Текст книги "Земля ягуаров(СИ)"

Автор книги: Ченс Гриффит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Эльвира покачала головой.

– Мне нужен один из ваших постояльцев. Она наемница, с материка, – девушка замялась, исчерпав список известных ей примет. – Да, наверное наемница. Знаете такую?

Старик наморщил лоб:

– Простите сеньорита, я в последние годы туг на ухо. Глухой, как пробка! – для убедительности он постучал согнутым пальцем по виску.

– Постоялица ваша, говорю! Снимает дешевую комнату наверху! – в полный голос выкрикнула Эльвира.

– А-а-а... наемника ищите.

Старый Гудина начал загибать толстые пальцы, перечисляя вслух своих квартирантов. Преклонный возраст, так досадно подточивший остроту его слуха, явно не оказал влияния на цепкость памяти.

– Сеньор Ортега занял угловую комнату за неделю до Дня Невинных младенцев, да там с тех пор и живет. Дальше старый Мигель, черт бы его побрал, должен мне две марки серебром за побитую посуду... – он загнул третий палец, и просиял, – верно, сеньорита спрашивает об иоаннитке? Ее кличут донна Анжелика. Утром она взяла кувшин вина и велела ее не беспокоить, так как принимает гостью. Может быть, спустится вскоре, может нет.

– Ясно. Тогда я подожду здесь.

Эльвира бросила берет на ближайший стол. Хозяин с удовлетворенным видом кивнул.

– Как будет угодно, сеньорита. Выпьете шоколада?

Эльвира рассеяно кивнула и села за стол с таким расчетом, чтобы наблюдать за лестницей, что вела наверх. Гудина прикрикнул в сторону кухни, и через несколько минут разносчик поставил перед девушкой чашку густого напитка под плотной пеной, и терракотовую тарелку с парой крупных апельсинов.

Франциск снова устроился в кресле и захрапел. Горячий и неподвижный воздух навевал тяжелый сон на Эльвиру, но она из всех сил боролась с дремотой, освежаясь дольками апельсинов и маленькими глотками шоколада.

Наконец со стороны лестницы раздался громкий и властный голос:

– Довольно! Держись за стену, а не за меня.

Эльвира подняла голову, прогоняя сонное оцепенение, и увидела, как сверху спускаются две особы. Первой шла высокая девушка, облаченная в легкую рубашку цвета запекшейся крови и штаны из плотной ткани. Наряд довершали высокие сапоги. Темные волосы, аккуратно остриженные чуть ниже ушей, обрамляли обветренное, смуглое от загара, лицо с тонкими чертами. Ей можно было дать и двадцать и двадцать пять. Кинув взгляд через плечо на спутницу, она недовольно поджала бледные губы.

Вторая была изрядно навеселе и спускалась по лестнице несколько нетвердым шагом, держась при этом за стену, и при этом глупо хихикала. Длинные, вьющиеся светлые волосы свободно рассыпались по плечам, от падения на лоб кудри удерживали две небольшие заколки. Одета она была как типичная наемница, коими полнились таверны Нового и Старого света – высокие ботфорты, коих давно не касалась щетка, свободная походная юбка из небеленого полотна, сорочка. Надетая поверх рубашки коричневая куртка явно несла на себе потертости от нагрудника из толстой вываренной кожи, называемого французским словом 'кью'иас' – доспеха, который бог знает по какой причине предпочитали носить пехотинцы страны галлов. На поясе болтался мачете в потертых ножнах. Для завершения картины не хватало лишь сверкающего мориона. От Эльвиры не ускользнуло и то, что на руках блондинки не было ни одного кольца или перстня: верный признак того, что их владелица осталась без гроша за душой.

Эльвира поднялась и тотчас встретилась глазами с темноволосой. Сойдя с лестницы, та остановилась. Выражение ее лица сменилось с недовольного на раздраженное.

– Госпожа Анжелика? – спросила Эльвира.

Девушка серьезно кивнула:

– Верно. С кем имею честь?

– Эльвира. Последний курс Академии, – она слегка поклонилась, – у меня к вам дело, госпожа Анжелика.

В этот момент блондинка одолела последние ступени и озарила присутствующих сверкающей улыбкой:

– Salut! О, Анжи, ты встретила знакомую? Банкет продолжается!

Анжелика поморщилась, как от зубной боли:

– Не называй меня Анжи. Сядь и сиди смирно, – она указала на лавку и блондинка тотчас послушно села, положив голову на руки и что-то неразборчиво напевая.

– Прошу простить. Эту пьянь зовут Доминик. Abusus in Baccho в чистом виде, да простит меня Господь и помилует. Ей случилось работать вместе со мной, и видимо с тех пор она решила что я ей лучшая подруга, и должна платить по ее карточным долгам.

– Эй, всего-то полстони мараведи ! – отозвалась Доминик без тени огорчения на лице. – Я бы тебе сразу дала, так и знай!

Анжелика проигнорировала реплику:

– Так о чем вы хотели поговорить, сеньорита Эльвира?

– Давайте сядем.

Пока они устраивались за столом, прибежавший служка предложил постоялицам завтрак. Анжелика отказалась от жаркого, попросив принести хлеб, лука и пару вареных яиц, и добавить кружку воды для утоления жажды. Доминик вовсе задремала, рассыпав вьющиеся волосы по столу.

– Я перейду сразу к делу, если вы не возражаете.

– Я вся внимание, – Анжелика аккуратными движениями чистила яйцо, при этом не переставая смотреть на Эльвиру. Как той показалось, с легким любопытством.

– Видите ли... Я набираю камараду для конкистадорского похода.

Анжелика поморщилась.

– Прекрасное начинание. Желаю вам всяческого успеха. Здешняя Академия наполнена выпускницами, которым столь необходима практика.

– Видите ли, по ряду причин я не могу рекрутировать студенток своей alma mater. Вместо этого мне нужны вольные мечи – такие, как вы.

Пока Эльвира говорила, Анжелика, ничуть не смущенная обществом, приступила к трапезе. Она закончила жевать половину яйца, после чего уставилась на Эльвиру с явным неодобрением.

– Мы совсем незнакомы, поэтому ваша ошибка простительна, сеньорита, – подчеркнуто спокойным тоном проговорила она. – Наемники, или как вы изволили выразится, вольные мечи, это отвратительная публика, опустившийся сброд без чести и достоинства, только и способный, что драться за деньги. Взгляните на эту несчастную. Вчера она всерьез намеревалась стать веселой девицей, чтобы расплатится по карточным долгам. Если бы не мое вмешательство, она бы, несомненно, отяготила свою бессмертную душу еще одним грехом – как будто неумеренного пьянства и азартных игр недостаточно.

Доминик пошевелилась и что-то неразборчиво промурлыкала себе под нос. Щеки француженки запылали румянцем, вызванных скорее удовольствием, чем стыдом. Очевидно, ее грезы были приятными. Тирада продолжалась:

– А хуже всего эти искатели приключений, сорвиголовы и авантюристы. Бахвалы в вышитых колетах с позолоченными мечами, даже не нюхавшие пороху. Никто из них не годится в настоящее дело. Великие беды будут ожидать того, кто возьмется сколотить отряд из подобных личностей.

– Вы несправедливы, – Эльвира покачала головой. – Утром я имела удовольствие наблюдать, как конкистадорка выпускного курса была легко побеждена кастильской дворянкой. Возможно, вы встречали ее в городе, она...

– Знаю, – перебила собеседница, – надменная молодая особа, что носит роперу валенсийской работы. Думает, что пара выученных финтов сделают ее непобедимой. Бьюсь об заклад, это не так. Здешние дикари, конечно, не знают железа, но по свирепости не уступят туркам.

– Гм, – смутилась Эльвира, – признаюсь, она уже в деле. А во-вторых, я думаю вам все же стоит меня выслушать. Уверяю, много времени это не займет.

– Ну что ж, давайте, я вся внимание, – Анжелика расправилась с первым яйцом и принялась чистить следующее.

Эльвира облегченно выдохнула и кратко изложила суть планируемого похода. Когда она закончила, Анжелика задумчиво крутила в руках кружку с остатками воды. Наконец, кружка с тяжелым стуком опустилась на стол и глаза девушек встретились:

– Считайте что вы меня заинтересовали. Деньги немалые, времени все предприятие займет немного, так что вскоре я смогу вернутся к своим делам. Но есть два условия. Я оставляю за собой право выйти из дела после того, как увижу подробный план. И два – эта зеленоглазая выскочка не будет отдавать приказы.

– Оба раза отвечаю вам – да, – облегченно улыбнулась Эльвира, – командовать отрядом будет та, кто его собрала, то есть я. Один вопрос, хозяин назвал вас иоанниткой. Это правда?

Анжелика с гордостью кивнула.

– Я дева-рыцарь Суверенного Мальтийского ордена в ранге кавалера. Семь лет сражалась с магометянами на морях и в Африке. Командовала галерой в сражении в заливе Арта, что у Превезы. Умею сражаться в доспехе и без него, на палубе, конной и пешей, мечом, копьем или алебардой. Достаточно хорошо это для вас?

– Несомненно. Конечно, я с гордостью могу назвать себя лучшей ученицей выпускного курса, но мне хватает ума понять, что книжная наука не заменит реального опыта.

– Эй! – резкий окрик заставил девушек вздрогнуть, – а меня возьмете? Знаете как мне деньги нужны, о да!

Эльвира напрочь забыла о спящей Доминик. Очевидно, в какой-то момент та проснулась, и некоторое время слушала разговор. Девушка оценивающе оглядела француженку.

– Вообще-то у нас есть еще пара мест.

– Мerveilleusement ! – вскричала Доминик. Ее опьянение пропало без следа. Француженка вскинула голову, глядя на Эльвиру с восторгом в сверкающих глазах. – Готова быть разведчиком! Или цирюльником.

– Если вы наймете ее править кости, отправитесь без меня, – холодно бросила Анжелика.

– Помедленней, пожалуйста, – Эльвира предупредительно вскинула руки, – Доминик, какой у тебя опыт?

– О! Ты спрашиваешь про мой опыт. Хочешь побыстрее отшить бесполезную девочку, qui? – Доминик быстро тараторила, произнося слова с чудным акцентом и активно жестикулируя, – но это будет самой большой ошибкой!

Чтобы показать, насколько большую ошибку совершит, по ее мнению, Эльвира, француженка назидательно вскинула указательный палец. Анжелика схватилась за голову.

– Я прошла половину Савойского герцогства и Прованса! Огромные сражения, люди гибнут сотнями и тысячами каждый день. Масштаб! Понимаете меня, сеньорита? – Доминик весело подмигнула. – Пули свистят над головой – вжик-вжик! Испанские копейщики прут прямо на нас, орут – Сантьяго, Сантьяго! Бррр! Чертов Авиньон.

Эльвира на всякий случай кивнула.

– Моя аркебуза разит без промаха на пятьдесят шагов. Пробивает как людей, так и железки. Да и с этим, – она похлопала по бедру с висящим клинком, – я обращаться умею, не сомневайся.

– Нам бы весьма пригодился стрелок. На местных дикарей огнестрельное оружие производит неизгладимое впечатление.

При упоминании аборигенов Анжелика показательно сплюнула.

– Моя малышка придется им по вкусу, о да! – рассмеялась Доминик. – Беда, горло совсем пересохло от всех разговоров. Это вино у тебя?

Не озаботившись спросить разрешения, она схватила кружку Анжелики и опрокинула остатки содержимого себе в рот, только для того, чтобы с отвращением убедится, что ей досталось несколько глотков воды. Эльвира наблюдала за наемницей, и понимала, что та ей чем-то неуловимо симпатична. Может быть, совершенной открытостью, готовностью, с которой француженка бросилась в только что предложенное дело. Жизнь для нее была веселой игрой, приносившей все больше веселья с ростом ставок, так что она с лихостью бросила на кон все. А выиграет она или проиграет – дело десятое.

'Настоящий конкистадорский дух!' – невольно подумала Эльвира.

– Так что, мадемуазель капитан, я в деле? – спросила Доминик.

– Что скажете, Анжелика? – обратилась Эльвира к неподвижно сидящей иоаннитке. Та скривила губы:

– Как разведчик она неплоха, да и стреляет метко, этого не отнять. Но чтобы попадать из аркебузы с пятидесяти шагов без промаха, ей бы пришлось продать дьяволу душу. Чего, насколько я знаю, еще не произошло, – она бросила мрачный взгляд на свою знакомую, – в целом, она может быть нам полезна. Примите совет лично от меня: возьмите иголку, нитку потолще и зашейте ей рот. Окажете камараде большую услугу.

– Casse-couille ! – Доминик выслушала тираду и показательно отвернулась, скрестив руки на груди.

– Что же, надежная рекомендация. Доминик, можешь считать, что ты зачислена в мой отряд в должности разведчика. И я пока что повременю лишать тебя дара речи, – Эльвира чуть улыбнулась.

Восторженные вопли Доминик перебудили всех дворняг вокруг 'Трясущейся чаши'. Собаки поддержали наемницу заливистым лаем.

Глава IV. Камень преткновения.

Солнце заканчивало свой путь по небосклону и быстро падало на запад. Совсем скоро оно коснется крон деревьев, окрасив небо последним сполохом багрянца. И почти сразу после этого наступит непроглядная тропическая ночь.

Жара быстро спадала. Пуэрто-де-Сан-Феллипе пробуждался для вечерней жизни. Улицы наполнялись возвращавшимися крестьянами и портовыми рабочими – кто-то спешил промочить горло в 'Трясущейся чаше', кто-то домой, к семье. Дым многочисленных труб поднимался над черепичными и тростниковыми крышами – хозяйки вовсю топили очаги и готовили ужин.

Две главные улицы, на пересечении которых стояли церковь Сан-Фелиппе и Женская Конкистадорская академия Сан-Касильды, являли собой центр культурной жизни городка. Стайки учениц младших курсов выпустили из мрачных стен академии. Они наводнили главные улицы и разбежались в разные стороны, на ходу делясь последними слухами и покупая сладости у лоточников. Ученицы постарше, коим было позволено встречаться с идальго, прогуливались под руку со своими кавалерами, и с плохо скрываемым удовольствием ловили на себе завистливые взгляды младших.

Мария сидела на огромном валуне, который отмечал поворот на речную пристань. Камень размером с лошадь наполовину покрывал мох. Город еще не разросся достаточно широко, чтобы понадобилось выковыривать из земли эту громадину, так что валун оставался на том же месте, где и лежал с незапамятных времен. Отсюда можно было разглядеть лишь крыши домов, кроны деревьев и возвышающийся над городом шпиль церковной колокольни. Болтая ногами, Мария с интересом разглядывала проезжавшие мимо повозки и дочерна загорелых рыбаков, возвращавшихся к своим очагам. С одной стороны дороги тянулось кукурузное поле; с другой, точно гроздья нелепых грибов, лепились одна к другой лачуги бедняков и индейцев из покоренных племен. Благородная публика сюда заходила редко.

Порученное Марии дело было до крайности простым – ей предстояло встретить всю камараду на условленном месте, в то время как старшая сестра занималась поисками проводника. Встречу назначили на закате у этого самого камня. Сегодня Эльвира собиралась обговорить план будущей экспедиции.

Сердце юной ученицы необычайно быстро билось в груди. Марию охватывало радостное предвкушение. Еще бы – ведь именно сегодня их замысел наконец-то перестанет быть просто сестринской затеей, и начнет претворяться в жизнь. Думать об ожидающих их приключениях было так волнительно, что Мария время от времени щипала себя за запястье, дабы убедиться, что происходящее с ней – не сон.

Младшая сестра снова бросила взгляд на солнце. Обычно стремительное, сейчас оно, казалось, приросло к небосводу над самыми верхушками деревьев. 'И ведь даже не отойти никуда. В полдень в порту причалили новые корабли, интересно, что привезли? Может быть, приехал кто-нибудь? Как хочется сбегать посмотреть!'

Но девушка понимала, что предстоящее приключение затмит собой все пришедшие корабли, вместе со всеми прославленными кабальеро, что за последний год успели побывать в Сан-Фелиппе. Следовало быть прилежной, чтобы сестре не в чем было ее упрекнуть. И все же Мария нет-нет, да и поглядывала на загруженные полотняными тюками повозки,что ехали со стороны порта, пытаясь по форме определить их содержимое. Тюки, к сожалению, были самой обыденной формы, так что ей оставалось только гадать.

– Вечер добрый.

Мария едва не подпрыгнула на месте, когда сухое приветствие вырвало ее из объятий грез. На дороге стояла Анжелика. Ее темный плащ небрежно был накинут на правое плечо так, чтобы обнажить ножны с тяжелым клинком на левом бедре. Иоаннитка держала в руке палочку с насаженным куском прожаренного мяса. Она откусила кусочек, и, немного наклонив голову набок, бросила на встречающую пренебрежительный взгляд.

– Добрый вечер, госпожа. Кажется, вы пришли первой. – Мария резво соскочила с камня и поклонилась.

Прежде чем ответить, Анжелика неторопливо прожевала кусок. Под конец она скосила глаза в сторону солнца. Свет медленно угасал, и наливался красным оттенком.

– Закат как раз начался. Так что все остальные опаздывают, – отметила дева-рыцарь с некоторым удовлетворением. – А где старшая?

– Она обещала, что не задержится.

– Хорошо, – иоаннитка совершенно удовлетворилась ответом и встала на обочине, заняв свои челюсти уничтожением остатков жаркого.

Оказавшись один на один с Анжеликой, младшая чувствовала себя неуютно. Мария привыкла иметь дела с солдатами: многие из преподавателей академии были закаленными рубаками, шрамы покрывали их с головы до ног. Этот тип людей вообще часто встречался в колониях: отважные, отчаянно гордые ветераны, с пылью бессчетных кампаний на сапогах, одинаково скорые на гнев, на брань и на дружбу. Но никто из тех, с кем Марию сводила судьба, не держался с такой равнодушной надменностью, как эта женщина.

'Поскорее бы остальные пришли,' – тоскливо подумала Мария, – 'хоть кто-нибудь, пусть даже фехтовальщица. Она, конечно, страшная, но уж лучше сносить ее подколки, чем дрожать под этим бесчувственным взглядом. Анжелика смотрит на меня, будто на пустое место.'

Ее мысли прервал громкий возглас:

– Salut, друзья!

Француженка вышагивала по дороге и улыбалась во весь рот, при этом от избытка чувств размахивая руками с такой живостью, будто старалась посрамить ветряную мельницу. Прохожие шарахались в стороны, но Мария вздохнула с облегчением и радостью.

– Анжи, Мари! Неужели я слишком опоздалась?!

– Не называй меня Анжи, – мрачно буркнула иоаннитка. Она уклонилась и от объятий, и немало ни смущенная этим обстоятельством Доминик тут же кинулась к Марии.

– Маленькая Мария! Очень, очень счастлива тебя видеть! – Доминик обняла девушку, крепко прижав ее к груди. Мария против воли покраснела.

– Я тоже, – только и смогла пискнуть она.

Доминик наконец отпустила Марию и, весело смеясь, сама забралась на камень. Восхищенная Мария полезла следом. Анжелика прикончила мясо, отбросила пустую палочку в придорожные кусты, при этом окинув дурачившихся девчонок неодобрительным взглядом.

– Господи, что я здесь делаю? – пробормотала она.

– Думаю, то же самое, что и все остальные. Валяете дурака.

Иоаннитка вздрогнула. Она никак не ожидала, что кто-то услышит эти слова.

Перед ней стояла зеленоглазая фехтовальщица. Надетый ею расшитый дублет был притален, чтобы выгодно подчеркнуть ее точеную фигурку, а короткая плиссированная юбка из красной парчи выставляла на всеобщее обозрение большую часть безупречных бедер. Зеленоглазая девушка ожидала реакции Анжелики, широко расставив ноги и заткнув большие пальцы за пояс с оружием.

– Из уважения к нашему предприятию я не стану затевать драку, и не надейтесь, – отозвалась Анжелика. – Но это не значит, что я забуду о вашем поведении, сеньорита.

– А жаль.

Интерес зеленоглазой сразу испарился. Она пожала плечами и прошла мимо девы-рыцаря, вознамерившись поприветствовать Марию и Доминик, которые до того наблюдали со стороны – первая с опаской, вторая же с интересом.

– Привет, камарадас!

Мария облегченно вздохнула и поздоровалась с новоприбывшей, так вежливо, как только могла. Она хорошо помнила дурной нрав фехтовальщицы.

– Твоя старшая сестра присоединится к нам, моя дорогая? Или за главную теперь ты? – лениво осведомилась зеленоглазая.

– Эмм... – Мария покраснела, с трудом поборов желание спрятаться за спину Доминик. – Нет, госпожа. Эльвира сейчас подойдет, потерпите немного, пожалуйста!

– Ладно, я подожду. Но лучше бы ей поторопиться. Господь свидетель, я могла бы найти лучший способ провести вечер!

Фехтовальщица отошла в сторону, и заняла себя тем, что стала прохаживаться по дороге взад-вперед, пиная подворачивающиеся под сапог мелкие камешки. Тем временем, столь благородное сборище невольно начало привлекать внимание проходящих мимо людей. На девушек косились с опаской. Рыбаки и крестьяне старались обходить камень и конкистадорок стороной, а один индеец с вязанкой дров на спине и вовсе предпочел сойти с тракта и продолжил путь сквозь маисовое поле.

– Замечу, что место здесь людное, – Анжелика повернулась к Марии, – мы привлекаем много внимания.

Та осторожно кивнула, ощущая скрытый в словах подвох.

– Ты ведь в курсе планов твоей сестры, ведь так? Знаешь, где она хотела провести встречу? Веди нас туда. Эльвира нагонит нас позже.

– Знаю, – робко возразила Мария. – Однако простите, госпожа, мы будем ждать тут, как и было условлено. На этот счет сестра оставила самые четкие распоряжения.

– Вот как? – Иоаннитка выглядела удивленной, даже озадаченной – точно с ней осмелился спорить какой-то неодушевленным предмет, вроде стола.

– Именно так, госпожа, – Мария с немалым трудом выдержала этот взгляд, хотя ее сердце бешено колотилось где-то у горла.

– А мне здесь нравится! – вступила в разговор зеленоглазая. – Пусть простолюдины глазеют, мне-то что?

Анжелика лишь хмыкнула и отвернулась.

Следующие четверть часа прошли для Марии в мучительном ожидании. Ни дева-рыцарь, ни зеленоглазая фехтовальщица не делали новых попыток завязать разговор. Доминик и вовсе легла на обочине, подложив под голову плащ. 'Настоящий кондотьер никогда не сидеть, когда можно лечь', – сообщила она Марии и тотчас задремала.

Словом, Мария никогда не была так рада видеть старшую сестру, как в этот вечер. Когда Эльвира показалась из-за поворота, младшая радостно замахала ей рукой.

– Вставай, Доминик! – она потрясла наемницу за плечо.

– Уже пора, qui? – та зевнула и поднялась на ноги, после чего принялась поправлять волосы. – Жаль, я видела такой чудесный сон. Он взял меня за талию, а потом...

Эльвира пришла не одна. Кампанию ей составляла смуглая девушка с чуть плоским лицом и огромными черными глазами. Незнакомка была на полголовы выше Эльвиры и на пару лет старше. Тяжелые черные волосы собраны в тугой пучок на затылке, и перехвачены плетеной лентой. Девушка была одета в светлое полотняное платье, просторный покрой которого не мог скрыть выдающихся округлостей груди и широких бедер, вдобавок она украсила запястья браслетами из бронзы, а уши – серьгами из полированного дерева. Наряд выглядел скромно и аккуратно, но больше подходил для простолюдинки, которая собралась на прогулку со своим избранником, чем для деловой встречи.

– Добрый вечер, сеньориты, – поклонилась Эльвира, – прошу простить за эту задержку. Могу заверить, я употребила свое время с пользой, разыскав нам лучшего проводника из всех возможных, которую ныне с радостью вам и представляю. Эту сеньориту зовут Клементина, и она участвовала в нескольких походах против племен соке. В Пуэрто-де-Сан-Феллипе она известна как непревзойденный знаток земель и верный товарищ. Переговоры получились тяжелыми, но в конце концов она согласилась участвовать – за двойную долю разведчика.

Названная Клементиной склонилась в реверансе.

– Рада познакомиться, – произнесла она тихим голосом.

С появления новоприбывшей Анжелика не спускала глаз с ее лица. Пока Эльвира говорила, дева-рыцарь хмурилась все сильнее, и под конец выпалила:

– Погодите-ка, донна Эльвира. Возможно, свет виноват, но мне сдается, что ваша проводница уж чересчур смахивает на дикарку.

Черноволосая с неохотой кивнула:

– Отчасти это верно. Моя бабка – урожденная индианка из народа тласкаланцев. Я – кастиза, и в моих жилах три четверти испанской крови.

– Я не с тобой говорю, – с искаженным гневом лицом рявкнула Анжелика. Затем дева-рыцарь повернулась к Эльвире и продолжила более спокойным тоном:

– Кровь христова, о чем же вы думали? Мало того, что вы собираетесь довериться словам полукровки, так вы еще и платите ей в два раза щедрее, чем остальным? Ей-ей, мне не нравится это решение.

– Мною руководят исключительно интересы дела, – не моргнув глазом, возразила Эльвира. – Воистину, никто из находящихся в здравом уме не станет оспаривать, что лучше послушать человека умелого и успешно дойти до цели, чем нанять дурака и сгинуть без следа в паре лиг от городской окраины. Репутация и способности важнее происхождения; ведь иной раз даже грек может превзойти по храбрости сынов Кастилии, как на своем опыте убедился великий Писарро. Что же до проявленного вами интереса к дележу добычи, то он безмерно меня удивил; могу заверить, что ваша доля не уменьшится ни на песо. Вы желаете выйти из предприятия?

Анжелика нехотя отступила.

– Нет.

– В высшей степени разумно. Желаете что-то добавить, госпожа?

Эльвира перевела взгляд на фехтовальщицу. Та изучала Клементину. Зеленая трясина глаз аристократки встретилась с огромными глазами кастизы, настолько черными, что в наступивших сумерках в них нельзя было разглядеть зрачков. Когда фехтовальщица отвела взгляд, на ее лице промелькнула тень довольной улыбки.

– Grata, rata et accepta .

Эльвира оглядела небольшой отряд и удовлетворенно кивнула:

– Хорошо. Итак, если нет никаких претензий, то без промедления прошу всех следовать за мной. Тут недалеко.

Гроздья звезд высыпали на небосводе, когда конкистадорки двинулись в сторону пирса. Дорога пролегала длинной и чуть извилистой полосой. С одной стороны тянулось маисовое поле. Теперь оно казалось непроглядной черной массой, в которой похрустывали и стрекотали ночные сверчки. Фонари в домах по другую сторону дороги бросали на путников слабые отсветы.

От камня до порта, давшего название всего городу, было немногим более полумили. Деревья вскоре расступились, открыв вид на пирс, окруженный тростниковыми навесами и складами. В море высились десятка полтора корабельных мачт. На фоне утлых рыбацких суденышек, бросались в глаза две объемистые океанские каракки, только сегодня прибывшие из Кадиса.

Эльвира повела конкистадорок в сторону от основных портовых сооружений, где судя по крикам и свету факелов, все еще шла напряженная работа. Отряд шел вдоль берега на край порта, где в беспорядке теснились шлюпки, рыбацкие лодки разнообразных типов и индейские каноэ.

Глава V. Мы назовем ее Зарой.

Сколь широка ни была дорога – а по дороге в порт и обратно без проблем проезжала запряженная двумя волами подвода – шесть сеньорит, многие из которых были вооружены, все же не могли пройти по ней плечом к плечу. На пути группа понемногу растягивалась. Впереди уверенно шагала Эльвира. Бок о бок с ней шла зеленоглазая фехтовальщица, на лице которой застыло скучающее выражение. Слева от нее шла с непроницаемой миной Анжелика. Праздный наблюдатель сказал бы, что дева-рыцарь заняла свой разум какими-то теологическими размышлениями и полностью отрешилась от происходящего, но праздный наблюдатель допустил бы ошибку. На деле Анжелика рассчитывала шаги с тщательностью, которая сделала бы честь даже капитану, вздумавшего в темноте, полагаясь исключительно на память, провести судно между невидимыми под водой рифами. Ее маневр был не менее сложным: она все время держалась за плечом зеленоглазой, на расстоянии как раз таком, чтобы не задевать при ходьбе длинные ножны роперы, и ни единой пядью дальше.

Хорошо знавшая окрестности Мария умчалась вперед, взяв на себя роль импровизированного авангарда. Замыкали группу Клементина, буравившая спину Анжелики неприязненным взглядом, и Доминик. Француженка попробовала завязать разговор, но все ее попытки неизменно получали сдержанную односложную отповедь. Оставив попытки вступить в конверсацию с дочерью двух народов, Доминик возвысила голос и задала вопрос – так громко, чтобы ее услышали все:

– Куда мы направляемся, капитан? Какой далекий путь для один простой разговор, о да!

Эльвира на ходу обернулась через плечо.

– Терпение, сеньориты. Прошу прощения и обещаю, что скоро вы увидите причину этой прогулки de visu . Мы почти пришли.

– А я согласна с кондотьеркой, – отметила зеленоглазая, – вы избегаете говорить о деле. Бессмысленно подозревать вас в скрытности, но пелена интриги, которую вы так неуклюже создаете, совершенно неуместна в благородном обществе.

– Полноте, сеньорита, – процедила сквозь зубы Анжелика. – Вам ли попрекать камарадов интригой? Я так и не расслышала вашего имени.

– Это потому, что я не называла его, – тряхнула головой зеленоглазая.

– Хотите сохранить инкогнито? Что же, это объяснимо. Молодежь в вашем возрасте вечно представляет себя героями, в виде персонажей Ариосто.

Язвительное замечание пропало втуне. Зеленоглазая запрокинула подбородок и слегка прищурила глаза, будто пытаясь вспомнить нечто малозначительное, после чего лениво обронила:

– Ах, как вы сказали, Ариосто? Вы имеете в виду того беспомощного рифмоплета, сгубившего жизнь на переписывание старой легенды?

Глаза девы-рыцаря полыхнули злобой. Она сжала челюсти, так сильно, что скрипнули зубы. Услышав этот звук, зеленоглазая едва заметно кивнула и снова повернула голову вперед – так, что Анжелика не заметила широкую торжествующую улыбку, появившуюся на ее губах.

Эльвира поспешила немного разрядить обстановку и заговорила о деле.

– Хм, в ваших словах есть рациональное зерно. Согласна, слушайте. Цель нашего с вами похода лежит приблизительно в двадцати лигах от побережья. Нам придется преодолеть пояс тропических лесов, но дальше местность станет более открытой и холмистой, можно сказать, немного похожей на Андалузию. Долина, где закопано сокровище, лежит в глубине населенных дикарями земель. Местные называют ее долина Иксцапель.

– Долина Икчапиль, – вполголоса поправила Клементина. Все прочие замедлили шаг и на ходу собрались ближе к Эльвире, так что на эту реплику никто не обратил внимания.

– Чаще всего конкистадоры предпочитают отправляться вглубь континента пешком, поручив багаж нанятым носильщикам или же захватив с собой достаточно мулов. Численность такого отряда, как правило, варьируется от нескольких десятков человек до целой роты. Лесные тропы плохо подходят для марша, так что расчищать дорогу через джунгли приходится самостоятельно. Я права, Клементина?

Все глаза обратились в сторону кастизы. Та с достоинством кивнула.

– Верно. В былые времена государство солнцепоклонников держало в этих местах сеть дорог, чтобы легко двигать воинов между границами. Там были и мосты, и насыпи через ущелья, и даже постоялые дворы и храмы на расстоянии половины дневного перехода друг от друга. Однако многие из тех дорог ныне поглотил лес, а остальные заброшены и мало кому известны... кроме немногих толковых разведчиков.

– То есть мы пойдем по пути, уставленном языческими идолами? Не могу сказать, что мне нравится эта затея, – буркнула дева-рыцарь.