Текст книги "Симфония Луны и Солнца (СИ)"

Автор книги: Че Иван

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Эльф снова широко улыбнулся и почесал одной рукой подбородок. Болтун молча стоял рядом, слегка поигрывая набалдашниками своего цепа. Люди, ошеломлённые услышанным и увиденным, опустили мечи, но пока не торопились убирать их в ножны.

– Как твоё имя, 'Мастер сновидений'? – гораздо более уважительным тоном спросил предводитель всадников. Тем не менее, его голос не потерял своей уверенности и властности – человек говорил так, будто был или, во всяком случае, считал себя гораздо более влиятельной фигурой, чем был его собеседник.

– Ты его узнаешь тогда же, когда я узнаю имя того, Кто Должен Уснуть и получу свою предоплату, – ответил эльф.

– Тогда не будем больше тянуть, – деловитым тоном сказал человек и убрал свой меч в ножны. Его люди, однако, не торопились последовать примеру лидера.

Предводитель всадников быстрым шагом направился к своему коню и отстегнул от седла, закреплённый на крупе тяжёлый мешок. По поляне разнёсся характерный звон, будто множество маленьких железных изделий ударились друг об друга. Ловко взвалив мешок на одно плечо, человек снова подошёл к эльфу и быстрым движением бросил свою ношу прямо у его ног.

– Здесь полмиллиона золотых. Даже король не предложит тебе больше. А здесь, – человек достал из потаённого кармана где-то в недрах плаща, миниатюрную бумажку, аккуратно сложенную вдвое. – Имя и титул того, Кто Должен Уснуть. Как только работа будет сделана – получишь точно такой же мешок золота. Цена контракта – один миллион золотых.

Даже не взглянув на мешок с золотом, эльф неторопливым движением развернул полученную им записку и несколько раз подряд прочитал её, не издав при этом ни звука. Затем он медленно кивнул и, посмотрев прямо в глаза человеку, тихо спросил:

– Условия?

– Всё должно выглядеть, как несчастный случай. Он должен уснуть и не проснуться. Помни, что я, рассчитываю на то, что сон его будет вечным, – медленно и чётко пояснил всадник и в тон эльфу тихо поинтересовался, – Риски?

– Никаких, – ответил его собеседник, но затем, немного подумав, всё же добавил, – Впрочем, в теории может возникнуть ситуация, когда чары не подействуют... В таком случае, я использую менее оригинальное средство.

С этими словами эльф недвусмысленно потряс за рукоять своего меча. Однако, один из всадников, ближе всех стоявший к своему предводителю, услышав последнее заявление 'Мастера сновидений', возмущённо фыркнул и, крепче сжав рукоять меча, демонстративно обратился к своему лидеру:

– Чары? Этот шарлатан говорит о магии?! Неужто вы вер... – договорить человек не успел, остановленный резким жестом предводителя. Эльф даже не посмотрел в его сторону, и вопрос так и испарился в воздухе, не возымев никакого эффекта.

– В случае, если это будет не сон, а смерть и королевство всколыхнёт весть об убийстве – ты не получишь вторую половину своей награды, – продолжал тем временем человек.

– Справедливо. Но я в любом случае закрою контракт – мечом, магией или голыми руками – не важно. Тебе больше не стоит волноваться на этот счёт.

С последними словами эльф сделал еле заметное движение рукой и Болтун, стоявший чуть позади него, подошёл ближе, наклонился и, подняв мешок с деньгами, умело взвалил его себе на плечо, придерживая свою ношу одной лишь рукой. В это же время 'Мастер сновидений' вытащил из сапога один из своих кинжалов, развернулся и ловким движением срезал небольшой кусок коры со стоявшего у него за спиной ствола гигантского дуба. Взяв его в руку срезом к лицу, он тем же самым кинжалом что-то быстро начертил и протянул его человеку.

– Что это? – с лёгким интересом спросил предводитель всадников.

– Моё имя, – ответил эльф и слегка поклонившись, сделал несколько шагов назад. Тень гигантского дуба и рассветные сумерки всё ещё тёмного леса тотчас снова скрыли 'Мастера сновидений' и его компаньона от человеческих глаз. В одно мгновение всадники опять оказались одни, с обнажёнными мечами глупо сомкнувшись полукругом вокруг древнего дуба. И лишь исчезнувший мешок с пятью ста тысячами золотых и заимствованный у дерева кусок коры напоминали о необычной встрече.

С минуту молча поразмышляв над увиденным и услышанным, предводитель всадников, наконец, дал знак своим людям садиться на коней. Только когда каждый из них оказался в седле, терпеливо ожидая своего лидера, человек поднёс к своим глазам древесную табличку. Кинжал эльфа оставил глубокие следы в коре и рассмотреть начертанные им буквы оказалось не сложно.

'Тикирикс', – гласила табличка. 'Ну что ж, будем знакомы, эльф', – тихо прошептал человек, и лёгкая улыбка впервые озарила его скрытое под капюшоном лицо.

Глава VI Башня Тэл-Анроф

Этерас фон Гиммильшильд взглянул на карту. Судя по ориентирам, он уже был почти на месте. Где-то здесь, в глубине большого леса таится ещё одна загадка неспокойного эреонорского прошлого. В этом районе лес был настолько густым, что ещё пару часов назад Этерасу пришлось спешиться и протаскивать собственного коня под узды через колючий бурелом. Животному эта идея пришлась не по вкусу, оно всячески упиралось и сопротивлялось воле хозяина. Сначала парень думал оставить коня где-нибудь в лесу, но слегка поразмыслив, понял, что в таком случае рискует потерять его навсегда, так как найти его снова в столь непроходимом месте будет весьма затруднительно. Поэтому сейчас животному приходилось переносить те же лишения, что и его хозяину.

Этерас бережно свернул пергамент, на который была нанесена карта, и положил его в тубус – небольшой кожаный футляр округлой формы. Такие приспособления часто использовали учёные мужи из эльмарионского университета для хранения и транспортировки древних летописей, карт, чертежей и важных документов. Парочку из них Этерас позаимствовал, когда последний раз гостил в столице. Более идеального футляра для карты, чей возраст, как подозревал юноша, мог превышать возраст обоих королевств Альтарана вместе взятых, было, пожалуй, не найти.

Карту Этерас нашёл в тех же самых развалинах, в которых раздобыл амулет в виде проколотой мечом розы. Однако о второй находке юноша предусмотрительно решил не сообщать своему отцу, так как проницательный Бернуа в таком случае быстро бы раскусил планы сына. А планы Этераса были весьма предсказуемы. На карте, помимо эреонорских городов и замков особыми значками были нанесены ещё некие объекты, причём явно имевшие особую значимость для владельцев пергамента. Они отмечались в виде высоких башен, со ступенчатой лестницей у самого основания. Примечательным фактом было то, что ступени вели вниз, а не вверх, а рисунки выводились более тщательно и глубоко, чем изображения самых крупных городов Эреонора. Всего на карте было отмечено семь таких башен, хаотично разбросанных по территории полуострова. На месте одной из них находились древние развалины, предназначение которых Этерас так и не смог определить. Нетронутым оказалось лишь подземелье, исследовав которое юноша и нашёл эту карту и волшебный амулет. Причём развалины на пути Этераса оказались совершенно случайно – раньше он даже не предполагал об их существовании. Возвращаясь из Торвия, юноша, повинуясь некоему сиюминутному порыву, решил сделать крюк и заехать в гости к другу семьи графу Рогнэру Альферонскому. Для пути Этерас выбрал дорогу, ведущую в Тальбаград – кармеолский замок, расположенный в устье Великой реки. Дорога шла вдоль океанского побережья по северу королевства и на полпути разветвлялась – на юго-запад лежал путь в Альферон – вотчину Рогнэра. Этой дорогой то и предстояло воспользоваться Этерасу. Однако повинуясь тому же сиюминутному порыву, который нашёл на него при выезде из Торвия, юноша свернул на юго-запад раньше, чтобы проехать вдоль края Йорфэрэтэсианского леса. Там уже давно не было дорог, однако ровная местность и твёрдая почва позволяли не сильно утруждать коня, лишь самую малость сбавляя скорость.

Древние развалины Этерас обнаружил на северо-востоке от Альферона, недалеко от опушки Йорфэртэсианского леса. Они располагались в небольшом, но достаточно глубоком овраге, надёжно защищавшим когда-то возвышавшееся здесь строение от любопытных глаз. Маскировка была настолько надёжной, что группа опытных следопытов могла проехать в паре сотне шагов и не заметить, ни оврага, ни покоящихся в них развалин. Этерас прекрасно понимал, сколь невероятно ему повезло, когда конь вывел его прямо к краю оврага. Юноша подозревал, что за много сотен, а быть может, и тысяч лет, он был единственным посетителем этого места и потому всё найденное здесь, вполне вероятно, должно обладать очень высокой ценностью, как материальной, так и исторической. Когда после нескольких неудачных попыток взломать замок на тяжёлой, обитой железом двери, ему всё же удалось попасть в подземелье, удивлению юноши не было предела. Там и вправду много-много лет не ступала нога человека.

На многочисленных стеллажах возвышались сотни томов, не виденных ранее Этерасом книг. Их названия вряд ли были знакомы даже Старшему Библиотекарю в Эльмарионском университете. Некоторые из книг истлели, однако большая часть, повинуясь некоему заложенному в них автором предназначению, победила время и продолжала гордо ждать своего часа в кромешной тьме подземелья. Рядом с книгами можно были найти кожаные папки с пергаментами – более древними источниками знаний доэреонорской эпохи. Подземелье было весьма обширным, Этерас насчитал не менее 10 комнат, разделённых узким коридором. В одной из них располагалась оружейная, однако по какой-то неведомой причине она была пуста. Юноше удалось обнаружить лишь древний заржавевший кинжал, сотни лет пролежавший в луже из-под прорвавшегося сквозь стену ручейка грунтовой воды. Судя по высоким стойкам для оружия, древние обитатели этого места предпочитали двуручные мечи, длинные топоры или копья. Стоек для щитов Этерас не увидел.

Большая комната, предназначавшаяся видимо для тренировок, почему-то была усеяна скелетами, хотя оружия и доспехов при них не было – скорее всего, эти существа погибли не в бою. Среди них Этерас узнал кости, по меньшей мере, трёх рас – человеческие, эльфийские и дворфийские.

Ещё несколько комнат выполняли роль спален – в каждой из них юноша обнаруживал истлевшие останки деревянных кроватей. Ничего интересного в этих помещениях он не нашёл, кроме книг, которые во множестве имелись во всех комнатах подземелья. Однако больше всего их было в библиотеке – Этерас насчитал там не менее 100 экземпляров хорошо сохранившихся томов и ещё порядка двух десятков пергаментов. Всерьёз изучать накопленные в них знания, у юноши просто не было времени, однако он не смог удержаться от соблазна полистать их и попробовать понять – о чём идёт речь в этих древних книгах и манускриптах. Язык, на котором говорили три тысячи лет назад в Эреоноре, не сильно отличался от того языка, на котором сегодня говорят в Кармеоле и Бортноре. Это был обычный язык людей, истоки которого уходят в столь глубокую древность, что никто наверняка уже и не определит его возраст. Однако за тысячи лет всерьёз поменялась грамматика и письменность. Люди адаптировали их к новым условиям – придумали множества сокращений, упростили передачу звуков и типовых словосочетаний. В общем, сделали всё, как того требовал прогресс, чтобы передавать информацию быстрее и надёжней. Поэтому современный житель королевств, которому попала в руки книга эреонорской эпохи, смог бы понять едва ли треть из написанного. К счастью, Этерас уже сталкивался с древними книгами в библиотеке Эльмарионского университета, куда он регулярно захаживал при каждом своём посещении столицы. Поэтому его знания эреонорской письменности чуть превышали знания обычного образованного кармеолца. И этих знаний Этерасу хватило, чтобы выдвинуть совсем уж интригующую гипотезу – руины, в которых он оказался – куда старше Эреонорского королевства и относятся к доэреонорской эпохе. Во всяком случае, большинство томов, которые открывал юноша, были написаны на столь древнем и видоизменённом языке, что явно не имели ничего общего с теми книгами эреонорской эпохи, которые Этерас читал в библиотеке Эльмарионского университета. Здесь его знаний хватило лишь на то, чтобы после нескольких часов тщательного изучения рукописей, предположить, что часть книг посвящена неким событиям, происходившим много-много лет назад, другая часть – связана с магией и является некими учебниками или исследованиями для магов. И, наконец, третья часть была посвящена религии и божественным силам. Причём в сердце Этераса закрались смутные подозрения, что 'силы' эти были не самыми добрыми, во всяком случае, слова 'кара', 'наказание' и 'смерть', которые во всем времена писались одинаково, употреблялись в этих книгах слишком часто. На этом юноша прекратил своё исследование рукописей. Брать их с собой он не решился, так как, учитывая возраст книг, перевозить их можно было лишь в тепле и сухости, с максимальной бережливостью, которую одинокий путешественник просто не мог себе позволить. А учитывая неожиданно холодную и дождливую середину лета, в одиночку вывозить столь древние манускрипты и вовсе было бы преступлением.

О своём открытии Этерас должен рассказать декану исторического факультета Эльмарионского университета или даже самому ректору, учитывая значимость и возраст находки. Учёные мужи снарядят целую экспедицию, с крытыми повозками, деревянными сундуками и кожаными футлярами для перевозки редких артефактов. А в столице сотни экспертов займутся изучением и переводом книг на современный язык. Эта была устоявшаяся практика. Обо всех своих открытиях, Этерас рано или поздно оповещал руководство Эльмарионского университета и несколько раз даже участвовал в подобных экспедициях. В почётной должности стражника.

Стать учёным мужем Этерасу не позволяло отсутствие образования и чересчур молодой возраст, однако в Эльмарионском университете ценили его рвение и даже беспокоились за парня, регулярно посылая его отцу письма, в которых настоятельно рекомендовали оградить Этераса от путешествий, которые 'могут быть слишком опасны для одинокого юноши'.

Правды ради надо отметить, что пару раз декан исторического факультета в ежемесячной докладной записке на имя короля, упоминал имя Этераса, как человека, 'оказавшего огромную поддержку исторической науке и университету в целом'. Вот только дочитал ли король до этого места и читал ли он вообще эти записки – знает лишь он сам.

Впрочем, покидать подземелье без сувениров, Этерас не собирался. Карту он обнаружил в самом центре библиотеки – она лежала на покрытом бархатом пьедестале под стеклом, так, что не заметить её было невозможно. Её значимость юноша осознал, как только понял, что на карте изображено, по меньшей мере, семь, неизвестных ранее объектов исторического наследия – семь высоких чёрных башен. Одна из них была нанесена в том самом месте, где он нашёл древние развалины. Ещё пять были изображены в самых разных точках полуострова, в таких местах, где, по сведениям Этераса, не было ничего, кроме дикой природы и куда, вероятно, люди просто не заходили. И одна башня находилась на месте Арадабара – большого города-государства на востоке Альтарана. Карта была нанесена на кожаный пергамент, и время её коснулось не так сильно, как книги, сплетённые из бумаги. Этерас решил, что при бережном обращении, её вполне можно возить с собой, не боясь испортить.

Амулет в виде проткнутой мечом розы, юноша нашёл в последней исследуемой им комнате подземелья. Это помещение было пустым, если не считать каменного алтаря, вмонтированного в пол в самом центре. О чём и каким богам молились в этой часовне Этерас мог только догадываться, впрочем, как и о том, кто конкретно здесь молился. Амулет лежал прямо на алтаре – сверкающий и абсолютно чистый в окружении полуистлевших свеч. Время, казалось, его совсем не коснулось – на амулете не было ни пылинки. Ещё до того, как прикоснуться к нему, Этерас почувствовал исходящее от артефакта тепло – его температура была сродни температуре человеческого тела, а быть может и чуть больше. В холодном подземелье, куда никогда не проникали лучи солнца, это казалось, по меньшей мере, странным и Этерас решил, что амулет заколдован. С тех пор юноша не расставался с найденным артефактом – прижимаясь к голому телу, он согревал его холодными ночами в дороге или всякий раз, когда лил дождь.

Отодвинув от лица хлёсткую колючую ветку одного из кустарников, Этерас остановился. Ему вдруг показалось, что рельеф под ногами начал меняться. Юноша осмотрелся. Действительно, он уже стоял не на ровной почве – это был склон. Сквозь бурелом Этерас медленно спускался вниз по склону, пока ещё достаточно пологому, но уже сейчас он начал догадываться, что вскоре увидит. Его ожидания оправдались буквально через сотню шагов. В какой-то момент Этерас обнаружил, что стоит на краю глубокого оврага, с настолько крутыми склонами, что их можно смело назвать обрывом. Тем не менее, спуститься вниз казалось возможным – из стен оврага в большом количестве росли кустарники и даже достаточно крупные деревья, которые с легкостью должны были выдержать вес Этераса. Внимательно изучив склон, юноша поднял голову и посмотрел вперёд. Увиденное заставило его задержать дыхание.

Прямо на Этераса смотрел шпиль изящной высокой башни матово-чёрного цвета. Он не сверкал в свете солнца и не оставлял на себе его бликов. Шпиль, казалось, впитывал в себя весь солнечный свет, не желая делиться им даже с близ растущими деревьями. Это касалось и всей башни, распростёртой под шпилем – она была окутана мраком, несмотря на то, что солнце ещё стояло в зените. Вплотную к башне, на расстоянии в десяток шагов к ней, не росло ни одной травинки, ни деревца. Собственно, увидеть башню можно было только смотря прямо на неё – стоило слегка перефокусировать взгляд и она пропадала из обзора. Таким образом, её нельзя было увидеть боковым зрением. Этерас попробовал выставить прямо перед собой указательный палец, так, чтобы он находился на фоне чёрной башни и перефокусировал свой взгляд на него. Башня тут же исчезла. Юноша опустил руку и вновь посмотрел туда, где располагалось древнее строение. Башня снова появилась во всей своей красе.

Вот она – архитектура доэреонорской эпохи! Этерас даже представить не мог, что древняя карта скрывает такое чудо. Он всем телом почувствовал, что нашёл что-то очень важное и значимое. Чего стоит одна только способность быть невидимой для не сфокусированного зрения! Впрочем, это могло объясняться особенностями архитектуры или материала, из которого она была сделана.

Гораздо больше Этерасу не понравился тот факт, что вплотную к башне ничего не росло, ведь там где нет места для растений и животных – не выживут и люди. Тем не менее, чувство любопытства преодолело в нём чувство опасности и юноша решил спуститься вниз. Этерас достал из вещмешка, закреплённого на крупе коня, две длинных верёвки и пару факелов, которые пригодятся ему внизу. Одной верёвкой он привязал животное, а конец другой надёжно закрепил на стволе толстого дерева над самым склоном. По ней Этерасу предстояло спуститься вниз. Сделать это, конечно, можно было и без верёвки, если проявить некоторые навыки акробатики и скалолазания, которыми юноша особо не обладал. Кроме того, по ней же Этерас планировал позже выбраться назад. Заткнув за пояс оба факела, юноша крепко ухватился за верёвку и шагнул вниз по склону.

Спуск не доставил ему хлопот и не занял много времени. Уже через несколько минут юноша стоял внизу и смотрел на видневшуюся сквозь просветы в деревьях и кустарниках стену башни. Этерас сразу почувствовал, что здесь внизу не только темней, но и заметно холодней. Верный амулет уже согревал его тело своим теплом.

Юноша медленно подошёл к границе, где резко заканчивалась вся растительность и начиналась голая мёртвая земля. Здесь башня предстала перед ним во всей своей красе. Она была округлой формы у основания и слегка продолговатой на самом верху. Внизу её ширина достигала пятидесяти шагов – в два раза больше самой крупной башни на стене Эльмариона. Несмотря на то, что такое строение могло отбрасывать тень лишь в одну сторону – Этерасу показалось, что чем ближе он подходит к башне – тем сильнее сгущается царивший в овраге мрак. Собственно, здесь внизу, юноша понял, что поторопился назвать эту низину оврагом. Она скорее походило на ущелье, пусть и находилось не в горах, а в лесу на равнине. Его дно было почти ровным, и ходить по нему было удобно и даже приятно, если не считать пронизывающий холод и мрак. Подобное ущелье Этерас уже видел на месте тех самых развалин, где он нашёл карту и амулет. Однако там оно было поменьше и находилось в поле, а не в густом лесу. Кроме того, в первом случае, от башни, если, конечно, это была башня, осталась лишь груда камней и пыли, по которым сложно было определить архитектуру и тип строения, украшавшего то ущелье несколько тысяч лет назад. Здесь же башня казалась совсем не тронутой ни временем, ни природой. И это искренне восхищало, но ещё более пугала Этераса. К счастью, этот парень был не из робкого десятка и чувство любопытства в нём, как правило, одерживало верх над чувством опасности. Однако и дураком он не был.

Этерас снял с пояса длинный кинжал с красивой удобной ручкой и аккуратно срубил небольшую ветку с ближайшего куста. Продолжая правой рукой держать наготове оружие, левой он закинул ветку за границу плодородной земли – туда, где ничего не росло. Причём, проделывая этот нехитрый приём, юноша тщательно следил за тем, чтобы эту границу не пересекла и его рука, швырнувшая зелёный побег на мёртвую землю.

К удивлению юноши, ничего не произошло – ветка просто упала и в гордом одиночестве улеглась на землю. Тогда Этерас медленно и очень осторожно пересёк границу безжизненного пространства лезвием своего кинжала. Немного подержав его там, он снова притянул оружие к себе и внимательно осмотрел, а затем потрогал острие. Ничего необычного юноша не заметил. Что ж, будь это яд или магия, уничтожающая всё живое – действует она явно не сразу, а лишь по прошествии какого-то времени, рассудил Этерас. Пообещав себе сразу вернуться назад, если вдруг почувствует себя плохо, юноша шагнул на безжизненную землю.

Кроме того, что стало ещё более холодно и темно, Этерас не ощутил никаких изменений. В любом момент он мог сделать шаг назад и вернуться на обычную плодородную землю. Однако сейчас юноша предпочёл обойти башню по периметру и тщательно осмотреть.

Оконных проёмов в чёрной поверхности этого удивительного здания Этерас не обнаружил. Однако перед его глазами вскоре предстали ворота в башню – массивные чёрные створки, сделанные из того же материала, что и вся постройка или же настолько качественно перекрашенные в цвет башни, что отличить одну материю от другой невооружённым взглядом было невозможно. На каждой из створок в полный рост висело по одному человеческому скелету. Судя по всему, ещё при жизни или же сразу после смерти они были распяты на этих воротах, причём один был прибит в обычном положении, а другой кверху ногами. Присмотревшись получше, Этерас заметил, что сквозь череп того, который висит головой вниз, продета стальная рукоятка овальной формы такого же чёрного цвета, как и башня – аккурат на уровне плеча всякого человека, подошедшего к воротам. Если подёргать за ручку, то череп постучит по створке, оповещая обитателей башни о прибытии гостя, догадался Этерас.

Подобное изощрение несильно пугало парня. Из книг он прекрасно знал, что в древности было обычным делом вешать в общественных местах трупы злодеев, осуждённых на смерть за особо опасные преступления. Их тела могли неделями гнить на главной площади города, а скелеты годами висеть на придорожной виселице. Сегодня от такой практики отказались, но большей частью лишь из санитарных соображений. Убийц, мародёров и работорговцев до сих пор было принято публично казнить на площадях, а тела сжигать, во избежание эпидемий. Этерас присутствовал два раза на таких казнях и, услышав 'послужной список' героев торжества, не слишком переживал за судьбу их души и тела.

В тот момент юноше даже не пришло в голову, что на этих воротах могут быть распяты невинные люди. Поэтому он спокойно поднял стальную ручку и трижды ударил черепом в створку.

'Бам-бам-бам', – глухо разнеслось в тишине ущелья. Этерас так не понял – был ли это звук удара кости о железо, или о какой-то другой материал. 'Бум-бум-бум', – ещё более глухо откликнулось эхо внутри башни. На этом ущелье снова погрузилось в тишину. Этерас постоял ещё минуты две и, не дождавшись ответа, попробовал самостоятельно открыть ворота, с силой потянув на себя ручку с черепом. Створки даже не дрогнули. Разъёмов для ключей и ничего похожего на замок, юноша не увидел. Ворота не поддавались. Этерасу ничего не оставалось, кроме как продолжить свой обход башни.

К безмерной радости юноши, на другой стороне постройки, прямо противоположной от ворот, он обнаружил контуры небольшой потайной двери. Судя по всему, это был 'чёрный вход' в башню. 'Чёрный вход в чёрную башню', – усмехнулся про себя Этерас. Калитка была замаскирована, однако почему-то очень небрежно и её контуры с лёгкостью мог различить всякий путешественник, вздумавший исследовать стены башни.

Этерас внимательно осмотрел дверь и, не обнаружив никаких ручек и замочных скважин, попробовал толкнуть её. Калитка не поддалась. Тогда юноша снова достал кинжал. Его лезвие легко вошло в наметившуюся щель между стеной и дверью. Этерас провёл кинжалом снизу вверх, в поисках засова или щеколды, удерживающих калитку. На уровне груди лезвие упёрлось во что-то твёрдое. Юноша надавил – невидимое препятствие не поддалось. Он надавали ещё сильнее – никакого эффекта. Тогда, немного подумав, Этерас вытащил кинжал из щели и снова вставил его туда же, только на этот раз, сверху относительно обнаруженного им препятствия и стал давить на него сверху вниз. Неожиданно, невидимый засов поддался, кинжал по инерции опустился вниз, почти до самой земли, а Этерас чуть не распластался рядом. Тотчас послышался грохот, будто нечто тяжёлое упало на пол.

'Слава Тиморе, получилось!', – в сердцах помянул богиню удачи и приключений воодушевлённый Этерас. Юноша не знал о том, что иногда засовы ставятся не сверху вниз, а наоборот крепятся снизу, чтобы обмануть незадачливых взломщиков, однако каким-то шестым чувством догадался надавить на него сверху.

Этерас упёрся плечом в дверь и с силой толкнул. На этот раз она поддалась и медленно, скрипя ржавыми петлями, отворилась.

Навстречу юноше из тьмы проёма хлынуло целое облако пыли. Лёгкое дуновение воздуха, вызванное открывшейся дверью, нарушило сложившийся за тысячелетия покой этого места. После первого же вздоха Этерас громко чихнул, поперхнувшись поднятой пылью. Впрочем, он уже сталкивался с подобными неприятностями и был вполне готов к ним. Юноша привычно извлёк из нагрудного кармана своего доспеха небольшой серый платок и, сложив его вдвое по диагонали, ловким движением закрепил на лице так, чтобы ткань полностью закрывала нос и рот. Затем Этерас достал кусочек засохшей бересты, небольшой кремень и кресало, изготовленное в виде стального напильника. Заходить в нутро тёмной башни без огня было бессмысленно, а быть может и опасно.

Положив трут на землю, юноша наклонился и стал выбивать из камня искры. Этерас знал, что кремень и сталь – лучшее средство для добычи огня, и его незамысловатое огниво ещё ни разу не подводило своего хозяина. Собственно, верное сочетание железа и камня и отличает цивилизованного человека от варвара. Именно правильное обращение с этими двумя ресурсами позволяет людям строить величественные замки и города, создавать целые королевства и империи, объединяться и защищаться от любых угроз. Этерас знал, что воинственные варвары, живущие в Ярнборийских горах, почти не используют железо в быту – для них это священный материал, благословенный богом войны Темпусом и его предназначение лишь в одном – быть оружием. Уже одно это обстоятельство делает их варварами – без железа они не могут правильно обработать камень и придать ему нужную форму, чтобы построить дом или защитную стену. Они до сих пор живут в пещерах или сплетённых из ветвей шалашах, не имеют письменности и развитого сельского хозяйства, а весь смысл их существования сводится к бесконечным войнам друг с другом или мелким набегам на окрестные земли во славу своего бессмысленного бога. Но даже варвары пользуются камнем, а их оружие изготовлено из железа и владеют они им, надо признать, не хуже кармеолских рыцарей. Пожалуй, именно железо и камень сделали в своё время человека человеком, а умение владеть ими и поныне отличает разумное существо от неразумного. Так считал Этерас фон Гиммильшильд, наследный сын старого виконта Бернуа, честного вассала герцога Торвийского и верноподданного короля Кармеола.

Когда юноше удалось раздуть слабо тлеющую бересту, маленькие огоньки пламени, ещё считанные мгновения назад выбитые железом из камня в виде снопа искр, принялись жадно поглощать трут. Этерас осторожно взял его за не горящую сторону и поднёс к факелу. Как только огонь перекинулся на пропитанные смолой тряпки, юноша сделал первый шаг во тьму башни.

С первого взгляда путешественник понял, что нарушил покой места, где сотни, а вероятно и тысячи лет не ступала нога человека. Башня будто противилось его появлению, возмущённо обдавая юношу облаками пыли при каждом новом шаге, а царившая вокруг мгла явно не хотела рассеиваться под ярким светом огня, поэтому осматривать внутренности этого древнего строения пришлось по частям, в процессе рисуя цельную картину увиденного.

В самом центре первого этажа башни стоял широкий и массивный каменный пьедестал, занимающий почти половину площади этого яруса и похожий на те, которые используются современными кармеолскими архитекторами для скульптурных произведений. На эту мысль Этераса подтолкнуло обилие свободного пространства над постаментом, явно оставленным здесь для установки массивной статуи. Вероятно, владельцы башни планировали разместить здесь некую скульптуру, по размерам соизмеримую с самой башней. А быть может и не планировали, а уже разместили, – решил Этерас, внимательней рассмотрев пьедестал. Юноша вдруг увидел чёткие отпечатки ног, оставшиеся в камне постамента. По размеру они превосходили человеческие раз в семь-восемь, не меньше, а значит, когда-то стоявшая здесь статуя действительно была огромна и величественна. Но куда она могла пропасть и как её вынесли из башни? Этерас не знал, но он видел, что пьедестал и пространство над ним были пусты.