Текст книги "Ключи от неба (СИ)"

Автор книги: Д. Корлеоне

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Часть 4

Глава 43

После бала

Дон довольно потянулся, разминая затёкшую спину: учёт трофеев – доля тяжкая, командирская… Сомнений в порядочности своих ребят не было ни капли, да и от местных заподлянок ждать не приходилось – в станционных сводах всё ещё, казалось, гремело эхом «Слава Аргусу!», но…

Но считать пришлось самому, а по другому и быть не могло.

Хотя, пришлось честно признаться самому себе в первую очередь, что концепция «единый патрон на всю группу» полетела ко всем чертям: напавшие на станцию (ныне уже покойные) имели абсолютно «неправославный калибр» боеприпаса стран НАТО – 5.56 на 45 миллиметров. В ближайшей перспективе, это было вроде и неплохо: полтора десятка уцелевших стволов (осталное было покоцано осколками и шальными пулями) да без малого 2000 патрнов к ним – разве плохо? Хорошо же… Но ловушка заключалась в том, что либо тогда вооружать всю группу и «жечь» потихоньку патроны, которые потом хрен где достанешь, чего делать категорически не хотелось, либо часть группы вооружать новинками и надеяться, что не возникнет ситуации, когда на крик «я пустой!» при скоротечном огневом контакте от братишки прилетит магазин с патронами, которые пихать будет решительно некуда.

Тяжкие думы развеял Шиберман, широкая улыбка которого ясно давала понять окружающим, что оружейник группы очень доволен собой:

– Не помешаю, командир?

– Здоровее видали…

– Цинично. Я ж даже не здоровался!

– Так и я про то.

– Понял, принял, ща искуплю! – Шиберман вытянулся во фрунт, изобразил щелчок каблуками и выпучил глаза. – Разрешите доложить о проведённой работе, трищ коммандор?

– Убью… – Обречённо выдохнул я. – Давай колись уже, вижу же, что-то толковое придумал. Уж слишком морда довольная…

– Так у тебя такая же сейчас будет! Смотри, что предлагаю…

«Да, это должно сработать!» – Мысленно согласился я. План был прост: скрутить с трофейных стволов все прибамбасы, которые могли встать на почти закеплённые за подразделением «Вепри» и планируемые к использованию «калаши», и… Выдать это всё вместе с патронами начальнику станции в обмен на АКСУ и АКМ в калибре 5,45 и запасы «двенашки» – хоть дроби, хоть картечи. Мы не гордые и всеядные!

– А что скручивать будешь? – Поинтересовался я.

– Ну, само-собой, оптику всю, коллиматоры-магниферы… – Начал загибать пальцы Шибер. – «Дульники» оставляем, увы, а вот складные приклады очень даже неплохо встанут на «Вепри»: они с поршневыми амортизаторами, отдачу будут гасить так, что мама не горюй! Так что поменяю, благо, крепление «трубок» почти такое же… Рукояти-«анатомички» посмотрю, подумаю – если не сильно заморачиваяюсь, смогу подпилить и переставить на калаши – то сделаю.

– Ага, тогда тебе ещё и АК-шные пилить придётся, а то выйдет уж очень радикальный «разукомплект».

Шиберман поскучнел:

– В одно лицо не потяну, кэп.

– А если найду добровольцев?

– О, ну тогда другое дело – общее руководство и раздача пи… эээ… ценных указаний – мой конёк!..

Как ни странно, но желающих нашлось несколько – среди них особенно выделялся молодой парнишка, который ухаживал за больной матерью (Кэт успела рассказать о своих приключениях и о случившемся до боя конфликте). Мальца определили «подмастерьем» к Шиберману и даже назначили полуторную пайку за «дополнительные нагрузки». Понятно, что на самом деле никаких нагрузок не планировалось, но политес был соблюдён, а одним счастливым лицом на станции стало больше: шанс стать кормильцем семьи в эти непростые времена, да ещё и ковыряясь в железе с ходячий оружейной энциклопедией нашей группы – в таком возрасте это было манной небесной и улыбкой Фортуны одновременно.

О вылазке к линии связи пришлось пока забыть: только по счастливой случайности наша маленькая банда оказалась цела и успела к шапочному разбору обратно на станцию. Понятно, что предполагать нападение группы «упакованных» солдат удачи раньше было бы бредом, но в новых реалиях пришлось признать: мы ВООБЩЕ ни хрена не понимаем, что происходит и с кем мы воюем. Так что на первое место вышла задача радикально повысить боевую немощь отряда, укрепить базу, подготовить местное население к нежданчикам и разжиться информацией о происходящем на поверхности. Кэт, хоть и помрачнела, но согласилась с моими доводами – толку с нас «двухсотых» было бы явно меньше, чем с живых, вооружённых и опасных…

Бартер с начальником станции прошёл душевно и тепло – он, казалось, до последнего момента думал, что это розыгрыш: модные забугорные бендукии в обмен на не первой свежести «ксюхи» и «калашматы» с деревянными «вёслами прикладов»? Да легко! Дать в довесок к БК все охотничьи приблуды и патроны 12 калибра? А Вы шо? Шо-шо??? Весь БК к новым стволам?! Да держите всё вообще!…

Оставив начальника станции в эйфории, мы с Шибером углубились в обсуждение раскладки оружия и план тренировок личного состава на станции…

Глава 44

Незваные мысли хуже татарина

…Я еще толком не встал на ноги, а уже прибежали, завывая, гонцы от станционного начальства в лице Хамстера и Петьки. Дескать, «работать некому, все пропало – снимайте гипс, ибо клиенту пора уезжать!..». Меня практически насильно впихнули в «горку», влили в меня чаю с лошадиной пропорцией какого-то антибиотика и погрузили на дрезину, которая под управлением Эльфа-Теркина и под прикрытием пулемета Хамстера следовала по маршруту Калужская-Академическая. Валерий уже установил пулемет на турели и грузил коробки с лентами, а Петька, от нетерпения подпрыгивая на сидении рядом с мехводом, мычал себе под нос мотив старинной «Тачанки». И как выяснилось, мычал не просто так… Едва дрезина (совсем новодельная, электрическая), постукивая колесами и жужжа мотором, прыгнула в чрево тоннеля, Проказа музыкально завопил песню собственного сочинения:

… Ты беги с дороги крыса,

Бомж, с дороги уходи!

Слышишь? Загудела рельса,

Петька мчится впереди

…

Петька был в своем любимом камуфляжике и крепко сжимал «Кипарис». Его мордаха светилась отвагой, безудержной лихостью и готовностью найти приключения. Порядком отросшие, белобрысые волосы трепетали под встречным потоком воздуха. Весь его внешний вид говорил окружающим: «Я офигеть какой улетный!».

… И ваще без разворота,

Развеселый и крутой,

Застрочил из пулемета,

Дядька Хамстер с бородой!

Я поднял с сидения петькину каску и нахлобучил ему на макушку. Во избежание, и вообще. Петька в мою сторону даже не чихнул. Тоннельный синдром у него проявлялся в потребности петь. Причем, как заправский акын, он сочинял переделки известных хитов с ходу – «что вижу – то и пою».

…Ты несись неудержимо,

Громыхая и звеня,

Подземельная дрезина,

Наступающего дня!

У меня же тоннель вызывал странное чувство защищенности и сосредоточенности, как будто включались скрытые резервы организма. Даже нога перестала болеть, хотя без необходимости я старался ей не шевелить.

– Так куда двигаемся? – Спросил я.

– На Академическую, – ответил Хамстер. – На наших главарей вышел А.Р.Г.У.С.

Я уставился на Хамстера, переваривая услышанное как несвежий бутер поутру с похмелюги.

– Они запросили вертолет для доставки двух спецов по вооружению – хотят исследовать ракету, что Проказа притащил в депо, – как ни в чём ни бывало, продолжил мой кореш. – Я подумал, что захотят поговорить с тобой, ты ж наблюдал всю установку в действии.

– Могли бы и сами ко мне приехать, один хрен их в сторону Калужки тащить. Ракета-то в депо осталась…

– Так-то оно, конечно, так. Но мне подумалось, что с ними неплохо было бы личный контакт наладить.

– А откуда они летят?

– Кажется район Таганки.

– Это та группа, которая нам на дверь прокламацию повесила? Тогда как они на Таганке оказались? И если они так лихо по городу перемещаются, зачем им вертолет?

– Вряд ли та же. Про них мутные слухи ходят. Скорее всего это несколько групп, работающих по одной франшизе. Я собственно говоря знаю не больше тебя. Сам в первый раз о них услышал когда читали воззвание на нашей двери…

Я согласно кивнул и начал протирать стеклышко коллиматорного прицела. Мне нужна была секундная передышка, потому что в этот момент я отчетливо вспомнил первые дни жизни в подземелье, костер на рельсах, банку «тушняка» в руке, тепло от выпитого «вискаря» и голос Хамстера: «…Все тащили под бомбами всё, что могли ухватить. Таки ходят упорные слухи, что братва из «Аргуса» спустила под землю даже зенитки. И все-все-все, как у Винни-пуха, делали свой гешефт….»

Откуда же ты, мил человек, тогда про этот А.Р.Г.У.С. знал, если по твоим словам?…

Ой, лихо мне… И что теперь думать! И делать-то теперь что? Хотя, чего гадать… Дрался он со мной бок о бок, от боя не прятался, спину прикрывал. Ну теперь, по крайней мере, выстраивается версия того, каким образом я после ранения оказался на Ленинском проспекте. Если Валера – засланный казачек, он вполне мог иметь все это время связь с работающей неподалеку подгруппой этого самого «Аргуса». Не исключено, что эти ребята и нас прикрывали во время наших вылазок. Однако как погано чувствовать себя марионеткой в чужих руках! И если я не ошибаюсь в своих предположениях, то меня использовали «в темную» для установления контакта с Ленинским проспектом, минуя захваченную бандитами Академическую. А что, версия стройная, хотя и требует всесторонней проверки… А пока – не отвлекаться от наблюдения и не подавать виду.

– Мне вспомнился бомж с обрезом, которого мы дрезиной сбили, – сказал я. – Как-то внезапно и бесследно он исчез. Может тоже какой-нибудь «Аргус» прибрал?

– Вряд ли, – пожал плечами Хамстер. – Если это группа правительственных спецов – нафига им трупы бомжей прятать? Вот если бы это они его завалили, тогда понятно – чтобы следов не оставлять. Типа, не обнаруживать своего присутствия. Хотя… Кто их знает? Темная история.

– На то и Тоннель. Здесь все истории темные, – философски изрек Проказа.

На Академической произошли серьезные перемены: платформа была полностью расчищена и частично восстановлена. Гигантское отверстие шахты – старательно выровнено, а могучая крышка, закрывающая горловину, тщательно подогнана. Решетчатые опоры, на которых она покоилась, получили дублирующие механизмы, привода и всякие лесенки-платформы, по которым сновали техники и рабочие. На путях стояли открытые платформы, на которых торчали аж целых три вертолета – всё те же «Робинсоны». Платформы не давали возможности проехать и мы, оставив дрезину, пошли пешком.

– Наверху в вестибюле и в технических помещениях большой госпиталь развернули, – сказал Валера. – Если хочешь, можешь заглянуть на консультацию.

– Обойдусь. А госпиталь – идея грамотная.

– Еще бы! Срочная доставка вертолетами и госпиталь – идеальная база для различных спецопераций.

«Ну вот вам и еще одна причина проявления интереса «Аргуса»» – подумалось мне. «Когда знаешь куда смотреть – разглядеть можно больше. Главное – смотреть слегка искоса. Низко голову наклоня… Избегая встречаться прямым взглядом!»

Глава 45

Брейкинг ньюс подземного масштаба

– Шеф, всё пропало! – Ворвавшийся в палатку Крик, несмотря на браваду, имел вид ошалевший и растерянный. – Злобные хаоситы перешли через рубеж «Чипок-скотомогильник» и пожирают вишнёвые кексы с фрагментами пастуха Апраксия и кусками коней!

– Тебе бы книжки писать… Давай лучше по существу?

– Извини, командир. Излагаю по существу: одна из подшефных группировок «находников» вернулась с трофеями и информацией о типе и ТТХ оружия, которым по нам работают на поверхности.

– Ого! Сильное заявление. Это которые?

– Группа Макса.

– Макс, Макс… Это ещё который паренька подобрал и к делу приставил?

– Он самый. То ещё шило в заднице! Хотя, привлекать подростающее поколение к работе – практика правильная, я считаю. Вон, у Шибермана паренёк уже готовый оружейник, хотя времени-то прошло…

– Это да, – вынужден был согласиться я. – Но этот их «тимуровец», судя по донесениям, исчадие ада. Причём, того филиала, где держат самых отмороженных, которые даже в котле начинают права качать на предмет плохой заточки вил и низкой интенсивности кипения воды в котле…

– И это ты мне пару минут высказывал про книжки?!

– Изыди! Чапай думать будет…

Под хохот Крика я вернулся за свой импровизированный штабной стол. Ай, хотя чего я прибедняюсь! Столик был оборудован по последнему слову подземного «хай-тека», прозванного местными остряками из числа моих оглоедов «хай-таком»: светодиодная лампа, подставка для кружки с чаем (без кружки – Дизель разбил, когда хвастался, как умеет метать пехотную лопатку), даже обновляемая схема Метро с флажками. Так-так… Ага, вот мы, вот группа Макса, а вот – куча неизвестного говна, которое непременно захлестнёт нас с головой, как только мы в него сунемся. А оно мне надо? Нет, конечно. Эх, придётся воздухом добираться – благо, есть ресурсы!

Придвинув к себе записи и карту, я начал прокидывать план грядущей вылазки. Главное, успеть проскочить в «окно», когда пойдём небом…

Глава 46

Выход mano-el-mano

Взревел ревун тревожной сирены и свет погас на всей станции. Колонны опор, приводимые в движение электромоторами, пришли в движение. Одновременно с этим, крышка, закрывающая горловину, словно просела под своим весом и распалась надвое. Под тихое гудение электромоторов обнажался здоровенный портал в ночное небо Города.

Мы все, включая Петьку, как-то по-кошачьи сократились в размерах, мгновенно приседая и втягивая голову в плечи. Впрочем, мы были не одиноки в этом проявлении первобытного и в то же время такого нового страха: видя над собой низкое серое небо и утратив привычную защищенность мрака подземелья, обитатели станции словно переходили в другое состояние – состояние готовности немедленно укрываться от бомб и любых иных опасностей внешнего мира… Все напряженно вслушивались, но пока тишина нарушалась только повизгиванием механизмов конструкции. Через минуту и эти звуки стихли, а я начал различать отголоски внешнего мира: далекие взрывы и отдельные редкие выстрелы, вой ветра в горловине шахты. Еще через пару минут мы различили пока ещё далекий звук двигателя. Немедленно на опорах и по всему периметру шахты вспыхнула неяркая, но насыщенная и контрастная сеть синих огоньков, четко обозначившая границы посадочной зоны. Между опор выкатилась непонятная конструкция из множества труб, установленных рядками на колесном ходу. Она замерла в центре размеченной посадочной площадки и развернула конструкцию из установленных рядами вертикально вверх труб.

– Это что? – Спросил я.

– Это, дядька Макс, специальная световая система, – влез Петька. – В длинных трубках находятся лампы разного цвета. Квадратом. По краям – красные, ближе к центру – желтые, совсем внутри – зеленые. У вертолета внизу поставили камеру с датчиками и монитор дополнительный. Благодаря трубам сверху видно только те лампочки, над которыми находишься строго вертикально, а не под углом, и пилот понимает, красные – плохо, желтые – лучше, зеленые – можно садиться.

– Прям авианосец.

– Ага…

Меж тем, звук двигателя нарастал. Знакомый красный Робинсон завис над шахтой и на опорах включили дополнительные прожектора. В провал, раскручиваясь, змеями скользнули два троса и две фигуры в камуфляже плавно спустились на мрамор платформы. Едва они отбежали, вертолет начал снижение. «Машина светового наведения» выскочила из под брюха вертолета едва ли не в последний момент, и прожектора мгновенно переключились с горловины шахты на место контакта с платформой. Проделано все было настолько виртуозно, что я проникся глобальным восхищением как к мастерству пилота, так и к организаторским способностям руководства подземного авианосца. Робинсон коснулся платформы, и вихрь, поднятый его винтом, начал стихать. Едва замерли лопасти винта, толпа народу откатила «вертушку» в сторону и начала ее погрузку на платформу. Когда из нее успел вылезти пилот (уже знакомый мне Митрич), я не заметил. Он как-то сразу – раз! – и оказался среди толпы. С какой-то незнакомой мне барышней, к слову… Загруженный вертолет катил на платформе под защиту сводчатого потолка тоннеля, а за ним уже сдвинулись опоры, закрывающие горловину, и на станции включилось привычное освещение.

Все как-то разом расслабились. Ну, в известной степени. Я покрутил головой и засек Хамстера с Проказой, идущих к гостям. Я не спешил. Во-первых, «камуфлированным» (а это были, несомненно, представители АРГУСа) по всякому нужно было переговорить со мной, ибо я – единственный, кто разглядел пусковую вражескую «хрень», (Валера ее видел мельком). А, во-вторых, понаблюдать за контактом Валеры с «Аргусятами» лучше со стороны и издали. К гостям подходили разные люди, здоровались, пожимали руки, поздравляли с прибытием. Но, на мой взгляд, наиболее охотно они общались с Валерием и Петькой. Даже если тараторил Проказа, они все равно поглядывали на Хамстера. Хотя в объятия друг к другу не бросались и воплей в духе «А помнишь, как мы вместе служили в Аненербе!?» я тоже не наблюдал. Но мысленно фуражка энкеведешника уже была мною нахлобучена – и, похоже, пускала корни мне в голову, заставляя выискивать промахи врага. Ну, может не совсем врага, а, скорее, любителей таскать каштаны из огня моими простреленными конечностями.

Подошел Митрич со своей спутницей. Оказалась она травматологом-ортопедом и планировала работать в местном госпитале, на что ею было получено согласие от местного руководства. Звали ее Марией, лет ей было тридцать два, к тому же была она прелестна, свободна и мила в обхождении. Я пообещал ей нанести визит в госпитале, когда она устроится, сославшись на «недуг в ноге» и опасаясь за подорванное в боях здоровье. Она, судя по всему, отнеслась к «угрозе» как к намечающемуся флирту. Я же был не против, но кроме этого надеялся узнать от нее об «Аргусах». Они вместе готовились к вылету, значит, стало быть, какое-то время провели вместе. Они могли что-нибудь ляпнуть, а она запомнить…

Митрич был благодушен – в свойственной ему манере потребовал «наркомовские» сто грамм с закуской. Я горестно посетовал на проклятые антибиотики и предложил подойти к Валере с гостями. Ибо – «У них должно быть».

– Да они вон, и сами к нам идут, – сказал Митрич. – И, по всем правилам самурайским, должны проставиться.

Глава 47

Встреча, почти на Эльбе (Макс)

Гости были колоритны и обильно камуфлированы. Хотя по моим представлениям лютые спецназовцы должны быть как минимум вдвое выше и рельефнее, но они (мои представления) основывались сугубо на голливудских боевиках. А логика подсказывала, что чем меньше туловище, тем дольше оно остается целым в бою, хотя и не должно быть минимизировано до состояния восьмилетнего ребенка. Надо ж и пользу всякую тащить на себе! Так вот, гости были невелики собой и не сильно огромны в размерах. Так, метр семьдесят примерно. Лет под сорок. Жилистые, небритые, загорелые. Первый (позывной «Дон») имел маловыразительное лицо и нехороший такой взгляд, оценивающий и прицеливающийся одновременно. Такой вроде и смотрит сквозь тебя, и ощупывает сразу. Второй (некто Шиберман) был примечательнее: русоволосый и синеглазый обаятельный крепыш с плаката «Крепкая семья – опора партии». Но стоило ему заговорить, как Шиберман вставал на свое место. И дело даже не в еврейском акценте и постановке фраз, а в обнажении сути, каких-то струн души. Словно все менялы, ювелиры и стоматологи Израиля вселились в этого персонажа. Иерусалим наш!

…Водки Митричу не дали, попутно объявив ее «врагом солдата № 2». Мол, через эту дрянь сгинуло больше военнослужащих, чем от фосгена. Митрич обиделся, обозвал гостей «черными душами», «пауками» и «душителями свободы», потом ушел. Подозреваю, что к Марии в госпиталь.

После его ухода гости насели на меня с просьбами проводить их на место «захоронки» ракет и подрыва пусковой установки. Я для виду поломался, ссылаясь на жестокую рану. На самом деле, я хотел посмотреть как в диалоге будет учувствовать Валера. Хамстер… Ну, не удивил, мягко говоря: сначала подвигал гостей к идеи ответной благодарности и материального вознаграждения, а потом резко перешел на благотворительные рельсы и взялся уговаривать меня помочь «хорошим людям». Подозрительно? Конечно. Но вполне укладывается в мои теории об измене Родине (в моем лице!).

Наконец, мне надоел этот театр и я дал свое согласие на участие в рейде.

– Однако ходить много не смогу, – поставил я условие. – Дрезиной, машиной… Как угодно, но транспорт обеспечивайте.

– Отец родной! – Запричитал Шиберман. – Люди, вы видели это благородное сердце?.. Вы запомните его хорошо и расскажите своим деткам, потому что таких людей нет и скоро совсем не будет. Транспорт я вам обеспечу! Если Шиберман что и может, так это договариваться…

Хамстер с Доном ушли за продпайками и снаряжением для рейда.

– Ваш друг понравился нашему другу, – сказал я. – Общаются так, как будто сто лет знакомы.

– Зачем вы ломаете голову над такими вздорными вещами? Они все равно перестанут быть тайной через совсем немного времени…

А это уже похоже на чистосердечное признание! Они похоже не особенно-то и шифруются. Или Валера уже выполнил свою функцию «засланца», или я чего-то не понимаю.

Прискакал Петька. Узнав, что собирается рейдовая группа, да еще на место его недавних подвигов, он закатил нытье в духе оперы «Дядьки, возьмите меня. Я полезный!..»

Ага! Полезный! От слова «полезть». Вечно лезет, куда его не просят.

Однако Шиберман, похоже, был настроен взять полурослика с собой. Я же, спрятав хитрый блеск глаз, осведомился у него:

– Вы, почтеннейший, в курсе, что это у нас ходячий Армагеддон? Демон подземных пустот и наземных просторов? Знаете, чем Петенька отличается от раввина?

– И чем же?

– Петя может вам сделать обрезание много-много раз.

– По-моему, вы клевещите на ребенка!

– Конечно, это-самое, клевещет, – вставил Проказа, и показал мне язык. – От меня и польза бывает.

– Да пожалуйста! – Разрешил я. – Бери это чудо под свое крыло и нянчись с ним, но когда он нагадит в какой-нибудь ядерный реактор, не проси меня его удавить.

– Сироту обидеть каждый может! – Ненатурально всхлипнул Петька.

Появились груженые коробками Дон и Хамстер. Мой визави принял у них часть груза и поволок за ними следом к нашей дрезине. Всю дорогу до электродепо «Калужское» Дон пытал Шибермана насчет «зачем нам этот гном», а тот нес откровенную пургу о чадолюбии и тяжкой сиротской доле.

Мне же, казалось, все было понятно – «спецназовский еврей» решил использовать дурака Петьку «втемную», для обнаружения замаскированных установок, а возможно и их обезвреживания. Как существо гораздо меньшего объема, чем взрослые мужики. Авось датчик и не сработает! Не удивлюсь, если у Шибермана под каской уже зрел план подготовки команды малолетних ликвидаторов вражеских боевых систем… У, гад!

В депо гулял ветер. Обрывки бумаги и пластиковые пакеты дружелюбными привидениями порхали вокруг. Дрезина дальше проехать не смогла, потому как пути были завалены различными деталями и механизмами, частично брошенными, а частично и сорванными со своих мест близкими взрывами. По причине этих самых взрывов освещения в депо не было. Совсем.

Оставив припасы в дрезине, мы двинулись по путям к выходу. Валера остался охранять коробки. Двигались в полной темноте подсвечивая дорогу фонарями. Я осветил фонарем ряд разбитых светильников и глубокомысленно изрёк:

– Улицы разбитых фонарей.

Шиберман поднял голову на разбитые лампы и в тот же момент споткнулся о здоровенный суппорт токарного станка, брошенный прямо на пути.

– Улицы безруких слесарей, – сказал он, едва устояв на ногах.

Достав из кармана лазерную указку, Дон попросил меня указать точное место «захоронки» ракет. Но тут вылез Петька.

– Я покажу. Я видел куда их утащили.

– Хорошо. Мы с мальчиком сходим посмотрим. А вы прикройте, – произнес Шибер.

Мы с Доном рассредоточились, заняв позиции по углам ворот, – залегли за грудой битого бетона и накрылись специальными накидками, размывающими тепловую сигнатуру тела. В бинокль я наблюдал, как Петька и Спецеврей, добежав до указанного места, также закутались в серую ткань. Я зашарил биноклям по окрестностям.

Примерно через полчаса, Шиберман двинулся в обратный путь. Пригибаясь, он разматывал бухту саперного провода. Рвануть чего решил? Добежав до ворот, наш новоявленный подрывник призывно замахал рукой. На его зов с места сорвался Проказа и, удерживая на плечах накидку, метнулся к нам. Дождавшись его, Шиберман присоединил провода к подрывной машинке:

– Взрывчатка незнакомая, – сказал он, обращаясь преимущественно к Дону. – Я отделил граммов сорок, хочу попробовать рвануть.

– С какой целью?

– Посчитаю-прикину эквивалент. Вы на всякий случай укройтесь глубже.

Едва мы отошли метров на двести, этот потомок Моисея заорал на пиндосовский манер «Пожар в трубе!» и…

…Небо и Земля сложились в одну кучу. Уши и рот забило цементной пылью. Меня конкретно приложило об рельсу, и если бы не каска, я б ноли сложил. Когда утихло, прибежал Валера с выпученными глазами. Он орал чего-то, но мы его не слышали. Петьку трясло от страха. Шибермана откапали из под кусков штукатурки и привели в себя. Понемногу возвращался слух – я разобрал, что Проказа, что-то бубнит.

– Громче говори! – Потребовал я.

– Я не виноват! Дядька Шибер повесил проволочку с бомбой на арматуру, а я думал, что если в щель запихнуть, то взрыв красивее получится.

– Ты запихал бомбу в щель когда остался у нее один?

– Ну да.

– Там небось под цементом еще какая-нибудь взрывчатая дрянь валялась…

– Идем посмотрим. Только осторожно.

Приблизившись к месту взрыва мы неожиданно для себя обнаружили пролом уходящий в низ. Шиберман долго лазил по краю обрыва и мазал цементные обломки кисточкой, смоченной в каком-то растворе.

– А что он делает? – Спросил Петька у Дона.

– Проводит экспресс-тест на идентичность химического состава взрывчатки по смывам копоти.

– Ученый человек… – С уважением протянул Петька.

– Мальчик не виноват, – выбрался наружу напарник Дона. – Смывы однородны. Это значит, что весь этот грандиозный шухэр наделала бомбочка весом сорок граммов. Это же значит, что данная взрывчатка мощнее ТНТ и даже Астролита. Раз в пятьсот…

– Как такое может быть? Сорок граммов этой взрывчатки по мощности соответствуют двадцати килограммам тротила?

– Рано говорить, – почесал каску Шиберман. – Нужны дополнительные испытания. И в более безопасном местечке…. В любом случае, необходимо забрать от места подрыва установки все ракеты, что там остались. Представляете, что будет, если эта дрянь попадет в руки каких-нибудь доморощенных террористов? Или не доморощенных… Кстати, кому интересно, пролом ведет в старое подземелье. Желаете осмотреть?

Конечно, осмотреть пожелали все. Даже я со своей не зажившей ногой. Дон принес трос и подвесные системы. Мы спустились в черную расселину.

…Луч фонаря метался, рассекая темноту. Пахло пылью и мышами. Я спускался в какое-то техническое помещение. Сводчатый потолок был выложен красным кирпичом, а по углам стояли не то шкафы, не то сундуки. Я спустился первым – на груду кирпичей, выбитую взрывом из потолка. Пока спускались остальные, я уже успел провести беглый осмотр помещения в котором находился. Вообще ничего интересного: бетон, кирпичи и грубо сколоченные стеллажи. На стеллажах – десяток керосиновых ламп, кирки, ломы, лопаты.

– Скорее всего, это подвал какого-то строения, возможно, дореволюционного, – Шиберман взял в руки керосиновую лампу. – Двадцатые годы, предположу даже, производства Серковского.

– И что из этого?

– Ничего. Но к метро это помещение отношения не имеет. Это точно. Слишком кладка старая.

– Надо стены простучать и металлоискатель принести, может клад здесь… – Буркнул Петька.

– Надо за ракетами двигать. Это сейчас важнее. Кстати, их можно здесь и разместить, да и работать с ними тут же.

– Ты с ума сошел? Рядом с метро?

– Ну так и что же? Мы боевые части вытащим. Это не сложно. И отдельно складируем в другом месте. А я здесь могу и с двигателями, и с системой управления разбираться.

– План – гавно, затея – авантюра, я брезгую….

– Значит, договорились?

– Ну, договорились…

– Тогда давайте выбираться.

Глава 48

Экспертная оценка (Дон)

– Ну, что скажешь? – Я, устало потянувшись, скинул «сухарку» на пол слева от себя. – По глазам же вижу, что не всё при наших подопечных озвучил?

– «Наших» или «нашем»? – В притворном удивлении поднял бровь Шиберман.

– Наших. – Обозначил я свою позицию. – Малой – вообще мини-копия их главаря. Макса, так что вырастет в деятельного раззвиздяя…

– … если не убьётся по дороге… – Вскользь добавил оружейник.

– … Это да… А вот сам Макс – не так прост, как кажется на первый взгляд. Да и на второй – тоже. Но мы явно по одну сторону баррикад.

– Ага, – саркастично ухмыльнулся Шиберман. – Только баррикад тут этих – как краюх хлеба на «дюже бохатой» свадьбе в Нижней Хацапетовке. И все, сука, неоднородные!

– Уважаемый, – я проникновенно посмотрел на «спецеврея», как его окрестил Макс (кстати, совершенно огульно – Шиберман был чистокровный русак). – Колись уже, а?

И он раскололся…

Картинка вырисовывалась препоганейшая: с воздуха нас давило чем-то совершенно новым и доселе науке и разведке неизвестным. Взрывчатка была не просто мощной – сам физический принцип её работы был, мягко говоря, нестандартным.

Что такое, по своей сути, взрыв с точки зрения обывателя? Что-то сгорает, а потом то ли газ расширяется, то ли кислород выгорает, а то и всё вместе происходит – хрен пойми! – но слышен громкий взрыв и образуется ударная волна. И огонь. И ему, обывателю, всё понятно: сильный взрыв – «неядрёная боНба», очень сильный – «ядрёная». А мы имели дело с очень сильным взрывом, только вот это было не ядерное оружие. Катализатором химической реакции служили, по всей видимости, нано-боты, сама взрывчатка имела огромную плотность и по структуре своей кристаллической решётки напоминала металл, но только при низких температурах. При высоких – крошилась как мыло.

– Ты понимаешь? – Горячился Шиберман. – Они эту заразу должны резко охлаждать перед инициацией заряда. Либо с земли запускать чуть ли не в стратосферу, а потом резко и с ускорением херачить по наземным же целям, либо и вовсе размещать на каких-то платформах там, за облаками.

– Хочешь сказать, наши сегодняшние испытания были ещё цветочками?

– Таки да! Условно говоря, зимой на Земле Франца-Иосифа Макс со товарищи бы не оглох, а ослеп, потому что глаза бы из ушей вытекли. Ну а уши, само-собой, встречным ветром бы пообрывало.

– А по железу?…

– О! – Оживился наш оружейник. – А это уже самое интересное! По сути, этот весь ансамбль из наземных и, предположительно, надземных платформ, работает в нескольких взаимосвязанных радиосетях, завязанных друг на друга через спутники. Естественно, всё, шо можно, шифровно так, шо аж нельзя… И оно всё автономное. Понимаешь?