Текст книги "Засыпайка в Таллинне"

Автор книги: Дагмар Нормет

Дагмар Нормет
Засыпайка в Таллинне

ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ,
в которой Засыпайка ищет друга, а Тупс идет по загадочному следу

Засыпайка был расстроен. Он брел по таллиннским улицам и чувствовал себя бесконечно одиноким. Вон почтальон, он разносит письма, киоскерша продает газеты, дворник счищает снег с тротуара, а ребята идут кататься с горки. У всех дела, только Засыпайке нечем заняться, потому что светит солнце, до вечера далеко и спать пока еще никому не хочется.

– Может, заглянуть в парк, – подумал Засыпайка и свернул на бульвар. Заметим – это случилось около одиннадцати часов.

Тут-то все и началось.

Диковинный узор появился на пышном снежном покрывале парка: словно кто-то разбросал по белому ковру маленькие цветочки.

Это были следы Тупса. Радостно повизгивая, щенок носился по парку и пытался поймать падающие снежинки. Зима – его первая зима! – ужасно нравилась Тупсу.

Вдруг он замер: в нос ударил чужой запах. Неведомое существо оставило на снегу странные ямки.

Таких следов Тупс еще не видал. Он низко пригнул голову и побежал по следу. При этом одно ухо у него едва не волочилось по снегу, а другое стояло торчком. Чу! – Тупс застыл как вкопанный: следы оборвались. Щенок изумленно повертел головой, но никого не увидел.

А дальше произошло вовсе уж непонятное: на свежем снегу стали появляться новые ямки, а рядом – никого. Шерсть у Тупса встала дыбом, он отчаянно залаял и попятился. Так, на всякий случай…

– Тупс, сюда! Тупс, где ты? – послышался детский голос.

Встряхивая ушами, Тупс понесся к хозяину. Он охотно дал себя погладить и благодарно лизнул мальчику руку. Теперь щенок чувствовал себя в безопасности. Пусть себе появляются возле елок загадочные следы: его это не касается.

А следов становилось все больше. Кто-то шел себе по дорожке, пока не остановился у детской коляски, из которой доносился громкий плач.

Молодой папаша то качал коляску, то хватался за погремушку – ничего не помогало. Он задумался. Что же все-таки с малышом? – и не заметил, что на снегу, рядом с коляской, появились странные маленькие ямки, а привязанный к ней колокольчик прозвенел сам собой.

Внезапно стало тихо, и он заглянул в коляску: ребенок спал крепким сном.

А загадочные следы потянулись дальше, к скамейке, на которой сидел пожилой человек с газетой. Это был Майлин дедушка. А Майли, румяная, как ее красное пальто, стояла на своих желтых санках и скучала.

Ей хотелось кататься, а дедушке – читать газету. Идти же на горку одной было боязно, поэтому она просто куксилась.

Загадочные ямки приблизились к санкам, и ни с того ни с сего веревка в руке у Майли дернулась.

– Дедушка, не дергай! – обиженно фыркнула Майли.

Дед удивленно взглянул на нее поверх очков, съехавших на кончик носа, но промолчал.

Невидимка опять дернул за веревку, Майли не устояла и бухнулась в снег.

– Майли, встань сейчас же! Что это за фокусы! Не смей сидеть на снегу! – рассердился дедушка.

– Меня толкнули, – оправдывалась девочка.

– Не обманывай! Это некрасиво!

Не успела Майли подняться, как санки покатились сами по себе. Они обогнули скамейку и снова подъехали к девочке.

Майли, разинув рот, смотрела на дедушку. Но он ничего не заметил, потому что глядел совсем в другую сторону.

– Добрый день! – просияв, сказал он.

– Здравствуйте, здравствуйте! – ответила проходившая мимо стройная женщина в брюках.

– Прекрасная сегодня погода! – заметил дедушка.

– Да, просто восхитительная, – подхватила женщина. Ее карие глаза искрились радостью, рыжеватые волосы весело блестели. Это была Буратино, бабушка Мати. А почему ее так звали, мы узнаем потом.

Рядом с ней вышагивал Мати, хозяин Тупса. Светловолосый мальчуган лет пяти тянул за собой санки. Мороз до красноты нащипал ему щеки и нос-пуговку.

– Майли, идем на горку, – позвала Буратино. Майли с надеждой взглянула на дедушку: можно? Мати остановился возле скамейки.

– Смотри, какие у меня санки! – похвастал он.

– Мои желтые в сто раз лучше, – возразила Майли. На самом деле санки у них были совершенно одинаковые, близнецы, да и только.

– А мои совсем новые! – хвалился Мати.

– А мои в сто раз новее, – отрезала Майли.

– Вот и покатайся, – предложил, наконец, дедушка.

– И не подумаю! – заявила Майли.

Мати сказать было нечего, и он поспешил за Буратино. А рядом с его следами побежали таинственные ямки: бок о бок с мальчиком шел невидимка. Вот он ухватился за веревку. Мати в изумлении остановился: кто-то тянул санки в другую сторону! Тупс принюхался и с лаем завертелся вокруг пустого места.

Но тут из-за облаков выглянуло холодное зимнее солнце – на пустом месте что-то замерцало, зарябило, и перед ними объявилось невиданное существо с огромными грустными глазами и улыбчивым ртом. Надо бы сказать «ртом до ушей», только ушей у этого создания как раз и не было. Оно напоминало пухлую подушку, у которой выросли крохотные ручки и ножки. Существо было цвета морской волны, с розоватым хохолком. На животе у него красовались два кармана, а в руках была странная остроконечная шапка.

– Я Засыпайка. Давай с тобой играть, – сказала подушка.

Мати посмотрел на Засыпайку, плюхнулся на санки и уснул. Тупс хотел было зарычать, но вместо этого сладко зевнул, опустился в снег, пристроил голову на лапы и тоже задремал.

Засыпайка тяжко вздохнул. Так и выходит: он старается, делает свое дело – дарит людям сон и отдых, а сам томится в одиночестве. Засыпайка давно мечтал о друге.

Но как играть с ребятами, если они тебя не видят? Ведь шапка у Засыпайки волшебная, она превращает его в невидимку. А стоит только снять шапку – и все вокруг сейчас же засыпают.

Как же быть? Как найти друга?

Бабушка Буратино обернулась:

– Мати, где ты там? В чем дело?

Засыпайка живо натянул шапку-невидимку.

И сразу стал расплываться, расплываться и растаял в звенящем зимнем воздухе.

Буратино поспешила назад.

– Вот тебе раз! Уж не заболел ли ребенок? – Она наклонилась потрогать лоб Мати.

– A-а, была не была! Прокачусь хоть со спящим, – решил Засыпайка, – и ловко утянул санки из-под носа Буратино. Бабушка от испуга словно язык проглотила.

А Мати, проснувшись, огляделся и глазам своим не поверил: санки неслись сами по себе. Видела бы это Майли! А еще хвастала, что ее санки лучше! Пусть-ка попробует! Ее санки сами небось не поедут!

Санки Мати и правда легко скользили в гору. Да-да, не вниз, а вверх по склону! Веревка натянулась, но того, кто вез санки, не было. Въехав на пригорок, санки развернулись и помчались вниз. Тупс с громким лаем припустил следом.

Подоспела запыхавшаяся Буратино, и крепко схватилась за веревку:

– Мати, поедем лучше вместе, ладно? Кто знает, что еще вздумается твоим санкам. А вдруг им захочется полетать. Как я тогда достану тебя с тучи? Ведь к обеду опаздывать не годится.

Бабушка села позади Мати, оттолкнулась, и они понеслись. Тем и закончилась прогулка для Засыпайки: ему на санках места не хватило.

– Покататься – не покатался, и с мальчиком не подружился, – грустно подумал он и побрел из парка. На углу улицы он остановился. Как же быть? Ах, какой он несчастный!

Пока Засыпайка раздумывал, перед ним остановился ярко-голубой трамвай. Двери распахнулись, как бы приглашая:

– Засыпайка, входи!

Он впрыгнул. Тихо скрипнув, двери закрылись, и трамвай тронулся.

ИСТОРИЯ ВТОРАЯ,
в которой едет трамвай, а Засыпайка наконец знакомится с Мати

Засыпайка огляделся. Трамвай был очень длинный, как собака такса, и посередине изгибался. Когда он поворачивал за угол, хвост его ехал по одной улице, а голова – уже совсем по другой.

В вагоне были замечательные зеленые сиденья. Засыпайка влез на одно из них и стал смотреть в окно, болтая крошечными ножками.

Но что это?! На улице происходило что-то невообразимое!

Огромные дома и маленькие домишки, столбы, липы, каштаны бежали мимо в веселом, пестром танце. И чем быстрее бежал трамвай, тем задорнее становился танец.

Засыпайка смотрел, не отрывая глаз. И чем дольше он смотрел, тем яснее слышал музыку. Это была песенка вот с какими словами:

 
Шел по улице трамвай,
не зевай, не зевай,
новый голубой трамвай, —
ну-ка, не зевай.
 
 
И задумал старый дом:
– Прокачусь в трамвае том!
 
 
Телеграфные столбы
пели: «Если б да кабы
нам в трамвае новом этом
прокатиться на край света».
 
 
И березы, и каштаны
запросились в тот вагон,
чтобы утром спозаранок
покатал деревья он.
 
 
Но трамвай перепугался,
заскрипел и закачался,
дверь захлопнул и сказал:
 
 
– Дом, ну где твои глаза?
У тебя торчат антенны,
водостоки, провода.
Ты мне выломаешь стену,
если ввалишься сюда.
 
 
А деревьям он ответил:
– Вы давно уже не дети.
Понимать должны и сами,
что корнями и ветвями,
если внутрь вы попадете,
все сиденья мне порвете!
 
 
Скрылся быстро за углом,
и подумал старый дом:
– Хоть в трамвай я не попал,
но зато теперь узнал:
мне трамвай почти как брат.
Этому я очень рад.
У меня и у него
все почти похоже,
только на колесах он
ездит – ну, так что же?
 
 
С той поря, весной ив зиму,
словно в доброй сказке —
как трамвай покатит мимо, —
дом трясется в пляске!
 

Засыпайка так увлекся, что не заметил, как проехал целый круг и снова оказался у знакомого парка.

И тут его сердце екнуло: в вагон вошли Буратино, Мати и Тупс. А за ними Майли с дедушкой.

Буратино достала из сумочки билет и протянула его Мати. Мальчик сунул билет в щель маленькой металлической коробочки и нажал на ручку. Щелк! На билете получились цифры из дырочек.

Засыпайка с интересом наблюдал за происходящим. – Ага! – подумал он. – В трамвае нужно ездить с дырочками.

Дедушка тоже пробил билет. И уже собрался было сунуть в карман оставшиеся, как вдруг один билетик сам собой оторвался, пролетел по воздуху и скользнул в щель компостера. Ручка дернулась вниз-вверх, и пробитый билет повис посреди вагона.

– Майли, не шали! – рассердился дедушка. – Тебе билет не нужен!

А Майли уже сидела у окна и листала книжку с картинками.

– Дай посмотреть, – попросил ее Мати, сидевший впереди.

– Я сама еще не посмотрела, – ответила Майли и перевернула страницу. Но тут книжка выпорхнула у нее из рук, большой пестрой бабочкой пролетела по вагону и опустилась на колени к Мати.

– Отдай! Ты что из рук выхватываешь! – обиделась Майли. На самом-то деле она не была уверена, что именно Мати отнял книжку, – во всяком случае, видеть она этого не видела. Но ведь книжки не летают – такое бывает только в сказках!

– Мати, как ты себя ведешь! Нельзя же так! – отчитала Буратино внука. – Сейчас же верни книжку.

– Вот досада, – подумал Засыпайка, – теперь мальчику из-за меня еще и попадет!

Конечно, это Засыпайка устроил фокус с книжкой. Ведь он хотел познакомиться с Мати. Им обязательно надо было познакомиться! Сегодня же! Сейчас же! Но как?

Засыпайка влез на сиденье напротив Мати. Отсюда он мог без помех наблюдать за мальчиком, который и не подозревал, что за ним следят. Но забеспокоился Тупс, он вдруг с подвыванием залаял.

– Тупс, будь паинькой, сиди смирно! – сказал Мати и взял щенка на колени, чтобы и он мог смотреть в окно.

– Ну-ка, ну-ка, у меня, кажется, должна быть конфета, если я не ошибаюсь, – подумал Засыпайка.

Он полез в карман и достал конфету в пестрой обертке. Мати увлеченно смотрел в окно, а Тупс, почуяв сладкое, стал принюхиваться.

Щенок увидел, как в воздухе появилась конфета и сама выскользнула из фантика. Он пристально следил за этим чудом, наклонял голову то в одну сторону, то в другую, поднимая при этом то правое ухо, то левое.

Конфета направилась Тупсу в пасть, и он немедленно схватил ее – ам! Засыпайка, набравшись храбрости, мысленно сосчитал: «Раз, два, два с половиной, три!» – и погладил Тупса по мягкой шерстке. Щенячья мордочка сделалась совсем глупой: за всю его коротенькую жизнь такое происходило впервые – его погладил тот, кого вообще не было.

Глаза и нос Тупса заспорили. Глаза говорили: «Тут никого нет!» А нос говорил: «Нет, есть!»

На всякий случай Тупс дружески повилял хвостом и в то же время предостерегающе заворчал:

– Р-р-р-р!

– Сиди спокойно, – одернул его Мати. – Что ты рычишь на пустое место!

– Пустое место! – Засыпайка содрогнулся, так больно укололи его эти два простых слова. Боль была странная: у Засыпайки заныло сердце, как если бы оно было пальцем, а в этом пальце сидели бы два острых осколка стекла.

Пустое место! Ну, конечно! Ведь Мати его не видит! А снимешь волшебную шапку – мальчик сразу заснет. Что же делать?

Засыпайка почувствовал, как у него из глаз неожиданно закапало. Потом из каждого глаза побежал уже маленький ручеек, и на полу трамвая образовались две лужицы. Они быстро слились в одну большую лужу.

– Ваш билетик! – произнес человек в темно-синей форме, – он вырос перед Засыпайкой будто из-под земли. Человек этот, понятно, не знал, что стоит перед Засыпайкой. Он видел только Мати и обращался к нему.

– Билет, пожалуйста! – строго повторил он.

– У нас с бабушкой один на двоих, – показал Мати свой билет.

– Сколько тебе лет?

– Пять.

– Ну, значит, можешь ехать по бабушкиному билету, – уже приветливей сказал контролер. – А его билет? – показал он на Тупса.

– У Тупса нет билета, – испугался Мати.

– Так-так, – сурово произнес контролер. – Значит – заяц!

– Чудак-человек, – подумал Засыпайка. – Уже взрослый, а собаку от зайца отличить не может.

– Так ведь Тупс не один, он со мной! – попытался мальчик отстоять своего любимца. – А я с бабушкой.

– На собаку должен быть билет. Даже если она с хозяином. И, насколько мне известно, одни собаки в трамваях не ездят. Или ты видел трамвай, в котором разъезжают одни только собаки?

Нет, такого трамвая Мати не видел. Но он представил себе, как это было бы здорово: в трамвае полным-полно собак, они сидят на скамейках, выглядывают из окон, а собака-вагоновожатый объявляет остановки.

– А это еще что такое? – размышления Мати прервал гневный голос контролера. – Везешь собаку без билета, да еще позволяешь ей делать лужи на полу!

Мати с мольбой о помощи взглянул на бабушку, которая сидела по другую сторону прохода.

– Буратино!

Но бабушка сделала рукой знакомый жест, который означал: «Ничего, сам справишься!» Мати вздохнул.

– Если собака не умеет вести себя в трамвае, пусть ходит пешком!

– Это не Тупс! – сказал Мати.

– Не Тупс, не ты – так кто же тогда? – негодовал контролер.

– Это я! – сказал Засыпайка. – У меня потекло из глаз, я, кажется, плакал.

– Тупс не делал этой лужи, – настаивал Мати.

– Не обманывай!

– А я и не обманываю! – обиделся Мати, и голос его задрожал. – Это не Тупс.

Засыпайка понял, что, оставаясь невидимым, ничего не сумеет объяснить, и сорвал с головы волшебную шапку.

И сразу на «пустом месте» что-то замерцало, зарябило, и Мати с контролером увидели диковинное существо цвета морской волны.

Засыпайка посмотрел контролеру в глаза и твердо заявил:

– Собака не виновата! Я хотел познакомиться с мальчиком, а он сказал: «Пустое место!» У меня из глаз потекло, и…

Засыпайка не договорил, потому что контролер уже храпел, стоя посреди вагона. У Мати тоже закрылись глаза, и голова покачивалась из стороны в сторону. На коленях у него спал Тупс. Бабушке все это показалось странным. Она привстала взглянуть, что же происходит, увидела Засыпайку и заснула, даже не успев опустить на пол одну ногу. А так как бабушку сильно качало, Майлин дедушка поспешил поддержать ее, заметил Засыпайку и тоже уснул.

– Мати, держи! – крикнула Майли и помахала книжкой. Но Мати и ухом не повел. Тогда Майли подошла поближе, увидела Засыпайку и моментально уснула.

Засыпайка оглядел это сонное царство и глубоко вздохнул.

– Ну и дела! Никак не удается поиграть с ребятами! Надену шапку – они меня не видят. Сниму – тут же засыпают. А со спящими детьми не очень-то поиграешь!..

– Конечная! – объявил вагоновожатый. Трамвай остановился, и двери открылись.

Расстроенный Засыпайка натянул шапку. И тотчас же стал расплываться, расплываться и растаял.

Дедушка открыл глаза первым и увидел спящую Майли.

– Смотри-ка, что зимний воздух делает! – подумал он. – И на ребенка сон нагоняет! – Спросонок дедушка даже не удивился, что оба они задремали стоя. Он потряс внучку за плечо:

– Майли, проснись, пошли домой!

Контролер тоже поспешил выбраться из вагона. Он знал, что во сне храпит.

– Трубишь, как стадо слонов! – говаривала его жена. И надо же – заснул при исполнении служебных обязанностей, посреди вагона!

– Пойду-ка домой, измерю температуру, – решил контролер, – выпью чаю с малиной и приму аспирин. Кажется, я подхватил грипп.

– Скажи-ка, что тут произошло, – потребовала бабушка, оставшись вдвоем с Мати. Засыпайка все еще был рядом, но Буратино этого не знала.

– Кто-то… странный… был здесь.

– Кто-то? – допытывалась бабушка. – Кто же он такой?

– Я не знаю! – печально ответил Мати.

И тут невидимому Засыпайке пришла в голову блестящая мысль, как представиться и никого при этом не усыпить. Он подышал на трамвайное стекло и вывел на нем пальцем:

 
ЗАСЫПАЙКА
 

– Смотри, – воскликнула Буратино, – он написал на стекле свое имя! Читай! И Мати стал складывать по буквам: «3-А-С-Ы-П-А-Й-К-А».

– Видишь, – это Засыпайка! Он хочет с тобой поиграть, – сказала Буратино. Уж, наверное, ей это было известно, потому что ей было известно все на свете. – Вот увидишь, вечером Засыпайка придет к тебе в гости!

– В самом деле, придет?

На запотевшем стекле появилось:

 
ПРИДУ
 

ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ,
в которой Майли не спится, а Засыпайка отправляется в гости к Мати

– Спокойной ночи, приятного сна! – дедушка расправил одеяло и вышел из комнаты.

Но Майли было не до сна. Она была обижена до глубины души. Подумать только: папа и мама поехали на день рождения, а ее оставили дома. Там будет столько вкусных пирожных и пышных тортов, а ей, Майли, «приятного сна»? Нетушки, она назло не будет спать!

– Дедушка, – громко позвала Майли, – хочу пирожное!

Дедушка отворил дверь:

– В кровати не едят, и ты уже почистила зубы. Пирожное получишь завтра. А сейчас ложись и спи. – Он еще раз поправил и без того ровно лежащее одеяло и прикрыл дверь.

Завтра! Завтрашнее пирожное Майли не интересовало. Ей нужно было сегодняшнее! Она лежала в своей кроватке под одеялом в розовую клетку, головой на белой наволочке с кружевами. «Ложись и спи!»

– А без одеяла и подушки спать не получится! – вдруг осенило Майли, и она сразу повеселела. Теперь она знала, что делать: подушка, одеяло, одна, вторая простыня друг за другом полетели с кровати. Майли хотела столкнуть и матрас, но не вышло, потому что она стояла обеими ногами на матрасе, а поднять себя в воздух вместе с ним почему-то не получалось.

– Дедушка! Дедушка! – позвала Майли. – Я не могу спать.

– Ну, детонька, что тут у те… – дедушка замолк на полуслове и уставился на разбросанные по полу простыни, подушку, одеяло.

– Ну, что ты скажешь! – пробурчал дедушка. – Все подушки и одеяла удрали из кровати! Понятное дело, ребенок не может спать. – И он снова застелил постель. – Спокойной ночи, приятного сна, – сказал он уже в который раз и пошел смотреть телевизор.

Оставшись одна, Майли мигом сбросила одеяло, простыни и подушку и, гордо возвышаясь на голом матрасе, опять стала звать деда.

Бедному дедушке пришлось оторваться от телепередачи в самый захватывающий момент. Рассерженный, он появился в дверях. И что же? Простыни, подушка и одеяло снова валялись на полу.

– Что все это значит! – вскипел дед. – Будет, наконец, тихо или не будет? – Он с трудом наклонился подобрать простыни.

И тут произошло чудо! Как только дедушка потянулся за простыней, она сама поднялась с пола и опустилась на кровать, накрыв девочку с головой.

– Дедушка, что ты делаешь! – взвизгнула Майли из-под простыни.

А что он делал? Он только стоял и смотрел, как простыни, одеяло и подушка друг за другом укладывались на кровать. Объяснения чуду он не нашел и решил, что это просто обман зрения от слишком долгого сидения перед телевизором. Поэтому у дедушки язык не повернулся ругать Майли, он молча поправил ее постель, ласково пожелал спокойной ночи, вышел в другую комнату и на всякий случай выключил телевизор.

Майли собралась уже снова скинуть подушку, но перед глазами у нее замерцало, зарябило, комната наполнилась зеленовато-синим туманом, кто-то вроде бы улыбался ей… и все поплыло во сне.

– Так. Теперь и в этой квартире порядок, – подумал вслух Засыпайка. Он угомонил всех, кому пора было спать. Значит, можно выполнить обещание – пойти в гости к Мати.

Засыпайка поднял было руку, чтобы постучаться в окно к Мати, но остановился.

Как же быть? Оставишь шапку на голове – Мати его не увидит. Снимешь – тут же уснет! Засыпайка задумчиво вертел свою шапку с кисточкой.

– А, чепуха! Будь что будет! – решил он, бесшабашно натянул шапку задом наперед, так что козырек оказался на затылке, и постучал в окно.

В комнате было сумрачно, но Мати не спал. Он лежал в кровати и ждал, а чтобы не заснуть, пошире открывал глаза. Иначе что скажет Засыпайка – пришел в гости, а хозяин храпит! Ведь в гости ходят не для того, чтобы смотреть, как хозяева спят!

Но вот раздался стук. Наконец-то! Мати спрыгнул с кровати и подбежал к окну.

– Добрый вечер! – сказал Засыпайка. Каким-то чудесным образом он проник в комнату через закрытое окно.

– Садись, пожалуйста! – проговорил потрясенный Мати.

– Спасибо, – ответил Засыпайка и опустился на стул. Мати присел на край постели. Они молчали, внимательно разглядывая друг друга.

– Какая у тебя красивая пижама, – сказал наконец Засыпайка, чтобы завязать разговор.

– А у тебя красивая шапка с козырьком, – вежливо ответил Мати, чтобы поддержать разговор.

– Это волшебная шапка. Она делает человека невидимкой.

– А! Так вот почему в трамвае тебя никто не приметил! – воскликнул Мати. – Я на минутку увидел, а потом…

– … потом ты уснул, потому что я снял шапку. Кто видит меня без шапки, тут же засыпает.

– А зачем ты ее снял?

– Надо же было объяснить контролеру, что Тупс не виноват!

Услыхав свое имя, Тупс проснулся, поднялся с подстилки и, виляя хвостом, подошел к Засыпайке. По запаху щенок узнал Засыпайку и теперь лез к нему на руки.

– Значит, ты знаешь, что не Тупс сделал лужу в трамвае? – обрадовался Мати.

– Еще как знаю.

– А кто же тогда?

– Я. Я заплакал и наплакал целое озеро.

Мати вытаращил глаза от удивления:

– Ты плакал? Почему?

– Я так хотел с тобой познакомиться, а ты кивнул на меня и сказал: «Пустое место!»

Мати стало очень неловко, хотя на самом-то деле он ни в чем не был виноват.

– Ну, а как же сейчас – я вижу тебя и не засыпаю? – вдруг спросил он.

Об этом Засыпайка не подумал. И правда, они разговаривали, значит, мальчик видел и слышал его. Может быть, шапка-невидимка потеряла волшебную силу? Засыпайка снял свой колпачок – у Мати тут же закрылись глаза, и он закачался, того и гляди грохнется с кровати! Значит, шапка в порядке. Засыпайка снова надел ее. Мати открыл глаза и удивленно огляделся.

– Засыпайка, куда же ты подевался? Только что был здесь – и уже негу!

Значит, волшебная сила не улетучилась! Но ведь Мати говорил с Засыпайкой и видел его. Как же так? А может, шапочка испортилась только самую, малость? Засыпайка в недоумении вертел ее, пока снова не надел задом наперед.

– Вот! Опять вижу! – обрадовался Мати. – Как это у тебя получается?

Засыпайке и самому хотелось бы это знать! Мати то видит его, то нет, потом опять видит… Он растерянно вертел шапку.

– Опять пропал! – вскрикнул Мати. Ему это казалось веселой игрой. Засыпайка задумчиво повернул шапку.

– Вижу!

Ага, сейчас козырек сзади. Кажется, Засыпайка догадался: это была не обычная шапка-невидимка, а шапка-невидимка с фокусом! Козырек впереди – ты невидимка, козырек сзади – с тобой ничего не происходит. Просто и великолепно! Теперь он может играть с Мати сколько влезет! Он все крутил шапку на голове, и мальчик визжал от восторга.

Но такая забава нравилась не всем. Тупсу казалось, что это не по правилам: быть, вдруг исчезнуть, опять появиться!

И что самое неприятное – он, Тупс, сидел на коленях у того, кого временами вообще не было! Тупса во всяком случае такие шутки разозлили, и он затявкал пронзительным щенячьим голоском.

– Тупс, тише! Замолчи! – шепотом потребовал мальчик.

Но было поздно. Послышались быстрые мягкие шаги. Засыпайка едва успел повернуть шапку и стать невидимым, как дверь отворилась, и в комнату вошла высокая седая женщина.

– Что тут происходит?! – крикнула она босой ноге Мати, потому что только ее и было видно: сам Мати уже юркнул под одеяло, прихватив с собой Тупса.

Но озорник Тупс только-только разыгрался: он завертелся-закрутился под одеялом, начал визжать и рваться к хозяйке.

– Что такое! Опять собака в кровати! По-моему, Тупсу пора перебираться в прихожую.

– Я замерз, и Тупс пришел меня погреть! – соврал Мати.

– Замерз? – удивилась седая женщина и потрогала лоб мальчика. – Может, у тебя температура?

– Нет, я сплю. – И он закрыл глаза в надежде, что теперь бабуля оставит его в покое.

– Хорошо, спи спокойно. – Бабуля взяла Тупса, положила его на подстилку в углу и вышла.

Некоторое время в комнате стояла тишина.

– Слушай, Мати, – сказал Засыпайка и повернул шапку задом наперед, – мне, наверное, надо было поговорить с твоей бабушкой и…

– Это вовсе не бабушка, – прервал его Мати.

– Это бабуля. Душа всей нашей семьи, так говорит папа.

– Все равно, – продолжил Засыпайка, – пусть мама или бабушка, но я хотя бы из вежливости должен был…

– Совсем не все равно! Бабушки нет дома, потому что бабушка – Буратино, а Буратино сегодня вечером играет. А мама с папой сейчас в Тарту. И это была бабуля. Бабуля – моя прабабушка! Это все знают.

Засыпайка не нашелся, что сказать про такое запутанное семейное положение. И потом – Буратино! Да разве это бабушкино имя?

– Ведь Буратино – кукла, деревянная кукла с длинным носом, которая выступает по телевизору, – объявил Засыпайка, стараясь показать, что он тоже немножко разбирается в жизни и заморочить ему голову не так-то просто.

– А моя бабушка – та самая актриса, которая водит Буратино и говорит за него! Сегодня вечером она выступает в театре, для взрослых! Да ты ее знаешь: я утром катался с ней на санках и ехал в трамвае.

Ага! – понял Засыпайка: бабушка-Буратино, оказывается, актриса! Очень интересная бабушка. А папа и мама Мати?

– Слушай, Мати, а что делают в Тарту твои папа с мамой? – полюбопытствовал Засыпайка.

– Они учатся в Тартуском университете. Хотят стать детскими врачами и вылечить всех детей на свете.

Вдруг мальчик погрустнел, губы его задрожали, и он прошептал: «Хочу к папе! Хочу к папе и маме!»

– Так поехали! – воскликнул Засыпайка. Он был великий выдумщик.

– Да-а, у меня нет денег на билет! – хныкал Мати.

– А, чепуха! – успокоил его Засыпайка. – Поедем зайцами, и дело с концом!

– Как это «зайцами»?

Но Засыпайка в ответ и бровью не повел. Он встал, подошел к окну, приставил указательные пальцы друг к другу и прошептал:

 
Трипс, трапс, трулль,
Восемь дырок, пять кастрюль!