Текст книги "Убийство по доверенности"

Автор книги: Бретт Холлидей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава 5

Люси Гамильтон еще не пришла, и Шейну самому пришлось отвечать на телефонный звонок, который раздался в субботу утром. Мужской голос спросил:

– Мистер Шейн будет сегодня утром в бюро?

– До полудня.

– Я сейчас приеду.

Было несколько минут двенадцатого, когда Герберт Гаррис вошел в приемную бюро Майкла Шейна на Флегер-стрит. Он побрился и переоделся в чистую рубашку, лакей отеля выгладил ему серый костюм. Глаза его были еще немного воспалены из-за бессонной ночи, но держался он вполне спокойно и решительно. Подойдя к Люси Гамильтон, спросил:

– Мистер Шейн у себя?

Сидевшая у столика за низкой конторкой Люси внимательно посмотрела на него и подумала, что у этого молодого человека, видно, стряслась беда.

Она любезно сказала:

– Да. Как о вас доложить?

– Мистер Гаррис из Нью-Йорка. Мне совершенно необходимо сейчас же повидаться с мистером Шейном.

Люси открыла дверцу, прошла мимо него к закрытой двери с табличкой «Посторонним вход воспрещен», открыла ее, снова закрыла за собой. И, выйдя спустя минуту, широким жестом пригласила:

– Входите, мистер Гаррис.

Когда Гаррис тяжелыми шагами вошел в кабинет, Шейн поднялся ему навстречу с вращающегося кресла.

Детектив был в рубашке с короткими рукавами, расстегнутым воротником и слегка развязанным галстуком. Протянув Гаррису через стол руку, он спросил:

– Чем могу быть полезен, мистер Гаррис?

– Найдите мою жену.

Холодной и расслабленной рукой Гаррис вяло поздоровался с Шейном. Опустившись в кресло и уставившись в рыжеволосого сыщика, сказал почти вызывающим тоном:

– Мне сказали, что вы один из лучших специалистов в своей области в нашей стране.

Шейн понял сразу, что его посетитель находится в невероятном напряжении, а возможно, еще не отошел от шока. Он опустился на кресло и спокойно сказал:

– Приятно слышать, что у меня такая репутация. Что такое с вашей женой?

– Она исчезла. Словно в воздухе испарилась. Пять дней назад никто ничего не предпринял по этому поводу. И сейчас ничего не делают. По-видимому, когда женщина в Майами-Бич бесследно исчезает, это воспринимается как нечто само собой разумеющееся.

– Кто это считает?

– Человек по имени Мерилл в отеле «Бич-Хэвен». И этот кретин, шеф полиции, Пэйнтер, так кажется его зовут… Им все безразлично, им наплевать на то, что она исчезла.

– Давайте начнем все сначала,– предложил Шейн.– Ваша жена живет в отеле «Бич-Хэвен»?

– Она поселилась там в понедельник днем. Примерно около пяти часов. Она позвонила мне в Нью-Йорк, сказала, что дорога была приятной и все отлично. Это последнее, что я от нее слышал. Служащие говорят, что по прибытии она попросила, чтобы для нее наняли автомобиль, потом переоделась в вечернее платье и вышла из отеля. У них имеется подписанный ею счет: она была в баре около семи часов и заказала там четыре коктейля. И это все. С тех пор никто ее не видел. Ее кровать осталась нетронутой, в ней никто не спал. Чемодан даже не распакован… И все это было известно им с утра вторника, когда горничная пришла убирать ее комнату… но они абсолютно ничего не предприняли… Даже не сообщили мне, что она исчезла… и не поставили в известность полицию. Как видно, сидели на своих задницах, будь они прокляты, и судили да рядили о том, что Эллен в первый же вечер отправилась к какому-то мужику и завалилась с ним в постель!

Он обеими кулаками грохнул по столу Шейна, голос его звучал яростно, лицо исказилось от бешенства.

– А вас это объяснение не устраивает? – спокойно спросил Шейн.

– Нет. И если вы тоже так считаете, то я поищу кого-нибудь другого, кто согласится мне помочь!

– Я пока что ничего не считаю, мистер Гаррис.

Шейн намеренно произнес эти слова резким тоном, чтобы привести посетителя в чувство.

– Разумеется, я не знаю вашу жену.

– В том-то и дело. Никто из них не знает ее. Они просто решили, что она должна быть одной из этих потаскушек-вертихвосток, которые ждут не дождутся, пока доберутся до Майами, чтобы завалиться с кем-нибудь в постель. Так они предпочитают думать. Они даже не стали проверять другие варианты.

– Я знаю Боба Мерилла из отеля «Бич-Хэвен»,– сказал Шейн.– Он очень опытный сыщик и честный человек.

– Я не сомневаюсь, что он достаточно компетентен в той работе, которую выполняет,– фыркнул Гаррис.– Единственное, что его волнует, это благополучие отеля. Он сказал мне, что, как только удостоверился, что моя жена рассчитывается за пребывание в отеле по кредитной карточке «карт-бланш» и таким образом оплата гарантируется, он ни о чем больше не стал беспокоиться! Мол, его касается только то, что необходимо для процветания отеля, и его не волнует, что там происходит с одной из их гостей.

– Ну,– задумчиво сказал Шейн,– а разве должно быть не так? Давайте попробуем рассмотреть этот вопрос повнимательнее. Ведь отель может попасть в очень неловкое положение и даже оказаться втянутым в судебный процесс, если станет в таком случае, как этот, проявлять излишнее рвение. Всякий гость отеля имеет право на частную жизнь. Если бы отели взяли на себя обязанности всякий раз, когда гость или гостья не ночует в своем номере, сообщать об этом супругам, то они не вылезали бы из судебных неприятностей.

– Вы такой же, как и все остальные,– с горечью сказал Гаррис, тяжело вставая со стула.– Если вы именно так думаете об Эллен…

Шейн резко остановил его:

– Садитесь и прекратите вести себя, словно грудной младенец, если на самом деле хотите помочь мне найти вашу жену. Я только что объяснил вам, почему именно Боб Мерилл поступил правильно, не сообщив о возникшей ситуации ни вам, ни в полицию. Но теперь, когда все уже открылось, можете не сомневаться, Боб Мерилл сделает все, что в его силах, чтобы найти миссис Гаррис. И хотя я недолюбливаю шефа полиции Пэйнтера, он хороший полицейский, в распоряжении которого куда больше возможностей, чем у меня. Я уверен, что он сейчас делает все, что может.

– О, конечно,– с трудом согласился Гаррис, неохотно опускаясь на стул,– он в самом деле кое-что предпринял, отдал распоряжение разыскать нанятую машину… Боже мой! Да ведь эта машина может сейчас быть в любом уголке Штатов. Уже прошло целых пять дней!

Он сжал зубы и сцепил руки.

– Меня приводит в ужас отношение Пэйнтера, в нем нет ни капли сострадания. Фактически он похлопал меня по спине и дал понять, что я могу успокоиться.

Герберт скорчил гримасу и попытался изобразить успокаивающий голос Пэйнтера: «Да перестаньте беспокоиться, мистер Гаррис! Оставьте ее в покое, она сама вернется домой, поджав хвост». Вот что они думают об Эллен, Шейн! Потому-то и не шевелятся.

– А вам известно что-нибудь другое?

Голос Шейна звучал не недоверчиво, но все же достаточно скептически, чтобы на лице Герберта появился гнев.

– Да, черт возьми! Мы женаты уже год! Эллен любит меня. Она вообще не хотела уезжать в это путешествие, это я ее уговорил… собственно, даже настоял на этом. О господи, помоги мне! Мне пришла в голову дурацкая мысль, что для нас обоих будет лучше, если время от времени мы будем расставаться на короткий срок, мол, наш брак станет тогда прочнее. И не потому, что он недостаточно прочен… а просто так, из принципа… Она ни разу даже не взглянула на другого мужчину с тех пор, как мы поженились… а я – на другую женщину! Я знаю, сейчас модны супружеские измены, и вы, конечно, можете не поверить мне, но только у нас с Эллен все было иначе.

Он замолчал, глубоко втянул в себя воздух, потом наклонился вперед и спросил с какой-то особой серьезностью:

– Любили ли вы когда-нибудь, Шейн? Такую женщину, которая вас любит, и вы это точно знаете? И в которой вы уверены, что она никак не могла бы вам изменить?

Шейн сидел, отвернувшись в сторону, и глаза его были влажными.

– Да, Гаррис,– сказал он.– Со мной это однажды было.

– Тогда вы понимаете, о чем я говорю? Вы мне поможете?

На правой щеке Шейна дернулся мускул.

– Я сделаю все, что смогу,– сказал он.– У вас есть фотография вашей жены?

– Любительский снимок, но сходство полное.

Он достал из кармана бумажник и вынул оттуда маленькую фотографию красивой женщины, которую и передал детективу.

– У меня с собой были две фотографии Эллен. Обе они сделаны несколько месяцев назад. На другой она снята в ином ракурсе. Пэйнтер взял ее у меня, хотя мне показалось, что он вовсе не собирается опубликовать ее в газетах, как я просил. Он все время уверяет меня, чтобы я не беспокоился, дело не получит огласки.

– А вы не возражаете против огласки?

Шейн внимательно и с любопытством изучал фотографию.

– Мистер Шейн,– голос Гарриса звучал напряженно,– я хочу найти свою жену, она для меня – все. Конечно, я не возражаю против огласки, если это поможет делу. Я не боюсь правды. Неужели вы не понимаете? Я верю Эллен. И чувствую, что с ней случилась какая-то ужасная история… Боюсь даже подумать, что именно…

– Ладно,– коротко сказал Шейн,– эту фотографию можно будет увеличить и поместить в газетах. Если вам удастся напечатать ее в дневных выпусках, я позабочусь, чтобы она появилась в вечерних «Ньюс». А теперь мне потребуются кое-какие факты, касающиеся вас и вашей жены. Я приглашу сюда секретаршу.

Он нажал кнопку, откинулся в кресло и закурил.

– Не хотите ли выпить?

– Нет, спасибо, не хочется. Я уже выпил сегодня утром в отеле.

Вошла Люси Гамильтон с блокнотом.

– Надо кое-что записать, Люси,– и, обратившись к Гаррису, Шейн добавил,– мне нужно узнать все, что необходимо.

Он подождал, пока Люси приготовится писать и спросил:

– Ваше полное имя и нью-йорский адрес?

– Герберт Гаррис.

Он назвал свой домашний адрес в Ист-Сайде и достал из кармана визитную карточку.

– А здесь адрес моей конторы.

Шейн бросил на нее взгляд, прежде чем передать Люси.

– Вы имеете долю в этой посреднической конторе?

– Это относительно небольшая фирма, но вполне преуспевающая. Большинство наших клиентов – жители других городов, и мы ведем их дела на обычных условиях – годовые проценты.

Шейн кивнул.

– Вы снимаете квартиру? Есть ли у вас прислуга?

– Только приходящая. Она бывает два раза в неделю. Ее зовут Роза, фамилию не знаю. Она работает и у других жильцов этого дома. Роза не приходила с тех пор, как уехала жена. В воскресенье они очень тщательно убрали всю квартиру, и Эллен договорилась с ней так, чтобы она пришла снова только в следующую субботу.

Шейн нахмурился и замолчал.

– Разве прислуга играет тут какую-нибудь роль? Это важно?

– Не знаю, что сейчас важно, а что нет. Как девичья фамилия вашей жены?

– Эллен Терри. Он была весьма популярной манекенщицей, очень преуспевающей, когда мы познакомились полтора года назад.

Шейн кивнул. Было очень легко поверить, что женщина, сфотографированная на любительском снимке, была преуспевающей особой.

– В каком агентстве она работала?

– В одном из самых крупных… Оно расположено в Рокфеллер-Центре.

Гаррис наморщил лоб, припоминая.

– «Ноубл»,– объявил он,– «Ноубл и Эллиот». Но она оставила работу, когда мы поженились.

– Это было ровно год назад? – спросил Шейн.– Дайте, пожалуйста, описание ее внешности.

– Ей тридцать один год. Довольно высокая, примерно пять футов шесть дюймов, весит чуть меньше ста сорока футов. Носит платья четырнадцатого размера, если не ошибаюсь, иногда двенадцатого. Хорошие золотистые волосы. Держится красиво, каждое ее движение – сама грация. Она… из тех женщин, на которых всегда обращают внимание.

Шейн бросил взгляд на Люси, карандаш ее так и бегал по блокноту. Он откинулся на спинку стула, подергал себя за мочку уха и сказал:

– Отлично. Ну, а теперь дайте мне, если можете, имена и адреса ее ближайших друзей… мужчин и женщин…

Гаррис сердито посмотрел на него.

– Послушайте, Шейн, я уже сказал вам, что у нее не было друзей мужчин. И уж, во всяком случае, я не понимаю, какое отношение ее нью-йоркские друзья имеют к тому, что здесь произошло.

Шейн спокойно ответил:

– Если бы я вдруг появился в вашей конторе и, ничего не понимая в акциях и курсах бумаг, вдруг стал бы вам давать советы, как лучше вести дела, вряд ли вы стали меня слушать, я полагаю. Я делаю свою работу так, как считаю нужным. Ну, а теперь принимайтесь диктовать мисс Гамильтон список близких друзей вашей жены. Начните, пожалуйста, с того времени, когда она еще была манекенщицей, если можете.

Гаррис сказал:

– Пожалуй, я бы выпил чего-нибудь, если вы не возражаете.

Шейн кивнул и, оттолкнув кресло, встал из-за стола. Гаррис повернулся к Люси и стал называть ей имена и адреса. В основном это были женщины, несколько женатых пар. Адреса он называл лишь частично, какие помнил.

В другом углу комнаты Шейн извлек из небольшого шкафа бутылку коньяка, вставил по два бумажных стаканчика один в другой, налил их до краев и отнес к столу. Потом достал из холодильника чашки с ледяной водой и поставил рядом со стаканами.

Шейн пододвинул Гаррису коньяк и воду, как раз когда тот закончил диктовать.

– Вот, пожалуй, и все, что я могу сейчас вспомнить.

Он бросил взгляд на Шейна и пояснил:

– Я уже сказал вашей секретарше, что мы не слишком любили общество. Честно говоря, мы были поглощены друг другом и не очень то нуждались в других людях.

– Это мне вполне понятно,– от души сказал Шейн.– Ведь вы только год, как поженились. Однако давайте поглядим, у вас есть адрес ее парикмахера, Люси?

Она отрицательно покачала головой, а Гаррис яростно сказал:

– Какого дьявола, скажите мне, вам адрес парикмахера в Нью-Йорке? Какое отношение он может иметь к исчезновению Эллен в Майами? Вероятно, вы хорошо знаете свое дело, мистер Шейн, но я совершенно не понимаю…

– Ладно, Люси…– сухо ответил Шейн, – сделайте пометку, что мистер Гаррис отказывается назвать парикмахера своей жены.

– Минуточку. Я вовсе не отказываюсь. Черт возьми, я просто не знаю имени этой женщины. Парикмахерская находится где-то на Парк-авеню, недалеко от нашего дома. Кажется, ее зовут Бланш или как-то в этом роде.

Шейн кивнул.

Ну, а теперь давайте проверим, правильно ли мисс Гамильтон записала все изложенные вами факты.

Он откинулся на спинку кресла, сделал большой глоток коньяка и сощурил глаза.

Вы посадили жену в самолет, отправляющийся в Майами днем в понедельник. Она позвонила вам из отеля вскоре после своего прибытия, и больше ничего вы от нее не имели. Это вас не беспокоило, Гаррис?

– Нет. Чего мне было беспокоиться? Я и не ждал, что она мне будет звонить или писать, если не случится ничего непредвиденного.

– А сами вы ей не звонили?

– Нет.

Гаррис заговорил обороняющимся тоном.

– Мы ведь взрослые люди. Я сам предложил, чтобы она эти две недели провела без меня, чтобы повидала новых людей и развлеклась немного, не давая мне отчета за каждый шаг. Да и я не хотел контролировать ее.

Шейн безучастно кивнул.

– Ну, а путешествие, которое вы внезапно совершили? Правильно ли я вас понял, что вы решили сделать это как сюрприз? Оно было вовсе не запланировано… и у вашей жены не было ни малейшего представления о том, что вы вдруг очутитесь в Майами?

– Совершенно верно.

В голосе Гарриса появилась агрессивность.

– Я и сам не предполагал ехать до самого четверга. Но в конторе возникли такие обстоятельства, что потребовалось мое присутствие в пятницу в Чарльстоне, Южная Каролина. Один из наших престарелых клиентов внезапно вдруг решил обсудить свой пакет акций. Я приехал в Чарльстон прошлой ночью, вернее, рано утром. Несколько часов поспал в отеле, а день провел с нашим клиентом за обсуждением его дел. И вдруг совершенно неожиданно, повинуясь какому-то импульсу, решил приехать сюда и провести с женой субботу и воскресенье. Я надеялся, что если выеду днем в воскресенье, то успею вернуться в Нью-Йорк в понедельник утром.

– Таким образом, вам пришлось бы проехать чуть ли не через всю страну,– вслух высказал свое мнение Шейн.– Большинство бизнесменов в наши дни предпочитают самолет.

– А вот я предпочитаю машину,– холодно произнес Гаррис,– я люблю сидеть за рулем. Особенно ночью в одиночестве. И нахожу, что в таких поездках есть что-то необыкновенное и волнующее, притом, что едешь без спутников. Машина так и пожирает километры… и останавливаешься лишь, когда устаешь, в маленьких придорожных закусочных, где собираются водители грузовиков…

Он замолчал, покачал головой, словно устыдившись живости, с которой говорил об этом.

– В общем, я просто люблю водить машину,– повторил он.– И, когда уезжал из Нью-Йорка, вовсе не собирался никакого подобного путешествия и предпринимать. Но только в пятницу вечером, очутившись в Чарльстоне, я подумал, что мне решительно нечего делать в Нью-Йорке до понедельника… Вот тогда-то и решил, какой чудесный сюрприз могу устроить Эллен… Сел за руль и поехал сюда.

Шейн задумчиво посмотрел на него, немного удивляясь про себя тому, что услышал. Нужно быть молодым и очень влюбленным в жену человеком, чтобы решить, что если ты вдруг ввалишься на рассвете в ее номер в гостинице, когда она считает, что ты находишься в Нью-Йорке, то тем самым сделаешь ей приятный сюрприз! Интересно, как бы это понравилось самому Герберту Гаррису. А что, если бы Эллен внезапно появилась в их нью-йоркской квартире за неделю до того, как он ждал ее возвращения? Впрочем, кто знает?

А вслух Шейн сказал:

– Я полагаю, что пока это все, мистер Гаррис. Я начну работать над этим делом. Смогу ли я с вами связаться в отеле «Бич-Хэвен»?

– Да… пожалуй, мне все равно, где находиться, пусть будет так. Послушайте, Шейн,– он наклонился вперед и выпятил челюсть,– я не стал с вами спорить, когда вы правильно заметили, что у вас свои методы работы точно такие, как у меня свои. И не утаил никакой информации. Но все-таки мне бы хотелось знать, какого черта вам понадобились нью-йоркские друзья Эллен… и в том числе имя ее парикмахерши. Каким это образом может быть связано с тем. что случилось здесь?

Шейн сказал:

– Вы сами сообщили, Гаррис, что в Майами никто не знает вашу жену, и потому я не в состоянии провести разумное расследование причин ее исчезновения. Я с вами согласен. И все-таки я собираюсь провести разумное расследование, но для этого мне надо знать о вашей жене как можно больше. Я ответил на ваш вопрос?

– В какой-то степени.

Гаррис держался настороженно.

– Вы намерены связаться с теми людьми, которых я вам назвал?

– У вас есть возражения против этого? – спросил он скрипучим голосом.

– Да, нет… Я просто поинтересовался.

– Я буду осторожен,– заверил его Шейн.– Но не стану браться за дело, в котором не за что зацепиться.

Он поднялся и протянул Гаррису через стол обе руки.

– Я не стану утешать вас, но могу лишь предложить вам вернуться в отель с сознанием того, что будет сделано все возможное, чтобы найти вашу жену. Я непременно свяжусь с вами в ближайшее время.

Гаррис пожал руку Шейну более энергично, чем при встрече.

– Мне уже лучше. А… как насчет гонорара, мистер Шейн?

– Оставьте у моей секретарши чек на тысячу долларов предварительно. Если нам хоть немного повезет, этой суммы вполне хватит. Если же я увижу, что не укладываюсь, то сообщу вам.

– Что ж… благодарю вас,– сказал Гаррис и вышел вслед за Люси в приемную.

Шейн снова опустился в кресло, задумчиво потер подбородок, сощурил глаза и стал прихлебывать коньяк, размышляя о молодом биржевике и его проблемах. От этого занятия его оторвала Люси, которая через несколько минут вошла в кабинет и спросила:

– Майкл, ты хочешь, чтобы я сейчас же расшифровала свои записи?

– Можешь не торопиться, мой ангел. Попробуй соединить меня с Джимом Гифордом из Нью-Йорка. Когда тебе это удастся, возьми отводную трубку и будь готова сообщить ему все данные, если я тебя попрошу.

Она хотела было сказать что-то, но потом молча поджала губы и вышла. Шейн допил коньяк, сжал в кулаке бумажный стаканчик и кинул его в корзинку. Не успел он отхлебнуть глоток ледяной воды, как тут же на столе зазвонил телефон. Он поднял трубку.

– Мистер Гифорд на линии,– сказала Люси.

– Джим? – спросил Шейн и услышал веселый голос:

– Это ты, Майкл? Как идут дела в солнечном крае греха и секса?

– Греховно и сексуально,– ответил Шейн.– Можешь выполнить для меня срочную работу?

Гифорд рассмеялся:

– Я могу сделать все, что угодно.

– Вот что мне нужно, Джим. Некая миссис Эллен Гаррис из Нью-Йорка исчезла из отеля «Бич-Хэвен» на Майами. Ее не видели с понедельника. Ее муж – Герберт Гаррис, биржевой маклер. Люси даст тебе все необходимые адреса. Пока что все очень похоже на то, что у нее здесь было заранее назначено свидание, еще до отъезда из Нью-Йорка. Она бывшая манекенщица. Я бы хотел, чтобы ты покопался в ее прошлом… до того, как она вышла замуж за Гарриса. Все, что будет нужно с моей стороны, я телефонирую тебе, а ты раздобудь сведения… особенно относительно бывших и теперешних ее друзей мужчин. Она – настоящая красотка, и у нее их должно быть великое множество, хотя супруг не верит в это. Поставь на это дело несколько своих ребят, Джим, и разузнай все, что сможешь, сегодня же, ладно? Если не застанешь меня здесь, позвони домой либо Люси, либо мне. А сейчас я попрошу ее продиктовать тебе все, что она записала. Действуй, мой ангел!

Шейн держал трубку, пока не убедился, что Люси начала диктовать сведения, полученные от Гарриса, потом поднялся из-за стола.

Он стоял перед широким окном, выходящим на Флегер-стрит, когда пять минут спустя в кабинет вошла Люси Гамильтон. Голос ее дрожал от негодования.

– Майкл Шейн! – воскликнула она.– Интересно, что, по-твоему, может Джим Гифорд отыскать в Нью-Йорке? Если я когда-нибудь в жизни видела человека по-настоящему любящего и страдающего, так это Герберт Гаррис!

Он медленно повернулся к ней, покачивая рыжеволосой головой.

– Сейчас совершенно неважно, насколько он любит ее. Ведь исчезла-то она! Соедини меня с Тимом Рурком, пожалуйста!

Она показала ему язык и вернулась к своему столу в приемной. Шейн отошел от окна, подергивая себя за мочку уха и стараясь не думать о своей покойной жене Филлис.

Гаррис и впрямь ударил его пониже пояса. Если бы это Филлис так загадочно исчезла, что было бы тогда?

Зазвонил телефон.

– Привет, Тим! Ты занят сейчас?

С минуту он молча слушал излияния своего старого друга, который жаловался на то, что ему вздохнуть некогда,– так он занят, готовя к опубликованию всякие сногсшибательные новости для своих читателей, потом взглянул на часы и перебил Тима:

– У меня есть для тебя захватывающая история, Тим. Если ты освободишься на пару часов, то минут через пятнадцать я заеду за тобой и мы позавтракаем вместе.

Он повесил трубку, взял шляпу и вышел, поручив Люси дожидаться у себя дома звонка Гифорда и пообещав, что позвонит ей сам.