но почему? Ты не имеешь права так обращаться со мной!
Вижу, как он жесток ко мне, и срываюсь, не могу сдержаться.
– Потому, что ты моя, Таша. Только моя.
Я хочу возразить, но его палец быстро прикрывает мне рот.
– А захочешь сбежать, знай… Я тебя из-под земли достану.
* * *
Я вздрагиваю от этой угрозы – его слова электрошоком ударяют по мне, заставляя стонать от боли.
Он решает, что разговор окончен. Разворачивается и уходит прочь, оставляя после себя шлейф дурно пахнущей хладнокровности и бездушия.
– Когда ты стал таким жестоким?! – голос срывается, а глаза застилает слезная пелена.
Мои слова выстреливают прямо ему в спину, и Богдан замирает на лестнице. Взгляд горящих темно-карих глаз устремляется на меня – он прожигает и испепеляет.
Смотрю и еще раз убеждаюсь, что прежнего Богдана, которого я знала когда-то, больше нет.
– Не заставляй меня вспоминать, Таша, – муж с трудом выговаривает каждое слово и угрожающе направляет на меня указательный палец. – Ты сама все знаешь.
– Нет… Не правда, – судорожно мотаю головой, голос начинает дрожать. – Не смей обвинять меня.
Жар охватывает все тело, мне не хватает воздуха – от этого начинаю обрывочно ловить его ртом.
Богдан обхватывает мои осунувшиеся плечи, и внутри все сжимается, закрывается. Он давно не был так близко, поэтому сейчас мое тело реагирует на его прикосновения как на что-то чужеродное и опасное.
– Иди спать.
– Пожалуйста… – умоляю и осторожно дотрагиваюсь ладонью до его груди.
– Я все сказал, – холодно отрезает муж и выпускает меня из рук.
Ноги подкашиваются, падаю на колени, крича вслед черствому мерзавцу:
– Я не твоя, Богдан! Давно не твоя!
Глава 2
Два года я пребывала в темноте, но недавно увидела тусклый свет и пошла на него. Пошла, ни на что не надеясь, со страхом внутри и дрожащими коленками.
Хочу выбраться отсюда, из этой клетки. Хочу снова дышать. Хочу чувствовать себя живой. Ведь сейчас я лишь безликое пятно, мечущееся из одного угла в другой.
– Ташенька? – слышу ласковый голос Валентины, возвращающий в реальность из пучины моих мыслей. – Неужели запеканка сегодня не получилась?
Я отстраненно ковыряю вилкой в тарелке – аппетита совсем нет, хотя в животе пустота.
– Все очень вкусно, дорогая Валентина, – как можно шире улыбаюсь, хотя догадываюсь, что больные уставшие глаза выдают меня.
Знаю, как она старается и хочет угодить, готовя мои любимые блюда. Но сегодня кусок в горло не лезет.
Тяжелый осадок, оставшийся после разговора с мужем, не дает спокойно спать, есть или заниматься другими жизненно необходимыми делами. Голова забита мыслями о том, когда же все это закончится…
Порой мне кажется, что я застряла в кошмаре и не могу из него проснуться. Хотя призрачная надежда витает в подсознании, но скоро и от нее не останется и следа.
– Вам надобно поесть, – охает моя заботливая домработница. – К одиннадцати часам придет господин Бурно …
Вилка летит из рук на ковер после этих слов. Для чего психотерапевту наведываться в гости без моего ведома?
– Андрей Евгеньевич? С какой стати?
– Ваш муж распорядился, – коротко отвечает она и кладет на салфетку новую вилку.
– Ясно, – услышав, что к этому причастен муж, сразу понимаю мотивы приезда доктора Бурно.
Выхожу из-за стола и направляюсь к себе в комнату. Самоизоляция – то, к чему я привыкла и от чего пытаюсь всеми силами избавиться. Но пока у меня плохо получается. Нет места роднее, чем мои знакомые надежные четыре угла в спальне, где чувствую себя в безопасности.
Когда-то я уже имела дело с господином Бурно, но эффект его практик, подкрепленных «чудодейственными» препаратами, был временным и низкопробным. Мой организм не оценил его стараний, но, видимо, моему мужу плевать на это.
* * *
– Итак, я правильно понимаю, что вы прекратили принимать прописанные мною таблетки?
Доктор выглядит почтенно: ему около сорока пяти лет, неглубокие морщины покрывают лицо, часть которых перекрывается легкой бородкой и усиками. На голове блестит небольшая залысина, которую он уже два раза протер хлопковым белым платочком с того момента, как переступил порог моей комнаты.
– Что вы здесь делаете? – спрашиваю в лоб, игнорируя не волнующие меня вопросы.
Голос доктора очень спокойный и размеренный, но от этого его фразы ничуть не меньше раздражают. Потому что он, как и я, решает не прислушиваться к моим словам.
– Богдан Олегович беспокоится о вашем самочувствии, Наталья. Никто вам не желает зла. Мы все хотим вам помочь.
Жалкое вранье. Каждое слово пропитано проплаченной заботой, за которой скрывается желание поймать меня в ловушку. Но больше я не позволю ему это сделать.
– Я знаю, что мне может помочь, и мой муж знает. И если бы он по-настоящему хотел этого, то давно сделал бы то, о чем я прошу.
– Не будьте так агрессивно настроены. В последнее время вы чувствовали перепады настроения, вялость, апатию?
Как же хочется съездить по его холеной морде, лишь бы убрался с глаз и из моей жизни.
– Сколько заплатил вам мой муж?
– Какое это имеет значение…
– Я заплачу вам больше, но чтобы вы больше никогда не появлялись в этом доме. Своим отсутствием вы действительно поможете мне.
– А вот хамить не стоит, – журит меня взглядом как маленькую провинившуюся девочку. – Богдан был прав, вас накрывает новая волна затяжной депрессии, и все из-за того, что не следуете моим предписаниям.
Мое терпение лопнуло. Я встаю с кресла и указываю рукой на дверь.
– Выход вон там.
– Успокоитесь и глубоко вдохните…
– Убирайтесь.
– Но…
– И не возвращайтесь.
Вот так бесцеремонно я прогоняю самого высокооплачиваемого психотерапевта в округе. Надеюсь, он сильно оскорбился и его самолюбие задето настолько, что никогда больше не увижу его лица и не услышу его голоса, способного проникнуть в твой мозг и завладеть им… не всегда в твоих интересах.
Когда его машина отъезжает от дома, я задергиваю плотными шторами окно и с чувством облегчения устраиваюсь на кровати и закрываю глаза.
Я сделала это – дала отпор выходке мужа. И это только первый шаг на моем пути к свободе, за которую теперь собираюсь бороться до последнего вздоха. От осознания этого факта к рукам и ногам приливают силы.
Пора выходить из темного угла, Таша. Время пришло.
Я достаю из тумбочки запылившийся телефон и включаю его. Экран засветился, как надежда в моей голове, и я лезу в список контактов, выискивая имя своей подруги.
Когда после продолжительных гудков слышу знакомый женский голос, на лице невольно появляется улыбка.
– Алло, Лера? Привет, мне надо с тобой встретиться…
Глава 3
Сидя за одним из столиков кафе под открытым небом, мы с Лерой молчим. Такое бывает, когда долго не видишься с человеком. Какое-то чувство дискомфорта и неловкости витает между нами, но обе понимаем, что это лишь временное недоразумение, которое развеется через разговор.
Лера – моя лучшая подруга. Мне не хватало ее. Сейчас вижу в ее карих глазах ответы на все мои немые вопросы. Она скучала по мне, как и я.
– Я рада, что ты позвонила мне, Таша. Признаюсь, это было очень неожиданно.
– Да. Я наконец-то «проснулась», – использовала метафору, от которой в груди закололо.
– Ты молодец. Я верила, что это произойдет, – Лера накрывает своей теплой ладонью мою, передавая телесно свои искренние чувства. – Ты сильная и знаешь, я всегда поддерживала тебя и переживала. Если бы ты не закрылась от меня…
– Я все понимаю, – прерываю ненужные объяснения. – Все это в прошлом. Больше не хочу оборачиваться.
– Да. Ты права. Так будет лучше.
Смотрю на Леру и чувствую, как в ней бьется жизнь и энергия. Она красивая, как и прежде. Легкая и воздушная, сегодня подруга облачена в платье небесного цвета, а ее блестящие каштановые волосы мягкими волнами лежат на пышной груди. Легкий шлейф приятных духов доносится до меня, когда она откидывает прядь волос на спину.
Когда-то я была похожа на неё – также привлекательна и женственна. Но все изменилось…
Я поправляю ворот своей бордовой кофты, отгоняя шарф от шеи. Оделась не по погоде, больше ориентировалась на настроение. Наспех завязанный хвост, любимая кофта, которую бы не снимала век, джинсы, кеды и никакого макияжа. Да я и не помню, когда последний раз в зеркало смотрелась. А если и посмотрела бы – то только бы расстроилась, увидев в отражении бледную моль.
– Как у вас с Богданом?
– Никак. Мы разводимся. Точнее… Я хочу развестись.
Лера не удивлена этой новости, но я замечаю, как тень беспокойства ложится на ее красивое лицо.
– Все так плохо?
– Невыносимо. Но он не хочет отпускать меня. Что ему надо, Лер?
Я вздыхаю и припадаю к кружке с остывшим чаем. Конечно, это риторический вопрос, потому что на него никто не знает ответа, возможно, включая и моего мужа.
– Ты же знаешь, Богдан – жуткий собственник. Но с его стороны жестоко поступать так…
– Да пошел он, – вспыхиваю и со звуком ставлю кружку на блюдце. Оттягиваю рукава кофты так, чтобы они скрыли полностью ладони и вместе с тем легкий тремор пальцев. – Он развлекается со своими любовницами у нас дома, но сейчас мне на это глубоко плевать, я уже ничего не чувствую к нему, понимаешь?
Лера прикрывает рукой рот, открывшийся от изумления. Да, по сравнению с их отношениями со Стасом, добропорядочным любящим мужем, сказанное мной кажется ей выдуманным кошмаром. Но для кого-то это быль, а для кого-то правда жизни.
– Я хочу, чтобы он отпустил меня, не мешал строить новую жизнь. Без него. Без воспоминаний, терзающих меня, которые не отпустят, пока я живу с ним в одном доме.
– Вам надо поговорить, Таша – пытается найти возможный выход из положения подруга. – Как взрослым людям. Попытаться понять друг друга… Вряд ли получится полюбовно разойтись, если между вами остались нерешенные проблемы.
– Мы поговорили. Знаешь, что он мне сказал? – я протяжно втягиваю носом воздух, успокаивая нахлынувшие эмоции. – Что достанет меня из-под земли, если вздумаю сбежать… И хочешь скажу, что самое страшное?
Лера с опаской тихонько кивает головой.
– Он не врал и не преувеличивал. Богдан не успокоится и не оставит меня, я прочитала это в его диких глазах… Он сильно изменился, Лера, я не узнаю своего мужа. И уже никогда не пойму его.
Лера откидывается на спинку стула и барабанит своими пальчиками с красным маникюром по столу. У нее идет мыслительный процесс. Ей требуется меньше минуты, чтобы сложить воедино все факты и высказать собственное мнение:
– Таша, возможно, ты не согласишься со мной, но просто выслушай. Я видела, как ты страдала, но поверь, плохо было не тебе одной. Когда ты закрылась ото всех – было очень больно и сложно смотреть, как убивается родной человек, просто невыносимо… Богдан терзался, я помню это, ведь он любил тебя, и ты не можешь этого отрицать.
Не могу и не буду. Но это было так давно. Будто в другой жизни, не со мной.
– Мы все за тебя переживали. И это не просто слова. Я не знаю, что произошло с Богданом, только он знает свою правду. Но как ни крути, два года – это срок. Сейчас ты «проснулась» и надеялась увидеть, что все осталось, как прежде? Я не защищаю Богдана: то, что он творит, вышло за границы приличия. Но, Таша…
Голос подруги срывается на болезненной ноте, проникает в глубины моей души и касается ее нежных чувствительных струн.
– Дорогая моя, очнись, наконец. Ты говоришь, что не узнаёшь своего мужа, но узнаёт ли он тебя? Даже я не узнаю, Таша. Чтобы начать новую жизнь, нужно начать с себя… Давно ли ты смотрелась в зеркало?
Вздыхаю и опускаю глаза. Для меня стало не важно, как я выгляжу.
– Надо начать любить себя, Таша. Так любить как прежде, начни с этого.
Кажется, что это так второстепенно, да и никак не решит моей главной проблемы… Но я соглашаюсь.
– Наверно, ты права, – встряхиваю головой и склоняю ее на выставленную руку.
Глава 4
Когда-нибудь прыгающие, хаотично бегающие мысли найдут правильное место в моей голове, в ней воцарится порядок, позволяющий мыслить здраво.
Сейчас я вся в сомнениях. Не знаю, правильно ли поступаю, пытаюсь выверять каждый шаг, чтобы не обжечься о раскаленные угли, если оступлюсь. А я могу, потому что во мне больше нет прежней уверенности.
– Я думала насчет того, чтобы устроиться на работу, – делюсь своим недавним решением. – Как думаешь, у меня получится?
– Конечно, дорогая, у тебя все получится. Это хорошая идея и отличный способ отвлечься от домашних проблем, хотя бы на время. Тебе сейчас это просто необходимо.
Лера поддерживает меня – это незаменимо и бесценно. Не знаю, что бы я делала, если бы у меня не было такой отзывчивой подруги.
– Осталось узнать, как отреагирует на это мой муж, – криво улыбаюсь, осознавая, что опять только Богдан стоит у меня на пути.
– Он должен понять. Думаю, все будет хорошо… – обнадеживает она. Лера – по жизни оптимист. – Когда-то ведь должна наступить белая полоса, верно?
– Точно, – поджимаю губы, и мой палец начинает вырисовывать замысловатый узор на скатерти. – Спасибо, Лера. Прости, что я лезу со своими проблемами…
– Не говори глупостей, Таша, – строго смотрит на меня. – Ты моя подруга. И я до последнего буду переживать за тебя и поддерживать. Ты всегда можешь довериться мне, поняла?
– Да. Я знаю и очень благодарна тебе за поддержку. Как вы сами? Как дела у Стаса с малышом?
– О, всё, слава богу, хорошо! Стаса недавно повысили, скоро у него отпуск, так что хотим слетать куда-нибудь, да и Макарчик давно просится на море…
Лера рассказывает про свою семью, про то, как гордится мужем и первыми подвигами двухгодовалого малыша. Я вижу, как она счастлива: делится самым сокровенным, вся сияет, улыбается и смеется… И мне становится не по себе.
– Представляешь, вчера этот карапуз решил помочь маме по хозяйству – вся кухня была в муке, кажется, я только на секунду отвернулась… – Лера хохочет. – Маленький помощник!
Я широко улыбаюсь в ответ, но при этом сильно закусываю внутреннюю сторону щеки. Вкус крови растворяется во рту, и я чувствую боль. Но не физическую, а душевную – она пронизывает все тело и колет в самые болевые точки.
Еще чуть-чуть и из моих глаз вырвется водопад слез, и я навзрыд зареву. Все-таки я еще не готова… На сердце нет защитного панциря, внутри все живое и слишком чувствительное.
Это не зависть, нет. Я искренне рада за Леру и за то, что у нее счастливая семья. У нее есть все – она это заслужила. Когда-то я тоже надеялась на светлое будущее с заботливым мужем и любимым ребенком, но, видимо, у судьбы были другие планы…
– А вот и они! – Лера встает и машет гуляющему по тротуару Стасу с коляской, в которой капризничает ребенок. – Попросила их погулять, пока мы тут сидим, наверное, Макар уже вспомнил про маму.
– Мамин сын?
– Это точно, – смеется Лера и набирает в телефоне номер мужа. – Стас, дорогой, еще одну минуту…
– Лера, ничего страшного, тебе лучше идти к ним, – успокаиваю подругу, которой неловко оставлять меня одну. – Мне тоже уже пора. Спасибо, что выслушала.
– Обязательно заглядывай в гости, дорогая, – она целует меня на прощанье. – И обещай звонить, я переживаю.
– Хорошо…
Я смотрю вслед Лере, которая спешно покидает кафе и бежит к мужу и сыну. На мгновенье время останавливается, все вокруг перестает существовать, кроме одной картины: подруга крепко прижимает к себе малыша, целует, обнимает и нежит его. Макарчик – счастливый карапуз, купающийся в материнской заботе и любви, находящийся под защитой сильного папы, с которого он в будущем будет брать пример.
Когда образец семьи, о котором мечтала, исчезает из поля видимости, возвращаюсь в реальность… В которой я растерянно и одиноко стою возле входа в кафе и не знаю, что делать дальше.
Меня окрикивает знакомый мужской голос, и я вздрагиваю от неожиданности. На парковке стоит наша машина, а рядом с ней мой водитель Женя. Что он здесь делает?
– Наталья Дмитриевна, вам необходимо ехать домой.
– Еще какие будут указания? – вымещаю свое возмущение в вопросе, надеясь, что у Жени хватит совести сбавить тон.
– Богдану Олеговичу не понравится, если вы будете так своевольничать.
– Что?
– Я ваш водитель, и мне велено вас возить.
– Значит, все уже доложил, да? – усмехнулась и тщетно награждаю презренным взглядом каменное лицо водителя.
Я понимаю, он выполняет свою работу, но начинаю сомневаться в том, что этот человек способен к сочувствию.
На встречу с подругой добиралась на такси, проигнорировав услуги водителя. Кроме Валентины никого не стала предупреждать, ведь я не обязана отчитываться за каждый шаг, тем более перед своим водителем. Но этот шпион, видимо, выследил меня – что не сделаешь, чтобы выслужиться перед хозяином. Теперь премия ему обеспечена.
Женя открывает передо мной двери, приглашая внутрь. Я не сопротивляюсь и сажусь в машину, попутно строя планы на вечер.
Мне следует поговорить с мужем. Попытка номер два.
Глава 5
К ужину я готовлюсь основательно. Сама выбираю меню, делая акцент на предпочтениях Богдана. Но это всё – подстраховка, подушка безопасности, дополнительный бонус, не знаю, какое слово лучше подойдет, если хочу задобрить мужа?
Богдана еще нет дома, и я измеряю гостиную шагами, поглядывая то в окно, то на часы.
– Во сколько он обычно приезжает?
– Всегда по-разному, – отвечает Валентина, сервируя стол. – У вас сегодня особенный ужин? Вы прекрасно выглядите.
– Спасибо. Можно и так сказать.
Комплимент Валентины заставляет меня мельком глянуть в зеркало, поправить волосы и пригладить естественные складки на платье. Пришлось перерыть весь шкаф, чтобы найти подходящий наряд, ведь почти вся одежда сидела не по фигуре. В последнее время я похудела и стала более костлявой, поэтому подобрать что-то годное было крайне трудно.
Я остановилась на платье с запахом сливового цвета: оно очень женственное, и его струящийся низ удачно скрывает угловатость форм.
Совет Леры подвигнул меня посмотреть на себя со стороны и привести в порядок все, что запустила. Чтобы не уводить грустные глаза от собственного отражения, а наоборот, чувствовать себя увереннее. Я даже нанесла легкий макияж: подкрасила ресницы и придала цвет губам.
Когда ждешь, время тянется очень долго. Минуты превращаются в часы. От этого захлестывает большее волнение, хотя я и пытаюсь успокоиться. Выходит плохо, и я начинаю перебирать в голове заготовленные фразы для предстоящего разговора.
– Приехал, – говорит Валентина, выглядывая в окно, и улыбается мне. – Можно подавать ужин?
– Да…Да. И вино, пожалуйста, – голос выдает волнение, и я тут же прочищаю горло, чтобы собраться духом.
Невозможно найти себе место – располагаюсь то на диване, то у стола сажусь и потом снова встаю. В итоге, я устраиваюсь в проходе со сложенными ладонями у живота.
Все будет хорошо… Пытаюсь успокоить себя и делаю вдох полной грудью, но воздуха слишком мало. Он кажется мне спёртым, и от этого я чувствую легкое головокружение.
Слышу звуки в холле – это зашел он. Снимает обувь, бросает ключи на тумбочку, шаркающие звуки по полу становятся все звучнее и приближаются к гостиной.
Первое, что вижу – его тень, затем его силуэт, который останавливается в дверном проходе. Я замираю и выдавливаю легкую улыбку. Богдан удивленно приподнимает бровь и скользит по мне озадаченным взглядом с ног до головы.
Тишина становится невыносимой, и я обрываю пытку ожидания.
– Ужин готов. Ждем только тебя.
Богдан наваливается спиной на стену и засовывает руки в карманы брюк. Он осматривается и не понимает, что происходит. Хочет уловить подвох.
– Я не голоден.
– Валентина постаралась на славу, я попросила приготовить твое любимое блюдо… – начинаю паниковать и тараторить, ведь все пошло не по плану.
– Я. Не голоде, – повторяет муж и уже давит своим стальным тоном.
– Ясно, – вытираю вспотевшие ладошки и хватаюсь за бутылку. – Вина?
Не дождавшись ответа, я наполняю бокалы красной жидкостью, а руки предательски дрожат. Богдан это замечает, но никак не комментирует, по-прежнему оставаясь на расстоянии от меня.
– Выпьешь со мной?
– Есть повод?
– Да.
– Интересно… – Богдан отталкивается от стены и двигается ко мне.
Когда он оказывается настолько близко, что чувствуется его дыхание и терпкий аромат парфюма, превращаюсь в осиновый листочек и начинаю трепыхаться на ветру. Порывы у меня внутри, они передаются от Богдана, смотрящего в глаза и пытающегося прочитать в них истинные мотивы моего поведения. Начинает казаться, что он читает меня, как открытую книгу, и давно знает, чем все закончится. Я отгоняю надуманные мысли и начинаю нести чушь, за которую могу поплатиться. Сильно и без права на оправдание.
– Сегодня у меня был сеанс с доктором Бурно.
– Так…
– Он похвалил меня. По его словам, у меня наблюдается прогресс, также он высказался насчет необходимости моей постепенной социализации… – на последнем слове речь обрывается, потому что глаза Богдана сверкают огнем.
Я делаю паузу и сглатываю.
– Да что ты говоришь… – муж делал глоток вина и облизывает губы, как хищник, готовый наброситься на жертву. – Это очень хорошо.
Сердце бешено стучит в груди, в висках пульсирует. Что-то здесь не так. Жар приливает к шее и поднимается на лицо. Я пылаю, но отступать уже поздно. Никогда еще я не врала так нагло.
Я повторяю за мужем и смакую вино. Богдан терпеливо выжидает, не отрывая от меня вострых глаз.
– Да, его главной рекомендацией было занять свое время интересными для меня вещами. Например, хобби или найти работу по душе. Мне кажется, он прав…
– Хватить врать, Таша! – резко обрывает мое лепетание муж и ударяет о стол кулаком.
