Текст книги "Прекрасное безумие (ЛП)"

Автор книги: Д. Рид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Это не то, чего я добивалась.

Келлан смотрит на меня, забавляясь.

– Не столько блондинки, сколько изворотливый тип. Тип, что разбивает мой автомобиль.

Я не могу понять его. Я знаю, что не должна спрашивать, но мое любопытство сильнее меня.

Мэнди упомянула, что братья Бойд владеют знаменитыми площадками «Клуба 69», и Келлану определенно принадлежит высокомерие Господина Вселенной, что часто является признаком того, что он успешный. Это и тот факт, что он управляет такой дорогой машиной. Вчера за ужином он продолжал уклоняться от моих вопросов. Честно говоря, я не знаю, в чем дело. Это не похоже на то, что владелец ночного клуба что-то скрывает, хотя я думаю, что каждый нуждается в перерыве от реальности.

– Что именно ты делаешь, Келлан? – спрашиваю я. – Я имею в виду сейчас.

– Мне нравится развлекать гостей.

– Как в клубах?

– Не так. У тебя неправильный Бойд. Я инвестирую в клубы моего брата. – Еще одно уклонение и явная ложь. Он указывает на мою тарелку, его тон немного жестче, чем раньше. – Доедай.

Акцент так явно выражен, он вибрирует, его путь проходит через все мои нервные окончания, и я чуть не падаю с кресла. Если он и замечает мой растущий дискомфорт, когда я с ним наедине, то не говорит об этом.

Очевидно, я не могу заставить его рассказать мне поподробнее о своей жизни.

Я делаю несколько неуверенных укусов омлета и заставляю себя пережевывать и медленно глотать. Богатый вкус жирной пищи удовлетворяет меня где-то в глубине души, но все, на чем я могу сосредоточить внимание, это на запахе лосьона после бритья, исходящего от него и того, что он делает странные вещи с моим телом. Например, сбивает дыхание.

Очень-очень трудно сосредоточиться на чем-нибудь, кроме него.

– Простудились прошлой ночью? – Келлан перестает жевать и поворачивается ко мне. Его пронзительный взгляд напоминает мне о темно-зеленых лугах и тайны, которая приходят с ними.

– Почему? – Сузив глаза, я положила вилку и снова взяла свой кофе, чтобы согреть руки. Я проголодалась, но не могу есть рядом с ним. Не тогда, когда мы одни в его доме, и он смотрит на меня с презрением и интенсивностью, что заставляет меня слишком хорошо осознавать реакцию моего тела на него.

– Ты говоришь, затаив дыхание. И я даже не сделал тебе еще ничего. – Его брови взмывают вверх, и медленная улыбка растягивает уголок его губ.

Он такой придурок!

– К вашему сведению, вчера было холодно снаружи. Я отморозила себе задницу, и, наверное, простудилась.

– Или из-за меня.

– Могу заверить тебя, что нет. – Я поднимаю свой подбородок и смотрю на него в упор со всей холодностью, на какую способна. – Я куплю аспирин в городе.

Я подчеркиваю последнюю часть, так что он не получит впечатление, что я хочу остаться.

– Нет необходимости. У меня есть лекарства. – Он встает, поворачивается спиной ко мне и начинает рыться в ящиках. В конце концов, он толкает ко мне аптечку и садится обратно. – Не стесняйся, бери все, что нужно.

– Спасибо, но я недолго тут пробуду, – говорю я.

На самом деле, пребывание рядом с ним – это последнее, что я бы сделала, но я держу это в себе.

Он хмурится, и на мгновение его глаза напоминают мне изумруды – холодные и твердые. Но впечатление быстро исчезает и освобождает место для беспечного, почти презрительного выражения, которое он, кажется, любит, когда смотрит на меня. Это либо презрение, либо похоть, как будто он не может решить, как со мной обойтись.

Бьюсь об заклад, слова «придурок» и «высокомерный», которые в значительной степени подводят итог нашей первой встречи еще в Нью-Йорке, уже запечатлены в его эго. И теперь у него психологическая травма на всю жизнь по идее, что какая-то юбка не думает, что он Божий дар для женщин.

Он не может принять отказ.

Это уже не вопрос. Это факт.

– Ты знаешь, – он начинает с самодовольной ухмылкой, – улицы города затоплены. Нет никакого отеля, поэтому, тебе придется терпеть меня дольше. Вы можете остаться, помогая мне с домашним скотом.

Своего рода вызов мерцает в его взгляде, он думает, что я никогда не буду пачкать руки.

Снисходительный член!

Я добавляю это в свой ментальный словарь слов, которые прекрасно описывают Келлана.

– Когда придет механик? – спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

– Я не знаю.

– Что значит ты не знаешь? Ты звонил ему или нет?

– Связь все еще не работает. Шторм, должно быть, ударил по телефонной линии.

Я резко вздохнула и медленно выдохнула. – Значит, ты не позвонил ему, как ты обещал.

– Я ничего не обещал. Я только сказал, что я хотел. – Его глаза ловят мои, блеск в них озорной и дьявольский. – Но не беспокойтесь, вы же не навязываетесь, если это тебя беспокоит. Номер был вакантным так долго, я буду рад развлечь вас. Я очень хорош в этом, как ты, наверное, заметила.

– Я уверен, что ты... – Я склоняю голову в сторону, и мой голос сочится сарказмом. – У тебя есть достаточно еды для нас троих?

Я не могу представить, что Келлан был тем, кто запасается до ураганов.

– Этот дом был построен, чтобы продержаться, – смеется он. – Моя семья владеет тысячами акров земли. Есть много возможностей для жизни. Вы не будете голодать. Так что скажешь? Ты собираешься помочь мне с фермой?

Я не знаю, почему, но он выглядит самодовольным. А потом я понимаю. Он не думает, что у меня есть, что нужно для физического труда.

– Похоже на свидание. – Я делаю огромный глоток кофе, опустошив половину кружки, и вскакиваю с триумфальной улыбкой на лице.

Он ставит свой кофе и стоит, улыбка расползается по его лицу. Только тогда я понимаю, что я только что сказала.

Дерьмо!

Что, черт возьми, не так со мной?

– Очевидно, что не свидание, но ... Я машу рукой в воздухе, когда на меня льется больше тепла.

Его улыбка расширяется, обнажая два ряда совершенных белых зубов. Зубы. Я не могу не вообразить, что он покусывает мое тело и нежно дергает за чувствительную кожу.

Эта мысль мгновенно заставляет меня возбудиться.

О Боже.

Я безнадежна.

– Не свидание, – говорю я сквозь стиснутые зубы.

– Очевидно. Давай назовем его, зарабатывая ваш бекон, в то время как вы остановились в моем доме.

Он не может ожидать оплаты. Но, несмотря на его улыбку, его выражение так честно, я не уверена, что он несерьезен.

Я зажимаю рот, чтобы не дать вырваться смехотворному замечанию, потому что, давайте посмотрим правде в глаза, я раскололась, и мне просто нужно работать, чтобы заработать. Судя по тому, как его взгляд, кажется, рассматривает переднюю часть моего верха, я не уверена, что эта работа может повлечь за собой.

– Если ты думаешь, что я когда-нибудь тебя трахну в обмен на нахождение здесь, ты ошибаешься. Я предпочту спать снаружи, в грязи.

Он наклоняется ко мне, его дыхание задевает мои губы. Я чувствую слабый запах кофе и бекона, пьянящую смесь лосьона и его самого. У меня между ног возникает мгновенная пульсация.

– Это была шутка, Ава. Я никогда не ждал, что вы за что-то заплатите. Будьте моими гостями так долго, как вы захотите. Бля, участие является добровольным, хотя я уверен, что это будет весело.

Он отступает, и я смотрю на него, безмолвно открыв рот.

Нет, я до сих пор его не понимаю.

Глава 10

Я никогда не считала себя уродиной, но я также не блондинка модель. Моя фигура не плохая, с небольшими дополнительными накладками здесь и там. Парням всегда, кажется, нравился мой большой размер груди, но это не впечатляет.

Никто, как и он, богатый и сексуальный – никогда не приставал ко мне.

Вы отвергли его, и теперь он считает это вызовом. Это должен быть мой ответ.

Сочетание привлекательного внешнего вида с оскорбленным эго в человеке – это крупные неприятности. Похоже, что он превращается в ищейку, которая постоянно обнюхивает и неустанно преследует тебя. После того, как работа будет выполнена, он потеряет интерес и уйдет прежде, чем ты даже поймешь, что же произошло.

– Я знаю, что продолжаю задавать одни и те же вопросы, но я не могу понять тебя, – я глубоко вздохнула и медленно выпустила воздух. – Как обычно тебе нравятся грязные разговоры?

– Какие грязные разговоры? Я еще не начинал.

Я вздыхаю от его беспричинно сладкого тона.

– Хорошо, давай попробуем еще раз. Итак, что ты делаешь? Раздражаешь как ад женщину, поэтому она дает тебе, что нужно, только для того, чтобы избавиться от тебя?

На его губах мелькает улыбка.

– Мне обычно не нужно. Женщины обычно бросаются на меня. Но...

– Но? – я поднимаю на него брови, молча призывая его просветить меня.

– Но, возможно, с тобой у меня не будет другого выбора.

– Ах, – я понимающе киваю, продолжая, издеваться над ним. – Может быть, не все бросаются, ну ты знаешь? Имеет ли это смысл?

Прежде чем я замечаю, он берет мой подбородок и наклоняет вперед. Наше дыхание смешивается, и я вынуждена встретить его зеленый взгляд, и мне не нравится то, что я вижу там.

Тоска.

Моя собственная тоска поцеловать меня отразилась в его глазах.

И там есть что-то еще.

Желание.

Грубое, твердое, примитивное желание.

Он привык получать то, чего он хочет. Я знала это с первого момента, когда увидела его. Чего я не ожидала, что по каким-то причинам он может хотеть меня.

– Я – тип каждой, Ава, – говорит он, его голос низкий. – Ты просто должна это осознать.

Он отпускает меня, и его пальцы оставляют покалывающее ощущение на моей коже.

Я качаю головой, больше из-за необходимости убедить себя, что ни один человек не может оказать на меня такое влияние, чем как несогласие.

– Как бы то ни было, ты не для всех, и я могу заверить тебя, что меня не интересует такой парень, как ты.

– И какой парень, по-твоему, я?

– Ммм, дай подумать, – я кусаю губу в насмешливом созерцании. – Тот парень, который думает, что он находится в списке желаний каждой женщины, которую нужно поиметь, прежде чем они умрут.

– Вау. Ты меня ранила, – он удивленно смотрит на меня. – Итак, почему бы тебе не присоединиться к толпе?

Я издала смешок.

– Серьезно? Это даже вопрос?

– Это так, – он кивает. – Женщины обычно бросаются на меня. Кроме тебя. Ты, кажется, являешься исключением, которое ставит важный вопрос: почему ты продолжаешь отвергать меня? – его вопрос звучит искренне, как будто он заставил его много размышлять и не может найти определенный ответ на него.

– Тебя слишком много, –  признаюсь я.

– Слишком много чего? Сексуальности?

– Нет, чувак, – я недоверчиво качаю головой. – Ты слишком ошибаешься. Слишком много неприятностей.

– Я никогда не думал, что услышу, как женщина говорит мне что-то подобное. Знаешь, обычно бывает наоборот? – его улыбка ломается. – Ты уверена, что ты женщина?

Я хмурюсь.

– Поверь мне, я такая же женщина, как ты мужчина.

– Докажи это.

Он играет со мной.

Я склоняю голову, раздраженная тем, что он думает, что я так легко обманываюсь.

– Если ты думаешь, что я собираюсь показывать тебе свою грудь, пока ты показываешь мне свои личные детали, ты ошибаешься.

Да, не нужно показывать их мне, когда я их уже видела.

И они огромные.

Он бросает на меня странный взгляд. Я все еще не знаю, видел ли он, что я смотрела на него прошлой ночью, но я уверена, что, черт возьми, об этом не буду спрашивать.

– Я связался с тобой. Но ты должна признать, это было бы хорошо.

Я ухмыляюсь.

– Да, если бы нам было по пять лет.

– Если бы я был пятилетним ребенком, я бы сказал, я покажу тебе свое, если ты покажешь мне свое. Но, как я уже сказал, мне никогда не придется спрашивать. Это всегда наоборот, – он наклоняется вперед. Его щетина царапает мою кожу, и на мгновение, я думаю, что он собирается меня поцеловать.

Его горячее дыхание щекочет мои губы, когда он говорит:

– Я отлично обеспечен и буду рад показать тебе, если ты попросишь... ласково.

Он откидывается назад, его зеленые глаза бросают мне вызов с таким огнем, что у меня перехватило дыхание.

Я ошеломлена. Нет слов. Я не знаю, что сказать. Но я знаю, что чувствую. Я снова достала из памяти воспоминания.

Его рука, обернутая вокруг его твердого члена, – это все, о чем я могу думать. Это сводит меня с ума. Требуется вся моя сила воли, чтобы не смотреть на его промежность.

– Не произойдет, – бормочу я, больше для себя, чем для него.

– Теперь моя очередь, – холодно говорит Келлан. – Ты сказала мне свое мнение обо мне, поэтому справедливо, что я скажу тебе, в чем, на мой взгляд, твоя проблема.

У меня перехватывает дыхание.

Мне так не нравится, куда это ведет.

– Меня не интересует то, что ты считаете моей проблемой, потому что у меня ее нет.

– Видишь ли, Ава, – медленно говорит Келлан, – ты хорошая девочка, поэтому я тебя раздражаю. Я такой парень, которого ты избегала всю свою жизнь. Такой парень, которого ты слишком боишься трахать, потому что ты слишком напугана, чтобы отпустить свои запреты.

– Это неправда, – я открываю рот, чтобы выразить протест. Он прикладывает кончик указательного пальца к моим губам, мгновенно заставляя меня замолчать.

– Не пойми меня неправильно. Ты наслаждаешься сексом, и ты выглядишь не так уж плохо. Но я возьму тебя за скучный, предсказуемый вид, к которому ты привыкла. На самом деле, я могу научить тебя нескольким вещам, которые тебе действительно понравятся. Вещи, которые сделают твой последний оргазм пустой тратой времени. Тогда ты поймешь, почему плохие парни, которые «слишком много для тебя», всегда получают девушек.

Все, что говорит этот придурок звучит как оскорбление.

Он так прямо говорит обо мне, и я чувствую сильную потребность отрицать это. Но я не могу, потому что он знает. Конечно, у меня есть опыт, но ни у одного из моих предыдущих партнеров не было такого тела как у него.

Все они были славные ребята.

Или он так чертовски уверен в себе, что я просто хочу узнать, не передают ли его слова какую-либо правду.

Только я собираюсь сказать ему, чтобы отвалил в не очень приятных выражениях, когда Келлан отпускает меня, оставляя меня, затаившую дыхание, и как ни странно, в приподнятом настроении от мысли, что он меня хочет.

Он не ответил ни на один из моих вопросов.

Однако ему это не нужно. Это не то, что меня интересует, его история жизни или его работа. Он ищет веселья. Эта часть довольно очевидна. И насколько я пытаюсь это отрицать, правда, в том, что я тоже немного веселюсь.

У нас может быть что-то общее.

Кроме того, что я одинока, а он нет. Это никогда не является хорошей основой для чего-либо.

Чтобы связать себя с кем-то подобным, кто-то, к которому я чувствую сильную привлекательность, даже если на чисто физическом уровне, может означать, что я могу привязаться в процессе.

Пока люди трахаются, они тоже влюбляются.

Мой мир никогда не разбивается на белый и черный цвета. Я всегда попадаю в ловушку где-то посередине.

Я с легкостью представляю себя влюбленной в него.

И что потом?

Я не уверена, что хочу рискнуть столкнуться с этим вопросом.

В тишине комнаты Келлан идет вокруг кухни. Его сексуальная спина повернулась ко мне, когда он хватает кофейник и поднос с вафлями, а затем возвращается к столу, положив их посередине вместе с бутылкой сиропа.

Когда он снова садится, я больше не могу этого терпеть.

Мне нужно знать.

– Как ты можешь так со мной флиртовать? – спрашиваю я. – У тебя есть отношения.

– Я? – он удивленно поднял глаза. – Вау, я не имел представления об этом!!!

Мои глаза сузились.

– Ну, так?

– Это зависит от нескольких вещей, – он наполняет наши кофейные кружки, выдерживая паузу, что окончательно раздражает меня. – Если ты планируешь выйти замуж за меня, то да, я уже в отношениях на всю жизнь. Но если ты просто хочешь потрахаться, то я свободен. Не пойми меня неправильно. Я люблю отношения, пока они не связаны со мной или детьми. Или, говоря иначе, единственное отношение, которое у меня есть – это мой член. Я взращиваю это. Я хорошо забочусь о нем. Я научу таких женщин, как ты, получать удовольствие.

Вау.

Он звучит как игрок, и это было мое первое впечатление о нем.

Это не должно быть сюрпризом, и все же это так.

Новость о том, что он один, является облегчением, но оно также оставляет животрепещущий вопрос.

– А как насчет женщины на фото?

– Какой? – он наклоняет голову, думая.

– Та, что в гостиной, – я нахмурилась. – В смысле? У тебя есть несколько?

– Виновен, как обвиняемый. У меня есть подарки от всех моих трофеев, – говорит он гладко, подняв одну бровь. – Но, если мы говорим о том, что в гостиной, это моя сестра. Сегодня я нахожусь в игре, рад помочь.

– Сегодня? – я издала смешок.

Кто говорит?

– И завтра, – добавляет он. – Очевидно, я хочу, чтобы ты знала, во что ввязываешься, учитывая, что твоя подруга, и я говорили о тебе, когда ты пошла спать.

– Да, ты продолжаешь вспоминать об этом, – проходит долгий момент, в течение которого я обдумываю свои следующие слова.

– Итак, что именно сказала Мэнди?

– Что ты говорила обо мне.

Я шумно сглатываю, чтобы избавиться от поднимающегося кома в горле.

– Да, на случай, если бы ты был преследователем, о чем, я думаю, уже упоминала.

Он склоняет голову в жесте согласия.

– Или я попал под твою кожу, и ты хотела, чтобы она услышала все это. Это предубеждение, что женщины не говорят о своих сексуальных позах. Фактически, они делают это так же, как мужчины.

Конечно, он подумает.

Я сладко улыбаюсь.

– Хорошо, я не буду спорить с тобой по этому поводу, потому что ты, похоже, эксперт. Но я могу заверить тебя, что в моем случае это неправда.

– Ты не говоришь о своих сексуальных пристрастиях? – его брови взлетают вверх.

Я терпеливо вздыхаю.

Что это с этим парнем и его склонностью переворачивать мои слова?

– Это не то, что я пыталась сказать.

– Значит, так и есть, – говорит он.

– Нет, я имела в виду, что ты под моим... – я замолкаю, когда понимаю, что он качает головой.

– Ты сожалела, что не переспала со мной.

Я закатываю глаза, хотя я знаю, что жест настолько обманчивый, что подобный ему человек увидит это.

– Нет. И нет, – и прежде чем я смогла остановиться, добавляю: – Нет!

– Странно, потому что она говорила, что ты сожалеешь об этом, – мягко говорит Келлан.

Я смотрю на него.

О, мой Бог.

Я собираюсь убить Мэнди.

– Она что сделала? – я вскакиваю на ноги. – Где телефон?

– В гостиной. Не работает, – он встает, но не двигается с места. – Расслабься. Это была ложь. На самом деле она этого не говорила.

Я скрещиваю руки на груди, когда впиваюсь в него ледяным взглядом.

– Почему ты солгал?

– Я хотел увидеть твою реакцию.

– Правильно, – я не поклонник конфронтации. Вся ситуация занимает мои мысли. Последнее, что мне нужно, – это думать, что я сожалею о том, что не провела с ним ночь.

– Пожалуйста, садись, Ава, – говорит Келлан и обходит вокруг стола.

Я чувствую его присутствие позади меня на мгновение, прежде чем он наклоняется ко мне, так близко, что его дыхание касается моего уха, и посылает дрожь вдоль моего позвоночника.

– Но ты должна признать, это то, что она могла бы сказать, потому что это правда.

– Ты ничего не знаешь обо мне, – мой голос слегка дрогнул.

Проклятье.

Его близость делает странные вещи с моим телом, и тот факт, что я видела его обнаженным, точно не помогает.

– Напротив. Ты как открытая книга, – с этим он возвращается на свое место и наливает то, что похоже на половину бутылки сиропа на его вафли.

– Ого, – я смотрю на него, завороженно, когда он начинает есть. В своей жизни я не могу понять, как можно поглощать столько сахара. – Ты всегда так много ешь на завтрак?

– Всегда, – он удивленно поднимает глаза. – Что я могу сказать? Я вообще всегда голодный человек, который любит поесть.

Он говорит не о кафе и ресторанах. Я могу сказать это из озорного блеска в его глазах.

Кэллан опускает палец в лужицу сиропа на тарелку и протягивает ее к моему рту.

– А что насчет тебя?

Его взгляд пронзил меня, ожидая.

Есть проблема.

Я осторожно обхватываю губами кончик пальца и позволяю своему языку скользить по нему, а затем отступать.

Глаза Келлана остаются приклеенными к моим губам, когда мой язык проходит по ним, чтобы слизать липкий сироп.

– Насколько я понимаю, мы же взрослые люди, – говорит он, его голос слегка охрип. – Согласные, сексуально активные взрослые, которым нужно немного повеселиться.

Злые забавные звуки о том, что я хотела бы иметь с ним. Если бы это было не из-за того, что я слишком легко в нем увлеклась. Слишком легко, что создает опасную комбинацию.

Он смеется над моим мрачным выражением лица.

– Я говорю о том, чтобы немного развлечься на улице. Домашний скот? Помнишь?

Ой.

– Конечно.

Он указывает на мои ботинки.

– Ты не можешь носить их.

Я смотрю вниз на свои сапоги.

– Почему нет?

Ладно, у них есть каблуки, но они не на шпильке.

– Скажи мне, Ава, ты когда-нибудь была на ферме или поднималась на гору?

– Нет, – признаюсь я. – Но они намного удобнее, чем ты думаешь, и я хочу научиться.

И у меня не было времени надеть кроссовки.

Его взгляд полон удивления, когда он смотрит на меня и указывает на еду на столе.

– Доедай. Тебе понадобится энергия.

– Зачем? Лошадь – это не совсем тяжелая работа.

Он наклоняет голову и медленно усмехается.

– Кто сказал что-нибудь о лошадях?

Глава 11

Прошлой ночью дождь прекратился, но сильный штормовой ветер по-прежнему дует. Грязь липнет к моим ботинкам и пачкает мои джинсы, так как я тащусь за Келланом, как будто тысячу миль. Земля – это гигантское ведро с осадком, которое, похоже, замедляет мой темп и делает мои обычные послеобеденные прогулки по Центральному парку похожими на послеобеденную прогулку во двор, чтобы полить растения.

Мои ноги никогда так не болели. На самом деле, мои бедра горят, и я постоянно чувствую, что не смогу сделать еще один шаг. Но почему-то мои стоны и судороги удерживают меня.

Или это мое «эго», которое просто не хочет признать свое поражение?

Или это то, что он предупредил меня, что мои ботинки не подходят для пеших прогулок, но я хотела доказать, что он неправ?

Конечно, Келлан, похоже, не чувствует усталости. На улице холодно, но он непреклонен, ему не нужен пиджак. Сзади его плечи выглядят великолепно – широкими и сильными, мышцы едва сдерживаются рубашкой. Его бедра, как стволы деревьев, и в один момент я представляю себя сидящей на коленях, мои ноги обернуты вокруг его узкой талии, а его зеленый взгляд пронзает меня, когда он качает меня перед собой.

Но самое сексуальное в нем – его тугая задница. Интересно, она так же накачена, как его бицепсы? Похоже, он вырезан из камня.

– Ава? – его голос возвращает меня к реальности. Я прочищаю горло, благодарная ему, что он все еще стоит спиной ко мне, и не может видеть, как по моему лицу растекается жаркий румянец.

– Да? Что ты сказал? – удалось мне прохрипеть.

– Я спросил, ты тоже из Нью-Йорка, или только твоя подруга, – кажется, он отлично проводит время, все веселее и веселее, когда заводит разговор.

– Да, – мой голос звучит таким задушенным, что я могу просто оказаться на грани приступа астмы.

– Что на самом привело вас в эту часть света? – он говорит так, будто Монтана в Антарктике.

– Путешествие, – говорю я, потому что это все, что я могу выжать из моих сдавленных легких.

Келлан удивленно смотрит на меня через плечо.

– Недавно закончили колледж?

Ага, как бы не так.

С тех пор, как мне исполнилось шестнадцать, я работала не покладая рук.

Я закатываю глаза.

– Нет, я закончила колледж два года назад. Я уже говорила это просто поездка на автомобиле.

Его смех звенит в воздухе, застигнув меня врасплох. Он настолько глубокий, богатый и полный, что я спотыкаюсь, и мне едва удается избежать падения лицом в грязь, которое, я уверена, он очень оценил бы.

– Ладно, если хочешь знать, мы здесь, чтобы увидеть «Mile High», – он останавливается и оборачивается, ожидая, пока я догоню его.

– Правда? – спрашивает он, возобновляя прогулку.

– Да, действительно, – я говорю самым скучающим тоном, на который способна.

– Ты не выглядишь заинтересованной.

– К сожалению, не могу ничего с собой поделать. Я не настоящий фанат, – я пожимаю плечами, чувствуя необходимость извиниться. – Я просто не понимаю всей шумихи вокруг этой группы, – смотрю на него боковым зрением, с удивлением обнаружив, что он внимательно прислушивается. Затаив дыхание, пытаюсь поймать выражение его лица, но безуспешно.

– Итак, как я понял, поездка была не твоей идеей.

Я качаю головой, больше от раздражения на Мэнди за ее грандиозный план, чем из необходимости подтвердить заявление Келлана.

– Я просто делаю одолжение своей лучшей подруге. Если бы это зависело от меня, я бы просто продала билеты, но Мэнди является их большим поклонником. Она мне как сестра. А потом моя работа, – он смотрит на меня, и я чувствую необходимость уточнить. – Мне предложили расследовательскую должность в бизнес-журнале. Это была моя мечта на века. Но это требует работы. На друзей и семью не останется много времени. Мэнди все это устроила, знаешь, чтобы увидеть немного мира, прежде чем мы застрянем за столом на всю оставшуюся жизнь, поэтому я согласилась с ее планом.

– Звучит оптимистично. Что случилось?

Я гримасничаю.

– Она решила сократить путь.

– В середине бури? В твоей старой машине? – спрашивает он недоверчиво, что является понятной реакцией, учитывая, что он не знает Мэнди или насколько прочен мой автомобиль... был, до того, как мы въехали в Монтану, и пока двигатель не сдох.

– В ее защиту я должна подчеркнуть, что дождя еще не было, когда она решила проехать Бог знает где. Но она определенно знала, что шторм был в пути, – я не могу помочь, но хотя бы чувствовала, что немного защищаю ее.

– Теперь ты застряла здесь, – Келлан останавливается и поворачивается, чтобы посмотреть на меня. К моему удивлению, я обнаружила, что его улыбка является искренней, может быть, даже доброй, как будто он понимает, что поездка не была приятным опытом.

Это было страшно, опасно и довольно непредсказуемо.

Как и он.

Келлан протягивает руку и убирает прядь волос с моего лица. Жест медленный и невинный, но поскольку он стоит так близко, почти интимный.

– Я рад, что мы встретились снова, – говорит он.

 Да? – я нахмурилась. Мой голос низкий и слегка хриплый, вероятно, от холодного ветра, который оставил ощущение ваты у меня во рту.

– Ты не уверена в этом.

– Я просто удивлена. В конце концов, ты не очень-то был рад меня видеть.

– Возможно я погорячился немного.

– Ну, я оставила вмятину на твоем драгоценном Ламборгини.

Он рассмеялся.

– Да, ты оставила, но это просто машина. Думаю, я переживу, – еще один порыв ветра. Он настолько силен, что меня чуть не сбивает с ног. Келлан обнимает меня за талию, чтобы удержать.

Жест слишком интимный.

Я делаю шаг назад, чтобы создать некоторое расстояние между нами.

– Что ты здесь делаешь, Келлан?

Он хмурится.

– Я вырос здесь. Мне нравится сельская местность. Что тут такого?

– Это не так уж плохо.

– Нет? – кожа вокруг его красивых зеленых глаз морщится, и его выражение смягчается еще больше. – Значит, ты все-таки не настолько городская девушка.

– Это не так уж плохо.

Это неправда.

Я городская девушка. Я люблю магазины. Для жизни и для себя, я не могу представить жизнь вдали от цивилизации.

Тем не менее, мой рот закрывается.

Это самое милое, что он когда-либо говорил мне. Его слова радуют меня, наверное, потому, что он был придурком до сих пор.

Он ко мне потеплел. Впервые я наслаждаюсь нашей беседой. Он похож на приличного человека, когда не пытается сорвать с меня одежду своими красивыми глазами или словами довести меня до оргазма.

Или я так думаю... пока он не оборачивается и не начинает уходить, призывая через плечо:

– Ну, давай посмотрим, как ты справишься. Будет интересно посмотреть, подумаешь ли ты так же, как только начнется работа на ферме. Теперь, давай поторопимся, женщина, прежде чем следующий шторм накроет нас, и нам придется провести ночь в сарае, обнаженными и прижавшиеся друг к другу ради тепла.

– Ты не просто так сказал, – я иду вперед, чтобы ударить его по плечу, но он быстрее, почти на два шага впереди меня. – Говоря о фермерских работах, куда мы идем?

Он бросает на меня взгляд через плечо.

– Почему ты спрашиваешь? Твои ноги болят? Мне уже тебя понести?

Мой подбородок вызывающе поднимается.

– Нет. Я прекрасно себя чувствую. Спасибо.

– Это не очень далеко. Мы почти на месте, – он усмехается. – А потом мы еще немного прогуляемся.

Когда мы поднимаемся на холм, он молчит. Как только мы останавливаемся, я вижу, что его так волнует.

У подножия холма находится огромный сарай с открытыми полями с обеих сторон. Высокий забор тянется вокруг него. Красные покрашенные деревянные панели создают прекрасный контраст с серо-голубым небом и темными лесами за ним.

Лес – цвет бури, смешанной с магией.

Как глаза Келлана.

В моем животе все трепещет, оседая в восхитительном прикосновении между моими ногами. Вдруг я вспоминаю, что я ни с кем не спала слишком долго и я хочу, чтобы он трогал меня.

Ах, черт, что с этим парнем и с моей сексуальной привлекательностью?

Это не тот, кто раньше меня привлекал. Должно быть, это отрезок от мира с тем, что выглядит как парень, который знает, как здесь выжить. Все это настолько первозданно, что, вероятно, говорит со мной на примитивном уровне.

Я закатываю глаза на странное направление моего воображения и вспоминаю спортивный автомобиль, на котором он ездил в Нью-Йорке.

Келлан – игрок, у которого, вероятно, было больше погружений в клубе знакомств, чем в море рыбы.

Вот что меня привлекает. Он необщительный, почти грубый.

Укрощение плохого мальчика – это, наверное, тайная фантазия каждой женщины, и я, конечно же, не исключение. Но он конечно немного вскружил мне голову. Хотя, тем не менее, он больше по части Мэнди.

Что бы ни случилось, я не собираюсь позволять ему погрузиться в меня, хотя я знаю, что у меня могут возникнуть проблемы с тем, чтобы я не думала об этом всякий раз, когда он был рядом, особенно после трех месяцев одержимости им и наблюдения за его заботой о себе.

– Все еще хочешь помочь? – спрашивает Келлан, когда мы добираемся до сарая.

Я смотрю на яркое, окрашенное в красный здание с белой отделкой. На холме сарай выглядел большим, но теперь, вблизи, он выглядел огромным – намного большим, чем его дом, почти такой, же большой, как самолетный ангар. Я определенно знаю теперь, что он имел в виду, когда сказал, что мне нужна дополнительная энергия.

Поход уже исчерпал меня, и мы еще не начали работать, что бы это ни значило.

Боже, вафли будут вкусными.

Несмотря на грязь, тающую на моих сапогах и мои натруженные мышцы, я подняла свою челюсть и посмотрела в его яркие зеленые глаза.

– Как ты думаешь?

Мягкая улыбка дернулась у него на губах, и его брови взлетают с тем, что я знаю, – это малейший намек на восхищение. Знание заставляет меня улыбаться и гордиться собой. Келлан все еще смотрит на меня, и на мгновение он открывает рот, как бы что-то сказать, но быстро меняет свое мнение.