Текст книги "Дикая роза"

Автор книги: Черил-Линн Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Чем выше они поднимались, тем менее утоптанной становилась тропа. Кэт заметила, что здесь тоже множество шестов с оранжевым пластиковым верхом.

Мартин быстро огляделся.

– Вот оно, это место, – сказал он. – Никогда его не забуду.

Кэти-Линн нервно засмеялась.

– Ну а теперь, когда вы завезли меня черт знает куда, может быть, скажете, зачем вы это сделали?

Бэрк насупился.

– Все еще собираетесь видеть во мне обольстителя?

– Да нет же. Я вижу, что вы очень серьезно относитесь к своему делу. Меньше всего на свете вы похожи на человека, который потащит ничего не подозревающую женщину на вершину горы, чтобы полюбоваться закатом и насладиться панорамой долины. Для этого вы чересчур профессиональны.

– Намекаете на то, что я зануда? – осведомился он.

– Вы не зануда, просто очень целеустремленный человек, – сказала она, посмеиваясь над своим скоропалительным выводом. – А знаете, скорость очень бодрит, – призналась Кэти-Линн. – Я всю жизнь любила быструю езду, так что с мотоциклом вы неплохо придумали. Но, Господь свидетель, мужчины всегда стремятся к приключениям, их так и манит совершить что-нибудь отчаянное. А ко мне так и липнут те, про которых говорят: «седина в бороду, бес в ребро»…

Мартин расхохотался.

– Вы что, проводите много времени с мужчинами средних лет?

– Боже мой, да мне вполне достаточно моих коллег! Каждый норовит распустить руки и думает только о том, кого бы окрутить сегодня вечером. Мужчины льстят лишь для того, чтобы затем унизить. Для них нет более приятного зрелища, чем женщина, скатившаяся вниз по служебной лестнице, – заключила она.

– Но вы деловая женщина, успешно работающая в мире мужчин. Вам впору создавать собственную компанию.

Кэти-Линн слегка замешкалась с ответом.

– Вы знаете, почему мне понадобился партнер по торговле недвижимостью?

Мартин ответил то, что само сорвалось с языка:

– Он был, видимо, для вас близким человеком?

– Не угадали, – отрезала она. – Я достаточно хорошо подготовлена, знаю свое дело и являюсь, поверьте, настоящим профессионалом. Но никто не принимал меня всерьез, пока я не стала появляться на встречах с клиентами, таща на буксире партнера-мужчину. Мой ум, его пол… И так продолжалось довольно долго. – Кэти-Линн забарабанила пальцами по сиденью и заставила себя успокоиться. – Простите. Я не собиралась исповедоваться вам в своих прежних просчетах.

Стоит признать, что и он, Мартин, не раз свысока смотрел на женщин-работниц. Сейчас даже противно вспомнить, как он, не читая, откладывал в сторону заявления женщин, когда отбирал работников на стройку. До сегодняшнего дня половая дискриминация оставалась для него только темой дневных телепередач для домохозяек. Теперь же он впервые столкнулся с человеком, для которого этот вопрос имел жизненно важное значение. Он заставил себя поглядеть Кэти-Линн в глаза и еще раз понял, что перед ним стоит незаурядная женщина.

Она говорила о прошлом с болью, но пусть знает – сегодня у нее появился союзник в борьбе за равноправие.

– Мне жаль, если у вас сложилось впечатление, будто я не принимаю вас всерьез. Это не так, – извинился он. – Но я хочу, чтобы вы поняли: я ценю вас и как специалиста, и как женщину. – Мартин двинулся к ней, непроизвольно выставив вперед руку, словно хотел схватить и стереть в порошок каждого типа, который в прошлом посмел причинить ей боль. Кэти-Линн инстинктивно шагнула навстречу; их пальцы сплелись, словно для рукопожатия, но внезапно все изменилось. Оба стояли неподвижно, не в силах разнять руки и боясь спугнуть мгновение.

– Я не знаю… – запинаясь, промолвила Кэти-Линн за секунду до того, как Мартин привлек ее к себе и прижался ртом к ее губам, губам, которые возбуждали его одним своим видом еще при первой встрече. Поцелуй был крепким: он раздвинул эти прелестные губы и ощутил ее теплое дыхание. Бэрк не торопился и не навязывал свою близость, но несколько мгновений спустя, когда по телу Кэти-Линн стало разливаться тепло, она внезапно вздрогнула.

– Пожалуйста, отвезите меня к машине, – прошептала Кэт.

Мартин сделал шаг назад. Глаза у него были грустными. Он отчаянно пытался понять, почему у Кэти-Линн так быстро изменилось настроение.

– Простите… Я не должен был этого делать, но вы такая желанная женщина, что…

– Пожалуйста, – взмолилась Кэти-Линн. – Я хочу домой. В какой стороне мой дом? – испуганно спросила она, топчась по кругу и обводя глазами горизонт.

– Тсс… Все будет хорошо, – утешил ее Мартин, как утешают ребенка.

Краем глаза увидев мотоцикл, Кэт стремглав бросилась к нему, словно к старому знакомому. Как ни странно, теперь вид «ямахи» ее успокаивал.

Безмерно расстроенный, Мартин сел в седло и завел мотор. Теперь прикосновение рук Кэти-Линн ничуть не возбуждало его. Где-то в глубине его души гнездилось подозрение, что неистово прижимавшаяся к его спине молодая женщина была смертельно ранена.

Глава 4

Спустя пятнадцать минут после поцелуя смущенная и подавленная Кэти-Линн сошла с мотоцикла. Мартин следил за ней, снова и снова обдумывая происшедшее – их игривый разговор, поездку на вершину холма и, наконец, поцелуй. Видно, в какой-то момент он неправильно воспринял сигнал, которым обычно обмениваются между собой мужчина и женщина.

Неправда, проворчал про себя Мартин. Она хотела, чтобы к ней прикоснулись, не меньше, чем я хотел того же. Просто из ее прошлого вырвался какой-то демон и лишил нас этого удовольствия, заключил он.

Не обращая внимания на замешательство Мартина, Кэти-Линн двинулась к своей машине, набрала код, и дверь «линкольна» открылась.

– Мне нужно заехать в офис, – пробормотала она, не поднимая глаз.

– Вот повезло-то! Эй, Мартин! – донесся до них голос Бобби Реймонда.

Мартин метнул взгляд на Кэти-Линн. Она в растерянности остановилась, не зная, то ли принять участие в беседе, то ли прыгнуть в машину и нажать на газ. Кэт медленно обернулась.

– Здравствуйте, господин мэр…

– Добрый вечер, мэм. – Бобби кивнул, приподняв ковбойскую шляпу.

– Я не заметила, как вы подъехали. Вот собираюсь вернуться в город… – пробормотала Кэти-Линн первые пришедшие на ум слова.

– Я специально остановился, чтобы повидаться с нашим доверенным лицом. Нужно сесть и как следует потолковать. Как мужчине с мужчиной, если вы понимаете, что я имею в виду.

– Понимаю, – кивнула Кэти-Линн.

– Бобби, дай нам слегка остыть и чего-нибудь выпить, а потом мы встретимся с тобой у ручья, – проворчал Мартин.

Кэти-Линн проглотила комок в горле и попыталась взять себя в руки.

– Идите, идите, джентльмены. Сказать по правде, я уже опаздываю и очень тороплюсь.

– Подождите секунду, Кэти-Линн, – взмолился Мартин. – Бобби, тебе ведь не к спеху?

Мэр Бобби Реймонд покачал головой.

– Тебя трудно застать на месте, малый, но если ты обещаешь, что недолго, верю на слово.

– Спасибо, Бобби, – кивнул Бэрк. – Я провожу леди и сразу вернусь.

Каждый норовит урвать кусок его времени! Но сейчас у него свои планы. Сейчас, может быть, самое главное – выяснить, какой раны он ненароком коснулся. Почему его поцелуй заставил Кэти-Линн почувствовать себя несчастной?

– Постойте, – крикнул Бэрк, видя, что она нагнулась к двери «линкольна». – Я только хочу сказать вам… сказать, что… прошу прощения, если обидел вас.

Кэти-Линн поспешно села в машину и захлопнула за собой дверь. Ощутив себя в безопасности, она медленно опустила стекло.

– Я принимаю ваши извинения. Спокойной ночи.

– Послушайте, леди, – вспылил Мартин, раздосадованный своей неспособностью понять ее чувства. – Повторяю, мне жаль, если я оскорбил вас. Но мне показалось, вы хотели, чтобы вас поцеловали. А когда я это сделал, вы стали холодной, как пустой чайник. Меньше всего мне хотелось бы причинять вам боль. Тем более чтобы вы плакали. Что мне еще сказать?

– Вы тут ни при чем. Это моя проблема, – неохотно ответила Кэти-Линн.

– В чем она заключается? – не отставал Бэрк.

Кэти-Линн надела темные очки, чтобы спрятать покрасневшие от слез глаза.

– Все будет в порядке, не беспокойтесь, – пообещала она.

Мартин нахмурился.

– Не беспокоиться? Вы же расстроены. И все из-за меня.

– Не из-за вас, – сказала Кэти-Линн. – Это воспоминания. Поверьте, все будет в порядке. Просто мне нужно поехать домой и ненадолго прилечь.

– Думаете, вы сможете вести машину? – спросил Мартин. – Пару минут назад вы дрожали как осиновый лист. Я боялся, что вы упадете с мотоцикла. А теперь вы хватаетесь за руль и собираетесь целый час ехать до города?

– Вы просили съездить с вами на стройплощадку. Мы поднялись на вершину холма, полюбовались долиной и вернулись. Я согласна с вашей оценкой проекта и готова помогать вам.

– Согласны и готовы помогать? Что с вами? Двадцать минут назад вы были в невменяемом состоянии и едва не рыдали, а теперь ведете себя так, будто ничего не случилось?

– Извините, что доставила вам беспокойство, – проговорила враз потухшая, даже как будто постаревшая Кэти-Линн. – Да будет вам известно, я вовсе не хотела, чтобы меня целовали. Просто вы застали меня врасплох.

– Не зря, наверное, у вас двойное имя. Вас две: одна – Кэти, другая – Линн. Сегодня, пожалуй, я видел обеих.

– Ну, ну, еще попробуйте намекнуть, что я сумасшедшая. А сами-то хороши! Подстерегаете женщин ночью на мойке, – насмешливо сказала она.

– Ах да, мойка. Мы ведь так и не закончили тот разговор, правда?

– Какой разговор?

Мартин подозрительно разглядывал ее.

– Скажите мне, что вы делали, бегая по кустам, словно спугнутый кролик?

– Кролик? Ну вот, теперь еще и кролик. Какой-то животный фетишизм. Вы что, считаете мир сплошным зоопарком?

– Перестаньте отвечать на вопрос вопросом. Я ведь не из числа ваших драгоценных клиентов. Ну так что же вы ответите мне? – потребовал он.

– Раз вы не мой клиент, то и отвечать вам я не обязана! Так что не тратьте свой запал понапрасну! – Кэти-Линн сняла темные очки, вынула из сумки кошелек и выхватила из него смятые бумажки, которые несколько дней назад Мартин бросил ей на стол. – Вот ваши восемнадцать долларов. Наймите себе другого высокооплачиваемого риэлтера! – хмыкнула она. – Вы туповаты для того, чтобы иметь с вами дело!

Он никогда не встречал такой женщины! Минуту назад дрожала, как росинка на листе, а сейчас смотрит тигрицей.

Кэти-Линн повернула ключ зажигания.

– Отойдите в сторону, – предупредила она. Было видно, что сейчас ее ничто не остановит – нажмет на газ и проедет по его кожаным туристским ботинкам.

Мартин тихонько чертыхнулся и отошел ровно на столько, чтобы не рисковать пальцами ног.

– Не думал я, что у вас хватит духа вступить в борьбу. У большинства женщин его не хватило бы.

Она внезапно остановилась.

– Не судите о моих способностях, сообразуясь с половой принадлежностью. Если хотите знать, в Палате по торговле недвижимостью я считаюсь одним из самых перспективных агентов!

– А я и не говорил, что вы глупая. Я сказал, что у вас могло не хватить духа.

Она прищурилась, словно готовилась броситься в атаку.

– Дух… Да что вы знаете о духе? По-вашему, нужно много духа, чтобы жить и умереть в этой глухомани? Таким людям, как вы, ни к чему ни паспорт, ни даже водительские права, потому что они ничего дальше своей деревни в жизни не видели и не увидят!

Мартин рванул дверь настежь, схватил Кэти-Линн за руку и вытащил из машины.

– Если уж вы решились оскорблять мое мужское достоинство, то делайте это стоя и глядя мне в глаза! – приказал он. Обоих захлестывали эмоции: сердца колотились, лица пылали от гнева.

Порывисто дыша, она ткнула его ладонями в грудь.

– Только такой мужлан, как вы, может думать, что единственное назначение женщины, работающей в фирме, это разносить кофе и соленые орешки! Ну так позвольте сказать вам вот что: тот болван, который посмел относиться ко мне свысока, теперь торгует подержанными автомобилями на заброшенной автостоянке! – крикнула она и залилась слезами.

Бэрк снова прижал Кэти-Линн к груди – на сей раз не для поцелуя, а чтобы сломить ее сопротивление. Он наклонился и прошептал ей на ухо:

– Я действительно не хочу обижать вас, а держу сейчас крепко только для того, чтобы вы успокоились. – С этими словами он принялся неспешно и бережно покачивать ее из стороны в сторону, убаюкивая, словно маленькую. Постепенно тело Кэти-Линн расслабилось, руки безжизненно упали.

– Если я сейчас поцелую вас, вы снова заплачете?

Кэти-Линн снизу вверх посмотрела в глаза своему неожиданному защитнику.

– Нет, – прошептала она. – Ваше прикосновение не причиняет мне боли. Просто иногда воспоминания о прошлом ранят сердце… – пробормотала она, ощущая тепло его тела.

Мартин стоял и ждал. Ждал ее реакции; ждал, что сейчас в намеренном движении приблизятся ее губы. И когда она приоткрыла рот – вовсе не для того, чтобы что-то произнести, а чтобы целовать и принимать поцелуи, – он не заставил себя ждать. Их губы встретились в неистовой страсти. Руки Кэти-Линн рванулись вверх и обвили сильную мужскую шею. Потом она притянула его к себе, ища крепких объятий и стремясь убедиться в том, что вызывает желание. Бэрк не обманул ее ожиданий.

Ее трепещущие губы раздвинулись. Жесткий рот Мартина впился в них, и на этот раз она не отпрянула. Кэти-Линн радовалась его страсти и просила большего, но вдруг отстранилась, испуганная силой проснувшегося в ней желания. Теперь ей нужно было во что бы то ни стало остаться одной, чтобы понять, откуда взялась эта страсть и что та может принести в будущем.

– Не могу поверить, – пробормотала Таня, вихрем врываясь в кабинет Кэти-Линн. – До сих пор мне не приходилось работать с агентами, заключившими сделки на миллион долларов. Думаешь, меня пригласят на церемонию награждения? – спросила она, вздергивая подбородок и любуясь своей осиной талией, отражавшейся в зеркальном окне.

– Ну если тебе хочется пойти, то можешь взять мои билеты. Надеюсь, места будут хорошие.

– Хорошие? – фыркнула Таня. – Ты одна из трех риэлтеров, которых будут чествовать. У тебя будет самое престижное место во всем зале.

– Любопытно, – отозвалась Кэти-Линн. – Сидеть на престижном месте – это как раз для меня. То непрестижное забытье, то чуть ли не пьедестал…

– Не хочешь попозже пройтись по магазинам? – спросила Таня. Она покопалась в висевшей на поясе сумочке, вынула оттуда крошечный шелковый кошелек, дернула молнию и сморщила носик: с деньгами явно не густо. – Можно было бы потратить аванс в счет будущего жалованья, – прозрачно намекнула она.

Не моргнув глазом, Кэти-Линн полезла в нижний правый ящик стола и вынула оттуда блокнот, куда вносила свои расходы.

– Ну что ж, давай проверим твое финансовое состояние, – предложила она. Уж ей ли не знать, что Таня еще не погасила предыдущий долг, что давно обходится вещами, которые Кэти-Линн выделяет ей из собственного гардероба.

Таня опустилась на кожаный диван и подобрала под себя ноги.

– Ладно, К.-Л. Забудь про аванс. Я предлагаю тебе выгодное дельце. Ты дашь мне поносить твой блейзер, а взамен можешь взять мой черный костюм.

– Черный костюм? – повторила Кэти-Линн. – Да ты сама влезаешь в него с трудом! Таня, я не ношу одежду, которая сшита для куклы Барби. Оставь костюм себе. А чтобы ты не считала меня жадной, можешь надеть одну из моих новых юбок.

– Не в обиду тебе, скромнице, будет сказано, – хихикнула Таня, – но твои юбки слишком уж длинны. А насчет костюма подумай. Если ты наденешь к нему золотой пояс и черные лакированные туфли, ни один мужчина не устоит.

Кэти-Линн знала, что Таня желает ей добра, но соблазнять женатых мужчин с помощью черного костюма в обтяжку в ее плацы не входило.

– И кого ты приведешь с собой на церемонию? Кого-нибудь симпатичного? – снова оживилась Таня.

– Я же сказала тебе, что не пойду, – повторила Кэти-Линн. – Думаешь, моей стене не хватает еще одной гравированной пластинки? Кому это нужно!

– Тебе и нужно! – воскликнула искренне пораженная собеседница. – Ведь ты все делаешь для признания. Черт побери, я знаю, как ты – нет, мы – работали над делом «Браун». Комиссионные волнуют тебя в последнюю очередь. Ты стремилась выиграть и одержала победу! Так что иди и получай свою награду!

– Меня больше не волнуют ни мои достижения, ни мой статус. Мне невыносимо думать, что из-за моих побед на риэлтерском фронте страдают люди.

– Тебе же будет хуже, если Эрвин Джон не увидит твоего улыбающегося лица на своем президентском банкете, – предупредила Таня.

Кэти-Линн начала было возражать, но вдруг умолкла. Гладить босса против шерсти на данном этапе игры не следовало. Если вокруг ее проекта начнется тяжба, наверняка понадобится его поддержка. Таня права: на церемонию придется пойти, а на банкет тем более. Ничто не доставляло Брюстеру Макнилу большего удовольствия, чем трубить об успехах его подчиненных, а сегодняшний вечер дает для этого широкие возможности.

– Так кто же, – гнула свое Таня, – будет тем счастливчиком, который поведет ваше величество на подиум для вручения награды?

Кэти-Линн отвернулась от лукавого лица секретарши.

– Честно говоря, я рассчитывала, что со мной пойдешь ты, – ответила Кэти-Линн, вынимая из верхнего ящика стола глянцевые пригласительные билеты.

– Увы, я уже обещала Тимми потанцевать с ним, если ты понимаешь, что я имею в виду, – подмигнула Таня.

– Понимаю, – пробормотала Кэти-Линн. – Ну что ж, ходить куда-нибудь в одиночку – это не самое худшее из того, что происходит со мной в последнее время…

Таня хитро улыбнулась.

– А как же твой Геракл со стройки?

Кэти-Линн чуть не выронила чашку с малиновым чаем.

– Ради Бога, с чего ты это взяла? – Мартин Бэрк и Таня видели друг друга один-единственный раз, да и то мельком.

– Ну, начнем с того, что каждый кусок бумаги, лежащий в мусорной корзине у твоего стола, исписан его именем. Ты придумала столько начертаний слов «Мартин Бэрк», что никакому дизайнеру каллиграфии за тобой не угнаться. И даже я не играю в эту игру с таким увлечением, с каким ты рисуешь вензель «МБ»!

Кэти-Линн задумалась. Всего несколько дней назад Таня впорхнула в кабинет и помахала перед носом начальницы рукой с обручальным кольцом:

– Глянь-ка, К.-Л., какую морковку принес своему зайчику медведь Тимми! Не могу дождаться дня, когда я ошеломлю его матушку и стану миссис Тимоти Александр Хенсуорт. Может, она получит инфаркт и откинет копыта? – рассмеялась довольная собой невеста.

Кэти-Линн завидовала их пылкой обоюдной преданности. Мир Тани и Тима прост и бесхитростен. Влюбленные не знали бы никаких преград, если бы не родители. Обе семьи были не в восторге от предстоящей свадьбы.

– Таня, не беспокойся из-за леди Хенсуорт. Дай человеку привыкнуть к этой мысли. Рано или поздно ты покоришь капризную даму если не своим очарованием, то своей энергией, – засмеялась Кэти-Линн.

– А я и не беспокоюсь. Тимми мой плюш, вый мишка, и я думаю только о том, чтобы сделать его счастливым. Да, мы с ним люди разного круга и воспитание у нас разное, но мы смотрим не в прошлое, а в будущее. Скажи мне К.-Л., почему это люди предпочитают оглядываться, а не смотреть вперед?

– Все мы немножко грешим тем, что живем в прошлом. Очень трудно похоронить призраки былого и забыть старые обиды, особенно если эти призраки появляются вновь, – призналась Кэти-Линн.

– Что тебя больше пугает? То, что Блейн еще может причинить тебе вред? Или ты боишься влюбиться снова и поэтому со всех ног бежишь от своего Геракла?

Кэти-Линн едва не поперхнулась глотком чая.

– Влюбиться? О чем ты? К чертовой матери! Я вовсе не собираюсь еще раз довериться слепому случаю и попасться на удочку мошеннику типа Блейна Тернера!

– К чертовой матери? Ничего себе выражается наша «мисс Успех»!

– Извини, я не хотела…

– Кончай извиняться каждый раз, когда даешь волю своим чувствам, – сделала ей замечание девушка.

Кэти-Линн взяла пейджер и стала просматривать вчерашние сообщения.

– Я не влюблена в Мартина Бэрка. Просто сейчас мы с ним очень тесно связаны. Он нуждается в моей помощи, чтобы остановить строительство стадиона для гольфа.

– Как ты ему поможешь? Ты ведь не можешь разорваться пополам, служа одновременно и покупателю, и продавцу.

Кэти-Линн вышла из-за стола и села рядом с Таней.

– Верь мне, я знаю свои обязанности и понимаю, что здесь есть противоречие, но оно легко устранимо. Я… я могла бы… Я уже подумываю, а не махнуть ли мне рукой на свою лицензию и начать работать с Мартином ради спасения его поселка, – призналась она.

– Что? С ума сошла! А что ты будешь делать, когда все кончится? Жить на ферме и пытаться заставить бурых коров давать шоколадное молоко?

– Очень смешно! Пока я стараюсь не заглядывать далеко в будущее.

– Пой, ласточка, пой… – Таня соскочила с дивана и ткнула пальцем в стоявшую на полке черную кожаную тетрадь. – Тогда скажи мне, «мисс Смелость», что это такое?

– Ты прекрасно знаешь, что это мой дневник, – нахмурилась Кэти-Линн.

– Нет, мэм, ваш дневник вот где! – показала Таня на письменный стол. – А это твой план на пять лет вперед. Держу пари, что в клеточке против каждого месяца у тебя стоит какая-нибудь аккуратная запись. Может, проверим? – Зазвонивший на столе Тани телефон заставил обеих вспомнить о работе. – Я подойду, – сказала Таня, – но прежде договорю. Ты одновременно и мой босс, и лучшая подруга, поэтому прими добрый совет. Если ты способна допустить мысль, чтобы бросить работу ради какого-то Мартина, это значит, что ты хочешь построить с ним будущее. Поэтому перестань финтить, признайся, что ты без ума от своего Геракла! А раз так – начинай жизнь сначала, понятно?

– Я тебя выслушала, – сказала Кэти-Линн.

– Знаю, что выслушала. А ты сделай над собой усилие и попытайся еще и понять меня! – крикнула Таня и понеслась к телефону.

Кэт посмотрела на свой пятилетний план, а потом сквозь открытую дверь заглянула в соседнюю комнату. Таня уже склонилась над горой корреспонденции, с бешеной скоростью сортируя письма и вскрывая конверты.

– Вот это и есть моя жизнь. Жизнь, расписанная по клеточкам… – прошептала она.

– Я ездил туда вовсе не для того, чтобы любоваться стройкой, – сказал Мартин. – Я искал мира и покоя.

– Ну и как, нашел? – спросил Билли.

– Нашел. Мэра, – ответил ему Тони Бык.

Билли нахмурился.

– А Эдди говорил, что ты возил на стройплощадку эту женщину… риэлтера.

Мартин еле сдержал улыбку. Нет-нет, да забудешь, что в поселке, где домов не наберется на одну городскую улицу, ничто не удержишь в секрете.

– Ну что ж, Эдди говорит правду. Сегодня я ездил с мисс Адамс к холмам. Вот что я вам, друзья мои, могу сказать: это не женщина, а жар-птица. В ней столько граней… И все разных цветов и оттенков.

– Ну и что ты со своей птицей там увидел? – поинтересовался Тони Бык.

– Я же уже сказал, что мы были на стройплощадке и видели там деревья, пыль и…

– Ну вот, а твои друзья в это время бились об заклад, занимался ты любовью на траве или нет, – подал голос из угла Эдди. – И гадали, всюду ли она блондинка. Я сказал, что да, конечно. Я же видел ее портрет, и волосы у нее светлые, цвета соломы. Правда, Марта?

– Да, Эдди, – ответил Мартин. – Ты видел ее портрет. Но вот что, парни: мы ездили не на пикник. В холмах мы занимались делом.

– Знаем мы, какое это дело… – проворчал Тони Бык.

– Не у всех мозги в штанах, – огрызнулся Бэрк. – Эта женщина – леди, и если вы не перестанете говорить о ней в таком тоне, то вообще при мне даже не произносите ее имени!

За столом воцарилась тишина; каждый что-то напряженно высматривал в своей кружке с пивом.

– Извини, – начал Билли. – Мы только пытались немножко развеселиться, вот и все.

– Ладно, проехали. Ребята, я еще хотел рассказать вам о том, как мы поболтали с мэром. – Тут все подсели ближе к столу и пригнулись друг к другу, словно опасались, что их подслушают. Мартин обвел взглядом друзей, тяжело вздохнул и начал: – Вчера мэр получил окончательное заключение наших адвокатов. – Парни пригнулись еще ниже. – Похоже, нам хана. Ничего нельзя сделать. «Браун девелопментс» получил официальное разрешение и готов начать застраивать холмы.

Никто не сказал ни слова. Да и о чем здесь говорить!

Наконец Билли стряхнул с себя оцепенение.

– Мы бессильны? Ты хочешь сказать, что с долиной Маккейба покончено?

– Ну… – протянул Мартин. – Я сказал, что адвокаты дали задний ход. Они советуют подождать окончания строительства, затем потребовать экспертизы, доказать факт нанесения ущерба сельскохозяйственным угодьям и добиваться ликвидации стадиона.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, Марта, – пробормотал ошеломленный Эдди.

Тони Бык так злобно отодвинулся, что со стола едва не попадали кружки.

– Они говорят, чтобы мы сидели смирно, словно послушные детки, и закрыли дверь конюшни после того, как лошадь уже убежала? Так, что ли, Бэрк?

– Ну, брат, ты, как всегда, торопишься… – улыбнулся Эдди и похлопал Тони Быка по спине. – Садись и пей пиво. У Марти есть план, забыл? Он сам так сказал.

Мартин приподнял бровь. Бывали случаи, когда спокойствие Эдди остужало их горячие головы. Хорошо, что он сегодня здесь.

– Есть одна идея, однако планом это не назовешь. Строительство остановить можно, но всех наших проблем это не решит, – предупредил он.

– И кто же подал такую идею? – поинтересовался дотошный Билли.

– Это не имеет значения. Все равно расхлебывать кашу придется мне. А теперь слушайте внимательно. Повторять не буду, – заявил Мартин и вытащил из кармана листок бумаги, на котором был начерчен план. За столом воцарилась тишина. – Все знают, что долина Маккейба лежит далеко внизу, что с обеих сторон она окружена холмами и деревьями и что в ней течет ручей, который потом бежит через весь Бушбрук?

– А то нет! – нетерпеливо бросил Тони Бык.

– Ну тогда вы знаете и то, что «Браун девелопментс» собирается углубить дно, а на холмах устроить трибуны.

– Ты уже говорил, что для этого придется уничтожить ручей, – добавил Билли.

– Так что же нам теперь делать – переломать их оборудование и взорвать все трейлеры и ангары? – с горящими глазами полюбопытствовал Тони Бык.

– Нет, мы ударим их в слабое место. Я и мисс Адамс говорили о том, почему компания «Браун» с самого начала выбрала наш маленький городок, когда возникла идея…

– Эта мисс – твоя подружка? – с насмешливой улыбкой перебил Тони Бык.

– Мой друг, – поправил Мартин.

– Но ведь она не лучший твой друг, правда, Марти?

– Нет, Эдди, не лучший. Просто она совсем другая, – сказал Бэрк, пытаясь не показать виду, что ему хочется защищать Кэти-Линн от всего мира. Он посмотрел на часы. – Вот что, парни, уже поздно. Либо слушайте, либо ждите до завтра, когда об этом узнают все остальные… – Это помогло: он снова привлек к себе их внимание. – Хоть мне и нелегко это даже произнести, но другого выхода, кроме пожара, я не вижу. И начаться этот пожар должен с моей фермы. – Мартин обвел глазами стол. Казалось, все перестали дышать. – Будем исходить из того, что «Браун» не захочет строить стадион рядом с пустошью. Кроме того, я не думаю, что им понравится скандал, который поднимет пресса, если наши фермы уничтожит огонь.

– Так я и думал, – сказал Билли. – Ты навернулся с мотоцикла и повредился рассудком. Что еще за выдумки, Бэрк? – не своим голосом завопил он.

– Точно, человек свихнулся, – поддакнул Тони Бык. – Я понимаю, что в крутых ситуациях нужны крутые меры, но скажи, как мой сгоревший дом помешает им застраивать холмы? Да, я понял: не прими мы меры – и у меня пересохнет колодец, но, по крайней мере, останется крыша над головой. Зато у Билли воды будет навалом. Если ты не врешь, весной он поплывет как рыбка.

Никто не обращал внимания на дрожавшего в углу Эдди, пока тот не брякнул кружкой об стол, расплескав пиво. Слезы катились по его смуглому лицу, по обожженным солнцем морщинам и падали на пыльные джинсы.

– Я не могу убивать телят, а ты заставляешь меня их сжигать! – выкрикнул Эдди, вскочил и выбежал из бара.

– Тьфу ты, дерьмо собачье! – выругался Мартин. – Все будет совсем не так… Ребята, вы сидите, а я пойду за ним. Надо его успокоить и отвезти домой.

– Не волнуйся, – бросил Тони Бык. – Я сам схожу за ним. Все равно настроение поганое. – Он поднялся и вразвалку побрел к дверям.

Билли с тоской оглядел опустевший стол. Было видно, что ему тоже хочется уйти.

Мартин поднял глаза и встретил его взгляд.

– Мне нянька не нужна. Так что ступай. Я в порядке.

– Знаю, что в порядке, – пробурчал Билли. – Ничто не страшно несокрушимому Мартину Бэрку! Но пока я не ушел, хочу задать тебе один вопрос. Ты так и будешь жить на своем пьедестале в одиночку?

– Кончай молоть языком, – отмахнулся Мартин.

– Просто я подумал, доводилось ли тебе мечтать о том, чтобы кто-нибудь был рядом. Похоже, ты убежден, что всю жизнь проживешь один, как святой или отшельник.

– С чего ты это взял? – возмутился мрачно Бэрк.

– Ну а если я не прав, то когда ты собираешься открыть дверь и впустить жизнь в свою лачугу? Кроме меня и твоей собаки, никто до сих пор не переступал ее порога.

Мартин допил остатки теплого пива, пытаясь собраться с мыслями.

– Билли, вот ты как догадался, что наконец встретил свою суженую? Скажи, что отличало ее от всех других женщин, прошедших через твою постель?

– Гмм… Черт, не знаю, как объяснить. Когда я встретил свою Лилли, ей аркан не понадобился. Она была первой женщиной, которая завоевала мое сердце, не ударив при этом палец о палец. Однажды Лилли позволила ее поцеловать, а потом мне захотелось большего. И вот что я тебе скажу: она-то не проходила через мою постель.

– Так что же, она досталась тебе девушкой? – выпалил пораженный Мартин.

– Скажу тебе так: если в день свадьбы моя новобрачная не была девушкой, то никого, кроме себя, винить в этом смысле не могу, если ты понимаешь, о чем речь, – подмигнул Билли.

– Ну ты и мастер излагать! – подивился Мартин. – Скажи мне другое: как ты узнал, что она единственная и что ты полюбил ее на всю жизнь?

Хлопнув друга по спине, Билли распорядился, чтобы им принесли еще пару кружек.

– Тут каждый сам решает свою проблему, Бэрк. Как бы ты ни любил женщину, ничего не выйдет, если ты не постараешься, чтобы полюбили тебя. Думаешь, Лилли не припомнила мне те дни, когда я ее в упор не видел? Пойми, женщина похожа на кусок новой кожи. Ее нужно ласкать и гладить, иначе она станет жесткой и грубой. Но если потянешь слишком сильно, кожа затрещит, порвется, и уж тут ее не зашьешь и не подштопаешь.

С двумя кружками пива и тарелкой воздушной кукурузы к ним подошла Пегги, одаривая друзей обольстительной улыбкой.

– Привет, Мартин! На-ка тебе горяченького к пиву, – игриво подмигнула она.

– Спасибо, Пегги. Сколько с меня?

– Извини, дорогуша, сегодня мне не удастся па тебе нажиться и потревожить твой банковский счет. Вон та цыпочка, что сидит в углу, положила на вас глаз, мальчики. За все уже заплачено.