Текст книги "Убийство не берет отпуска"

Автор книги: Бретт Холлидей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Она вопросительно посмотрела на него.

– И вы воображаете, что она бросится в ваши объятия?

– Это возможно. Во всяком случае, я не безразличен к судьбе этой блондинки. И совсем не хочу, чтобы какой-нибудь ублюдок стал издеваться над ней. Марта очень обозлена на Пола. Во-первых, из-за вас. Во-вторых, за то, что угодила в историю с контрабандой. Кто знает? Возможно, она разрыдается на моей груди и мы вспомним старое, а Пол получит отставку.

– По этой причине вы пришли сюда, хотя полиция вас разыскивает?

– Я не знал, что меня ищут… Ну, хватит переливать из пустого в порожнее. Как обстоит дело с этим загородным домом? Вы знаете, где он находится?

– Думаю, что да. Но пока я еще не решила, сказать ли вам это. Если что-то не сработает и Верблюд узнает, что я с вами говорила…

– Милая,– терпеливо прервал ее Шейн,– он думает, что копы сцапали меня. Когда я появлюсь, это будет для него большой неожиданностью. Чего ради он свяжет мое посещение с вами?

Она вдруг с отвращением осмотрела свою конуру и выкрикнула:

– Меня тошнит от всего этого. Сыта по горло. Я понимаю, что предлагаемый вами шанс очень ненадежный, сомнительный, и надо быть дурой, чтобы ухватиться за него. Но мне опротивел Верблюд, коли хотите знать. Но сначала скажите мне, правда ли, что Пол ударил Верблюда по голове гаечным ключом?

– Кто-то ударил. Он думает, что Пол.

Она покачала г оловой.

– Этого от Пола я не ожидала. Интересно… Да, думаю, что мне надо воспользоваться этим шансом. У вас есть машина?

Он кивнул. Торопливо, очевидно, опасаясь, что может передумать, она сказала:

– Поезжайте из города на север. Примерно через десять – двенадцать миль будет перекресток, шоссе поперек острова. Поверните влево. Еще пятнадцать миль. Новый дом на горе. Много окон. Придорожный знак на столбе…

Она задумалась на секунду.

– «В. Смит». Или, возможно, другая первая буква, одна-единственная, а потом точно «Смит»,– и задумчиво добавила: – Свинья.

Шейн повторил указание, надеясь, что повороты будет несложно найти в потемках. Вивьен поднялась и положила руку ему на плечо.

– Кроме Альвареца там будут еще и другие. Думаю, четверо. Поостерегитесь. Было бы печально, если бы с вами что-то случилось.

– Согласен с тобой. Спасибо, бэби. Я выйду отсюда незаметно, не волнуйся.

Ее рука скользнула по его плечу, накидка распахнулась.

– Знаете,– сказала она,– если добродетельная миссис Слейтер решит оставаться верной супругой, вы могли бы прийти за утешением ко мне.

Шейн усмехнулся и покачал головой.

– Угу. Уверен, что вы станете хорошей женой какому-нибудь счастливцу, но мне-то слишком много про вас известно.

Она подошла к нему еще ближе, губы у нее полуоткрылись, запах ее духов перебил другие запахи в комнате. Низким хриплым голосом она сказала:

– Забудь!

Шейн нащупал позади себя дверную ручку.

– Вы высказались достаточно ясно. Не надо настаивать… У меня есть еще один последний вопрос. Вы когда-нибудь сталкивались с человеком по имени Альберт Воттс?

Выражение ее глаз немного изменилось.

– Знакомое имя? – спросил Шейн, торопясь не упустить момент.– Хорошо. Мне сегодня сказали, что Воттс донес в таможню на Слейтера. Я мог бы использовать эти данные при объяснении с Мартой. Кроме того, что Пол Казанова и контрабандист, он еще и убийца? Если вам не хочется отвечать, скажите прямо!

Она покачала головой.

– Да нет, это просто пустяк. Приблизительно шесть месяцев назад Пол попросил меня подружиться с этим человеком. Организовали так, что мы познакомились как бы случайно. Я была очаровательна, как всегда, но он постыдно сбежал. Пол долго смеялся по этому поводу. Сказал, что я напугала беднягу до полусмерти.

Она улыбнулась Шейну.

– Ну разве такое может быть?

Шейн спросил.

– Пол больше не повторял подобную попытку?

– Нет. В следующий раз я услышала это имя, когда кто-то сказал, что Воттса убили во время ссоры. Меня интересуют только живые люди, а не покойники. Это все? В таком случае, я должна вас разок поцеловать, прежде чем вы уйдете.

Она поднялась на цыпочки, ее руки обвились вокруг его тела, пальцы нащупали слой лейкопластыря у него под рубашкой.

Вовсе не обязательно быть частным детективом, чтобы нуждаться в такой перевязке, но по какой-то причине Вивьен истолковала это однозначно. В ее глазах вспыхнули искры.

Она холодно сказала:

– Итак, Верблюд думает, что вас сцапала полиция, но вы на свободе. Не означает ли это, что вы сами коп?

Шейн фыркнул:

– Разве я похож на копа?

– Да,– медленно ответила она,– кое-что в вас меня настораживало, но неожиданно до меня дошло, что вы самый настоящий коп.

Она глянула на дверь, потом отошла от него и бросилась к окну. Он поймал ее, сделав два шага, и зажал ей рот рукой, прежде чем она успела издать звук. Второй рукой он обхватил ее за талию. Она принялась вырываться. У нее было гибкое натренированное тело танцовщицы, но он крепко ее держал.

Через минуту она перестала сопротивляться, Шейн по-прежнему зажимал ей рот.

– Если вы все же, хоть с опозданием, пошевелите мозгами,– заговорил он сердито,– то сразу поймете, какая вы дура.– Я частный детектив. Уведомление о моем розыске, которое вам предъявили полицейские, фальшивое. Сегодня вечером они-таки сцапали меня не без помощи Альвареца, но мне удалось сбежать. Признаться, у них был глупый вид… Но это не относится к делу. Таким образом я оказался между двух огней.

Вивьен попыталась заговорить.

– Нет, выслушайте меня до конца,– продолжал Шейн.– Если я позволю тебе крикнуть, неужели ты воображаешь, что найдется хотя бы один человек, который сумеет меня остановить? Не будь наивной! Но учти, тогда уж Верблюд узнает, что именно ты сообщила мне дорогу. Тебе понятно, что я говорю?

Через секунду он почувствовал, что она кивнула.

– Олл-райт, сейчас я тебя отпущу, но если ты метнешься к двери или к окну, я позабуду о том, что считается невежливым ударить женщину.

Сначала он убрал руку с ее рта, а когда она не стала кричать, отпустил ее. Она повернулась, завернувшись плотно в свою накидку, и с вызовом посмотрела на него. Губная помада на ее губах была размазана.

– Уходите! – приказала она.

– Ты хочешь сказать, что тебе больше не хочется меня поцеловать?

Она яростно посмотрела на него, но потом слегка улыбнулась.

– Я этого не говорила. Просто попросила вас уйти отсюда.

– Может быть, мне стоит связать тебя перед уходом? – спросил Шейн.– У него в загородном доме может быть телефон. Мне не хотелось бы, чтобы ты предупредила его о моем приезде.

Она снова вспыхнула.

– Только попробуй это сделать! Со мной не так-то легко справиться.

Тот рассмеялся.

– Ну, справиться с тобой я сумею. Но вот в чем беда: кто-то может зайти сюда и освободить тебя.

Он критически осмотрел ее.

– Ну, бэби, надень что-нибудь на себя.

– Надеюсь, вы не воображаете, что я поеду с вами?

– Именно это я и думаю,– совершенно серьезно ответил он.– Это единственный способ обезвредить тебя и в то же время не подвергать тебя опасности. Веди себя разумно, и Верблюд никогда не узнает, что ты мне помогла. От мертвого Слейтера тоже не будет пользы. Если я вытащу его оттуда целым и невредимым, ты можешь приписать все это твоим стараниям. Полагаю, он будет тебе благодарен.

Она недоверчиво спросила:

– Кто вам платит?

– Миссис Слейтер,– нетерпеливо ответил он.– Но поскольку она мой старый друг, платит сущие пустяки. Есть еще один момент, о котором я не упоминал… У меня имеется магнитофонная запись того разговора, который состоялся пару, хотя нет, уже больше, часов назад между тобой и Верблюдом. Кое о чем вы оба рассуждали весьма хладнокровно, как мне показалось. Полу это не понравилось бы, если бы он это услышал.

– Вы не посмеете…

– Ты хочешь сказать, что с моей стороны это было бы некрасиво? Конечно, тем более что у него может сложиться впечатление, что ты его не любишь.

– Ладно,– сказала она после короткого раздумья,– поскольку вы меня так мило просите, я оденусь. Отвернитесь, пожалуйста.

– Черта с два! Для того, чтобы ты всадила мне нож в спину?

Она внимательно посмотрела на него, затем засмеялась.

– Знаете, а ведь вы довольно-таки мнительный.

– При моей работе лучше быть мнительным, чем безрассудным… Хватит болтать, поворачивайся живее. У нас совсем нет времени.

Он сунул новую сигарету в рот, когда она демонстративно сбросила с себя свою накидку.

Глава 11

Она надела французское платье: черное, простое, но идеально сидевшее. Шейн мог в точности сказать, что на ней было помимо платья, и он решил, что даже для такого климата явно недостаточно.

Всунув ноги в туфли на высоченных каблуках, Вивьен занялась лицом. И это оказалось самым долгим. Она минут десять провозилась только с губами.

– Так лучше? – спросила она, оглянувшись на Шейна.

– Прекрасно, прекрасно,– проворчал тот.– Но идем же!

Он ожидал у двери. Она взяла сумочку, последний раз посмотрела в зеркало и что-то еще сделала с волосами.

– Сама не знаю, почему я решила довериться вам,– заявила она, глянув на него из-под длинных ресниц.

– Зато я знаю,– усмехнулся он,– потому что у меня есть запись того телефонного разговора, спрятанная в надежном месте. И если начнутся внизу какие-то фокусы, то погибнешь вместе со мной и ты.

– Не надо мне угрожать, Майкл, и чтобы доказать вам, что мы друзья, я дам вам кое-что.

Она подошла к большому чемодану, открыла его и стала в нем рыться. В разные стороны полетели вещи, пока она не разыскала видавшую виды мужскую шляпу.

– Наденьте ее!

Он выправил ее и натянул на голову. Вивьен захохотала.

Шейн пропустил ее вперед. Она посмотрела вниз и вдоль коридора, повернулась и поманила его пальцем. Спускаясь по лестнице, они никого не встретили. Уже внизу она кого-то весело приветствовала. Шейн натянул шляпу на самые глаза и поднес руку к сигарете, прикрывая нижнюю часть лица, когда они проходили мимо негра-швейцара. Он посмотрел на Шейна с любопытством, и тот на всякий случай заменил свой энергичный шаг шаркающей походкой. Старуха у выхода клевала носом над каким-то журналом. Шейн прошел мимо нее с опущенной головой, рука по-прежнему придерживала сигарету.

На улице Вивьен по-хозяйски схватила его руку и прижала к своей груди.

– Где же машина, шеф?

Не отвечая, он повел ее по улочке в направлении церкви. Машина стояла на том же месте, где он ее оставил. Повис сидел за рулем.

– Майкл,– сказал он, когда Шейн отворил дверцу для девушки,– какой приятный сюрприз.

– Я знал, что вы это оцените,– ответил Шейн.– Она поедет, чтобы показать нам дорогу. Я также хочу, чтобы она была у меня на глазах.

– Это не будет трудно,– сердечным тоном произнес англичанин. Она заинтересованно посмотрела на него, стреляя глазами из-под ресниц, как это проделывала с Шейном. Детектив расположился сзади, Вивьен села на переднее сиденье, чтобы называть повороты. Повис, казалось, не спешил пуститься в путь.

– А ваше выступление доставило мне огромное удовольствие,– сказал он девушке.– Просто замечательно, иначе не скажешь. Когда вы извивались под барабанную дробь, я подумал, как было бы замечательно пройти за кулисы и познакомиться с вами. Потом решил: «Старина, ты мечтаешь о невозможном. У такой девушки десятки поклонников. Возможно, где-то караулит ревнивый муж».

Он улыбнулся ей. Шейн торопливо сообщил:

– Его зовут Сесил Повис. Он говорит, что собирает материалы для докторской диссертации в Оксфорде, но не спрашивайте, чем он занимается на самом деле, так как все равно не получите ответа. А теперь поехали.

– Да, да, конечно, поехали,– согласился Повис, оглядываясь.– Послушайте, не все так скверно. Где, кстати, вы раздобыли шляпу?

– Вы хотите сказать, что только что заметили ее?

Шейн рассмеялся и положил шляпу на сиденье рядом с собой. Повис завел мотор и объехал квартал, чтобы не проезжать мимо клуба. Вскоре, подчиняясь указаниям девушки, они уже были за пределами города и ехали по прибрежному шоссе. Иногда Повис бросал на Вивьен восторженные взгляды. Она любила такое отношение к себе и в итоге придвигалась к нему все ближе, пока их плечи не сомкнулись.

– Теперь налево,– сказала она через какое-то время.

Они свернули на дорогу, ведущую в глубь острова.

Шейн наклонился вперед.

– Мне на ум пришло еще несколько вопросов, которые я хотел бы задать вам, Вивьен. Когда Марта уезжала из города, а Пол хотел назначить вам свидание, не договаривались ли вы о том, что он будет отправлять вам такие послания, которые ничего не будут означать для непосвященного? Например, кусочек газеты с радиопередачами и…

Она быстро повернулась назад, и Шейн сказал:

– Совершенно верно, я просмотрел содержимое вашей сумочки. Надо же было хоть чем-то убить время. Это было все от Пола?

Она заколебалась.

– Да.

– Последнее время вы проводили с ним много времени. И должны были знать большинство его секретов. Таможенники считают, что во время последней поездки он их надул. Вам известно, как он это проделал?

Шейн видел, что Повис как будто сосредоточил все свое внимание на дороге, но при этом вопросе его руки крепче вцепились в руль. Он внимательно слушал разговор.

Она беспечно ответила:

– Меня это не интересовало.

Шейн грубо прервал ее:

– Черта лысого, не интересовало, бэби! Меня бы ни капельки не удивило, если бы даже Альварец в точности не знал, как он действует. Но я был бы поражен, если бы и вы ничего не знали.

Она улыбнулась.

– Понимаете, все эти переживания в конечном счете могут сблизить его с женой. А если такое случится, возможно, я захочу лично поговорить с американской администрацией. Мне говорили, что за подобную информацию они хорошо платят.

– Какая сила духа! – воскликнул в восторге Повис.

Вивьен повернулась в его сторону, проверяя, не шутит ли он, но он лишь широко улыбался ей.

– Теперь нужно ехать помедленнее,– вскоре сказала она, вглядываясь в дорогу.– Уже недалеко.

Повис послушно сбавил скорость. Они миновали несколько больших плантаций и небольшую спящую деревню. И хотя все они ждали поворота, они его пропустили. Повису пришлось вернуться назад. Столбик с надписью «Р. Смит» был совсем маленьким, стрелка указывала на покрытую гравием дорогу. Повис выключил фары. Он подождал, пока глаза не привыкли к темноте, и только тогда медленно двинулся вперед. Абсолютно черный барьер кустов по обе стороны дороги облегчал ему задачу.

– Уже близко,– сказала девушка.

Вскоре Шейн разглядел высокую каменную стену с левой стороны.

– Я что-то вспомнила,– неожиданно сказала она.– Обождите. Когда ворота открываются, в доме раздается звонок.

– Очень просто,– сказал Повис,– мы махнем через стену, верно, Майкл?

Он заметил промежуток в растительности, резко повернул колеса, выключил мотор и загнал машину в эту нишу. Все трое начали ломать ветви, чтобы спрятать под ними маленькую машину.

– Что вы думаете о нашей девушке? – тихо спросил Повис.– Можем ли мы рассчитывать на то, что она не удерет отсюда?

– Конечно,– ответил Майкл, усмехаясь.– Я убедил ее. А ради безопасности возьмем с собой ключи.

– Не хотите ли вы сказать, что собираетесь оставить меня здесь? – в ужасе воскликнула она.

– Мы вернемся.

– Майкл,– взмолилась она,– вы не понимаете, о чем говорите. Здесь полно диких зверей.

– Уж если бы я побеспокоился из-за чего-то, то не из-за диких зверей!

– Нечего шутить.

Повис рассмеялся, но затем серьезно сказал:

– Нет, вы правы. Садитесь в машину и опустите стекла. Тогда даже змеи не смогут до вас добраться.

– Змеи? – она побледнела.– Вы, вы…

Он отодвинул в сторону ветки, чтобы она могла войти в машину. Потом тщательно замаскировал автомобиль.

– Олл-райт?

Голос ее казался слабым и далеким:

– Бога ради, поспешите.

– Боюсь, что наша задача будет не из легких,– сказал Повис тихонько.– Не думаю, чтобы у вас был пистолет?

– У них тут предостаточно оружия. Придется им с нами поделиться…

– Полагаю, вы правы… Давайте пока форсировать стену. Боюсь, что сверху есть битое стекло.

Преодоление стены прошло вполне благополучно, если не считать того, что, поднимая англичанина на вытянутых руках вверх, Майкл почувствовал острую боль между ребер, как будто туда впилось что-то острое. Мужчины приземлились по ту сторону стены одновременно. Шейну пришлось прислониться к стене и постоять несколько минут, чтобы справиться с болью и не упасть.

– Что-то не так, Майкл? – спросил Повис с тревогой.

Шейн усмехнулся и оттолкнулся от стены. Они увидели впереди освещенный дом, до которого было не более нескольких ярдов. Но вместо того чтобы прямиком направиться к нему, они прошли вдоль стены до ворот и свернули на подъездную дорогу.

В доме было множество окон. В них горел свет, поэтому здание светилось, как маяк. Перед одним из окон прошел человек, и Шейн инстинктивно пригнулся, хотя знал, что их нельзя увидеть. Сбоку от дома располагался гараж на три машины. Одна из машин была та, которая была у отеля. Вторая стояла снаружи. Такси, на котором, возможно, Пол Слейтер приехал из аэропорта, стояло перед главным входом.

Шейн указал на машины и сделал обеими руками скручивающее движение. Англичанин молча кивнул. Согнувшись почти пополам, он спокойно пробрался к такси и поднял капот, чтобы добраться до мотора. Шейн услышал негромкий скрежещущий звук, затем Повис что-то швырнул в темноту, опустил капот и двинулся дальше.

Где-то в доме радио, работающее на полную мощность, передавало джазовую музыку. Пригнувшись, Шейн побежал к каменной балюстраде в конце боковой террасы. Через секунду очень осторожно он приподнял голову.

Стоя в освещенной спальне по ту сторону огромного окна, Марта Слейтер смотрела прямо на него.

Шейн не сразу сообразил, что она не может его видеть. Вид у нее был крайне усталый, блузка на плече разорвана. Она повернулась и отошла прочь.

Вместе с ней в комнате находилось двое мужчин. Один лежал на кровати, и Шейн почувствовал приступ тошноты, разглядев Жозе. Он следил за Мартой. Когда она двинулась в сторону от него, в глазах у него появилось голодное выражение. Второй сидел на прямом стуле, прижимаясь спиной к двери. Шейн приподнял голову чуть выше. Это был круглолицый парень. Он с безразличным видом чистил ножом ногти.

Марта что-то произнесла, чего Шейн не мог расслышать. Жозе рассмеялся.

Шейн дернул себя за мочку уха.

Прежде чем предпринять какие-то шаги, ему было необходимо выяснить, где размещаются остальные и что они делают. Он снова пригнулся к земле, добираясь до следующего окна. Это тоже была спальня, но гораздо меньшего размера. Шофер такси сидел в кресле и курил сигарету. Во второй руке у него был бокал с выпивкой. Приемник стоял у него под локтем. На его физиономии было написано полнейшее блаженство.

Шейн зло усмехнулся и продолжал осмотр. Далее шла ванная и пустая спальня. После них начиналась фронтальная терраса. Чтобы заглянуть в окна расположенных за ней комнат, нужно было пересечь террасу. Поэтому Майкл отступил в темноту и пошел назад.

Кухня была пуста, Повиса нигде не было видно, но Шейн улавливал тихие металлические звуки со стороны гаража.

Он заглянул в окно столовой. Эл, бармен, в одиночестве раскладывал пасьянс за длинным столом. Он был в рубашке с короткими рукавами, его огромный пистолет торчал из наплечной кобуры. Именно этот пистолет главным образом заботил Шейна. Он собирался было двинуться дальше, когда заметил кое-что еще. Эл время от времени переворачивал карты, но делал это механически. Руки у него шевелились, сам же он откинулся на стуле, прислушиваясь к тому, что творилось в соседнем помещении, дверь которого находилась у него за спиной.

Шейн обошел заросли цветущих кустарников. Он увидел Верблюда в гостиной, а через секунду заметил другого человека, очевидно, Слейтера. Таким образом он не нашел еще двоих: брата Жозе Педро и сторожа, о котором упомянул Альварец.

Слейтер о чем-то сердито говорил. Он был красив, но в изгибе его губ чувствовалась слабость и нерешительность, а толстоватая шея и безвольный подбородок портили общее впечатление.

Шейн находился слишком далеко, чтобы расслышать отдельные слова. Он изучал ситуацию.

Верблюд находился по одну сторону большого камина, Слейтер – по другую. По-видимому, они разговаривали уже давно. Внезапно Слейтер подошел к большому окну. Верблюд не спускал с него глаз. Теперь они оба стояли боком к Шейну. Детектив быстро перемахнул через балюстраду, беззвучно опустившись на мраморные плиты. Слейтер понизил голос, Альварец ответил. Они оба никого и ничего не замечали, целиком поглощенные разговором. Шейн прокрался вдоль здания ниже уровня окон к главной террасе. Здесь уже можно было услышать голоса.

За спиной Шейна послышалось какое-то царапанье, из-за угла вынырнул Повис. Он торжественно подмигнул и показал знаками, что все три машины выведены из строя.

– Если вы не тот мерзавец, который ударил меня по голове, дорогой Пол,– раздался бесстрастный голос Верблюда,– я ставлю условием, чтобы вы сказали, кто это сделал.

Повис беззвучно спросил губами:

– Альварец?

Шейн утвердительно кивнул.

– Я не принимаю такого условия,– ответил Слейтер,– потому что оно как раз неразумно. Я не ваш телохранитель. Неужели вы предполагаете, что мне известны имена всех тех людей, которым хотелось бы раскроить вам череп? Их полно здесь, вы это знаете не хуже меня.

– Возможно,– согласился Верблюд,– но все дело в том, что свидание было назначено необычным способом.

– По радио? – уточнил Слейтер.

– Именно. Письмо принесли с дневной почтой. Кружочком было обведено одиннадцать часов.

Шейну очень хотелось бы видеть лицо Слейтера, но подымать голову было слишком рискованно.

– Клянусь перед богом, Луис,– с жаром заговорил Слейтер,-я не знаю, как это могло случиться. Никто, кроме меня, не знал про этот трюк. Но вы сами неосторожны. Один из ваших подручных мог видеть это у вас на столе, ну и сделать соответствующие выводы. Я понимаю, как вы рассудили, но вы ошиблись. Черт возьми, я этого не делал!

И добавил значительно тише:

– Но если хотите услышать что-то забавное, я почти хочу это сделать!

– Разве это забавно? – сухо осведомился Верблюд.– Ваше чувство юмора извращено. Давайте перейдем к делу. Где вы были в это время? Меня это интересует, потому что я опоздал на встречу на двадцать минут. Назовите мне имена двух свидетелей, которые смогут убедить меня, что вы не были в гараже в то время. Посмотрим, может, вам удастся убедить меня.

Слейтер не сразу ответил, потом с неохотой заговорил:

– Наверное, вы посмеетесь надо мной. В это время я делал кое-что довольно глупое. Из отеля я уехал в половине одиннадцатого, в аэропорт же отправился лишь в четверть двенадцатого. Полагаю, что такси я нашел в половине двенадцатого, но до этого я принял все меры для того, чтобы меня никто не видел. Вот по какой причине. Я незаметно пробрался к почтовому ящику мистера Воттса и положил в него часть тех денег, которые я заработал за последнюю поездку.

Наступила весьма красноречивая тишина.

– Я знаю, что это глупо,– с несчастным видом произнес Слейтер.– Можете мне не говорить.

– Глупо? Это поступок ненормального. Что, если вас кто-то видел? Вы об этом подумали?

– Меня никто не видел. На это ушло порядочно времени, я действовал очень осторожно.

– Ну а что вас толкнуло на такой бессмысленный поступок? Вы больны, друг мой. Ведь это же равносильно подписанному вами признанию.

– Ах, Луис, я чувствовал себя подонком. Она такая жалкая. Я тут как-то случайно увидел ее на улице и с тех пор не находил себе покоя. Не ее вина, что Воттс задумал легко заработать, выдав меня таможенникам. Я мог бы отправить ей деньги по почте, но вот тогда меня могли бы разыскать. Так надежнее и безопаснее.

– Это никуда не годится. Если уж вы решились на убийство, то самое малое, что от вас требуется впоследствии, это быть тихим, как мышь.

– Я его не убивал,– устало произнес Слейтер.– Я последний человек, перед которым вам стоит разыгрывать невинность, Луис. Но он был убит потому, что я кое-что сделал ради денег, и совершенно неожиданно заработанные мною при этом деньги потеряли для меня всякий смысл.

– Сколько же вы ей дали? – насмешливо фыркнул Верблюд.– Половину?

– Мне хотелось отдать все целиком, но часть была уже потрачена. Я не считал, просто сунул в ящик. Возможно, там нет и половины.

– Но это слабо, Пол. Очень-очень слабо. Ох, я совершенно уверен, что вы это сделали. Это слишком абсурдно, чтобы быть ложью. Но я сомневаюсь, что требуется целый час, чтобы сунуть деньги в почтовый ящик какой-то толстухи. Нет, я полагаю, что вы почувствовали себя щедрым по отношению к ней потому, что намеревались ограбить меня на сто двадцать тысяч долларов!

Повис вздрогнул. Было ясно, что названная сумма произвела на него впечатление.

Верблюд продолжал:

– Мы медленно продвигаемся вперед. Теперь эта неожиданная попытка бегства на ночном самолете. Ваша мать больна?

В его голосе звучал неприкрытый сарказм, и Слейтер ответил с вызовом:

– Возможно, и не настолько больна, чтобы я не мог выехать утром обычным рейсом. Но тут на меня надавила жена с целью наставить меня на путь истинный. Вы настаивали, чтобы я согласился еще на одну поездку. В то же самое время на меня давили еще и с другой стороны, возможно, вы не знаете, кто именно. Последнее время я почти не спал. Не то, чтоб это было важно, но вы представьте мое состояние. Марта хорошо разбирается в моем характере. Она не обманывалась, что, если такое отрицательное давление на меня хоть немного усилится, я не выдержу. Уступлю. Она меня предупредила, что, если я соглашусь хотя бы еще раз на такую авантюру, она уйдет от меня. Каюсь, я тут немного порезвился с другой, но вообще-то я боготворю Марту, Луис.

– Настоящая любовь,– произнес Альварец.– Я уважаю такое чувство. Но, пожалуйста, продолжайте. Вы ожидали, что я наведаюсь к вам, стану уговаривать не валять дурака и заработать хорошие деньги, которые не будут лишними. И вы боялись, что согласитесь?

– Ну, черт возьми,– смущенно ответил Слейтер,– я-то знаю собственные недостатки. Вот я и подумал, что телеграмма о маминой болезни – возможность, ниспосланная богом.

– Ниспосланная богом! – фыркнул Альварец.– Но, возможно, организованная кем-то на земле? Вот что я скажу вам, Пол. Для меня не новость, что вы стали колебаться и дрожать. Небольшое давление, оказанное на вас полицией, привело к тому, что вы буквально развалились на части. Когда вы нервничаете, я тоже начинаю нервничать. Правильно, я хочу, чтобы вы поехали еще раз. Я долго готовился. И этот удар по голове, на мой взгляд, вполне укладывается в ситуацию. Вы колебались и, приняв наконец решение, избрали очень глупый и бесчестный путь. Почему? Вы были злы на меня за это так называемое давление?

– Страшно дешевые рассуждения. И неверные.

– Это мы узнаем. Потому что в одном я уверен. Сегодня вы узнаете, что такое настоящее давление, и мне кажется, вы правы, вы не из стойких парней.

– Нет, нет! Не применяйте ко мне физической силы, Луис. Ни ко мне, ни к моей жене. Я не герой. Но я и не баран. Когда вы вытащили меня из самолета и сказали, что у вас Марта, вы меня действительно напугали. Я был готов выполнить все, что вы мне приказали. Но потом я стал размышлять. Рассмотрите такую возможность, Луис, что, если не я украл ваши ценности? Только допустите, что это сделал кто-то другой. Каким образом я смогу вас разубедить? Единственное, что я мог бы сделать, это найти украденное и вернуть вам, но я не могу этого сделать, потому что не знаю, где искать. Мне известно, что вы делаете с предавшими вас людьми. Бррр…

Он издал приглушенный звук, который, видимо, сопровождался соответствующим жестом.

– А если вы убьете меня, вам придется убить Марту тоже, я же не хочу, чтобы такое случилось. Поэтому я написал письмо. Оно будет обнаружено утром, если я раньше не порву его. Вы понимаете, что, если меня убьете, я этого сделать не смогу.

– Что в этом письме?

– Решительно все! Факты и цифры. Понимаю, вы сможете отвертеться от обвинения в контрабанде, у вас большие связи. Поэтому я добавил признание о том, что случилось с Альбертом Воттсом.

– В этом же нет ничего страшного.

– Вы так считаете, да? Я знаю, что вы обезопасили себя всякими там алиби. В подобных случаях вы проявляете особую осторожность. Поэтому я заявил, что мы сделали это вместе.

После минутной тишины Верблюд вкрадчиво произнес:

– Мой бог, Пол!

– Я знал, что это произведет на вас впечатление. Я написал, что вы убедили меня не беспокоиться из-за алиби. Вы сможете найти массу людей, готовых показать под присягой, что мы находились где-то в другом месте в ту ночь. Но никакие устные признания не устоят перед написанным признанием, Луис. Я подробно описал, как мы это сделали. Я всего лишь вел машину, естественно. Вы же пустили в ход нож.

– И вы подписали этот поразительный документ?

– Чего бы он стоил без моей подписи? И я не думаю, что он плохой, хотя у меня практически не было времени на обдумывание. Если вы нас отпустите, у вас не будет никаких неприятностей. Но если полицейские найдут меня в канаве с перерезанным горлом, вы знаете, что они подумают. Подумают, что вы прикончили меня, чтобы удержать от признания, не зная, что я уже написал его и подписал. Так что если вас не вздернут за одно убийство, то за второе – непременно.

Альварец недоверчиво пробормотал:

– Мой бог, что будет, если кто-нибудь найдет это письмо прежде, чем вы его изымите?

– Не найдут,– уверенно ответил Слейтер,– и не воображайте, что вам удастся проследить за мной и схватить меня после того, как оно будет у меня в руках. Я намерен перерезать ваш телефон и позаботиться о том, чтобы ваши машины не двинулись с места без солидного ремонта.

Вновь наступила тишина.

Шейну показалось, что он ощущает напряженность, наполнившую комнату. Верблюд приглушенно воскликнул; раздался звук удара.

– Дегенерат! – прошипел Верблюд.– Надеюсь, вы не воображаете, что сумеете меня одурачить дважды за один вечер? Мне не нужно перерезывать тебе глотку. Это было бы слишком быстро. Нет, мы будем действовать медленно, чтобы ты почувствовал каждую минуту сполна. Потом мы переключимся на твою жену, к радости Жозе. Ты говоришь, что боготворишь ее? Когда он закончит, мало что останется боготворить.

– Письмо…

– Но как ты не понимаешь, Пол? То, куда ты спрятал письмо, просто еще одна вещь, которую нам придется узнать.

Он повысил голос, вызывая бармена:

– Эл!