Текст книги "Исповедь жертв (СИ)"

Автор книги: Дамир Берхеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Глава 1

Исповедь жертв.

Да воздастся каждому по делам его…

Иисус Христос.

Каждое утро Эммы Уилли начиналось одинаково. Как только солнечные лучи заполняли комнату приличной порцией света, укрываясь от солнца, женщина вставала с постели. Ее дневной режим можно было описать тремя словами – жизнь одинокой женщины.

Мисс Уилли минуло за сорок, она уже так свыклась с одиночеством, что попытки как-то изменить свою жизнь – отсекались на корню. Никого женщина не собиралась впускать в мирно текущую реку своей судьбы. Уединенный, просторный дом, уютно обставленный необходимой техникой, полы покрыты мягким ковролином на каждой комнате со своей расцветкой, стены развешаны натуральными и светлыми маринами. Все в ее доме было светлым и содержащим положительную энергетику.

Встав с постели, она окутала свое чуть полноватое тело в махровый халат и направилась в ванну. Если обычного человека может как-то пугать тишина, одиночество отрешенность, то для Эммы – это был целый мир. В тишине она уходила в свои мысли, в выходные дни она могла поехать за покупками в шумный Нью-Йорк, но после подобных поездок чувствовала себя, как выжатый лимон. Свои выходные она старалась проводить за чтением. Ее дом состоял из четырех огромных комнат, одну из которых она оборудовала в библиотеку. Все стены комнаты от плинтуса до потолка были набиты книгами. Здесь не было никакой нумерации или картотеки – женщина просто интуитивно залезала на стремянку и наугад выбирала книгу. Мисс Уилли читала их буквально взахлеб, погружая себя в атмосферу того или иного города, в жизнь конкретного персонажа, забывая про свое одиночество и свои проблемы. Любовные английские романы, приключения в святые земли Конго, американские боевики, русские драмы, азиатская поэзия и многое другое открывали заветную дверцу побега от собственной скучной жизни. Как она считала – в этих книгах, напечатанных в уникальном стиле, с различными шрифтами и в разное время, с кожаными, бумажными и картонными переплетами, хранился ответ на вопрос «в чем смысл жизни?».

Эмма нередко задумывалась над этим выражением: «Смысл жизни»…. Что же для нее являлось эти смыслом? Ее дом? Одиночество? Книги? Ни один человек не являл собой что-то ценное для нее. Она привыкла жить именно чужой жизнью, и это для Эммы было вполне приемлемым.

После легкого завтрака она одевала строгий костюм темно-синего цвета с юбкой, опускающейся ниже колен, и направлялась на работу. Бежевый «Fiat Uno» полностью устраивал хозяйку. Автомобиль был единственным местом, где она наслаждалась музыкой. Никогда не переключая радио, Эмма каждый день слушала одну и туже волну и те песни, которые ей подбирала частота 2991:69.

Психиатрическая лечебница «Ломпак» находилась далеко за пределами Нью-Йорка, но не так далеко от спального района, где располагался дом мисс Уилли. Проезжая вдоль лесного массива, осенние оттенки окутывали взор радужной расцветкой янтаря, золота и пурпура.

На должности психиатра она проработала более двадцати лет и, возвращаясь к вышеупомянутым словам «живет жизнью других», эта профессия так же помогала окунуться в мир чужих судеб.

Припарковав свой автомобиль на том же месте, как и всегда, она поприветствовала охранника и встретившуюся ей медсестру. Белый халат с бейджиком фамилии и должности, обувь на рельефной подошве и Эмма уже вся в работе.

Подойдя к палате номер четыре, Уилли увидела медсестру, сквозь небольшое окошко наблюдавшую за пациентом:

– Что у нас сегодня, Нора? – обратилась Эмма к молоденькой девушке.

– Доброе утро, мисс Уилли, – прижимая к груди папку с историей болезни, произнесла девушка. – Этот мужчина… Парень… В общем, он подозревается в убийстве девяти человек. Доставили его сегодня в шесть утра.

Психиатр взглянула в окошко и увидела сидящего спиной худощавого парня, одетого в смирительную рубашку.

– Господи, – услышав про девять убийств, взмолилась Эмма. – С ним уже кто-то беседовал?

– Нет. Доктор Анджело сказала дождаться Вас.

– Это правильное решение, – забирая папки с материалами у медсестры, она спросила. – Скажи, пожалуйста, Стиву, что бы побыл у двери. Если что-то пойдет не так, то пусть вламывается.

– Хорошо, мисс Уилли.

– С пациентом были какие-то проблемы?

– Нет, он вполне мирный.

– Хорошо, Нора. Ступай.

Эмма никогда не читала заключения полицейских психологов и психиатров, так как нередко предварительный диагноз и рекомендации лечения ставились некорректно. Поэтому первым пунктом в работе с больным она ставила личную беседу.

Открыв дверь, женщина замерла на пороге. Ей припомнился единственный случай, когда ее пытался убить новоприбывший пациент с явным маниакально-депрессивным расстройством. Только вовремя подоспевший охранник смог спасти доктора. С тех пор, Эмма не вступала в контакт с больным до тех пор, пока охранник лечебницы не показывался в маленьком окошке двери. Убедившись, что рослый Стив занял свою привычную позицию, она обогнула стол и уселась напротив. Психиатр даже дернулась назад, увидев знакомое лицо. Затем взяла все-таки себя в руки и продолжила, будто ничего не случилось:

– Добрый день. Меня зовут доктор Уилли. На данный момент, в принципе и до полного Вашего выздоровления – я Ваш лечащий врач. Представьтесь, пожалуйста.

– Меня зовут Алекс… Алекс Фитцжеральд, частный детектив.

Это был точно он. Какое-то время они изучали друг друга. Доктор, сидящий напротив, мало чем отличался от среднестатистической американки возраста больше сорока. Чуть полновата, с бледной кожей и светлыми волосами, вполне ухоженными руками, которые мирно лежали на папке с историей болезни. Фитцжеральд редко встречался с психиатрами, но если того требовало расследование, то он прибегал и к их услугам. Обычно, представители этой профессии попадались либо чересчур вальяжными и медленными, либо наоборот – с вечно бегающими глазами. Скорее всего, психиатры сами перенимали у своих больных часть болезни, как думал детектив. Но сидящая напротив женщина ничем не отличалась от рядового гражданина: ни бегающими глазами, ни медленными действиями.

Они вынула белый листок, специально вложенный в дело для пометок, и, достав ручку, начала беседу.

– Мистер Фитцжеральд, как сегодняшняя погода?

– Вполне устраивает, мисс Уилли, – детектив говорил уверенно, будто находился не в психиатрической лечебнице с перевязанными за спиной рукавами, а в тихом парке, беседуя с другом детства.

– Если честно мне тоже всегда нравилась зима. Невольно вспоминаются строки Джона Армстронга:

«Бесплодные места, где был я сердцем молод,

Анслейские холмы!

Бушуя, вас одел косматой тенью холод,

Бунтующей зимы.

Нет прежних светлых мест, где сердце так любило

Часами отдыхать,

Вам небом для меня в улыбке Мэри милой

Уже не заблистать».

Как бы не называли действующего президента Клинтона успешным дипломатом, все же в его политике есть прорехи. Помнится, мы с подругой в наш общий отпуск летали в Гренландию близ Африки. Так вот местные азиаты так же не совсем лестно отзывались о нашем президенте.

Фитцжеральд чуть заметно улыбнулся, понимая правила игры, о которой его не предупредили:

– Действующим президентом является Барак Обама, хотя Клинтон так же способствовал его приходу к власти. Что же касается Гренландии – вряд ли Вы там встретите азиатов, а уж загореть, точно не получится. В следующий раз летите на Мадагаскар – вот там точно вдоволь наберетесь витамина «D». Прочтенные строки просто восхитительны, правда, они принадлежат перу Джона Байрона.

Пациент замолчал. Улыбка сошла с его лица, и он произнес:

– Я вижу, что сейчас осень, а не зима, я знаю, кто сейчас действующий президент, я эрудирован и начитан… Мои проблемы гораздо серьезнее. Помочь мне могут только Элен Паркер и Митч Томсон. Чем быстрее прибудут эти люди, тем быстрее я смогу выйти из этого кошмара… Вы вообще читали мое дело?

– Нет, – призналась Эмма, внося пометки на белый лист.

– Так прочитайте! Там все написано.

– Предлагаю Вам изложить все, как есть. А в течение дня я ознакомлюсь с записями коллег из полиции.

– Хорошо, – кивнул в знак согласия пациент. – Все началось два месяца назад…

Глава 2

***

В третьем отделении уголовного суда города Нью-Йорка все присутствующие смиренно не то от жары, не то от произнесенных речей присутствующих, слушали приговор судьи.

– Рассмотрено дело по 8007642 по статье 125.27 уголовного кодекса штата Нью-Йорк – тяжкое убийство первой степени, что определяет наличие у виновного умысла на убийство подсудимым Тимом Белфордом своей супруги Сьюзен Белфорд. В результате судебного разбирательства было выявлено, что покойная миссис Белфорд была убита насильственным путем. Ей были нанесены множественные ножевые ранения, в результате которых она скончалась. Так же выявлено, что миссис Белфорд в момент убийства находилась на четвертом месяце беременности.

Тут судья откашлялся, поправив черную сутану и продолжил:

– Хотя у мистера Белфорда и были разногласия со своей супругой, однако, у него имеется алиби. В момент преступления мистер Белфорд находился у своей любовницы мисс Гранш. Об этом свидетельствуют и ее соседи, и брат свидетельницы.

Судья оторвался от приговора и взглянул на свидетеля защиты. Рыжеволосая девушка со смазливым личиком, даже на судебное заседание пришла в короткой юбке и просвечивающейся кофте.

Седоволосый судья тяжело вздохнул от столь открытого неуважения ко всему происходящему и, превозмогая себя, закончил речь:

– В связи с недостатком доказательств обвинения решением суда и присяжных заседателей было решено оправдать мистера Белфорда и отпустить незамедлительно в заседании суда. Дело об убийстве миссис Белфорд отправить в местный департамент полиции для повторного расследования.

Улыбка не сходила с лица оправданного. Будто он до начала процесса уже знал об его исходе. Прокурор, молодой парень спортивного телосложения, специально задел плечом обвиняемого, для того, чтобы тот хоть на миг вернулся из состояния эйфории, затем подойдя к адвокату со свирепым видом проговорил:

– Ты же знаешь, что этот подонок убил ее! – сказанное было специально произнесено громко, чтобы уходящий оправданный слышал реплику.

– Прости, Том. Хотя мы с тобой и просидели за одной партой порядка пяти лет, но работа она на то и работа. Стараюсь везде быть лучшим, – подмигнув прокурору, ответил светловолосый адвокат.

– Мальчики, только не деритесь в стенах суда, – сказал мимо проходящий Митч Томсон.

Он уже порядка трех лет занимал должность заместителя начальника полиции департамента Нью-Йорка и числился в звании лейтенанта. Нередко его приглашали в коллегию присяжных заседателей. Этот коренастый крепыш был явно не из канцелярских сотрудников, привыкший больше к погоням на автомобилях, смертельным перестрелкам, уличным разборкам. Но пересидев первое судебное заседание, понял, что подобное времяпрепровождение ему также по душе. По крайней мере он точно узнал, что происходит с теми негодяями, которых они отлавливают в своих районах.

Выйдя из здания суда, освежающий ветер придал вкус свободы:

– Иисус, – взмолился он. – Ты все-таки существуешь.

– Жаркое было заседание? – Фитцжеральд уже ждал своего бывшего напарника, стоя у своего черного «Challenger».

– Не то слово, – спускаясь по мраморным ступеням к автомобилю Алекса, сказал Митч. – А я думал ты подъедешь часа через полтора.

– Ты же знаешь – я никогда не опаздываю. Знал, что все закончится быстро.

– Да? – удивился Томсон. – Ну и откуда?

– Этот адвокат, Джейсон Морис, не проиграл ни одного дела за два года работы. Талантливый, энергичный, креативный юрист. Я присутствовал на его заседании, когда он защищал самых отъявленных негодяев, и знаешь… Их всегда выпускали.

– Мы ловим, ловим, а эти засранцы в дорогих пиджачках берут и выпускают их на волю… Молодой и энергичный, говоришь, – усмехнулся Томсон. – Я тоже когда-то был таким.

– Нет, – огибая машину и открывая дверь водителя, отрезал детектив. – Ты всегда был ленивым и толстым.

– Знаешь, я тебе позволяю это говорить только потому, что ты мой бесплатный водитель, – садясь за пассажирское кресло, ответил лейтенант.

Кишащий Нью-Йорк был залит золотым облаком уходящего солнца. Фитцжеральду невольно вспомнилась загадка: «Почему на западе солнце заходит раньше? Ответ: потому что на западе выше небоскребы». Долю шутки времен глобального строительства прерывает правдивая точность ответа.

На наручных часах «Rolex» Алекса было без двадцати пять, но тени зданий становились все выше и выше, суля в течение часа полностью поработить город.

– Куда поедем? – спросил водитель.

– Давай в какую-нибудь забегаловку. О! – осенило Томсона. – Поехали в нашу пиццерию на двадцать девятой авеню.

– А что там сегодня? – разворачивая автомобиль, спросил Фитцжеральд.

– Акция за пять долларов все включено: картофель фри, чизбургер, сырный соус, гамбургер и кола. Там еще одна акция действует – приведи друга и получи скидку в один доллар. Если что – я привел тебя.

– И это говорит заместитель начальника полиции. С ума сойти.

– Взяток стали мало давать. И вообще знаешь, судя по шмоткам, ты зарабатываешь гораздо больше меня.

Митч бросил взгляд на свои изношенные ботинки, серые брюки и рубашку цвета брызги шампанского. Затем перевел взор на детектива, одетого в желтый костюм с черной рубашкой и джинсами.

– Хотя… – протянул Митч, делая паузу. – Раньше, когда еще был подростком в Бронксе, у одетых в такие шмотки я отнимал деньги.

– Твои старческие воспоминания меня всегда трогали до глубины души.

– Мне двадцать семь, засранец, и я твой ровесник.

– Может быть оно и так, но я помню, как в полицейской академии начинался учебный год, – усмехнулся водитель.

– Да? Ну, и как?

– С вопроса нового преподавателя: «Томсон, а все-таки сколько раз Вы оставались на второй год и сколько Вам в действительности лет?»

Излюбленным местом местных полицейских была пиццерия на двадцать девятой авеню. Подальше от занудной публики, которая сразу же требует книгу жалоб, если официантка забыла улыбнуться, подальше и от официанток, за каждую улыбку требующих чаевые. Уютно место с красными диванчиками и деревянными столами, с усталым и вечно ворчащим обслуживающим персоналом, с вредной, но дешевой и по-своему вкусной пищей.

– Добрый день, мистер Томсон, мистер Фитцжеральд, – демонстрируя свои белоснежные зубы, проговорил афроамериканец. – Что сегодня раскрываете? Кого уже поймали?

– Я в отпуске, Сэм, – бросил Фитцжеральд.

– А я типа в коллегии присяжных заседателей уже неделю. Сэм, мне и мистеру Фитцжеральду два комплексных и одну… – тут Митч остановился и, подумав, добавил. – Хотя нет – три бутылки «Туборга».

– Сейчас сделаем, мистер Томсон.

Пока лейтенант поедал гамбургер, параллельно косясь на долю своего собеседника, Фитцжеральд, посасывая колу со льдом, произнес:

– Рассказывай.

– А что тут рассказывать, – проглатывая пищу, проговорил лейтенант. – Маньяк у нас объявился. Хитрый, хладнокровный, оставляет трупы на пустыре и прикладывает к их телам игральные карты. Ну, знаешь – типа валет червей, дама пик... Орудие убийства – нож. По словам экспертов – действует только по ночам. По крайней мере, смерть наступала именно в часы ночи.

– Сколько жертв? – будто что-то анализируя в голове, спросил Алекс.

– Пока четверо. Все рецидивисты. Двоих мы с тобой брали еще в начале нашей полицейской карьеры. Первый Хосе Карвахаль, второй Тиагу Мендеш. Два мексекоса сначала бедокурили в Лос-Анжелесе, затем их выперли оттуда. Теперь кормят червей на кладбище Нью-Йорка.

– А еще кто? – потирая висок, от внезапно подкатившей головной боли, спросил детектив.

– Самуэль Поньо и Каролина Линтер. Знаешь их?

– Конечно. Каролина по прозвищу «Кошка» обчистила дюжину ювелирных магазинов, а Поньо – рэкетир из Гарлема. Поговаривали, что деньги он сдирал даже со старушек и беременных.

– Да, – отпивая глоток пива, согласился Митч. – Редкие сукины дети. Я где-то даже рад, что их кончили. Поэтому так тяжело заниматься этим делом. В общем, как всегда нужна твоя помощь.

– Частные детективы в приоритет ставят дела своих постоянных клиентов.

– Хватит чушь нести, – усмехнулся Митч. – Если бы не департамент полиции, то тебе лет десять нарабатывать себе имя и клиентуру.

– Связь прослеживали между ними?

– Конечно. Их всех отпустили со скамьи подсудимых. Все они были клиентами вот этого сукиного сына молодого адвоката.

– Джейсона Мориса?

– Точно.

– Прокурора проверяли?

– Пока еще никого не проверяли. Но после сегодняшнего дела надо начать.

– Почему?

– Только что он снова проиграл Морису и уже собирался набить тому морду прямо в зале заседания.

– Набил?

– Не знаю – не люблю быть свидетелем подобного дерьма.

Головная боль все усиливалась. Откуда-то в память ударились кадры первого задержания Хосе Карвахаля и Тиагу Мендеша. Затем помутнение, и всплыла картина пустыря и исполосованных трупов обоих негодяев. Галлюцинации так и не оставляли нашего героя. Каждый телепатический сеанс заканчивался картинами ползающих змей, ходячих мертвецов, силуэтами повешенных людей, огромных тарантулов и прочих чудовищ. Медицинские препараты были бессильны, лишь волевые навыки и здравые рассуждения о не существовании происходящего приводили его в чувства.

– Всем не двигаться! Это налет! – какой-то мальчишеский крик вернул Фитцжеральда в реальности.

На пороге с блестящим пистолетом в руках и с чулками на голове стоял подросток.

– Деньги на стол и без глупостей!

– Гарри! – крикнул Митч, обращаясь к грабителю. – Тебя невозможно спутать даже с этими чулками на голове.

Подросток в растерянности невольно опустил пистолет. И чуть помолчав, снял маску, продемонстрировав чернокожее молодое лицо с большими глазами.

– Здравствуйте, мистер Томсон, – пряча оружие за спину, произнес подросток.

– Подойди-ка сюда.

Увидев детектива, чернокожий подросток так же поприветствовал его:

– Добрый день, мистер Фитцжеральд.

– Приветствую, дружище.

– Вот скажи, – начал Митч. – Ты раз в неделю попадаешься на всяком дерьме. Тебе не надоело? А?

Подросток опустил голову и молчал.

– Парень ты нормальный. Никого не грохнул, пару раз обчистил местные кафе, но по малолетке с кем не бывает.

– Да никто на работу не берет, мистер Томсон! Для кого-то я еще слишком мал. Тот месяц поработал на Полли, так он мне вообще ничего не заплатил. Отработал у него целый месяц, а в последний день он выгнал меня и сказал, что я у него и так много наворовал. А я матерью клянусь – ни цента не стащил.

– Садись, – отодвигаясь в сторону, предложил Митч. – Сэм!

– Да, мистер Томсон, – отозвался хозяин заведения, даже ухом не дернувший в момент налета.

– Принеси еще один комплексный обед для уличного гангстера, будь добр. За мой счет.

– Сейчас сделаем, мистер Томсон.

– Может его в полицейскую академию для юниоров отправить, – предложил Фитцжеральд.

– За ним уже числится вооруженный налет, – сделав кислую гримасу, произнес Митч.

– Тогда к старику Гилмору можно.

– Хорошая идея, детектив, – уже обращаясь к подростку, Митч спросил. – Гарри, а ты в тачках рубишь?

– Ну, снимал пару раз колеса, – откусывая принесенный гамбургер, ответил он.

– Годится. Завтра подойдешь к мистеру Гилмору. Такой пузатый дядя, который заправляет автомастерской на восемнадцатой авеню. Скажешь, что от лейтенанта Томсона. Работёнку он тебе подкинет. Только ничего у него не воруй. Я ручаюсь за тебя своим честным словом.

– Клянусь – не буду.

– Ну, а с Полли я как-нибудь отдельно побеседую, – затем Митч уже обратился к бывшему напарнику. – Ну что? Возьмёшься за это дело?

– Ты про маньяка? – на что Томсон кивнул. – Митч, я, наверное, пас. Если честно мне нужно отдохнуть… И хочу сделать предложение.

– Серьезно?! – Томсон буквально вскрикнул. – Надеюсь своей красавице? Или уже на стороне успел кого-то найти?

– Милене, – с улыбкой ответил детектив и уставился в окно.

– Да за это нужно выпить. Сэм!

– На свадьбе отметишь, – оборвал его Фитцжеральд. – Поэтому я пас насчет расследования.

– Ну, смотри, дружище. Если что – работа всегда есть, – чуть помолчав, Томсон тихо спросил. – А меня на свадьбу пригласишь?

– Черт, – стукнув себя ладонью по лбу, произнес детектив. – То-то я думаю, что кого-то забыл.

– Ах ты, тощий засранец!

Глава 3

***

Головная боль так и не оставляла детектива. Зайдя в свою квартиру на Бродвее, он сразу же направился на кухню. Открывая холодильник, Алекс поколебался между пачкой таблеток аспирина и виски. Взяв лед, он направился к бару.

«Я имею право расслабиться. У меня же все-таки отпуск», – с такими мыслями он уселся на диван в гостиной. Детектив любил разливать виски двумя вариантами: на два пальца и на три. Если был сильный стресс или тяжелый день, то можно было использовать и вариант с тремя пальцами. Сегодня он выбрал именно его, почти до краев стакана наполнив обжигающим напитком.

Фитцжеральд окинул взглядом гостиную. Мягкая мебель изумрудного цвета, плазменный телевизор на стене, который так редко использовался, стеклянный столик, вокруг которого располагались два кресла. Именно за этим столиком детектив и принимал своих клиентов.

Но сейчас все внимание Алекса было сосредоточено на стене с шоколадными обоями и развешанными на ней фотографиями. Здесь не было безвкусных картин, не было ярких марин и натюрмортов, старых портретов и легких пейзажей. Исключительно кадры совместной жизни с его любимой. Обычные фотографии, в изображении которых никто бы не нашел смысла или вкуса. Но с каждым глотком эти фотографии становились словно живыми. Фотография поездки в Луизиану, слайд катания на велосипеде в дождливый день, солнечный пикник в летний день, поход в ресторан с Митчем Томсоном и Элен Паркер, фотография с Сайманом…

Ему вспомнился один из сериалов, который обожала Милена.

«Вроде «Дневники вампиров», – подметил он в мыслях.

В памяти всплыла картина похорон главной героини, где с прикосновением пришедших она могла проститься с ними, пройтись по местам, где прогуливалась еще при жизни. Прощальные слова, прощальные эпизоды, прощальные прикосновения… За все двадцать семь лет Фитцжеральд ни разу до этого момента не представлял, как будет выглядеть его последний день. Теперь он знал точно – свой последний день он проведет в просмотре этих самых фотографий. Безжизненные фото при просмотре через призму времен способны были оживить любые воспоминания и любых персонажей… даже тех, которых не было уже в живых.

Встав с дивана, детектив осознал, что виски успело ударить в голову, по крайней мере, координация движений точно была сбита. Открыв стеклянную дверку шкафа, набитого книгами и виниловыми пластинками, он подобрал джазовую музыку без слов. Как только граммофон начал изливать мелодию саксофона, Фитцжеральд погрузился умом, душой и сердцем в прекрасное. До чего же он обожал этот стиль... Если рок – звучит – сильно, классика – звучит нежно, то джаз – звучит красиво.

«Как же мне мало нужно от жизни», – с улыбкой подумал про себя хозяин дома.

Когда-то его мотивировала карьера, затем главным в его жизни стали деньги, потом на смену им пришла слава. Но вот прошло совсем не много времени – ему каких-то двадцать семь. Буквально жизнь только начата, но у него предостаточно, как денег, так и известности. Теперь он искал чего-то большего. Погрузившись в раздумья о будущем, он услышал щелчок в двери.

«Не стоит удаляться в другие миры, спасать человечество – иногда достаточно помочь любимой донести сумки с продуктами, чтобы действительно совершить важный поступок», – увидев Милену, подумал про себя Алекс.

Дорогая, разреши помочь, – не дожидаясь ответа, он взял пакеты из ее рук и отнес на кухню.Алекс, – доносилось из гостиной. – Я так устала за сегодня. Просто куча клиентов. Это же хорошо, – отпивая очередную порцию виски, он зашел в гостиную.Что хорошо, милый. Я даже пообедать не успела, – сняв с себя блузку и юбку, она продемонстрировала черное кружевное нижнее белье.

От этой картины Фитцжеральд начал возбуждаться и, схватив девушку за запястье, усадил на колени.

А ты, как я вижу обедал, – принюхавшись, добавила. – И даже завтракал виски со льдом.Я только сейчас пригубил, а до этого ни капли.А что, если мне тоже напиться? – обвивая шею детектива, спросила она, затем, опустив бретельки на бюстгальтере, обнажила большую часть загорелой груди.

«Богиня... Черноволосый ангел с голубыми глазами, стройной фигурой и загорелой кожей. Одним словом, просто идеал. Именно тот идеал, с которым я хочу прожить всю свою жизнь и даже лечь в соседние участки на кладбище... Хах, – усмехнулся он в мыслях. – Картина из фильма ужасов, особенно если ее озвучиваешь в свои неполные двадцать семь. И юмор совсем не совсем к месту. Но это так. У каждого смиренного, расчетливого дьявола в этом мире есть свой сумасшедший ангел, который и понятия не имеет о расчете и о смирении... Моя половина, мой ангел – вот эта девушка, практически раздетая, сидящая на моих коленях... Сейчас кажется начнется банальная сцена секса, но без нее никуда... О, Боже!»